На первый взгляд, дом, зажатый между двумя другими конструкциями, обладавшими много меньшим изяществом, не поражал размерами. В отличие от гнезд других чародеев, тот не обладал излишней помпезностью, не пытался нагнать таинственности, а был, скорее, практичным. Но и не без вкуса.
Двустворчатая дверь из дуба от лучших плотников, открылась сама после третьего стука, впуская гостя внутрь большой комнаты. Гостиная пусть и была приличных размеров, обладала неподдельным уютом благодаря камину с потрескивающими в огне дровами, ухоженным дорогим коврам и красивой мебели из красного дерева. Тем не менее, самой хозяйки не было, но из соседнего помещения доносилась Старшая Речь, усиленная магическим фоном, отчего гул отдавался в стеклянных сервизах в гостиной.
Но вскоре все прекратилось, и к Ардану вышла сама Филиппа Эйльхарт. Если он ожидал женщину невероятной красоты, он ее получил прямо перед собой. Но кроме самого лица и языка тела никакой аристократичностью в настоящий момент от нее не веяло. Простые, практичные туфли переходили в длинную юбку. Шелковую и дорогую по меркам простого люда, но в таком не вышла бы на улицу ни одна чародейка. Дальше все переходило в белую рубашку с расстегнутым воротником и даже немного дальше, отчего зона декольте была практически открытой для глаз новоиспеченного ученица. Все в рамках приличий, но еще немного, и покажется, что он попал к куртизанкам. На самой рубашке с закатанными руками имелись едва заметные даже для внимательного глаза капельки свежей крови. Черные волосы Филиппы были завязаны в хвост, но небольшой локон все же выбился и, заметив это, чародейка как ни в чем не бывало, сдвинула его со лба и скрестила руки на груди, из-за чего рубашка едва не раскрыла свое содержимое окончательно.
Но если бы Филиппу это хоть сколь-нибудь волновала? Она прекрасно знала, кто пришел. И знала, что им вдвоем предстоит провести еще много времени вместе, по крайней мере, год, чтобы появился достаточный повод отправить очередного ученика на вольные хлеба. В каких они при этом останутся отношениях - зависело исключительно от его способностей. Оттого она не собиралась прихорашиваться и всегда ходить перед юношей в лучших платьях. Ибо знала, что даже без них выглядит превосходно.
Без возможности в эти годы выбирать самой Филиппа выпросила хотя бы самый лучший вариант. И на первый взгляд, ничего впечатляющего в этом лучшем варианте не было. Впрочем, на многих посмотри,  и не то что выпускники академий, даже многие опытные маги не более чем шарлатаны-фокусники, которые даже не пытались по полной воспользоваться собственными знаниями.
- Ардан, верно? Что ж, добро пожаловать, - если и была доброжелательная улыбка, то та скользнула едва заметно, хотя никакого лишнего высокомерного холода не присутствовало, но и тепла тоже, будто юный чародей пришел в контору, где все просто обязаны быть вежливыми.
Порой лучший способ показать собственное превосходство, но при этом не портить заранее отношения. В конце концов для последнего поводов будет достаточно, Филиппа давно была разочарована многими методами преподавания в академиях.
- Раз ты так рьяно напрашивался под мой патронаж, не будем откладывать. Плащ и вещи можешь оставить здесь, - она указала на ближайшее кресло, недалеко от порога.
Никакой возможности отдохнуть с дороги, познакомиться и придти в себя Эйльхарт давать не собиралась. И тут неважно, будь перед ней ученица или ученик. Скорее, первых бы она начала драть по-настоящему, стоило бы увидеть всю спесь, свойственную выпускницам Аретузы, а стоит их потрясти, так пустое место. Зато от нее они выходили наполненными знаниями, а с любовью или ненавистью, Филиппу совершенно не волновало.
- А нас ждет много работы, - чародейка развернулась и, непринужденной, но как и всегда, соблазнительной походкой, направилась обратно в комнату.
Стоит пересечь невидимую границу, как приятные запахи гостиной тут же сменялись сбивающей в первые мгновения смесью запахов. От такого закружится голова даже у матерого пивовара, но чародейка и носом не повела. То ли поставила вокруг себя барьер, то ли наработанный опыт.
В мастерской вокруг стоял стеллаж с книгами, которые крайне сложно достать, полки с различными колбами, большей частью наполненные странными составами, а то и чьими-то органами. Еще три стола вокруг для занятий с различными артефактами. Еще два стола для зелий. И самое главное - просторный стол в центре. На котором лежал обнаженный труп не кого-нибудь, а бруксы. Дикой, не тех, что тайно живут среди людей. Она была красивой, и даже длинные вытянутые пальцы не могли испортить это впечатление. Сильный запах бальзамирования говорил о том, что о сохранности тела сильно заботились.
