Пожалуй, подробностей ведьмак и не ждал. И не был уверен, что хочет их знать. Не случайно ведь говорят, что многие знания – большие печали. В данном случае эта поговорка казалась донельзя верной. И все же, даже без подробностей, слова Йорвета прозвучали достаточно убедительно. Пусть на миг, но им захотелось поверить, при том, что излишней доверчивостью Эвальд давно уже не страдал. Наверно, это был один из навыков хорошего командира, за которым его люди готовы идти и в огонь, и в воду, и на верную гибель. Навык, позволяющий убеждать окружающих в том, что тебе необходимо.
- Признаться, разница действительно от меня ускользнула, - криво усмехнулся ведьмак, признавая, что не отличает скоя’талей Йорвета от скоя’таэлей других отрядов. Да и не интересовали его никогда подобные отличия.
Предложение следовать за эльфом вызвало секундное замешательство. Взгляд снова метнулся к медальону. Добраться до него было делом пары шагов, схватить и одеть на себя – делом пары мгновений. И все же, после короткого раздумья ведьмак не стал делать ни первого, ни второго. Не пристало хозяйничать в чужих палатках. Да и вряд ли его стали бы куда-то вести для того, чтобы причинить ему вред, а тем более убить. Ни к чему такие сложности. Скорее уж, Йорвет хотел ему что-то показать. Вопрос только что?!
Лагерь жил обычной походной жизнью, вполне знакомой ведьмаку. То и дело откуда-то доносились чьи-то окрики, ругань, скабрезные краснолюдские шутки, заставлявшие невольно вспоминать о своем недавнем пребывании в одном из похожих отрядов. И не сказать, что эти воспоминания способствовали успокоению.
Эльфийская фигура вынырнула из темноты бесшумно, словно призрак, внутренне заставляя подобраться в ожидании угрозы. Угрозы не было. Была эльфка, невысокая, словно девочка-подросток - такие среди эльфов встречались нечасто, рыжая, со следами сражений, отпечатавшихся на лице, в прямом смысле это слова. Впрочем, если для эльфов с их обостренным чувством красоты, шрамы могли показаться изъяном, то сам ведьмак не видел в них ничего особенного, обычное «украшение» для того, кто живет мечом и луком. А вот улыбка у эльфки оказалась очень даже приятной. Искренней. На такую сложно было не ответить. 
- Меня зовут Эвальд, - представился он, тоскливо хмыкнув при упоминании о мытье и еде. Признаться, он не отказался бы ни от первого, ни от второго. Пусть даже второе и было загадочным «хрючевом» имени Горта. На пустой желудок все сойдет. Может, действительно не стоило торопиться с отъездом? Хотя бы до утра. В темноте вероятность быть узнанным значительно снижалась.
Вопрос Йорвета к Миранн, чье прозвище наводило на мысль, что помимо искренней улыбки она обладает еще и неплохим голосом, заставил ведьмака на мгновение опешить. А затем по его губам скользнула усмешка, уже не кривая, понимающая. Теперь стала ясна причина этой прогулки.
«Хитер, сукин сын» - констатировал Эвальд. Была ли разыгрываемая перед ним сцена хорошо спланированным спектаклем? Возможно. Не так уж трудно предугадать, какие сомнения будут тревожить нанимаемого ведьмака, если, конечно, будут вообще.
И все же, именно эта сцена заставила Эвальда впервые, всерьез, без всякого притворства задуматься над принятием эльфийского предложения. Не потому что, слова Миранн звучали так же искренне, как и ее улыбка, и не поверить в то, что она не бешеный зверь, а профессиональный солдат, способный абстрагироваться от жажды мести и ненависти во имя другой, высшей цели, было сложно. А потому что эта сцена вообще разыгрывалась. Потому что, курва мать, его пытались уговорить! Не запугать! Не шантажировать! Не купить, повышая цену, словно на торгах! А именно по-человечески уговорить.
Конечно, ведьмак был нужен эльфам. Очень нужен. Без него их отряд если бы и добрался до Дол Блатанна, то добрался бы изрядно потрепанным. Но все же это не объясняло потрясающего эльфийского терпения.
Во-первых, он был не единственным ведьмаком на этом свете и даже не единственным в этих краях. В послевоенных землях хватало и тварей и охотников на них. И любой ему подобный охотник на мостров с радостью откликнулся бы на объявление о розыске даже за обещанную одну гривну, не говоря уже о целых двенадцати. И пары недель бы не прошло. Ну, а во-вторых, «убедить» его могли бы и по-другому. Бывшим офицерам и солдатам «Врихедд» навыков в подобных «убеждениях» было не занимать.
И все же они возились с ним, словно с неразумным дитятей. Терпели все его капризы. Разубеждали его опасения. С чего так возиться с расходным материалом и тратить на него столько усилий? Разве только расходным материалом его действительно не считали. И подобные мысли тоже вызывали сомнения, но уже совсем другого толка.
