Это был его первый отпуск за два года службы. Но не ему, Ландеру, было жаловаться на это. Служба в рядах бригады "Импера" была не только очень прибыльной, но и невероятно почётной. Были ещё люди, которые помнили каким был их род до того как их дед просадил практически всё своё состояние и буквально за несколько лет оставил некогда влиятельную и богатую семью с огромными долгами. Впрочем, они справились. За те годы, что ушли в далёкое прошлое, мелкие дворянчики поднялись действительно высоко. А произошло всё это благодаря разводу лошадей. Именно по этой причине их гербом является белая лошадь на зелёном поле. Впрочем, это так же осталось в прошлом. А что же имеется в настоящем? Йорис де Бринк, отец Ландера, как мог пытался поправить дела и восстановить пошатнувшуюся ситуацию. До возвращения былых позиций было ещё очень далеко, но выгодный брак дочери и успешная военная карьера сына должны были обеспечить семье новый подъём к богатству и влиянию.

Итак, возвращаемся к настоящему. Ландер де Бринк аэп Йорис был дворянином. Его семья жила не где-нибудь на задворках Империи, а в самом Нильфгаарде, городе Золотых Башен. Прошедший через военную академию, преданный душой и телом Императору, настоящий фанатик, ратующий за величие Империи. Вот кем являлся этот молодой человек. Лет ему было немного, на самом деле едва перевалило за четверть века, но он уже достиг невероятных высот: в его подчинении, как одного из младших офицеров, находился небольшой отряд бойцов. Таких же каким являлся и он сам. Бригада "Импера". Мог бы мечтать о таком сын мелкого дворянчика? Разве что был бы талантливым на столько, что даже Боги признали это. И тем не менее нынешний Император отличался от других. В рядах его армии, политического аппарата, среди чародеев или дип.корпуса можно было найти людей различных сословий и материального положения. Лишь бы только действительно был талантлив, а не просто потому что обязан по положению. И Ландер был именно из таких. Настоящие дворяне, носившие герцогские или графские титулы, не слишком-то жаловали выскочек вроде него, однако пока Белому Пламени, Пляшущему на Курганах Врагов, были нужны такие люди, никто не мог противиться подобному. Никто. И во многом благодаря этому своему положению, своеобразному обучению в военной академии столицы и атмосферы вокруг себя, неудивительно было и то, каким в конечном итоге стал Ландер. Заносчивый, высокомерный, надменный, напыщенный, какие только эпитеты не закрепились за ним за это время. И всё же это была правда. Благородный с виду, но гнилой внутри. Так обычно принято говорить про таких людей. От части Ландер был той ещё сволочью. Однако пока в его верности Императору не сомневались, он мог вести себя как угодно. Ведь в конце концов, молодой человек крутился среди таких же, так почему ему следует отличаться от них?

Турнир в княжестве Туссент, краю в котором практически круглый год вино течёт рекой, проводился не просто так. Во многом он был приурочен дабы успокоить людей после всех приключившихся с ними бед, восстановить былой порядок вещей и показать всему миру о том, что княжество непоколебимо в любой ситуации. И вино здесь будет течь, если нужно, наравне с кровью, однако никогда не иссякнет. Таким следовало воспользоваться. Во-первых, победитель получал весьма жирный куш в виде полутора тысяч флоренов. Во-вторых, можно было снискать всеобщее почтение и славу, подобную воинской, на настоящем поле боя. И в-третьих, рыцарский турнир это не только сияющие доспехи, мечи и вино. Это ещё и дамы. Какой рыцарь стал бы выходить на ристалище без благословения оной и без её платка или ленты? Либо глупец, не знающий что и как устроено, либо больной на голову, себе на уме иначе говоря, либо... Скажем так, кого эти самые дамы не интересовали. Так что естественно, можно и нужно было найти здесь не только славу и богатство. Вокруг были дочери уважаемых и высоких лордов и дворян, так почему бы не выбрать какую-либо из них с целью жениться? Ландер дураком не был, но являлся верным сыном своей семьи. Семья помогла ему стать тем кем он стал, он же в ответ должен как минимум найти себе партию. Как максимум - дать этой самой семье наследника.

Люд уже стекался к арене, аристократия так же спешила занять свои места. Ровно как и участники турнира со своей многочисленной обслугой. А ведь ещё были и те кто являл собой негласный двигатель всего происходящего - слуги, герольды, барды, лекари. Сложновато было пробиться через такой частокол людей к своему шатру, но всё-таки Ландеру сделать это удалось. До начала ещё следовало подготовить доспехи и коня, но этим всем занимаются слуги. Теперь всё что оставалось от него это просто ждать.

[nick]Ландер[/nick][status]Показушник[/status][icon]https://sun9-22.userapi.com/c855432/v855432512/1c83ef/ONZYRKi6mJY.jpg[/icon][raceah]Раса: человек[/raceah][ageah]Возраст: 25[/ageah][actah]Деятельность: младший офицер бригады Импера[/actah][fnameah]Ландер де Бринк аэп Йорис[/fnameah]

Поездка в Туссент не входила в планы Ренара, а разделить путешествие с "семьёй" - и подавно.  Подобная идея пришла матушке наследника графства в Роване. Та давно пыталась примирить супругов, для которых брак по расчёту стал не только испытанием, но и пыткой. Однако, с желанием матери, подкреплённым упрёком отца, спорить было бессмысленно. Именно поэтому Ренар отправился в эту поездку, заняв место старшего сводного брата, который изначально планировал выступить на турнире, чтобы проявить себя и как-то выделить семью Аэдрас. Но в отличии от него, наследник графского титула относился к предстоящему турниру слишком безразлично. Его не волновала победа - он прекрасно знал, что сила рыцаря демонстрируется на поле боя, а не в честном сражении один на один. В войне силы никогда не бывают равны.
Путь подходил к своему концу, но госпожа де Аэдрас выглядела крайне озабоченной. Нежное, немного смуглое не смотря на все попытки отбелить кожу, лицо застыло напряженной маской, между темных бровей пролегла глубокая морщинка. Ее волнение было связано с внезапной то ли болезнью, то ли смертью. - графиня не вдавалась в детали, - нанятого специального для турнира барда. Но, основной причиной дурного настроения стало абсолютное равнодушие супруга к сей неприятности. Она то и дело поднимала на него полный немого осуждения взгляд, но так и не решалась высказать свое неудовольствие сложившейся ситуацией. Ренар же скучающим взглядом провожал редких встречающихся на пути торговцев, селян и простых путников, которые с интересом наблюдали за проезжающим мимо экипажем в сопровождении всадников в чёрных доспехах, держащих знамя, очень схожее с флагом Нильфгаардской империи, но всё же несколько отличающиеся. Серебряное солнце на чёрно-золотом поле - родовой герб семьи Аэдрас. Герб, под которым Ренару предстоит выступать на предстоящем турнире, который, казалось, вовсе его не волновал.
Лишь когда ему наскучило наблюдать за однообразными лицами за окошком кареты, он взглянул на сына - тот был невообразимо рад наконец провести с отцом время. Мальчику было уже восемь полных лет, а Ренар видел его... В пятый или шестой раз. Он, определённо, был ужасным отцом. К счастью, сын его так не считал.
- Уверен, глашатай прекрасно справится с задачей и представит меня должным образом, - наконец заметив взгляд супруги, произнёс мужчина.
- Дорогой, ты же понимаешь, что если всех будут представлять барды, а тебя глашатай, то это будет выглядеть несколько... - графиня специально сделала паузу, позволяя супругу самостоятельно подобрать подходящее определение. А затем продолжила: - ...неприятно.
Как будто они испытывают финансовые проблемы, не позволяющие нанять барда. Женщина перевела взгляд на сына, который с любопытством разглядывал проносящийся за окном кареты пейзаж, в отличии от Ренара не находя в нем ничего однообразного или скучного. Мальчик не так уж часто покидал родной дом. Кажется, это была его первая поездка на столь далекое расстояние.
- Как только прибудем на место, я пошлю служанку найти барда. Надеюсь, кто-нибудь будет свободен.
- Как тебе будет угодно, - скучающе ответил Ренар, добавив, взглянув на сына: - Дорогая.
Морна де Аэдрас была сильной женщиной, не лишённой присущих большинству нильфгаардской знати капризности и надменности, граничащей с высокомерием. Она не любила своего супруга, Ренар ясно это видел и разделял её чувства. Однако она старалась хотя бы притворяться счастливой от времени проведённого рядом с ним хотя бы при сыне. По крайней мере, в эти моменты можно отдохнуть от скандалов.