- Как впечатления? - будто подначивая, усмехнулась Филиппа и, подойдя к бруксе, шлепнула ту по бедру, весьма звонко, но та не открыла звериные глаза и клыкастую пасть - Не бойся, ведьмак хорошо постарался с ней и даже не порубил на куски в процессе.
На теле уже был сделан небольшой надрез в районе нечеловеческой кисти, вероятно, оттуда и маленькие точки крови на рубашке Эйльхарт.
-Тебе приходилось вскрывать чьи-нибудь тела? В любом случае, предстоит хорошая практика, - Филиппа кивнула в сторону подноса с инструментами, которые и были, собственно, продезенфицированы магией как раз в момент прихода Ардана. - Мне интересно строение ее кисти, там есть элемент, который позволяет их конечностям видоизменяться.
Она прекрасно знала, что брукс в Бан Арде не вскрывают. И если изучают, то крайне поверхностно. Но ей было интересно, как с, в целом, непосильной для свежего выпускника будет действовать новый ученик.

Отредактировано Филиппа Эйльхарт (20.05.20 14:42)

Филиппа может и вела себя непосредственно, хоть и со всей серьезностью. В конце концов, она была у себя дома, а в домашней обстановке волей-неволей расслабишься. Казалось, она не замечает присутствие Ардана, тот был не более чем новым предметом мебели, с которым, однако, нужно взаимодействовать.
Но все это не более чем ширма, чтобы сбить любую возможную самоуверенность, будто после академии кого-то в мире ждут с распростертыми объятиями, и вся конкуренция закончилась, когда та только начиналась.
И при этом Эйльхарт внимательнейшим образом наблюдала за учеником, при этом то и дело даже не глядя на него, а то и сквозь него.
Но если и заметила какую-либо игру, то ничего не сказала. Пока слишком мало сведений для каких-либо оформленных выводов. А все остальное - не более чем логичные реакции на происходящее.
Стоило Ардану вновь взглянуть на лицо бруксы, как та меньше чем на сотую долю мгновения открыла глаза, налитые красным. В результате неясно, показалось ли... или нет?
Филиппа же вела себя как ни в чем  не бывало.
- Бан Ард, похоже, не спешит реформироваться. Впрочем так со всеми академиями... - оставили чародейку ремарку относительно запущенного образования нового пополнения.
А когда ей протянули один из хирургических инструментов, усмехнулась.
- Раз ты пришел, почему я должна делать за тебя всю работу? Ох уж мне эти отличники магической подготовки. Начитались книг, а руки от простого инструмента дрожат так, будто беспробудно пили последнюю неделю.
Филиппа вовсе не боялась задеть мужское самолюбие. Вернее, это было ее основной целью с момента прибытия нового ученика.
- Неужели мне придется начинать с самых азов твое обучение? Да будет так. Иди сюда.
Филиппа поманила Ардана к своему месту и отошла в сторону, давая пространство у руки бруксы, но при этом осталась достаточно близко, чтобы достаточно бесцеремонно прижаться своим телом к его плечу  и внимательно наблюдать за операцией.
- Действуй. Я направлю твою руку. При этом рассуждай, думай. Что может позволить им менять конечность? Разумеется, все происходит в головном мозгу, но должен же быть катализатор в самой руке, как и в любом человеческом суставе, когда тот через импульсы получает нужную команду. Вопрос только - где этот орган, выделяющий нужную секрецию находится,  в какой части руки.
В ладони Эйльхарт запульсировала голубым светом магия, от нее потянулся луч, который опоясал руку Ардана и инструмент  в ней. Хватка была такой крепкой, будто сделай он что не так, запястье немедленно переломают двадцатью разными способами. И при любом неправильном движении он чувствовал непроходимое препятствие, даже если инструмент просто хотел проникнуть на чуть большую глубину.
- Ну и зачем тебе понадобилось учиться именно у меня? - вопрос после долгой паузы во время работы неожиданно прошептала Филиппа прямо в ухо Ардана, обдав его дыханием.
Будто специально хотела нарушить сосредоточенность, чтобы дрогнула рука.
- Откуда такое рвение? Все же знают, что со мной сложно, и я беру далеко не каждого. Многие вылетали не то что в первый день, но в первый час. С чего такая уверенность, что именно тебе повезет и ты не скатишься кубарем с моего крыльца?
Тон, хоть и был игривым, подразумевал немедленный ответ, никаких поблажек и возможности собраться с мыслями.

Отредактировано Филиппа Эйльхарт (20.05.20 14:43)

Ардану не выпало видеть, как порой Филиппа уничтожала самых выдающихся и, отнюдь не интеллектуально, выпускниц Аретузы, и понял, что ему, можно сказать, сделали комплимент. Эйльхарт интересовали одаренные личности. И если с точки зрения обычных людей каждый маг – это нечто из ряда вон выдающееся, то для опытной чародейки еще во времена обучения была хороша видна разница между «серым» чародейским большинством, и теми, кто действительно готов к великим свершениям и пойдет на все ради этих свершений. А остальные так и будут перебиваться мелочными занятиями, так  никогда и не поняв своего истинного предназначения перед Магией.
