Из очередной миссии они вернулись с огромным успехом. Сабин не могла поверить, что первое задание, доверенное руководству Эзры, пройдет так хорошо. Она ожидала скорее, что ей придется спасать его задницу, а потом еще и выгораживать перед командованием. Но нет — он достойно справился с возложенными на него обязательствами. Ей стоило это признать: он значительно изменился и, наверное, даже вырос за последнее время. И признание это ее волновало.
Эзра ее волновал. Во многих смыслах. Он всегда был несносным и самоуверенным, но теперь его самоуверенность вышла на новый уровень, подкрепленная новообретенными навыками. Он самозабвенно бросался в самую гущу опасности и выходил из нее победителем. Он вытворял с Силой вещи, которых Сабин раньше не видела, и даже не представляла себе, что такое возможно. Значит, вот как оно это бывает у учеников джедаев, потерявших учителя?
Он не потерял Кейнана в полном смысле этого слова — с ним не случилось того самого страшного, что могло бы случиться. Но как учитель Кейнан оставил Эзру. И как боевой товарищ оставил их всех. После возвращения с Малакора он отстранился от всех дел. И если поначалу его можно было понять — он был серьезно ранен и, очевидно, морально разбит случившимся, то со временем можно было ожидать, что он по крайней мере начнет снова участвовать в планировании операций.
Но он не начал. Он молчаливо оставался в стороне, уходил все дальше к границам базы, будто пытался спрятаться ото всех. Сабин откровенно не понимала, что происходит, и что ей с этим делать. Кейнан был одной из опор их маленькой, плотно сплоченной команды, он всегда был рядом, спокойный, разумный и уверенный, готовый помочь советом и поддержать. А теперь его не было.
Обычно болтливый Эзра отмалчивался по этому поводу. Зеб пожимал плечами и озадаченно чесал затылок. Чоппер раздраженно чирикал, будто бы она отвлекала его от какого-то важного дела. Гера давала понять, что ответы на все вопросы Сабин может получить только от самого Кейнана. Если тот захочет с ней поделиться. Но захочет ли?

Сабин медленно приближалась к кордону из сенсоров, окружавшему территорию базы, — единственному их средству защиты от гигантских паукообразных крикн. Где-то здесь, среди песка и ветра, она надеялась найти Кейнана, вновь сбежавшего от всех вопросов в уединенную тишину на границе с опасностью, которую несла в себе недоброжелательная часть фауны Атоллона. Мало кто сюда приходил — просто не было необходимости, и мало кто мог его потревожить.
Она увидела его издалека — недвижимая фигура, сидящая на песке в традиционной позе для медитации, спиной к ней, лицом к бесконечным песчаным холмам, среди которых тут и там величественно возвышались раскидистые коралловые деревья.
— Кейнан, — Сабин подала голос издалека: хотела заранее дать знать о своем присутствии. До того, как он услышит ее шаги и задастся вопросом о том, кто же нарушил его уединение. — Гера сказала, ты здесь, — соврала она, сокращая расстояние. Гера, конечно же, ничего ей не говорила. И даже никогда не намекала, где его можно найти: об этом Сабин догадалась сама. — Я подумала, ты захочешь узнать, — присела на песок рядом с Кейнаном, — что у нас все прошло отлично. Эзра делает большие успехи, — улыбнулась, осознавая, что он не может видеть ее, но, возможно, почувствует шутливый тон ее голоса. — Не могу даже поверить, что это тот самый Эзра!
[nick]Сабин Врен[/nick][status]очень мандалорская[/status][icon]https://i.imgur.com/AZt6lFD.png[/icon][raceah]Раса: человек[/raceah][ageah]Возраст: 19 лет[/ageah][actah]Деятельность: художница, подрывница, повстанка[/actah][fnameah]Сабин Врен[/fnameah][sign][/sign]

Отредактировано Цири (27.05.20 13:03)

Усаживаясь на песок рядом с Кейнаном, Сабин скрестила ноги и попыталась выпрямить спину — хотела скопировать его позу, всегда казавшуюся ей такой удобной и успокаивающей. Когда он сам так сидел, то выглядел расслабленным и умиротворенным. Выглядел человеком, для которого все тревоги мира не имели вообще никакого значения. Именно к этому она стремилась — расслабиться, оградиться от тревожных мыслей, успокоиться.
Тем не менее, не просидев в этой позе и минуты, поняла, что ошибалась: не было в таком положении тела ничего успокаивающего и умиротворяющего, не было спасения от беспокойства, только бесконечное напряжение и раздражение от того, что приходилось себя постоянно держать в равновесии и контролировать каждое свое желание пошевелиться. Нет, эти их джедайские штучки совсем не для нее.
