1200 год. Родился в Назаире в купеческой семье с эльфскими корнями, торговавшей вдоль побережья Великого моря. Родня смутно отложилась в его памяти, как и ужасы набегов и войн, вынудивших семью искать спасения на Юге. Вместе с многодетным выводком беженцы из Назаира обосновались у северных границ Нильфгаарда, где продолжили своё ремесло.

1213 год. У 13-летнего подростка, ставшего костью поперёк отцовского горла, открылся магический дар. Лучшей инвестицией – и защитой от бесконтрольной силы – отец семейства посчитал пристроить сорванца в единственно подходящее место. Благодаря перспективным задаткам парня и красноречию прожжённого торгаша, академия Гвейсон Хайль согласилась взять Ирвина под своё крыло. Годы, проведённые в стенах заведения, стали его золотой молодостью: магический талант развивался в ногу с социальными навыками. В пёстром коллективе юноша постепенно нашёл своё место, став душой компании и завсегдатаем местных происшествий, после которых свистевшие розги казались Ирвину почётными поглаживаниями. Больше других он научился ценить свободу – и, конечно, себя любимого, способного обратить каждый предоставленный шанс в незабываемое приключение.

1225 год. Успешно овладев академическим курсом, Ирвин закономерно нашёл своё призвание в искусстве иллюзии. Армия Нильфгаарда нашла его столь же быстро, наконец-то разглядев в иллюзионистах не менее разрушительную силу. Став верным пособником имперской разведки, Ирвин с упоением применял собственные таланты в сыске и расколе всех, кто угрожал спокойствию Империи. Но, вместе с тем, истинно доброе сердце неизгладимо черствело, а романтика имперской службы верно улетучивалась с каждой загубленной душой, в которой проницательный маг умудрился разглядеть невинность.

1233 год. Переворот, осуществлённый Узурпатором, обещал стать последней каплей. Наблюдая за ужесточением репрессий и закабалением самих чародеев, Ирвин быстро понял, что запахло жареным. Лихой побег из воинской части и страха нового режима ознаменовал начало новых мытарств. Путь одинокого дезертира лежал на Север, через горные хребты и дикие земли, в которых лукавому магу пришлось надурить не одного встречного путника. Впрочем, сожалеть об этом ему не приходилось. Главное, что спустя год авантюрных скитаний Ирвин всё же достиг места, в котором надеялся обрести новый смысл своей жизни и неоднозначных талантов.

1234 год. Оказавшись в Бан Арде, бывший дезертир позаботился о собственной легенде. Теперь он слыл талантливым самородком из Аттре, до сих пор не покорённого Нильфгаардом: этим он объяснял и сохранявшийся южный акцент, проклёвывающийся сквозь родную всеобщую речь. Именно под этим именем он представлялся бесчисленным путникам в дальнейшем — однако осторожность подсказывала, что с Капитулом столь детские уловки не пройдут. Пришлось выдать историю своего истинного происхождения и побега из далёкого южного государства. Реакция была вполне очевидна: хоть бывший имперский маг не представлял для северян особой значимости или опасности в те годы, порцию молчаливого недоверия и лицемерной жалости Ирвин получил с лихвой. Даже самыми сладкими речами, искусным талантом и притворством Ирвин не нашёл себе достойной работы в магической академии.

Тогда на помощь пришли иные таланты, непростительно развитые во времена казарменного быта. Упиваясь азартом здешней фривольной атмосферы, в которой кружились все сливки магического общества Севера, опытный шулер перебивался костьми да картами. Правда, со временем желающих составить ему пару почему-то становилось всё меньше: тогда уж Ирвин надеялся облапошить самых неприглядных и наивных соигроков да отправиться искать своё счастье дальше. Одним из таких обещал стать мрачный эльф, ободранный в кости до нитки — но назревавший скандал удалось решить затянувшейся беседой. Доподлинно неизвестно, что остроухий разглядел в южном скитальце: видимо, до боли простую натуру, которая так чудаковата соседствовала с изощрённым талантом. Чудеса проницательности проявил и Ирвин, распознавший в эльфе притягательный образ долгожданного наставника. Длинный язык и отчаяние позволили иллюзионисту напоследок вывалить историю своих скитаний. В ответ же он получил предложение о работе, ставшее одним из самых крупных кушей в его удачливых приключениях.

Под начальством Илларэна, Ирвин нашёл в отряде Aeksinan aenye свою новую семью. Была в нём и миссия, которую иллюзионист принимал и уважал куда больше армейской службы или академических изысканий. Отряд дал ему столь нужный баланс контроля и свободы, престижной и грязной работы – уморительный коллектив, в котором он с гордостью носил свой шутовской колпак. В ответ Ирвин, отбросив плутовство и непостоянство, проявил верность своему командиру и работе, недюжинную исполнительность и стойкость, более тридцати лет гоняясь за самыми отъявленными адептами запрещённых искусств и ни на минуту не давая товарищам заскучать.

