Амариэ успела в очередной немного вздремнуть, как несколько раз до этого, между громкими командами Элоира, шевелением Милеанэль или тихим всхлипом кого-то из раненных. Она провела в кибитке уже довольно много времени, порой поверхностно зондируя состояние больных, но в основном - отдыхая, лишь раз поднявшись, чтобы отойти подальше по сугубо личным делам и еще раз - чтобы сменить дневные перевязки и компрессы на вечерние для тех, кому это было нужно. Теперь же, отойдя от очередного короткого забытья, аристократка поняла, что половина тела уже затекла и пора размяться. Тем более, она уже чувствовала себя достаточно сильной для очередного портала, который теперь уже может подхватить брат, как она в свое время, пользуясь силой домашнего источника, а Элоир как раз объявил привал.
По её разумению, из тяжелых пациентов здесь осталась одна эльфка, и быть может, что Милеанэль теперь тоже сочтет нужным перенестись в поместье, чтобы там присматривать и лечить пациентов, которые нуждаются в этом больше всего. С перевязками же справится и Илларэн, и она и даже Ференс, если постарается. Аристократка, правда, сомневалась, что обиженная вынужденными мерами с её стороны Милеанэль теперь вообще захочет находиться в непосредственной близости и позволит именно Амариэ перенести себя в в фамильное гнездо. Время покажет.
Аккуратно переложив голову Линиэль на собственную походную сумку, прежде достав из нее необходимое, она прикрыла девочку плащом, а сама, подобравшись к краю кибитки, свесила ноги. Выпрямив спину тугой струной, потянулась, подняв руки к верху, а затем, сконденсировав на ладонях немного воды из воздуха, протерла ими лицо и шею. Расплела толстые косы и заранее подготовленным гребнем расчесала волосы, после чего заплетя замысловатым узлом, собрала из в пучок на затылке и перевязала лентой, укрепив конструкцию несколькими заколками, чтобы выбившиеся пряди не лезли в глаза и не создавали картину гнезда на голове.
Раскрыв зеркальце в металлической оправе, - голубую мечту доброй половины городских дам, эльфка вычаровала приглушенный свет, чтобы в потемках оценить свой внешний вид и маленьким угольком поправить подводку глаз. Вот так, - улыбнулась она себе, - всего несколько минут и всё готово. Амариэ убрала все свое добро в карман жакета, чтобы не тревожить сон Линиэль и не надолго распрямив колени, спрыгнула с повозки на твердую землю. Поправила на себе одежду, разгладив случайные замины, отряхнув пыль и спустив обратно в сапог задравшуюся штанину плотных обтягивающих брюк.
Успев настроиться на разум Милеанэль во время заклятья и позже, проверяя ее состояние иногда, когда та спала, Амариэ еще не сбросила с себя это ощущение и неизбежно почувствовала, сама того не сильно желая, самый колючий отголосок мысли врачеи:
...так одиноко...
Недолго потоптавшись за кибиткой, младшая Эль'Итлитиэн зябко поежилась и решительно направилась туда, откуда поймала обрывок мысли. Подойдя, она опустилась возле сидящей Милеанэль на одно колено и осторожно положила свою руку поверх её, покоившейся поверх.
- Прости меня, Милеанэль, что мне пришлось так поступить с тобой.
Ярко-зеленые глаза больше не горели так ярко в потемках, как раньше и не манили сверхъестественной притягательностью, которую врачея уже вряд ли помнила. Зато выражали вполне естественное сострадание и толику вины то, что Амариэ так и не смогла выдумать ничего лучше, чем погрузить целительницу в гипнотический сон. Обеспокоенность её состоянием тоже витала где-то рядом.
- Ты не одна, и не останешься одна. Мы все тебя очень любим.