Мысленно махнув рукой на изначальную затею обрести покой через подражание тому, кто его, как ей казалось, сам обрел, Сабин с удовольствием вытянула ноги, откинулась назад и оперлась ладонями о землю позади себя, поскребла пальцами, зарывая их в теплый песок. Запрокинула голову, всматриваясь в бескрайне синее небо, и подумала, что пусть Кейнан и не может видеть эту красоту, она посмотрит за них двоих. Пусть даже вслух ничего об этом и не скажет.
Он говорил об Эзре с такой уверенностью и даже гордостью за ученика, теперь почти что бывшего. Сабин его прекрасно понимала. Назойливый маленький воришка с Лотала прошел нелегкий путь к тому, кем стал. Он вырос во всех смыслах: теперь даже перегнал ее по росту, остриг эти свои патлы, из-за которых раньше был похож больше на девчонку, чем на мальчишку. Он раз за разом показывал себя умелым воином, а теперь еще и неплохим командиром, у которого если что и шло не по плану, то в запасе всегда имелся дополнительный вариант.
Но то, насколько быстро с ним произошли многие изменения — в возрастающей уверенности себе, граничащей с самоуверенностью, в использовании всех этих трюков с Силой — все это ее и правда беспокоило. Сабин не могла не заметить, что эти изменения начались после того, как Эзра с Кейнаном вернулись с Малакора, одни, без Асоки. И после того, как Кейнан, восстановившись после ранения, так и не вернулся ни к миссиям, ни к ученику.
— Пожалуй, — наконец ответила она. — Не хочу сказать, что не верю в него и в его способности. Но… ты его не видел, Кейнан. То есть…
Неосторожные слова, сорвавшиеся с языка, были неловкими. Сабин вздохнула. Затягивать молчание ей казалось вдвойне неловким. Она выпрямилась, снова поджав под себя ноги, но в другой позе, не сходной с той, в которой оставался Кейнан.
— Прости… Я хотела сказать, что тебя не было с нами и ты не мог почувствовать происходящее так, как чувствую это я. Он изменился с того времени, как мы подобрали его на Лотале, но значительно больше — после того, как вы вернулись… оттуда.
Она не сказала «с Малакора», просто — «оттуда». Кейнан должен был догадаться. Он, как никто, знал, что произошедшее там изменило многое. И его самого, и Эзру, и отношения между членами команды «Призрака». От нее раньше ничего не скрывали, а теперь и сам Эзра, и Кейнан, и Гера, которая был обязана что-то знать, отмалчивались и держали тайну произошедшего при себе.
— Ты ведь… больше с ним не занимаешься, правда? Тогда почему он делает такие поразительные успехи? Разве это так работает? Разве у вас есть какой-то… не знаю… самоучитель для джедаев?
Ей стоило прикусить язык, и побыстрее. Все это, сказанное торопливо и взволновано, даже для нее самой звучало так, будто она его в чем-то обвиняла. А ведь она просто-напросто хотела получить ответы.
[nick]Сабин Врен[/nick][status]очень мандалорская[/status][icon]https://i.imgur.com/AZt6lFD.png[/icon][sign][/sign][raceah]Раса: человек[/raceah][ageah]Возраст: 19 лет[/ageah][actah]Деятельность: художница, подрывница, повстанка[/actah][fnameah]Сабин Врен[/fnameah]

Задумчивое молчание Кейнана говорило о многом. О том, что он не хотел отвечать, может, даже сам не знал, что ответить. И о том, что избегать ответа он тоже не хотел. И поэтому не переводил разговор на другую тему, не отказывался говорить, а просто напряженно молчал. Сабин понимала это ощущение, когда собственные разрозненные мысли и противоречивые чувства настолько перепуталась в одном сплошном клубке, что добыть из него необходимое и главное — истинное — становится почти что непосильной задачей.
Терпение никогда не было ее главным достоинством, да что там говорить — она всегда была крайне нетерпеливой, хотела получать ответы и результаты здесь и сейчас, без задержек и промедлений. Но торопить Кейнана не собиралась. Ей ведь только-только удалось поймать его наедине и даже завязать разговор. А ведь еще вчера даже эту встречу вдали от базы она сочла бы большим достижение — он избегал общения и объяснений очень тщательно.
Сколько бы ему ни потребовалось времени, она настроена была подождать.
