Aen Hanse. Мир ведьмака |
|
|
Приветствуем вас на ролевой игре "Aen Hanse. Мир ведьмака"!
Рейтинг игры 18+ Осень 1272. У Хиппиры развернулось одно из самых масштабных сражений Третьей Северной войны. Несмотря на то, что обе стороны не собирались уступать, главнокомандующие обеих армий приняли решение трубить отступление и сесть за стол переговоров, итогом которых стало объявленное перемирие. Вспышка болезни сделала военные действия невозможными. Нильфгаарду и Северным Королевствам пришлось срочно отводить войска. Не сразу, но короли пришли к соглашению по поводу деления территорий.
Поддержите нас на ТОПах! Будем рады увидеть ваши отзывы.
Наша цель — сделать этот проект активным, живым и уютным, чтоб даже через много лет от него оставались приятные воспоминания. Нам нужны вы! Игроки, полные идей, любящие мир "Ведьмака" так же, как и мы. Приходите к нам и оставайтесь с нами! |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Aen Hanse. Мир ведьмака » Здесь и сейчас » [15 декабря, 1271] — Практическая работа для похищенных
Время: меняется
Место: Новиград
Участники: Кристоф, Шани та Эрика
Предисловие:
"— Мы не похищаем тебя.
— Я могу выйти?
— Нет.
— Тогда это похоже на похищение."
"Редко когда мне приходится работать под принуждением, ещё реже при этом со мной попадает кто-то второй. Впрочем, оказывать помощь - дело всегда привычное, главное после этого заслужить благодарное "спасибо", а не топор на наши хрупкие шеи."
Отредактировано Шани (18.01.20 17:00)
Кристоф крайне не любил, когда Король Нищих выдавал ему подобного рода поручения, коим именно в эту секунду и минуту он имел неудовольствие заниматься. Не в обиде на Бедлама был мужчина, да и платили за все это ничуть не меньше, чем за остальное, но упорно ему казалось, что отсекать мечом голову неугодных Королю людям было занятием, каким в последние годы овладел он лучше всего, а вот красноречия, безусловно, за годы здесь, подрастерял, а потому совсем не понимал, как добиться поставленной цели без злых слов или демонстрации оружия. К счастью, чаще всего получалось импровизировать, но недоумение от казавшегося бессилия все равно раз от раза наступало на пятки.
Королю Нищих требовался медик. Единственное, что Кристофу было известно - не ему лично, но лицу не менее значимому. Тому, кто что-то узнал - обычное ремесло в среде Короля - и жестоко поплатился за это. Жестоко настолько, что это знание привело на порог смерти, которая вот-вот отопрет свои врата. Бедлам ясно дал понять, что медик нужен не абы какой - абы какие пусть лечат задницу иерарха - а самый квалифицированный специалист, которого они здесь смогут отыскать, и приказал разнести этот клич по улице, что и было сделано. Спустя пару часов один из бродяг, пришедший ко двору, передал необходимый адрес и ряд иной, не менее интересной информации о медике на измятом и грязном куске бумаги. Кристоф изучил его, припрятал в карман и, убедившись в отсутствии дополнительных вариантов, отправился к ней - “Шани, рыжеволосой медичке из Оксенфурта”.
Когда “посланник” Короля был на месте - у госпиталя Вильмериуса, а дело как раз шло к вечеру, он остановился. Затем скинул капюшон, отряхнул свой дорогой плащ, под которым красовалась не менее хорошая одежда темных оттенков, от снега и тщательно огляделся. Лицо нахмурилось, когда вдруг подумалось о том, что Шани эту может и вовсе придется тащить на плече предварительно ей врезав, так что так, на всякий случай, Кристоф обошел небольшую лечебницу вокруг, подмечая места, откуда выйдет сбежать с телом на плечах, и снова вернулся ко входу, однако, перед тем открыть дверь сморщил нос - здесь пахло смертью, а запах этот де Горгона преследовал всю его жизнь. Запах не удивил - все лечебницы так пахли, но одно его наличие в воздухе заставляло вспоминать многие, не самые приятные, но нужные вещи. Кристоф аккуратно поправил перчатки на своих руках и толкнул дверь вовнутрь, оказавшись на пороге, и настойчиво, несмотря на некоторые возмущения, прошел вглубь.
- Медичка Шани. Рыжая. Здесь? - вопрос скорее риторический - она здесь, а вот в какой именно комнате, которых тут было не менее десятка - вопрос важный. - Мне нужна её помощь и ничья больше.
Медик, что дежурил на входе, колебался. Ссылался на то, что в поздний час мало в госпитале специалистов и крайне нежелательно бы их отвлекать от помощи пациентам, но в конце-концов сдался под уговорами и показал куда идти, заметив ножны под плащом в самый последний момент.
Дверь, за которой она находилась, открыл резко и, войдя внутрь, закрыл за собой. Молодая девица с короткими рыжими волосами, что расхаживала между кроватями израненных и больных, очень точно подходила под описание, а потому никаких сомнений не оставалось. Кристоф терпеливо следил за ней, продолжая стоять у входа, а когда она повернула к нему свою голову, сделал пару шагов навстречу:
- Даю вам пять минут на то, чтобы собрать свои вещи и пойти со мной.
Даже праздника у нее не было, потому что и в праздник требовалась услуга.
Помочь страждущим в госпитале Св. Вильмериуса, когда Иоахиму фон Гратцу особенно требовалась помощь ещё одной пары рук, было для Шани едва ли не долгом чести. Пусть даже для этого и пришлось проделать путь от её родного города Оксенфурта в соседний Новиград. Помощницу Эрику было решено взять с собой. В конце концов, девушка прижилась не плохо, действительно помогая, а не мешая, как иные помощники своим наставникам. Шани же нравилось делиться с кем-то мыслями, обсуждая методы лечения пациентов за кружечкой травяного чая.
В её жизни одиночество было привычным укладом, однако никто и никогда не говорил, что она куда лучше, чем собеседник, имеющий с тобой некую общность интересов. — Вот так, а теперь повязка, не слишком туго, Эрика, следи, дабы она плотно прилегала к руке, но не нарушала кровоток и не пережимала нерв. — Многое девушка уже умела, однако у неё не было медицинского образования, а проблемы в знаниях то и дело требовалось заполнять. Шани доставляло удовольствием делиться опытом с кем-то ещё, а потому она весьма охотно позволяла Эрике самой делать то, с чем помощница могла справиться.
— Вот так, теперь вы будете жить, уважаемый… — у большинства людей здесь не было никаких имен, а только клички. Госпиталь св. Вильмериуса являлся единственной лечебницей Новиграда для бедных, потому как богатые жители города могли позволить себе пользоваться частными лекарями. Главным врачом здесь являлся Иоахим фон Гратц, приятный седовласый мужчина, примерно пятидесяти лет от роду. Пожалуй, что он был одним из немногих, кем Шани искренне восхищалась, в определенной мере одобряя его подход и даже некоторое вмешательство в жизнь пациентов.
Иоахим признавался в этом и сам, что частенько лично “разбирается” с теми, кто наносит увечья его пациентам: бандитами, мужьями-алкоголиками, утопцами и прочими бестиями, как человеческими, так и не совсем. Медичка же знала это наверняка — помощь никогда не бывает лишней, а неоказание оной преступление гораздо большее, нежели нос, сунутый в чужие дела. Впрочем, на этот раз, она была даже рада, что Иоахим временно отсутствовал. Не стоило хирургу рисковать головой ради неё и чужой прихоти. — И что, — усмехнулась Шани, продолжая растирать травы в небольшой ступке из малахита, подаренной близким другом, — даже не познакомился? — Вопреки всему она оставалась спокойной, даже несмотря на то, как напряглись некоторые пациенты госпиталя. «Неужто опознали нашего внезапного гостя?».
— Не то, чтобы я была против, но заходи лучше как-нибудь вечерком. Скажем, недели через две. — У неё было немало дел здесь, да и не шавка она ручная, дабы по первому же зову послушно бежать к ноге хозяина. Тем не менее, обрисовать ситуацию стоило, хотя бы потому, что любопытства ей было не занимать. — А коль ты по делу важному, так я тебя внимательно слушаю. Времени у меня свободного, действительно, от силы минут пять. — Этим людям была нужна её помощь, сменить повязки, дать болеутоляющие отвары. — Эрика, помоги мне, пожалуйста, а левой койкой от окна. — Сама Шани вернулась к своим травам, присаживаясь на узкую лежанку, да принимаясь накладывать полученную массу на обострившуюся рожу.
— Итак? — Она явно не собиралась уходить до того, как закончит со своими делами здесь, к счастью, практически все было уже сделано. — Может сильно зудеть, но не вздумайте снимать повязку и расчёсывать. Ясно? Можете слегка почесать через оную, но увлекаться этим не советую. Снимете через час, потом можете быть свободна. Жду вас завтра. — «Надеюсь на это», люди любили бросать лечение на святой середине. Мол прошло? Прошло? Не болит и не зудит? Ну, так и зачем продолжать лечение, когда можно свободно вернуться к прежнему укладу жизни! 
Где-то справа раздался шорох шагов, и Кристоф рефлекторно повернул голову в сторону источника шума. То была ешё одна медичка, которую он поначалу не заметил. Она неторопливо отошла от кровати с больным, а когда воочию увидела незванного гостя, остановилась. Разглядывать её мужчина даже не стал - не было до неё ему никакого дела, ибо пришел сюда в первую очередь он за этой Шани. Те из пациентов, кто находился в сознании, заметно напряглись, услышав в речи Кристофа южный акцент. Люди не могли знать его в лицо, но им наверняка были знакомы истории об южанине, который представляет интересы Франциска Бедлама, а тот был человеком, с которым стоило считаться и они, жители этих скверных районов, отчетливо это знали. Долгая жизнь здесь вытесала в их повседневности свои правила, одним из которых был запрет на деятельность вопреки Королю Нищих, и раз он, южанин, появился в госпитале и вежливо попросил Шани собраться, то лучше бы так и было. Даже фон Гратц это знал и не перечил. К его счастью деятельность госпиталя была выгодна всем. В первую очередь - с человеческой точки зрения. Иоахима фон Гратца наемник знал. Всем здесь он был знаком. Все знали его подход к делу и методики, какими он оберегал своих пациентов от посягательств извне, но оберегать их требовалось лишь от совсем лишенных разума головорезов. Банды не трогали его лечебницу.
Медичке, казалось, было плевать, что посреди палаты стоял двухметровый представитель синдиката, и она, оглядев Кристофа, отвернула голову, продолжая общаться стоя к нему спиной. Наемник хмыкнул, впечатленный такой наглостью и медленными, размеренными шагами отправился к Шани, ловя на себе испуганные взгляды пациентов мимо которых проходил. Она разговаривала с больными и с той, второй; делала вид, что ничего здесь не изменилось, вела себя так, словно все было как и обычно.
- Боюсь, - Кристоф положил свою руку на маленькое плечо Шани, не используя лишней силы, - у Короля Нищих нет двух недель, но вот талантами вашими он оказался впечатлен, Шани.
Мужчина убрал свою руку, дабы не доставлять медичке дискомфорта и дождался, пока она обратит на него свой взор, чтобы продолжить с ней общение. Их рост заметно отличался, вынуждая Кристофа смотреть на неё сверху вниз, но лично ему это не доставляло лишних неудобств.
- Дело в том, что кое-кто, чья память и умение говорить очень важны для Короля Нищих находится на грани жизни и смерти и крайне необходимо сохранить этому человеку жизнь. Вы не останетесь без благодарности, материальной в том числе, покуда окажетесь в состоянии это устроить, но боюсь, что на отказ вы не имеете права. У вас только один выход - идти со мной. Если придется, то я заберу вас силой, а всех тех, кто решит мне помешать - убью. Поверьте, не моргну даже и глазом.
Кристоф блефовал. Убивать калек, больных и уж тем более врачей было для него поступком напрочь лишенным человечности, а её частица, хотелось ему того или нет, по-прежнему не давала покоя некоторыми ночами. Наемник надеялся, что сказанного им хватит, чтобы повлиять на Шани. Впрочем, дать ей по голове и утащить на плече все ещё казалось грубоватым, но более простым вариантом.
- Даю вам время подумать. И очень надеюсь на наше взаимное сотрудничество.
Шани не любила, когда ей, свободолюбивой дипломированной медичке кто-то столь настойчиво навязывал свою волю. При этом явно не гнушаясь применять силу, коль уж медичка посмеет отвергнуть столь выгодное и впечатляющее предложение. — Премного польщена, однако не будете ли вы столь любезны, убрать руку с моего плеча, отойти вон к той стенке, и тихонечко подождать, покуда я не закончу со своей работой? Благодарю. Вы явно пугаете моих пациентов, а большинству из них нельзя нервничать. — Шани сталкивалась с лицами, куда страшнее и опаснее этого бугая. К тому же, коль нужна именно её помощь, значит и вреда ей никакого не причинят, а вот за Эрику она волновалась. Спеша ободряюще улыбнуться своей помощнице.
