Она шла уже долго. Очень долго. В голове Саския вела подсчет количеству суток, которые дева провела без сна, останавливаясь лишь на короткие перерывы, разжигая костер, чтобы окончательно не замерзнуть. Иронично, что дракон, извергающий из своей пасти пламя, способное превратить человека в пепел, в миру испытывает холод. В своем истинном облике погода и прочие трудности ее путешествия казались бы ничтожными крупицами, оставленными огненным ящером незамеченными. Но сейчас она являлась шагающей по сырой траве женщиной. Из-за сырости в этих лесах ее одежда не просыхала даже рядом с кострами, а металл ее доспеха под прохладой становился по ощущениям ледяным. Кончики пальцев, лоб, щеки - все открытые части ее дела имели бледный оттенок из-за холода этих лесов. Плащ, потемневший на несколько тонов из-за влаги, стал на лишний килограмм тяжелее, а его капюшон неприятно нависал над ее лицом. Саесентэссис постоянно сжимала губы, вытягивая их в тонкую дугу, чтобы от давления кровь наливалась и согревала хотя бы эту часть лица. Ресницы дрожали и пропускали в глазницы маленькие капельки влаги. Волосы также были мокрыми и сосульками прилипали к лицу Саскии. “Скотская погода! Скотская ситуация! Гребаные нильфы!” - ругалась воительница, чтобы хоть как то занять себя. К этим неприятным ощущениям добавлялась и слабость из-за долгого отсутствия сна. Кстати, сколько она уже не спала? С ее последней дремы солнце вставало два раза и садилось один. Это означало, что дракон в облике человека не спал уже вторые сутки, и способности уже подходили к пределу. Ей необходим был отдых. Как и пища, о которой Саесентэссис даже и не думала все эти дни. Из-за отсутствия сна и еды ее тело постоянно снижало температуру. Сырой лес не лучшее место, чтобы засыпать, скорее, это лучшее место, чтобы замерзнуть во сне и заболеть. Голодный дракон - опасный дракон, но голодный и вымотанный дракон - слабый дракон. Стоило отбросить все стремления и упорство, чтобы остановиться и попытаться устроить привал. А еще хорошо было бы поставить силки, чтобы поймать хотя бы кролика. От мыслей о жаренном на костре мясе желудок заныл, но в голове появились сладостные мысли, а уголки губ приподнялись в улыбке.

Жуткий вопль, не принадлежавший человеку налетел на нее незримой волной, вводя в ступор и ужас. Сонливость как рукой сняло. Зрачки сузились, ноги уже шли на автомате. Возможно, ей удастся избежать встречи с незримой опасностью. Судя по воплю, существ было двое. Она надеялась, что ей удастся проскочить этот участок маршрута, не встретившись с источником. Негромкое ржание лошади справа от нее вывело Саскию из, видимо, своеобразного транса, потому что ее она даже не заметила и чуть не наткнулась на животное. Лошадь была также обеспокоена, гарцуя на месте, привязанная за поводья к веткам кустарника. Саесентэссис медленно приблизилась к коню и коснулась трясущейся рукой его носа. Самая обычная лошадь. Что она здесь делала? Где ее хозяин? Почему он оставил скакуна? Вторая рука провела по шелковистой шее, губы дракона издавали успокаивающее шипение. Обследуя взглядом живую необычную находку, глаза Саесентэссис застыли на седле. “Одежда? Твой хозяин ушел без одежды!?” - спрашивала тихо она лошадь. Та, словно понимая ее слова, тихо фыркнула в ответ. Рядом с лошадью также обнаружились и сапоги, подтверждающие сей факт. В голове медленно стали складываться маленькие пазлы этой странной и довольно жуткой картинки.

Существо, которое она могла встретить, легко бы вскрыло ей горло и разорвало тело. Но по прошествии некоторого количества времени никто так и не появился. Стоило пройти мимо, но… Обезумевшее и дикое существо не приехало бы на коне в лес, не удосужилось бы скинуть одежду, не сложило бы ее на седло. Один в этом лесу уж точно был в своем уме и памяти - уже повод проверить поле битвы. Да и лошадь было жалко - в случае гибели хозяина она так и останется стоять здесь, пока на нее на наткнуться оголодавшие хищники.

Наплевав на все инстинкты самосохранения, снова следуя своему чуть ли не альтруистическому укладу жизни, Саския оставила лошадь, двинувшись к источнику недавних воплей. Среди деревьев, монотонно проскальзывающих мимо нее на протяжении всего пути, показался островок. Первое тело она увидела сразу же, как только сделала еще пару шагов. Это был мужчина - полностью в крови, с разодранным горлом и парой огромных рваных полос на теле, - лежавший на животе с согнутыми в локтях руками.  Второго участника девушка нашла у дерева, как только повернула голову вправо. Казалось, что мужчина мертв, но нет. Саесентэссис смогла увидеть как грудная клетка конвульсивно содрогается от наполнения легких кислородом.

