Он повстречал в своей жизни много чудовищ.
Головы одних были увенчаны рогами, их пасти распирало от клыков, их ручища сжимали кинжальные когти, а рёв гнул деревья к земле.
Другие имели несколько пар глаз, крылья, клювы, странную страсть к блестящим вещам.
Иные таились в пучинах вод, поджидали на берегу купавшихся, душили, топили, щипались и кусались из последних сил.
Были еще те, кто носил человеческую одежду, ели человеческую одежду, старались жить как люди, ведь по праву рождения они ими были - но были злее мантихора, кровожданее вампира, яростнее волколака. И эти были самыми гнусными.
Геральт из Ривии повстречал в своей жизни немало чудовищ. И умел отличать их от другого толка существ.
Не замолкали сверчки: перетрескивались, переругивались промеж собой, а холодные звезды смотрели на них с небес, подмигивая, словно знали все секреты этого и других миров. Но делиться ими не спешили.
Где-то в стороне замолкали голоса слуг, а поместье Кавэйна Моретти снова погрузилось в сон, готовясь к завтрашней свадьбе милсдарыни Веславы.
И только луна да безголовая статуя пастушки у фонтана стали свидетелями их разговора.
Белый Волк внимательно глянул на инкуба. Без эмоций, очень спокойно. Наклонил голову, словно оценивая и прикидывая. Словно испытывая своего нового знакомца на прочность.
Затем сделал шаг вперед, сокращая расстояние между ними, и его металлический шепот острыми гвоздями впивался реликту Сопряжения Сфер в уши.
- Я поверю тебе, Ставр, и убивать не стану. Поверю, быть может, во вред себе и своему другу, прощая тебе то, что простить не в праве. Но взамен ты дашь мне клятву, пообещаешь, что никогда не станешь чинить зло и лиходейство в здешних местах. Что не замучаешь ни одной девки, не изведешь ни одной женщины своей похотью и страстью, не спалишь их дотла. Иначе, Ставр, я вернусь. И нарушу своё обещание.
Кошачьи глаза смотрели холодно. Спокойно.
Очень спокойно.
- Ты клянешься?
[26-27 августа, 1254] — Со вкусом яблок
Сообщений 31 страница 42 из 42
Поделиться3130.06.19 21:58
Поделиться3209.07.19 01:25
- Жизнью клянусь, - не раздумывая ответила бестия, явно желая убраться куда подальше, да побыстрее.
Испытывать терпение убивцы чудовищ, как и судьбу, инкуб не хотел, потому дождавшись разрешения, лишь коротко поблагодарил ведьмака и тут же поспешил исчезнуть в кустах.
Чуткий ведьмачий слух наверняка бы уловил и шелест листвы, сквозь которую продирался козерог, и осторожные шаги, удаляющиеся по направлению к изгороди, и даже то, как у самого забора бестия собьёт копыто, случайно споткнувшись... Единственное, чего не услышит, но увидит ведьмак, так это полёт, низкий и не такой стремительный, каким был вначале, и всё же перенёсший инкуба на ту сторону.
Через четверть часа рассветные лучи уже коснутся верхушек садовых деревьев. Разбуженные ими петухи заголосят на всю округу, сообщая о начале нового дня, но... ещё раньше заорёт, разбудив и переполошив добрую половину поместья, старая кухарка. Истошный крик её вскоре сменится бранью, оттеняемой мужским недовольным басом. Вскоре к ним присоединится крик девичий, но не испуганный, а скорее возмущённый. Если прислушиваться, то где-то между всей этой какофонией удастся разобрать, как опрокинут ушат воды, и на этот раз недовольно-возмущёнными междометиями отзовётся голос ведьмаку весьма знакомый, оттого и несколько неожиданный.
- Он это! Он самый! Точно вам говорю! - не унималась женщина, перехватывая метлу и приноравливаясь, как бы ещё разок огреть причину своих треволнений, - меня не проведёшь! Вот тебе, изувер проклятый!
- Уй!... - на удивление глухо, но оттого не менее жалобно простонал бедолага, державшийся на ногах только благодаря двум провожатым.
- Полоз и есть! - тявкнула кухарка, не желая отдавать своё орудие пыток подоспевшему мужичью, - ещё и Ивонке голову задурил! А она, бестолочь, поверила! Небось, сама ночами двери ему и открывала!
Рядом с разбушевавшейся бабёнкой стоял мужичок и сотрясал воздух не столько словами, сколько листом бересты в руках. Худой, как оглобля, он имел вид довольно интеллигентный, оттого, видимо, неугодно морщился на каждое новое крепкое словцо, срывающееся с губ разъярённой женщины.
- Текст... - скромно вставил он, стараясь не перебивать более громких возмущений, - слова-то те самые...
- Конечно, те самые! Полоз он и есть! А теперь ещё и выродка с собой притащил, чтоб деньжищ отхватить! В сговоре они все! В сговоре! Протобестия ты разэтакая! Да ты не скромничай! - последнее адресовалось уже мужичку, что пытался аккуратно рыться в чужой тубе.