Отредактировано Илларэн (05.05.24 22:46)

Амариэ не навязывалась к ней со своим участием. Сдержав волну злости и негодования, что изверг разум врачеи, она не дала ей осесть на себе пеплом обиды. Да, ученица Знающей действительно могла слышать чужой разум, не всегда сама того желая, и подошла к целительнице именно с такими словами не случайно, а не желая больше это скрывать. Пусть и с всепроникающем разумом, но с открытым сердцем получив по протянутой руке, как раньше случалось много раз с Илларэном, - она знала из его памяти, - а теперь случилось и с ней, рыжеволосая эльфка тихо покивала головой.
- Да, конечно.
Она встала с колена и тихо зашагала в сторону. Спустя несколько шагов в голове Милеанэль прозвучал тихий её голос, который впервые за время их знакомства носил не оттенок беззаботности, мудрости или уверенности, не живой интерес и не яркое удивление, но цвет печали и сожаления, так хорошо знакомый самой целительнице, что та могла его различить среди тысячи других:
- Тогда прости хотя бы за мой дар. Каждый из нас проклят по-своему. Я больше не побеспокою твой разум, ни случайно, ни намеренно.
Спустя несколько долгих мгновений, между Амариэ и Милеанэль выросла такая монументальная и нерушимая ментальная стена, по сравнению с которой привычный блок бывшего командира Aeksinan aenye выглядел замком из песка на берегу моря.

***

Амариэ не стала забирать свой плащ и дорожную сумку. Пусть Линиэль спит, а она попросит Илларэна забрать её вещи потом. После подготовки телепортации, лишь подпоясавшись ножнами, она пробила ткань пространства привычным уже способом, ведь точка выхода с тех пор не сдвинулась ни на метр. Столь же привычно прижимая к себе колючую, как ёж, Милеанэль и еще одну раненную эльфку, ученица Aen Saevherne шагнула шагнула в пространственную дыру, чтобы вновь нестись быстрее света, успевая обходить даже легкие пространственные возмущения, способные навредить раненой и нечувствительной к силе. Ведь так легко споткнуться о камень, которого не видишь...
Спустя несколько мгновений её в лагере сменил Илларэн, развеял окошко портала, превратив его в похожий на рядовой, выплеск силы, чтобы замести следы. На этот раз сестра не показала ему, что произошло в её, так называемое, дежурство, ограничившись мягкой улыбкой, мыслью о том, что в целом, все в порядке и желании скорее вновь увидеться. Тем не менее, Амариэ выглядела какой-то опечаленной, а привычный огонек в зеленых глазах спрятался за обеспокоенностью. Она не желала раньше времени расстраивать брата, решив, что это ему сейчас никак не поможет, а уж в просторном поместье они с Милеанэль как-нибудь уживутся.
Боевой маг кивнул Элоиру о том, что все нормально, Элоир же тоже не стал ему рассказывать о деле падающих в обморок врачей и недовольных сестер, вдоволь уже насыщенный пересудами с аристократией.
- Ференс, Элоир, - сообщил в свою очередь Эль'Итлитиэн, присев вместе с ними у костра, - Всё, в следующий раз я могу забрать с собой еще двоих и это будет предел. Дальше вам придется двигаться самим. Когда пересечем границу с Каэдвеном, я вас покину, а встречу уже у подножия Синих гор за Бан Ардом, чтобы провести дальше.

Отредактировано Илларэн (06.05.24 01:26)