— Эрика, милая, будь добра, напиши уважаемому Иоахиму фон Гратцу записку о том, что ничего страшного не случилось и мы просто поможем этому любезному человеку. — Девушка, набившаяся к ней в помощницы, была достаточно сообразительна, а потому вдаваться в устные подробности Шани не стала. И так поймет, что стоит написать и какие имена упомянуть, а остальное… Спасать жизни — было её призванием, а уж кому именно не имело особого значения. Впрочем, даже в этом правиле, естественно, существовали исключения. Тем не менее, не зная всей картины, столь жестоко отказывать кому-то в шансе на жизнь…
— Я здесь закончила, собираю сумку, и мы идем с вами. Да-да, вы не ослышались. Мы. Возможно, что мне понадобятся ещё руки и помощь моей помощницы будет как раз кстати. — Брать с собой помощницу ей не хотелось, однако ещё больше не хотелось, чтобы напуганная девушка натворила беды. Пусть лучше будет рядом, в любом случае, Шани была уверена, её жизнь она на свою выменяет всегда. — Не будем терять времени даром. Эрика, ты готова? — Им явно предстояла нелегкая работа, а уж какая будет практика! — Помнишь, я говорила тебе, что порой лечить приходится далеко не в стенах лечебницы? Так вот, это именно такой случай. — Прошептав на ушко помощницы то, что хотела ей сказать, Шани вернула своё внимание сопровождающему, принимаясь задавать обычные, для медика, вопросы.
— Расскажите мне о том, кого придется лечить. Что с ним случилось, какая помощь уже была оказана, в сознании он или нет? Есть ли у него жар? Все, что может быть важно. — Становится заложником обстоятельств, в планы Шани определенно не входило, а значит, требовалось срочно выворачивать ситуацию наизнанку, получив от данного общения пусть и не выгоду, но хотя бы пользу. Все равно ничего важного никак не узнать, подобные люди весьма неохотно распространялись насчет своих дел. Да и не интересовало Шани ничего из возможно сказанного, лишь бы разобраться с этим поскорее, да выдохнуть спокойно, а не напряженно.
— Ты в порядке? — Больше всего в этой ситуации её волновала именно помощница. — Не бойся, не думаю, что они хотят причинить нам вред. В конце концов, хороших медиков не так уж и много, да и те, большинство, осело как частные лекари знати. — Была ли она сама уверена в правильности сказанных слов? Нет. Однако не хотела нагонять страх на Эрику. «Пусть уж лучше так, чем ты будешь бояться всего на свете», в этом мире нередко приходилось помогать не тем людям, однако сделанный некогда не совсем правильный выбор, вовсе не мог ставить крест на дальнейшей жизни живого существа. Можешь помочь? Помоги! — таков был девиз Шани, а все остальное останется уже на совести тех, кто продолжает вести недобропорядочную жизнь.
После войны и того зверства, кое творилось на поле брани, а потом ещё и после оного, удивить медичку было достаточно сложно. На её пути попадались люди разные, разные нелюди, и нередко даже бестии. Однако всех встреченных на пути жизни созданий, объединяло одно — жажда этой самой жизни. «Посмотрим, что с тобой случилось и могу ли я помочь», она не была всесильна и не обладала магией, лишь знаниями и опытом, возможно, способных спасти будущее одного конкретного человека.
Эрика не могла и помыслить, что водоворот жизни закрутит ее столь стремительно и умело. Всего месяц назад она перебралась из Элландера в Оксенфурт и с трудом подыскала работу, а теперь помогала не просто в новенькой лечебнице молоденькой медички, но в самом госпитале Св. Вильмериуса, и не где-то на окраине студенческого городка, а в стольном городе-Новиграде, где, казалось бы, подобных ей девиц хватало с лихвой. Впрочем, подобные перемены были вовсе не ее заслугой. Пожилой лекарь, руководящий госпиталем, просил о помощи Шани, а она, темерская беглянка, отправилась следом в качестве подружки, собеседницы и свободной пары рук, способной помочь по мелочи, ну или, хотя бы, не помешать. Во всяком случае, Милорадович видела все именно так, но отказываться от поездки не сочла нужным. Конечно, ей куда лучше было бы остаться под защитой Лорана и заняться чем-то менее опасным и трудоемким, но отказаться от знаний и нового опыта Эрика попросту не могла. Торопливо черкнув рыцарю коротенькую записку, она собралась в дорогу, и спустя несколько дней уже расхаживала по лечебнице, протягивая снадобья, накладывая перевязки или слушая чужие истории.
Признаться, работа была тяжелой и неприятной. Сюда, в госпиталь для опустившихся и обездоленных практически никогда не заглядывали знатные господа, и потому контингент, как правило, дурно пах, отличался отвратительными манерами и крайне запущенными состояниями. Местных лекарей, равно как и Шани, это похоже не удивляло, но вот Эрика то и дело хвасталась за голову, не зная, с какой стороны подступиться к очередному несчастному. Нет, разумеется, ей не приходило и мысли о том, чтобы отказать кому-то из нуждающихся или брезгливо отойти в сторонку при виде мерзких ран и обезображенных лиц, однако, в душе графини поселились сомнения в верности выбранного пути. Она смотрела на рыжеволосую подругу и видела, что та отыскала собственное призвание. Ей нравилось спасать жизни и одолевать недуги, тогда как Милорадович все чаще отмечала, что ее собственное стремление помочь продиктовано отнюдь не научным интересом, но чувством долга и, в определенной мере, состраданием. Она протягивала руку не как медичка, но как дворянка, обязанная защищать и оберегать зависящих от нее людей, а потому кое-какие случаи и ситуации не вызывали в Эрике ничего, кроме острого неприятия или же ощущения неуместности. К примеру, ей претило помогать бандитам и откровенным ублюдкам, что после, вылечившись, вне всяких сомнений, свернут на проторенную дорожку и, вероятно, оборвут чью-то жизнь. Да, это было не милосердно оставлять душегубов в критическом состоянии и выносить им приговоры, но она бы оставила и вынесла, сославшись на извечный принцип меньшего зла. Впрочем, то были только мысли, которые девушка не желала озвучивать и придавать огласке. Пожалуй, в какой-то мере, ей даже было за них стыдно, а совесть и вера нет-нет да и напоминали о том, что перед Богиней все равны, и что каждый заслуживает любви, терпения и сострадания. Кем бы он ни был, и что бы не совершил.
«Любой. Даже такой, как ты», - заметила Милорадович, оборачиваясь через плечо и бросая короткий, но крайне внимательный и острый взгляд на человека, бесцеремонно распахнувшего дверь их с Шани вотчины, - «Чудовищами людей зачастую делают другие люди. К тому же, внешность может быть и обманчива. Вот только, точно не в этот раз. Какая впечатляющая реакция! Любопытно, кто Вы такой, и что здесь забыли? Ищете «приговоренного»? Или…? Что?!» Услышав бесцеремонно-наглое заявление незваного гостя, Эрика остановилась и так и замерла с мазью в руках. «Пойти с Вами, милсдарь? Без объяснений, вежливых просьб, обещаний, заверений и прочих реверансов? Да кто ты, дьявол тебя дери, такой?!» Произвольно беглянка поджала губы и перевела встревоженный взгляд на подругу, но та держалась на удивление спокойно, и Милорадович тоже заметно расслабилась, возвращаясь к своей работе и пациентам лечебницы.
- Да, конечно, - коротко согласилась она, - лежи, дорогая, тебе нельзя вставать. И не нервничай. Это в твоем положении еще вреднее. Все будет хорошо, вот увидишь. Давай я посмотрю. Прекрасные новости. Рана уже заживает!
Девушка улыбалась, говорила мягко и привычно приветливо, однако, уши ее упрямо ловили обрывки разговора, а взгляд то и дело останавливался на плечистой фигуре гиганта. Тем более, что оный решил приблизиться к Шани, волоча за собой противное ощущение опасности и внушительности. «Король Нищих? Это еще что за выродок? Не иначе как главарь местных головорезов или что-нибудь в этом роде. Этакий «отец» обездоленных и несчастных, следящий за каждым жуликом, мошенником и убийцей. Словом, дрянь, коей хорошо бы покоиться где-то на кладбище. Впрочем, не факт, что это не собирательный образ. Свято место-то пустым не бывает». Графиня тяжело вздохнула и, взяв себя в руки, потянулась к листам бумаги и угольному карандашу, что лежали здесь же, в лечебнице, на одном из столов, за которым работали медики.
- Написала, - отчиталась она, поднимаясь и подходя к подруге и, по совместительству, наставнице, - и да, я готова. Мне, тем более, и собирать-то нечего. Надеюсь только, что мы управимся быстро и сумеем вернуться до того, как Лита начнет рожать. Ты говорила, ей понадобится наша помощь. Рана, кстати, выглядит по-прежнему ужасно. Честно говоря, я совсем не вижу прогресса и не уверена, что мази ей помогают. Боюсь, ногу все-таки придется ампутировать после родов.
Все это Милорадович говорила уже на ходу, торопливо следуя за медичкой и странным господином бандитской наружности. Признаться, будь ее, Эрики, воля, она предпочла бы остаться в госпитале и никуда не ходить, но оставлять Шани одну было слишком не правильно. Тем более теперь, когда ей могли понадобиться не только запасные руки и голова, но еще и человек, на которого можно было положиться, случись какая-нибудь неприятность. «А она непременно случится!» - подумала юная графиня, - «Особенно если несчастный умрет под нашими скальпелями и примочками. Любопытно, нас в таком случае немедленно убьют или прежде предпочтут оприходовать? Ох, и почему я не верю в благополучный исход?» Задумчиво прикусив губу, Эрика отвлеклась от пустых рассуждений и, посмотрев на Шани, прислушалась к «откровениям» нанимателя. Сама она предпочла в беседу не вмешиваться и вопросов не задавать.
Лицо медички не выражало никаких эмоций, являя собой каменное изваяние, но в ситуациях, подобной этой, наемник бывал чаще, чем ему бы того хотелось. Нависшее в воздухе напряжение, перемешанное с явным, пускай и тщательно скрываемым недовольством, давало о себе знать. Шани говорила быстро и четко, не обращала на незваного гостя лечебницы никакого внимания, и, на удивление, просто согласилась. Так, словно поход к Королю был неотъемлемой частью ее работы в помощи людям. Медичка не удосужилась спросить куда им предстоит идти и долог ли будет путь - начала собирать сумку с медицинскими принадлежностями, да шнырять между кроватями, отыскивая недостающее. Проследовать за Кристофом Шани согласилась лишь при участии той, второй девушки - очевидно, ее ассистентки, так что мужчине ничего не оставалось, кроме как молча согласиться, коротко кивнув. Две пары рук смогут эффективнее тащить раненого с того света, а это - единственное, в чем сейчас нуждался Франциск Бедлам. Собираясь, Шани просила ее написать письмо. Кому - Кристоф не мог знать, но интуиция подсказывала, что адресатом с большой долей вероятности был фон Гратц. Боялась, что их прикончат. К счастью, даже у преступников Новиграда был свой кодекс. Мало кто в своем уме решится лишить жизни представителей госпиталя. Жизнь - та еще шутка и, кто знал, может и тебе на следующий день понадобится помощь такого специалиста, как Шани. В умениях рыжеволосой медички Кристоф не сомневался - не обратил бы на нее внимания тогда Король - но манера общения той слегка напрягала. Впрочем, то являлось делом привычки. Вечер предстоял утомительно долгий, но Кристоф привыкнет - в том не было никаких сомнений.
Мужчина бросил свой взгляд на ассистентку медички, сразу встретив негодующие, полные презрения глаза. Натянутая на на лицо милая улыбка, губы, что двигались при разговоре с Шани - ничего не могло скрыть настоящее, как казалось наемнику, отношение, к которому, впрочем он уже давно привык. Вошло в привычку то, что все считали его тупоголовым головорезом, не способным ни к чему, кроме убийств и преступной деятельности. Безусловно, в этом была доля правды. Другая же ее часть состояла в том, что Кристоф являлся совсем не таким человеком, каким его видели окружающие, но общее впечатление старался поддерживать - многие, очень многие забывали, что внешность часто бывает обманчива и их недальновидность была хорошей защитой.
- Оказать помощь предстоит одному нищему, - мужчина заметно акцентировал внимание Шани на последнем слове, подозревая, что лишенному всех благ человеку она поможет куда охотнее какого-нибудь немытого головореза. - Боюсь, ножи превратили его в решето. Кровотечение мы остановили, раны должным образом не промывали. Судя по тому, что перед моим уходом он все еще дышал, нападавшие плохо целились - не думаю, что его внутренние органы задеты. Как принято у вас, медиков, говорить - aegroto, dum anima est, spes esse dicitur. Большее, уж извините, сообщить не смогу - сомневаюсь, что смыслю в оказании медицинской помощи больше вас. Или вашей ассистентки.
Кристоф пристально посмотрел на Шани, которая, наконец, прекратила копошиться как белка в колесе, оглядел другую девушку, имя которой не знал, и вернулся ко входу в палату, приоткрыл дверь. Стал ожидать, пока они обе будут готовы отправиться. Их путь лежал в Гнилую Рощу. Интересное место для тех, кто ни разу там не бывал. Владения подданных Короля Нищих были обширны, но сам Кристоф предпочитал для жизни совершенно иные места. Подальше оттуда.
- Если вы окончили собирать вещи, то я попрошу вас обеих пройти за мной.
Отредактировано Кристоф (31.01.20 17:10)
Шани слушала мужчину внимательно, уже сейчас понимая, что работа ей предстоит нелегкая. Впрочем, после битвы под Бренной её мало чем можно было испугать. Там медичка повидала многое, от чего нередко просыпалась в холодном поту. Именно там она впервые убила своего пациента, не из жестокости, а в качестве акта милосердия. Именно там столкнулась с несправедливостью, и потеряла всех, кем дорожила. Произошедшие события оставили в ее душе неизгладимый след. Однако они же и многому её научили, сделав из неопытной медички - недоучки настоящего медика, способного выживать в условиях грязи, спешки и острого недостатка медикаментов.