Ухватившись за другой конец, женщина начала остервенело её трясти, дабы выпотрошить окончательно.
- Мои записи! - не выдержал Лютик, отчасти оклемавшийся ото сна, но не от похмелья, о котором яро свидетельствовал зеленоватый оттенок его физиономии и стойкий дух перегара.
- Вот! Сам признался! - победоносно изрекла кухарка, тряхнув тубу ещё сильнее.
Тут из-под её руки выскочила Ивонка и тоже уцепилась за хранилище бардовских записей.
- Конечно, те самые! Я сама вчера ему всё рассказала!
Её звонкий голосок резанул по ушам так, что Лютик болезненно зажмурился. Голова его, и без того раскалывающаяся от всякого громкого звука, теперь, казалось, разлетелась на мириады пульсирующих болью кусочков.
Отредактировано Лютик (09.07.19 10:29)
Поделиться3309.08.19 07:53
Он страшно устал и хотел одного: спать.
Но все проблемы этого мира нещадным грузом давили на плечи Белого Волка, заставляя скрипеть, скулить, но стойко держать свою нелегкую ношу. И поэтому ведьмак был зол. Предельно зол.
- Значит, выродка.
Голос его был холоден и бесцветен. Ведьмак подошел ближе, бесцеремонно отпихнув бородатого мужичка в сторону. Тот, не ожидавший подобной наглости, едва не прикусил язык, но быстро взял себя в руки.
- А ну! Ну, поди прочь! Ишь что себе позволяет, мутант ебучий!
Геральт выдохнул. Затем стремительно развернулся, схватив несчастного за грудки и прилично тряхнул. Мужичок охнул, а когда оказался на ногах, то едва не упал.
- Башкой подумай, дубина. Его сиятельство мэтр Лютик прибыл к вам когда? Вчера. Когда стал полоз приходить, а? Ой, как не вчера!
- А записи, записи-то! - возмутилась кухарка.
- Запись любимой песни дочери господина Моретти. Действительно, почему бы приглашенному на свадьбу барду ее не исполнить? К тому же Ивонка сама ему про нее и рассказала. Так?
Лютик - зелененький, словно прошлогодний утопец, едва не падал, но держался молодцом. А самое главное - молчал, что позволяло ведьмаку проявлять чудеса дипломатического искусства. На руку Геральту было одно: выглядел он как недовольный бес, и его порядочно боялись. Иначе бы давно уже подняли стражу на уши.
- А теперь подумайте, что сделает господин Моретти с теми, кто обидел его любимую дочь и прогнал со двора известного на весь мир артиста?
Кухарка побледнела. Мужичок икнул. Туба с бесценными записями шлепнулась наземь.
Ведьмак устало выдохнул. Затем взглянул на Ивонку, единственную не потерявшую во всем этом бедламе голову.
- Мне надо поспать. Лютику - отоспаться и поесть. Поняла?
Кивок.
И это хорошо. Тяжесть бренного мира стала капельку легче.
***
Ведьмак сонно вздохнул и открыл глаза.
Подушка была скудной и жесткой, кровать скрипела, словно несмазанная ось, бока нещадно покусывали клопы, но Геральт знал одно: в этот час ни одно самое мягкое ложе не могло подарить ему больший отдых и покой, чем это, любезно предоставленное Ивонкой.
Лютику, вероятно, повезло больше. По крайней мере морда у него была довольная и не такая зеленая, а судя по озорным чертикам в глазах, будил он ведьмака не ради признания крепкой мужской дружбы.
Ведьмак громко зевнул.
- Скажи мне, бард, тебе никогда не бывает стыдно за свои похождения?
Поделиться3403.09.19 18:12
Немудрено, что вчерашний вечер внес некоторые коррективы в поведение и облик поэта. Обычная порывистость его сменилась размеренностью, граничащей с вдумчивой леностью, коя чаще всего настигала Лютика либо после крайне утомительного дня, либо, как сейчас, под утро после не менее утомительного вечера-ночи. Зеленоватые оттенки его физиономии уступили место бледности, уже не болезной, но пока далёкой от состояния здорового румянца.
Лютик выглядел действительно неплохо. О чём наверняка подозревал и непременно пользовался.
- Какие похождения? - искренне удивился бард словам Геральта, но после секундного замешательства наклонился ближе к ведьмаку и, понизив голос, с укоризной добавил, - к тому моменту, когда я вышел из борделя, недовольных там не было. Так что стыдиться мне решительно нечего. Конечно, я бы мог остаться там на всю ночь, но во-первых, радушие бордель-маман не безгранично, а задолжал я там внушительно; во-вторых... - поэт несколько замялся, но решил идти до конца, - я, разумеется, всецело доверяю твоему чутью, и всё же... согласись, вышло бы крайне прескверно, если б ты ошибся, и Полоз бы снова наведался к Веславе в последнюю ночь перед её замужеством?
