Родилась в древнем темерском дворянском роду Ло-Антилей, который к моменту рождения Маргариты порядком обнищал и заработал не слишком приятную славу. Илона Ло-Антиль была великой чародейкой – и на этом ее достоинства заканчивались. По большей части она была известна своими любовными похождениями и скверным характером. Мать Маргариты умерла в родильной горячке, отца хватил удар за пару месяцев до этого прямо в спальне молодой служанки (злые языки утверждали, что вовсе не было никакой служанки, и его нашли голым на псарне).
Новоиспеченная бабушка была не слишком-то рада перспективе сидеть с младенцем вместо устройства своей личной жизни, однако честно этим занималась, максимально совмещая приятное с полезным. Когда через несколько лет на весь Север прогремел дипломатический скандал, связанный с романом Илоны Ло-Антиль и юного принца Амавета, терпение Капитула окончательно лопнуло, и любвеобильную чародейку поместили под «домашний арест» в Аретузе. С «хвостом» в виде малолетней внучки, которая путалась под ногами у наставниц и раздражала воспитанниц. Ясно, что долго так продолжаться не могло, но к счастью, пока великие чародейские умы пытались решить, куда выселить малолетнюю сироту, у девочки проявился магический дар. Несмотря на порывы Илоны взять «шефство» над внучкой, гроссмейстер Тиссая де Врие, любительница строгих правил, решительно выступила против «кумовства» и сама стала наставницей уже для второй представительницы чародейского дела в роду Ло-Антилей.
У Тиссаи были десятки талантливых воспитанниц, ставших могучими чародейками, королевскими советницами и выдающимися учеными, но лишь одна стала ее наследницей. К педантичной, но неизменно внимательной Тиссае, Маргарита, знавшая до этого только свою легкомысленную и довольно равнодушную бабушку, с детской открытостью прикипела душой и получила взаимную теплоту, хоть и тщательно скрываемую строгой мэтрессой. Несмотря на не самое образцовое поведение (ночные побеги, гулянки, тайные эксперименты с запрещенными зельями и прочие подростковые увлечения), Рита уже во время учебы проявляла куда больший интерес к науке и самому процессу обучения, нежели к перспективе попасть к какому-нибудь королевскому двору. В эти же годы состоялось ее знакомство с Йеннифэр из Венгерберга, с которой ее свяжет многолетняя дружба.

После завершения обучения новоиспеченная чародейка жаждала остаться в Аретузе, однако долго делить с тяжелой на характер бабушкой место ассистента ректора де Врие Маргарита не смогла, как и находиться с ней на одной территории, из-за чего на десяток лет покинула школу, путешествуя по миру и занимаясь раскопками, исследованиями и частной практикой. Позднее Илона Ло-Антиль сбежала из-под надзора и скончалась при загадочных и по сей день засекреченных обстоятельствах, но по обрывочным слухам Капитул дал кому-то за что-то очень крупную взятку, а портрет великой выпускницы Аретузы на несколько лет был отправлен из галереи в заказники.
В Аретузу Маргарита вернулась с радостью, преисполненная энергии и энтузиазма. Спустя много лет она «дослужилась» до того, чтобы унаследовать от Тиссаи должность ректорессы, и с еще большим энтузиазмом взялась за реформирование академии. В отличие от своей предшественницы Рита не чуралась «приземленных» вопросов, поэтому постепенно в результате долгого обивания порогов власть имущих и давления на них через политически влиятельных коллег, она добилась для Аретузы особого экономического статуса, налоговых преференций, субсидий и грантов на магические исследования. Это позволило уменьшить количество проплаченных бездарностей из богатых семей среди воспитанниц, за счет которых раньше выживала академия. Мечтой Маргариты было превратить Аретузу из старомодной закрытой элитной школы для магичек в полноценный университет магии и даже объединиться в общую структуру с Бан Ардом. От подобных планов консерваторы во главе с Тиссаей де Врие хватались за голову и сердце, впрочем, последняя, несмотря на всю ворчливость, всегда поддерживала и, вероятно, втайне гордилась своей наследницей.
Политические интриги всегда мало интересовали Риту, ее стезей были преподавание и наука, однако осознавая статус Аретузы как особенной метки на геополитической карте мира, Ло-Антиль понимала, что ей всегда нужно быть «в повестке» мировой политики. В войнах, скандалах и делении мира на зоны влияния Рита никогда не участвовала, вмешиваясь ровно настолько, насколько это могло затрагивать интересы ее академии, однако никогда не отказывала в помощи. Во время Первой войны с Нильфгаардом и после Содденской битвы вместе с другими коллегами и при помощи наиболее талантливых воспитанниц помогала раненым в битве чародеям, устроив из Локсии военный госпиталь.