Чем, в конце концов, ему угрожало?! Погибнуть на горных тропах?! Так и в других частях королевств шансов сдохнуть в логове очередной твари от ран, оставленных ее когтями и зубами, у него было не меньше. Навлечь на себя гнев мира сильных мира сего?! Так навлечь его можно было и отказавшись принять заказ какого-нибудь княжеского сынка, жаждущего прирезать собственного, никак не упокоящегося папашу или старшего братца.
Очередные слова эльфа вызвали у ведьмака очередную усмешку.
- Ну, почему же не поверю, - произнес Эвальд. – Это была весьма убедительная демонстрация нейтрального отношения к моей персоне… Мне вот только интересно, Йорвет, ты бы каждого ведьмака так уговаривал? Или исключение сделано только для меня?
Вот только от него ждали не насмешливых вопросов. От него ждали конкретных ответов.
«Да или нет?!»
Где-то в глубинах сознания здравый смысл сейчас отчаянно вопил и призывал ответить отказом. Призывал вспомнить о возможных опасностях подобного сотрудничества, с учетом его солдатского прошлого. Призывал безуспешно.
- Да, Йорвет,  - коротко произнес Эвальд, присаживаясь на бревно рядом с эльфом. – Я попытаюсь провести твой отряд через горные тропы.
Он не утратил своих сомнений. Не поверил безоговорочно всему сказанному и обещанному. Но все же он действительно был готов им помочь. Не из-за денег. Из-за их отношения. Как бы смешно это не звучало, но скоя’таэли казались далеко не худшими нанимателями в его жизни. Вот только одного его желания было мало.
– Попытаюсь, потому что, как ты сам понимаешь, я тоже не знаю, что там могло завестись за эти годы. И не знаю, возможно ли его одолеть моими знаниями и умениями. Ты должен учитывать эту возможность и смириться с ней, выполнив все свои обещания относительно моей безопасности даже в случае неудачи. И в случае, если в пути у кого-либо из твоих людей появятся ко мне какие-то… эээ, претензии. Неважно по какому поводу. Согласен?
«Идиот» - констатировал здравый смысл и обиженно заткнулся.

Отредактировано Эвальд (09.07.19 22:48)

Спорить с его условиями эльф не стал. Даже не попытался. Словно был заранее согласен на все, что скажет ведьмак. Это удивляло и вызывало вопросы. Но получить на них ответы вряд ли удалось бы. Оставалось лишь смириться. И уповать на собственную нужность для бывшего подразделения «Воронов».
- Я тебя понял, Йорвет. Зайду за вещами перед ночлегом.
Еда, приготовленная Гортом, была вполне съедобной, разве только излишне острой из-за обилия каких-то специй. Так что, проглотив ее, пришлось попросить кружку холодной воды, чтобы запить. А затем еще и полведра горячей, чтобы умыться по пояс.
Вот только привычного удовольствия умывание не доставило. Несмотря на отсутствие заметных кровоподтеков, не свойственных ведьмачьей природе, ощущение было таким, словно его тело представляет собой один сплошной синяк.
Так что на мгновение в душе шевельнулось желание наведаться к травнице. Но Эвальд его отогнал, не привык он обращаться к кому-либо за врачебной помощью, за исключением разве что самых тяжелых случаев. Собственных регенеративных способностей и восстанавливающего зелья должно было хватить, чтобы за пару дней привести себя в более-менее дееспособное состояние.
Кое-как натянув и застегнув стеганку, он поинтересовался у кашевара.
- Шаэнт где найти?
Тот махнул рукой куда в сторону, противоположную той, где располагалась палатка Йорвета.
- У лошадей ищи. Там она чаще всего бывает.
Кажется, поход за собственными вещами следовало пока что отложить. Не хотелось тягать их на собственной ноющей хребтине по всему лагерю в поисках эльфки.
- Ясно. Спасибо за ужин, стряпня была хорошая.
В ответ ему прозвучало бурчание, советующее отправиться со своими благодарностями в драконью задницу. Впрочем, в бурчании этом явно чувствовалось скрытое удовольствие. Повару нравилось, когда его стряпню хвалили.
Лошади обнаружились у самодельной коновязи. И, несмотря на темноту, ведьмак разглядел своего мерина еще издалека. Тот тоже его учуял. И радостно зафыркал, оторвавшись от кормушки.
- Ну, привет, приятель, - произнес Эвальд, хлопая коня по шее. – Я тоже рад тебя видеть…
А вот Шаэнт, кажется, поблизости не было. Или он ее не заметил? Разминулся, пока шел сюда? Обидно было бы проделать путь впустую и начинать поиски сначала. Особенно теперь, когда больше всего хотелось лечь на что-то чуть помягче камня и дать отдых ноющему телу.