Все также молча она оценила его состояние и возможную для себя опасность, а затем направилась к еще живому человеку. Первым делом Саския сняла с себя плащ и набросила на нижнюю часть мужчины. Повреждения располагались чуть выше живота, поэтому не было необходимости заставлять мерзнуть все остальное. Она присела рядом с незнакомцем и оценила все также молча степень его ранения. Такие же раны, что и у первого участника. Существа одного вида? Хорошо, что он хотя бы вернулся в человеческую форму, иначе Саския ни за что бы не подошла к нему. Поднявшись на ноги снова, зашагала прочь от него, но через несколько минут вновь показалась, ведя за собой лошадь. Она надеялась, что мужчина и был хозяином зверя, но если нет, то какая уже разница? Следя за глазами незнакомца, достаточно, как ей самой уже казалось, наглая и смелая Саския полезла в сумку, зафиксированную у седла. Пара секунд и из темноты кожаного схрона показалась баночка. Открыв ее, девушка принюхалась и улыбнулась. Угадала. Такими же мазями обрабатывали раны после битвы при Вергене. Она чуть было не окунулась в воспоминания, но тут же отмахнулась от них. Нашлись и бинты, что было огромной удачей. Этот незнакомец основательно готовился к битве или же просто опытный путешественник.

- Надеюсь, ты не будешь против, - Саесентэссис присела рядом с ним, аккуратно обрабатывая раны, - Тебе повезло, что еще жив остался.

Он все также, как ей казалось, сверлил ее взглядом. Не доверяет? Правильно делает. Не в том он сейчас состоянии. Наверное, лучше было бы сюда вообще не ходить или же просто избавить мужчину от страданий, убив. Но тогда она опустилась бы на самое дно, хотя, по мнению дракона, до этого самого дна ей было не так далеко. Обработав раны, Саесентэссис смогла полностью накрыть его плащом. Руку девушка трогать не стала. Если она сломана, то необходимы крепкие палки, чтобы зафиксировать ее. Вскочив на ноги, Саския решила заняться разведением костра и поиском еды, на что должны были уйти все оставшиеся силы, а потом заснуть у дерева перед костром до самого рассвета. 

- Тебе необходимо прогреться. Я поищу, более-менее сухие ветки, чтобы развести костер. Ах, да, я же не узнала, как тебя зовут, незнакомец? - она постаралась улыбнуться, но получилось лишь искривить губы. Саесенитэссит уже ощущала, как сошедшее состояние холода и усталости снова на накрывает ее с головой. Каждая фраза давалась уже с трудом, поэтому девушка старалась лишний раз не разговаривать, чтобы экономить силы хоть на чем-то. На труп другого незнакомца уже не обращала внимания. Идти и искать другое место не хотелось.

Отредактировано Саския (02.09.19 09:33)

На слова о еде Саския отреагировала более оживленно, чем на его прямые намеки на ложное имя мужчины. С левой стороны действительно располагалась небольшая сумка, из которой она вытащила кусок мяса. Неприкрытый плотной тканью ломоть бывшего животного источал сладостный и такой желанный запах еды. Саесентэссис была готова накинуться на кусок без раздумий, но это было не ее мясо. Оставлять хозяина без угощения, которому тоже сильно досталось в его путешествии, было несправедливо. Она могла бы послушать Ивека и съесть все сама, а потом  наловить раненому борцу дичи, но приготовление и поимка тех же кроликов могут затянуться до самой ночи. А мужчина в таком месте мог заболеть без должного питания и тепла.

Беженка, посмотрев на угощение еще буквально несколько секунд, разорвала, как могла, ломоть на неравные части, самую большую из которых протянула существу в человеческом теле. Второй кусок она поспешно отправила в несколько укусов в рот. Слюна сразу же перемешалась с соком мяса, пройдя по носоглотке приятным оттенком. Саския блаженно закрыла глаза и, вздохнув, на выдохе промычала от гастрономического удовольствия.

- Мне хватит, чтобы организовать лагерь. А ты ешь! Тебе нужны силы для заживления ран, - Саесентэссис была все еще с закрытыми глазами, смакуя последний на тот момент кусочек, непозволительно растягивая трапезу. Наконец, настала пора обратить чуть своего внимания на имя этого человека, - Если ты не Ивек, то кто? Зачем скрываешь свое настоящее? Ты беглый преступник или какой-нибудь  охотник за головами? Ну, в любом случае, не думаю, что именно сейчас это первостепенная проблема.
Она стала осматриваться, прохаживаясь по поляне, в поисках подходящих палок или же веток. Не найдя ничего существенного, девушка жалобно вздохнула, осознав, что придется топать в чащу.

- Я поймаю дичь, сложу и разведу костер. Скоро стемнеет, а ночью мы рискуем замерзнуть без огня под боком, - с этими словами Саския скрылась из виду незнакомца, оставив с ним лишь лошадь.