Как бы трубадуру не нравилась Веслава, как бы прочно её светлый образ не ассоциировался с невинностью и добродетелью, но окажись благочестивая дева и невеста порченной, всю ответственность за случившийся промах огорчённый и разгневанный отец с радостью свалил бы не на пробелы в воспитании, а на Геральта. Это было слишком очевидным для обоих, потому не нуждалось в озвучивании.
- Конфуз, да и только. В общем, я решил тебя подстраховать и отправился проследить, чтобы ни одна живая душонка, ни один Полоз не приблизились к этому злополучному балкончику... – признался-таки Лютик, после чего отвёл глаза, переключившись на свой новенький дублет, разглаживая отсутствующую складку на рукаве, - Вот тут, признаюсь честно, стыжусь. Но только отчасти. И только потому, что переоценил свои возможности. Кто ж знал, что последний глоток будет лишним? Ну, или пара.
- Ах, да, - неожиданно встрепенулся поэт и поспешил обратно к двери, где оставил на столике завтрак, который так любезно собрала Ивонка для ведьмака. На дощечке, заменяющей поднос стояла миска, полная ароматной каши, краюшка ещё тёплого хлеба и кувшин добро разбавленного ягодного морса.
- Это, конечно, не царские харчи, однако до свадебной пирушки рукой подать. И давай уже, приводи себя в порядок. Кухарка нервничает из-за двух приживал и донимает Ивонку. Кроме того церемония совсем скоро, и я хочу занять места где-нибудь поближе к происходящему, но подальше от людей барона и его самого. И к слову, как ты там оказался в такую рань? Ивонка говорила ещё про какой-то фонтан, но говорила слишком громко, - Лютик поморщился, - потому я решил, что лучше услышу эту историю от тебя.
Отредактировано Лютик (03.09.19 18:32)
Поделиться3510.09.19 21:51
Нет ничего более ценного, более прекрасного, чем сон после тревожной ночи. Ни одно самое вкусное лакомство, ни одна самая пылкая встреча с возлюбленной - ничего не сравнится с мягкостью подушки, нежностью одеяла и удобством кровати. Пусть даже последняя и скрипела, словно жалуясь всему свету на тяжелого ведьмака, одеяло попахивало бросом, а подушка неприятно колола щеку - ведьмак был счастлив. И счастье его странным образом отражалось на бледном до синевы лице: Геральт улыбался. Выглядело это скверно, и только привыкший Лютик это не замечал. Или старательно делал вид, что не замечает.
К слову, оставленный завтрак был уничтожен стремительно, беспощадно, без малейшего шанса для побега: ничто не красит крепкий сон как вкусный завтрак после него.
- Я гулял, Лютик. Знаешь ли, люблю слушать ночных птах, а в садах Моретти они просто восхитительно поют. Будешь яичко? Нет? Зря.
Ведьмак довольно жевал, не останавливая при этом рассказа.
- А фонтан... видишь ли, хулиганы. Самые настоящие. Бегают, мешают слушать птичек.
Ведьмак прищурился, поймав внимательный взгляд менестреля. Довольно ухмыльнулся.
- Не только ты хорошо проводишь время, Лютик. Так уж получилось, что я тоже отыскал себе неплохую компанию. Пойдем-ка, что-то мы засиделись, а ведь наверняка Ивонке достанется за то, что пускает на постой всяких пришлых и бродяг. К тому же наверняка господин Моретти захочет убедиться в том, что самый лучший певец по эту сторону Яруги не сорвал голос перед ответственным выступлением.
Хозяин дома был спокоен и свеж лицом. В руке его не было кубка с вином, но в глазах читалась тревога. По одним только поджатым губам и внимательному взгляду ведьмак догадался, что Кавэйн Моретти был в курсе инцидента с фонтаном и ночным дебошем Лютика и, вероятно, ждал самого подробного рассказа. Вот только Геральту за подобное не платили.
- Милсдарь Лютик, мастер ведьмак.
- Милсдарь Моретти.
- Как отдохнули? Готовы к выступлению, маэстро?
Но ведьмак слышал невысказанный вопрос.
- Ночью был какой-то шум саду. Он, надеюсь, не помешал?
Поделиться3622.09.19 01:59
- Не только певец, - поправил ведьмака и свою шапочку бард, намекая на куда более широкий спектр занятий, в которых он бесспорно преуспел. Конечно, он мог развить свою мысль дальше, и в других случаях непременно так бы и сделал. Однако даже у Лютика случались моменты, когда он предпочитал слушать тишину или её подобие, а не собственный голос. И уж в последнюю очередь барду хотелось отягощать свой слух беспокойствами взволнованного отца невесты, который ожидал их в гостиной. Ведь именно родителям было свойственно суетиться понапрасну и с запасом, переживая за всё на свете, в том числе за выступление барда. Подумать только!