По приезду их встретила, как и ожидалось, предпраздничная суматоха. Кто-то сказал бы, что в Туссенте такое происходит всегда, но сейчас всё вокруг напоминало один большой муравейник. Очень пёстрый муравейник. Повсюду были люди, разодетые в яркие одежды, суматоха и гомон сотен голосов превращали происходящее в сущий кошмар. По крайней мере для Ренара. Его сыну, похоже, всё происходящее нравилось. Попрощавшись с матерью, которая, как и обещала, отправила служанку на поиски бардов, а сама направилась к иным знатным девицам, которые с фальшивыми улыбками на лицах называли друг друга подругами, он изъявил желание провести побольше времени с Ренаром, пойти вместе с ним в уже подготовленный шатёр, увидеть доспехи и попробовать удержать отцовский меч.
В доспехах, привычно чёрных, но непривычно украшенных позолотой и нелепым на взгляд Ренара плюмажем, он всё же чувствовал себя куда более комфортно, нежели в том неудобном дублете, в который его нарядила дражайшая супруга. Он был уверен, что она просто хотела поиздеваться. Но теперь, когда для полного облачения оставалось лишь забрать у сына шлем, который тот едва удерживал на голове и играясь с забралом, Ренару оставалось только ждать.

[icon]https://i.imgur.com/J3QLgt3.png[/icon][actah]Деятельность: нильфгаардский офицер[/actah][ageah]Возраст: 34 года[/ageah]

Для Лорана предстоящий турнир мог стать поистине грандиозным событием. Хотя казалось бы - ты туссентский дворянин, ты должен посещать подобные мероприятия в максимально возможных количествах, но... как-то не складывалось. На подпольной арене - да, дрался. С другими благородными рыцарями - тоже дрался, но отнюдь не по правилам честного поединка, а лишь бы наповал и самому уцелеть. Но чтобы вот так вот, чтобы всё было красиво, доспехи сверкали, прекрасные дамы улыбались, а рубинового цвета вино лилось рекой, это у него впервые. Тем более - в роли полноправного барона, владетеля Вилля и, в общем, не самого безвестного из странствующих рыцарей. Он не возлагал каких-то особых надежд на своё мастерство, хоть и имел за душой боёв побольше, чем иные кондотьеры в лихие годы. Не собирался выигрывать любой ценой, красоваться и распускать хвост, подобно павлину. Нет. Это точно не к нему, все эти украшения, пламенные речи, вбитая в голову мысль о том, что он что-то должен совершить. Не должен. Но постарается, просто ради интереса, чтобы добавить празднику ещё толику азарта, чтобы хоть кто-то из зрителей, выбравших в фавориты рыцаря в необычно скромном наряде, мог с чистой совестью надрывать глотку на трибуне. Наверное, такие даже будут - и не только из числа тех, кого он берёт сегодня с собой.

Небольшой кортеж включал в себя добротную повозку и внушительных размеров телегу, доверху нагруженную гордостью Вилля, бочонками душистого оливкового масла. Так уж сложилось, что предки барона не смогли отыскать своё призвание в качестве виноделов, посвятив своё время и силы другому ценному растению, способному при хорошем уходе давать обильные урожаи и, как следствие, пополнять казну с достойной уважения скоростью. Лоран, заделавшись землевладельцем, фамильный промысел не только не забросил, но и активно вкладывался в его развитие, закупая хитрые удобрения и приглашая толковых специалистов ажно из академий, лишь бы был толк. Толк был. Теперь, когда ему не нужно было считать каждую гривну, когда вооружённый эскорт мог заставить любого подлеца трижды подумать, нужно ли ему переть на конных латников; когда отправить к княжескому празднику дары стало по силам - можно было и покрасоваться, блаженно щуря глаза, когда ласковое туссентское солнце роняло на них свои яркие лучи. Шлем, потрёпанный годами и множеством стычек, удобно устроился на сгибе локтя, даже Скотина под рыцарем, казалось, прониклась важностью момента, не попытавшись никого покусать или лягнуть. Или же просто задремала, пёс её знает.

Он не считал необходимым покупать дорогие "белые" доспехи, украшать их плюмажем или вычурными фигурами, тем более - добавлять позолоты и полировки так, чтобы аж глаза слезились от одного вида такого раскрасавца. Верный комплект, служивший ему годы, хорошо покажет себя и сейчас. Нет прочной кирасы? Не беда, маленькие пластинки тоже здорово держат удар. Руки прикрыты лишь кольчугой, наручами да перчатками? Так не надо их подставлять и всё будет хорошо. То же самое - и для ног справедливо, что без сабатонов и поножами простыми прикрыты. Меч вот только пришлось заказывать специальный, тупой и утяжелённый, чтобы ненароком не загнать кому-нибудь в горло калёной стали до характерного хрипа просто по привычке. Непривычный поначалу, сейчас он казался вполне удобным, хотя в бой с такой штуковиной, пожалуй что, идти не стоит, даже как следует заточив. Просто мудрёной формы стальная дубина, чтобы молодецкими ударами проверять чужую удаль. Слишком сильно рвётся вперёд, слишком сложно колоть, слишком всё иначе. Что поделать - привычки определяют нашу жизнь ничуть не хуже предсказаний великих провидцев.

Барон был готов к отбытию хоть сейчас, его эскорт тоже. Возницы? На месте. Необходимые приспособления типа просторного шатра и всяких там столов-стульев-сундуков? Уже доставлены и развёрнуты там, где им и положено быть. Оставалось дождаться гостей, которым ну никак нельзя пропустить это зрелище - затем и была подготовлена повозка, хоть и далёкая по своему облику от карет высшего общества, зато способная без отбитых пятых точек довезти пассажиров туда, куда заведёт извилистая туссентская дорога, не всегда ровная и прямая. Далеко не всегда. Сам он подобной штукой не пользовался, но - негоже целой графине в нарядном платье пылиться на лошади под солнцем, которое вскорости может легко стать палящим. Да и не только графине, в принципе любой уважающей себя даме из благородных пристало добираться с комфортом. Ладно, исключая княгиню, она сама решает, что ей можно, а что нельзя, не подстраиваясь под правила этикета, но обходя их, когда того пожелает.

[ageah]Возраст: 30 лет[/ageah][actah]Деятельность: Барон Вилля[/actah][status]Не-странствующий рыцарь[/status]

Отредактировано Лоран де Вилль (21.01.20 19:51)

Когда-то давно, годы назад, графиня Элландера была простой беглянкой, по судьбе которой прошлась раскалённой кочергой война, не оставляя, казалось бы, никакого шанса вернуть положенное по праву. Лоран, поначалу принимавший её за простолюдинку, взялся её сопроводить не только и не столько из доброты душевной, но желая хоть как-то прославиться, приблизить уже собственный триумф пусть на шажок, даже половину шажка... как оказалось, то решение было судьбоносным, а настороженное, даже чуть снисходительное отношение со временем превратилось в искреннюю симпатию. И вот - она здесь. В карете, окружённая слугами и явно не нуждающаяся ни в чём. Кроме, разве что, услуг хорошего плотника и колёсных дел мастера, ведь выбор средства передвижения оказался не самым уместным. Даже в благополучном Туссенте, где дорожная распутица была редкостью, барон ни в какую не стал бы использовать карету.