Прошло больше часа, прежде чем безымянная девушка вновь вернулась на знакомое место. В ее руках мужчина мог видеть охапку веток и зафиксированные среди них тушки зайцев. Остановившись неподалеку от мужчины, Саския начала свою усердную работу над костром. В сумке «Ивека» она приметила кремень для разведения костра. Больше всего драконица возилась именно с костром. Совладать с очагом Саесентэссис смогла только раза с десятого, но оно того стоило. Языки пламени обдали ее руки своим теплом, отчего она одернула их, но потом подставила вновь, чтобы согреть. «Ивек» также через несколько секунд смог ощутить жар одной из самых непредсказуемых стихий. По телу девушки побежали мурашки, а влажная одежда, казалось, стала еще более липкой и неприятной. Но подобные неудобства уже оставались без внимания ввиду полученного долгожданного тепла. Растерев свои чуть впалые щеки теплыми ладонями, девушка достала кинжал и приступила к разделке тушек. С этим делом она управилась гораздо быстрее и эффективнее, через короткий промежуток времени забросив куски мяса в огонь.

- Вот так будет намного лучше, - улыбнулась она сама себе и селя рядом с мужчиной, осматривая свою проделанную работу с его ранами. Оставшись довольной, Саския смогла перевести дух и вернуться к налаживанию контакта с ее новым знакомым, - Ты – оборотень? – смело выдвинула предположение и тут же притихла, спустя мгновение добавив, - Мне кажется, только оборотень идет драться нагишом в такую холодину, - на лице появилась чуть уловимая ухмылка, -  Расскажешь, что тут произошло? – она посмотрела на него достаточно пустыми глазами – сказывалась усталость. Как только драконица прикончит одного из зайцев, тут же ляжет спать. Надоело уже чувствовать себя овощем. А утром Саесентэссис будет думать, что ей делать с этим странным человеком, хотя Саския знала, что человеком он не являлся.

- Тэсс – мое имя, - не могла же Саския оставаться девушкой без имени все это время. Уж она не знала, как здесь, но в Аэдирне нифгаардцы нарекли ее преступницей, назначив награду за поимку. Возможно, в каких-то деревнях и городах сейчас висят корявые портреты бывшей королевы с указанием награды. В такие моменты она понимает, какого было все это время Йорвету, которого всегда разыскивали всем миром. Исходя из сложившейся ситуации, лучше забыть о своем имени, пока ей не попадутся проверенные союзники. «Тэсс» - сокращенно от Саесентэссис – идеально подходило и пересекалось с истинным именем, данным ей при рождении.

Как только мясо пропеклось, Саския достала его из костра. Когда куски зайчатинки можно было брать в руки, девушка разрезала их на более мелкие ломтики, протягивая их раненому раз за разом, как только он расправлялся с предыдущими кусочками, пока не скормила ему целого зайца.

Отредактировано Саския (03.09.19 13:57)

Оборотень – интересный спутник, как ей казалось. Пусть это и было очевидным, но все же слышать подтверждение от самого мужчины, который даже не старается скрывать, намного важнее. Он, впрочем, и сам понимал, что его поведение и черты битвы, в которой он участвовал, выдавали звериную сущность. Об этом мог догадаться любой. И оборотню действительно повезло, что Саския не являлась одной из охотников за головами. Когда она его только нашла, он был самой легкой добычей.

- Страшно? – она устало улыбнулась, - Я просто в ужасе, - саркастично ответила Саесентэссис на его вопрос. Девушка успела заметить, что во время ее отсутствия Ивек смог чуть окрепнуть и позаботиться о себе. Радует, что теперь на нее не смотрело окровавленное лицо безумца, а глядел вполне приятный человек, - Но ты на меня не кидаешься, не стараешься превратиться, проявляешь заботу, поэтому мне кажется, что нечего бояться.

Слушала дальше оборотня Саския, прислонившись спиной к дереву, которое стояло почти вплотную к тому, под которым сейчас сидел ее новый знакомый. Поступок не мог остаться без ее одобрительного взгляда и теплой улыбки. Саесентэссис нравились те, кто готов был помогать страждущим, пусть даже это могло стоить им жизни и таких вот тяжелых ран, как у Ивека. Правда, она никак не представляла в роли защитника оборотня, но и дракон – не самая распространенная кандидатура на роль властителя государства. Исключения есть везде – истина. Остались еще моменты добра среди этой жуткой войны.

- Ты можешь гордиться собою. Этой схваткой ты спас жизни тех жителей деревни и, вполне возможно, мою жизнь. Получается, я тебе тоже должна, - Саския устало водила тоненькой веточной, приподнимая осеннюю листву, -  Поэтому все еще не понимаю, почему ты скрываешься под другим именем? – она не стала дожидаться его ответа на этот вопрос, прибавив следом, - Я не знаю, что ты чувствуешь, когда видишь безумие у сородичей, которых приходится убивать ради других, но мне жаль.

Спрашивала ли юная Саесентэссис когда-нибудь у Виллентретенмерта о безумии среди драконов? А видела ли она сородичей, чей разум затмевал гнев и звериная ярость, что это существо, которому поклонялась целая страна, становилось опасным даже самому себе?

Нет.

