Фаянаифе Найведд – плод греха. В конце Феаинна одна тысяча двести сорок третьего года, зерриканский посол Раильда Найведд во время политической миссии в Нильфгаарде возлежала с военным и государственным деятелем, занимавшим приближённую должность к Великому Канцлеру Империи Нильфгаард. Через треть месяца с чадом в утробе своей Раильда Найведд вернулась домой к мужу — известному зерриканскому учёному-алхимику Маруту Найведд, их кровным детям: старшей, на тот момент семилетней дочери — Лэи и двухгодовалому сыну Адруку.
До последнего Раильда верила в то, что носит ребёнка своего законного мужа Марута, потому беременность не скрыла и не прервала.
В середине апреля одна тысяча сорок четвёртого года, Раильда родила своего третьего ребёнка, малютку-дочь — Ифе, слишком светлокожую по сравнению со всем семейством, слишком светлоглазую, в отличие от абсолютно всех кареглазых Найведд.
Рождение «необычной» дочери стало отправной точкой для ссор и подозрений супруга.
Каждый раз, заглядывая в серо-зелёные глаза дочери, Раильда – настоящая железная дева, посол страны, зерриканская воительница в прошлом, проклинала себя за роковую ошибку, вспоминая её природу: после рождения сына, муж перестал смотреть на неё, как на желанную женщину – безусловно, это было не оправданием для измены, но оказалось одним из поводов, подтолкнувших к ней.
Несмотря на то, что Наифе являлась бастардом, мать и даже отец семейства Найведд любили её. Хотя знакомые семьи и слуги, прознавшие, что в Ифе течёт нильфгаардская кровь, стали распространять различные слухи.
Марут Найведд был великим учёным умом, гораздым с помощью алхимии изменять свойства многих в мире вещей, но так и неспособный добраться до истины происхождения Ифе, принял все обстоятельства как должные, не позволив сломать судьбу светлоглазой девчонки хотя бы в детстве, которое Ифе Найведд провела в заботе и достатке. Всех своих детей родители обучали чтению, письму, языкам, рассказывали о мире: о других странах, расах, чудовищах. В детстве Иф и Адрук особенно любили посещать лабораторию отца, познавая вместе азы алхимии. Брат и сестра хорошо дружили до десяти лет, но всё тайное рано или поздно имеет свойство становиться явным.
Злые языки слуг и знакомых семьи потворствовали правде, скрываемой Раильдой, оказаться на поверхности. Больше всех Ифе стал ненавидеть её родной брат, узнав некоторые подробности прошлого матери, Адрук при любой возможности был настроен против Ифе, всячески пытался обидеть её и унизить. Каждый раз такие попытки самая младшая Найведд пресекала одним лишь единственным способом – тут же лезла в драку, без терпения и каких-либо разговоров, отрицая и не веря, что не является дочерью Марута. В большинстве случаев старшая сестра Лэя старалась заступаться за Фаю, но усмирить конфликт удавалось не всегда.
Один раз Ифе даже разбила Адруку нос, а в другой – схватила со стола нож и бросила в брата с нескольких шагов, чудом не лишив юнца жизни. После чего, естественно, была выпорота и на довольно длительное время изолирована от других детей. Но конфликт между братом и сестрой нельзя было разрешить розгами, а буйный характер Наифе укротить лишь с помощью лишений. Марут и Раильда решили отдать Ифе в военную школу, где девочку должны были научить контролю над собой и боевым искусствам, воспитывающим характер. Затея удалась – Фаянаифе сама желала быть сильной, уметь давать отпор и быть похожей на славных по всему миру зерриканских воительниц с татуировками возле глаз. На тот момент Ифе Найведд было одиннадцать лет. В том же возрасте когда-то в школу поступила и старшая сестра Лэя, к восемнадцати годам ставшая уже немножко возмужавшей юной воительницей, готовой дать недругам отпор. Адрука же больше тянуло к наукам, с тринадцати лет он с головой погрузился в алхимию и большинство времени проводил в лаборатории с отцом.
В военной школе основной упор делался на боевые искусства, Ифе обучалась сражаться на мечах, саблях, копьях, кинжалах, стрелять из лука. Были и смежные дисциплины. В школе также учили верховой езде, оказанию медицинской помощи и другим полезным в жизни навыкам.
С годами Фаянаифе делала особые успехи в фехтовании на длинных зерриканских саблях, отличаясь скоростью, выносливостью и ловкостью. Большинство учителей Ифе были женщинами – опытными зерриканскими воительницами. Особое внимание уделялось подходу к физической подготовке, при котором учитывались особенности женского тела и организма в целом. К тому же ученикам и ученицам проводили испытания, закаляющие дух, характер и приучающие подавлять страхи.