Она была очаровательна, в этом своём платье, непривычном и явно выбранном специально для яркого мероприятия, каким обещал быть турнир. И, вместе с тем - где-то в глубине души оставалась просто Эрикой, с которой пройдено немало стае, которой хорошо подходил и костюм для верховой езды, и которая, как ни крути, в первую очередь была его близким другом, а не просто заезжей аристократкой из далёкой северной страны. Тем не менее, этикет обязывал на время забыть об этом, превратившись в подобие того самого павлина, который раскрывает роскошный хвост перед дамой, независимо от взаимоотношений с ней. Не сейчас, чуть позже, сперва обнять как следует, стараясь при этом не сломать хрупкую свою подругу и не потащить сразу в дом, прямо так, на руках, по пути расспрашивая о том и о сём. Эрика забавна. Пардон, Её Сиятельство графиня изволят своим поведением вызывать улыбку, своими словами лишь её усилив. Она соскучилась, явно - и говорила без умолку, оставив барону возможность лишь слушать мелодичный голос да любоваться тщательно созданным образом дворянки, прибывшей в гости к дворянину. Её брат, молодой Витольд, выглядел ничуть не хуже, хоть сейчас на бал - но на его счёт у Лорана свои планы. По счастью, у них есть ещё немного времени - те самые полчаса для графини, желающей отдохнуть с дороги.
- Разумеется, Твоё Сиятельство. Слуги обо всём позаботятся, ну а мне бы хотелось уделить внимание молодому человеку, точнее - его наряду. Пройдём, Витольд, подберём тебе что-нибудь более статусное.
Барон Вилля, на правах хозяина и старого друга, мог позволить себе отступление от общепринятых норм общения, прекрасно осознавая - никто не станет упрекать его за это. Гостей это точно не задевает, а слугам и подавно всё равно, их дело - исполнять приказы и облегчать жизнь человека, методично истребившего в округе всё, что только могло бы представлять опасность для их спокойной жизни, своими ли руками или ведьмачьими.

Всё это было как раз с полчаса назад - и теперь, когда все распоряжения отданы, а кортеж готов отправляться, Лоран должен был лишь дождаться, пока Эрика устроится поудобнее в повозке, сопровождаемая слугами и окружённая конными латниками, будто особа исключительной важности. Признаться, для барона она таковой и была, он даже заранее озаботился покупкой нарядной униформы для своих людей, чтобы они выглядели не просто прилично, а даже и красиво. Столь же хорошо выглядел и младший брат Эрики, пребывавший теперь в статусе оруженосца - при коне, оружии и в добротной накидке, он явно не должен был ударить в грязь лицом и показаться оборванцем из бедных районов Новиграда. Правда, что делать с оруженосцем, рыцарь толком ещё не придумал - привычка к самостоятельности накладывала свои отпечатки, но необходимость готовить юношу к совершеннолетию и новому статусу была превыше собственных причуд. Поэтому придётся привыкнуть к тому, что за снаряжением будет присматривать кто-то другой, а спина в бою окажется прикрыта. Уберечь бы его только, и без того род хорошо проредило. Обильно.

Наконец, по команде барона, они тронулись в путь - чтобы прибыть на место с хорошим запасом во времени. Им требовалось разместиться на новом месте, ознакомиться с регламентом состязаний, привести в порядок снаряжение и хотя бы мельком посмотреть на других участников. Едва ли здесь соберётся только лишь цвет туссентского рыцарства, возможны и гости из других земель, а это всегда интересно. Возможно, будут северяне, почти наверняка - нильфгаардцы, хотя бы и из посольства в Боклере. Эти драться умеют и станут интересными противниками, хотя и от реданцев или там каэдвенцев не стоит ждать поблажек. Самое дурное для Лорана было то, что бой будет проходить честно, без привычных ему подлых приёмов, недостойных рыцаря, но спасающих жизнь не хуже прочной кирасы. Он - пример для хотя бы и своего оруженосца, который вовсе не обязан становиться таким же. Более того, повторения своего жизненного пути барон не пожелал бы и врагу, при всей его насыщенности событиями и интересными знакомствами.

Что ж - путешествие было достаточно коротким, если сравнивать с поездкой из Оксенфурта или даже Элландера. Погода прекрасная, люди кругом дружелюбные и тоже, по большей части, спешили на турнир, пешком ли или на повозках самого разного назначения. От тех, что перевозили людей небедных, до набитых доверху овощами и фруктами. Они не мешали, являясь просто частью мирного пейзажа, ну а о разбойниках и лиходеях и вовсе не стоило думать сейчас. Шатёр барона смотрелся среди себе подобных достойно, хотя ему явно недоставало пестроты и вычурности, присущей временным обиталищам отдельных туссентцев. А ещё - он с внутренней усмешкой осознал, что на фоне других участников будет выглядеть достаточно странно. Нет, на то и был расчёт, подкреплённый нежеланием тратить деньги лишний раз, но всё же - плюмаж какой-нибудь потешный или там позолота смотрелись бы лучше новой накидки, скрывающей видавшие виды доспехи. Рыцарь соскочил с лошади, приняв из рук оруженосца свой турнирный меч, заблаговременно отданный на хранение. Пора было заниматься подготовкой, но сперва - проследить, чтобы Эрика устроилась хорошо, в подобающей компании, достойной носительницы высокого титула.

[status]Не-странствующий рыцарь[/status][ageah]Возраст: 30 лет[/ageah][actah]Деятельность: Барон Вилля[/actah]

Разумеется, Борх, будучи титулованным рыцарем давным давно, уже участвовал в различных турнирах не раз.  В каждом турнире были свои нюансы, но основные правила, отточенные временем и кровью, были, как правило, везде одинаковыми. Само собой, нынешний турнир рыцарь-дракон пропустить никак не мог. Однако, виной тому были далеко не честь и слава, которые дракону не были нужны, и даже не красивые дамы, что косяками липли к победителям (дам ему хватало вполне), а возможность поразвлечься и тряхнуть стариной.
Услышав весть о том, что данное мероприятие собираются провести в Туссенте, Виллентретенмерт тут же отправился туда. Дорога была долгой и относительно скучной, но зато его очень радовало различие пейзажей и общение со многими людьми по пути. И вот он наконец прибыл в город. Заночевал он в ближайшей таверне, разместившись с комфортом в лучшем из номеров, предварительно набив брюхо пивом и вкусными блюдами, которые мог предложить хозяин.
Что-же, на турнир он давно уже записался и сейчас ему оставалось лишь растележиться и дойти до ристалища. Плотно, как и всегда, позавтракав, запив всё бочонком пива, золотой дракон вместе со своими постоянными спутницами - Тэей и Вэей - направился к месту проведения данного события. Тэя и Вэя, конечно-же, займут место в зрительской ложе, наблюдая за Борхом и прочими рыцарями, которые будут куматозить друг друга затупленными копьями и мечами. Сам же Борх направился к месту, где рыцари собирались для подготовки к бою. Для боя он приготовил себе крепкий доспех, покрытый позолотой, сверкающий на солнце не хуже собственной чешуи.
Несмотря на то, что у него были барды, с которыми он водил тесное знакомство, связаться ни с кем так и не удалось, а потому представлять себя он решил доверить глашатаю, так как ему всё равно было безразлично то, как именно его выход объявят.