- Возьму, кого дашь, - кивнул Илларэн и глянув на Ференса, быстро добавил, - только не краснолюда. Прости, Ференс, вас через порталы таскать - все равно, что валуны катить в гору.
Абсолютная нечувствительность низкорослого народа к потокам Силы делала их наихудшими кандидатами для далеких пространственных перемещений, а типична неподатливость и устойчивость разума еще и давала некоторое сопротивление к эффектам ментальных вмешательств и поисковым чарам.
- Да ладно, - махнул рукой друг и осклабился, - Не очень-то и хотелось, мы и сами с ногами.
- Лучше дай кого-нибудь из охотников, - предложил вдруг чародей, - будет легче решить проблему пропитания. И девочку, да. Ей точно будет лучше в поместье с Амариэ.
- Добро. Пусть так и будет.
Боевой маг с удовольствием закусил вяленым мясом в компании эльфов и краснолюдов. Ели в основном молча, сосредоточенно, явно не для развлечения и лишь бы чем занять рот. После короткой трапезы осталось лишь подымить порцией трубочного зелья, иногда передавая курительный инструмент Ференсу, который это дело тоже уважал.
- Слышь, Илларэн. А сестра у тебя, я смотрю, не промах. То сначала всё глазки отводила, а тут...
- Ференс, - шикнул на него лидер Aen Seidhe.
- Да брось ты, Элоир, - краснолюд сплюнул в костер, - Нашел кому мозги ебать.
В очередной раз приняв от Илларэна трубку и сделав несколько затяжек, краснолюд хохотнул:
- В общем, дала она тут всем просраться мальца...
За разговором о событиях в лагере и в планировании маршрута вечер перешел в ночь. Элоир не стал больше таиться, следуя совету краснолюда, и рассказал чародею о том как повздорил с Амариэ и какие новые для себя впечатления получил. Тут Илларэн мог кивать сородичу, к сожалению, в полностью поддельном сочувствии. Гордость тем, какая у него младшая сестра, только возрастала почти с каждым её поступком. А вот новости о том, что они с Милеанэль успели поцапаться, а затем врачея провалилась не то в обморок, не то в длительный сон, его насторожила. Могло быть так, что Амариэ наложила на нее сонное заклятье после потери сознания, и это означало что Милеанэль так и продолжала работать на износ, а могло быть и так, что врачея продолжала работать наизнос, а потому сестра не выдержала, остановив её и заставив отдохнуть вот так, принудительно. Второе на Амариэ, пока что, было не сильно похоже, но после того, как она подавила трех обученных имперских чародеев и умудрялась просачиваться сквозь его ментальный блок, Илларэн уже ничему не удивлялся. В любом случае, она бы не сделала этого для развлечения. И это объясняло поникший вид Амариэ в последнюю короткую встречу.
Ничего, Линиэль не вскоре не даст ей скучать, да и дел в поместье невпроворот.

***

Он проснулся рано. Не то по привычке, хотя с недавней усталости с удовольствием проспал бы еще часа три, не от ощущения пристального взгляда на себе. Когда он открыл единственный глаз, сидевшая неподалеку и будто гипнотизировавшая его Линиэль дернулась, не успев сделать вид, что просто случайно тут мимо проходила, а не сидела добрый час рядом, ожидая, когда старший брат любимой её госпожи Амариэ проснется. О том, что он старший брат, малышка узнала от Ференса и тут же немного умерила свою ревность от того, как щедро одаривала его прекрасная рыжеволосая эльфка своим вниманием. Но только немного.
- Знаю, что ты хочешь спросить, ребенок, - не стал он дожидаться, пока Линиэль наберется смелости самой удовлетворить своё любопытство. Приподнялся, оперевшись спиной на стенку повозки. Бывший командир Aeksinan aenye все еще умел даже сразу после сна выглядеть так, будто и вовсе не спал, а лежал с закрытым глазом. Странная эльфская генетика... Линиэль вновь посмотрела на него двумя голубыми глазами-звездочками, недоверчиво наморщив нос.
- Скоро ты увидишь свою госпожу Амариэ.
Недоверие сменилось видимым облегчением от того, что мучивший её вопрос так просто разрешился сам собой. Когда Линиэль проснулась, госпожи Амариэ нигде не было, хотя её вещи остались с маленькой эльфкой. Девочка испугалась.
- Она придет?
- Нет. Мы придем к ней.
- Через светящийся круг?
- Верно. Через портал, - Илларэн скосил взгляд на сумку и плащ сестры, которые ранее аккуратно сложил в угол повозки, - Она просила забрать её вещи.
- Можно я возьму?
- Конечно.
Он поднялся, чтобы пробраться к выходу встать на твердую землю, не заставляя себя больше скрючиваться под тентом кибитки. Сзади детская рука коротко коснулась его ладони, тут же прервав касание.
- Господин Илларэн?
- Мм?
Он развернулся.
- Госпожа Амариэ говорит, что ты хороший, особенно если тебе почаще об этом напоминать, - выступивший румянец на щеках девчушки говорил о том, что она, видно, долго собиралась с духом, чтобы по совету своей опекунши похвалить её родного брата. Он улыбнулся, как обычно, краешком губ, по-доброму усмехнулся.
- Прямо так и говорит?
- Прямо так.
Он поднял большую руку, чтобы мягко погладить девочку по голове, убрав за острое ушко выбившуюся прядь соломенных волос.
- Будем ей верить. Собирайся, Линиэль. Мы скоро отправимся.
Через пол часа, после сборов и приготовлений, еще одного цикла повторения маршрута с Элоиром и Ференсом и недолгого прощания, портал вынес Илларэна, поддерживаемую рукой и прижавшуюся к нему, как ей велели, Линиэль и охотника Эдоксиля к фамильному гнезду рода Эль'Итлитиэн.