Зато она осознавала, что сейчас в ней шли те самые процессы, которые отдаленно могли напоминать безумие. Саския с недавних пор жутко боялась принимать облик дракона по причине потери контроля над разумом. Когда она действовала в своем теле последний раз, находившемся рядом краснолюдам пришлось несладко. После этого дракону необходимо было забыть о своей истинной личности.

- Значит, ты можешь забыть о моих словах относительно долга, - она также устало улыбнулась, - Мы квиты. Но я надеюсь, что ты сможешь провести меня в деревню, о которой ты говорил, - она приняла из его рук плащ, тут же заворачиваясь в него, стягивая плотную ткань сильнее. Он успел пропитаться чужим запахом, смешавшимся с запахом полусырого полотна, поэтому казалось сначала, что это не ее плащ, но девушка быстро к этому привыкла. Стало гораздо теплее и мягче сидеть на земле. Саския поджала под себя ноги и постаралась устроиться удобнее, опираясь на мощный ствол дерева боком. В такой позиции Саесентэссис могла видеть место, где недавно сидел Ивек, не поворачивая при этом головы.

- Я не могу тебе сказать, почему мой запах незнаком тебе, Ивек. Всю свою жизнь я принадлежала человеческому роду, - ей бы начать волноваться о его сверхъестественном обонянии, но глаза были уже полузакрыты, сил не оставалось. Сытный ужин и тепло разморили Саскию, позволяя усталости все успешнее и успешнее утягивать дракона в царство снов.

На последний вопрос оборотень мог слышать лишь невнятное: «Это опасно тебе говорить».

Саесентэссис сдалась, закрыв глаза.

Крики и стоны отдаленными отзвуками разносились по беспроглядной темноте. За ними Саския слышала нарастающий звук металла и искаженные голоса, а дальше в ее глаза ударил яркий и обжигающий свет. Кляксами она могла разглядывать картины битвы. Знакомые улицы и воины, знакомое оружие и голоса, что оглушали ее так, что девушка закрывала уши руками. Ее звали те, кто там был. Ее просили о помощи, но Саския ни на шаг не приблизилась к ним. Картина резко сменилась ослепляющим светом, перенося ее к воротам Вергена. Они полыхали неестественно ярким пламенем, из которого выходили черные фигуры, на груди которых блистало солнце. Страшный скрежет ударил по барабанным перепонкам, заставляя сморщиться и осесть наземь. Сзади внезапно раздалось ржание коня и стук копыт по каменной кладке. Саесентэссис обернулась, увидев под чешуйчатыми лапами крышу ее бывшего дома в Вергене. Вокруг также полыхали пожары, но восприятие изменилось. Все те же самые крики, но уже слова можно было отчетливо слышать. Они кричали: «Дракон! Он спалил город! Мы пропали», - от этих слов у девушки сжималось сердце. Хотелось кричать, но голос предательски пропал. Вместо отчаянного крика ужаса дракон изверг на город новую огненную лавину…

Глаза резко распахнулись. Саския, шумно дыша, вскочила со своего места, чуть не запутавшись в собственном плаще. Она чуть ли не с испугом глядела по сторонам, словно очнулась в незнакомом месте. Стало холодно, отчего руки потянулись к плечам, судорожно их растирая.

Светало.

Отредактировано Саския (03.09.19 23:29)

Саския сначала не ответила на его вопрос. Она вдруг осознала, какой опасности подвергла себя в эту ночь. Кажется, у пшеничноволосой девы напрочь отказал инстинкт самосохранения, когда место привала было выбрано рядом с тем, кто превращается в огромного зверя, способного разорвать человеческое тело на множество кусочков без особых усилий. В последнее время ее путь состоял из сплошных ошибок, которые девушка совершала раз за разом. В это утро она могла просто не проснуться. И где был ее здравый смысл? Отдыхал, как и сама драконица? от самоедства ее отвлек шорох. На плечи упало что-то тяжелое и теплое, знакомо пахнущее. Пелена пережитого ночного кошмара постепенно сползала, открывая Саскии теплый костер, спокойный лес и жест заботы, который шел от “угрозы”.

- Я… Прости, да, кошмар приснился, - Тэсс извинилась за мысли, в которых она выставила Ивека хладнокровным чудовищем, коим он совершенно не являлся. Пусть оборотень и не мог читать их, от этого кольнувшее чувство вины не становилось менее ощутимым. В конечном итоге, ей повезло, что из всех лесных и иных по принадлежности существ Саския повстречался именно этот оборотень, -  Позволь мне осмотреть тебя еще раз. Нужно поменять повязки перед дорогой, чтобы раны были в чистоте.

Не дав мужчине что-либо ответить, Саесентэссис снова усадила его напротив костра. Всю ночь Саския ощущала тепло, исходящее от пламени, и ни разу не слышала, как кто-то пытается выбить искру, поэтому смекнула, что мужчина практически не спал этой ночью, поддерживая огонь, но на удивление девушке выглядел бодрее ее. Открывшаяся картина после снятия бинтов также приятно удивляли ее. Рваные раны от мощных звериных когтей выглядели намного аккуратнее, чем вчера. Если бы на его месте находился обычных человек или эльф, то все эти безобразные кровавые полосы ввергли их носителя в тяжелое состояние, но вот мужчина переносил эти увечья стойко и спокойно - сказывалась его ускоренная регенерация. Нерабочая рука оборотня тоже по прошествии темноты начала восстанавливаться. Ивек старался не напрягать ее, так как, по видимым признакам, она причиняла ему сильную боль, но теперь конечность хотя бы не висела плетью.