- А симпатичной рыжей эльфки ты тут поблизости не видел? – в шутку поинтересовался ведьмак у мерина, думая, что ему делать дальше. Не хотелось бы бродить по лагерю до утра. Вот только мерин, естественно, ему не ответил, лишь фыркнул, словно предупреждая чье-то приближение.

Симпатичная рыжая эльфка снова появилась из темноты, только теперь она казалась какой-то растрепанной. А листья в ее волосах намекали либо на сон в обнимку с охапкой опавшей листвы, либо засаду в каких-нибудь зарослях. Вот только вряд ли имело смысл выяснять детали.
- Накормили, - кивнул ведьмак, едва успев вставить слово в обрушившийся на него вал вопросов. А дальше лишь кивал либо покачивал головой, например, отказавшись от помощи травницы. И хотя предстоящий переход пугал своей длительностью, ведьмак ограничился коротким: - Я справлюсь.
Длинную фразу просто не удалось бы вставить между «щебетанием» Шаэнт, которая заливалась, словно певчая птица поутру. Может  быть, ее прозвище было дано ей именно за эту особенность? За привычку говорить без умолку?
История о давней встрече Йорвета с ведьмаком из Кошачьего цеха вызвала у Эвальда сочувствующую гримасу. Нет, несмотря на расхожее мнение, он не считал, что се без исключения ведьмаки этой школы страдают психопатическими склонностями. Человека, ведьмака, эльфа и прочих определяет не принадлежность к чему-либо, их определяют его поступки и только они. А значит, и среди «Котов» могли встречаться нормальные люди. Йорвету просто не повезло.
За «щебетанием» Шаэнт ведьмак и не заметил, как снова оказался у знакомой черной палатки.
- Никогда не интересовался об этом у кошек, - пошутил было он, собираясь добавить, что краснолюдами его не напугать, но не успел. При виде появившегося из палатки Йорвета с почтовым соколом на руке в груди что-то неприятно екнуло.
Интуиция подсказывала, что срочная отправка птицы вполне может быть связана с данным им согласием. И сейчас это согласие походило на брошенный с вершины горы мелкий камушек, грозящий стать началом огромной лавины. Вот только отказываться от своего слова Эвальд не собирался, к какой бы лавине то в конце концов не привело.
Забрав свои вещи, он направился в указанную палатку. Стоило откинуть полог, как в нос ударил ядрёный запах махакамского табака, от которого буквально слезились глаза и нечем было дышать. Пожалуй, у лучников спать было бы удобнее. Вот только привычки жаловаться ведьмак не имел, а потому поинтересовавшись с порога:
- Вечер добрый, честной компании. Примите к себе подселенца? – под радостные шутки краснолюдов направился к единственному свободному лежаку.
Впрочем, шуточки довольно быстро стихли. Перед долгим переходом каждый старался урвать лишние мгновения для отдыха. И очень скоро палатка наполнилась поистине драконьим храпом, от которого, казалось, даже сотрясались ее стены.
А вот ведьмаку сон не шел. Избитому телу лежак, сделанный из ломанных веток, накрытых одеялом, казался твердым, словно каменная плита. А любой сучок, упиравшийся в ребра, вызывал нестерпимую боль, заставляя стонать и елозить по одеялу в попытке найти положение поудобнее.
Наконец, не выдержав, Эвальд добрался до своих эликсиров, и вдогонку за пузырьком «ласточки», принятой перед сном, ополовинил пузырек с сонным зельем.
Темнота, лишенная всяких снов, обрушилась на него на чьем-то четвертом всхрапе. Или на пятом…

***
Проснулся он еще до рассвета. Голова отдавала неприятной, словно с похмелья, тяжестью. Сказывались и выпитые одновременно эликсиры, и вчерашние злоключения. Зато боль во всем теле ощущалась с куда меньшей силой, позволяя надеяться, что ему удастся выдержать в седле если не весь переход, то хотя бы его половину.
Кстати, о переходе. Если они собираются двигаться такими темпами, то окажутся в предгорьях очень скоро. А ведь следовало хорошо подготовиться к тому, что могло их там ждать.
Закинув руки за голову и вытянувшись на лежаке, Эвальд попытался припомнить все, что знал о горных тварях и способах борьбы с ними. Вот только могучий краснолюдский храп не способствовал раздумьям, разгоняя и без того спутанные после сонного зелья мысли. Пожалуй, лучше было выйти на воздух.
И, как выяснилось, подышать воздухом в такую рань захотелось не ему одному.
- Не спится? – произнес ведьмак, подходя к потухшему кострищу, у которого сидел предводитель эльфийского отряда. – Надеюсь, не помешаю? Хотел поговорить с тобой о том, что, возможно, понадобится на время перехода. 
Он чуть потоптался на месте, затем подумал и присел на корточки рядом, глядя на угасшие подернутые золой угли.