Отредактировано Илларэн (06.05.24 12:53)

Проносясь сквозь ткань пространства, Илларэн, как всегда успел подумать слишком о многом.
Всякий раз, когда им с Милеанэль выдавалось повздорить, даже после примирения, каким бы теплым оно не было, Илларэн неизменно ощущал целый спектр странных чувств, в которых всецело начал отдавать себе отчет лишь недавно. Средь них всегда превалировало два самых сильных. Первое - колючее чувство вины. Не смотря на уверенность в собственной правоте, всякий раз препираясь с нынешней невестой, эльф ощущал, будто держит в кулаке веревку гильотины, на плаху которой возложена шея Милеанны. Быть может отсюда вытекало второе - желание дистанцироваться от неё почти всякий раз даже после примирения. Быть может, оно вытекало из первого - редок среди них был тот конфликт, где мог бы Эль'Итлилтиэн всецело отпустить себя и высказать ей все, что скопилось на душе в моменте, из страха выпустить из кулака роковую веревочку, чтобы лезвие неумолимо устремилось вниз. Выскажи он все как есть и душа бы облегчилась, как например в тот день воссоединения в Ничейных землях. А так... Дозируя и подбирая формулировки, кажется, он делал только хуже, если не ей, так себе.
Ныне же он поймал себя еще на одном. Ощущая себя каким-то предателем, он понимал, что если и нуждается сейчас в чьем-то обществе, то скорее в обществе своей родной сестры или прабабушки, но не Милеанэль. Зрелая, в меру сдержанная, сестринская любовь Амариэ, которую она всегда показывала, или мудрое участие более далекой и более именитой родственницы манили его более, чем бесконечная и беззаветная преданность, что предлагала Милеанэль. Она в такие моменты ощущалась больше зависимостью, чем любовью. Сестра или Аэриэнна были готовы отпустить его в любой момент, не воспринимая это личным ударом, трагедией, крушением мира. А взгляд невесты будто говорил "Не уходи, иначе я не смогу жить". Это тяготило Илларэна. Он ощущал себя не свободно, а все так же, будто держа над её шеей лезвие меча.
Он все еще злился. Злился, но анализировал.
Две похожих ситуации: Амариэ в  одиночку телепортируется в незнакомый и потенциально опасный Туссент, не поставив в известность семью, и то же самое делает Милеанэль, телепортируясь во вполне знакомую, но куда более враждебную Реданию. Одна делает будто бы по-детски беззаботно и непосредственно, вторая с полным пониманием и принятием последствий. Амариэ преследует цель может и важную для себя, но более развлекательную, врачея же заботится делом спасения эльфских жизней. Только сестру Илларэн хвалит за смелость и находчивость, а Милеанну - корит за недальновидность и опрометчивость.
Не справедливо. Но отчего так?..
Амариэ, как выяснилось, куда более сильная чародейка. Но это только выяснилось. Милеанэль может компенсировать это обширным опытом. Сестра попала при этом в переделку, хоть и сумев из нее практически самостоятельно выбраться. Выбралась бы в итоге, но не успела до прихода помощи. Милеанна осторожно обходит опасность, достигая своей цели без каких-либо эксцессов.
Как котенок, тыкнутая носом в свои ошибки Амариэ, хоть и показательно фырчит, не тем не менее принимает их и учится, не считая полученные нотации личным оскорблением и обвинением в своей никчёмности, а позже, уличенная братом в своём беззлобном хитроумии, спокойно признает, что вела с ним игру, и с радостью отдает ему лавры победы.
Уличенная в хитроумии Милеанэль смертельно оскорбляется, будто обвиненная в смертном грехе и напрочь отрицает для себя возможность действовать в рамках какого-то собственного и независимого, хоть сколько-то изощренного плана, как порочную и грязную, непозволительную и ставящую на ней клеймо.
Неужели, это?.. Собачья преданность, которая никогда не была ему нужна.
Сестра вполне здорова, как он может судить, морально и физически, невеста лишь только восстанавливается после страшных ранений.
Не бережет себя.
Ну да. Опять. Не надо искать корень собственного раздражения впотьмах, когда он вот, на самом видном месте. Хотя выкладки были былое, чем полезны. Милеанэль не знала, а его мудрая прабабушка, в свое время, почему-то не подсказала, видно оставив это на откуп и домысливание самой Милеанэль: не нужно было отдавать за Илларэна жизнь. Нужно лишь дать ему достаточно свободы.