1 июля 1267 года все перевернуло с ног на голову. На банкете Рита не присутствовала, присматривая в Локсии за временно переселенными ученицами, а ночью получила от доброжелателей, которые были в курсе планирующихся событий, туманное предупреждение о том, что лучше сегодня «не высовываться». Разумеется, все крыло воспитанниц было немедленно переведено на осадное положение. Когда в Гарштанге рвануло так, что небо озарилось до горизонта, Маргарита приказала закрыть все крыло воспитанниц перманентным барьером, а сама кинулась на поиски Тиссаи, Йеннифэр и Цири, которую еще при встрече в Горс Велене обещала подруге взять под опеку. Прорвавшись к Гарштангу через бойню, Рита нашла только мертвых и израненных чародеев и Тиссаю, готовую испепелять всех, кто приблизится.
Аретуза долго не могла справиться с последствиями бунта. Учениц пришлось оставить на временное проживание в Локсии, а часть даже отправить по домам «на каникулы», чего раньше не случалось. Также пришлось во второй раз превратить часть Локсии в госпиталь для пострадавших чародеев, однако бунтовщиков, замешанных в заговоре с обеих сторон, ректоресса категорически отказалась пускать на порог. Маргарита как могла постепенно восстанавливала академию, однако бюджет таял катастрофически быстро, а нового финансирования после дискредитации Совета и Капитула не предвиделось. Да и сама ректор, тяжело переживающая смерть Тиссаи де Врие, не находила в себе сил еще и стоять с протянутой рукой перед занятыми войной северными королевствами.
Оставшись после произошедших событий без какого-то влияния на ситуацию и остро нуждаясь в поддержке для Аретузы, Маргарита приняла приглашение Филиппы Эйльхарт поучаствовать в сомнительной авантюре под названием «Ложа чародеек». В Ложе Рита всегда была скорее молчаливыми наблюдателем, нежели активным участником, частенько «прогуливала» сборы, будучи занята своими делами.
После финала истории с Вильгефорцем Магарита была одной из тех чародеек, кто на заседании Ложи поддержал Цири в ее просьбе увидеться с Геральтом из Ривии, за что впоследствии себя корила, считая себя косвенно виновной в смерти Йеннифэр.
После известий о погроме в Ривии и гибели Йеннифэр больше на сборах Ложи не появлялась.

К моменту убийства Демавенда Маргарита сумела восстановить Аретузу до более-менее приличного состояния, хотя до прошлой роскоши было еще далеко. О планах Ложи не имела ни малейшего понятия, однако интуитивно догадывалась, куда дует ветер. Как ректор Аретузы собиралась через мегаскоп выступить в Лок Муинне с докладом о планах развития магического образования на Севере с намерением выбить из королей немного денег, однако этому было сбыться не суждено.
Слухи и новости быстро достигли Аретузы, но Маргарита до последнего оставалась в академии. Понимая, к чему все идет, она готовила свою заместительницу, раздавала указания и на всякий случай укрепляла магическую защиту. Когда по коридорам Локсии застучали тяжелые солдатские сапоги, ректор сама вышла к «посетителям», среди которых были «карманные» чародеи короля Радовида, пришедшие ее арестовать. После коротких, но эффектных переговоров, Маргарита, поняв, что вопрос может быть решен только двумя способами, и тот, который включает гниение в пыточной, ей не подходит, сбежала через заранее заготовленный портал, окончательно закрепи за собой статус «злодейки из Ложи чародеек».
В настоящее время скрывается, стараясь долго не задерживаться на одном месте. В данный момент обитает на, о ужас, заброшенном хуторе близ Оксенфурта, и перебивается случайными заработками по соседним деревням из разряда «вылечить зуб» и «принять роды у коровы». Поддерживает тайную связь с коллегами-преподавателями и некоторыми воспитанницами и пытается  найти способ защитить то, что осталось.

Маленький иллюзорный макет Аретузы чуть подрагивал всякий раз, когда сквозь него проходила рука активно жестикулирующего оратора.
- …посему, боюсь, я вынужден настаивать на увеличении сроков и пересмотре сметы, - мужчина, чьи черты лица явно выдавали примесь эльфской крови, наконец, закончил длинную тираду и выдохнул, переводя дух.
- Категорически нет, – Маргарита покачала головой. – Я неоднократно говорила вам это, мастер Креденс, и повторю еще раз: мы должны остаться в бюджете. Хотя бы до весны. Поэтому прошу вас рассмотреть мои предложения по…
- Это категорически невозможно! – Креденс взмахнул руками, снова «продырявив» макет. Рита закатила глаза. – Это эльфская архитектура, и она требует особого отношения!
