Конечно, Борх снял свой шлем на время церемонии, чтобы совсем уж не страдать от жары, и держал его под мышкой. В доспехе летом было безумно жарко. Несмотря на то, что доспех был подогнан специально под него, он начинал чувствовать довольно неприятное натирание под мышками. Должно быть, виной тому был пот. Но ничего страшного. Главное - постараться поменьше двигать руками, а там адреналин заглушит слабый дискомфорт. Раж боя творит чудеса! Порой люди даже не замечают переломов и отрубленных конечностей, пока не расслабятся окончательно после боя. Вот тогда-то и начинается боль, усиливаясь с каждым часом. И драконы тут не исключение. Хотя, боль от потёртостей - это ещё цветочки! Да и у дежурного лекаря должна найтись какая-нибудь охлаждающая мазь. В крайнем случае, её можно купить в ближайшей лавке, да и девочки будут рады помочь ему.
Кстати о девочках... Пока глашатай объявлял имена, Борх нашёл взглядом Тэю и Вэю, сидящих среди толп зрителей. Они активно жестикулировали руками, явно желая показать Виллентретенмерту свою поддержку.
Нет, он не должен разочаровать их! Для этого он и взял их с собой. Не только для того, чтобы они посмотрели турнир, но и чтобы у него был лишний повод не пасть в грязь лицом. Даже если он проиграет (ведь его человеческое тело не так сильно, как драконье), он всё равно должен держаться до последнего и применить все свои умения в бою. Да! Нужно считать это настоящим боем, хоть тут и мало шансов умереть. Нужно представить, что поражение значит смерть и позор! Так он сможет выжать из себя все соки, какие только можно.
Девочки щурились, глядя на него, но им было не привыкать, ведь они выросли в жаркой, заполненной солнечным светом стране. Редко кто там, не считая воительниц, выходил на улицу в открытых одеждах, спасаясь от жары лёгкими тряпками, накрывающими тело тенью. Только воительницы ходили в открытых одеждах, так как их с измальства приучали терпеть и противостоять всем неудобствам, что несомненно было правильным подходом. Одежду можно порвать, разрезать, пропитать какой-нибудь неприятной на ощупь грязью, как, например, кровью, а в минимуме одеяний и движения не скованы, и грязь причиняет меньше неудобств. К тому-же, смыть грязь с кожи проще, чем с одежды.
Глашатай тем временем закончил свой рассказ и в дело вступил менестрель. Девушка, если верить голосу. Борх не смотрел на неё, продолжая осматривать зрительский зал. Беглым взглядом он приметил княгиню, которая улыбаясь, как ему показалось, наиграно, отдавала какие-то указания, видимо, слуге. Правой рукой он потянулся к ножнам на левом бедре, проверив наличие меча в ножнах - привычка, оставшаяся после участия в людских битвах, а левой крепче стиснул шлем. Что-же, сегодня у него выдался шанс проверить на прочность своё человеческое обличие, а заодно вспомнить былые времена. Не всегда же ему полагаться на своих любимиц. Нужно и самому оставаться в форме.

Два года и вот она та возможность, которая появилась у Ландера.

Офицер Импера не собирался участвовать в турнире и вообще не думал что его отпуск пройдёт в Туссенте, но так уж получилось что он был здесь. А вокруг собралась толпа, вокруг были рыцари и прекрасные дамы. И конечно же - здесь была и сама княгиня. В своё время ему не мало успели прожужжать уши относительно того кто она такая и вообще что представляет из себя двор этого небольшого княжества, в котором что ни день то обязательно праздник. Ландер прибыл сюда с парой своих сослуживцев которые сейчас наблюдали за происходящим с трибуны. Ещё будучи в шатре, в ожидании пока паж закончит свои обязанности и он будет готов к выходу, офицер находился мыслями где-то далеко, но никак не на ристалище, перед зрителями или же не в своей палатке. Сейчас мысли молодого дворянина занимала империя. Будучи фанатиком по своей сути, сейчас ему думалось лишь о том как бы не посрамить Великое Солнце и гернб семьи. Рыцарем Ландер не был точно, потому как привык быть солдатом. И по-солдатски же выполнять свой долг. А это, в купе с его собственным характером, означало что играть честно и по правилам, как здесь привыкли люди, этот человек не собирался. А ещё у него было преимущество над остальными: все кто входил в состав бригады "Импера" носили тяжёлые доспехи которые не слишком-то отличались от турнирных по весу. Ещё один миф состоял в том, что такая черепаха будет неповоротливой, но однако дайте ему двуручный меч и вы увидите как под его ударами обрушится даже скала. Привыкший носить тяжёлую броню, Ландер однако понимал и свои минусы, которые волей-неволей а уравновешивали его перед другими. Привыкший к пешему бою, офицер не так хорошо держался конным и здесь явно проигрывал. Ещё одним минусом стоит отметить его недостаточную информированность. Будучи солдатом и практически всё время состоя на службе, трудно улавливать какие-либо новости из внешнего мира и потому у него практически не было никакой информации относительно его противников. А это был серьёзный недостаток, даже с учётом того что их учили не останавливаться ни перед чем и не поддаваться страху. Что же... Если так, значит Ландер сделает то что должен.