Поэтому Филиппа не столько старалась разглядеть какой-то потенциал в каждом, а наоборот, ей должны были доказать, что он вообще существует, иначе тратить время на таких не следовало.
- Уже теплее. Но раз это находится в запястье, не будет ли трансформироваться прежде само запястье, а уже потом дальше?
В конце концов, запястье бруксы было не столь видоизмененным, как кисть и пальцы. Тем не менее, она позволила сделать еще один надрез, продолжавший ее оставленную работу. Ибо для раскрытия кисти следует разделить плоть и кожу гораздо дальше, чем у намеченной цели.
После сказанного Арданом Эйльхарт специально тянула паузу, будто собираясь изводить своего нового подопечного, чтобы тот не знал, что и думать.
- Что ж… - ее губы почти касались мочки его уха. – Я сделаю вид, что поверила в твою натянутую историю… - голос перешел на вкрадчивый шепот. – В этот раз.
Другая рука бруксы неожиданно дернулась и в следующее мгновение тут же вернулось на то место, на котором была. Но тело было мертво, и это не могло быть запоздалой трупной реакцией на надрез. Неужели иллюзия,  которыми чародейка владела в совершенстве, и просто развлекалась с явившимся на порог учеником? Ибо создать более напряженную ситуацию у нее бы получилось только при более сильном влиянии на окружающий мир. Но и это Филиппа сочла более чем достаточным.
- Но тебе лучше научиться придумывать что-то получше, если хочешь остаться подле меня. Хуже лжи может быть только плохая ложь. А если бы я поручила тебе в качестве домашнего задания привести ко мне ту же бруксу на закланье? Смог бы ее обмануть, м? Мне даже не нужно видеть как им, как дрожит твоя артерия и бешено стучит сердце…
Филиппа будто упивалась моментом, будто подводила к какому-то открытию, которое повернет всю беседу с ног на голову.
Но кульминация резко оборвалась, как и контроль над рукой Ардана.
- Вытащи мне этот орган. У тебя одна попытка, но благо, у нее есть одна рука, - Филиппа отдалилась и занялась другими делами, которых на столах было предостаточно.
Будто не было никаких разговоров и подозрений. И брукса больше не подавала признаков жизни. Видимо, оказанного психологического давления со своей стороны чародейка посчитала достаточным, и увидела реакцию, которая требовалась.

Филиппа не была из тех, кто бьет своих учеников по рукам, начни те чуть что делать не так. Это контрпродуктивно, здесь нет обучающего процесса и познания на личном опыте. Да, глупых нужно спать от неминуемой гибели или серьезных ран, но это совсем другое, хотя формально Эйльхарт не несет ответственности за глупость учеников. В конце концов, они уже дипломированные специалисты, способные сами принимать решения. То что многим требуется помощь опытных чародеев всего лишь естественный порядок вещей, учитывая, насколько клаустрофобично проходит обучение что мальчиков, что девочек, и те просто не знают и не понимают внешний мир, читая о нем лишь в книгах. Все, чему их обучают - это не убить себя и других на жизненном пути, но только и всего.
Поэтому чародейка не только не говорила о множестве ошибок, поглядывая мельком на Ардана, но и ппопросту ушла, оставив его наедине с бруксой. И даже думала пошутить еще раз с иллюзиями, но так чего доброго еще ткнет себе инструмент в глаз со страху, хотя самообладания ему было не занимать, стоило тут отдать должное. Не раз приходилось видеть, как взрослые мужики визжат как девчонки от страха.
Эйльхарт к тому времени уже успела переодеться в домашнее белое платье, не столь откровенное, как рубашка, но все-таки не слишком оставляющее какую-либо загадку насчет того, что то покрывает.
Дописав какое-то письмо, изящно водя пером по пергаменту, чародейка поднялась из-за стола  и оглядела взглядом, ничего не выражающим. Будто мимо него, будто Ардан вообще не существовал не только в сознании чародейки, но и вообще в этой вселенной.
- И как же ты хочешь стать лучше? - Филиппа выслушала ученика до самого конца.
При этом ее голос звучал пусть и ласково, но без материнских ноток. Отчего злиться на нее наверняка хотелось еще больше. Лучше бы она просто наорала и выставила за дверь ,так было бы легче, чем слушать, как  чародейка высказывает не самые лицеприятные вещи тоном, будто они ведут совершенно обычную беседу.
- Ты хочешь стать лучше, бросаясь в огонь, даже не против, как его обойти? Об этом я и говорила. Мужчины всегда предпочтут сделать все по своему, чем доподлинно выяснить, а стоит ли так делать. Если бы я велела тебе сделать сердце голема или руну, способную взорваться при неосторожности, ты бы тоже это сделал, не задавая вопросов? - Эйльхарт подняла бровь, заметив взгляд Ардана, но на какую книгу он устремлен, понять не могла.