- Твои раны выглядят намного лучше. У оборотней высокая регенерация, как я погляжу. Удобно, - она чуть приподняла уголки губ в скромной улыбке. За Ивека незачем было переживать, ведь его тело само себя лечило, пусть и не так быстро, как с профессиональной помощью. Драконица не была опытным медиком и могла лишь оказывать первую помощь, но сейчас ее знаний вполне хватало для ран оборотня, - Надеюсь, что такими темпами боль скоро уйдет, и ты сможешь двигаться без ограничений, но лучше бы тебе обойтись пару дней без приключений, - последняя повязка была наложена на его раны. Саския старалась это делать аккуратно и без лишних движений, чтобы максимально не тревожить жуткие полосы, оставленные в “подарок” сородичем оборотня.

Утро выдалось достаточно холодным, ведь сейчас солнце дарило лишь свет. Было бы лучше греться не у костра, а в теплом доме с горячей ванной. Но подобная роскошь была дефицитом. Единственным радостным моментом было включившееся естественное тепло дракона. Пусть Саесентэссис лишалась большинства возможностей - у нее не было ни нюха, ни острого зрения, ни пламени и силы - в человеческом теле, драконий организм по-прежнему защищал себя от подобных холодов усиленным теплообменом. Набравшись немного сил после ночевки под открытым небом, девушка мерзла намного меньше прошедших дней. Ее бледная кожа стала чуть менее безжизненной, а в глазах промелькнули слабые искорки. Усталость еще не хотела отпускать Саскию, но девушка ощущала себя намного лучше, отчего ее действия были более активными и четкими.

- Нам нужно идти. Тебе необходимо тепло и хорошая еда, как и мне. Мы поможем друг другу добраться до деревни, из которой ты пришел, а там уже разберемся, - сейчас этот исход ей казался самым правильным. Тэсс начинала отходить того состояния, что блокировало все, казалось бы, здравые идеи, превращая беглянку в подобие взрослого ребенка. Пора отбросить неприязнь и задушить чувство вины на какое-то время. У нее должна была быть цель, которая бы поддерживала Саесентэссис, укрывая от ненужных мыслей и действий.

Тэсс тепло улыбнулась в ответ на слова Ивека, а потом перевела взгляд на мальчика, одарив его такой же теплой улыбкой. Дети были, казалось, единственным светлым моментом среди людской жестокости. Война может исказить их и изуродовать сущность тех, кто изначально не знал зла, но эту деревню война обошла стороной. Рассматривая лицо мальчика она видела в его глазах всепоглощающий интерес и восхищение. Сын, как оказалось, хозяина постоялого двора старался полностью завладеть вниманием оборотня, пытая того самыми разными вопросами, касаемыми его последнего похода в лес и меча, к которому мальчуган питал жуткий интерес. Каждый, как помнилось девушке, мальчик интересовался оружием. скорее всего, это было связано с тем, что этот незаменимый атрибут воина был для каждого недосягаемым в юном возрасте. Или же всех мальчиков любой расы тянуло к этому на уровне инстинктов.

- Как тебя можно забыть, когда на твоем поясе висит столь занимательный предмет, - она усмехнулась, указывая на меч Ивека, - Лучше бы смастерить ему такой же, но из дерева, а то ведь не отпустит тебя.

Тут мальчик перевел свои огромные карие глаза на незнакомку. В выражении лица сначала читалось непонимание, а затем немой вопрос, который быстро, впрочем, был озвучен:

- А это кто? - он продолжал рассматривать Саскию, периодически обращая взор к мужчине, - Ты же один уходил. А в той стороне только глухой лес, - он теперь уже с подозрением смотрел на Саесентэссис, - Ты не похожа на ведьму и на чудище тоже не похожа. Что ты делала там?

Саския растерянно посмотрела на Ивека и, продолжая смотреть оборотню в глаза, ответила мальчику:
- Ивек спас меня от чудовища, который поймал меня на тракте. Если бы не он, то я была уже мертва, - девушка изобразила сожаление, посмотрев теперь на мальчика.
- Ух! Ивек, ты герой! Расскажешь?! Расскажи!!! - с нетерпением и молящими глазами задергал мальчик рукав оборотня.
- Не сейчас. Ивеку нужен отдых - чудовище ранило моего спасителя. Нам бы поесть и отоспаться, - достаточно просто охладила порыв мальчика Саския. Тот осекся и пытливо зацепился глазами за больную руку упомянутого спасителя, осматривая конечность, короткими кивками соглашаясь со словами незнакомки. Тихонечко потянув за рукав здоровой руки мужчину, мальчонка повел путников в здание.