- Во-первых, травы и некоторые алхимические ингредиенты для моих эликсиров – их мне будет нужно больше, чем обычно. У вашей травницы они вряд ли найдутся, так что я дам список и подскажу, где их можно будет найти. А во-вторых… Во-вторых было бы неплохо, раздать каждому из твоих лучников по полдюжины, а лучше по дюжине, серебряных наконечников для стрел. Серебра боятся многие твари. Серебра и огня, так что запас факелов побольше тоже не помешает…
Он помолчал секунду, затем добавил.
- Наконечники, конечно, стоят денег, но ведь жизнь дороже. Да и деньги, я так понимаю, для вас не слишком большая проблема.
Судя по обещанной ему награде, проблемой они вообще не были.

К его просьбам отнеслись серьезно, полностью выполняя данные прежде обещания обеспечить всем необходимым. И это удивляло и одновременно вызывало уважение. На его памяти не так уж часто попадались заказчики, готовые вкладываться в ведьмачьи нужды, пусть даже на кону стояла их собственная безопасность. Большинство так и вовсе предпочитали экономить на плате, попутно не забывая требовать с ведьмака сверх меры. Что ж, возможно, при таком подходе горы им действительно удастся преодолеть малой кровью.
Первый переход и в самом деле выдался не из легких, но все же ведьмаку удалось продержаться в седле до вечера, пусть даже потом из этого седла ему снова пришлось сползать. Зато дальше пошло легче. И в настоящий момент о недавнем злоключении
ребра практически не напоминали, что не могло не радовать в свете обрушившейся на отряд напасти, требующей непосредственного ведьмачьего вмешательства.
Признаться, Эвальд никогда не считал эндриаг полноценными чудовищами, скорее, частью животного мира практически любого леса, не опаснее тех же волков. Он и заказы-то на них почти никогда не брал, делая исключения лишь для случаев, когда какая-то колония поселялась слишком близко к человеческому поселению – тогда человеческих жертв было не избежать.
Сегодня он впервые готов был пересмотреть свои взгляды. Окружившие лагерь эндриаги вели себя, как защищающая жизненно важный рубеж армия. Стоило отойти от палаток на лишнюю полусотню шагов, как из-за ближайшего куста на тебя бросалась вооруженная жвалами морда или вылетал тяжелый, похожий на шипованную булаву хвост.
Последнее и вовсе казалось странным. Обычно в нападениях были виноваты эндриаги-рабочие, уползавшие достаточно далеко от гнезда в поисках пищи. С эндриагами-солдатами повстречаться было куда труднее, так как они всегда охраняли гнездо, не удаляясь от него далеко. Вот только на гнездо место их стоянки никак не походило -  никаких развешанных по деревьям коконов Эвальд не видел, а потому продолжал теряться в догадках.
***
Успокоенная Аксием кобыла лишь болезненно заржала, но не пыталась лягаться, когда ведьмак резким движением вытащил у нее из раны на брюхе короткий толстый шип. Брезгливо повертел в руке и отбросил в сторону со словами:
- Снова воин, курва мать.
Их по-прежнему атаковали только воины.
Впрочем, кобыле этой, как и ее всаднику, отправившемуся сегодня утром на разведку, повезло. Появившаяся на их пути эндриага лишь зацепила своим шипастым хвостом по конскому животу, оставив пару глубоких, но не смертельных царапин. Другим лошадям, пострадавшим за день-два до этого, досталось куда хуже. У одной была сломана нога, двух других атаковали ядом… Такими темпами их конный отряд вскоре рисковал превратиться в пехоту.
- Поэтому ваши лучники и не могут с ними справиться, - добавил Эвальд, обращаясь к Шаэнт, которая от свалившейся на отряд напасти даже утратила привычную говорливость. - У воинов куда более прочный панцирь. Из лука его не пробить. Нужно целить им в брюхо.
Подошедший Йорвет заставил его отвлечься. А вопрос задуматься. Согнать эндриаг с насиженного места было сложно – проще убить. Разве только они сами решили расширить свою территорию из-за резкого возрастания их численности. Последующий рассказ позволял предположить, что данная версия не лишена оснований.
- Они не согнаны, - покачал головой ведьмак, на секунду замолк, а затем поделился своим предположением. - Возможно, в этой части леса было две крупные колонии этих существ, которые воевали друг с другом за территорию и этим самым не давали друг другу слишком активно размножаться. Делая свою запаску, вы уничтожили одну из них, и этим самым позволили второй значительно увеличить свою численность. И теперь она начала расширять свои владения. А ваша запаска… этот лагерь… они просто оказались на их пути. И теперь эндриаги не уйдут, пока не прогонят нас или не погибнут сами… Или пока не умрет их королева.
Собственно, это и было решением, которое собирался предложить ведьмак. Решением, реализовать которое в одиночку ему было не под силу.