Торопливая стайка докм деловито шуршала по песку мимо людей, так невежливо усевшихся рядом с их путем. Одна из них, отбившись от сородичей, уткнулась в сапог Сабин и, решив, что это не та преграда, которую не преодолеть, попыталась взобраться девушке на ногу. Та сначала пошевелилась, пытаясь стряхнуть покусившееся на ее обувь создание, а потом и вовсе вытянулась, дотянулась до докмы, подхватила ее и подбросила поближе к торопливо удалявшейся стайке. Спасенная от одиночества докма поспешила следом за сородичами.
Их целеустремленное движение выглядело так, будто они убегали от чего-то, но Сабин не стала тревожиться по этому поводу. Докмы были пугливыми созданиями, хоть по каким-то причинам и не боялись людей. Но главный их естественный враг — крикны — никак не смогли бы пробраться за защитный кордон из сенсоров. В их стремительном побеге от неизвестной опасности Сабин видела несмешную иронию: будто бы она со своими вопросами была той опасностью, от которой пытался сбежать Кейнан. А ведь на самом деле она должна была чувствовать себя частью стайки, к которой он, заплутав или отстав, стремился бы поскорее вернуться.
Она села, подтянув колени к груди, оперлась подбородком о скрещенные поверх них руки. Ей хотелось сказать Кейнану, что он не прав. Что он еще очень и очень многому мог бы научить Эзру: терпению, рассудительности, сдержанности — всему тому, чего у нее самой не было, но что ей, мандалорской воительнице, прощалось. А вот будущему джедаю Эзре — нет. Но она чувствовала, что за этим горьким признанием скрывается что-то еще. Что-то, что Кейнан, начав говорить о Малакоре, упустил — умышленно ли, или неосознанно.
У нее было бы время расспросить его, если бы с резко усилившимися порывами ветра к ним не пришла опасность, от которой, как выходило, и бежали предусмотрительные докмы. Песчаная буря, реальная и ненадуманная, неслась прямо на них. Все вопросы отошли на второй план.
— Я здесь!
Сабин резко вскочила на ноги вслед за Кейнаном, осторожно взяла его за руку, хоть он, вероятно, не с этой целью ее протягивал. В конце концов, он прекрасно ориентировался в пространстве и перемещался самостоятельно, так что помощь ему была не так уж нужна. Но ей хотелось дать ему понять, что она рядом и готова его поддержать. Не только посреди взметавшегося столбами и режущего глаза песка, но и в любых других ситуациях.
— Нам нужно срочно возвращаться!
Щурясь и свободной рукой прикрывая глаза от вгрызающихся в них песчинок, она подхватила оставленный на земле шлем и в очередной раз убедилась в верности правила всегда держать при себе все части своего доспеха. Он мог защитить ее глаза и легкие от въедливого песка, а уши — от завывания ветра. Как жаль, что поделиться им с Кейнаном Сабин не могла.
—  База, говорит Спектр-5, — включив свой коммуникатор, передала она, но в ответ прозвучал только шум помех. — База, говорит Спектр-5, вы меня слышите?
Помехи продолжали шуметь. Система коммуникаций, казалось, была нарушена. Но как на нее могла повлиять обычная песчаная буря, Сабин не знала. Если только эта буря не была обычной.
— Кейнан, не работает, — осторожно сказала она, раньше времени не желая строить теории. — Попробуй свой. И нам определенно нельзя здесь оставаться. Давай попытаемся вернуться своим ходом, —  все еще не отпуская его руки, она зашагала в сторону базы, на каждом шагу воюя с ветром, пытавшимся выбить ее из равновесия, и песком, удивительно цепко теперь хватавшим увязавшие в нем ноги. — Или хотя бы найти укрытие… Ты ведь не сможешь бежать, да?
[nick]Сабин Врен[/nick][status]очень мандалорская[/status][icon]https://i.imgur.com/AZt6lFD.png[/icon][sign][/sign][raceah]Раса: человек[/raceah][ageah]Возраст: 19 лет[/ageah][actah]Деятельность: художница, подрывница, повстанка[/actah][fnameah]Сабин Врен[/fnameah]

Не стоило и сомневаться, что коммуникатор Кейнана тоже не сработает. Он звал Геру, но Гера не отвечала. Вряд ли она могла его услышать. По крайней мере, не таким образом. Ведь все их устройства связи использовали те самые частоты, да и принцип работы у них был тот же. Но Сабин до последнего не хотела откидывать все возможные варианты наладить контакт с базой.
И вот, теперь варианты закончились.