Не меньшим достижением Ирвин считает и рекрут нового члена их причудливого сборища – медички Милеанэль. За декады совместной службы она стала ближайшим товарищем. Впрочем, Ирвин наивно считал, что идеально сошёлся с каждым – Томасом, Клаусом, Айреникусом, Рольфом. Даже с Илларэном, в котором, несмотря на собственные многочисленные выходки, слепо видел свой главный ориентир и бесценного наставника, превратившего некогда потерянного, ветренного бродягу в выдающегося иллюзиониста Капитула.

1265 год. После череды печальных неудач и грустных расставаний, поставивших крест на будущем отряда, Ирвин нашёл в себе смелость уйти следом за старыми товарищами. Природная искренность, чувство момента и пустота, растущая в душе, вылились с удивительно короткий разговор с Милеанэль и Герхардом, новым командиром отряда. Учитывая формальную причину отставки – недовольство скудеющим жалованием, ушлого чародея особо и не уговаривали остаться. Потеряв своё место в Aeksinan aenye, иллюзионист отправился на восток от Горс Велена.

Последующие пару лет Ирвин колесил по увеселительным заведениям Темерии, Каэдвена, Аэдирна, с переменным успехом зарабатывая на безбедную жизнь и выбираясь из постоянных передряг. Некоторое время фортуна обделяла зазнавшегося шулера, пока наконец-то не преподнесла ему крупный выигрыш. В одном из игорных домов Венгерберга Ирвин надолго сцепился c графом Ибортом из земель под Эйсенлааном: игры по-крупному переросли в нечто большее. В скором времени интрига превратилась во взаимное партнёрство, а иллюзионист перебрался в вотчину Иборта, став его магом-советником и тайным фаворитом. В идиллии аэдирнской глуши Ирвин обрёл свой покой, отринув привычные метания и открывшись графу без всяких мыслей об очередном обмане.

1269 год. Счастье, свалившееся на душу Ирвина, продлилось чуть более года. Когда Долину Понтара вновь объяла война, чародей без задней мысли выступил вслед за своим покровителем и наспех собранным ополчением. Достигнув Вергена под командованием Зельткирка из Гулеты, иллюзионист всеми силами прикрывал дорогого Иборта – однако даже 30-летний опыт борьбы с запрещённой магией бесполезен перед Огнём Мелгара. Заклинание, испепелившее Иборта вместе с подавляющем большинством аэдирнцев, к сожалению, пощадило Ирвина: даже под защитным заклятием языки огня выжгли руки и лицо. Маг чудом выбрался живым из того хаоса и бежал. Кое-как удалось залечить раны, однако о бесценном личике, сводившем с ума многих ничего не подозревавших дам, пришлось надолго забыть. Тогда же проснулся и страх обширных источников огня, болезненно напоминавшем об утратах. Повидав на своём веку уйму проделок ренегатов, Ирвин познал истинный ужас запрещённой магии только пред пламенем Мелгара. Дикий огонь стал его первородным страхом, а не избитая "неизвестность", которая, напротив, наполняла его жизнь спасительным воздухом, а не выжигала его.

Потеряв в битве под Вергеном последнее, чем дорожил Ирвин, тот вновь пустился в бега. Мысли о землях, в которых чародеи по-прежнему могли избежать гонений и войн, вели его всё дальше на север – в Ковир и Повисс. Начав всё с чистого листа, иллюзионист ждал, когда последние ростки его диковинного оптимизма вновь принесут свои плоды.

1272 год. За пару лет жизни в процветающем королевстве Ирвин из Аттре, не скованный обязательствами пред Капитулом и монархами, нашёл своё новое призвание на сцене. Актёрские задатки и магическое мастерство подтолкнули карьеру иллюзиониста, которого теперь сопровождали хохот и разинутые рты, а не мучения врагов. Ему удалось сколотить даже скромную труппу, колесившую по ярмаркам королевства и приносящую, к слову, приятный доход. Дюжина юных и неприхотливых артистов состояла из таких же беженцев: сбежавшая двимвеандра и каэдвенский самоучка, темерские сироты и пара экзотичных девиц с юга, выигранных в карты у работорговцев. Прекрасно понимая риски собственного дела, Ирвин держал руку на пульсе преступного мира, стараясь не заиграться по старой памяти и делать всё во благо своего нового коллектива. Бродячий цирк «Мираж» стал для него долгожданной отдушиной, в которой Ирвин видел и честный заработок, и индульгенцию за прошлые грехи. Пока удача благоволит его сброду, он продолжит заботится о своих подопечных и получать сомнительное удовольствие от новой стези, а там… Как карта ляжет.