- И в этом мне понадобится помощь твоих людей, - с этими словами он жестом подозвал Шаэнт, прося подойти, так как именно на ее помощь в первую очередь и рассчитывал. – Как я уже говорил, - продолжил он прерванный появлением Йорвета разговора, - те, что атаковали людей и лошадей – это эндриаги-воины. Их здесь может быть очень много, и сражаться с ними мы будем до холодов. А потому нужно найти гнездо и уничтожить королеву. После ее смерти воины не будут так упорны и агрессивны, а то и вовсе разбегутся. Я смогу ее выманить, уничтожив пару коконов, но…
Данный момент был самым неприятным в предстоящей вылазке.
- Но как только я это сделаю, меня атакуют все воины колонии. И при всем своем желании я не смогу перебить их всех.
В таком количестве они просто разорвут его на мелкие кусочки.
Взгляд переместился на Шаэнт. И глядя ей в глаза, ведьмак пытался понять, что она думает об озвучиваемом им плане.
- Эндриаги чувствительны к огню. Если бы небольшой отряд смог укрепиться на деревьях вокруг гнезда и с помощью масляных бомб и огненных стрел поджигать воинов, спешащих на помощь королеве, это дало бы мне шанс разобраться с ней.
Вот только для этого воинам сперва придется пройти по лесу, где за каждым кустом можем подстерегать смертельная опасность.
- Что скажешь, Миранн? Твои люди согласятся на такое?

Пожалуй, многие заказчики не согласились бы с Шаэнт, считая, что помогать нанятому ведьмаку – не их забота. Вот только Эвальду казалось, что многие в отряде видели в нем не столько наемника сколько единомышленника. И хотя это далеко не соответствовало действительности – никаких их мыслей и идей ведьмак не разделял, почему-то протеста подобное отношение не вызывало. Напротив, даже было в чем-то приятно. Почти как попытка Шаэнт дотащить его до кухни, словно непоседливого ребенка, норовящего сбежать.
- Не за что, - усмехнулся ведьмак в ответ на извинение скороговоркой, - так у меня не было шансов заплутать.
И переключил все свое внимание на мертвую эндриагу, размеры которой впечатляли. За счет длинного увенчанного шипастой «булавой» хвоста она казалась раза в два больше своих сородичей-«работяг».
- Как вам удалось ее убить? – даже удивился Эвальд.
Кто-то из краснолюдов хохотнул.
- Да она сама убилась – хлебнула гортового варева и клешни дрыгом.
Горт ответил ему неприличным жестом, вызвав волну хохота у всех присутствующих, в том числе и ведьмака. От слишком острого краснолюдского варева даже у него по вечерам время от времени пекло в желудке, так что никакой воды было не напастись.
- Ладно, шутки в сторону, - добавил он, отсмеявшись, и снова сосредоточился над мертвой тварью. Несколько раз стукнул сапогом по ее панцирю и произнес, обращаясь к Шаэнт и ее людям. – Видите, какой прочный? Обычной стрелой его не пробить. Целить можно между жвал, - пинок сапога пришелся твари в морду. – Она открывает их, когда хочет напасть или плюнуть ядом. Или под голову.
Чтобы перевернуть эндриагу на бок, пришлось приложить усилие.
- Вот здесь, сочленение с туловищем. Попасть туда трудно, но можно. Иногда при атаке эндриага приподнимает передние лапы, когда атакует клешнями. Но все же огонь – самое надежное. А горящее масло – еще лучше, оно затечет даже под панцирь. Что же касается ядов…
Ведьмак задумался.
- Нервная система этих тварей слишком примитивна и мало чувствительна к подобному оружию. Хотя…
В некоторых учебниках упоминались ингредиенты, из которых можно было изготовить яд против инсектоидов.
- …есть некоторые травы, которые, если растолочь их и смешать с жиром, а затем нанести на стрелы, смогут причинить этим тварям дополнительный урон. Вот только они совсем не целебные, скорее, наоборот.
А значит, шансов, что они найдутся у травницы, было немного.
- Собачья петрушка или вербена, спорынья, аконит, чемерица, ласточкина трава или же зеленая плесень.
И все же спросить стоило.
- Проведешь меня еще раз? До палатки Бейн? – пошутил ведьмак, намекая на то, как Шаэнт вела его сюда. – Или мне искать дорогу самому?

В обсуждение оружия, которым лучники Шаэнт собирались убивать эндриаг, Эвальд не вмешивался, как и в обсуждение зажигательной смеси. Признаться, он понятия не имел, чем зерриканская отличается от офирской, а потому был согласен на любую из них, лишь бы оказалась достаточно горючей для тварей и не задела его самого. Не хотелось бы загореться во время схватки. Впрочем, как и умереть в клешнях эндриаги или от ее яда.