Они остались предоставленными самим себе без какой-либо надежды на помощь. Даже если их отсутствие и заметят вовремя, скорее всего не смогут отыскать их среди помех, создаваемых песчаной бурей. Сабин решительно и крепко сжала ладонь Кейнана — ужасно было бы потерять друг друга в то время, когда больше не на кого положиться. И вдвойне ужасней потерять того, кто полагается на тебя.
А ведь смешно вспомнить, что еще пару мгновений назад она спросила, сможет ли он бежать. Да ведь она и сама была сейчас на это неспособна — едва переставляла ноги по стремительно нараставшим и тут же спадавшим песчаным наносам, медленно, но упорно двигалась против неистово хлещущего ветра.
Худшего врага, чем песчаная буря, сложно было вообразить. Ни расстрелять его из бластеров, ни подорвать взрывчаткой, ни сжечь в пламени, ни рассечь лезвием. Любое оружие против такого врага бесполезно, и даже подмога, если бы ее удалась призвать, никак не смогла бы с ним справиться. Единственный выход — позорное бегство. Ведь с силами природы и не поспоришь, и не повоюешь.
Нормальное зрение уже почти ничего не различало в завешенном серо-бурой пылью воздухе, и Сабин опустила свой визор, переключив его в режим радара. По нему тоже шли помехи, но он все еще работал. Коралловые деревья, о которых говорил Кейнан, маячили вдали темными, бесформенными пятнами на экране радара.
— Есть! — выкрикнула она сквозь свист ветра, указывая направление свободной рукой. — Вижу цель!
Осознание успокаивало, придавало сил. Если есть цель, если знаешь куда идти, а в руке держишь руку товарища, то вынужденное бегство превращается во что-то другое — в целенаправленное отступление или даже борьбу. Победить эту бурю сейчас означало добраться до намеченного укрытия.
На следующем, вновь тяжело давшемся шаге Сабин почувствовала, что Кейнан, прежде державший ее за руку так же крепко, как и она его, дернулся и ослабил хватку. Сердце тяжело ухнуло, как испуганный конвор. Но первый испуг тут же прошел, когда Сабин поняла, что Кейнан все еще здесь. Он стоял, погруженный одной ногой по колено в песок и, казалось, не мог никак освободиться.
— Сейчас помогу!
Буря была немилосердна к людям, осмелившимся остановиться посреди ее владений. Пока они двигались, она нещадно секла их и сбивала с ног ветром, но когда остановились, со всей скопившейся яростью готова была погрести смельчаков под толщей навеянного песка.
Сабин понимала, что долго оставаться на месте нельзя, и хотела разгрести нараставший все выше песчаный холмик у ног Кейнана, чтобы ему было проще высвободиться. Она опустилась перед ним на колени, и в этом резком движении была ее ошибка: почва под ними колыхнулась, окружавший их песок вдруг начал убывать, будто утекал в какую-то ведущую под землю воронку.
Прежде чем Сабин успела вскочить на ноги, воронка с хрустом, едва различимым среди завывания ветра, расширила свою пасть и проглотила обоих.
Сложно сгруппироваться, чтобы смягчить падение, когда не знаешь, сколько еще падать, а вокруг тебя — сплошные потоки струящегося вниз песка. Сабин больно ударилась несколько раз во время падения, а потом еще раз — плечом, весьма основательно, после чего поняла, что дальше падать уже некуда. Щиток, кажется, уберег ее от перелома и вывиха, но боль от удара все еще ослепляла.
Она с трудом перевернулась и выползла из горки песка, все еще пополнявшейся струившимся сверху потоком — будто содержимое песочных часов пересыпалось из верхнего сосуда в нижний. Отверстия, сквозь которое она провалилась, не было видно. Вокруг царила тьма и тишина, разрываемая только тихим шорохом песка.
— Кейнан? — шатаясь от головокружения, Сабин поднялась на ноги, переключила визор, к счастью, не пострадавший при падении, в инфракрасный режим. — Кейнан, где ты?
Множество тепловых пятен вокруг сбивало с толку. Казалось, сама окружающая земля была слишком теплой, чтобы позволить различить очертания находившегося где-то здесь человека. Сабин растеряно вертелась по сторонам, понимая, что хоть и отпустила его руку, когда падала, но чувствовала, что он провалился вместе с ней. А значит, он был где-то здесь.
«Там же, где была и ты, глупая».
Не теряя больше ни мгновения, она подскочила к куче песка, из которой только недавно выбралась сама, и начала ее разгребать.