Внутри было тепло. С самого утра хозяева топили большой камин, который был настоящим предметом роскоши по сравнением с обычными маленьким земельными печками. Дом был чистым и достаточно просторным, но огня в очаге хватало для того, чтобы тепло равномерно распространялось по всему помещению, охватывая каждый уголок строения. Еще одним приятным дополнением к общим ощущениям был сохранившийся запах от завтрака хозяев. Пусть аромат еды порядком рассеялся из-за постоянных потоков воздуха от открывающейся благодаря мальчику двери, но голодный дракон хорошо чувствовал запах картошки и баранины.

Маленький хозяин дома тянул гостей за собой прямо к деревянной стойке, у которой стояли три деревянных высоких стула. Он забрался на один из них и громко крикнул: “Папа! Ивек вернулся! Он спас девушку от чудища!” - звал мальчик своего отца изо всех сил, чтобы быстрее тот мог увидеть их недавнего постояльца. Но вместо мужского баса из-за двери послышался женский голос:

- Ивашка, не кричи так, будто тебя режут! Папка занят - на заднем дворе дрова колет, - в дверном проеме появляется фигура женщины. Румяное лицо матери Ивашки встретило уставших путников строгим изучающим, но более живым взглядом в отличии от ее объектов изучения, - Ивек вернулся - хорошо
- Им бы покушать, мама, - тихонечко подметил очевидное парнишка.
- А то ж! Всем хочется кушать, но ладно, - вздохнула крепкая женщина и ушла снова в проем. Из комнаты, которая была скрыта от посторонних глаз, раздался звук, похожий на металл, и несколько быстрых и, видимо, отточенных постукиваний. С запахом Саския угадала, потому что перед ними на столешницу были поставлены две миски, в которых был мутный бульон, пара картошин и кусочки мяса с какими-то незнакомыми травками.

- Все, что сейчас могу предложить, - вытирая руки о свой посеревший некогда белый фартук, констатировала хозяйка, - Думаю, что разговоры оставим на потом
“Мудрая женщина”, - проскочила мысль в голове, тем самым выражая благодарность. Конечно, бывшая хранительница Вергена не собиралась просто так принимать помощь людей, не предложив ничего взамен.

- Спасибо за еду, госпожа. Сколько мы должны за еду и кров под крышей этого заведения, - деньги у Саскии были. Маленький запах монет всегда был пришит к внутреннему карману ее поддоспешника на самые крайние случаи. Сесиль постоянно говорил, что при себе нужно иметь все самое необходимое, способное обеспечить выживание в незнакомых краях. Все это время деньги были ей не особо-то нужны, из-за отсутствия банального предмета торговли - леса не располагали к торговым делам. Саския променяла бы их на лук и стрелы с дополнительными нитями.
На ее слова женщина смерила взглядом Тэсс, словно незнакомка совершила какой-то очень тяжелый проступок.
- Вы выглядите, словно вас пожевал медведь, милочка. С тебя и с твоего спасителя сейчас взять можно только жалость, - она сменила “гнев” на снисходительность, догадавшись, о какого рода оплате говорит Саесентэссис, - Брось, деточка. Вы оба натерпелись в лесу. Даже не знаю, как можно выжить рядом с тем страховидлом. Вчера мы услышали жуткие вопли и уже приготовились худшему, но все стихло, - она покачала головой, - Отоспитесь, а вечером все расскажете. Наверху две комнаты пустые есть. Все равно никто в эту глушь с начала войны не хочет заходить.

Отредактировано Саския (17.09.19 23:21)

- Не понадобится. Я сама разберусь, если что, не буду тебя тревожить. Встретимся вечером, - она проводила его усталой улыбкой. Еще пару минут топя картошину в бульоне, девушка оставила угощение, направившись в свою комнату. 

Ничем не примечательное прямоугольное помещение, в котором было всего одно окно, через которое проникали солнечные лучи, освещая пространство вокруг девушки, было уютным для нее. У самого окна стояла небольшая кровать, аккуратно застеленная хозяйкой постоялого двора. По обыкновению, к спальному месту был приставлен крошечный столик и стул, у которого Саския оставила свой меч. Кое-как расправившись с задубевшими пряжками ремней, она стянула с себя самую тяжелую часть обмундирования, уронив доспех на пол, и в тот час же получила удар в уши неприятным звуком. На втором этаже стояла гробовая тишина, поэтому была возможность отчетливо слышать все, что творилось в других помещениях, отчего ее эффект, порожденный неуклюжестью и отсутствием нормального сна, казался наиболее сильным и страшным. Расправившись с остатками одежды, девушка юркнула под тяжелое одеяло, продавливая покоящуюся уже не одну неделю кровать. Ей казалось, что сон придет не так скоро в свете минувших событий и недавнего ночного, пусть и не очень спокойного, сна, но, как только голова коснулась подушки, глаза сомкнулись сами по себе.