Кстати, о яде. У обычной эндриаги яд действовал медленно и не всегда смертельно, особенно для ведьмака, у королевы же  отличался особой силой. Обычного человека он убивал в считанные минуты, и даже ведьмаку трудно было бы перенести его безболезненно. А потому предстояло использовать двойную дозу «иволги», одну до начала схватки, вторую после, в случае укуса. А еще, учитывая количество возможных противников, он не смог бы обойтись и без «пурги». Три же зелья, принятые почти одновременно, вряд ли могли не оказать побочного воздействия на организм…   
Прикосновение руки Шаэнт заставило его отвлечься от размышления о не слишком приятных перспективах. В своей непосредственности и жизнерадостности эльфка походила на девочку-подростка, хотя по возрасту, наверняка, годилась ведьмаку в матери. И от общения с ней на душе становилось даже как-то светлее.
- И вот что бы я без тебя делал, - только и пошутил Эвальд.
Эльфская травница, в палатку которой ему столько раз советовали зайти в последнее время и которую он так старательно избегал, по человеческим меркам выглядела лет на сорок, хотя ведьмак и понимал, что в этом вопросе эльфов нельзя судить по человеческим меркам, из-за их разной подверженности старению.
В отряде ее называли Бейн, сокращенно от «вдова» на эльфийском. И, возможно, прозвище это было дано не случайно. Возможно, она действительно потеряла мужа в двух последних войнах. И потому так переживала за каждого из своих подопечных, что даже обычные синяки вгоняли ее в беспокойство.
Перехватив взгляд Шаэнт, слегка запутавшейся в травах, ведьмак кашлянул и поддержал свою «провожатую».
- Да, вербена или собачья петрушка в ее отсутствие, спорынья, аконит, чемерица и ласточкина трава. Последнюю можно заменить зеленой плесенью, - вот только вероятность найти первую у травницы была куда выше. – А еще жир или воск, как основа, чтобы можно было нанести яд на наконечники стрел.
Судя по выражению лица в палатке Бейн находилось место не только лечебным травам, так как ни одно из названий не вызвало у нее ни удивления, ни отрицательного покачивания головой. Что ж, это было даже к лучшему.
- Яд я сделаю сам… И еще одна просьба, maere.
Ведьмак невольно использовал то же обращение, что и другие эльфы. Покосился на Шаэнт, так как в ее присутствии просить о подобном хотелось не слишком, и добавил.
- Когда я вернусь, - употреблять «если» категорически не хотелось, - мне потребуется настойка из золотого корня, ежевики и мелиссы. Думаю, такое у вас точно найдется.
По лицу травницы скользнула тень тревоги. К своим обязанностям она действительно относилась слишком серьезно.
- Ты отравился? Говорила ведь Горту, что солонину ему подсунули несвежую, и никакими специями это не забить.
Эвальд качнул головой.
- Гортово варево здесь не причем, - ответил он, посмотрел на Шаэнт и пояснил, стараясь говорить успокаивающе. – Это чтобы снять побочные действия эликсиров. Так надо.
Обычно он обходился своими средствами, но нужные травы, как назло, закончились после последней охоты, а восполнить их запасы он так и не успел.
Травница понимающе кивнула, заверяя, что все будет сделано. А затем, словно по волшебству, из каких-то ее закромов стали появляться названные ведьмаком ингредиенты. В основном уже перетертые в порошок, что облегчало их использование.
Интересно, как их собиралась использовать сама Бейн? Подсыпать в чаши врагам или натирать лезвия эльфийских клинков, увеличивая их смертоносность? Вот только ведьмак поймал себя на мысли, что предпочел бы не знать ответа на этот вопрос.
- Спасибо тебе, - вместо этого произнес он, собирая ингредиенты, взглянул на Шаэнт и добавил. – Скажи своим людям - через час можем выходить.
И тут же понял, что не хотел бы, чтобы она с ними шла. Не из-за недоверия к ней, из-за нежелания подвергать ее опасности. Вот только вряд ли в его силах было ее отговорить. Он даже и не пытался.

Приглашение Шаэнт, пусть и немного странное, вызвало ответную улыбку, с которой ведьмак и проводил эльфку взглядом. Но стоило ему вернуться к своим травам, как он наткнулся на внимательный, даже пристальный взгляд знахарки. Бейн смотрела на него так, как будто знала о нем что-то, чего он не знал о себе сам. И от этого взгляда невольно приходилось чувствовать себя дураком.
- Что-то не так? – не понял Эвальд.
В глазах травницы промелькнуло что-то похожее на смешинку.
- Иногда мне кажется, что все мужчины одинаковы, независимо от расы, - произнесла она и жестом предложила ведьмаку забирать все необходимые ингредиенты. – Ступай уже, не теряй время.
Трудно было понять, к чему именно было сказано последнее.