[nick]Сабин Врен[/nick][status]очень мандалорская[/status][icon]https://i.imgur.com/AZt6lFD.png[/icon][sign][/sign][raceah]Раса: человек[/raceah][ageah]Возраст: 19 лет[/ageah][actah]Деятельность: художница, подрывница, повстанка[/actah][fnameah]Сабин Врен[/fnameah]

Песок безжалостно растекался у Сабин под ладонями, с сухим шорохом проходил между затянутых перчатками пальцев. Она едва слышала этот звук за собственным сбитым дыханием и грохотом сердца в груди. В окружающей темноте перед глазами все еще плясали яркие пятна, хоть тепловизор она уже выключила — инфракрасное зрение не смогло ей показать, где отыскать Кейнана.
«Разгребу всю эту дыру до дна, если понадобится!»
Казалось, чем больше она копает, тем больше песка остается. Но останавливаться Сабин не собиралась. Сдаваться — это не для нее. Потерять товарища только потому, что не приложила все усилия, чтобы его найти, — недопустимо. 
Ведь это предательство. Это трусость.
А трусить она больше не будет никогда.
Под толщей песка прошла слабая дрожь, едва уловимый признак движения, который мог показаться игрой воображения, всего-навсего миражом, порожденным искренним желанием его почувствовать, но для Сабин он стал знаком. И она принялась грести с удвоенной прытью, забыв про усталость и болезненные ушибы.
Кейнан был жив и цел, не задохнулся под толщей песка, не потерял сознания. Он был жив и хотел выбраться так же сильно, как она хотела его вытащить из проглотившей его песчаной ловушки.
И у них получилось. Песок скользил и осыпался, будто пытался снова погрести под собой только что освободившегося человека, но Кейнан поспешно поднялся. Сабин ему помогла, а потом кратко и тихо ответила:
— Я в норме.
Нажаловаться на ссадины она сможет и медицинским дроидам на базе, а сейчас нужно было заверить товарища, что с ней все хорошо и что на нее можно положиться. Нужно было заверить саму себя. Будто сказанное вслух непременно превратилось бы в реальность.
А ведь она не была в норме. Цела, это правда, если не считать ушибов. Но далеко не в норме. Чувствовала себя бессильной и бесполезной. Совершенно… слепой в темноте. Может, именно так себя чувствовала Кейнан, когда после их с Эзрой возвращения с Малакора стало понятно, что зрение ему не вернуть.
Сабин хотела ободряюще улыбнуться — и себе, и ему, но в темноте, со шлемом на голове, да еще и в присутствии незрячего человека это было бессмысленно. И она сделала то единственное, что могла, — неловко дотянулась рукой до его плеча, не сразу сумев его отыскать, и легонько сжала.
— Это было страшно и больно, Кейнан. Знать, что с тобой что-то происходит, но не понимать, как тебе с этим помочь, может ли хоть кто-то тебе помочь.
«И обидно тоже».
Ее держали в неведении, ничего ей не рассказывали, и Сабин с каждым днем все больше злилась, обжилась, чувствовала себя уязвленной. Но сейчас, провалившись в эту дыру, оказавшись отрезанной от базы, от остальных товарищей, в темноте, наедине с Кейнаном, она не смогла найти для него слова обвинения, не смогла бросить ему в лицо накопившуюся обиду — та рассыпалась на миллиарды мелких, неощутимых, незначительных частиц, словно тот песок, что окружал их сейчас.
— Возвращайся в команду, Кейнан, — попросила она. — Без тебя все совсем не так.
Совсем, совсем не так. Это была правда. Что-то странное происходило с Эзрой — и об этом Сабин говорила еще до того, как началась буря. Гере не хватало поддержки. Зеб не подавал виду, но странно щурился, всматриваясь в спину товарища, вновь и вновь уходящего на границу базы. Даже Чоппер свистел все более сварливо, когда Кейнана не было рядом.
— Надо нам выбираться, — отбросив тяжелые мысли, решительно заявила она, хоть и понятия не имела, как это сделать, куда им идти, чего ждать в этих тоннелях. — Если это пещеры или норы, то где-то ведь должен быть выход на поверхность. Можем пойти по тем ответвлениям, которые направлены вверх. Только… — Сабин замялась, порадовалась, что несчастного выражения ее лица в любом случае не видно. — Я совсем ничего не вижу.
«Тоже ничего не вижу, понимаешь? Не иронично ли? Не грустно?»
— Для ночного видения не хватает освещения, — казалось, стоило объясниться, оправдаться, почему вся техника, которой нафарширован ее шлем, оставила ее такой же незрячей, как и он. — А тепловизор будто взбесился. Здесь что-то есть, Кейнан, — в голосе ее зазвучала тревога, — что-то, излучающее тепло. И это не крикны.