— Какие веселые у вас развлечения, — усмехнулась медичка, отчего-то с ужасом представляя, чем именно они “останавливали” кровотечение. Никак просто заткнули все “дырки” тряпками, искренне надеясь, что оные затычки сработают? Представлять то, как именно все это происходило, она искренне опасалась. — Хоть обезболили? В смысле, напоили? — Большинство медиков не разделяли мнение Шани о народно-водочной медицине. Однако девушка знала точно — чем больше градусов в крови у пациента, тем больше шансов выжить в ситуациях подобно этой. — Сказанного достаточно, — разумеется, нет. Шани желала знать больше, однако больше ей мог рассказать только тот, кто хоть что-нибудь смыслит в лекарском деле.
— Увижу все на месте. — Она всегда старалась быть оптимистичной, даже сейчас, искренне веря, что коль уж выжил после — так должен и помощи дождаться! Иначе все было зря, все его муки и тщетные старания того, кого в Новиграде называли Королём Нищих. Муки… — Он был в сознании? — Последний вопрос и окончание её приготовлений. — Мы можем идти. Ведите. — Она не выглядела как напуганная медичка, вынужденная идти непонятно за кем, непонятно куда и на помощь непонятно кому. Нет. Её подопечным подобное знать ни к чему. Зачем и так больным людям лишние нервы, да опасения?
— Мне жаль Литу, однако с её ногой все было понятно с самого начала. Она слишком её запустила, обратившись в лечебницу лишь тогда, когда на ноге уже проявился некроз ткани, а передвигаться без помощи стало практически невозможно. Надежда глупое чувство, а это извечное человеческое авось! Раны уже не заживают и часто инфицируются. Все наши мази лишь приостановят распространение болезни до родов. А потом… — Потом молодая кметка останется без ноги — это единственный выход при столь запущенной ситуации. — Но мы не скажем ей об этом вплоть до рождения её дитя! Сейчас ей не за чем нервничать. — Ложь во благо — как часто Шани прибегала к подобным методам. Впрочем, сейчас ей стоило волноваться не о Лите, а о том, что будет, если они с Эриков не справятся с возложенными на них надеждами.
— Я надеюсь, что тот, кто вас ко мне подослал, прекрасно осведомлен ещё и о том, что я не чародейка и не чудотворец. Я медичка и не смогу вернуть к жизни того, кто уже одной ногой на смертном одре. — Нередко люди возлагали на её плечи практически непосильные задачи, умоляя спасти того, кто был уже практически мертв. Помочь таким людям могло лишь чудо, да вот только чудеса в их мире случались весьма редко. — Я могу обещать сделать все, что будет в моих силах, однако никак не могу гарантировать спасение того, кто был так серьёзно ранен, и наверняка потерял много крови. Вы не промыли его раны, а значит, инфекция уже могла распространиться… — бесполезный разговор. Она это знала, тем не менее, желала чем-то занять это время, не желая молчать или отвлекаться на тягостные думы.
— Эрика, — притянув к себе ближе подругу, Шани практически прошептала на её ухо, — веди себя как можно спокойнее, реагируй на все сдержанно и не выдавай своего раздражения, аль страха. Это не те люди, с которыми можно шутить. Будь равной, но не выше. — А ведь порой так хотелось. Эрика держалась молодцом, а Шани в ней совсем не сомневалась, однако предупредить её все же стоило, хотя бы потому, что она здесь была наставницей и несла ответственность за эту прекрасную девушку. Медичка не жалела о том, что решилась взять её в ученицы, а помощь, оказываемая Эрикой нередко была просто незаменимой.
Эрика не знала, куда они направляются. Выйдя из госпиталя в обществе подруги и странного человека, что не счел нужным даже представиться, девушка просто отправилась следом, стараясь не отвлекаться на посторонние вещи и ни о чем особо не думать. Не было в том никакого смысла! Беглянка и в Новиграде-то оказалась впервые, что уж говорить о злачных местах и закоулках, куда порядочные леди по собственной воле не заворачивают. «Или все-таки заворачивают? Или не очень порядочные?» Будь ее графская воля, она непременно завела бы беседу с суровым провожатым да спросила, что их с Шани ожидает за место, но сейчас решала медичка, и Милорадович упорно молчала, слушая и, как говорится, мотая на ус. Правда, и слушать-то было особо нечего, а просьба господинчика невольно намекала на западню или еще какую-нибудь пакость. «А что, если и нет того нищего? Мало ли для чего Вам девицы понадобились? Может кому богатому шлюхи и куртизанки наскучили? Ох… Сидела бы себе в Оксенфурте, была бы целее! Ну да что сделано, то и сделано». Эрика выдохнула, обернулась через плечо на госпиталь, что постепенно терялся среди домов да петляющих улочек, а после к подруге голову повернула, думая беседой путь сократить и рассуждениями хоть какими-нибудь.
- И мне Литу жалко, - проговорила она, - молодая еще. Ей бы жить да жить, а не мучиться так вот. Что она делать-то будет с младенцем, без ноги да еще и без мужа-кормильца. Она ведь тебе не рассказывала, что мужик ее ее бросил, стоило только ребеночку появиться? Мне говорила. Поносила его словами бранными, оскорбляла. Мм… Может знаешь, есть здесь где-нибудь храм, где ребенка бы приняли вместе с матерью? Или может быть, Вы, милсдарь, знаете? Нет ли в Новиграде или окрестностях храма Мелитэле? Там, я знаю, Литу бы приютили. Богиня всех любит, и послушницы обычно отзывчивы.
Девушка пожала плечами, да на том и затихла, задумчиво прикусывая губу. Страх ее, конечно, не отпускал, а мысли то и дело возвращались к проклятому чувству опасности и беззащитности, но от страха дрожать графиня темерская никогда не любила. Если бы трусливой родилась, так и осталось бы при Нэннеке в божьей обители, а не пустилась бы в дальний путь и, уж подавно, не подалась бы в медички, где порой отваги и решительности требовалось не меньше, чем на поле боя. Не простое то дело было, одаривать мелосердием да позволять Смерти собирать свою жатву, но еще тяжелее правду свою отстаивать и доказывать, что несчастный скончался не от твоей руки. Редко конечно, но порой и ведьмами медичек кликали, а кое-кто и ненавидел даже. Был один такой в Оксенфурте. Много крови из Эрики выкачал, да только потом куда-то исчез, точно и не жил никогда. Милорадович, конечно, предполагала, что за судьба безумца постигла, но прямо не спрашивала и любопытствовать не стремилась, не желая потом морали читать да выяснять отношения. Порой и правда лучше было не узнавать и до истины не докапываться.
«А сейчас, интересно, стоит?» Беглянка поймала Шани под ручку и притормозила немного, желая от провожатого оторваться хоть на пару шагов. Маневр, конечно, глупостью отдавал и к успеху не вел, но на короткий вопрос, озвученный шёпотом, и мига хватило.
- Как думаешь, убьют нас, если мы его не спасем? – кого его медичка должна была сходу понять, а там уж и об ответе задуматься да найтись, как сказать, а Милорадович, тем временем, беседу спокойно продолжила, точно не беспокоилась о судьбе их да о ближайшем будущем, - Я вот думаю, раз так, нужно было больше тряпиц чистых с собой прихватить. Обеззараживающее я взяла, и обезболивающее заодно. Правда, тоже не очень много. Но да хватит, надеюсь. Только бы он дожил до нашего появления. Дурно будет, коли все зря. Милсдарь, милсдарь, а Вы давно несчастного видели? Путь-то нас долгий ждет? Коли долгий, может, телегу какую поймать? Или телега там не проедет?
Тут уж Эрика головой завертела, не зная, от кого ожидать ответа. С одной стороны, мог и новый знакомый ответить, как знающий, а с другой, любопытно было девице узнать, представляет ли Шани, о какой дыре идет речь, или так на милость да благонадежность провожатого полагается. «Да уж благонадежность… Хотя, кто его знает-то?» За время жизни вне родного поместья графиня всякого повидала: и рыцарей с душами оскверненными, злобными, и лиц бандитской наружности, что становились такими от нужды, а не по велению натуры. «Кто знает, что Вас довело… Да и до чего – вот вопрос. Святых-то на свете не водится. И не судите, да не судимы будете».
Лечебницу Кристоф покинул последним. Остальные лекари вели себя смирно, беспомощно наблюдая за тем, как их лучшего специалиста, работавшего здесь абсолютно безвозмездно, уводит таинственный незнакомец. Они могли догадываться куда - мужчина слышал копошение за дверью, общаясь с Шани, и пребывал в полнейшем осознании факта, что несколько любопытных ушей все подслушивали. Они могли знать место, как туда добраться, но снаряди хоть два взвода стражников на выручку этим двум, все было бы тщетно. Гнилая роща отворяла свои ворота лишь избранным, а служители порядка предпочитали избегать Короля Нищих - знали, насколько велико влияние покровителя попрошаек. Знали, что тот окажется в состоянии вытащить всю их подноготную наружу. Разрушить жизнь и будущее.
Шани продолжала язвить, высмеивая помощь, которую оказали нищему. Смеяться она могла сколько угодно, но отрицать тот факт, что даже эти не совсем чистые тряпки, которыми заткнули раны - спасли человека от неминуемой смерти, временно, но спасли - вряд ли. Кристофа не заботило, что будет с объектом лечения. Умрет тот или выживет - было плевать. Главное, чтобы он оказался способен открыть свой рот и прошептать на ухо Франциску имена или приметы всех причастных. Каждый день кто-то умирает. Это неизбежно. Если это случится и сегодня - то так тому и быть.
- Мы сделали все, что нам было доступно, - несмотря на легкое раздражение, вызванное манерой речи медички - сходу привыкнуть сложно - Кристоф говорил невозмутимо. - Он доживет до вашего прихода. Остальное всецело зависит от вас, а если уж вы будете уверены в том, что пациент не жилец, то попытайтесь привести его в состояние, позволяющее ему пользоваться своим языком и говорить.
Мужчина опередил девушек, дабы указывать им путь. Накинул на голову капюшон, выдохнув столп пара, и поманив тех за собой, повел их между домов и двориков в сторону Гнилой рощи. Невольно Кристоф стал свидетелем их беседы, так что ему приходилось всё слушать. Их жалость не поможет той девушке, Лите, так что они понапрасну растрачивали своё сопереживание.
На секунду мужчина сморщился. Слегка замедлил шаг. Иногда он чувствовал себя бесчувственной тварью, которой не было дела до жизни окружающих. Было. Но Кристоф давно и надолго запомнил одну простую истину - всем и каждому не поможешь. Та Лита наверняка молода. Да, её жаль. И, может даже, где-то глубоко внутри наемник питал очень маленькую надежду на то, что кто-нибудь ей подставит плечо. Из пелены раздумий вытащила Эрика, которая задала вопрос сначала Шани, а потом ему.
- Кристоф, - ответил на милсдаря мужчина. - К сожалению я далек от веры, чтобы знать, где существуют места для поклонения мнимым сущностям. Извини.
Своей веры де Горгон лишился там, на песке подземной арены, когда отсекал головы чьим-то сыновьям и дочерям на потеху опьяненной кровью толпе. Там, где сквозь пот, кровь и слезы пытался выжить, пытаясь сохранить себя от превращения в бездумного и кровожадного зверя. Не было никаких богов и богинь. А если и были, то грош им цена, раз допустили они такое на этой чертовой земле. Кристоф отвлекся от Шани и Эрики, пустым взглядом уставившись на дорогу впереди.
- Пару часов назад. Он дышал, но был без сознания, - сказал мужчина, не оборачиваясь, - Мы уже почти на месте - Гнилая роща совсем близко. В повозке нет никакой нужды, уверяю.
Очередной поворот уперся в плотные ворота, в которых, казалось, совершенно не было щелей. Кристоф с силой постучал, пока не услышал, как щелкнула щеколда небольшого окошечка на воротине. Человек с болезненно расплывшим лицом удивленно посмотрел, повел бровью. Наемник приблизился и что-то приглушенно сказал, после чего взгляды обоих переместились на девушек.
Засов с грохотом отъехал в сторону, распахивая перед пришедшей троицей ворота.
Гнилую Рощу местные любили называть оплотом свободы от дурных нравов Новиграда, но Кристоф считал её обителем безысходности. Ни о какой роскоши тут речи и не шло - все выглядело скудно, бедно. Каждый взгляд, который они встречали по пути, был оценивающим - наемник даже не сомневался, что проходившие мимо думали о том, что можно украсть и сколько это будет стоить. Он не отходил далеко от Шани и Эрики, тщательно наблюдал, чтобы их не коснулся ни один прохожий.
До нужного дома они дошли быстро. Роща, несмотря на свой неофициальный статус “королевства” была небольшой. Пройти от её одного конца до другого не составляло никаких проблем. Кристоф постучал в дверь, ему отворили. Жестом показал медичкам входить, а затем и сам последовал их примеру. Их провели через короткий коридор, указали на лестницу, которая вела в бывший когда-то винным, погреб. Он был маленький, так что все трое сразу уже увидели лежанку, которую собрали наспех. А ещё все увидели крупного мужчину с выбритой головой, что стоял над раненым, методично потирая руки.
То был никто иной, как Король Нищих.
А все было даже проще, чем Шани то себе представляла! Она-то думала, что мужчина важен сам свой, как вполне себе незаменимая персона, однако важность представлял лишь его рот, собственно, как и способность изрекать слова. Пострадавший был информатором, который явно знал слишком много важного, дабы позволить несчастному умереть смертью спокойной. Даже меня сыскать умудрились! — мысленно усмехнулась Шани, внезапно осознавая, что в городе мало кто знал о её приезде. Чай не бард какой известный, а просто медичка, пусть и хорошая, но далеко не каждому известная.