- Синьор Моретти, - расплывшись в счастливой улыбке по случаю якобы долгожданной встречи, Лютик смахнул с головы шапочку и отвесил поклон. Достаточно низкий для того, чтобы выразить крайнюю степень почтения, но при этом не качнуться, ища опоры и поддержки у предметов интерьера, тем самым с головой выдавая основы своего насыщенного досуга. В конце концов, далеко не все верили в незыблемое правило, гласящее, что мастерство не пропьёшь, как ты не усердствуй. А выяснять, к какой категории граждан - верящих или сумняшихся - относится господин Моретти, Лютику отчего-то не хотелось.
- Ну, разумеется, отдохнули, - словив лёгкое головокружение, бард улыбнулся как ни в чём не бывало и крепче прижал к себе лютенку. Та ответила тихим мелодичным переливом, ни на пол тона не выдав своего хозяина.
- Вы можете мне довериться. Всё будет в лучшем виде! Впрочем, как и всегда.
Комната, в которой они находились, не была душной и маленькой, напротив, она была просторной, с настежь распахнутыми окнами. И всё же по понятным причинам менестреля тянуло на улицу, на свежий воздух. Поначалу, следуя этому желанию, он собирался ограничиться необходимой порцией вежливости, а потом улизнуть во двор. Однако последний вопрос заставил поэта задержаться, чтобы вернуть ведьмаку должок за утреннее спасение.
- Многие волнуются и мучаются бессонницей, но это от неопытности. Я же перед выступлениями сплю, как младенец, - с завидной невозмутимостью ответил Лютик, втянув носом воздух, чтобы подавить зевок, - потому никакой шум меня не потревожил. Да и что может потревожить, когда рядом ведьмак? Нет, в такой ответственный день лишние тревоги ни к чему. Я ведь прав? А хотите, я вам что-нибудь спою?
- Нет, лучше я дождусь вашего выступления на торжестве, маэстро Лютик, - как-то нерешительно отделался от экспромта барон, явно желая перескочить на темы, волнующие его куда больше, чем сладкий сон менестреля, однако менестрель снова взял слово:
- Я могу только сыграть. Что-нибудь мелодичное и умиротворяющее?
Он уже ухватился за гриф, примериваясь к аккорду, как внезапно встрепенулся, подскакивая с табурета.
- Мне же ещё надо переговорить с музыкантами! И о чём я только думал?!
Лютик ухватил ведьмака под локоть и потянул в сторону выхода:
- Вы нас извините, синьор Моретти! Я обязательно сыграю вам в следующий раз! Непременно! Будьте уверены! А сейчас нам срочно нужно уходить...
Вывалившись на улицу, Лютик поправил шапочку с пером цапли, что успела съехать на бок от излишнего усердия при протискивании по узким от слуг коридорам.
- Не смотри на меня так, - обратился он к ведьмаку, - или ты хотел продолжить с ним разговор и стребовать плату за простых хулиганов? И всё же жаль, что никакого Полоза не было... Я б мог написать такую балладу!
Бард вздохнул, поправил ремешок лютни и зашагал в сторону натянутых шатров с банкетными столами.
Отредактировано Лютик (22.09.19 02:00)
Поделиться3701.10.19 16:23
Быль или небыль – иногда нам так просто принять желаемое за действительное, а действительное – за невероятное, неочевидное. И не вина в том богатого воображения, народного фольклора или же страха, у которого глаза велики. А всего лишь человеческие страхи, суеверия и невежество.
Ведьмак прекрасно знал тот взгляд, которым наградил его Моретти перед самым уходом: видывал такой и не раз, знал его на вкус и прекрасно помнил послевкусие. Хозяин дома сгорал от нетерпения услышать правду из первых уст, и вмешательство Лютика спасло убийцу чудовищ от весьма щекотливого и неприятного разговора. Как объяснить заказчику, что ведьмак не стал убивать чудовище? Как заставить поверить в то, что существо, непохожее на человека, заслуживает как минимум ещё один шанс?
К тому же Геральт был уверен, что напуганный инкуб второй раз к невесте не сунется, особенно зная, что поблизости кружит ведьмак. А после первой брачной ночи дочь господина Моретти потеряет для него всякий интерес.
- Полозов не существует, Лютик. И никогда не существовало. Есть только кметские пьяные байки и деревенские выдумки, в которых домовые мочатся в молоко, упыри караулят девиц в овинах, а заколдованные в лягушек принцы ждут – не дождутся свою спасительницу.
Становилось шумно. Слуги сновали взад и вперед, приятно пахло едой и цветами. Где-то разливали вино и, что немаловажно, водку – свадьбы в окрестностях Воле умели гулять на славу.
Геральт вздохнул, поправил застежки дублета.
- А балладу напиши. О мороке, что терзал несчастную девушку и о храбром герое, который прогнал её кошмары.
Разумеется, под героем Геральт подразумевал совсем не себя.
Хотелось, чтобы всё наконец закончилось, и они отправились дальше, оставляя Воле и его невзгоды позади. И ведьмак надеялся, что Лютик не станет заглядывать к своей подруге: той, наверняка, будут в диковинку его перемены в постельных утехах.