Некромантия же здесь содержала тот самый минимум, что допускал капитул. Голая теория с описаниями без каких-либо практик, что были табу. Просто чтобы чародеи  знали, что делать нельзя, и как это классифицируется. Вот только во многих это наоборот пробуждало слишком болезненное любопытство.
-У меня целая библиотека, а ты даже не спросил, есть ли у меня нужная книга. Как мне тогда тебя учить, если ты не расположен к знаниям, м? Или я тебя так испугала, что ты и спросить боялся? Вот уж дожили, выпускники Бан Арда боятсья женщин...
Филиппа приблизилась, их лица были всего в паре сантиметров друг от друга.
- Если только твои секреты, которые ты от меня тщательно скрываешь, совсем не затуманили тебе голову.
Эйльхарт замолчала, внимательно глядя в глаза в Ардана. Будто уже знала все его тайны и ждала, пока тот признается сам. Он не догадывался, что именно эта тайна и предотвратило унизительное изгнание из дома чародейки.
- На сегодня урок окончен. Запомни, что мне не нужны идиоты, которые просто действуют. Иди. Твоя комната последняя налево, там все готово ,и твои вещи там. До завтрашнего дня не желаю слышать от тебя и шороху, поэтому советую взять что-нибудь почитать. Мне остается только надеяться, что это сделает тебя умнее.
С этими словами Филиппа покинула нового ученика, который едва не вылетел в первый день. Доделывать то, где он провалился...

Нельзя сказать, что Филиппа была всегда недовольна своим учеником. Нет, она была требовательна, но как и ко всем, и лишь на десятую долю требовательности к себе. Тем не менее, мальчик старался, этого было не отнять, не был бездарем, невесть как закончившим академию, и который способен сделать хоть что-то, кроме как убить себя или кого еще магией ненароком.
Тем не менее, пока сама Эйльхарт не видела той искорки, из которой можно зажигать пламя. Здесь достаточно было поддерживать угли горячими, не более того, ничего из того, что позволило бы Ардану прыгнуть выше головы. Да, можно было бы устроить одно опасное испытание за другим, но объясняться потом перед Капитулом не было никакого желания в случае любого несчастного случая.
Так прошло больше месяца. Ардан уже знал, что направится с Филиппой на прием. Сама наставница много раз оставляла его одного в поместье, многие помещения были запечатаны непростой магией, но она прежде показала каждое из них, дабы тот убедился, что там мало что интересного именно для него, поэтому ломиться в кладовую или гардероб смысла никакого не было.
А вот сейчас безаппеляционно ученика поставили перед фактом, что он составит чародейке компанию, и отказ не принимается.
Этим же днем Ардан обнаружил у себя на кровати только что сшитый костюм весьма и весьма дорогого покроя. Размеры, которые Эйльхарт явно снимала на глаз, подходили до самого последнего сантиметра.
- Думаю, тебе пойдет, - бросила чародейка, когда увидела Ардана с костюмом. - В конце концов, сегодня тебе нужно выглядеть как  подобает магу.
Вернее, она будто сказала, что не потерпит рядом с собой кого-то, одетого чуть менее модно и дорого, чем нужно.
Уже этим вечером Филиппа готовила портал в гостиной, будучи в одном из своих лучших черных платьев с золотой окантовкой. Длинные черные волосы были сплетены в тугой пучок на затылке, в который была воткнула тонкая как игла заколка. Вырез на платье будто был еще больше, чем когда она встретила Ардана в простой рубашке.
- Тебе много говорить не нужно, просто молчи и улыбайся. Если с тобой говорят, отвечай вежливо, но не распространяйся обо мне. Или, чего еще доброго о себе. Не думай, что ты никому не будешь интересен, ты будешь со мной. И не вздумай напиться или трахаться в каком-то закутке, ты мне сегодня пригодишься. В конце концов, для этих вещей я даю тебе достаточно свободного времени.
Которым тот не особо пользовался, впрочем...
Часто Филиппа совершенно не стеснялась в выражениях, но даже их она произносила со всей возможной величественностью, и сравнить ее с какой-нибудь хабалкой-кметкой хоть убей не выходило.
Дав все инструкции, Эйльхарт быстро открыла портал неподалеку от поместья, на неприметной тропинке.
- Идем.
Стоило им оказаться на ноябрьской прохладе, как Филиппа накинула на себя заклинание, позволявшее не мерзнуть. Об Ардане она будто не подумала.
Но идти было недалеко, шагов двести. Гостей на входе было не так много, большинство уже вошло внутрь. С Филиппы даже не стали спрашивать приглашение, похоже, в этом поместье она была частой гостей. Похоже, ей и Ардану те кланялись несколько ниже обычного.