— Не волнуйся. — Она все же оглянулась в сторону своей помощницы, чьи думы витали далеко от событий этого дня. — Мы всегда можем забрать Литту в Оксенфурт, где у меня гораздо больше знакомых и должников. — Никто не брезговал её помощью, даже самый знатный и способный позволить себе лекаря личного. Пусть подобных и было немного, но и того запросто хватит, дабы пристроить бедняжку на какую-нибудь непыльную работенку при богатом доме. — Главное, чтобы она желала жить, а не существовать. Потеря ноги может обернуться для неё трагедией несоизмеримой, и тогда... — тогда ей уже не помочь, — но мы сделаем все, что в наших силах. — А пока им стоило думать о проблемах насущных.
— Два часа это долгий срок для раненного, Кристоф. Слишком долгий, чтобы что-то говорить, аль планировать. — А ещё Шани наконец-то поняла, куда именно их ведут. В так называемую “Гнилую Рощу”, которую некоторые местные считали едва ли не отдельным королевством, а для других оная была бельмом на глазу. Почти как королевство в королевстве. Медичка даже бывала здесь пару раз, помогая тем, кто побоялся прийти в госпиталь Св. Вильмериуса сам.
— Не слишком-то здесь все изменилось. Я уже и забыла, какое это чудесное место, прямо как в дом родненький воротилась! —“Страшное время - полночь в лесных дебрях. Да вот только ужаснее, куда ужаснее и отвратительнее полночь в трущобах большого города!” — слышала они ни раз, да вот только не разделала убежденности тех, кто с радостью бы стер “Рощу” с лица Новиграда. Медичка же прекрасно понимала — многие здесь лишь потому, что общество от них отказалось. Ведь мало кто пришел в “Рощу” по собственной воле, следуя неким убеждениям. Нет. Все, кто обитал здесь, однажды были приговорены обществом.
— Эрика, — она одернула помощницу за рукав, разумеется, и понятия не имея о том, видела ли она что-то подобное раньше, — не отходи от Кристофа, что бы ни случилось, слышишь? — Обитатели Рощи держались от них на расстоянии, бесстыдно глазея, примеряясь, прикидывая. Это не место для девушек из немного иного мира, пусть и не так далеко от тех, кто решил обосноваться здесь. — А вот это уже интересно. — Не нужно было быть семи пядей во лбу, дабы отличить дверь, к коей их благополучно доставили, от остальных дверей в “Гнилой Роще”. Да и чего уж там думать, медика из госпиталя волоком не абы к кому тянут. Стало быть, нам предстоят весьма любопытные знакомства! — а уж ей-то в пору оные коллекционировать.
— Итак, полагаю, что мы запросто обойдёмся без долгих расшаркиваний, раз уж дело не терпит отлагательств. — Она, разумеется, окинула мужчину взглядом, мысленно помечая его некоим подобием короны, висящей над головой. Он несомненно был здесь самым главным, а главнее Короля Нищих, о коем многие говорили лишь шепотом, в “Гнилой Роще” не было никого. Вот уж свезло — так свезло. Шани терпеть не могла игры, где выбор дается без выбора. — Пульс есть, но слабый, он ещё жив. — Пока ещё жив, что не прибавило девушке оптимизма. На бледном изможденном лице мужчины блестел пот, он уже не металась в горячке, а только едва различимо постанывал.
— Он потерял много крови и... похоже, что началось заражение. — А ведь она это предвидела... предвидела, но какой с того толк? — мрачно думала Шани, вытягивая первую тряпку из раны. — Мне нужны тряпки и бадья с теплой водой. Нужно промыть раны и попытаться сбить жар. — Скажи она, что может привести его в чувства и без этого — и ей, наверняка, не позволят даже попытаться. Ну, уж нет, — раз уж медичка таки добралась до его бренного тела, она сделает все, что в её силах, пусть и наперекор желаниям местных королей. — Эрика, поможешь мне промыть и очистить раны от грязи. Кристоф, — он был единственным кого Шани здесь знала. — Нужно заварить вот этого. — Небольшой мешочек приземлился аккурат в его руки. — Желательно как можно быстрее. — Они потеряли слишком много времени, что было непозволительно при столь серьёзных ранениях.
Эрика молча кивнула. Конечно, ни Шани, ни их провожатый ничего не знали о храмах Мелитэле или иных прибежищах для обездоленных верующих. Медики в принципе довольно редко верили в незримые высшие силы, а Кристоф… «Кто знает, что у Вас на душе, что в голове, а что в сердце». Девушка выдохнула и повернулась к подруге.
- Значит решено, значит заберем в Оксенфурт, - охотно поддержала она, - Лите есть ради кого жить и, если мы не сможем спасти ее, мы должны спасти, хотя бы ребенка. Лита взрослая женщина, и способна сама отвечать за себя и свои поступки, но младенец… Младенец беспомощен, беззащитен и нуждается в чужой воле. Обрекать малыша Лита не имеет никакого права.
Прозвучало жестче, чем хотелось бы Милорадович, но, что поделать, графиня, даже обратившись обычной беглянкой, так и не смогла полюбить тех, кто сдается и опускает руки. Она тоже лишилась многого и потеряла дорогих людей, но ведь нашла в себе силы жить дальше, мечтать о будущем и строить смелые планы. Если уж не ради собственных убеждений, то, хотя бы, ради младших, которых еще только предстояло поставить на ноги да устроить в жизни. «А Лита… Впрочем, я отвлеклась». Эрика выдохнула, облизнула губы и, услыхав про раненого, ускорила шаг.
- Как скажете, Кристоф, - согласилась она, - надеюсь, пострадавший все же дождется нас. Все, что нам остается, это верить, что организм у него молодой и крепкий, верно Шани?
Девушка улыбнулась. Настроение вокруг в какой-то момент стало казаться ей слишком гнетущим и мрачным. Да, они говорили об умирающем и направлялись в некое странное и опасное место, а не на, допустим, королевский бал, однако, это был вовсе не повод унывать и поддаваться собственным страхам. «Страх-то еще никого не спас. Да и бояться стоило раньше. А теперь… Теперь не до этого».
Не прошло и получаса, как впереди показались ворота. Бывшая здесь впервые Эрика недоумевающе глянула на медичку, но та, судя по выражению ее лица, не заметила ничего необычного. Ну ворота посреди захудалых кварталов, ну странная таинственность места, подумаешь… «В самом деле, подумаешь? Вот ведь правда. Уже пришли. Впрочем, почему бы и не завести беседы? Не спросишь, и ответа не получишь». Милорадович хмыкнула и перевела взгляд на их с Шани провожатого.
- Что это за место? – поинтересовалась она, осматриваясь с явным любопытством, смешанным одновременно с восхищением и истинным ужасом, свойственным исключительно неприятным открытиям, - какое-то прибежище для городских нищих? Для всех или только для избранных? В смысле… Сюда ведь нельзя прийти просто так, верно? Не подумайте, что я пытаюсь что-то вызнать, Кристоф. Просто интересно. Никогда не была в Новиграде и в подобных местах. Мне казалось, такие бывают только в историях про благородных разбойников. Мм? Мы пришли?
Их привели к какому-то зданию, а после проводили вниз, в подвал, служивший прежде нето хранилищем, нето чем-то иным подобного рода. В любом случае, помещение показалось Эрике темным и неухоженным, как, впрочем, и все в этом особенном месте. Здесь явно не жили, а выживали; не надеялись, но пытались во что-то верить. «Или в кого-то». Взгляд сам собой зацепился за плечистого мужчину, стоящего возле лежанки раненого, а после пробежался по комнате и снова вернулся к нему. Беглянка было открыла рот, чтобы спросить у наставницы, кто это такой, но вовремя прикусила язык и присела в коротком книксене. Не из подобострастия, но из понимания и уважения. Кем бы ни был этот мужчина и сколько бы зла не принес миру и людям, эта вотчина принадлежала ему; как, вероятно, принадлежал и несчастный информатор, и даже их новый знакомый. «Впрочем, может и не принадлежал, а просто служил». Милорадович по привычке задумалась, принимаясь анализировать, но быстро опомнилась и, перестав таращиться на человека, отвернулась, присоединившись к медичке.
- Конечно! – живо отозвалась она, - Сделаю все, что ты скажешь. Эм… Где здесь можно набрать чистой или относительно чистой воды? Или махакамского спирта… Хотя нет. Не надо пока спирта. Теплая вода. Нужна теплая вода.
Эрика оценила раны несчастного и, нервно сглотнув, беспомощно огляделась, пытаясь найти человека, способного выполнить ее нехитрую просьбу, однако, не обнаружив в помещении новых лиц, перевела взгляд на Шани, без слов вверяя «командование» в ее руки.
Отредактировано Эрика (13.02.20 17:15)
- Гнилая роща, - еще в пути ответил мужчина. - Да, прибежище для всех отверженных этого города. Место, где якобы витает дух свободы от всего дурного, что есть в Новиграде. Вздор, разумеется. Путь сюда открыт всем, кто способен найти в себе силы оказаться по ту сторону закона. Живущие здесь - часть большого механизма, которого ни мне, ни вам с Шани в полной мере не понять.
Кристоф лукавил. Разумеется, он знал, как все функционировало на самом деле. Жители рощи - нитья паутины, которую, словно огромный хищный паук, плел Франциск Бедлам. С их помощью он спекулировал информацией, передавал ее, добывал. На основе той иллюзии, какую он создал в их глазах - мало кто из нищих видел хорошую жизнь, чтобы иметь возможность сравнивать - он построил свое королевство, и сам в нем стал королем. Королем, что одним своим знанием был способен закопать любого политика этого города. С ним не связывались. Его опасались. Но шли за помощью.
Касательно судьбы раненого медичка была права - люди умирали и за меньшее время, но, тем не менее, он питал надежду, что тот по-прежнему оставался жив. Его судьба была безразлична Кристофу, как и судьба всех остальных в этом месте, но он мог сообщить то, что бы помогло их дальнейшему сотрудничеству с Королем Нищих, которое сулило свои дивиденды. Мужчина не был нищим воришкой, как большинство, не был грязным и тупым убийцей, который получал удовольствие от убийства, но был отверженным, от которого отвернулся мир. Здесь, в Новиграде, его не смогут найти убийцы с юга, а работа вместе с Франциском позволяла хотя бы ненадолго чувствовать себя нормальным человеком и не считать каждый грош в своем кармане. Поэтому было совсем неудивительно, что этому вонючему и грязному переулку Кристоф предпочитал квартиру в Серебряном городе. Он слишком уважал себя и свое происхождение, чтобы жить среди тех, кто не умеет ничего кроме воровства и попрошайничества.
Франциск оглянулся, когда все трое спустились, пробежал по всем троим своими маленькими глазами, а губ коснулась легкая улыбка. Кристоф, глядя на него, сразу же прочитал на его лице чувство, похожее на удовлетворение от того, что он все-таки привел к Рощу самую умелую медичку в этом городе. И если она не сможет привести в чувство умирающего в углу нищего, то что говорить об остальных - не сможет никто. Бедлам приблизился к ним, чуть наклонил голову в своем скромном приветствии.
- Шани. Какая честь, что вы согласились оказать нам помощь. Я буду весьма и весьма признателен, если у нас получится хоть что-то сделать с его состоянием. Каковы его шансы? - его взгляд перепрыгнул на Эрику. - А это, должно быть, ваша ассистентка - Эрика? Далековато же от дома она забралась. Не пугайтесь. Это мое ремесло - кое-что, да знать.
Кристоф не удивился тому, что Франциск уже знал имя второй девушки, но подметил для себя, что он намекнул той на дом. Так уж сложилось, что слова и буквы, не имеющие веса, двигаются куда быстрее людей, а случайно брошенное слово не в том месте и не в то время даст возможность за что-нибудь зацепиться. Впрочем, Франциск был превосходным знатоком людей - он мог сказать это и просто так. Очень часто люди, которые с ним общались, самостоятельно закапывали себя в ответ на его предположения. Но состав лечебницы он наверняка знал, об этом глупо бы было не позаботиться.
Шани не стала тратить время на разговоры, приступив к делу чуть ли не с порога. Бросила Эрике указания того, что нужно делать, склонилась над раненым, осматривая его раны, а затем точным броском кинула в руки Кристофа мешочек. Мужчина помял его, прочувствовал пальцами - травы.
- За домом есть небольшой колодец, - пояснил Эрике наемник, - как соберетесь идти - позовите. Буду наверху. Я помогу вам. Воды, очевидно, потребуется много.
К счастью, печь, что была этажом выше, горела весь вечер. Кристоф набрал остатки воды в небольшую кастрюлю и поставил ту на шесток, а затем подбросил в саму печь несколько маленьких поленьев. Печь была раскалена, а значит вода закипит быстро. Небольшая бадья тоже найдется - где-то здесь за дверью Кристоф ее видел. Он положил травы на стол, и стал ждать звуков кипения.
Либо Эрику.
Отредактировано Кристоф (16.02.20 12:34)
Шани всегда умела не выдавать свои эмоции, хотя бы потому, что не всегда её пациенту стоило знать, что на самом деле его ждет. Она ободряюще улыбалась умирающему, искренне заверяя оного в том, что всё будет хорошо. Она говорила теряющему от гангрены ногу, что есть небольшой шанс на улучшение. Также она скажет Литте после, прекрасно осознавая, что её ложь зачастую во благо. Вот и здесь Шани предстояло врать, но уже для того, чтобы Король Нищих, позволил ей хотя бы попытаться спасти мужчину.