Направляясь в сторону ристалища, офицер гвардии действительно походил на кого-нибудь из местных рыцарей, кои постоянно соперничали друг с другом не столько в умении воинском, сколько в умении выглядеть цветастее других. Ну что же, раз такова традиция, то кто он такой чтобы иметь что-либо против неё? Именно поэтому выходил он в ярких белых доспехах с золотым солнцем Нильфгаарда на панцире, щитом в руке, на котором красовался герб де Бринков и завершал всё это не шлем в другой руке, хотя и он тоже мог бы соперничать с другими, но плащ, сцепленный у самого горла застёжкой. Чёрный, развивающийся ниже колен с изображение белой саламандры - отличительным знаком бригады "Импера". В конце концов это было всего-лишь представление участников перед княгиней и зрителями, а когда придёт время сражаться он конечно же передаст его своему пажу. Оглядывая участников, Ландер не задерживал на них своё внимание слишком долго: достаточно было лишь небольшого оценивающего взгляда. Впрочем, на одном из них он остановился дольше и даже приветственно кивнул, в знак своего приветствия. В конце концов он наверняка был таким же солдатом как и сам Ландер, а потому какая-никакая солидарность и уважение у него были к сотоварищам по оружию. Даже если им, возможно, суждено столкнуться друг с другом в поединке. Как говаривал один знакомый офицера: "У одного слуги императора не может быть секретов от другого". Ну или как-то так. Иначе говоря полная взаимная поддержка не только на поле боя, но и например на том же турнире. Сейчас молодой офицер собирался поразить своим видом других, а после можно будет подумать и о победе. Предоставив другим кричать за себя и других, Ландер предпочитал молчать и ждать начала. В мыслях же он то и дело повторял девиз воинского подразделения в котором нёс службу.

"В жизни и в смерти верны Императору!"

[nick]Ландер[/nick][status]Показушник[/status][icon]https://sun9-22.userapi.com/c855432/v855432512/1c83ef/ONZYRKi6mJY.jpg[/icon][raceah]Раса: человек[/raceah][ageah]Возраст: 25[/ageah][actah]Деятельность: младший офицер бригады Импера[/actah][fnameah]Ландер де Бринк аэп Йорис[/fnameah]

Совместно с Лораном
Страха не было. Только волнение, стоявшее где-то в коленях. Оказавшись напротив своего соперника, рука Дамьена крепче рукоять меча.
Капитан был больше и сильнее. Единственным шансом для него было задавить Лорана силой и не дать продохнуть. В противном случае, в непривычных для себя доспехах он окажется неповоротливой жертвой.
“Ну отец…”

Дамьен выставил меч вперед, прикидывая расстояние. Затем резкий насколько это возможно шаг вперед и, выставив щит перед собой, Тур нанес рубящий удар сверху.
Барон не очень любил биться с щитом в руках. Ещё меньше он любил иметь дело с щитоносцами, но здесь ему не оставили особого выбора. Разве что - свой собственный щит он небрежно отбросил в самом начале, собираясь полагаться в большей степени на работу мечом. И, похоже, ошибся. Простой удар сверху, в плечо - он отразил без труда, просто подставив свой клинок, который со звонов встретился с оружием неизвестного рыцаря. Буквально через мгновение - удар щитом, здоровяк отбрасывает его оружие легко, будто имея дело с худосочным новобранцем, которого злые десятники мордовали даже не до седьмого, до десятого пота. Он не успевает даже удивиться тому, как банально и глупо попался. Сейчас. Будет. Больно.

Тур, почувствовавший преимущество и явно не собирающийся упускать момент, уколол противника в грудь, а после - ударил в корпус, прямо по ребрам. Вкладывал он каждый удар всю свою силу, ибо чем дольше Лоран на ногах, тем меньше у Дамьена шансов. Казалось, ещё совсем немного и противник упадёт.

Лоран понимал, что ощущает чучело для отработки ударов. Теперь понимал. Пропущенный укол в грудь заставил его судорожно выдохнуть, дернуться назад. Не успел. Левый бок обожгло, боль заставила крепко сжать зубы и, стараясь игнорировать искры из глаз, всё-таки отскочить, поднимая оружие для защиты. Страха проиграть не было, несмотря на неважнецкое начало. Была хорошая, боевая злость, заставляющая взять себя в руки и быстро прикинуть дальнейшую стратегию боя. Быстро - ибо здоровяк явно не остановится на достигнутом, опять будет напирать, давить и бить. Пока кто-то из них не упадёт.