- К счастью, нам не придется выказывать свое почтение хозяевам, те и так о нем знают.
Филиппа скорее использовали такие вечера, как площадку для своих интриг. Хозяева поместья с весьма длинной и сложной фамилией, и еще более запутанной родословной, пересекающихся с различными королями, всегда были рады чародейке, и поэтому той не нужно было приглашение или отчет о своем прибытии. Если им нужно - найдут ее на вечере сами. Именно это она кратко и объяснила Ардану, как можно использовать свое влияние, и как важно его заработать.
- Неужели ты все же решилась взять себе ученика? И это даже не девочка? Или я что-то о нем не знаю? - без какого-либо приветствия среди гостей во дворе к ним обратился статный мужчина.
Никто бы и не сказал, что это чародей, скорее шпик. Неприметная внешность, лицо, которое забудешь сразу как увидишь. Дублет да, дорогого покроя, но это поймет только хороший портной.
- Не ожидала тебя здесь увидеть. Как поживает Риссберг? - улыбнулась самой очаровательной улыбкой Филиппа, и даже без хищных ноток, как часто бывало.
- Ты же знаешь, что я не оттуда.
Они общались с улыбками, как старые друзья. И никто друг другу не представлялся, и об Ардане будто забыли.
- Я поверю в этот раз. Как и в то, что твои изыскания совсем не нарушают правил.
Последнее Эйльхарт сказала шепотом, но так, чтобы Ардан все прекрасно услышал. Это было своего рода предостережение, и той было интересно, воспользуется ли он.
- В конце конце, если я что узнаю, мне придется тебя сдать, - она игриво повела плечом.
- О, если ты что узнаешь, я сдамся сам.
- Тогда пока этого не произошло, я вас обоих оставлю на время, меня ждет одна важная встреча.
С этими словами Филиппа скрылась среди гостей быстрее, чем кто-либо успел что ответить.
Странный господин, тем временем, посмотрел на Ардана.
- Что же в тебе особенного, парень? Неужели ты ее затащил в постель, а не она тебя, что вдруг решила оставить при себе? на моей памяти она выкинула множество учеников за самую малую оплошность, что даже я со своей категоричностью считаю, что такое чересчур.
Было видно, что более опытные маги общаются без какого-либо напускного этикета, или по крайней мере, Ардану во внешнем мире попадались те, кто говорил обо всем прямо.

Чародей, так и не соизволивший назваться, усмехнулся. Но неожиданно, не высокомерно, а даже по доброму, хотя происходящее его действительно забавляло. Ведь на свете, когда живешь десятки лет, не так много развлечений.
- О, так все еще сложнее, она с тобой даже не развлекается. Боится, что ты ее прирежешь во сне? - казалось, совершенно шальная мысль, или чародей видел гораздо глубже, чем возможно для простого смертного?
После чего он бесцеремонно притянул себе бокал вина телекинезом прямо с подноса вздрогнувшего слуги, а следом и второй, после чего протянул его Ардану.
- Ты весь напряжен, а в любой ситуации, даже самой отвратительной нужно сохранять хладнокровие и достойный вид. Филиппа никогда напрямую не скажет, что от тебя хочет. Уверен, ты еще и продрог по дороге, поэтому выпей, согрейся. Наверняка ждала от тебя, что ты сам решишь эту проблему. Тут одного старания недостаточно. Она из тех, кто ищет алмазы, а не превращает медь в золото. Так что, поверь мне, ты с ней все еще рядом не из-за своего прилежного старания, которого все же немало, ибо в отношении учеников терпения у нее мало. Поэтому спасибо, что скрасил вечер этой загадкой. Если ты продержишься у нее подольше, спроси как-нибудь невзначай кто я такой. И как только будешь свободен, я бы поработал с тобой. Мне нужны способные, кто старается. И кто явно не боится сунуть голову в пасть зверя.
Подмигнув, будто он уже успел вывернуть все нутро Ардана, разглядеть и затолкать обратно, чародей покинул его общество и больше на этом вечере они не встречались.
Но Филиппа отсутствовала недолго.
- Надеюсь, ты еще не напился? - непринужденно бросила чародейка и поманила Ардана за собой. - Оставь вино, там оно тебе не понадобится.
Они прошли вглубь поместья и начали подниматься по запасной лестнице на второй этаж, будто их вместе никто не должен был видеть. Все веселье не заккончилось на нижних этажах, наверху кто то уже успел уединиться, и весьма красноречиво об этом заявлял на весь коридор.
Но Эйльхарт, казалось, вообще ничего не способно отвлечь, она целеустремленно двигалась вперед.
- Проклятье! - за углом кто-то приближался и быстро.
Поэтому чародейка прижала Ардана к ближайшей стене и страстно поцеловала, заставив положить руки себе на бедра. То ли она действительно делала это с желанием, то ли искусно притворялась, но выглядело все слишком натурально, хотя всего лишь служило отводом глаз для небольшой группы гуляк, что покинула одну из комнат и направилась вниз.