- Как думаешь, нас обяжут присутствовать на церемонии? А я их жуть не люблю.
Поделиться3805.11.19 23:32
- А разве упыри не караулят? Почему нет? Будь я на месте упыря, я бы не преминул... - Лютик осёкся и с пытливым прищуром воззрился на ведьмака, - ... Геральт! В самом деле! Я понял куда ты клонишь!
С пару мгновений бард сверлил ведьмака обиженным взглядом и наконец протянул:
- И всё же, мне кажется, что среди всех когда-либо карауливших в овинах вполне мог проскользнуть хотя бы один единственный упырь. И тут уж лучше перебдеть и расколоть фонтан, чем не добдеть и разбираться с последствиями змеиных похождений, - деловито заключил поэт, а потом опасливо добавил, - как думаешь, Моретти сильно разозлился из-за фонтана? Вид у него был уж чересчур суровый.
Впрочем, как не заботило Лютика настроение отца Веславы, однако ж стоило повернуть за угол дома, как от его переживаний не осталось и следа.
Ивонка, приодевшаяся к свадьбе своей госпожи в новое платьице цвета незабудок, сновала среди гостей резвой козочкой. Румяная от беготни и взволнованная предстоящим событием, она притягивала взгляды своей живостью, да и к чему кривить душой, всем тем, чем наградила её природа.
Лютик любовался. Наслаждался всем своим существом, но подходить не торопился. Во-первых, как уже давно успел заметить поэт, некоторые красоты куда сильнее будоражат издалека, чем вблизи; а во-вторых, он по-прежнему скрывался от людей барона.
- Скажешь тоже. О Мороке. Да и чем твой Морок лучше Полоза? Те же мудя с другого ракурса. Тут куда интереснее подробности, которых, увы, нет ввиду отсутствия змия. Простой люд куда больше трогают истории не вымышленные, а имеющие под собой реальные основания. А если кто-то из слушателей подтвердит, что слышал нечто подобное, да ещё и сам сталкивался с фигурирующей в балладе личностью... Да что я тебе рассказываю? - усмехнулся бард, которого частенько засыпали вопросами о ведьмаке и одной черноволосой чародейке, - будто сам не знаешь.
Мимо них прошмыгнул слуга с бочонком вина подмышкой.
- Какой сорт? - со знанием дела поинтересовался у него Лютик и, получив ответ, довольно причмокнул.
- А ты что же? - обратился он уже к ведьмаку, - Думал отсидеться где-то за сараем, сославшись на нехватку места? Если тут подают такое вино, то на скамьях Моретти уж явно не экономил. И сам он наверняка решит похвалиться перед гостями такой охраной. Да и от чего, скажи на милость, тебе их не любить? - поэт вопросительно изогнул бровь, ожидая подробностей о сложных взаимоотношениях между ведьмаком и свадьбами.
Тем временем Ивонка заметила барда и поспешила к ним. Лютик, увидев это, тут же перевесил чехол с инструментом за спину. За лютню он не опасался, скорее ценил в определённые моменты свободу обеих рук.
- Сейчас заодно узнаем, кто из гостей уже прибыл и когда начнётся церемония, - довольно заметил поэт, поправляя шейный платок и шапочку.
Оказавшись в тени раскидистого дерева, что упиралось своими ветвями в стену дома и скрывало от палящих лучей не хуже натянутых шатров, Ивонка прильнула в объятиях к барду, весьма коротких, чтобы не привлекать лишнего внимания гостей, но довольно таки пылких, чтобы исключить все возможные интерпретации подобных объятий, кроме единственной.
Из её сбивчивого рассказала, ведьмак и поэт вскоре узнали, что церемония начнётся уже совсем скоро. О том, что прибыли почти все приглашённые, среди которых Ивонка узнала и многочисленное семейство Грассо, и чету Конте, и молодого господина Медичи, даже вдовствующую баронессу Сарто... Будь её воля, девица перечислила бы всех, кто попался ей на глаза, но тут по её душу прибежал мальчуган.
- Госпожа требует, - сообщил он, ожидая.
- Уже бегу, - бросила она ему в ответ, быстро чмокнула Лютика в щёку и поспешила следом.
Панкрац растянулся в довольной улыбке, провожая стройную фигурку служанки, но уже спустя мгновение растерял все причины для радости.
- Прикрой меня, - только и успел сказать бард, отступая назад, за спину Геральта.
- Где он? - безапелляционно вопросила у ведьмака подошедшая женщина. Её можно было бы назвать миниатюрной и хрупкой, но "хрупкость" последнее, что могло прийти в голову при столкновении с цепким взглядом льдистых глаз и той властной манерой, с какой держалась эта особа. Насколько позволял рост, она заглянула за плечо Белого Волка, но там никого не оказалось.
- Где Лютик? - уточнила баронесса, по-прежнему не повышая голоса, что ничуть не умаляло требовательных ноток.
Отредактировано Лютик (06.11.19 10:59)
Поделиться3906.11.19 21:48
Невероятно глупо отрицать самые очевидные вещи.