***

Тем большим стало для Илларэна облегчением, что возле портала его встретила Амариэ. Сразу уловив переданную ей мыслеформу, она захлопнула за ним пространственное окно мягко и аккуратно, не вызывая лишних волнений в Силе. Наклонившего голову в приветствии охотника ученица Знающей поприветствовала тем же и тут же ей пришлось вновь опуститься на колено, чтобы успеть поймать несшуюся к ней со всех ног Линиэль.
- Госпожа Амариэ, я принесла твои вещи!
- Спасибо, солнышко, я очень тебе благодарна.
Чародейка снова обняла так привязавшегося к ней ребенка и мягко чмокнула Лини в щеку. Та плотно сомкнула руки вокруг её шеи, немного болезненно потянув за пряди рыжик волос. Амариэ чуть скривила губу, прежде чем с извиняющей улыбкой глянуть на брата, мол, извини, кажется, я занята. Тот только развел руками в ответной улыбке. Сестра, справившись с силой детских объятий, наконец, перевесила сумку себе на плечо и поднялась, держа на руках приклеившуюся к ней маленькую эльфку. Подойдя, она коротко коснулась рукой наплечника его доспеха. Не спеша, они втроем двинулись вглубь поместья.
- Значит, пока всё?
- Да, остальные доберутся своим ходом. Встречу их позже и проведу.
- Угу. Устал?
- Терпимо. Я поспал. И даже поел.
- И я поела!
- Молодец, Лини.
Так, за насущным легким разговором о мелочах с бесценными комментариями Линиэль, они прошли далеко, аж до самой летней веранды, где ждала их Милеанэль. Илларэн махнул ей рукой и остановился, а Амариэ лишь коротко улыбнулась и тронув брата свободной рукой за локоть, проплыла дальше, передав ему мысль о том, что у них еще будет время поговорить наедине. Илларэн коротко согласился, проводив проводив пару неразлучных эльфок коротким взглядом и взошел на веранду.
Ощущение подпирающего и ограждающего сознание Милеанэль ментального блока постепенно удалилось вместе с мастерицей телепатии.