Стоило им исчезнуть из поля зрения, что продолжалось с минуту, Филиппа, наконец, освободила Ардана, будто и не было ничего. Даже следов от накрашенных губ не осталось, эльфийская косметика творила чудеса.
- Тебя просто никто не должен видеть, когда ты войдешь в ту комнату. Как выйдешь, можешь наслаждаться вечером. На все вопросы отвечай "да", когда мы войдем. Если подведешь, то я могу сделать так, что ты пожалеешь, что родился магом - впервые за все время их общения ее взгляд посуровел настолько, что стало ясно - чародейка не просто способна испортить жизнь ученику, но и способна на убийство. -  А теперь пошли....
До конца коридора, где была нужная дверь, оставалось еще добрая сотня шагов.

C какой-то стороны Филиппа слишком уж любила выбивать всех окружающих из колеи, неважно какими способами. Но это одна из вещей, которая легко помогала перехватить инициативу где угодно, ибо после таких выпадов очухиваются далеко не сразу. А Ардан не нужен был сейчас как инициативная единица. Это требовалось множество раз раньше, но не теперь...
Наконец, они достигли конца коридора и перед чародейкой открылись двери, стукнув одного из охранников внутри. Напрягаться и пользоваться руками здесь Эйльхарт также не собиралась, к тому же, это еще одна попытка выбить присутствующих внутри из колеи. Отчасти это получилось. Надутый высокомерный старик в дублете, что был раз в десять дороже, чем тот, что носил Ардан, отпустил свою длинную бороду, что до этого нервно теребил.
- Итак, господин Вернер, - дав свою самую обаятельную хищную улыбку вместо приветствия заявила Филиппа, указывая на Ардана. - Как я и обещала, я его привела его вам.
Охранник, что потирал ушибленное плечо, закрыл за ними дверь, а второй держал руку на эфесе меча. Как будто это поможет против магов...
- И это наследник? Приодели какое-то чучело, и мне стало быть, нужно в это поверить? Смех да и только! - он храбрился, но было видно, как напуган.
И вовсе не чародейкой, таких он перевидал на своем веку немало. Скорее продолжал коситься на Ардана, будто не слишком уверенный в собственных словах...
- Если бы я пришла с пустыми руками, ваши слова имели бы хоть какую-то силу.
Филиппа подошла и протянула небольшой свиток, спрятанный в тайном кармане черного платья.
Старик фыркнул и бегло прочитал свиток. Потом смял. Потом спохватился и разгладил попорченную бумагу. Потом пару раз подходил к Ардану вплотную, пристально взглядываясь в лицо. А потом в свиток.
Пока, наконец, не сдался и не принял самый дружелюбный вид.
- Но давайте же не будем делать поспешных решений, госпожа Эйльхарт. Это было слишком давно, даже король не сможет восстановить его в правах!
- Король-то сможет. Вопрос в том, сколько от вашего добра будет отрезано в пользу наследника, родителей которого вы обокрали, а его пытались убить, и не будь у него магических способностей, из-за которых его забрали в Бан Ард, так и смогли бы, - методично разносила противника Филиппа, даже не глядя на Ардана.  - Поэтому я предлагаю вам более выгодные условия. Я прощу вам попытку убийства потенциального мага. Но верните его наследство. Все до монеты. С теми процентами, которые на нем заработали, конечно. Я буду посредником в этом деле, и прослежу, чтобы деньги пошли на его нужды и нужды Капитула. Иначе, как вы думаете, кто следит за тем, чтобы справедливость была восстановлена?
Старик был просто уничтожен. Не потому что богатое наследство было одной десятой его купеческих доходов. Но потому что был скрягой, и его вокруг пальца обвела женщина, и он не в силах что-либо с этим поделать.
- Я... вас понял. Тогда.... завтра же я подготовлю все бумаги.
- Без фокусов? - подняла бровь Эйльхарт.
- Ну, разумеется!
- Тогда вы свободны.
Будто только и ожидая ее разрешения, купец удалился вместе со своей охраной, и стоило двери закрыться, как за ней послышались самые громогласные и грязные проклятия, которые Ардан мог услышать в своей жизни до сего момента. А потом все затихло.
- Ну что ж, дело сделано, - Филиппа с легкостью порвала оставленную Вернером официальную бумагу, что-то якобы доказывающую.- Полагаю, у тебя есть вопросы. Ты заслужил ответы, равно как и часть моих новых доходов. Тебе в твоем случае определенно пригодятся деньги.
На столе лежал небольшой нож для резки бумаги, а Эйльхарт отправилась к шкафу, где стояли бутылки с дорогим вином и бокалы. Вряд ли хозяева разрешили бы ей пить это вино, но определенно разрешили бы господину Вернеру, что занял их кабинет. А они его гости, так  или иначе, поэтому грех было не воспользоваться возможностью.