Хрустя зеленым яблоком, Себастьян украшал собой небольшую торговую площадку. В некотором роде ему удалось завершить обучение - пусть и не без сопутствующих проблем, он смог освоить всю программу, с которой сталкиваются магические адепты. И ушёл: без скандалов, криков или ночных передвижений на корточках. Мир не ограничивался одним только Севером и уж тем более не кончался на Юге. Баронский сын планировал перейти реку и, немного побродив по Империи, сунуться в бескрайние пустыни. Словом, пройти путь самоопределения, который приходит только лишь с осознанием собственных возможностей. Но годы и модный камзол на эльфский манер служили лишь дерзким фасадом: пусть Себастьян и освоил в положенном объеме магическую науку, дурости не поубавилось.
Всё княжество пребывало в экстазе, ожидая рыцарского турнира. А потом фон Эймар решил задержаться на пару дней. Турниры последний раз он видел совсем давно, ещё в детстве. Но уже сейчас невооруженным взглядом была заметна разница — всё же крикливому и диковатому Северу не хватало того южного изящества, с которым даже торговцы из соседних палаток умудрялись обкидывать друг друга дерьмом, не забывая вовремя обслужить дорогого клиента.
— Ах, Катерина, это ты! Ох, прости, обознался… Мелания?, — запас горных трав, привкус ели и свежесть полевых цветов. Запахи, которые совсем робко прорывались через аромат приготавливаемых на этой же площадке вкусностей, но отчетливые, напоминающие о прошлом. Себастьян чудесно разбирался в алхимии, а потому травницы были для него сомнительными дружочками — дилетанты с серпами. Кроме одной единственной. Которая — к его обиде — вдруг решила, что он её забыл!, — Caed, Рылка. Отрадно видеть вас в добром здравии.
Освободившись от объятий, Себастьян важно оттопырил нижнюю губу и оглядел девчушку. Годы её почти что не тронули, разве что подчеркнув исходную красоту, а ведь она и тогда, в Бан Арде, была хороша собой. Не ускользнуло и от его внимания новое платье, купленное по всей видимости специально в турниру. Чародей сдержанно улыбнулся — всё красуешься, Рыска?
— Ты-то тут, чертяка, что забыла?, — звонко расхохотавшись, Себастьян в свою очередь обнял нечаянную подругу, поцеловав с протяжным “м-м-м-м” в макушку, — Видела бы ты свою мордаху, ти навенае миня не помнишь! Вспоминал так, что до сих пор поражаюсь, как тебя икота со свету не свела!
Встретились они когда-то в крайне забавных обстоятельствах и, признаться, многие детали чародей уже успел забыть — во времена, когда он приблудой путешествовал по Северу случалось многое и сейчас уже вспоминать все злоключения не хотелось. Но Рыску бы он ни за что не забыл. В конце концов, именно её помощь тогда помогла им обоим уцелеть и сбежать на своих двоих. О том, что именно на её марки они потом успокаивали нервы каэдвенским стаутом, Себастьян ясное дело предпочел забыть.
— Вот еще! С этими наполированными чайниками на жаре толкаться. Я пусть и благороден, но в рыцари так и не был посвящен, предпочтя отдаться полностью науке, — о том, что он годами предавал род людской, будучи в услужении эльфов, Себастьян также предпочел не сильно распространяться — в этом нет ничего зазорного с общей точки зрения, но подобное времяпровождение ужасным грузом ложится на плечи того, кто желает стать рыцарем. По крайней мере титулом не награждают за чтение книжек, — Лучше насладимся вместе представлением. Пусть челядь себя мордует нам на потеху, а, Рыска?
Себастьян учтиво взял девушку под руку и вместе отошёл подальше от оживленного прохода, откуда только прибывали люди. Совсем скоро должны были начаться первый действа каждого турнира. Больше всего он ждал объявления рыцарей, в душе надеясь, что хоть кто-нибудь возьмется отстаивать на турнире честь Темерии. И чародею было отрадно, что все эти впечатления получится разделить с кем-нибудь, коль скоро на турнир он заявился в гордом одиночестве. Особенно если этим кем-нибудь оказалась Рыска. Когда-то он имел на неё совершенно конкретные планы, коим из-за жестокости объективной реальности не дано было свершиться. Как знать, может быть сейчас? Разумеется, магия была превыше всего. Но глаза то и дело опускались ниже — ах, как все же чудесно платьице подчеркивало бёдра.
Щелчком отправив монетку лавочнику, Себастьян ловким движением подхватил пару карамельных солнц на высоких палочках, одно из которых сразу протянул Рыске:
— Расскажешь о том, как жила все эти годы?
[nick]Себастьян[/nick][status]Сила без ответственности[/status][icon]https://i.imgur.com/ds2eo57.jpg[/icon][raceah]Раса: человек[/raceah][ageah]Возраст: 23 года[/ageah][actah]Деятельность: странствующий чародей[/actah][fnameah]Себастьян фон Эймар[/fnameah]