— Его шансы минимальны, но вы и сами это прекрасно знаете, иначе похзвали бы любого другого медика, а не ту, коя бывала на фронте. Вам нужно, чтобы работали быстро, — отозвалась она, даже не поморщившись при промывании особенно глубоких ран. Тонкие пальцы, обработанные толикой спирта, легко вычищали грязь, — тот, кто это сделал, не обладал хорошим оружием. — Она могла сказать это, исследуя его раны, и говорила, прекрасно понимая, что ей нужно потянуть время.
— Оружие было достаточно тупым, кое-где даже покрытым ржавчиной. Это не был отточенный удар, скорее попытки проделать дорогу до жизненно важных органов. Он счастливчик. — Мужчина все ещё был жив, а ничего из жизненно важных органов, задето не было. Счастливчик, — мысленно повторила Шани, — или кто-то понятия не имеет, куда надо бить, дабы убить свою жертву, а не покалечить.
— Если он действительно что-то знает. Вспомнит, из-за пережитого им шока, то говорить он сможет, — в любом из двух случаев. Она осматривала раны внимательно, пару даже успев зашить. Эрики и Кристофа всё не было и медичка уже начала волноваться. Её помощница была хорошей девушкой, но она вряд ли бывала в подобных ситуациях, где обстоятельства вынуждали не только сдерживать свои эмоции, но ещё и держать язык за зубами. Каждый жест здесь могли трактовать неверно, и Шани волновалась за них обеих, ведь тоже была далека от постоянного общения с миром по эту сторону ворот.
— Что там за шум? — Её внимание привлекло единственное небольшое окно, из которого то и дело доносилась возня, какие-то крики и даже ругательства. Пациент едва слышно застонал и девушка нежно, практически любовно, коснулась его лба рукой. — Тише-тише, все хорошо. Вы в безопасности и с вами медичка. Я помогу вам. — Нервничать ему было нельзя, да и ей, собственно, тоже. От нервов руки дрожали, а мысли путались. Она выдохнула.
— Там что-то происходит. — Эрики все не было и по позвоночнику медички уже побежал неприятный холодок. Не стоило брать её с собой, не стоило втягивать в эту историю! — она жалела, что поступила именно так, стараясь гнать прочь неприятные мысли о собственном недальновидности и... эгоизме. Что сказать. Вдвоем было спокойнее, чем одной.
— Ну, наконец-то! — Она даже её обняла, коротко, сдержанно, отрывисто. — Я зашила вот эту на боку, и вот здесь, под рукой. Только они были не самые опасные, эта вот рваная, над почками. Пытались попасть, но видимо скудно представляли, где они есть. — Вода пришлась кстати, с неё было намного легко и дело сразу двинулось с мертвой точки, повиснув уже мертвым грузом.
— Смотри, какие рваные края вот здесь, словно оружие было с зазубринами или просто не совсем целым. Однако они отличаются от тех, что были здесь, — палец едва коснулся обработанного и достаточно аккуратного шва, — два оружие как минимум, и силы здесь приложено больше. — Давай одновременно, займись этой, а я займусь той, которая между ребер. — Вернее, кто-то пытался попасть между ребер. А на деле просто сломал одно, доставив лишнее беспокойство медичке, и вынуждая её скорее зашить раны, дабы наложить тугую повязку.
— Кристоф, — она все ещё доверяла ему больше, чем остальным, — ты не знаешь, что именно происходит на улице? Там какой-то шум и... — она отвлекалась и вновь совала нос не в своё дело. — Просто помоги нам. Периодически он приходит в сознание, дай ему выпить то, что заварил, когда он очнется в следующий раз. — Бурдюк, а не фляжка, лежал сверху её медицинской сумки. Он был уже частично пуст, а значит спирт уходил, куда быстрее, чем она рассчитывала. Внезапно очнувшийся мужчина с силой стиснул тонкое запястье Эрики, безумно пуча глаза и, кажется, находясь в полной прострации.
Место, в котором оказались медичка и ее помощница, действительно выглядело весьма и весьма необычным. Заслышав ответы Кристофа и короткое описание Рощи, Эрика было открыла рот, чтобы спросить, почему Гнилой Рощей именуется место, от перелеска совершенно далекое, но отвлеклась на нищего, высунувшего нос из приземистого покосившегося домика, и прикусила язык, рассудив, что об экскурсии попросит позже, да и то, если сложится. «А если нет, так тому и быть. Я здесь, в конце концов, не за этим, однако…» Графиня прищурилась и внимательно посмотрела на провожатого. Что-то в его коротком рассказе показалось ей необычным. Может быть, то была откровенность и прямота, свойственная людям знающим; может быть, недосказанность, повисшая в воздухе и отличающая вышестоящих от черни. Не то, чтобы Милорадович презирала кметов или обездоленных горожан, но порой подмечала, что простые люди говорят не так и мысли свои излагают иначе. Кристоф, определенно, не относился к числу простаков, однако, узнать поточнее не представлялось возможным. «По крайней мере, не сейчас и не здесь». Эрика мягко улыбнулась, чисто из вежливости, и, пройдя в помещение, приступила к работе, удостоив Короля Рощи лишь кротким кивком и самым обычным приветствием.
- Здравствуйте, - спокойно произнесла она, умело пропустив мимо ушей неудобное замечание, - этот человек? Да, да, Шани. Конечно, я сейчас помогу. Идемте, Кристоф. Я собираюсь отправиться за водой прямо сейчас. Ее понадобится много и срочно. Не будем терять время. Видит Богиня, у нас и так его практически не осталось.
Договаривала девушка уже поднимаясь по лестнице и стараясь не отстать от высокого мужчины, делающего огромные шаги. Да, конечно, сама Милорадович тоже не семенила, однако, сравниться с Кристофом не могла, да и, к тому же, с непривычки подъем дался не слишком просто.
- Налево или направо? – поинтересовалась беглянка, ощущая на себе неприятный изучающий взгляд.
Не Кристофа. Чей-то. Точно кто-то наблюдал из-за угла и хотел сделать так, чтобы информатор уже никогда не очнулся. Эрика даже остановилась и обернулась, но, не заметив никого подозрительного, решила, что ей просто чудится.
- И все-таки, почему это место называется Гнилой Рощей? – уточнила девушка, рассудив, что для любопытства сейчас самый подходящий момент, - Такое необычное название… Оно пришло из… прошлых времен? Или это что-то символическое? Какой-то герб?
Милорадович улыбнулась и легонько пожала плечами. Ей, практически ничего не знающей о Новиграде, оставалось только гадать, а потому разум сам собой подкинул несколько подходящих вариантов. «Вполне возможно, что это название просто придумал хозяин, объявив себя Королем и придумав «стране» название, герб и девиз. Почему бы и нет? Своеобразное государство в государстве, кое официальная власть предпочитает не замечать или использовать в интересах собственных. Интересно, у Радовида Реданского есть управа на этого Короля или же Король имеет власть над Его Величеством?» Эрика отвлеклась, сочтя тему вполне интересной, но опомнилась тотчас же, стоило впереди показаться колодцу, а по спине пробежать холодку.
- Мне кажется или за нами и правда следят? - спросила она, поворачиваясь лицом к провожатому, - Хотя это наверно дело обычное… Ладно, не буду отвлекаться. «Меня не за этим сюда привели, да и Шани наверняка уже заждалась. Что же…»
Набрав воды и впихнув тяжеленную бадью мужчине, Милорадович заторопилась вниз, и уже очень скоро появилась в помещении с раненым, искренне радуясь тому, что человек не только не умер, но и перестал напоминать одну сплошную кровавую рану. «К лучшему. Определенно, все к лучшему».
- Ох, право, со мной все в порядке! Да, конечно, давай я тебе помогу. Значит, моя вот эта. Что же… Таак…
Ответив на объятие объятием, графиня отошла к несчастному и было протянула руку к ране, но тут человек очнулся и с такой силой стиснул ее запястье, что Милорадович даже вскрикнула от неожиданности и болезненности ощущений.
- Все хорошо. Не тревожьтесь. Все хорошо, - произнесла она, свободной рукой касаясь волос мужчины, - мы Вам поможем. Вы будете жить.
Губы поджались, и Эрика вмиг стала строже, как тогда, в Элландере, когда обещала зараженным спасение. Тогда это была ложь. «А сейчас?» Девушка оторвала взгляд от лица несчастного и внимательно посмотрела сначала на Шани, а потом на хозяина этого места. «В конце концов, Вам обоим куда виднее», - решила она.
Надолго ожидание Эрики не растянулось - девушка поднялась практически следом, и Кристоф без каких-либо приглашений молча проследовал с ней наружу, напомнив и себе, и ей, что на обратном пути им следует заварить травы в воде, которая наверняка уже закипит. Небольшой рост - разумеется по сравнению с его - напоминал мужчине о Ласке, но та была совсем уж ушлой девицей, а Эрика держалась скромно, говорила вежливо и определенно была наделена манерами. Не позволяла себе, как Шани, ругаться или иным образом опровергать догадки о своем хорошем воспитании Король, безусловно, знал о ней больше чем кто либо, и на секунду даже Кристофу захотелось узнать, кто она на самом деле, но сей порыв быстро растворился в воздухе - то было совсем не его дело.
Мужчина, тем не менее, заметил, с каким интересом на него смотрела Эрика. Думал, что в росте дело или в одежде, что здешним трущобам была совсем не свойственна, но затем понял. Хмыкнул. Внимание ее точно оказалось приковано к его речи и тому, как Кристоф говорил. Убийца Короля нищих часто забывал, что манеры, сохранившиеся в нем даже после рабства, выдавали в двухметровой фигуре в черном благородное происхождение. Даже вилкой и ложкой мужчина орудовал по всем правилам.
Когда они вышли, Кристоф разделил подозрительность обеих медичек. Взгляд извне, что мог смотреть на него откуда угодно: через щели в заборах, окон по другую сторону или перекошенных крыш. Убедил бы себя, что ему показалось, да только вот в Новиграде такие вещи не кажутся и особенно сейчас, когда отношения между Четверкой были крайне напряженными. Мужчина нащупал рукоять меча на поясе, убедившись в том, что его собственное оружие при себе, переглянулся с Эрикой, которая спросила про рощу:
- Если бы я знал, - ответил Кристоф. - А так могу лишь догадываться: посмотрите, кто здесь слоняется по улицам и живет. Люди, которые глядя на вас, думают в первую очередь о вашем кошельке. Их мало что интересует в собственной жизни, они ничего не прикладывают к тому, чтобы что-либо изменить. Годятся лишь на то, чтобы воровать и переносить письма. Король называет их свободными, даже место это хотел назвать Садом свободы, но как по мне все это лицемерие - здешние с гнильцой изнутри.
Кристоф почему-то не подумал о том, что почти прямым текстом назвал своего работодателя лицемером незнакомому человеку. Должно быть догадывался, что это не выйдет за пределы его с Эрикой диалога. А ежели нет, то не думал, что Франциск станет питать какую-то обиду - человеком он был умным, взрослым. Должен был знать, что все они, люди, лицемеры. Он - Кристоф, играющий в само благородство, сам Франциск, которого заботило лишь собственное состояние. Шани, которая наверняка мечтала убраться отсюда подальше, и Эрика, что точно считала, что здесь ей, в Гнилой роще, не место.
- Думаю, что кто-то назвал эту дыру в прошлом подобным образом и прицепилось.
Выслушав опасения девушки, Кристоф еще раз огляделся. Это было не исключено, потому что в этом месте порой казалось, что у любой стены, у любого предмета, будь то та же бадья или дырявая бочка, были свои глаза и уши. Взял бадью с водой и последовал за Эрикой обратно в дом.
Франциск Бедлам не отвечал Шани. Пытался не отвлекать. Внимательно смотрел, выстраивая в своей голове планы и схемы, если вдруг что-то пойдет не так и раненый сгинет. Ему нужно было предусмотреть все. Кристоф и Эрика спустились вниз, встретив на себе задумчивый взгляд Короля и поспешили к раненому. Поставив бадью там, где ему указали, наемник стал слушать указания Шани, на которые лишь молча кивнул. Взял в руки преждевременно слитые заваренные травы в стакане и стал ждать, пока раненый в очередной раз придет в сознание, а как только случилось - сунул ему необходимое.
- Здесь постоянно что-то шумит, - сказал он, - а если этот звук предвестник каких-либо проблем, то я с ними разберусь.
Кристоф понимал, что так нагло влезать на территорию Короля не захотел бы даже Ублюдок, но знал, насколько накалена обстановка. Знал, что исключать не стоило даже убийц, которых к ним четверым запросто могли подослать. Сосредоточился, в очередной раз напоил раненого.
Отредактировано Кристоф (01.03.20 10:40)
Он был словно в агонии, однако Шани не видела для этого причин. Мужчине было плохо и безумно больно, ведь настой трав не подействовал бы настолько быстро. Эрика пыталась совладать с ним лаской, однако медичка прекрасно понимала, нежность и забота здесь не помогут, а только время и госпожа удача на его стороне.
— Потерпи, милая, сейчас он просто... — дело пары секунд и пострадавший вновь благополучно лишился чувств, а Шани помогла Эрике высвободить её руку.
— Вот так, разотри, разгони кровь, а я пока займусь оставшимися ранами. — Ей не нравился шум с улицы, не нравилась гробовая тишина в комнате, пугало ледяное спокойствие короля нищих и Шани глубоко вздохнула, успокаивая бешенный ритм своего сердца. Бывало и хуже.