Проснулась девушка всего через пару часов от беспощадных лучей, что светили ей прямо в лицо. Под одеялом было слишком жарко и душно, чтобы искать там укрытие от небесного светилы. Теплота камина проникла и на второй этаж, принося тепло в каждую комнату. Лениво потянувшись, Саския опустила на пол две свои босые ноги и встала. Надев свою стеганку и штаны с сапогами, девушка вышла в коридор. Дверь Ивека была плотно закрыта, поэтому она не могла знать: есть ли мужчина в комнате или нет. На первом этаже оборотня точно не было, что подтверждала и хозяйка, сказавшая, что Саския первой появилась здесь с момента последней из встречи.

Солнце было в зените, когда Саесентэссис покинула теплый дом, оказавшись на холодной улице. Солнечный свет чуть смягчал холод, лаская слабой теплотой кожу, но этого было уже недостаточно. Благо, дракон был согрет своим внутренним огнем и позволял ходить в сравнительно легкой одежде по улице. Это не жаркие офирские земли или же не долины Зеррикании - в такое время года здесь царили холода и дожди. Но сегодня светило солнце и дождей не ожидалось. 

- Ты проснулась, госпожа! - Ивашка спрыгнул с одного из бревен забора, подбегая и бегло осматривая Саскию, - Матушка думала, что вы до позднего вечера проспите. И раз уж ты теперь не спишь, то расскажи мне, как Ивек спас тебя от чудища.

Его глаза горели огнем нетерпения - мальчик жаждил услышать хоть что-то, что было отлично от деревенской повседневной суеты. Жить в глуши не для каждого было в радость, а уж подрастающему Ивашке подавно. Скорее всего, мальчик скучал и хотел настоящих приключений, а не работы на огороде и в доме.

- Меня зовут Тэсс. Не называй меня госпожой. Я не того статуса и мне откровенно это неудобно слышать, - она осматривала двор, пока мальчик осматривал ее.

- Ты красивая, Тэсс, я не удивлен, что чудище тебя похитило, - Ивашка чуть смутился от своих же слов, отведя взгляд, от уже с удивлением уставившуюся на него девушку.

- Ой, спасибо, я давно не слышала столь искреннего комплимента, - она хихикнула, погладив ласково парнишку по голове, - Но, думаю, Ивек лучше расскажет историю победы над чудовищем. Я же была просто в жутком страхе.

- Но а как ты вообще оказалась там?

- Как? Хороший вопрос, - Тэсс, казалось, задумалась над вопросом, - Я бежала от войны и заблудилась. Мне чуть не повезло и повезло одновременно.

При слове “война” мальчик опустил голову, а Саския услышала тихий всхлип.

- Ну, Ивашка, не нужно расстраиваться, что такое? - она приобняла мальчика так, что он уткнулся своим носом ей в живот. Девушка гладила его по волосам и тихонько успокаивала.

- Мой брат ушел на войну с нильфами, - он еще раз всхлипнул и почувствовал, как пальцы с коготками Саскии напряглись и чуть впились в его голову. Она могла прийти в гнев с одного только упоминания нильфгаардцев, но сейчас все они были окружены ими, а мальчику необходимо было успокоение, а не гневные тирады и метание искр из глаз.

- У меня много друзей пало в бою, но они сражались за нашу свободу, наш дом. И твой брат тоже сейчас сражается за твою деревню, твоих родителей и тебя, чтобы вы были в безопасности. Понимаешь меня? - она говорила тихо, но доходчиво.
“Угу”, - лишь ответил ей Ивашек и поднял свои полные слез глаза, крепко обнимая Тэсс.

- Я не хочу, чтобы он умер, Тэсс, - он искал утешения, хотел, чтобы ему сказали, что брат вернется.

- С ним все будет хорошо. Скоро война закончится, а твой брат вернется, - она не могла отказать ему в маленькой надежде на счастливый финал. Но у войн его, как правило, не бывает, - Вернется, Ивашек. Я верю и ты верь. Идем в дом, твоя мама расстроится, если ты вот так замерзнешь.

Он послушался ее, поверил ей так, как она его и призывала. Медленно они направились в дом, где двоих уже ожидала матушка Ивашека.

Остаток дня Саския отрабатывала еду и комнату, помогая женщине готовить и прибираться в доме. Для нее подобная работа была в новинку, но ее девушка совсем не боялась. Неопытность дракона в этом деле быстро подметила хозяйка, но отсылать ее в комнату и не думала, по ходу уча свою протеже всему, чего та не умела. А в награду за старания Саесентэссис получила просто платье, чтобы сменить еще влажную одежду на сухую. Серый сарафан прямого кроя с утепленной подкладкой смотрелся достаточно хорошо, но был ей велик, отчего драконья дочь подвязала обновку пояском на талии, чтобы придать ей человеческий вид.

Тэсс была на кухне вместе с Марией, матерью Ивашки, когда на улице раздался жуткий крик. Обе присутствующие в доме поспешили на улицу.

На главной площади уже собралось немалое количество людей - вся деревня поспешила на звук, чуя постигшую их тихую деревушку очередную беду. Посреди площади, упав коленями на грязную чуть промерзшую землю, рыдала горькими слезами женщина. Тэсс никогда ее не видела, но, по словам Марии, несчастной была Анка, что является единственной на всю деревню ткачихой. Позади себя дракон услышал гузные шаги. По правое плече от бывшей жительницы Вергена появился отец Ивашки. Мария сразу же кинулась к Анке, стараясь понять лепетания женщины, пока поднимала ее с холодной земли.