Филиппа весь разговор с Вернером была наготове. Случиться могло все что угодно. Вплоть до того, что мальчишка мог докопаться до правды сам, чего собственного, чародейка отчасти и добивалась. Либо его думы могли уйти куда-то в другую сторону. Однако, то ли он продолжал держать хорошую мину при плохой игре, то ли действительно не понимал всей ситуации. Как разочарование во втором случае.
Эйльхарт медленно повернулась с бокалом вина. Наливать Ардану не стала, ему уже хватит на текущий момент, потом может хоть напиться до поросячьего визга и залечь хоть на неделю с местными дорогими куртизанками. Благо теперь есть на что.
- Это? Господин Вернер? Всего лишь купец, который за последние десять лет очень сильно поднялся. Но как и твой отец, подумал, что можно не отвечать взаимностью одной чародейке. И не мне спрашивать об устроенном представлении. Элран Тиборц.
Филиппа отчеканила его имя и незаметно, но все же выставила магическую защиту. Да, перед ней был неощипанный птенец, далекий об боевых действий, но и школа Бан Ард была не последней, да и прилежания у мальчика было достаточно, чтобы заседать в библиотеках, в том числе и ее собственной, а, значит, научиться какому-нибудь неподходящему трюку.
- Разыскать сведения о тебе было непросто. В Бан Арде нечасто фиксируют настоящее имя при поступлении или выпуске. Протянуть ниточку стоило немалых денег, но это было моим развлечением, моей загадкой, которую хотелось разрешить. И каждая монета была потрачена с пользой. Разумеется, было бы проще вскрыть магией твой мозг, но оставлять тебя полным идиотом после ответа не хотелось.
Да и слишком много сил потребуется на операцию, чтобы выудить какие-то крупицы. Как же неразвита в некоторых аспектах Магия. Пока что.
- Далеко не все маги тут же бегут на обучение к чародейкам, это противоречит бан ардовскому шовинизму. И есть множество других магов твоего пола, которые с удовольствием возьмут ученика. Некоторым правда нужен и любовник, но можно потерпеть. Так или иначе это раз. Раз уж ты пришел ко мне, то мог бы выдумать более правдоподобную причину и историю. Поссориться с каким-нибудь старшим чародеем для вида, как пример. Но даже когда я высказала свои подозрения напрямую, за целый месяц ты не пытался их развеять. Это два. И даже такому упертому барану как Вернеру хватило одного взгляда на тебя, чтобы узнать. Это три. Даже документ был не нужен, хотя он не подделка, это официальный ответ на мой запрос, кто является наследником твоего рода. А это значит все только одно...
Филиппа медленно придвинулась на несколько шагов, и теперь она и Ардан находились на одинаковом расстоянии от стола с ножом.
- Ты каким-то образом узнал про меня, но не узнал про Вернера. Вот это мне и стало интересно....
Эйльхарт говорила без улыбок и усмешек, она не собиралась заранее провоцировать мальчишку на глупые выходки.
- Ну а теперь Элран Тиборц... у меня лишь один вопрос - что ты будешь со всем этим делать?

Если бы Ардан пошел в отказ, Филиппа бы пусть и немного, но продолжила терзаться сомнениями. Все ее сведения не более чем вилами по воде. Слишком много времени прошло, слишком много связей было давно разорвано. А торговец мог и не узнать Ардана, но просто был бы вынужден согласиться с бумагами.
Так или иначе, все сработало как нельзя лучше, и приведенных доказательств хватило, чтобы мальчишка перестал отпираться. Филиппа ожидала разного. Но все-таки он смог, пусть и немного, но все же удивить. Затравленный испуганный взгляд сменился спокойствием, и совсем не притворным, такой водоворот эмоций трудно победить, если не устранена его причина.
Эйльхарт применила все свое набранное мастерство, чтобы почувствовать ложь, но ничего не выходило. Это было весьма интересно. Никто так просто не признавался в попытках ее убить. Разве что под пытками... столь необычно, что даже если все правда, поверить сложно. Но пока теория выходит весьма стройная. Ведь несмотря на липовые возможности, что подворачивались Ардану то тут, то там, он ничего не сделал. Даже не строил никаких козней. Или просто перетрусил после неудачной попытки соврать? И ждал самого самого удобного момента?
- Что ж, по крайней мере, честно. И в твоем характере. Ты даже не разобрался,что тогда произошло, но уже был готов меня прикончить.
Он всерьез думал, что может так просто взять и уйти от всего. Отвернуться и забыть. Многие чародеи попросту бы испепелили мальчишку прямо на месте, не слишком-то церемонясь. И вышли бы сухими из воды. В любом случае, у Филиппы отлегло. Будь тот нанят каким-то конкурентом, то пришел бы намного подготовленнее. Да и сложная была бы операция по внедрению.