Несколько лет обучения пошли Ифе на пользу, ей нравилось упражняться с оружием, совершенствовать себя через упорный труд.
Но когда Наифе исполнилось пятнадцать лет, в её жизни произошло настоящее несчастье. Девочку украли офирские торговцы людьми, выждав тот редкий, удачный для преступления момент, когда слуги забирали Ифе из школы, сопровождая домой. Сказать, что ребёнок испытал ужас и потрясение — не сказать ничего. Но даже пятнадцатилетняя Ифе попыталась оказать какой-никакой отпор, когда бандиты совершали покушение. Правда безуспешно.
Пока работорговцы согласовывали условия выкупа с семейством Найведд, прошло около месяца. Всё это время Фая находилась не в самых благоприятных условиях. Основным рационом девочки был хлеб с водой, развлечением – ловля сколопендр и тараканов.
В самый последний момент, когда все условия уже были согласованы, обмен Ифе на деньги сорвался. Необходимую сумму должен был передать её брат — Адрук, таковы были условия от работорговцев, но этого почему-то не произошло. И вскоре нашёлся один очень богатый офирский купец по имени Сулуф, пожелавший заплатить за девственницу хорошую сумму. Такая сделка оказалась для работорговцев куда проще и безопаснее, чем запланированная. И они договорились с Сулуфом.
Ифе так и не узнала, почему её не вернули домой. С того момента она решила, что родители отказались от неё, или даже сами продали её таким способом.
Это был худший день в жизни Фаянаифе. И ночь. Ифе была в собственности Сулуфа три недели, пока офирскому купцу не захотелось новою «игрушку». Он продал свою серо-зеленоглазую собственность другим работорговцам, промышлявшим продажами зерриканских диковинок на Север.
В пятьдесят девятом году работорговцы увезли юную Ифе далеко от Зеррикании. Преодолев разные города, водные пространства и горные массивы, Фаянаифе оказалась в Мак-Турге. Там же её выкупил следующий ублюдок – богатый нильфгаардец Леварт аэп Варан, начав очередную вереницу страданий юной Найведд. Мужчина отвёз рабыню в свою крепость, где удерживал её в чудовищных условиях ради развлечения. Там он обрезал Ифе косу, держал девушку на цепи, насиловал и всячески издевался над зерриканкой.
Затем Леварт стал показывать её своим друзьям, хвастаясь рабыней словно домашней зверушкой. Особо желающим, продавал несчастную девушку для различных утех. Так один из друзей Леварта, прознавший секрет аэп Варана, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения как-то проболтался о зерриканской рабыне едва знакомому милсдарю Кристофу. Однако не пленница заинтересовала Кристофа, а само имя нильфгаардца — беглец отчетливо помнил всех приятелей пленившей его ганзы. Он уговорил хвастуна и болтуна представить его Леварту аэп Варану, убедив, что за хорошую сумму флоренов хочет воспользоваться телом девушки, но к разочарованию нильфгаардца устроил во владениях бойню, освободив спустя почти год невыносимой жизни ту несчастную, с разговоров о которой всё и началось. Спустя почти год невыносимой жизни, Кристоф подарил Фаянаифе свободу, поспешествовав побегу. События, произошедшие с ней в тот год, сильно повлияли на Ифе Найведд, но не сломали зерриканку. Вскоре она отправилась как можно дальше от Нильфгаардца – на север, за горы Амелл.
В Цинтре Фая примкнула к группе бродячих циркачей, в которую взяли Ифе, потому что она умела показывать трюки с оружием. Так она стала выступать с циркачами, развлекая публику танцами с мечами. Ей выдали сабли, а факир и главарь труппы по имени Тэо научил Ифе обращаться с огнём, сделав её выступления с клинками куда более эффектными. Ифе выступала в довольно открытых нарядах, которые приходились по душе публике. Так на теле зерриканки появились первые ожоги и шрамы, полученные в результате неизбежных ошибок. Затем образ дополнился и первыми татуировками. С тех пор Иф отращивала волосы, став заплетать их либо в две косички, либо собирать в два хвоста. С новой причёской Ифе мечтала и о новой жизни, пообещав себе с каждым днём становиться только сильнее.