- Дети… мои дети, - Анка захлебывалась собственными слезами, что обрывало всякую надежду на то, что Тэсс удастся разобрать ее слова.

Девушка сделала несколько шагов в центр, но тут же была перехвачена жесткой и тяжелой рукой за плечо. Отец Ивашки сказал, что сейчас чужеземка ничем не сможет помочь несчастной женщине, которая ее совершенно не знает. Дева попыталась возразить, но тут же притихла, понимая, что даже Мария, которая знала обремененную бедой женщину многие десятки лет, ничего не могла поделать с ее истерикой. Нужно подождать. Первая волна всегда самая сильная. Хотя бы Марии она, лепечущая, словно на иностранном языке, Анка, сможет рассказать. Пока было понятно одно - горе связано с ее детьми.

Через какое-то время женщина стала говорить более понятно. Мария сделала свое дело, утешив женщину настолько, что даже Саския смогла разобрать слова кметки.

Пропали ее дети.

Жуткая трагедия в свете и так не менее страшных событий. Только их деревню Ивек смог избавить от участи стать кормом для обезумевшего оборотня, так теперь вот это. Саесентэссис надеялась. что дети всего лишь заигрались, но вот уже несколько мужей вернулись с пустыми руками, а время шло и шло. Ночью брат и сестра замерзнут или же попадут в лапы хищников, что более активны и голодны именно в это время суток. Счет шел уже на часы. При теплой летней погоде шансы на выживание были более велики. Во первых, ночью было не так холодно, а, во-вторых, у хищников было больше еды.

От беспокойных мыслей ее отвлек знакомый голос. Ивек уже вернулся и теперь вместе со всеми созерцает проявление горестных слез матери, потерявшей своих чад. Сердце Саесентэссис сжималось от такого. Драконы не понаслышке знают, как сильно материнское чувство. Пусть и кодекс велел матерям покидать своих детенышей, но они делали это только после того, как научат молодого потомка всем необходимым навыкам для выживания. Тогда драконы становились взрослыми, а здесь дети не могут, ввиду человеческой сути и манеры воспитания, постоять за себя, поэтому их можно сравнить с детенышами, чье одиночество обрекало тех на смерть.

Ивек, она не сомневалась, вызвался помочь. За эти дни Саесентэссис смогла убедиться в том, что он был благородным человеком. Ивек был гораздо благороднее любой особы королевской крови, которую Тэсс встречала за столь короткий, но познавательный промежуток времени, что ей довелось прожить в Темерии. Приняв из рук мужчины сверток с припасами, она обеспокоенно посмотрела на него. Он был сильным и живучим, что не вызывало никаких сомнений, учитывая его природу, но он был все еще ранен. Все же отговаривать от этой затеи она не собиралась - знала, что он ее не послушает, да и не хотела, потому что на кону были две маленькие жизни.

Проводив Ивека, Саския быстро смогла справиться с возложенной на нее обязанностью. Пусть огромный “шкаф” не хотел униматься, но пара аккуратных ударов быстро угомонили детину. После такого неожиданного выхода своей новой постоялицы отец Ивашки быстро увел девушку на постоялый двор подальше от ошарашенной жертвы, оставив Марию с остальными женщинами дожидаться новостей.

Уже стемнело, когда дверь распахнулась и впустила единственного гостя, которого ждали всем домом. Апатично рассматривающая свою деревянную посуду, девушка оживилась, переведя взгляд на мужчину. Спрыгнув со стула она подхватила сосуд с водой и, налив прозрачную жидкость в кубок, протянула Ивеку, подождав, пока оборотень усядется рядом.

Из его рассказа был понятен счастливый конец истории, но его беспокойство, которое просматривалось Саскией, не оставляло теперь и его, и ее тоже.  Мужчине, по его словам стало уже опасно оставаться здесь. Саския тоже это понимала.

- Я иду с тобой, - она не собиралась отпускать его просто так. Саесентэссис уже все решила на этот счет. Ей нужна компания в этих краях хотя бы из-за того, что ей этот край неизвестен, и надежные. И такие, как Ивек, спутники на вес - золото, а еще она успела привязаться к оборотню, чувствуя родную душу, - Мы можем покинуть эту деревню на рассвете и отправиться в, допустим, Новиград. По пути мы можем помогать маленьким деревням, как эта. Я буду помогать тебе, а ты будешь помогать мне. Хотя бы на время, пока ты ранен, Ивек.

Ей не хотелось давить на него нынешним состоянием оборотня, но ей тоже нужны были аргументы, чтобы он позволил Саскии пойти вместе с ним. Хотя что-то подсказывало, что мужчина все равно бы согласился. Нет - она пошла бы следом. Ей здесь не место, пусть девушка и не чувствовала гнетущую обстановку, но ей здесь не место.

Отредактировано Саския (25.09.19 14:17)