И все же вот так просто отвернуться и про все забыть? А потом, пусть даже лет через сто, вонзить кинжал ей в спину? Филиппа смотрела слишком далеко, чтобы так просто отпустить эту ситуацию на все четыре стороны.
- Но ведь ты же можешь стать известным. Весьма известным.
Две вспышки, и вот Эйльхарт стоит буквально вплотную к Ардану, почти упираясь своей грудью в его. У него в руке кинжал со стола, а она крепко держит его запястье, как тогда, в операционной с бруксой на столе, не давая вырваться.
- Убить лучшую ученицу Тиссаи. Отомстить за свою семью, доказав законность своих притязаний с этой бумагой. Вернер будет на твоей стороне в этой истории, и ты выйдешь сухим из воды. Не только со своими, но и моими деньгами. Получив в наследство и мою библиотеку, мои прибежища и множество других ресурсов, приобретешь все связи, о которых ты мечтал. И ты просто отвернешься? М? Думаешь, тебя так просто отпустят после того, как вся правда вскрылась?
Каменное лицо Филиппы ничего не выражало, карие глаза смотрели в самую душу.
- А всего-то... что? Пырнуть в живот не подойдет? Верно, я еще успею тебя убить. Может сердце? - рука пошла выше и кинжал уткнулся меж ребер. - Рискованно, можешь попасть в ребро, и тогда твоя песенка спета. Тогда шея?
Филиппа повела руку Ардена ,и теперь кинжал оказался прямо у ее горла, всего лишь провести вниз и... месть свершена. Может ,все и произойдет так как говорит чародейка...
- Не произнести заклинаний, захлебываясь кровью невозможно сделать нужные пассы... идеальный вариант, разве нет? И в конце концов...
И тут Эйльхарт потеряла контроль над рукой Ардана. Лезвие пошло вниз. И все случилось так, как она говорила...
Вот только через несколько мгновений, когда казалось, что случилось непоправимое, все поменялось. Юный чародей все еще стоял с ножом в руке но Филиппа стояла вдалеке сбоку, внимательно наблюдая за его реакцией. Такие иллюзии отнимали у пусть и не совсем юной чародейки большое количество сил. Но они действовали, ибо она тщательно маскировала переход к ним.
Вся эта провокация, дабы убедиться в том, что Ардан говорит правду. Жестоко? Да. Но зато решит раз и навсегда все разногласия и сомнения.

В принципе, Филиппа увидела все, что хотела, еще до того как сняла иллюзию. Да, все это можно было легко перепутать со страхом за собственную шкуру, но она имела уже достаточно внушительный опыт общения с людьми, чтобы отличать одного от другого. Столь редкие качества сложно найти в этом мире, поэтому они и выделяются столь сильно.
Теперь, по крайней мере эта глава останется между ними закрытой. И мальчик не будет пытаться ее убить, хотя бы по этому поводу. Но будущее весьма непредсказуемо, особенно если живешь очень долго. И судьба может подкидывать весьма и весьма неожиданные повороты за столь немалый срок.
Столь жестокая шутка того стоила. Но и Эйльхарт не была бесчувственной, чтобы просто кивнуть и уйти дальше по своим делам. Она медленно подошла к Ардану и, заставив его выпрямиться, нежно обняла, положив его голову себе на грудь. Объятия были вовсе не требовательными или настойчивыми, скорее расслабляющими. Успокаивающими.
- Теперь ты превосходишь большинство выходцев из Бан Арда или кого-либо еще в нашем ремесле. Очень немногие в этом мире готовы отринуть свое прошлое, которое ничего не значит. Или все остальное, что касается бесполезных бытовых вещей. Жизнь позволила тебе усвоить лучший из уроков, которому никто не смог бы научить извне, даже я сама.
Голос звучал спокойно, без каких-либо лишних эмоций. Внутри же Филиппа также не плясала от радости под громкий оркестр. В конце концов, каждый уважающий себя чародей должен осознать подобное и свою высшую цель в этом мире и всю ничтожность остального. К несчастью, очень и очень немногие на это способны.
- Теперь ты действительно готов обучаться. Но не могу обещать, что это будет долго. Ученики у меня не задерживаются. Но потом я дам тебе наилучшие рекомендации. С ними у тебя будут открыты все дороги.
Она делала это совсем для немногих, даже для тех, кто долго продержался у нее в учениках. Ведь даже хорошие показатели в учебе еще не значили то, что Эйльхарт готова была за них ручаться. Но здесь она была более чем уверена.
- Что ж. - после нескольких минут она отпустила Ардана. - Нам нечего делать больше в этом месте, если только ты не хочешь немного расслабиться  и дать себе волю. Если тебе это действительно нужно.
С этими словами Филиппа удалилась из кабинета. Вернется ли Ардан сам или с ней - значения не имеет. Теперь у него была возможность выбирать, ни на что не оглядываясь.