Например, если утверждать, что вода - сухая, а огонь - холодный, то истиной это не станет, как бы ты не пытался уверовать в обратное.
Поэтому, услыхав слова менестреля, Геральт усмехнулся: беззлобно и по-дружески, от всей своей черствой ведьмачьей души.
- Видишь ли, Лютик, - начал он неторопливо, прикидывая, что можно съесть, что можно выпить и были ли у слуг особые указания насчет их парочки от хозяина дома, - присутствие ведьмака на свадьбах, смотринах и днях рождения не считается дурным тоном, но чаще всего заканчивается грандиозным скандалом. А в скандалах я участвовать не люблю.
О том, чем завершились последние смотрины, а попутно и почти что-то свадьба кое-каких титулованных особ, Геральт благоразумно промолчал. Рано Лютику знать о подобном - еще начнет болтать налево-направо, слагать вирши и воспевать баллады. С него же станется.
У слуг, вероятно, никаких особых поручений не было, и Геральт хищно поглядывал на блюда и закуски, которые пролетали мимо его взора. Если бы не любознательность Лютика, то ведьмак наверняка бы успел ухватить что-то небольшое, но вкусное. Ведь если оказался на свадьбе, то грех отказывать себе в удовольствии поесть на совесть.
Неожиданно, всё поменялось, и вместо запланированного угощения или же призыва Моретти к обнаглевшему менестрелю, который вовсе не спешил развлекать гостей, мир Геральта из Ривии заполнила личность наглая, надменная и очень целеустремленная.
Объект её поисков, вероятно, успевший домчатся на своих двоих до Новиграда и обратно, исчез, оставив Белого Волка разбираться с объектом угасшей любви.
- Понятия не имею, - честно признался ведьмак, пытаясь предугадать переживет ли он свой ответ или нет. - Думаю, что отправился делать то, что ему удается лучше всего.
- Лапать баб и дрынькать на своей лютне?
- Музицировать, госпожа.
- Не вижу никакой разницы! - баронесса нетерпеливо топнула ножкой, но голоса так и не повысила. - Если этот... субъект покажется тебе на глаза раньше, то, будь добр, передай, что мы с ним не договорили.
Ведьмак понимающе наклонил голову.
- Обязательно. Что-то еще?
- Нет, - её голосок едва дрогнул, словно баронесса думала о чем-то другом. - Нет, ничего.
***
"Лютик-Лютик, - ведьмак медленно пробирался к месту торжеств, надеясь, что по пути наткнется на горе-любовника, чьи заслуги были неизбежно преувеличены в последнее время, - доведут тебя замужние бабы и молодые девки до беды".
Учитывая то, как они познакомились, уже довели. И, вероятно, не раз. Просто удача слишком боялась поворачиваться к менестрелю спиной - кто же знает, что у этого сорванца на уме?
Пропажа, к сожалению, так и не сыскалась.
Становилось всё шумнее, народа вокруг прибавилось. То и дело Геральт ловил на себе любопытные взгляды, которые, к счастью, ограничивались лишь взглядами.
И ни одного знакомого лица, ни одной знакомой рожи.
А жаль.
Отредактировано Геральт (06.11.19 21:48)
Поделиться4027.11.19 23:29
Положа руку на сердце, Лютик был бы совершенно не прочь свидеться с Катариной в каком-нибудь укромном закутке поместья господина Моретти. В конце концов, ради мимолетных симпатий он бы вряд ли пустился покорять местные фруктовые деревья и искать на их ветвях самое аппетитное яблочко во всем Воле. Однако разговоры про дуделки, на которых Лютик отродясь не музицировал, да ещё подкреплённые угрозами расправы от супруга-рогоносца... Пожалуй, всё это, но особенно грозные настроения Катарины, с которыми та направилась в их с Геральтом сторону и с которыми обычно любятся не столько в закутках и уголках, сколько с содержимым черепной коробки возлюбленного, отбили у барда всякое желание поспособствовать этой встрече.
Что же до ведьмака, Лютику было крайне совестно оставлять его в компании баронессы, однако это ничуть не сказалось на скорости шага, с которой Лютик улепетывал прочь от этой парочки.
Основательно затерявшись в толпе, менестрель вынырнул аккурат у сцены с музыкантами. Это было вполне удачным местом для барда, который в кои-то веки не имел ни малейшего желания нарваться на неприятности в отсутствие своего приятеля. Он занял свободный стул и, пододвинув чей-то пюпитр с нотами поближе, успешно схоронился за оным. Весьма кстати пришлась утянутая бутыль с вином, нашедшая свое укрытие тут же у ног, рядом с чьей-то арфой... И пока Лютик вспоминал имя одной хорошенькой арфистки, с которой ему посчастливилось познакомиться в стенах Оксенфуртской академии, случайно перепутав аудитории после довольно познавательного урока географии... В общем, долго ли коротко ли, но церемония бракосочетания началась, так и не дождавшись момента озарение головы поэта заветным именем.