“Регер” продавливал, хоть и всё тяжелее становилось дышать. Он вошёл во вкус, а уж удачный удар по ребрам и вовсе заставил поверить в себя.
Дамьен отвел в сторону щит и ударил уже в правый бок Лорана. Вложил в тот удар всю свою силу и вес. Кроме как в корпус и в конечности целиться не приходилось.Бить в шею и уж тем более в голову было определенно лишним. Здесь не было цели оставить соперника калекой. По-крайней мере, на это никто не подписывался.

На этот раз - барону повезло. Крупно повезло. Противник, то ли уверенный в себе до одури, то ли перегревшийся на солнышке в своём “ведре” с явно недостаточным количеством прорезей, попёр вперёд с настойчивостью горного тролля, желающего отобедать шахтером, уронившим на его башку булыжник. Отвёл в сторону щит, видимо, для лучшего обзора - и просто, без изысков, ударил уже с другой стороны. Лоран, не будь дурак, не собирался рисковать рёбрами ещё раз, они были нужны ему для светлого будущего и жарких объятий с мазелями, а потому - шагнув вперёд с благоразумно подставленным клинком, чуть подался в сторону в момент звонкого контакта мечей, позволяя оружию противника уйти ниже, открыть его на мгновение. И - просто, без затей треснул навершием в забрало, вложив в этот удар достаточно молодецкой силушки, чтобы на время ошеломить в буквальном смысле этого слова.

В ушах Дамьена стоял шум. В глазах от такого удара помутнело, в горле появилось гадкое чувство тошноты. Инстинктивно закрывшись щитом, капитан сделал несколько шагов назад, с трудом сохраняя равновесие. Желание снять шлем становилось всё настойчивее, ибо пот заливал глаза.
Встряхнув головой и рукой, сжимающую меч, Тур снова ринулся в атаку. Давно не испытывал он такого юношеского спортивного азарта. После турнира будет о чём отцу рассказать.

Лоран, завершив свою бесхитростную атаку, также подался назад, не желая заниматься борьбой с более крупным и рослым противником. Остановился, прислушиваясь к своим ощущениям. Бок болел ощутимо, там явно будет внушительных размеров синяк - но… наверное, рёбра всё-таки целы. Времени проверять не было - противник вновь ринулся в атаку с упорством быка, заставляя поднимать меч и защищаться, обмениваясь с ним несколькими ударами. Он хорош, быть может, в другое время и в другом месте мог бы покончить с бароном довольно быстро, но - сейчас ему жарко. Лорану в этом плане, пожалуй что, проще, он предпочёл забрало функциональное, с хорошей вентиляцией. Что ж - за красоту нужно платить. А не развернуть ли его, к слову, лицом к солнышку?

“В первый раз получилось - получится и во второй.”
Решение, мягко сказать, было не лучшее. Регер сделал сделал шаг влево и, прикрыв голову щитом, снова намеревался пробить левую сторону оппонента. Вновь замахнулся, вновь ударил. Ударил ещё пуще прежнего, с плеча. Да только не учёл одного: ноги оставались крайне уязвимыми.

Атака была неплохой. Сильной, способной при удаче сбить с ног, если хорошо попадёт. Но - размашистой, излишне размашистой. Раскрывающей замысел противника задолго до начала его осуществления. Лоран на сей раз решил судьбу не искушать - просто увернулся, шагнув в сторону, а затем обрушил на руку противника свой удар, норовя если не выбить меч, то хотя бы как следует затруднить дальнейшую работу с ним. Метил ближе к плечу, чтобы ничего не сломать ненароком, но повредить латы основательно. Это не война, да. Но и играть в поддавки не стоило.

Руку как обожгло. Дамьен попятился назад, из последних сил удерживая меч слабеющими пальцами. Щитом вновь укрылся, едва на колено не припал. От жары и нехватки воздуха кружилась голова. Да и к тому же не оправился ещё от удара навершием по ней. Брала злость, досада. А заливавший глаза пот только выводил из себя.
Капитан вновь бросился в бой. Последняя и отчаянная атака, в которую были вложены все имевшиеся сил. Если сейчас не сумеет потрясти и свалить противника, то свалится сам. Для этого даже ударить не придётся - Тур с трудом держался на ногах и мог упасть под тяжестью доспехов в любую минуту.
Сначала последовал удар мечом в бедро. Достигнет он цели или нет - неважно. Это всего лишь обман, отвлекающий взгляд манёвр. Вся сила была вложена в последующий удар щитом по голове.