Амариэ, конечно, чуть позже отдала себе отчет в том, что исходящую тогда из разума Милеанэль волну злобы, негодования и обиды не смогла развеять полностью, совсем не дав коснуться себя тем острым бритвам, что роились в разуме врачеи. Эти образы о плевке в душу, невысказанные "кому ты пиздишь", о, этот грубый язык людей, и "да что ты понимаешь"... Они были не высказаны так громко, что телепатка просто не могла их не услышать, и было бы куда лучше, если бы Милеанэль сказала это вслух.
Была она ученицей и воспитанницей Знающей, всю жизнь насыщавшаяся её мудростью и благодетелью, но была еще и в не меньшей мере потомственной аристократкой, гордой, порой немного надменной и не терпящей к себе неподобающего отношения. Даже зная почти всю подноготную целительницы, не так уж и много надо было ей, чтобы задеть себя же за живое её мыслями, да и Милеанне было не до того, чтобы хотя бы представлять, каких струн она непроизвольно ими касаться. В одном она была права - что сделано, то сделано. Илларэн бы продолжил, - и нам с этим жить, но врачея в своем нынешнем порыве, продолжит фразу совсем иначе.
Оттого и воздвигала Амариэ ментальную стену, всякий раз проходя рядом, символически ограждая не себя от врачеи, но её - от себя, выполняя данное ей обещание слишком скрупулезно. Ведь достаточно было один раз дистанцироваться, чтобы прервать навязчивый ментальный контакт.
В том и было проклятье Эль'Итлитиэн, - видеть слишком много и слишком далеко, чтобы порой быть поразительно близорукими. В том было проклятье Амариэ - простирать свой взор в несколько ином измерении, чем могли Илларэн или их именитая прабабушка, и тем самым порой загонять себя в ловушку похлеще того, как это умела Милеанэль.
И тем не менее, хватило младшей Эль'Итлитиэн провидения для того, чтобы больше покамест Милеанэль не трогать, но вместо неё встретить брата у пространственных врат, чтобы совершенно неосознанно, касанием своего разума развеять все то, о чем успел он помыслить в темном, липком "ничто" за сущие, отведенные для нахождения там мгновения, превратив в очередную отложенную на дальнюю полку страницу, а не возложенный на трибуну пергамент. Хватило ей мудрости не заговорить прямо сейчас с Илларэном о своих страхах и опасениях, о том, что произошло в лагере, не сыграть торжественную и печальную музыку к словам, что он написал. А подарить вместо это легкую, ненавязчивую мелодию, развеяв сгустившиеся тучи, чтобы из-за них робко показался лучик солнца.
Это была мелодия родного дома, который был так нужен... Не только ему.
А оттого, бывший командир Милеанэль, спокойно и с улыбкой выслушав все, что сказала врачея с видом "ага, да, мы это уже проходили", просто подошел к ней вплотную и объял крепкими руками, тепло прижимая к себе в объятиях, что обычно слыли медвежьими. Он по-доброму усмехнулся, да и сказал только на общем их родном языке:
- Что ж, иди, моё солнце... Ну, если сможешь, конечно.
Она знала, насколько её жених был силен и вынослив. И вопрос о том, кто первый не выдержит так стоять и свалится без сил, был вполне решенным.

Отредактировано Илларэн (07.05.24 01:55)

- Ну так говори, я тебя слушаю внимательно, - напомнил Илларэн, чуть ослабив хватку для того, чтобы врачея не хватала воздух после каждого слова, которое сдавленно вырывалась у нее изо рта. Может, стоило, наоборот её усилить, чтобы слов больше не было вовсе, но тогда он её вовсе задушит.
Это они правда уже проходили. Илларэн сейчас поверит её словам, так, будто пред ним не она, а второй он, который никогда и ничего подобного не скажет в эмоциональном порыве, у кого каждое слово как приговор, который всегда окончательный и обжалованию не подлежит. И Илларэн, как последний идиот, поверит, приняв каждое  из них за чистую монету. Оно может и так, да только фокусам с монетками его еще Ирвин учил и к сожалению, Эль'Итлитиэну понадобилось целых несколько болезненных попыток, чтобы осознать простой факт.
Какой стороной монету не положи - это все равно фокус. Суть - отвлечение внимания, зачастую от того, что на самом деле является самым важным. Слова эльфа дели на двое, или как она там говорила?..
А вот мама Идриль говорила, что дома бои - только на тренировочных клинках, имея этим в виду больше, чем буквальное. Мол, упражняясь в этих стенах в своем истинно Эль'Итлитиэновском острословии и хитроумии - знайте меру, не делайте слова острее стали и не утыкивайте ловушки острыми кольями.
Мудрая она была эльфка, хоть и близко не Aen Saevherne и даже не одаренная. Наверное, потому отец на ней и женился.
Илларэн мягко погладил невесту по волосам.
- Ну обидела, значит попросишь прощения, -  легко отреагировал он, - Не сдержала, значит в следующий раз постараешься лучше или вовсе не будешь его давать.
Он чуть отстранился, все еще тепло и крепко сжимая её плечи в своих руках.
- Это все не важно, Мил. Пришло и ушло. Мы хорошее дело сделали, наконец-то, вот что важно. И сделали его вместе. Иначе бы не получилось.
Наконец-то. Не убили и не поймали очередного ублюдка и не спасли свои жалкие шкуры. А сохранили несколько десятков ни в чем неповинных жизней, одна из которых, например, теперь во всю достает Амариэ. Будут и другие. Эльф опустил одну руку, чтобы она скользнула вниз, пока не найдет маленькую, прохладную ладонь.
- Пойдем в дом. Я соскучился.