[nick]Сабин Врен[/nick][status]очень мандалорская[/status][icon]https://i.imgur.com/AZt6lFD.png[/icon][sign][/sign][raceah]Раса: человек[/raceah][ageah]Возраст: 19 лет[/ageah][actah]Деятельность: художница, подрывница, повстанка[/actah][fnameah]Сабин Врен[/fnameah]

Голос Кейнана приносил Сабин успокоение. Мягкий тембр, уверенный тон, спокойная интонация — и даже в самой сложной, самой опасной из встречавшихся на их пути ситуаций он мог парой фраз привести ее в чувства. Сгладить страх, приглушить гнев, унять тревогу.
Произносимые слова могли не иметь значения, никак не влиять на ее решения или действия, но сам его голос проникал глубоко в сердце. Была ли это его личная особенная черта, или таинственный джедайский навык — не так уж и важно, ведь он никогда не делал осознанно ничего, что повредило бы его товарищам.
Кейнан просто умел говорить. И когда утверждал, что все будет в порядке, Сабин не могла не верить. Она чувствовала его ладонь на своем плече — такое же осторожное прикосновение, как и ее собственное, когда она пыталась продемонстрировать ему свою поддержку. И в то же время, намного более мощное, пылающее уверенностью и теплом, которое вряд ли можно было почувствовать сквозь плотный материал ее брони.
А все же Сабин чувствовала. Ощущала, как ее наполняют воодушевление и надежда.
Они медленно шли по тоннелю, слишком широкому, чтобы невидящая в темноте девчонка могла дотянуться рукой до стены и найти в ней опору. Вместо этого она доверилась ведущему ее слепому мужчине.
Как же неправ он был, когда называл себя бесполезным!
Сейчас, в душной, окруженной толщей песка темноте он хорошо чувствовал путь под своими ногами. Увереннее, чем некоторые чувствуют его при свете дня.
Раньше, когда «все было так», он, может, даже сам того не замечая, был важной частью их странной разношерстой компании, в которой каждый бережно хранил глубоко в сердце свою собственную боль, свою тайну. Теперь, когда он решился ей рассказать — о погибшем учителе, об уничтоженном Ордене, о совсем другом человеке, которым был задолго до того, как Сабин оказалась в команде «Призрака», — она понимала намного отчетливее, что и он был не только связующим звеном для команды, но центральной частью мозаики, без которой картина казалась бессмысленной и неспособной долго держаться вместе.
Нет, Кейнан никогда не смог бы стать бесполезным. Каждый член их команды всегда был важен.
Даже Эзра. Особенно Эзра.
Сабин глубоко вдохнула, выждала пару шагов, прежде чем вернуться к разговору, начатому еще на поверхности. Эзра была важен для Кейнана. Как ученик, как боевой товарищ, как друг.
— Он ведет себя самоуверенно, — наконец сказала она, и тут же осеклась: кто бы еще говорил о самоуверенности! — Не в своей обычной мальчишеской манере, — поспешила она уточнить, — но так… будто он бессмертный. Будто никто не способен его победить.
Ей знакомо было то чувство, тот лихой блеск, который она видела в глазах Эзры во время последней миссии. Это стремление быть на вершине славы, лучше, быстрее, ловчее всех, даже если то, что происходит вокруг — не безобидное соревнование, а борьба за жизнь.
Что-то такое, чего она никогда не замечала в Кейнане.
— То есть, наверное, у него есть на то основания. Ох, — она вздохнула, — он ведь стал поразительно сильным бойцом. Неудержимым, бесстрашным. Он безрассудно несется впереди всех, будто он в отряде один и может всю операцию провернуть сам.
Сабин умолка, рассеяно прислушалась к тихому шороху их шагов. Со стороны, пожалуй, ее слова должны были восприниматься так, словно она Эзре завидует, словно хочет с ним посоревноваться, но знает, что проиграет. Может, это даже было правдой, но далеко не всей.
То, что она на самом деле хотела сказать, и никак не могла выразить, было вопросом для Кейнана: «Почему же тебя Малакор сломил, а его — так окрылил?».
[nick]Сабин Врен[/nick][status]I am the fire[/status][icon]https://i.imgur.com/AZt6lFD.png[/icon][sign][/sign][raceah]Раса: человек[/raceah][ageah]Возраст: 19 лет[/ageah][actah]Деятельность: художница, подрывница, повстанка[/actah][fnameah]Сабин Врен[/fnameah]

Их медленные шаги тихо шуршали невидимым песком под ногами. Сабин ощущала приятную тяжесть ладони Кейнана на своем плече и мысленно держалась за это прикосновение так крепко, как не смогла бы держаться, даже действительно ухватив его за руку.