- Вот поэтому я и наняла вас главным архитектором проекта, уважаемый, чтобы вы обеспечили нам максимально особое отношение, - сухим голосом, не сулящим ничего хорошего, ответила чародейка. – И я решительно не вижу разницы между белым мрамором из Синих гор и белым мрамором из Махакама, кроме того, что второй обойдется нам в два раза дешевле и приедет в три раза быстрее.
- Но…
- Я не закончила. Да, я действительно наняла вас как лучшего специалиста по архитектуре раннего периода. И действительно планировала дать вам полную свободу творчества. Но два месяца назад казначейство Горс Велена доначислило нам налог за прошлый квартал, потому что, как оказалось, льгота нам более не полагается по решению городского совета, в котором, как мне стало известно из письменного уведомления, я больше не состою, - с каждой фразой Маргарите все хуже удавалось сдерживать раздражение. – Еще ранее Темерия, Редания и Каэдвен приостановили выплаты субсидий. Ах, да, у нас же есть еще огромное состояние гроссмейстера де Врие, оставленное Аретузе, - голос ректорессы едва заметно дрогнул. – Которое мы получим не ранее, чем его выявит и опишет нотариус. Знаете, сколько всего может накопиться за сотни лет? Вот и я не знаю.
Маргарита встала и оперлась руками о стол, заставив макет замерцать. Ветер за разбитым и кое-как заколоченным деревянными досками окном ректорского кабинета за ее спиной завыл особенно жутко. Архитектор, цветом лица напоминавший спелый томат, смотрел в пол. Но чародейка, войдя в раж, и не думала останавливаться:
- «Но подождите! А как же ученицы, которым их щедрые семьи оплачивают ежемесячное довольствие?» - скажете вы и будете абсолютно правы! Но, видите ли, мастер Креденс, эти ученицы сейчас разъехались по домам и не оплачивают довольствие ввиду его отсутствия. Конечно, мы могли бы как можно быстрее восстановить жилое крыло, чтобы они могли вернуться и поправить наше материальное положение. Но представляете, мы уже неделю не можем начать работы, потому один идиот считает, что строить мы должны исключительно из белого мрамора с Синих гор!
Повисла тишина. Маргарита вперила взгляд в замолкнувшего собеседника. Измученная иллюзия макета уже на середине предыдущей тирады не выдержала рукоприкладства и растаяла.
- Мы уже отказались от витражей… - наконец, выдавил архитектор, не поднимая глаз.
- Какой ужас, - металлически процедила Ло-Антиль.
- И декоративных колонн...
- Всегда мешали ходить по коридорам.
- И даже при замене мрамора нам не хватает как минимум пяти тысяч, чтобы уложиться в заявленные вами сроки первого этапа, - совсем-совсем тихо, но твердо прошептал мастер Креденс.
- Я что-нибудь придумаю, - после небольшой паузы ответила Маргарита, отведя взгляд. Напряжение спало, и архитектор смог наконец вздохнуть. – Деньги найдутся. Только представьте мне уточненный проект и смету завтра к вечеру. Без витражей. Без колонн. Мрамор из Махакама.
- Госпожа Ло-Антиль!.. – застонал полуэльф.
- Завтра к вечеру. И, будьте добры, без новых капризов, - отрезала Рита и махнула рукой в сторону двери. – Можете быть свободны, мастер Креденс.
Когда дверь за уже бубнящим что-то недовольное себе под нос архитектором закрылась, ректор откинулась на спинку кресла и устало потерла виски. Посидев так пару минут, наклонилась над одним из запертых верхних ящиков стола, повела ладонью и прошептала пару слов. Из открывшегося ящика достала конверт, на сургуче печати которого виднелся знакомый вензель. Маргарита не открывала его уже который месяц – боялась. Что там может быть? Пустые извинения за то, что предала и бросила? Наставительное послание в поучительном тоне? Прощание?
Чародейка хотела, как и всегда до этого, посмотреть на конверт и убрать его обратно, но вдруг, поддавшись какому-то необъяснимому порыву, дрожащими руками сломала сургуч. Из конверта на стол выпали две свернутые бумаги. Анонимный вексель на предъявителя на десять тысяч оренов, лежащих на скрытом аккредитивном счете в банке Вивальди. И свернутая пополам записка, которую Рита медленно, не дыша, развернула. Ровные буквы, знакомый каллиграфический почерк. «В обход юридических проволочек. Т.».
Прежде чем разрыдаться, Маргарита надежно заперла дверь ректорского кабинета на ключ.