— Я скажу тебе то, — обратилась она к Кристофу, — что сказала вашему главному. Тот, кто сотворил это с ним, не обладал хорошим оружием. Оно было достаточно тупым, а наносимые ему удары не точными. Ты явно наёмник и знаешь, куда нужно бить, но это... это скорее попытки задеть жизненно важные органы понятия не имея, где именно оные располагаются. Многие удары наносились со спины, а значит, он либо знал тех людей, либо же нападение было внезапным.
Шани опасалась, что мужчина и вовсе ничего не вспомнить, такое бывало, как последствие шока после сильной травмы. А так у них будет хотя бы что-то, хоть какие-то выводы пусть и сделанные медичкой, а не тем, кому положено разбираться в подобных вещай. С другой стороны, она была медиком закончившим академия, а не простой самоучкой. Знала гораздо больше, чем большинство людей и немало вне своего профиля. Несмотря на весьма юный возраст, у Шани было немало опыта, а судила она, здраво никогда не злоупотребляя преувеличением.
— Вот так... — глаза мужчины вновь оказались широко распахнутым, однако под руку на этот раз никто не попался, — послушай меня, слушай мой голос, ты помнишь, как вас зовут? — Требовалось начать с малого, однако мужчина захрипел, а потом закашлялся. — Тише-тише... просто кивни. Вот так, молодец... — Имя своё он помнил, а значит, был шанс, что и все остальное тоже. — Выпей вот это, поможет прочистить горло. — А ещё от неё не укрылся затравленных взгляд несчастного, кой глядел в сторону Короля Нищих так, словно это он в одно лицо нанес все эти ужасные раны.
— Нам нужно знать, кто это сделал? Ты помнишь? — Пока боль отступила, а его жизни ничего не угрожало, по крайней мере на данный момент времени, Шани решила не упускать шанс, тем более что осложнения могли пойти в любую минуту. — Расскажи им, кто это сделал... — Кровь из одной раны совсем ей не нравилась, слишком темная для венозной, значит, артерия все же была задета.
— Они должны знать, чтобы наказать тех, кто тебя так изувечил. — Он не должен был бояться говорить, особенно теперь, когда Шани знала, что мужчина, скорее всего, обречен. Разве что... кровь не била раньше, видимо потому, что её сдерживал кляп, сделанный из грубой ткани. Медичка сделала новый, затыкая им рану, пока её пациент говорит.
Эту рану требовалось прижечь. Был шанс лишь усугубить ситуацию, однако, судя по всему, все было не настолько плохо и, вполне возможно, это бы помогло решить их проблему. — Эрика, присмотри за ним, мне нужен камин или любой другой очаг. Пусть кто-нибудь меня отведет.
Он продержится, а ей нужно было подумать и рассчитать все до мелочей. Иначе все труды медички благополучно пойдут прахом, а человек умрёт уже получив надежду на дальнейшую жизнь, пусть и не совсем полноценным, но все же живым. «Нужно что-то тонкое, достаточно тонкое и...», лучшим выбором был скальпель, и Шани даже была готова пожертвовать одним из ради жизни этого мужчины.
Эрике не нравилось, как складывается ситуация. Да, на выздоровление несчастного надежда с самого начала была совсем небольшая, однако, чем больше времени проходило, тем омерзительнее и тягостнее казалась девушке окружающая обстановка. «Что-то не так», - упорно подсказывал разум, заставляя сердце стучать отчаяннее, - «Здесь явно что-то не так, и дело отнюдь не в многочисленных и наверняка смертоносных ранах».
- Ну, ну… Тише, тише, - Милорадович поджала губы и, освободив руку, задумчиво растерла кожу, на которой отчетливо отпечатался след от грубых мужицких пальцев, - вот так. Пейте. Пейте, и Вам непременно станет лучше. Вы поправитесь, вот увидите.
Беглянка сдержанно улыбнулась, стараясь приободрить мужчину, однако, он не заметил ее жеста и не услышал слов. Взор несчастного буквально впился в фигуру Короля Нищих, и Эрика вынужденно уставилась на него же, толи ожидая объяснений, толи просто надеясь что-то понять. «Что-то не так», - снова сказала она себе, - «и этот пострадавший, и этот шум, и эти люди, что следили за нами на улице. Возможно я только драматизирую, но что, если нет? Что, если?..»
Догадка осенила девушку внезапно. Отвлекшись от созерцания хозяина необычного места, она резко повернула голову и принялась разглядывать пострадавшего. Не с точки зрения полученных им ранений, но с точки зрения наблюдательного и ушлого обывателя. Прикусив губу, аристократка попыталась вообразить недавние события, и картинка, родившаяся в сознании, пришлась ей не по душе. «Скверно. Все очень и очень скверно».
- Шани, я… - опомнившись, Милорадович было возразила, что не хочет оставаться наедине с Королем и несчастной жертвой, однако, подруга уже ушла, а слова улетели в никуда, разбившись о стены. Эрика выдохнула и покачала головой, - Могу я узнать, кто этот человек? – поинтересовалась она, как можно вежливее обращаясь к стоящему рядом мужчине и всеми силами стараясь не показаться излишне любопытной или даже назойливой особой, - Я имею в виду, его положение в обществе. Он не похож на обычного нищего, а его одежда хоть и кажется заношенной и видавшей виды, все равно производит впечатление добротной. На него напали на улице. Ценных вещей при нем нет, если только Вы их уже не забрали… Однако раны нанес человек неопытный, вероятнее, даже несколько разных людей. Видите вот эти две раны? Они явно нанесены разным оружием и с разной силой. Человека хотели убить, но не убили. Вероятно, понадеялись, что он скончается от потери крови. Если бы это были простые бандиты или воры, охочие до наживы, они предпочли бы бить так, чтобы одежда осталась целой. А еще они предпочли бы забрать обувь. Даже ношенная она имеет кое-какую ценность. Возможно, утащили деньги, однако, я полагаю, что нападавшие хотели отнять именно жизнь. Это не случайность, господин, и не несчастье, произошедшее по стечению обстоятельств. Это осмысленное и продуманное нападение. Я не сыщик и не шпион, чтобы делать определенные выводы, однако, когда мы с Кристофом поднимались за водой, мне показалось, будто за нами следили. Я ошиблась. Следили за домом, и теперь я почти уверена, что кто-то послал сюда новых убийц. Если здесь есть какой-то потайной ход, я бы советовала воспользоваться им и перенести пострадавшего и, заодно, Вас в более безопасное место. Впрочем, Вы вольны не прислушиваться к моим словам, да и я сама не готова настаивать на верности собственных мыслей. Надеюсь, милсдарь Кристоф действительно хорош в своем деле.
Девушка закончила монолог и, отвернувшись, воззрилась на пострадавшего. Тот, как и прежде, бредил и мучился от жуткой боли, однако, постепенно взгляд его становился более осмысленным, а губы шевелились, выдавая тихое подобие слов. Графиня наклонилась, поднося ухо ко рту пострадавшего, однако, не разобрав ничего, вновь глянула на Короля Нищих и коротко пожала плечами.
- Не понимаю, - посетовала она, - не понимаю, что именно он говорит.
Милорадович сморщилась, прислушиваясь к невнятному бормотанию, но, так и не сообразив, о чем идет речь, озадаченно потерла лоб и размяла висок.
Наверху что-то грохнуло, а после послышалась отборная ругань и какая-то неясная возня.
Шани не сообщила ему ничего нового. Факт того, что лежащего под надзором двух медичек человека, истыкали люди неопытные, коим ума даже не хватило перерезать горло, был налицо. Кристоф подозревал, что подославшего их мало волновало качество исполнения, и позволил себе предполагать, что ключевой причиной столь непрофессиональной работы послужило время, что, очевидно поджимало. Некто стремился избавиться от нежелательного свидетеля как можно быстрее и вовсе не задумываясь, что поручил подобное дело идиотам, которые и не знали даже, как правильно и быстро убить.
Раненый начал подавать куда более активные признаки жизни, прогибаясь и что-то мыча под руками пытавшихся спасти его жизнь девушек. Выглядел он по-прежнему прескверно, вынуждая Кристофа думать, что это последняя ночь подданного короля, но на данный момент по крайней мере все было не так однозначно, как в самом начале этого поганого вечера. Медички задавали ему вопросы, дабы понять соображает ли тот, но пока что все их попытки были тщетны - ответом их голосам была тишина.
Кристоф поднялся с колена, как только стало понятно, что Шани нужно наверх. Их с Эрикой паранойю в любой другой день списал бы на что угодно, но сегодня и его преследовало ощущение, что за всеми кто-то тщательно наблюдал. Он оглядел Эрику, раненого и Короля, который к тому же, кивнул ему. Махнул рукой Шани, зазывая за собой и молниеносно, вопреки своим габаритам, оказался наверху.
Король Нищих зашевелился, оставшись с помощницей Шани наедине, несколько раз задумчиво прошел туда и обратно, будто разминая ноги, внимательно выслушал ее вопросы и резко остановился. Его лицо не имело эмоциональной окраски, но тем не менее он улыбнулся. Должно быть из-за вежливости.
- Боюсь, дитя, если ты будешь много знать, то отнимешь у меня мой хлеб, - голос его звучал спокойно, лишенный каких-либо ноток, что можно было счесть агрессивными. - Но я тебе скажу, кто он. Пускай и не так, как ты ожидаешь. Он тот, кто переносит в своей голове информацию, что предназначается мне. Один из моих многих посредников с миром слухов и фактов Новиграда.
Понадеявшись, что утолил любопытство Эрики, Франциск бросил свой взгляд на пациента. Подметил, что тот шевелил губами, борясь с болью и бредом, незамысловатым жестом показал ей, что стоит на него отвлечься. Мужчина пытался что-то сказать, с ощутимой болью для себя и очень искаженно выдавливая буквы, что складывались в незамысловатое слово. Его значение было неясно для девушки, но Бедлам, заострив на мычании раненого свое внимание, кажется, понял. Вмиг помрачнел, подойдя к ним поближе.
- Повтори, - отвесил он холодно, озабоченный лишь тем, что услышал.
- К-к-к-кипппрррри…
Король нищих поднял голову к потолку, тяжело вздохнув. Человеком он был спокойным, редко когда дающим картбланш своей злости, но сейчас ему хотелось сорваться. Их чертово перемирие вчетвером и так трещало по швам, как старая тряпка, а этому куску дерьма было все мало. Он упорно стремился подлить масла в огонь, совершенно не заботясь о том, каковы будут последствия. И никак было не понять - по глупости своей делал то или слухи, коим смысла придавать особого не было, оказывались правдивы - за Ублюдком и правда завелась фигура крупнее, позволяющая ему такие глупости.
Наверху Кристоф молча наблюдал за Шани, которая стремилась нагреть свой инструмент. Не решался с ней заговорить, опасаясь за свои уши, которым придется выслушивать колкости, но краем глаза обратил внимание на копошение снаружи, которое проявилось в промелькнувшей в окне тени.
Подошел к нему, чтобы выглянуть. Рассмотрел двор. Пусто. Напрягся от того, насколько все казалось спокойным. Заметил, правда, еще мельтешение, а когда пригляделся, то бросился к Шани, став свидетелем прилетевшего в стекло булыжника, что осыпало их своими осколками, от которых он успел ее заслонить. В ушах стоял звон, а сердце заколотилось, впрыскивая в вены ярость. Не оглядываясь, он слышал топот нескольких человек, которые торопливо пролезали в получившуюся дыру.
- Не двигайся, - прошептал, - а когда я развернусь, то возвращайся вниз.
Удостоверившись в том, что сказанное отчетливо дошло до ее рыжей головушки, Кристоф, стараясь не прикладывать слишком много силы, пихнул её в сторону лестницы, а сам повернулся к новоприбывшим гостям, один из которых не раздумывая бросился на него с ножом, подкрепляя свой выпад ругательствами. Вытаскивать меч в таком тесном помещении было некогда, а потому наемник встретил его ударом в шею, метя в кадык. Грубо, без какой либо грации, перехватил руку, держащую оружие, разоружил, а затем так же молниеносно ткнул лезвие тому в горло, вонзив в сторону головы по самую рукоять. С силой толкнул тело на двоих только только влезших бандитов, а в третьего бросил находившийся в руках нож, который попал в грудь. Зная, что в таких делах дело идет на секунды, подбежал к оставшимся, одного из которых пнул ногой по лицу, выводя из равновесия, а второго схватил за шиворот и насадил лицом на острую щепку поломанной оконной рамы. Опустил, опьяненный кровью, взгляд на последнего. Сел на него сверху, наотмашь особым образом ударил в нос, после чего нападавший перестал дергаться под весом мужчины и скоропостижно умер.
Отредактировано Кристоф (12.03.20 16:09)
Ледяное молчание повисло в воздухе. Шани удивленно вскинула свою бровь, пытаясь понять, какие именно мысли блуждают в голове наёмника. Странно, качнув головой так, что рыжие волосы оказались у неё на глазах, она выдохнула, пытаясь сосредоточиться исключительно на своей нужде. — Ты всегда такой разговорчивый, или это только мне так повезло? — Шани любила тишину, оная была ей верной помощницей, как в учебе, так и в работе. Однако не здесь. Здесь, в чужом и враждебном месте, тишина была её злейшим врагом. Она напрягала, путала мысли, выводила из себя.