Веслава, которую по традиции вёл к алтарю любящий отец, в своём подвенечном платье выглядела ещё более юной и чистой, что ввергло поэта в полнейший восторг. В то время как жених... нет, Лютик непременно бы описал и его, кабы оторвал взгляд от невесты.
Монотонные речи жреца, череда банально пафосных вопросов и довольно-таки сухих ответов перемежались с ахами, перешептываниями и всхлипываниями собравшихся, со скрипом скамеек, шуршанием одежд и тихим шелестом листвы, склонившихся плакучих ив.
Бутыль Лютика уже порядком опустела. Последняя клятва была произнесена, настал момент последнего напутствия, кой не успев завершится, уже утонул в громких аплодисментах и счастливых возгласах. Господин Моррети пустил скупую слезу, тут же смахнув её с щеки. Брачующиеся скрепили клятвы поцелуем. Лютику нестерпимо захотелось спеть.
Тем временем общий гомон гостей, отжелавших всяческих благ и рассевшихся за столы, постепенно стих; первый перезвон бокалов и зычное «горько» прокатилось над столами, подорвав с мест стайки разносчиков вин, которые поспешили снова наполнить пустующие чарки. Не без удовольствия поддержал первый тост и Лютик, в который раз промочив горло в рамках исключительно профессиональных целях. И только после этого неспешно вынул из чехла свою лютенку, огладил резную деку и, легонько коснувшись струн, подкрутил редкие колки. Лютик не торопился. В своём бережном отношении с инструментом он не уступал самому деликатному любовнику, который ожидал от своей возлюбленной не меньшей пылкости и отдачи в ответ. Вновь пробежав пальцами по струнам, он запел:
- Я искал тебя столько лет.
Столько лет я бродил один,
Что почти потерял им счёт,
Но мечте я не изменил.
Ты являлась ко мне во сне,
В пьяном мороке и в бреду.
Я не мог отыскать твой след,
Но уверен был, что найду.
Явь скрывала твои черты,
Память имя твоё берегла,
Но хранила его глубоко,
Что не мог вспомнить даже я.
Несмотря ни на что я шёл,
Шёл навстречу своей судьбе,
Верил в то, что тебя найду
Наяву уже, не во сне.
Для меня ты как луч во тьме,
Как единственный ориентир,
За которым всю жизнь мою
Неустанно я буду идти.
Пронесу я мечту о тебе
Сквозь пространства миров и года.
Ведь повенчаны мы с тобой
Не до смерти, а навсегда.
Оттенив праздничные настроения мелодичными переливами лютни и тем самым притянув внимание гостей, барду стоило бы призадуматься о всех тех, кто так долго искал с ним встречи, но оказывался не у дел. Но Лютику было совершенно не до них. Распалённый в жаркий летний день вином, расчувствовавшийся сентиментальной сценой у алтаря, когда даже столь суровый и властный господин не смог сдержать непрошенную слезу, бард и думать забыл о всех тех жизненных мелочах, что ещё недавно заставляли его нервно озираться по сторонам.
Между тем по обе стороны от сцены уже собрались благодарные и не очень слушатели, ожидавшие маэстро в нетерпении.
Поделиться4109.12.19 22:29
Чтобы отыскать менестреля не требовалось ни силков, ни хитроумных ловушек. Возьми пару дурочек посимпатичнее, объяви о бездонных винных бочках и просто следуй на звук лютни.
У Геральта из Ривии было туговато с вином, на симпатичную дурочку он походил с огромным трудом и не менее огромным воображением, но Лютик отыскался - распевающий, брынькающий на своей самозабвенной чудесной лютне. Собравшиеся вокруг то замирали в восхищении, то томно вздыхали: песня трогало их не только за живое, но и за нескромное. Ведьмак, лишенный чувства прекрасного, вздохнул устало: рядом с поэтом не оказалось еды, зато вина, и правда, было немало - Моретти не скупился на выпивку.
Прерывать Лютика было сравни засунуть руку в пчелиный улей - результат был бы аналогичным. Поэтому, прихватив с собой вино, ведьмак отправился на поиски закуски, при этом не теряя менестреля из вида: пить пей, есть ешь, а друга бросать без присмотра, когда вокруг бродит обделенная вниманием женщина и желавший близкого знакомства обманутый муж - не смей. Ведь если бы не Лютик, то не попал бы ведьмак на это пиршество.
Ведь если бы не Лютик, то не распылялись в улыбках и улыбочках кавалеры, не краснели бы милые мазелички.
Ведь если бы не Лютик, то Полоз нашел бы себе другой образ, другую жертву - и кто знает, чем бы закончилась его встреча с ведьмаком.
***
У всего на этом свете есть свои начало и конец.
Подошло к концу и торжество милсдаря Моретти, который успешно и без происшествий выдал свою ненаглядную доченьку замуж. Конечно, кто-то из гостей вздумал сцепиться, одну из дам попытались утащить в аккуратно остриженные заросли кустов. Но всё обошлось благополучно.