Это был город причудливых сказок.
Вечного праздника, несущего радость.
Сладкого вина, ласкающего губы при каждом глотке.
Шелковых тканей, нежный как прикосновение возлюбленной.
Благородных рыцарей, превыше всего превозносящих человеческие добродетели.
Прекрасных женщин, каждая из которых была достойна того, чтобы предать все свои убеждения.
И сегодня этот город блистал. Из жемчужины, отобранной у безжалостного моря, он превратился в драгоценный бриллиант, переливающийся на солнце разнообразием ярких цветов. Он выглядел иначе, он звучал иначе, он пах иначе. И Эйра - маленькая пташка с пестрыми перышками, - наслаждалась каждой секундной своего пребывания в городе, захваченном подготовкой к турниру.
Покачивая боками, черный конь - клякса в причудливом разноцветье, - вышагивал по улице. Оставаясь в седле, девушка могла не бояться упустить что-то из виду, а еще могла не бояться, что толпа затопчет ее - люди расходились в стороны перед крупным животным. Будто волны перед кораблем… Приметив знакомый знак на одном из домов - свитые виноградные листья, менестрель едва заметным умелым движением направила коня в ту сторону. Натянула поводья, заставляя его остановиться.
- Миледи, позволите помочь вам? - раздался приятный мужской голос, и Эйра, повернув голову, встретилась взглядом с высоким богато одетым господином. Он не был молод, но старость определенно шла его лицу…
- Это будет очень любезно с вашей стороны, - высокий голосок звенел будто колокольчик, вплетаясь и дополняя царящий вокруг шум. От широкой улыбки заболели уголки губ. Она высвободила ногу из стремени, перекинула ее через спину коня. Чужие руки - сильные, крепкие, надежные, - прикоснулись к талии, аккуратно сжали ее, вызывая крошечный разряд боли в спине. Секунда в воздухе и вот уже под ногами оказалась твердая земля. Мужчина был выше, чем показалось Эйре поначалу. - Благодарю вас! Удивительно, турнир еще не начался, а я уже встретила самого настоящего рыцаря!
- Рядом с такой прелестной леди любой мужчина сможет почувствовать себя настоящим рыцарем, - с улыбкой произнес незнакомец. Заслышав окрик, оглянулся назад, а потом виновато посмотрел на девушку. - Прошу меня извинить. Я бы с удовольствием продолжил столь приятно начавшееся знакомство, но…
- Но дела, - закончила за него Эйра без тени недовольства в голосе. - Разумеется. Но я буду очень надеяться увидеть вас на турнире.
На том и распрощались. Пташка передала коня и несколько монет мальчонке, дежурившему у конюшни. Поинтересовалась о наличии свободных комнат на постоялом дворе. Весть о том, что даже спальных мест в общем зале почти не осталось, не слишком расстроила менестреля. Особенно после того, как владелец подворья позволил ей привести себя в порядок в одной из комнаток, приближенных к кухне.
На улицу Эйра выпорхнула почти другим человеком: дорожный костюм сменился вычурным голубым платьем, руки опутали браслеты, золотистую косу украсили ленты и венок из волшебных - в самом прямом смысле того слова, - цветов, а глаза заискрились еще ярче, чем раньше: девушка успела отведать сладкой медовухи, которой предложил владелец постоялого двора. Лютня, висящая за спиной, сразу рассказывала о том, что она не просто особа в слишком ярком, кричащем наряде, а менестрель.
Пташка еще не успела добраться до ристалища, как к ней подбежала какая-то невысокая девушка. Чуть перепуганная, очень взбудораженная. Даже не поздоровавшись, она начала лепетать что-то про заболевшего барда, про разозлившуюся госпожу, про необходимость представить графа… Чародейка удивленно приподняла брови, пытаясь понять, чего же именно от нее хотят. Служанка была слишком взволнованна для того, чтобы четко формулировать свои мысли. Пришлось резко хлопнуть в ладоши у нее перед самым носом.
- Тише, - звякнул голос Эйры. - Давай, вдохни поглубже… Вот, умничка. А теперь по порядку. Кто заболел?
- Господин Змеевик очень-очень заболел, а может быть и вовсе умер, никто не знает, но теперь он не сможет представить графа де Аэдраса, и его жена будет очень-очень переживать, и может быть даже злиться, а нам бы очень не хотелось, чтобы она… - заново принялась тараторить служанка.
Эйра вдохнула, закатывая глаза. Впрочем, в этой быстрой речи она смогла услышать имя, которое сразу же заинтересовало ее.
- Ладно, умничка. Веди к своему графу. Может быть хотя бы он сможет объяснить, чего ты хочешь, - снова улыбнувшись, сказала Эйра.
Девушка удивленно моргнула, а после того старательно закивала. Развернувшись, она повела менестреля в сторону одного из шатров.
Успокоилась служанка только у самого входа. Вдохнула, одернула одежду, а затем откинула кусок ткани, заменявший дверь, и вошла внутрь.
- Ваше сиятельство, я нашла менестреля… - сказала девушка, склоняясь в низком реверансе.
Эйра же, в свою очередь, стояла ровно, будто натянутая струна лютни. И смотрела прямо на Ренара. Улыбаясь - как обычно нежно, растерянно, радостно… искренне, насколько то вообще было возможно, когда смотришь на своего бывшего любовника.
Зато благодаря заявлению служанки стало понятно, чего от нее хотят.
- Милорд, - тихо произнесла Эйра.
Граф уже был облачён в роскошные доспехи, когда поднялся, чтобы поприветствовать менестреля. Скучающее выражение лица с раздражения сменились на явное удивление, когда он увидел, кого именно привела служанка. Затянувшееся молчание прервал стук упавшего забрала и гулкий “ой”, эхом донесшееся из-под шлема, надетого на восьмилетнего мальчугана. 
- Похоже, что скоро мой выход, - обратился граф к сыну, забирая у того свой шлем. - Тебе стоит поторопиться, чтобы найти мать и успеть к началу турнира, - потрепав мальчугана по голове, нильфгаардец обратился уже к служанке: - Отведи его к матери. И… Скажи, что ты нашла барда.
Лишь дождавшись, когда они останутся наедине, Ренар смог спокойно вздохнуть, но энтузиазма в его глазах не прибавилось - его лицо украшала всё то же холодное выражение, точно у каменного изваяния.
- Вот уж не ожидал тебя увидеть здесь.
- Разве я могла пропустить подобное мероприятие? Здесь ведь… ведь как будто сказка. Настоящая! - в голосе Пташки послышались те мечтательно-восторженные нотки, которые появлялись всякий раз, когда она рассуждала о подвигах, приключениях или рыцарях.
Девица перебросила косу за спину, а затем подступила к Ренару. Тонкие ручки - ощипанные крылья, - обвились вокруг его груди, а сама она прижалась к холодному жесткому доспеху.
- Как же я рада тебя видеть!
- Да, я тоже, - соврал нильфгаарец. И пусть он действительно был рад видеть вновь Эйру, но из-за супруги, находящейся в пределах одного доноса, эта радость казалась явно не искренней. - Ты ведь уже не обещала какому-нибудь чересчур самоуверенному рыцарю объявить его на турнире? - руки, закованные в холодную сталь, едва коснулись спины поэтессы. Но этого было достаточно для того, чтобы она прогнулась, отстраняясь от метала, обжигавшего даже через ткань.
- На самом деле я приехала от того, что пообещала представлять господина Лорана де Вилля. Но меня хватит и на двоих! - Эйра чуть отклонилась назад, изгибаясь в сдержанных объятиях, подняла голову. Сколько искренности, сколько энтузиазма выражало миловидное личико. Словно она прямо сейчас готова была выйти, представить каждого охочего до глупых стишков. И получить от этого удовольствие. Глаза внезапно стали еще больше, темные брови скакнули вверх, а губы чуть приоткрылись - Пташка запоздало поняла, что именно она ляпнула. - Ну, то есть… я… я хотела сказать, что смогу представлять двух рыцарей… А не то, что ты мог подумать…
Она скользнула руками вверх, прикрыла лицо, оставляя миру только голубые глаза, полные стыда.

написано в соавторстве с Ренаром де Аэдрасом

Отредактировано Эйра (18.04.20 17:38)

Ведьмак бессовестно опаздывал, но муки совести не спешили его навестить. Светские мероприятия: многолюдные, шумные, суматошные, хмельные и громкие, - никогда его не прельщали. Не радовали душу скудные закуски, обилие алкоголя, нарочито предвзятый интерес со стороны других гостей. Ведь немудрено: каждый хотел потрогать знаменитость, боклерского ведьмака из далекой Ривии, всякий пытался с ним завести беседу, убедиться, что ведьмак говорит по-человечески, а не кричит по звериному и совой не ухает.

Не приносило лишних радостных минут и обязанность соответствовать этикету. Геральт с большим удовольствием не расстался и с привычной курткой, обитой стальными набойками и пластинами, и с кожаным ремешком, обычно перехватывавшим длинные волосы через лоб. Всем этим пришлось пожертвовать в угоду этикету: Варнава-Базиль лично проследил, чтобы господин отправился на турнир к Её Княжескому Величеству "как подобает благородному мужу, а не бродяге с большака". Геральт сопротивлялся и сумел выбить себе нейтральный дублет темных тонов с серебряным шитьем у горла, штаны простого кроя и высокие сапоги. Управляющий качал головой и сокрушался, что господин всё еще похож на разбойника, но благородного, и дал добро.

Ведьмак бессовестно опаздывал, но в этот солнечный день, когда небесный светоч позолотил виноградники в долине Сансретура, спешить никуда не хотелось. Наоборот. Хотелось остановиться, послушать этот мир, прочувствовать его безмятежность. Чтобы в очередной раз убедиться, что всё не вечно: там, в отрогах горы Горгона, отыщутся гнездовья виверны, по берегам Сансретура можно повстречать утопцев, а в заброшенных имениях хозяйничают баргесты и кое-кто похуже. И, осознав это, двинуться дальше.

Ведьмак не спешил, и поэтому не был удивлен, что "Куролиск" встретил его сначала тихой, а затем все более смелой, залихватской балладой. Геральт не прерывал. Дослушал до конца, и только когда смолкла последняя струна, позволил себе громко кашлянуть.
- Не дурно, - ведьмак сел напротив, поглядывая на пустую кружку Лютика.
Старый корчмарь, расценив все правильно, шикнул на подавальщицу. Девка в свою очередь шикнула на задремавшего на солнышке жирного котищу и тотчас принесла дорогим гостям по кружке пива.
- Не дурно, - оценил Геральт, делая глоток, - переплюнул сам себя. Обычно, это ты опаздываешь. Надеюсь, я ничего не пропустил?
Пиво было добрым, сцеженным, пенным. Ведьмак отер губы тыльной стороной кисти.
- Может, не поедем? Погода великолепная, пиво прекрасное. А в заводях, поговаривают, удят сомов. Тряхнем стариной, м?