Подготовка яда не заняла слишком много времени. Оставалось лишь определить направление, в котором следовало искать гнездо. Следы эндриаг безошибочно указывали на северо-восток. А значит, туда им и предстояло двигаться.
У коновязи Эвальд появился ровно через час, полностью готовый к предстоящей вылазке. «Иволга» и «пурга» все еще отдавали во рту неприятной горечью, хотя их воздействие на организм уже ощущалось. А потому ведьмак хорошо представлял себе, как выглядит, и что походит на ожившего мертвеца, с куда более бледной, чем обычно, кожей, и расширенными зрачками, делающими глаза похожими на провалы пустых глазниц черепа.
Обычно его мало волновало, как отреагируют заказчики на столь пугающую внешность, но сейчас оставаться равнодушным не получалось. Эльфы, несмотря на все его опасения в первые дни знакомства, приняли его вовсе не как наемника-мутанта с большой дороги, а как равного им члена отряда. С таким отношением встречаться доводилось не часто, а потому и потерять его очень не хотелось, особенно представ в подобном пугающем облике. Вот только выбора у него все равно не было.
- Следы уходят на северо-восток, - произнес Эвальд, стараясь говорить разборчиво, а потому говоря медленно. – Думаю, гнездо находится там, в нескольких стае отсюда. Лошадей лучше будет оставить. Если эндриаги атакуют стаей, нам их не сберечь, только себя подставим под удар, пытаясь их защитить. 
Он замолк на секунду и, не удержавшись, посмотрел на Шаэнт. Посмотрел с опаской, очень не хотелось увидеть в ее глазах страх или отвращение – не поймешь так сразу, что хуже. А затем продолжил.
- И еще. Внимательно слушайте, что происходит вокруг. Эндриаги оставляют на своей территории мало что живого, а потому услышите шорох – стреляйте. Лучше подстрелить какого-нибудь чудом выжившего оленя, спася себя на день-другой от гортовской стряпни, - по губам скользнула усмешка, выдающая попытку пошутить, и хотелось верить, не делающая его облик еще более жутким, - чем пропустить подбирающуюся тварь. Есть вопросы?
Ведьмак обвел лучников взглядом и добавил.
- Если нет, я пойду первым…
Просить Шаэнт держаться рядом с ним он не собирался, хотя и очень хотелось. Рядом с ним было куда опаснее.

Если Шаэнт и испугалась случившихся с ним изменений, то виду не подала. И Эвальд был ей благодарен за эту поддержку. Не то, чтобы она могла что-то изменить в предстоящей схватке, но все же спокойнее было знать, что тот, кто прикрывает тебе спину, не считает тебя «чудовищем», ничем не лучшим чем то, что тебе предстоит убить.
- Спасибо, - шепнул он ей в ответ, хотя и не был уверен, что эльфка услышала его слова.
До появления первой эндриаги они прошли достаточно долго. Ее приближение ведьмак услышал первым, но ударить первым не успел – эльфы были быстрее.
И глядя на короткое, загнутое вверх, лишенное шипастого хвоста брюшко, Эвальд кивнул в такт своим мыслям – гнездо было близко.
- Приближаемся, - произнес он одними губами. – Это трутень. Они не уходят далеко от королевы.
И снова двинулся вперед.
Первый кокон он заметил, наверно, через полстае. Заметил лишь тогда, когда до него оставалось несколько десятков шагов. И торопливо вскинул руку, привлекая внимание остальных членов отряда и призывая их остановиться.
Они выходили к небольшой округлой поляне, которую удобно по краям обступали высокие деревья, одновременно служившие опорой для коконов. А в середине виднелось нечто похожее на холм, присыпанный опавшей по осени листвой. Скорее всего, логово королевы было именно там.
Эвальд обернулся к эльфам, жестом приказывая тем забираться на деревья. А едва те оказались в относительной безопасности и готовы вести стрельбу, шагнул вперед к ближайшему кокону.
Меч едва слышно рассек воздух и с хрустом врубился в кожистую защиту кладки. А сам ведьмак едва успел увернуться от брызнувшей во все стороны околоплодной жидкости. Еще один взмах и кладка посыпалась на землю. А спустя мгновение земля задрожала, словно под ней несся разъяренный бык.
Эвальд слышал гул, с которым королева спешила на поверхность. Слышал, как стрекочут ее  лапы. Слышал и понимал, насколько она огромна. И все же опешил, увидев на поверхности ее огромное, вздымающееся на два человеческих роста, брюхо – таких огромных эндриаг ему еще видеть не доводилось.
- Курва мать, - только и пробормотал он, а эндриага, громко щелкнув челюстями и издав призывный стрекочущий звук, резко бросилась вперед. И двигалась она для своих размеров удивительно проворно.
От ее атаки Эвальд ушел перекатом, а едва утвердившись на коленях, рубанул по задней лапе. Стрекочущий звук, в котором появились какие-то повизгивающие нотки, ударил по ушам.