Потоки темной энергии, опасность и его ошибка как наставника Эзры — все это звучало для Сабин словно посвящение, раскрытие ранее недоступной ей тайны, которой Кейнан, вопреки всему, все же решил поделиться. Она не совсем понимала, о чем он говорит, в чем именно состоит опасность, но осознавала, что это важно.
И ценила эту попытку. Ценила открытость.
Их ошибкой — всех их или, по крайней мере, большинства — было стремление скрыть своих демонов ото всех, уберечь товарищей от своих личных печалей.
Сабин не говорила с Эзрой о том, что ее волнует произошедшие с ним изменения.
Эзра не говорил ни о чем ни с ней, ни с Кейнаном.
А Кейнан не говорил, пожалуй, ни с кем, кроме Геры.
Все они со своими тревогами и переживаниями укрылись от мира, будто глупые докмы, под плотным панцирем затаенного молчания. И для того, чтобы в нем появились трещинки, потребовалась целая песчаная буря.
Сабин ничего не сказала в ответ — задумалась о том, что хочет сказать Эзре. Могла бы обвинить его в излишней скрытности, но знала, что сама виновата в том же. Могла начать давить на него и выспрашивать все, что хотела знать, но понимала, что этим добьется немногого.
Ей хотелось, чтобы разговор получился сам собой, таким же естественным, как у них с Кейнаном. Неужели для этого придется тащить Эзру в пустыню, сталкивать в крикнову нору и блуждать вдвоем в темноте?
Они продолжали идти молча, и звук, пришедший откуда слева от тоннеля, по которому они двигались, показался оглушительным в относительной тишине. То ли клацанье хитиновых ножек крикн по камню, то ли просто шорох осыпавшейся со стенок земли…
Сабин остановилась, резко развернулась, насторожено подняв бластер.
Как же не хватало возможности видеть! В окружавшей кромешной тьме ощущение расстояния искажалось, воображение рисовало все новые шорохи там, где их, скорее всего не было. И голова начинала кружиться от напряженного вглядывания в никуда.
— Мне показалось… — тихо проговорила она, — показа…
Она прервалась на полуслове, опасаясь спугнуть мелькнувшую мысль. Крепче сжала рукоять бластера, плавно нажала на спуск. Тонкий, но смертоносный лучик вырвался из ствола, всего на мгновение слабо осветил пространство и врезался в потолок тоннеля, осыпая на пол мелкие камушки и песок.
Никого там, конечно же, не было.
По крайней мере, так ей казалось в течение пары секунд. А потом все пространство вокруг заполонил шум сотен хлопающих крылышек.
— Кейнан! Осторожно!
Еще один выстрел бластера на мгновение рассек окружающую тьму, выхватив очертания стайки мелких крылатых существ, тут же с писком ринувшихся в сторону Сабин. Она инстинктивно отскочила в сторону, хоть уклониться от стремительного пищаще-хлопочущего роя казалось невозможным, и выстрелила еще.
И еще раз, и еще — поддавшись захлестнувшей ее панике, она беспорядочно вертелась на месте и палила во все стороны у себя над головой, совершенно потеряв ощущение направления и понимание, где находится Кейнан. Сабин знала только одно: ее выстрелы его не заденут, если метить вверх.
[nick]Сабин Врен[/nick][status]I am the fire[/status][icon]https://i.imgur.com/AZt6lFD.png[/icon][sign][/sign][raceah]Раса: человек[/raceah][ageah]Возраст: 19 лет[/ageah][actah]Деятельность: художница, подрывница, повстанка[/actah][fnameah]Сабин Врен[/fnameah]

Сердце так и норовило выпрыгнуть из груди, руки тряслись, а спина и затылок взмокли от холодного пота. Сабин, к своему еще не совсем осознанному стыду, совершенно потеряла контроль над собой.
Голос Кейнана доносился до ее слуха сквозь шорох трепещущих крыльев, взвизги пары ее бластеров и напряженный гул крови в ушах. Но она не могла разобрать ни слова. Будто их разделяла тяжелая каменная стена или непроницаемая толща воды.
Страх и смятение владели ее сознанием, построив эту стену между ней и рациональностью. Ровно как и окружившие их крылатые существа, она отвечала инстинктом на инстинкт.
Опасность — устранить. Врага — уничтожить.
Тело само отвечало на эти максимы, минуя разум. Тренировок было достаточно, чтобы знать, что делать. Но дисциплины не хватало, чтобы побороть панику.