- Угадай, что будет через неделю?
- Мы получим разрешение на раскопки блессюрского святилища, - вампирка вопросительно приподняла бровь глядя на коллегу.
Клариса поморщилась при упоминании работы. В это время года в этом краю вина и праздника работать хотелось меньше всего.
- Нет. Будет турнир.
- Турнир? Жаль. - безразлично пожала плечами вампирка. - Но причем здесь я?
- Притом. Притом-притом. Пойдешь обязатольно, такое нельзя пропустить! Это же Туссент!
- И рыцари здесь на каждом разъезде. Зачем им турнир? Думаешь, их высокая плотность в пределах ограниченной площади повышает уровень веселья?
- Ты никогда не была на турнире?
Амайя на мгновенье задумалась. Она в целом не относилась радушно к человеческим развлечениям, особенно сопровождаемых большим количеством этих самых людей.
Детская травма - сказал бы один знакомый вампир.
- Нет.
- Но ты впервые в Туссенте?
- Да, - соврала Амайя, не желая вдаваться в подробности последнего посещения сказочного края, но чувствуя, что этим ответом почти приговорила себя. Если Клариса с чем-то наседает, то прицепляется основательно, как банный лист.
- Посетить Туссент и не побывать на турнире. Смеешься что ли? Когда вернемся в Оксенфурт в академии только и будут расспросы, что о и турнире. И что ты им ответишь?
- Скажу, что мы ездили сюда не на турнир. У нас не каникулы, а бюрократические задержки княжеской канцелярии не наша вина.
- Но ведь..!
Амайя тяжело и протяжно вдохнула носом воздух. О, Луна, эта женщина способна довести даже вампира.
- Хорошо, я пойду. Только обещай, что мне не придется там слоняться одной.
- О, конечно! - Клариса аж подпрыгнула на месте, едва удержавшись от того, чтобы радостно захлопать в ладоши, словно ребенок.

Июльский воздух был тяжел и полон самых разнообразных ароматов: снеди и выпивки, духов и цветов, конского пота и раскаленного песка на главной арене. Пестрая и яркая сказка, слепящая как полуденное солнце, отражалось на доспехах рыцарей-участников, яркими одеждами присутствующих, пьянящими ароматами вин. Пока дамы украдкой поправляют наряды и прически в отражениях начищенных до блеска лат турнирующихся рыцарей, вампирка осматривалась, имея лишь смутные представления о том, как должно пройти празднество. У ристалища было людно, крикливо шумно и тесно до душноты. Дилемма: приходить раньше и маяться в ожидании или приходить вовремя и лавировать среди праздной толпы. Но в любом случае людей меньше не становилось бы. Поэтому вампирка выбирала тот вариант, при котором находиться среди людей приходилось меньше всего.
Амайя явилась на место проведения турнира вовремя, оставалось всего несколько минут до начала, но только пересечься с неуемной коллегой не удалось. Либо вампирка явилась слишком поздно, либо кто-то не сдержал обещанного.
Она уже успела отмахнуться от целого водопада разнообразных предложений, как потратить деньки: вкусить карамельного яблочка, опробовать вино из винограда нового сорта, приобрести дивный цветочек, что так бы подчеркивал цвет ее платья

- Давайте я вам покажу место, где открывается самый лучший вид на поле, - мужчина, одетый в форму помощника по организации турнира заметил гуляющий по шатрам и рядам зрителей взгляд вампирки.
- Разве он не находится на самом поле?
- О, нет.. там вы узреете все с одного угла, да к тому же в облаках пыли. Места для зрителей здесь устроены так, что вы можете видеть гораздо больше, нежели будь вы на арене. - Он сделал жест руками, демонстрирующий ширину и область того, что можно увидеть, - Да и зрителей туда не пускают. Позвольте, - он подал руку, - Я провожу вас.
Над широкой ложей несколько копий придерживали красное-черное сукно, обшитое золотой бахромой, что защищали от солнечных лучей нежные головы присутствующих девиц и дам.
- Это лучшее место для обзора.
- Самое лучшее? - Амайя посмотрела вниз через перила. Отсюда ее взору действительно открывался почти весь масштаб грядущего мероприятия.
- Нет... - он замялся, - самое лучшее у княгини и ее свиты. - Жестом он указал на ложе, что было выше и свободнее остальных.
- Я поняла. Благодарю за помощь.
- О, нет, что вы. Это вам спасибо, что пришли сюда, - мужчина слегка поклонился и ушел, вновь возвращаясь к своей работе.

[icon]https://i.ibb.co/F08H79y/Amaia250.jpg[/icon][ageah]Возраст: 92 года[/ageah]