В одна тысяча шестьдесят втором году армия Нильфгаарда вторглась в Цинтру. Артисты бродячего цирка были вынуждены бежать на север. Так Ифе странствовала и зарабатывала на хлеб два года, посещая разные страны и города. За время путешествий, Ифе часто скучала по родным, не ведая, что происходит в их жизни, и размышляя о том, почему её так и не смогли вернуть родители. Артисты никогда не обижали Ифе, и зерриканка с ними сдружилась. Вместе они преодолевали различные невзгоды в жизни, оказывались в разных ситуациях, где приходилось постоять друг за друга. Но порой деньги могут оказаться сильнее дружбы…
В конце шестьдесят четвёртого года Ифе Найведд вместе с цирковой труппой оказалась в Бремервоорде. Там же светлоглазую зерриканку вновь захотели купить. Естественно, не поставив в известность девушку, Тэо согласился. Он продал Фаю примерно за месячный доход их труппы. Но на этот раз зерриканка не собиралась расставаться со свободой так легко. Она устроила настоящую резню, убив двух мразей и покалечив ещё одного взрослого мужчину и остроухую наёмницу из банды работорговцев. В том же бою она получила вертикальный шрам на лице от одного из клинков наёмников. В итоге Ифе удалось сбежать. Скрываясь от обидчиков, она села на корабль, идущий с юга в Лан Эксетер.
В зимней столице Ковира и Повисса волей судьбы зерриканка встретила представительницу знати Урсу Халлед, мудрую и добрую женщину, которая предложила Ифе работу. Найведд проработала в качестве охраны Урсы Халлед три с половиной года, Ифе уважала пожилую женщину, была предана ей до последних дней, пока та не скончалась от кровавой лихорадки, привезённой с юга. От Урсы ей осталась кобыла, достойное жалование и некоторые ценные вещи.
С шестьдесят восьмого года Ифе отправилась на заработки в Блавикен, а затем в Третогор. Там она бралась за различную работу. В основном специализировалась на доставке и сопровождении ценных грузов. Тем же промышляла и перебравшись в Новиград в семидесятом году. В «столице мира» купила старую, но очень хорошую зерриканскую саблю.
Спустя два года на просторах Редании повстречала ведьмака из цеха Кота по имени Айден. Некоторое время они путешествовали вместе. Однажды близ большака по дороге в Оксенфурт на них напало две виверны. Благодаря ведьмаку, Ифе удалось выжить. Одна из тварей ударом хвоста оставила на щеке зерриканки небольшой шрам, чудом не покалечив всё лицо. Спустя месяц, пути Айдена и Наифе разошлись.
В начале семьдесят второго года Наифе встретила в Новиграде офирца Рахима — бывшего раба, а теперь — владельца бойцовской ямы, в которой проходили бои на кулаках. В двадцать семь лет Фаянаифе устроилась к своему знакомому в бойцы, чтобы заработать на жизнь. Проиграв первый бой, в котором Ифе получила травму левой руки и лишилась одного из коренных зубов, зерриканка поняла, что в рукопашном бою ей не заработать ни денег, ни славы. Поэтому она предложила своему старому знакомому пойти на риск и устроить в ямах новый противозаконный и опасный вид боёв – бои с холодным оружием. В том числе и насмерть. Рахим долго не соглашался пойти на такой шаг, но Ифе удалось убедить офирца, что так им удастся заработать много денег.
Затея зерриканки действительно оказалась прибыльной. Бои устраивались не так часто, как рукопашные, но заработок с одного боя во множество раз превышал доход с кулачных боёв. За три месяца сама Фая успела принять участие в трёх боях, из которых ей удалось выйти победительницей. В последнем бою с особо трудным соперником Ифе использовала кринфридское масло, нанесённое на саблю, благодаря чему одержала верх над гораздо более сильным и опытным соперником, заработав очень хорошую сумму денег. Как только Ифе ранила своего противника, чтобы никто не заметил подвоха, она тут же нанесла серию ударов по ослабленному врагу, из-за чего явный эффект от применённой хитрости никто так и не заметил. При этом на арене перед боем всегда проверяли мечи, но доверяя Ифе, Рахим не смотрел и не давал команды проверить её оружие со второго выхода зерриканки в яму.
Благодаря смертельным боям Рахим прилично набил свой карман, и в знак уважения подарил Ифе Найведд офирский ятаган. Факт использования кринфридского масла от своего друга Иф утаила.
Успехи молодой зерриканки на арене вызвали волну заинтересованности среди определённого круга людей. Поговаривали, что даже сам иерарх инкогнито почтил своим присутствием ямы Рахима.
На данный момент Ифе Найведд по-прежнему участвует в нелегальных боях в Новиграде, усердно тренируясь.