А потом мир вдруг взорвался яркой вспышкой колючего света. Вокруг было все так же темно: свет этот, вспыхнув, остался невидимым, внутренним, и Сабин почувствовала, как ее охватило непостижимое спокойствие, которого ее душа не знала уже несколько лет.
Все тревоги, страхи, невысказанные вопросы — всё, что заставляло ее метаться, беспорядочно палить из бластеров, принимать необдуманные решения, — всё это не исчезло, но отошло на задний план, спряталось в тени самых глубоких уголков сознания, в которые не смог проникнуть заливший его свет. Поначалу он казался ей невыносимо слепящим, ранящим, как ярко пылающий клинок светового меча, но вскоре она рассмотрела скрытую в нем истинно успокаивающую мягкость.
Ладонь Кейнана снова касалась ее плеча, крепко и уверенно, и тепло его прикосновения без труда проникало сквозь все защитные слои ее брони, сквозь мышцы и кость в самое сердце. Пальцы, сжимавшие рукояти бластеров расслабились настолько, что Сабин почти что выпустила оружие из рук.
Их крылатые противники тоже замерли, прекратив свои атаки. Не стоило сомневаться, что и они наполнились тем же сверхъестественным спокойствием, отбросив свой страх и инстинкты. Сабин это чувствовала, но совсем не находила в себе желания удивляться.
Она теперь могла четко и ясно слышать слова Кейнана: «все хорошо». И это была правда. Все было хорошо настолько, что когда закончилось — Сабин поняла это по тому, как ее душа снова медленно заполнилась тревогами и сомнениями, — она ощутила разочарование и сожаление.
Ей хотелось, чтобы это спокойствие оставалось с ней вечно.
Мотнув головой, будто переча самой себе, она произнесла приглушенным, сдавленным голосом:
— Да, пойдем.
Они пошли по тоннелю, выбранному Кейнаном, и вскоре добрались до выхода у корней раскидистого кораллового дерева.
Сабин молчала. Ощущала себя растерянной и потерянной. Хотела злиться, но не могла. То, что Кейнан сделал там, в темноте песчаных тоннелей, было похоже на их с Эзрой проделки с лот-котами или крикнами. Она никогда не могла бы подумать, что такое может случиться и с ней.
Если бы ее спросили о такой возможности, она однозначно воспротивилась бы. Заявила бы, что это преступление против ее свободной воли. Но Кейнан не спросил, просто сделал. И она хотела на него злиться за это, но не могла.
— Знаешь…
Она собиралась сказать ему это, но ее прервало шипение коммуникатора:
— …ктр-5, вызывает База, прием.
Сабин вздохнула, почти что с облегчением. Говорить с Кейнаном об этом происшествии правда не очень-то и хотелось.
— База, это Спектр-5, — прикоснувшись к кнопке передатчика, проговорила она. — Мы со Спектром-1 попали в песчаную бурю и немного… заплутали. Пришлите за нами транспорт. Отправляю координаты.
— Принято, Спектр-5. Рады, что с вами все в порядке. Высылаем транспорт. Ожидайте.
Сабин сняла шлем, растрепала взмокшие волосы. Буря давно утихла, не оставив по себе ни единого видимого следа. Небо над головой было невозмутимо глубоким и синим, теплый ветер ласково обдувал лицо, а ветви кораллового дерева надежно укрывали от солнца.
— Знаешь… — повторила она, усевшись на землю и намереваясь говорить уже о другом, а тот разговор отложить на абстрактное «когда-нибудь», — этот вездесущий песок меня, кажется, скоро доконает, — набрав горсть, она смотрела, как песчинки, тонкой струйкой высыпаясь из-под ее пальцев, под влиянием слабого ветра отклоняются от прямой траектории. — Не откажусь от возможности отправиться на какое-то длительное задание подальше отсюда… Или хотя бы с неделю не выходить из своей комнаты.
Видимых следов бури не осталось. Но Сабин соврала бы самой себе, если стала бы утверждать, что ничего не изменилось. Ветер развеял пески Атоллона, перемешал бесчисленные песчинки. И что-то точно так же перемешалось и развеялось в ее душе.
[nick]Сабин Врен[/nick][status]I am the fire[/status][icon]https://i.imgur.com/AZt6lFD.png[/icon][sign][/sign][raceah]Раса: человек[/raceah][ageah]Возраст: 19 лет[/ageah][actah]Деятельность: художница, подрывница, повстанка[/actah][fnameah]Сабин Врен[/fnameah]