Никто не намял Лютику бока. Никто не обвинил Геральта из Ривии в чернокнижии. И даже баронесса, которая явилась на торжество в сопровождении обманутого супруга, нет-нет да и бросала на певца томные взгляды. Барон же нарушать торжество не посмел, но с Лютиком взглядами не встречался. На счастье для обеих сторон.
На удаленной террасе, где было поменьше шума и гостей, Геральт отыскал менестреля в компании пузатой бутыли с вином и корзинкой закуски, любезно приготовленной для него Ивонку (золотая девка, видит Мелитэле!).
- Сбежал от обязанностей? Кажется, тебя кто-то звал на бис.
Ведьмак криво усмехнулся, а затем помог расправиться с пробкой.
Пили без кубков, не стесняясь.
- Знаешь, я до последнего думал, что этот день что-то испортит. Этакое дурная ведьмачья чуйка. Паранойя, хотя я на нее никогда не жаловался. Как думаешь, нас пригласят на второй день, или завтра отправимся в путь?
Поделиться4210.12.19 12:19
Мягкие сумерки опустились на поместье, даруя долгожданную прохладу. Аппетитные запахи яств сменились тягучими ароматами трав и цветов, разносимыми по округе свежим ночным ветерком. В глубине сада проснулись сверчки. Площадки и прилегающие к ним дорожки подсветились многочисленными огоньками, скрывая во тьме неприглядные остатки случившегося празднества и позволяя видеть лишь самые уютные уголки сада, по которым разошлись оставшиеся гости.
В глубине террасы, под пологом из ветвей яблоневого дерева, склонившегося под тяжестью спелых и дивно пахнущих яблок, вольготно разместился на скамье маэстро Лютик. Закинув ногу на ногу так, чтобы было удобно опереть лютню о бедро, он мягко перебирал струны, гармонично вплетая мелодию в шелест листвы и стрекот сверчков. Как ни странно, но вокруг не наблюдалось стайки почитателей его многочисленных талантов, как и отдельных, более рьяных её представительниц. Судя по всему, менестрель облюбовал это место недавно, а непочатая бутыль лишь подтверждала это предположение.
- А ведь она тебя не подвела... твоя чуйка, - криво усмехнулся бард ведьмаку.
Он заглушил аккорд и отодвинул лютню в сторону, чтобы сподручнее было дотянуться до пояса. Отстегнув с ремня скромный по всем меркам кошель, поэт бросил его на стол и снова коснулся пальцами струн, продолжив своё тихое бренчание.
- Мой гонорар, - Лютик прикрыл глаза, вслушиваясь в мелодичное слияние звуков. - За вычетом разбитого фонтана и вытоптанного розового куста, который был привезён из самого Назаира и который так любила покойная супруга господина Моретти...
Бард ослабил шейный платок, а спустя мгновение и вовсе стянул его с шеи - производить благоприятное впечатление уже не требовалось.
- "Раз уж никакой бестии нет, то и платить, сталбыть, не за что," - передразнил он старого барона, - "чего не скажешь об убытках, которые есть"... да этого хватит разве что на услуги портного!
Мимо террасы пробежала парочка хихикающих мазелек. Одна из них на мгновение остановилась у входа, задумавшись о чём-то своём. Но через мгновение её спугнул шаркающий звук приближающихся шагов. Это был неизвестный господин, чьи глаза были завязаны платком, а руки в угоду временной слепоте оказались выставлены вперёд.
- Скупой индюк, - в сердцах выругался Лютик.
Играющий в прятки синьор стянул край повязки, дабы узреть обидчика.
- Это я не про вас, - в совершенно спокойствии заверил его бард, - И на вашем месте я бы поторопился, покуда благородных мазелей не отыскал кто-то другой.
- Так я и сделаю, - согласился водящий и снова натянул платок на глаза.
Лютик тоскливо вздохнул.
- Кроме того Моретти совершенно прозрачно дал понять, что в случае новой неприятной встречи с господином Вагнеттом и его людьми он не станет вмешиваться в наш конфликт, потому в моих интересах убраться из Воле как можно скорее... И да, я планирую последовать его совету.
Бард отложил лютню в сторону. Вид у него был до крайности решительный.
- Но прежде чем я это сделаю, я намерен влить в себя столько вина, сколько удастся. И к слову, если тебе не сложно, не мог бы ты помочь достать из-под стола вот этот бочонок? Ивонка поменяла таблички, и теперь кому-то придётся довольствоваться обычным пойлом, в то время как в нашем распоряжении оказалось одно из лучших вин, которое когда-либо томилось в погребе многоуважаемого господина Моретти...
С этими словами маэстро выудил из корзины две глиняные кружки.
- Давай до краёв. О, хорош! Как сказал один знатный синьор, и отчасти я с ним согласен: убытки нужно возмещать... - Лютик поднял кружку, едва не расплескивая содержимое, - Твоё здоровье, Геральт!
Отредактировано Лютик (10.12.19 13:22)