Встреча со старым другом была приятным сюрпризом. Настолько приятным, что Эйра даже не успела повстречаться с мужчиной, ради которого и приехала в Туссент... Да еще и служанка "умничка"! Стоило поэтессе покинуть шатер - за плечико ухватила, в сторонку потянула. Пташка даже подумала, будто ей сейчас будут предлагать подлить яд наследному графу Аэдраса, его супруге или сыну. Но все оказалось намного проще.
- Вы то когда будете представлять его Сиятельство, вы упомяните его супругу, Морну де Аэдрас... Ну, что выступает от ее имени, или что каждая его победа будет ей посвящена, или еще как-то... - зашептала девушка, стреляя глазками по сторонам. Ну точно какую-то страшную тайну выдает. И слово "жена" так старательно выделила, подчеркнуть постаралась. Мол, гляди, приблуда, важный человек женат, ты ручки то не распускай. Эйра лишь улыбнулась снова.
- Не волнуйтесь. Все будет в лучшем виде.
Плечиком дернула, из пальцев высвободилась, в сторону ристалища направилась. Ей то про жен говорить было абсолютно лишним - сама понимала, как все у аристократов устроена. И что с этим делать - тоже понимала.
Людей вокруг была - тьма тьмущая. Не только аристократам хотелось на зрелище полюбоваться - горожане тоже охочи были. Трибуны даже половины охотников не вместили бы. А еще слуги вокруг мельтешили... Опасаясь, что кто-нибудь налетит со спины, пихнет неловко локтем в попытке место себе расчистить, Эйра перекинула лютню вперед, к себе ее прижала будто самую великую драгоценность. В одну сторону дернулась, в другую. Дернула мужчину одного, стрельнув на того глазками и жалобно попросив, чтобы вперед пропустил. А тот... А тот обозвал грубым словом! На землю сплюнул и отвернулся!
Пташка рот открыла, воздух глотая - едва не задохнулась от злости. Чтобы ее какой-то голодранец тупорылый, с мордой что у борова, и воняющий немногим лучше, прошмандовкой обзывал?! Да она... да она может его в жабу превратить! Или мужской силы лишить! Или прореху на все штаны поставить, чтобы как одевал, так сразу на причинном месте рвались - пускай в юбках ходит или всем портки свои демонстрирует! Эйра губку прикусила, перехватила лютню в одну руку покрепче да поудобнее. Огляделась - ну точно кошка, которая вздумала мясо со стола стянуть. И тихо наговаривать себе под нос начала, жестами плавными и сдержанными подкрашивая слова. Голосок ее терялся в гуле чужих речей, а глаза только на спину жертвы будущей устремлены были. Но... тут зычный голос глашатая раздался.
И заклинание сорвалось. Расплескалось, развеялось, на стоящих вокруг оседая крошечными крупицами Силы.
Эйра вся обмерла. Это что ли рыцарей представлять начали? Там... А она то здесь! Девушка снова заметалась сумасшедшей птичкой в силках, пытаясь придумать, что делать. И тут взгляд ее выловил знакомую очаровательную шапочку, покрывавшую не менее очаровательную голову. И шапочка эта стремительно удалялась от нее. Недолго думая - не допуская даже малейшей мысли о том, что это может быть кто-то другой, - поэтесса направилась в сторону барда.
И ведь не ошиблась. Лютик - собственной прекрасной персоной, которую, воистину, даже в толпе невозможно с кем-то спутать.
- Лютик! Какое счастье, что я тебя встретила, - сбивчиво затараторила тяжело дышавшая Эйра, не глядя больше ни на кого, кроме темноволосого мужчины, который, судя по всему, тоже был чародеем - с последней их встречи он вот ни капельки не изменился. Впрочем, сейчас ей было не до поиска морщин на чужом лице. - Мне сейчас выступать... Там. А я здесь. И меня не пускают... - почувствовала себя Эйра ну точно как недавняя служанка. Мысли также путались. Только у Пташки то на глаза еще и слезы наворачивались - почти искренние. - Сможешь провести?
Конечно, не стоило так прямо. И в любой другой ситуации Эйра бы не преминула сунуть нос в жизнь конкурента, похвалить, подразнить, пофлиртовать. Но сейчас времени на подобные игры не было. Глашатай внезапно объявил имя Лорана де Вилля. Неужели вздумал хлеб ее отобрать? Или рыцарь посчитал, что поэтесса опоздает?
Но разве мог бард оказать девушке?
Он расплылся в очаровательной улыбке.
Осторожно ухватил ее за локоток, повел в сторонку, где стоял рыцарский доспех. Со стороны могло показаться, что хитрые стражники оставили одну только оболочку, а внутри пусто было... Но пустота эта оказалась довольно общительна и добра. Лютик отвел полог, прикрывающий неуклюжие строения трибун, в сторону, махнул рукой. Эйру то дважды звать не пришлось. Но внутри было так темно... А каждая порядочная девушка просто обязана бояться темноты. И Пташка старательно ее боялась, уцепившись за чью-то ладонь и позволяя тянуть себя вперед по широким пугающим коридорам.
Свет чуть по глазам ударил, заставляя девицу заморгать. Она разглядела спину герольта, что уже успел сойти с приступочки. Та пустовала, народ волновался.
- Лютик, ты мой герой, - тихо шепнула Эйра. Подалась было вперед, да оглянулась на барда. Пальчиками коснулась губ, послала ему воздушный поцелуй. Скользнула взглядом по его молчаливому другу, который тенью следом шел... Что-то в нем знакомое было, но Пташка отогнала эти мысли. Времени у нее не было.
Она ступила на приступочку, когда неловкая пауза вот-вот готова была смениться отмашкой продолжать без бардов. Пальчики легли на струны.
- В подобный день всем не терпится увидеть благородных рыцарей, которые мечом готовы завоевать себе славу. Но они - не просто марионтеки, что существуют лишь сегодня, не имея ни прошлого, ни будущего. Каждый из них - это целая история...
Голосок ее, тонкий, высокий, зазвучал неожиданно громко. А потом к нему присоединилось и пение струн - поначалу едва слышное, тихое.
- Много разного можно было услышать про барона Лорана де Вилля. И шутки рассказаны, и песни сложены... И будут слагаться еще долго, ведь существующих не хватает, чтобы описать все его подвиги.
Тут уже лютня сильнее вперед выступила. Мелодия - резкая, быстрая, дерзкая, голос Эйры поглотила. Ноты друг с друга перескакивали, но звучали все равно единой музыкой. А потом и голос вступил:
Не касаясь лица, целовал рассвет
Будто был одинокой вдовою.
Он шагал по миру, неся завет
Что написан самой судьбою.

Улыбался ярко, расставался быстро,
Не боялся битвы, не прощал добра.
А когда смотрел - разгорались искры
И тепло не жгло от того костра.

Он прошел сквозь север, уроженец юга,
Призывал беду, раздавал добро.
И пускай внутри разгоралась вьюга,
Он ее унял, исполняя долг.

Много лет прошло. Он стоит пред вами,
Вновь целует солнце его доспех.
За спиной его расцветает знамя.
И внутри, как раньше, серебрится смех.
К концу мелодия приятнее стала, нежнее. Затихала она аккуратно, неторопливо, пока вовсе Эйра руку не опустила. Эхом разнеслась, да расстворилась. Но Пташка уходить не торопилась - стояла, выжидала, как люди наговоряться. А после снова лютни коснулась.
- Но есть среди представленных рыцарей еще один человек, который по долгу службы провел на севере больше времени, чем на Юге. Но вернулся сюда ради своей возлюбленной супруги, Морны де Аэдрас. И именно ей виконт Ренар де Аэдрас будет посвящать каждую свою победу в сегодняшнем турнире.
Вновь полилась музыка. Теперь она была... мягче. Без рези, что могла бы подтолкнуть пуститься в пляс. Не военный марш, а хрупкая баллада.
За спиною раскинулась сотня дорог,
Там осталось побед больше чем поражений.
И теперь как плащом он укрыт от тревог
Светом солнца, сжигающим тени.

За спиною осталась лишь кровь на мечах,
Пляска стали, вкус битвы и смерти напевы.
Только сердце его билось в нежных руках
Обещавшей дождаться его юной девы.

За спиною осталось... да правда лишь в том,
Что былое в кошмарах его посещает.
Он пред вами стоит с обнажённым мечом,
И возлюбленной имя своей повторяет.
Тут уж Пташка дожидаться не стала. Как последние звуки затихли - присела в риверансе, голову опустив,  а потом с приступочки соскочила, едва не столкнувшись с глашатаем.

“Дрожь в коленях... Уже успел забыть, какого это.”

Капитан только вышел из шатра, а пот уже стекал по лбу. Не столько из-за палящего солнца, сколько из-за тянущего внутрь волнения. И не будь он в шлеме, увидели бы все его бегающие глаза, да бледное лицо. Ни слова отца, ни его шлепок по одному месту, который тот нанёс по-отечески, не помогли собраться.

Стоя перед трибунами, Дамьен боялся обратить взор на Её Светлость. Уж казалось, что узнает она его по глазам, хоть и не было это возможно ввиду большого расстояния. в голове Дамьена копошились самые разные тревожные мысли. Всю свою жизнь беспрекословно выполнял Тур приказы Княгини, а тут по воле случая и отца нагло нарушал её прямой запрет.

“Когда я в последний раз дрожал? Когда меня награждали? Черт побери, как же это давно было...”

Страх разоблачения и последующего огорчения своей Княгини не оставил места страху перед боем. Не боялся капитан ушибов и переломов: тело не подводило, а фехтовальщиком всегда был талантливым. Но стоило заметить Ринарда среди зрителей, как на душе стало немного спокойнее. Отец не побоялся выйти тогда на бой и поставить свою службу под угрозу. Чем Дамьен хуже? К тому же, не хотелось проигрывать на глазах старика, что смотрел с гордостью на сына и, судя по всему, успел познакомиться с прелестной дамой своего возраста.