— Меня нужна свеча или лучина, что-то, чем я бы могла нагреть скальпель. — К счастью, он был достаточно тонким и маленьким,
дабы раскалиться даже от столь незначительного источника света. «А потом я просто сделаю свою работу, и уберусь отсюда, прихватив с собой Эрику», она прекрасно понимала, что без проблем здесь не обойдётся, слишком многое было на кону, а те знания, которые им открылись... Хорошо, если удастся выбраться отсюда живыми. — Кажется, я нашла... — подсвечник со свечой, так и остался в её руке, когда внезапно послышался звон, а Шани оказалась прижата спиной к его груди. Окно разлетелось на осколки, послышался топот множества сапог.
Вопреки его наставлениям, Шани никуда не пошла, только схоронилась за ближайшим углом, внимательно наблюдая за тем, что происходило в комнате. Она ведь чувствовала, что что-то не так! Чутьё медички было развито не хуже, чем у иного ведьмака. — Быстро. — Она никогда не одобряла жестокость. Ничью. Все люди были мертвы — сомнений не оставалось. На душе заскреблись кошки. Шани понимала, что у него просто не было выбора, но... — Спасибо... — стоило поблагодарить его за защиту, а не делать вид, что готова была обменять свою жизнь, на чужую. — У тебя кровь, — рукава её рубашки и так уже были в крови, а это... это было забавно, ведь ей пришлось стать на единственную, уцелевшую в драке табуретку.
— У тебя есть время подумать о своем самочувствии, пока я буду пытаться спасти жизнь тому мужчине. — Запалив свечу, она развернулась в обратную сторону. — Пора... — это было рискованно, а значит, Шани рисковала не только несчастного мужчины, но и жизнью собственной. А ещё... ещё она никогда не простит себе, что втянула в это всё Эрику. «Поздно... уже слишком поздно, сожалеть о случившемся!», теперь нужно было сделать то, для чего она училась все эти годы. Мужчина был уже без сознания. — Он слаб, слишком слаб. — Его последний шанс немного подрагивал в её длинных пальцах. Шани выдохнула, успокаиваясь бешено бьющееся сердце.
— Либо выживет, либо все станет хуже. — Тогда она просто приведет его в чувство, позволив мужчине дать нужную информацию на своем едва ли не последнем вздохе. Держать скальпель приходилось в перчатке — он раскалился до красна, и запросто мог обжечь руки. Медичка никак не могла позволить подобному случиться, ведь её руки — её инструмент. — Как много крови, — кровь мешала, но её все равно было меньше, чем обычно при подобных ранениях. Скальпель вошел в рано, словно нож в масло. Мужчина вздрогнул и очнулся, боль привела его в чувства, вынуждая кричать.
— Держите его! — Им с Эрикой бы просто не хватило сил. Кровь никуда не исчезла, но Шани показалось, что самого источника больше нет. «Получилось?», артерия не разлезлась от её вмешательства, а кровь остановилась. — Получилось... — она сама не верила в это чудо, такой маленький шанс и... — вот, выпей, — это должно было помочь ему говорить. Хотя бы первое время, а потом мужчина ждала долгая отключка и месяцы постельного режима.
— Он будет жить. — Она бы могла назвать произошедшее чудом, а мужчину настоящим везунчиком — так редко случалось что-то подобное. — Никогда не повторяй этого, если будешь уверена в том, что иного выхода нет. — Поучительно произнесла она, стараясь придерживаться видимости процесса обучения. — Теперь всё будет в порядке. Должно быть. — Выжав из себя все соки, она внезапно оказалась совсем без сил. Даже её руки безвольно опустились, словно медичка была и не человеком вовсе, а безвольной куклой.
Эрика не хотела задеть Короля Нищих или же показаться докучливой и через чур любопытной. Да, ей было интересно узнать, что такого сделал несчастный мужчина, что его превратили в решето, однако, в данный момент на первый план выходили совершенно иные чувства, и все, что действительно тревожило девушку – это безопасность и выживание всех участников сцены: ее, Шани, раненого, Короля, Кристофа, наконец. Разумеется, в том месте, где они оказались, убийства и смерти были делом более, чем обычным, однако, графиня не принадлежала этому миру, а потому рассуждала иначе, предпочитая гибели жизнь. Она не простила бы себе, если бы промолчала, но что делать с полученной информацией предстояло решать хозяину Рощи, а он предпочел остаться спокойным и сосредоточиться на деле, а не на отвлеченных темах. Беглянка кивнула и вновь обратила взор на пострадавшего информатора, с каждым мгновением становящегося все слабее, бледнее и, к сожалению, безжизненное.
- Я не понимаю, - с сожалением повторила Эрика, - не понимаю, что он пытается Вам сказать. Кипри? Что такое кипри? Ох, простите, милсдарь, это не мое дело.
Сообразив, что едва не сказала лишнего, девушка прикусила язык и, подхватив чистую тряпицу, вернулась к многочисленным ранам несчастного пострадавшего. «Кипри… Надо же, кипри… Мне это не дает ничего, но Вам явно что-то сказало. Даже больше, чем все мои предупреждения и рассуждения. Интересно, этот ответ считается достаточным или Вы все еще заинтересованы в выживании своего информатора? Любопытно, цените ли Вы людей в принципе или же они для Вас только средство, имеющее определенную стоимость? Вы опечалитесь, если он погибнет? – Хотелось бы верить, что да, и что его смерть не будет чем-то естественным и… досадным. Но, едва ли, моя вера окажется не напрасной». Графиня вздохнула и, бросив тряпицу в таз, отошла в сторону, опускаясь на перевернутое ведро и вслушиваясь в звуки, доносящиеся откуда-то сверху.
- Боюсь, я больше ничего не могу сделать для Вашего человека, - посетовала она, сложив руки поверх рабочего фартука, заляпанного кровью и каким-то маслянистым составом, - возможно, Шани удастся спасти его жизнь и сохранить сознание. Если же нет, он уже ничего Вам не скажет. Мне очень жаль.
Эрика опустила голову и поджала губы. К собственному сожалению, она так и не привыкла к чужим смертям. Ей было жаль тех, кто умирал от проклятой Катрионы в Элландере; было жаль Литу, должную лишиться ноги по собственной глупости, и было жаль этого безымянного человека, расплатившегося за чужие грехи, ошибки и преступления. Девушка понимала, что он – всего лишь пешка в большой игре, и осознавала, что мужчина знал, чем рискует, как знают и солдаты, уходящие на войну, но все же собственное милосердие и сострадание не позволяли беглянке относиться к произошедшему проще и ни о чем не жалеть. Все, что она могла для себя сделать, это остановиться на мысли, что смерть для раненого будет благословением. «Он перестанет мучиться и страдать от невыносимой боли. Он обретет покой».
- Да пребудет с тобой Богиня, - тихо произнесла Милорадович, опустив ладонь мужчине на лоб, - в жизни и в смерти.
На том и затихла, не желая больше ничего говорить или уточнять. Там, в Храме, она вполне могла бы прочесть молитву, но здесь это было лишним, да и несчастный, наверняка предпочитал в верить в Лебеду или же в Вечный Огонь. Мелитэле почитали в Темерии и совсем нечасто где-то еще.
От рассуждений, впрочем, пришлось отвлечься. Стоило Шани вернуться, Эрика торопливо вскочила со своего места и вновь оказалась рядом, наблюдая за сложными манипуляциями. Ей доводилось видеть разное, но такое впервые. Бедняга дергался, рычал, сопротивлялся и, наверняка, раскидал бы их в разные стороны, если бы не мужчины, что крепко держали его конечности. Медичка действовала уверенно, четко и осторожно, явно боясь сделать не лучше, но хуже. Работа ее была на столько сложной и четкой, что графиня, казалось, забыла, что значит дышать. Она так и стояла возле раненого, не в силах оторвать взгляда от жуткой раны, и опомнилась лишь тогда, когда Шани заговорила снова, уверяя собравшихся, что несчастный останется жить. Милорадович расслабленно выдохнула и счастливо улыбнулась.
- Я думала, это конец, - едва слышно поделилась она, - хорошо, что все обошлось. Чудеса порой происходят совсем неожиданно. И как же славно, что ничего не случилось.
Только теперь Эрика заметила, как тихо стало вокруг. Да, раненый все еще издавал какие-то звуки, но больше ничто не стучало, не разбивалось и не звенело. Запоздало сообразив, что случилось что-то еще, девушка перевела взгляд на Кристофа и обеспокоенно изучила его лицо и фигуру.
- С Вами все в порядке? – поинтересовалась она, отходя в сторону от пострадавшего и стараясь не мешать Шани и Королю Нищих, что теперь склонились возле импровизированной койки, - Я могу чем-нибудь помочь? Моя наставница явно утомлена, но я вполне в состоянии справиться с легкими ранами. Там, наверху, что-то произошло, ведь так? Мы были правы, за этим местом следили?
Глаза девушки сузились, выдавая ее обеспокоенность, но продолжать допрос Милорадович не сочла нужным.
С последним вздохом последнего нападавшего, Кристоф облегченно вздохнул, почувствовав на щеке капли чужой, все еще теплой крови, что оросила его после того удара рукой. Он небрежно провел по ней пальцами, делая хуже - размазывая, а затем неторопливо поднялся на ноги, взглядом пытаясь отыскать Шани, коей он наказал идти вниз. Медичка не послушала: все это время пряталась за углом, выглядывая лишь для того, чтобы наблюдать с какой легкостью Кристоф забирает чужие жизни. Он встретился с ней взглядом, который был абсолютно пуст и безразличен к только что произошедшему, а затем отвел, не желая смотреть дальше. Отметил лишь, что лицо медички не выражало никакого беспокойства - казалось, что картины, подобной этой, она видела чаще, чем то можно представить. Когда исчезли последние признаки угрозы, Шани вышла из своего укрытия, сказав “спасибо” и быстро, не задерживаясь, вернулась вниз, где ожидали пациент, Франциск и Эрика.
Кристоф ненадолго задержался, презрительно оглядев четыре тела, а затем выглянул наружу через остатки окна - снаружи было пусто. Схватив за волосы насаженного лицом на острые обломки убийцу, бросил того к центру комнаты к остальным, а заодно рассматривал их внешний вид. Неподготовленные дилетанты, которым поручили все впопыхах, но неожиданность и наглость, с которой четверка залезла в рощу, могла сыграть им на руку. Более тела трогать он не стал, желая оставить те на других людей Короля, что вскоре неминуемо явятся - произошедшее было излишне шумным. Еще раз кинув на всё свой взгляд, Кристоф удрученно хмыкнул, а потом отправился следом за Шани.
Уже там они приступили к делу и насколько понимал мужчина из всего сказанного - происходящее обозначалось крайней мерой. Шани и Эрика вновь занялись объектом лечения, но им потребовалось помощь - руки наемника крепко прижали нищего к лежанке, который под их силой не мог даже затрястись. Раскаленный скальпель, вошедший в плоть, заставил Кристофа сморщиться, но вот хозяину этой плоти было куда хуже - он закричал, давая понять, что понемногу, но приходит в сознание. Несколько минут кропотливой возни закончились незаметно. И слово “получилось”, прозвучавшее из уст рыжей медички, поставили точку. Она дала раненому что-то выпить, а затем оглянулась на Кристофа с испачканным лицом, которое он вытирал между делом носовым платком, и Королю нищих, что по-прежнему смотрел за всем происходящим со спокойным, но заинтересованным видом. Нищему невероятно повезло, думал Кристоф, ведь с самого начала вечера они с Франциском ставили на то, что ему не выкарабкаться. Главное теперь для него было не спустить в слив этот второй шанс.
К Кристофу подошла Эрика, поинтересовавшись его состоянием, на что мужчина показал ей костяшки своей правой руки, где красовалась заметная и крупная ссадина, оставшаяся от контакта с костями чьего-то носа. Рана ныла, но за что-то серьезное и не терпящее отлагательств, подобное наемник не считал. Опустил руку, пряча у карманов, а другой, держащей платок, в очередной раз провел по лицу.
- Правы, - сказал коротко, - кто-то слишком нагл, раз позволяет себе настолько глубоко вторгаться во владения Короля Нищих. Будь они здесь впервые, то вряд ли прошли незамеченными. Это из местных. Те, кого подкупили. И подкупил их кто-то, чья протекция позволила им такую наглость.
Франциск, одобрительно кивнув Шани, склонился над человеком и не торопясь начал задавать ему вопросы. Какие - никто слышать не мог, но каждый полученный ответ вынуждал его меняться в лице. Впрочем, Король, как никто другой, умел держать себя в руках, а потому все спокойно дослушал, получив от своего информатора все что хотел. Он определенно был недоволен теми новостями, но узнать их заранее оказалось счастьем. В очередной раз убедился, что за всем стоял Ублюдок Младший. Подозвал Кристофа, перекинувшись с ним парой слов на тот же манер - спокойно и тихо, чтобы мало кто мог услышать. Рассказывал про нескольких людей, что по его мнению, могли посодействовать в этом глупом покушении на него, и просил о них позаботиться. Либо что-то разузнать. Наемник молча кивнул.
- Благодарю за помощь, Шани, - достал из кармана и протянул ей средний кошель, что заманчиво зазвенел, - вам, Эрика, тоже большое спасибо. Вы ведь не думали, что вас никто не отпустит? Бояться меня незачем. Я ценю талантливых людей, да и вы, кажется, не имели несчастья переходить мне дорогу. Скажу больше: любому таланту я смогу найти свое применение, так что если вам, дамы, захочется послужить общему благу - не за бесплатно, разумеется - я готов вам помочь. Сведения, что сообщил мне этот… молодой человек, оказались незаменимы. Боюсь, если не ваша помощь, то мне бы пришлось разгребать ворох проблем, а проблемы, как понимаете, мне абсолютно не нужны. Одной уже хватает.