Еще один перекат, еще одна подрубленная лапа, но добраться до брюха никак не получалось.
Королева, прихрамывая, в очередной раз развернулась и снова повизгивающе застрекотала. И теперь ее стрекот был не один, эхом ему отозвались похожие отголоски, шедшие со всех сторон. А спустя несколько мгновений к стрекоту добавился и треск ломаемых кустов, от которого по спине холодной волной прокатилось ощущение близкой опасности. Эндриаги-воины неслись к поляне со всех своих многочисленных ног, спеша на призыв королевы. И их было много. Очень много.

От нескончаемого шороха, стрекота и треска веток за спиной отчаянно хотелось обернуться, но приходилось сдерживаться, сосредоточив все свое внимание на королеве и всецело доверив свою жизнь эльфам. К чести последних стоило заметить, что свою задачу выполняли отлично. Ни одна из тварей и близко не приблизилась к ведьмаку.
А вот сам он никак не мог выполнить то, что ему предстояло. Треклятая королева, несмотря на пару перебитых лап, крутилась, как змея на раскаленной сковородке, уходя от смертоносных ударов. Максимум, что удалось Эвальду, это рубануть ей по морде, заставляя зайтись новой порцией болезненного стрекота и вскинуться вверх, хоть немного приоткрывая брюхо.
Но ударить снова не получилось. Эвальд сам не понял, слышал ли он крик Шаэнт, призывающий его убраться с дороги, или это был плод его воображения, но требование выполнил, очередным перекатом уйдя в бок.
Кажется, ему все же не почудилось. Вонзившийся в брюхо твари болт, заставил ее замешкаться, а ударившая следом горючая смесь вмиг охватила нижнюю часть эндриаги.
От болезненного стрекота даже заложило уши, и из последних сил королева рванула обратно к своему логову, пытаясь укрыться под землей. Вот только допустить этого было нельзя. Пока королева жива, эндриаги будут сражаться до последнего воина, до последнего судорожного подергивания их ядовитого хвоста. Будут атаковать отряд снова и снова. А королева, имея все шансы регенерировать даже после таких страшных повреждений, вырастит новую колонию, даже побольше теперешней, и справиться с ней уже будет просто невозможно.
- Не спеши, хрен тебе в зад, - пробормотал ведьмак, бросаясь эндриаге наперерез. Увернулся от чьей-то мечущейся, объятой огнем туши. Рубанул по чьему-то бьющемуся в агонии хвосту, и с разбега уже готов был рубануть по очередной передней лапе королевы, замедляя ее бег.
Он так и не понял, почувствовала ли эндриага его приближение  или просто, поддаваясь боли, резко сменила направление движение, но, как бы там ни было, она ушла от удара, резко разворачиваясь в сторону ведьмака и не сбавляя скорости.
Огромные жвалы заскрежетали по нагруднику, а затем одна из них соскочила с металла, пробивая стеганку и вонзаясь между ребрами.
- Курва! – под кожей словно растекся жидкий огонь. Ведьмака сбило с ног и поволокло по земле, затаскивая под заветное брюхо королевы. И сжимая клинок двумя руками, он вонзил его прямо твари в живот, используя ее отчаянный бег против нее самой. Меч рвал плоть, словно гнилую тряпку.
Брызнула зеленоватая, похожая на слизь кровь, заляпавшая и землю, и одежду. Визгливый стрекот оборвался, сменяясь тишиной. Эндриага нелепо загребла лапами, и не дожидаясь, пока она рухнет на него всем своим весом, ведьмак ударил Аардом, вкладывая в него всю силу отшвыривая тварь на бок.
Над местом боя медленно наступала тишина, еще недобитые эднриаги отступали, скрываясь в кустах, остальные агонизировали на земле. В воздухе мерзко пахло горелым мясом.
Вытерев вязкую слизь с лица и медленно поднявшись, Эвальд вскинул руку, давая понять поддерживающим его эльфам, что жив. На счет цел – уверенности не было, жжение в боку, куда угодила чертова жвала, усиливалось, словно его жгли раскаленным железом. И нащупав на поясе вторую порцию «иволги», ведьмак на ходу торопливо ее выпил, морщась от мерзкого вкуса.
- Королева мертва, - произнес он, уверенный, что его услышат, и добавил. – Нужно сжечь коконы.
Конечно, без защиты воинов и заботы работяг у нового выводка шансов на выживание почти не будет, но не хотелось рисковать.
Из царапины на боку, оставленной жвалой, сочилась кровь, смешанная с желтоватым тягучим ядом. Эваль поморщился, зажав ее рукой, и добавил, интересуясь.
- Все целы?
Вопрос, конечно, был риторическим, на деревьях эльфы были недосягаемы для эндриаг, но все же задать его следовало.