Соперник ошеломлен, получил удар по руке - ослаблен. Пора добить! Как бы не так. Загнанные в угол, люди и не-люди способны творить чудеса. Подниматься после тяжких увечий и идти в атаку, не заботясь о собственной безопасности. Наносить страшные удары. Забирать с собой туда, откуда нет выхода. Нельзя сказать, что таинственный рыцарь был именно загнан в угол, припёрт к стене и так далее, но - он атаковал дерзко, отчаянно, не заботясь уже ни о каких хитростях. Удар в бедро - легко парирован, теперь остаётся лишь… ну да. Получить по морде кромкой щита, моргнув и клацнув зубами от неожиданности. Каков боец, достал-таки! Но - на этом его успехи, пожалуй, стоит завершить, переходя к излюбленной тактике барона, борьбе. Ухватившись свободной рукой за щит и чуть потянув к себе, Лоран затем резко подался вперёд, наваливаясь на соперника и подбивая его поги подсечкой, чтобы уронить, наконец, на землю, придавить, буквально рухнув сверху следом. Бороться с таким здоровяком было рискованным делом, но на сей раз - получилось. Стоит посоветовать ему сменить оружейника. И забрало.

Последний рывок не удался. Равно как и сам бой. Капитан рухнул оземь, приложившись крепко затылком. Доспехи давили каменной плитой, не позволяя более сопротивляться. Всё, что ему оставалось - это выставить правую руку и глухо прохрипеть "довольно!". Сегодня был явно не его день.

Отредактировано Дамьен де ла Тур (05.04.20 11:11)

По телу словно молотом прошлись, так уж сильно оно болело. Было ли это результатом ношения доспехов, или же старость просто воспользовалась моментом и подкралась - неизвестно.
Дамьен поднялся на ноги. Хоть и не сразу, но сам. Он опирался на меч, после каждого движения делал паузу, кряхтел себе под нос.

Кивнув своему оппоненту, капитан направился к выходу с арены, прихрамывая и вглядываясь в трибуны.
Ринард, наблюдавший за происходящим с самых ближайших рядов, уже спешил ретироваться оттуда. Отец в тот момент забыл про собственное колено - так уж резво он спускался вниз.
Сам Дамьен больше не мог находиться в этом железном аду. Забрало было поднято, и красное лицо капитана вместе с неизменными усами - мокрыми от пота - предстали перед публикой. Летний воздух окатил лоб прохладой, отчего Дамьен прикрыл глаза. Ну а осознание того, что сейчас, возможно, Анариетта смотрит на него и уже приказывает отправить капитана на плаху, окатило следом. Но повернуть голову и проверить это не хватило духу. Но возможные последствия будут потом. Сейчас - отдыхать.
“Хоть бы Лоран всё внимание на себя перетянул.”

***
- С меня пиво!

Ринард, державший трость под мышкой, с широкой улыбкой на лице нырнул под здоровую руку и перекинул её через плечо.

- Честно говоря, я думал, что ты упадёшь раньше. Гораздо раньше.
- Правда? Вот уж спасибо за поддержку! - Дамьен закатил глаза. В горле так пересохло, что его речь была похожа на хрип умирающего.
- Это комплимент, между прочим! Для первого раза ты выступил неплохо, даже потрясти его сумел!

Они зашли в шатёр. После палящего солнца Тур-младший практически ничего не видел внутри. На ощупь завалившись на стул, ехидно скрипувший, он наконец-то стянул с себя ненавистный шлем. Пот всё так же бежал по лбу, но сейчас Дамьен наконец-то смог провести рукой по голове. А затем отец поднёс графин с водой, который горе-рыцарь осушил за раз.

- В деревню бы и на реку. Купаться сейчас, наверное, просто замечательно…

Дамьен после сказанного вытянул ноги и расплылся в улыбке.

Зажатое промеж пальцев Дамьена письмо начинало дрожать. Чем дальше читал, тем труднее становилось различать буквы.

- Может, мне стоит объясниться перед княгиней? - Ринард, также читавший княжеский указ через плечо сидящего сына, в раздумьях тёр подбородок. Неудобно всё-таки перед Дамьеном получилось, - В конце-концов, знаем друг друга почти всю жизнь. Должен же я повлиять на неё!

- Перестань. Я согласился на это, мне и отвечать.

Тур-младший скомкал и в сердцах швырнул не глядя бумагу, накрывшую собой его последние двадцать лет жизни, прямо в слугу. Тот, кажется отчего-то нервничал.
- Ч-ч-ч-то прикажете? - глаза бегали, а язык заплетался.
- Поворачивайся, - голос Ринарда был твёрдым и ровным, как в былые годы.
- Зачем..?
- Тростью по хребту дам.
Может это задумывалось как шутка, но в нынешней ситуации это выглядело угрожающе. Но подмигнув, Тур-старший позволил слуге выдохнуть.