Кристоф стоял рядом, слушая. Закончив свою речь, Король Нищих лениво отправился наверх, ибо здесь ему делать теперь было совершенно нечего. Когда шаги слышались уже сверху, мужчина скрестил руки на груди.
- Если вы желаете, то могу вас проводить. В столь поздний час, Новиград - неприветливое место.
Она выдохлась. Она закончилась. Шани просто растворилась в резко наступившей тишине комнаты. Она слышала ровное дыхание своего пациента, слышала разговор Эрики и Кристофа, слышала стук собственного сердца. Она устала, но это испытание наконец-то закончилось, а им даже заплатили за все потуги. «Прекрасно, ведь теперь мне нужно купить новый скальпель», старый, испорченный огнем, был совершенно не годен и медичка отложила его в сторону, собирая в сумку то, в чем больше не нуждался пострадавший.
— Я оставлю вот эти травы, — она выложила на стол несколько цветастый мешочков, — его организм был ослаблен, осложнения может быть в любой момент. Я хочу, чтобы мои труды не пошли прахом, а потому прошу тебя, Кристоф, проследить за тем, чтобы он пил отвары из этих трав три раза в день, покуда не сможет стоять на своих ногах. Ему также нужно хорошо питаться и лежать в постели без забот и тревог. Он был ранен слишком серьёзно для того, чтобы жить. Его спасение — это чудо и сильная жажда жизни. — Она сложила инструмент в сумку, в последний раз окинув глазом комнату.
— Я буду благодарна тебе, если проведешь нас до госпиталя Св. Вильмериуса. Сейчас уже поздно, а я слишком устала для того, чтобы пытаться отбиться от желающих завладеть моим кошелем. — Она не собиралась отказываться от платы. В конце концов, деньги могли пригодится, забери они с собой Литту и её дитя.
— Эти монеты сослужат хорошую службу и помогут ещё ни одному человеку. — Она улыбнулась Эрике, давая понять, что теперь осуществить их план будет гораздо легче, чем думалось раньше. — Я отдам тебе половину, как только мы вернемся в госпиталь. — Часть средств принадлежала Эрике и Шани не собиралась лишать помощницу честного заработка.
— Что же касается вас, Кристоф, — ей нужно было сказать что-то ещё. Показать, что она благодарна за его помощь. — Если вам вдруг понадобится помощь медика или вы просто будете в Оксенфурте проездом, моя частная практика находится на крутой улочке, ведущей от западной набережной Оксенфурта, к югу от городского порта. Мы будем рады видеть вас в любое время. — Пути судьбы были неисповедимы и, вполне возможно, что им ещё предстоит встретиться вновь. «Надеюсь, что в следующий, уж как-нибудь обойдется без нападений, угроз и похищений!», впрочем, произошедшее не было для ней потрясением, ведь сегодня она спасла жизнь человеку.
— Мы можем идти, — всё было собрано, пациент спал. — Похоже, что мы сотворили чудо, — прошептала она на ухо помощницы, до сих пор с трудом веря во все происходящее. Шани и подумать не могла, что её затея себя оправдает. Такой риск, и такая удача. «Он очень сильный человек», и не иначе. Выдержать такую боль, пережить подобные раны — смог бы далеко не каждый.
«Надеюсь, что вы сумеете оценить этот шанс...», они с Эрикой подарили ему жизнь, но только в его руках было то, как именно он хочет её прожить. Шани больше не имела права диктовать свои условия пострадавшему. Она покинула этот дом и больше не была для него медиком.
«Пора вернуться к своим пациентам». В госпитале Св. Вильмериуса ей предстоял разговор с Иоахимом фон Гратцем, явно неприятный, ведь мужчина никогда не одобрял риск в лице ещё юной девицы. Он никогда не отрицал то, что Шани делает доброе дело, но всегда просил рыжую, быть осмотрительной и более осторожной.
Глупо. Шани никогда не умела сидеть на одном месте, лечить только тех, кого одолевал насморк, кашель или пронос. Её влекли путешествия, открытия и новые знакомства. Тревожили ей разум подвиги и возможность изучать мир, и она никогда не променяет их на сытое, но скучное существование.
Кристоф оказался довольно откровенным человеком. Если в первый миг встречи Эрика приняла его за сурового и молчаливого бугая, необремененного сложными мыслями, то теперь окончательно убедилась в ошибочности прежних суждений. Наемник не был глуп и скуп на слова. Он понимал, что происходит, и знал, почему. Это заставляло задуматься, какую роль играет мужчина «при дворе» Короля Нищих, однако, девушка предпочла не лезть в чужие дела и не становиться невольно причастной. «Меньше знаешь, крепче спишь», - напомнила она себе, пространно кивая и отходя к тазу с чистой водой и тряпицам, - «довольно уже того, что мы оказались здесь. Не сомневаюсь, в этом краю убить могут даже за меньшее. Хорошо, что скоро нам уезжать». Милорадович выдохнула и, улыбнувшись, вернулась к Кристофу, протянув ему чистую тряпочку, смоченную водой.
- Вот, возьмите. Так Вы быстрее смоете кровь с лица и, будьте добры, дайте мне Вашу руку. Рана несерьезная, но будет недурно ее обработать и обеззаразить. Мне это не составит труда, да и не займет много времени. Остальные, тем более, заняты.
Беглянка обернулась через плечо, бегло посмотрев на Шани и хозяина Рощи, склонившихся над несчастным мужчиной, чудом вырвавшим свою жизнь у смерти, и торопливо отвернулась, сосредотачиваясь на сбитых костяшках мужицкого кулака. Задумчиво прикусила губу, промыла рану, смочила тряпицу специальным раствором и, промокнув кровь, отправила ткань к остальным расходным материалам, что предстояло выбросить или же сжечь в огне.
- Так будет лучше, - пояснила Эрика, запрокидывая голову и поднимая глаза на наемника, - не вижу смысла как-то ее бинтовать. Быстрее затянется и подсохнет. Постарайтесь не напрягать кисть. Впрочем, не думаю, что Вам подобные травмы в новинку. Не сомневаюсь, Вы знаете, что с ними делать. Главное не занести грязь и не подхватить какую-нибудь заразу. Полагаю, люди Вашего типа считают себя практически неуязвимыми, однако, взгляните на этого нищего… Он худ и слаб, но пережил то, что Вас могло бы убить. Что бы Вы не думали о Богах, в этом есть что-то неопределенное и неясное, хотя, бесспорно, чудеса совершают люди.
Девушка отвела взор и, стоило Королю Нищих оставить раненного в покое, подошла к Шани, заботливо положив ладони на ее плечи. Отчего-то беглянке подумалось, что для медички это может быть важно, а потому она так и осталась рядом, без слов давая понять, что всегда готова помочь, поддержать, подбодрить; и пусть сегодня все закончилось хорошо, в их практике было достаточно несчастий и неудач. «Каждое из которых оставляет свой след. Прекрасно, что сегодня обошлось без трагедий и новых душевных шрамов». Милорадович выдохнула и, глянув на владетеля этого странного места, коротко кивнула, принимая напутствие как предложение и, возможно, шанс на спасение в будущем.
- Страх естественен для человека, - приседая в прощальном книксене произнесла она, - другое дело, что всегда есть что-то, более важное, чем страх. Я… Рада знакомству. Возможно когда-нибудь мы еще встретимся. Пути Богов неисповедимы.
Эрика улыбнулась и, выпрямившись, вновь посмотрела на Шани.
- Теперь нам точно здесь больше нечего делать, - добавила девушка, - верно, Кристоф. Мы будем благодарны, если Вы нас проводите. Я, например, совершенно не запомнила дороги.
Беглянка моргнула и потянулась к сумке, собирая то, что считала нужным забрать. Были там и кое-какие травы, и остатки чистых тряпиц. Покрутив стопку в пальцах, Милорадович отложила несколько тряпок в сторону, оставляя их для теперь уже не пациента.
- Не стоит переносить его, - между делом, уже поднимаясь по лестнице вверх добавила беглянка, - по крайней мере, в ближайшее время. Он потерял много крови, и будет просто прекрасно, если кто-нибудь за ним приглядит. Мы будем в городе еще несколько дней. Если это удобно, я могла бы заходить в Рощу по вечерам. Разумеется, в сопровождении.
Эрика хмыкнула. Признаться, она не ожидала от себя такой прыти, однако, слова уже прозвучали, и забирать их назад было просто смешно. «Да и не за чем. Едва ли Вы согласитесь. Хотя… Если сведения действительно были ценными…» Девушка было нахмурилась, вспоминая все произошедшее, но скоро отвлеклась на дорогу и опомнилась только тогда, когда Шани, простившись с новым знакомым, скрылась в помещении госпиталя. Проводив фигуру наставницы внимательным взглядом, Милорадович задержалась на пару мгновений и, рассудив, что дурного с того не выйдет, приблизилась к Кристофу.
- Я тут подумала… Вы ведь сможете показать мне город? – обратилась беглянка, воровато поглядывая то на мужчину, то на дверь госпиталя, - Полагаю, Шани отпустит меня на денек. Я никогда не была в Новиграде, и мне интересно его посмотреть, но сама я ни за что не решилась бы на такую прогулку. Так что Вы скажете?
Эрика улыбнулась и замерла, ожидая ответа.
Кристоф знал наперед, что ему не ответят отказом. Солнце уже давно скрылось, погрузив улицы в полумрак, освещаемый лишь редкими фонарями на центральных улицах, да факелами не очень то и часто проходящей стражи, и идти двум физически слабым девушкам среди мест, куда он их завел, означало лишь найти проблем гораздо больших, чем тех, куда их втянул Король Нищих. Уходить, впрочем, было еще рановато: Шани решала ряд проблем, давая советы, которые помогут извлеченному мужчине окончательно прийти в себя, между делом принимая плату от Франциска, а Кристоф с позволения Эрики протянул ей свою руку, чтобы ассистентка Шани о ней позаботилась.
Наемник вытер с лица остатки крови, благодарно приняв кусок ткани, и стал тщательно наблюдать за манипуляциями девушки с ранами. Легко защипало, когда раствор вступил в контакт с раной, но ни один мускул на лице мужчины не дрогнул - он исключительно молча продолжал смотреть.
- Благодарю, - сказал, наконец. - Да, бывало и похуже. А это… сложно назвать даже царапиной. Неуязвимым себя считает лишь глупец. Мне прекрасно известно, что болезнь или рана может подкосить не хуже, а порой даже хуже стрелы или копья. Во время долгих скитаний подобное часто является проблемой. И всегда случается в самый неподходящий момент. Но никаких богов нет, в этом меня, увы, не переубедить. Если они и существуют, то это до безумия тщеславные и самовлюбленные сукины дети, которых заботит лишь собственная шкура. Мне проще верить, что их нет. Потому что их нет.
Закончив с раной, Эрика удалилась к Шани, оставляя Кристофа наедине с собой. Он слышал, что они о чем-то говорили, но не слушал о чем - сгибал и разгибал пальцы на израненной руке, пока это ему не надоело. Копошение вокруг продолжалось - девушки собирали свои вещи, которые состояли из одной лишь медицины. И судя по скорости, с какой они сгребли все свои припарки и травы по сумкам, убраться отсюда они стремились как можно скорее. Что же, вполне разумное и логичное желание.
- Меня он не волнует, - честно признался мужчина. - Его жизнь зависит от Короля и от него самого. Единственные вещи, что заботят меня в подобном месте - как срочно и сколько платят. Обсудите это с ним, - явно намекнул мужчина. - Если жизнь этого человека по-прежнему представляет ценность, то, быть может, у вас даже выйдет заработать, хотя я и вижу, что деньги совершенно вас не волнуют. За сопровождение можете не беспокоиться. Наверняка им стану я, как человек, что уже имел опыт общения с вами. Не то чтобы я был против, но существуют вещи, что от нас совершенно не зависят.
Вскоре все они ушли.
Дорога к госпиталю прошла спокойно, если не считать пьяной компании, что попалась навстречу. Несмотря на смелость, коей они пестрили издалека, крича что-то нечленораздельное, по приближении к девушкам и сопровождающего их Кристофу, все эти качества испарились - они даже уступили дорогу, а вот остаток пути уже и правда прошел весьма и весьма спокойно. Тем более шли все они молча. Заговорили лишь вблизи госпиталя, едва ли не у самого входа. Припомнив приглашение Шани заглядывать “если что” к ней в Оксенфурте, которое напоминало вынужденную любезность, Кристоф тем не менее пожелал той доброй ночи, глядя как рыжая медичка скрывается за дверью. Эрика, на удивление, не поспешила за ней, а осталась. Приблизилась непозволительно близко, от чего даже все тело наемника напряглось, готовясь к чему-то плохому, и задала неожиданный вопрос.
Кристоф мог с легкостью отказаться. Но необъяснимым образом не стал. Над причинами он пообещал самому себе подумать позднее, а пока что, озираясь по сторонам, поправил воротник плаща.
- Могу, - произнес тихо, чуть улыбнулся. - Хоть и смотреть тут по-большему счету нечего.
Вздохнул, чуть приподнимая голову.
- Буду ждать вас здесь ближе к полудню. Доброй ночи, Эрика.
И остался стоять, наблюдая, как и ассистентка медички скрывается за дверьми госпиталя.
Вы здесь » Aen Hanse. Мир ведьмака » Здесь и сейчас » [15 декабря, 1271] — Практическая работа для похищенных