Шлем, - последняя часть вычурного доспеха, - занял своё место, а закрытое забрало давало рыцарю возможность принять скучающее выражение лица. Подобная показуха, призванная лишь разбавить скуку разбалованных дворян, утомляла. Вся эта пестрота красок и нарядов, гул толпы, оглушающая музыка и не всегда уместная напыщенность напоминала Ренару, почему он такой редкий гость на турнирах. Но желание отца было предельно ясным и пойти против него на этот раз у нильфгаардского офицера не вышло.
Он слушал, как глашатай объявлял прибывших участников турнира, отметив, что так было куда лучше, чем впопыхах искать барда, выделяясь. Пускай даже этим бардом и была старая и хорошая подруга. Ренар нашёл взглядом свою супругу, которой, судя по её довольному лицу, уже сообщили о том, что её супруга представит бард. Учитывая, что практически всех участников представил глашатай, оставалось только догадываться, насколько счастлива была Морна. Однако её лицо изменилось, когда на арену вышла молоденькая Эйра, а служанка, стоявшая рядом, сказала, что это тот самый менестрель. Господин Змеевик, который так и не смог присутствовать на турнире, наверняка в её глазах был куда более подходящим кандидатом.
Эйра начала с некого Лорана де Вилля. То, что давняя подруга начала не с него, несколько уязвило нильфгаардца, но он быстро взял себя в руки, откинув всю неприязнь к возможному оппоненту, решив, что это уже какое-то ребячество. Наблюдая за бардом, Ренар представлял, как воссияло лицо его дражайшей супруге, когда Эйра сообщила, что сражаться наследный граф из Рована будет именно в её честь. Что же касается самого представления... Ренар в очередной раз убедился, что глашатого было бы более, чем достаточно. Насколько бы ни были хороши стихи Эйры, но в них было слишком много личного и слишком мало правды. После подобного хочется укрыться от чужих глаз, чтобы не стать предметом всеобщего обсуждения. Лицо Морны, между тем, сияло, а час непосредственного начала турнира приближался.
Ренар де Аэдрас, ветеран Второй Северной войны и битвы при Бренне, гвардеец уничтоженной бригады "Магна", да и просто опытный солдат, не ожидал своей победы. Он её даже не желал. Он не знал своих противников, не слышал прежде их имена. А если и слышал, то не придавал им никакого значения. Ренар не был особо хорош в сражениях один на один. К войне они не имели никакого отношения. Что же касалось конного турнира, офицер кавалерийской бригады был уверен, что если он дойдёт до этой части, то его соперникам придётся довольно непросто. Но гадать нильфгаардский офицер не привык.
[icon]https://i.imgur.com/J3QLgt3.png[/icon][actah]Деятельность: нильфгаардский офицер[/actah][ageah]Возраст: 34 года[/ageah]

Отредактировано Ренар (16.02.20 16:22)

— Судьба? Судьба, дорогая моя Рысонька, если верить мэтру Гельмо, не существует вовсе. Знаешь, он вывел любопытную теорию. Мы воспринимаем время, как что-то подвижное, когда на деле это мы двигаемся внутри него, само же время…, — Себастьян осекся. Вряд ли девчушке было интересно слушать кто там и какую теорию выдвинул. Застенчиво почесав нос, он пожал плечами, — Словом, все события уже случились, а мы лишь их свидетели.
В ней что-то переменилось. Что-то, о чем Себастьян не мог знать и был в состоянии лишь снова и снова оглядывать прелестную девицу, ненавидящую свои очаровательные глаза. В конце концов он подуспокоился: если что-то и изменилось, дак это видимо от того, что он сам её помнил лишь на уровне собственных ощущений. Приятных, надо сказать, сладостных ощущений.
— С охотником? Разумно, это племя прекрасно знает, как выживать, — фон Эймар ощутил укол обиды. Тот самый, совершенно немотивированный. Умом-то он понимал, что тогда разбрелись их дорожки и каждый отправился кто куда. А сердцем всё же было обидно, что не он сам стал чудесным спасителем Рыски, — О, пожил я скучно, покрытый ворохом книг и слоем библиотечной были. Но пару судеб свершить успел, это да. О! А там забавная история приключилась.
Шаловливо выхватив одно из яблок у травницы. Себастьян со смехом откусил его, кивком приглашая присесть на скамейку. Нашатался он за сегодня достаточно, а впереди еще основной турнир, силы надобно поберечь.
— Как Радовидова кампания по истреблению чародеев подослабла, пришел я в одну деревушку, да заделался солтысовым советником, — нетерпеливо закончив с яблоком, Себастьян отправил за спину огрызок, — Ты бы их видела! Солтыс важный ходил, будто граф какой, а кметы и рады — было кому со скотиной помочь, да хворями.
Подкурник, точно. Так звалась т глухая деревушка в предместьях гор. Себастьян пробыл там всего-ничего, пару месяцев. Там-то и осознал, что кметское племя не дружки ему и, в очередной раз собравшись, двинулся в путь. Чудесное было место, ставшее полем для практики и отточки умений выживать в толпе людей, которые едва понимают вообще о чем ты толкуешь. Куда проще, чем эльфы. У эльфов была иная проблема — они вообще очень условно понимали что и как от них хочет Себастьян. Барчонок выдохнул — жаль, что Ида решила пренебречь людскими потехами и не явилась на турнир. Уже состоявшийся адепт магических искусств скучал по своей наставнице.
— Словом, солтыс решил, что теперь не по чину ему с мелочовкой разбираться и судейским назначил меня, мол, чуть что — все к милсдарю Себастьяну. Как сейчас помню, приходят два кмета — один другому сарай спалил. По закону ведь как, поджог должен быть сурово наказан, — приобняв Рыску, Себастьян опустил голову ей на голое плечико, — А по справедливости — жертва пожара не жертвой вовсе была, а хитрючим злодеем, который сам же подговорил того, второго, к поджогу. Доказательств только никаких не было. А поджигатель-то все молил, просил о справедливости, всё денег обещал. И я поступил по справедливости.
Помнил Себастьян, как хитреца, что подговорил свой же сарай спалить, к помещику отвели. Как плетей тому отвесили. Помнил он и то, как не ради монет, но справедливости для поджигателя оправдал, да остальных в невиновности убеждал. Кметы ораторское мастерство оценили и потому никто не устраивал сцен и требований сменить судью. Хотя это было бы забавно. Но совершенно в духе Подкурника, живущего на отшибе мира и жадно из того самого мира сведения о жизни городов выхватывающие, да на свой фасон примеряющие.
— А потом я устал от деревни и решил уйти. С монетами было худо, а потому — думаю — дай к должнику своему подойду, да обещанное взыщу. И знаешь что?, — Себастьян расхохотался. Хотя тогда ему было совсем не весело, — Хоть потакая ему и объявил я справедливый суд, обещанной награды не получил. Нахер послал меня, да обвинил в том, что из-за меня у него корова не несет и вообще чуть ли не в том, что я сам же сарай и спалил. Вот и верь людям.
Фон Эймар прислушался. Хлопнув в ладоши, он резко вскочил и в поклоне протянул ладонь травнице:
— Милая Рыска, пошло объявление рыцарей и я приглашаю тебя прогуляться, да бои поглядеть, — подняв свой шаловливый взгляд, адепт подмигнул девице, — А пока прогуливаться будем, да важно языком цокать, расскажи-ка мне о своей задумке подзаработать. Мои кармашки изрядно полегчали и я хочу это исправить.
Пять лет. Кажется для них обоих этот срок пролетел совершенно незаметно. Занятые своими делами и устраивающие свою судьбу, Рыска и Себастьян бестолковыми бревнышками летели по реке жизни, да сталкивались с самыми разными бедами, но уже порознь. Может мэтр Гельмо и был прав и все события уже случились, а потому и как-то ворочаться особенного смысла нет. Но какая разница, если они снова рядышком? Пусть и не совсем те, да всё те же.
— Я рад, что ты не отправилась к муженечку, — тихо сказал адепт, слегка сжав локоток Рыски.
[icon]https://i.imgur.com/ds2eo57.jpg[/icon][status]Сила без ответственности[/status][ageah]Возраст: 23 года[/ageah][actah]Деятельность: странствующий чародей[/actah]