А Дамьена брала обида, и  даже не увольнение было тому причиной. Столько лет верной службы и защиты, а княгиня не пришла отстранить его лично! Юношеская, даже детская обида. Может со стороны он и был как всегда с угрюмой физиономией, но сердце его болело. Тем не менее, вымаливать прощение не собирался. С него хватило, можно и для себя чуток пожить. Пусть Жюльен теперь займет его место.

Уперевшись в колени, Дамьен встал. Здесь его больше ничего не держало. Ни в лагере, ни в городе.

- Что дальше, сын мой? - Ринард положил руку на плечо, и вместе они направились к выходу.
- Поедем в мой новый дом и будем отмечать удачную сделку. - улыбка на усталом лице проглядывалась из-под усов.
- Ну что, мой самогон?
- Твой самогон.

Жюльен всяко не ожидал увидеть своего начальника здесь.

- Капитан... - не успел он закончить, как Дамьен прервал его, приложив палец к своим губам, а после без слов и с грустной улыбкой похлопал по плечу.

Не так Дамьен себе представлял уход в отставку. Думал, будет стоять на месте Ринарда и будет с пафосной речью передавать пост. Но и этот вариант его устраивал. Отец был рядом, в деревне его ждал дом, а здоровье ещё позволяло пожить в удовольствие.

И вот, наконец, началось. Гарольд объявил первых поединщиков, приглашая их на ристалище, и Эрика внутренне напряглась, по привычке закусив от волнения нижнюю губу. Ей, гостье Туссента, вмиг стало безынтересно, кто находится рядом и что именно говорит, а взгляд сконцентрировался на статной фигуре барона Вилля. Его соперник, признаться выглядел куда внушительнее и, вероятно, был опытнее, но девушка помнила, как хорош оказывался в сражениях Лоран. «Правда, совсем не в таких, однако, справишься и с этим. Ты должен, Лоран! Ты должен!» Ладошки мигом вспотели, сидеть стало как-то неловко и неудобно, однако, с этим графиня смогла совладать, убедив себя, что все пройдет если уж не безупречно, то, хотя бы, без лишних травм. В конце концов, она даже нашла в себе силы открыто улыбнуться и кивнуть некому господину, что застыл возле нее с подносом.
- Нет, спасибо. Мне ничего не нужно.
Человек поспешно удалился, и Милорадович вновь устремила взор на ристалище, где как раз начинался бой. По началу противники примеривались друг к другу, думая, как бы так нанести удар поточнее, но вот зазвенела сталь, и бой перешел в то состояние, ради которого и собрались многочисленные зрители. Фрейлина, сидящая рядом с Эрикой, захлопала в ладоши, узрев первый удачный выпад своего фаворита, другая охнула, зажав рот ладонью. Кто-то рассмеялся, кто-то тотчас же принялся перешептываться, делясь своим, несомненно бесценным, мнением с соседом по ложе. Девушка обернулась, одарив наглеца гневным взором, но тотчас же позабыла о нем, решив уделить все внимание Лорану, которому сейчас приходилось совсем несладко. Его противник напоминал разъяренного быка: огромного, сильного, могучего. Он напирал, заставляя барона защищаться и отступать, и Милорадович сама не заметила, как невольно задержала дыхание. Удар. Еще удар. Атака. Контратака. Действо слилось в бесконечную череду выверенных шагов и четких взмахов; в ушах зазвенела сталь; где-то на заднем плане слились в единый гул голоса. Графиня сжала ладони в кулаки, комкая тонкий ажурный платочек, разжала их, сцепила пальцы в замок, невольно думая о том, что это, должно быть, очень больно – получать вот такие удары. Да, конечно, в чем-то помогали доспехи, но все же и этого было ничтожно мало. Наконец, противники повалились на землю, и Эрика замерла, ожидая развязки. Выдохнула, поводила глазами по сторонам. Ей подумалось, что, как только поединок закончится, стоит немедленно кинуться к рыцарям, однако, сделать это было куда сложнее, чем просто подумать. Людей вокруг было на столько много, что ради «свободы» их пришлось бы расталкивать. Девушка хмыкнула, принимая решение, и довольно улыбнулась самой себе. «Вот и славно. Именно так я и сделаю».
Стоило герольду объявить победителя, девушка подобрала юбку и ловко выпрыгнула из ложи, оказываясь на мягком песке.
- Эйда! Мою сумку! – потребовала она, найдя глазами служанку, - Быстрее! Спасибо, милая.
Стоило сумке оказаться в руках Милорадович, она поспешила навстречу Лорану, наплевав и на правила приличия, и на те самые условности света, что обязывали ее степенно взирать на действо и томно прикрывать губы веером. «Впрочем, кому, как ни мне, придумывать новые правила. Если ничего не менять, ничего ведь и не изменится».
- Ох, вот ты где! – наконец добравшись до своего фаворита, графиня легко ему улыбнулась и ласково, почти любовно, провела пальцами по потному лбу, убирая с него прилипшую светлую прядь, - Я пришла вернуть тебя к жизни, хочешь ты того или нет, так что, Ваша Милость, теперь ты в моей власти. Где, кстати, Витольд? Он разве не должен быть здесь? И какая из палаток твоя? Я просто обязана тебя осмотреть и оценить повреждения. Рада, что твоему противнику досталось все-таки больше. Ты молодец! Это был отличный зрелищный бой. Я бы заметила куда больше, если бы так сильно не волновалась! Ох… Напомни мне, чтобы в следующий раз я отказалась от посещения подобного мероприятия!
Эрика смешливо фыркнула, игриво наморщив нос, и затихла, прикидывая куда надлежит отвести пострадавшего, однако, у него, как выяснилось чуть позже, были совершенно другие планы.
[ageah]Возраст: 23 года[/ageah][actah]Деятельность: графиня Элландера[/actah][raceah]Раса: человек[/raceah][icon]https://i.imgur.com/k3uLOSa.jpg[/icon][nick]Эрика-Фелиция Милорадович[/nick][status]Люби![/status]

