Биография
Йорвет родился и вырос в городе-крепости Гвиндейте. Отец его был охотником, поэтому сызмальства его учили жизни в лесу и искусству стрельбы, а матери своей эльф не помнил, что с ней стало он так и не узнал. Первые лет двадцать своей жизни Йорвет вообще никак не контактировал с людьми. Эльфский молодняк к ним просто-напросто не пускали, все возникающие вопросы с dh'oine решали городские Старейшины. Да и сам эльф не стремился что-то там узнавать о ближайших соседях. Он, как и его отец, очень  много времени проводил вне стен города, в лесу, на застреле дичи, а там легко было разминуться с dh'oine — уж больно они шумные были. Йорвет бы так всю жизнь и прожил бы охотником, если бы не любопытство. Молодым, даже таким спокойным и замкнутым, каким был Йорвет, оно всё равно свойственно. И в двадцать пять эльф покинул родной город-крепость, чтобы посмотреть что происходит вокруг. Окружающая реальность его не обрадовала. Чем ниже он спускался с Синих Гор, тем чаще он замечал страшные вещи, которые dh'oine творили с его сородичами. Но самое ужасное он увидел, когда оказался в крупных городах. Невыносимая жизнь в трущобах, среди грязи и вони, в постоянных страхе и ужасе. И ни в одном городе, что посетил молодой эльф, ситуация не была иной. Однако, не чувствуя тоски по дому, Йорвет не спешил возвращаться обратно. Он медленно путешествовал по людским королевствам, совершенствуясь в стрельбе, охотой добывая себе пропитание и зарабатывая на жизнь продажей пушнины. Крайней точкой своего путешествия, после которой он вернется домой, Йорвет выбрал город Венгерберг. Он бы так и сделал, если бы предместьях столицы Аэдирна не познакомился с молодой эльфкой. Эта встреча и стала судьбоносной, одной измногих, в жизни Йорвета. Девушку звали Элайне. Жила она одиноко, местные ее не очень любили — Элайне разбиралась в травах и могла варить простейшие настои и мази. Смеясь, она научила этому и Йорвета, который задержался в предместьях Венгерберга еще на несколько лет, до одного из погромов, входе которого Элайне и их общий ребенок — погибли. Сам Йорвет — чудом выжил. И именно в память об Элайне он и сделал, когда восстановился и оправился — татуировку в виде лозы.
Возвращался в родной Гвиндейт Йорвет опустошенным и сломленным. А дома его ждало еще одно горестное известие — отец его погиб. И никто не знал: не увернулся от дикого зверя или же это были dh'oine, — настолько было изуродовано тело. Эльфа эта весть окончательно подкосила. Днями он пропадал в лесу, бездумно забивая дичь, не зная, как выпустить своё горе наружу, а ненависть к dh'oine только росла внутри эльфа.
И окончательно выплеснулась наружу в сначала Первой нильфгаардской войны. Эльфам в Синих Горах и без того жилось не очень сладко, а когда оголодавшие крестьяне стали лезть выше в горы и брать больше, иной раз не гнушаясь нападать и отбирать, терпению Йорвета пришел конец. Он видел, как жил его народ среди людей, он видел ненависть людей, их злобу, — и не мог не ответить на нее. И всё же, убивать людей Йорвет начал не из ненависти, точнее не только из-за нее, а из-за желания выжить. Жрать хотелось всем, а в Гвиндейте — были дети, которых нужно было растить, кормить, поить, одевать. Именно по этому эльф, с небольшой группой, вышел на большак. Человеческие войны мало волновали Йорвета, однако, глядя на бесчинства dh'oine, которые только набирали обороты во время войны, Йорвет окончательно понял, что жить относительно спокойной жизнью в Гвиндейте (рано или поздно любые человеческие войны кончатся), он уже не сможет никогда. Поэтому и присоединился к скоя'таэлям. Тот отряд к которому прибился Йорвет действительно спонсировался Нильфгаардом. В лагере имперские офицеры обучали эльфов тактике боя, стрельбы и даже саперному мастерству. Угнетенные, озлобленные Aen Seidhe с жадностью поглощали новые знания. Нильфы проиграли свою войну, отошли обратно за Яругу, но спустили на людские поселения с гор лавину, которую невозможно было остановить. Скоя’таэльские ганзы расползались по королевствам Севера — терзая их, нападая на караваны, убивая, грабя.
Всё время до Второй Нильфгаардской компании — Йорвет совершенствовался. Учился лучше убивать, лучше делать ловушки, лучше уходить от погони — им двигала ненависть, жажда утопить этот мир в крови dh'oine. Йорвет выжигал целые деревни, никого не оставляя в живых — и о нем начинали говорить. Возможно, за ним не стелилась шлейфом слава, как за Исенгримом, но его знали и именно поэтому он стал одним из офицеров бригады "Врихедд", под руководством Железного Волка.
Свой шрам Йорвет получил в битве под Бренной. Глаз, был поврежден щепой, а шрам — след от удара кистенем, под который попал мечущийся от боли Йорвет. Его, конечно, вынесли с поля боя, отнесли в лазарет, но ровно для того, чтобы сдать по условиям Цинтрийского мира. Йорвету удалось сбежать до казни. Он очень долго скрывался в одиночестве, а потом его нашли его бойцы и они снова стали теми кем были — скоя'таэлями, преступниками и висельниками.
Верген мог бы стать чем-то новым в жизни Йорвета, но не стал — именно там, в месте, где его никто никуда не гнал и ничего не ему не угрожало, эльф окончательно убедился в своем ощущении, что жить мирно уже никогда не сможет, но попытаться он должен был, не для себя — для других. Для тех молодых, кому дорога в Дол Блатанну была закрыта, из-за предательства Францески, которая откупилась молодежью для того, чтобы старики могли спокойно умереть. После уничтожения Вергена, Йорвет со своим отрядом снова оказался в лесах, промышляя всё тем же.