Восторженная толпа, ликующая и поддерживающая своих фаворитов, запах взрыхленного прошедшей битвой песка, который был столь же ярким, как и солнце на небесном своде, предчувствие битвы, трепет сердца, нетерпение, возможно, даже небольшой страх. Всё это когда-то трогало Ренара, заставляло наслаждаться одним лишь участием, гордиться, желать победы. Когда-то. Давно. В юные годы, когда наивность и глупые возвышенные желания были превыше всего. Сейчас же он видел лишь толпы ничего не значащих для него людей, которым нравится насилие, которые получают наслаждение от вида крови и переживания мгновения, проходящего на грани между жизнью и смертью. Простая потеха. Возможность скоротать день не за бутылкой вина, а за лицезрением того, как знатные и умелые воины подобно придворным шутам забавляют любого, кто сумел оторваться от бутылки и пройтись до арены. Песок был тусклым и грязным, а вместо волнения пульсировало лишь нарастающее раздражение.
Выйти, сразиться, уйти. На этом его долг и обещание будет закончено. Он сможет покинуть это место, оставив супругу сплетничать с подругами, перемывая ему косточки. И отец не посмеет ни пристыдить сына, ни обвинить его в чём-нибудь. Нужно было только выйти на арену, под свет Солнца. И закончить всё максимально быстро. Проиграть, чтобы закончить это утомительное мероприятие.
И вновь он стоял лицом к лицу с противником. И вновь уверенно сжимал рукоять меча сильными пальцами, встав в оборонительную стойку, дожидаясь начала боя. Ему повезло - соперник оказался нетерпеливым. А может просто решил воспользоваться преимуществом, напав непривычно стремительно. Какой глупец. Слишком медленные движения. Слишком неуверенные. Сразу было заметна неопытность бойца, не привыкшего носить доспехи. Ренар прослушал имя соперника - оно было ему не интересно. Как и то из-за чего он занял место рыцаря в нелепых золотых доспехах. Над полем сражения разнёсся звон стали, когда нильфгаардский офицер отразил атаку противника. Его меч тут же разрезал воздух в ответном ударе, но цели так и не достиг.
Действия незнакомца вызывали недоумения. Чувствовалось неумение сражаться в доспехах, которые лишь мешали, делая каждое движение тяжёлым, медленным, неуклюжим. И всё же он предпочитал простой защите уклонение. Что же, нужно было закончить этот бой до того, как горе-противник Ренара свалится от теплового удара и изнеможения.
"Ишь, как разорался", - брезгливо подумал рыцарь, скрывая под забралом шлема презрительный взгляд. Если бы не его твёрдое намерение проиграть бой, он бы преподал урок этому нахалу, но вместо этого лишь сделал выпад вперёд, нанося удар снизу вверх, сделав впрочем нехитрый обманный приём, пришедшийся в левый бок соперника. И вновь он отпрыгнул назад, чтобы тут же метнуться вперёд. И провести очередной неудачный удар, заблокированный мечом.
Ренар мысленно обругал самого себя. Все эти движения было машинальными и, когда нильфгаардец хотел подпустить противника поближе, позволить зацепить клинком, рефлексы устремляли руку с мечом в направлении удара, предотвращая его. Соперник вновь устремился в атаку, заставив Ренара принять защитную стойку, но атаки не последовало. Как и в последующий выпад. И тот, который следовал за ним. Этот выскочка, похоже, решил поиздеваться. Наверняка, какой-нибудь зазнавшийся юнец или же наёмник, выступающий от имени струсившего дворянина. Это было просто оскорбительно. Это перечёркивало все правила поведения на ристалище, превращая поединок двух рыцарей в настоящую склоку в портовой корчме.
Раздражённый рыцарь поздно осознал, чего добивался его противник - лишь когда рука вновь сама собой поднялась, выставляя на пути у вражеского клинка меч. У него не было возможности нанести удар, как и увеличить дистанцию. Удар пришёлся в лицо, заставляя Ренара на мгновение потерять осознание происходящего. За одним ударом последовал второй, а там и третий. И вот уже он стоял на коленях на песке, пытаясь отыскать взглядом бесцеремонного ублюдка. И нашёл. Стоящим перед собой с занесённым для удара мечом. Ренара переполняла злость. Он хотел проиграть, но не так. К тому же, противник, похоже, собирался довести бой до самого логического конца. И этого нильфгаардский офицер допустить не мог. Он схватил лезвие своего меча ближе к острию, уже готовый вонзить клинок точно в щель между доспехами, но бой уже был закончен.
Вскочивший на ноги рыцарь, грубо оттолкнул пажей, что пытались помочь ему встать. Им оставалось лишь извиняться, поднимая с песка, обагрённого кровью побеждённого, меч и отброшенный в сторону измятый шлем. Ренар не задержался на ристалище больше не мгновения, тут же вернувшись в шатёр, куда следом забежал подосланный лекарь. Только внутри мужчина заметил, что у него рассечена скула.
- Великого Солнца ради, да убери ты от меня свои руки! - взревел он, заставляя лекаря попятиться назад, втянув шею в плечи.
Прижимая влажный платок, пропитывающийся кровью, к кровоточащей ране, он вышел из шатра, тут же встретившись с одним из своих гвардейцев, что носил герб рода Аэдрас на груди.
- Выясни кто это был. Если они подсунули мне в противники какого-нибудь вшивого наёмника - я с него кожу сдеру...
Столь бесчестный ход больше подходил для пьяных драк, где победа была гораздо важнее сражения. Ренар попросту не верил, что настоящий рыцарь опуститься до такого. И подобного пренебрежения к себе он прощать точно не собирался.

[icon]https://i.imgur.com/42KHsmj.png[/icon][actah]Деятельность: нильфгаардский офицер[/actah][ageah]Возраст: 34 года[/ageah]

Лютик был несказанно рад компании друга. В том числе и потому, что при его наличии заскучавшая княжья персона Анариетты нашла куда более интересным посвятить себя разговору с Геральтом, нежели пропесочиванию Лютика ввиду его фривольных отношений с пунктуальностью.
Явно разморённый прогулкой под солнцем и выпитым пивом, поэт не придумал ничего лучше, как слегка сползти по спинке кресла вниз, чтобы полог крыши закрывал его от солнца, арена с бликующими на ней рыцарями скрылась за краем возвышающейся площадки, в то время как сам Лютик мог любоваться исключительно профилем Анариетты, а также наблюдать слегка выглядывающий из-за её вздымающегося бюста нос Геральта.
Бард не любил турниры. А ещё не видел смысла в прославлении участвующих там рыцарей. Это как писать балладу о споре пьяниц, суть которого заключается в выяснении «у кого длиннее хер» с последующей его демонстрацией. Никакого удовольствия, только разрозненное оханье и аханье шокированных мазелей от увиденного.
Собственно, именно поэтому Лютику куда приятнее мечталось о сомах и парной водице Сансетуры, о коих заговорили Ласочка и ведьмак. Делали они это так умиротворённо, так убаюкивающе, что сам того не заметив, бард уснул.

Где-то ломались копья, мечи скрежетали об щиты и доспехи, орал народец, ахали и падали в обморок дамы... а через несколько холмиков и пару виноделен, стоял на бережку босоногий ведьмак и удит сома... рядом, на травке, сидела Генриетта. Она плела венок из ромашек, а у неё на коленях, жмурясь на солнце и пытаясь рифмовать очередную балладу, возлежал головой Лютик... жужжали стрекозы, скакали букашки, воздух пьянил ароматом луговых цветов, а с речки веяло приятной прохладой.
Тишь и благодать разливались по округе, погружая в такую удивительную негу, что впору было забыться от счастья, но тут как всегда невовремя послышался хриплый голос де ла Тура:
- Вашество!
Запыхавшись и звякая доспехом, он спешил к ним из-за скромного пролеска, поблёскивая на солнце испариной на лысине и краснея ей же как варенный рак.
- Ой, ну не нуди! - совсем не по-княжески отозвалась Анариетта, - Лучше иди сюда, мы тут сома удим!
Видимо, творящаяся благодать подействовала и на капитана. Самую малость помявшись на травке, он отстегнул меч и кряхтя уселся рядом.
- А погода-то какая!
- Красота!
- И не говорите!
- Да, уймитесь вы наконец! - возмутился Геральт, - Всю рыбу распугаете!
И тут один из сомов как цапнет Лютика за коленку!
Немужественно взвизгнув, бард подскочил на кресле так, как если бы вместо сидушки значились острые колья. Как оказалось, подскочил он не один, а за компанию с Анариеттой, в глазах которой сверкали такие молнии, что Леттенхоф нисколько бы не удивился увидеть на ристалище пару подпаленных котлет в рыцарских доспехах. Однако таковых там не значилось. Напротив - все были живы и почти здоровы.
Не без облегчения заметив, что гнев дражайшей и августейшей был вызван далеко не его отбыванием в мир грёз и сновидений, Лютик выдохнул. Впрочем, сознание это ничуть не умаляло бешено бившегося сердца, ещё с мгновение назад готового не то выскочить через горло, не то ухнуть в пятки.
- Ласочка? – тихо позвал он, всё ещё не понимая сути происходящего.
Поглощённая гневом Анариетта и не думала отзываться. Тогда взволнованный и явно заинтригованный бард вперился взглядом в ведьмака. Уж кто-кто, а Геральт с его чуйкой и пристальным вниманием к деталям должен был знать о случившемся поболе задремавшего барда.
[icon]https://i.imgur.com/HfiCT9X.png[/icon]

Отредактировано Лютик (21.06.20 14:58)

У пострадавшего рыцаря и впрямь были совершенно другие планы. И если следующий поединок он смотреть планировал, в общем, вполглаза, то готовиться к неизбежному злу лучше прямо сейчас, чтобы не оказаться грудой мяса и железа на здешнем песке, глупо проиграв из-за какой-нибудь мелочи.
- Турниры, милая графиня, это лишь часть традиций, коими славится Туссент. Лучше смотри на них как на своего рода театрализованное представление с неизвестным финалом.
Барон увёл Эрику в сторону, в общем и целом не собираясь покамест отпускать от себя и предоставляя новоиспечённому оруженосцу возможность беспокоиться о снаряжении. Когда-то он и сам был таким, ничего зазорного в этом нет. Хочешь командовать - умей подчиняться.
Конный поединок относился к той части мероприятия, которую Лоран воспринимал без энтузиазма, как обязательную и утомительную процедуру. Привыкший драться на своих двоих, он как-то поотвык от этих громоздких здоровенных копий, от необходимости куда-то там их упирать, нацеливать, удерживать на полном скаку - и всё равно иметь все шансы получить увесистый удар раньше противника просто потому, что не повезло ему. Или повезло противнику. Или звёзды над долиной Понтара так сошлись. Откровенно говоря, барон полагал свои шансы против очередного неизвестного рыцаря мизерными, готовясь к бою уже из чистого упрямства и ворча вполголоса так, что юноша-оруженосец, должно быть, багровел от смущения, помогая ему с подгонкой брони. Бок, разумеется, болел, Дамьен, разумеется, болван. Нужно будет высказать ему пару-тройку крепких фразочек за кубком чего-нибудь крепкого же. Потому, что не нужно было устраивать этот балаган со скрытностью, потому что Лоран ни за что не стал бы бить его увесистой железкой по башке, будь та открыта. Но да ладно, что прошло, то прошло. Время взбираться в седло, в последний раз со вздохом прикинув свои шансы выжить, если прилетит в физиономию. Прежнее забрало, при всей своей приметности, было всё-таки получше...
Выведя Скотину на исходную позицию, барон резковато бросил на лицо забрало, после чего всадил пятки в бока кобылы, заставляя её сорваться с места. Если ему суждено победить или проиграть, какая к Вейопатису разница, пусть уж это случится поскорее! Удар. Он не услышал, как сломалось копьё, столкнувшись с пластинами нагрудника, чуть подавшимися назад. Не увидел, как его собственное оружие, вывалившись из руки, падает на песок, как лошадь мчится себе дальше, будто бы ничего не произошло. А вот столкновение с землёй ощутил прекрасно, от вспыхнувшей по всему телу боли едва не потеряв сознание и тупо, невидяще глядя вверх. Наверное, так чувствует себя рыба, которую выдернули из привычной реки и приложили башкой о борт лодки, чтоб не трепыхалась. Шевелиться не просто не хотелось - тело упрямо отказывалось это делать, отзываясь новыми вспышками боли на любые его попытки подняться. Болел повреждённый бок, болела спина и грудь, в которую будто бы вмазал какой-нибудь, чтоб его, цеметавр. Нет, конные сшибки - точно не для него. Абсолютно точно. Интересно, кто-нибудь поможет ему подняться..?