Родился в семье зажиточного дворянина, Реджинальда вар Талмая. Авторитетный полководец, Реджинальд был в числе близких друзей правителя Виковаро, поэтому его семья всегда находилась в центре светской жизни страны. Отличившись в ряде победоносных сражений с армией императора Торреса вар Эмрейса, получил в награду несколько акров плодородной земли на северном берегу реки Альба, где впоследствии и провёл большую часть своей жизни, обустраивая новое родовое гнездо рода Талмай.
- Как на первенца и наследника, на Бартоломея лёг груз ответственности за будущее семьи. Получил приличествующее начальное светское образование, предписывавшее как владение гуманитарными и точными науками, так и воинским искусством. Рос в атмосфере строгой заботы. И требований к нему было куда больше, чем, например, к сестре Эльде, появившейся на свет четырьмя годами позже и уж точно больше, чем к младшему брату Матиасу, родившемуся ещё через год.
- Не сказать, что для Бартли это было мукой. Отец был для него ярким примером, и многие вещи мальчик уяснял без долгих объяснений. А когда была тому крайняя необходимость, мать, Галатея, мягко, по-женски добро, сглаживала острые углы.
- Бартоломей был очень привязан к семье и тому свидетелями были все домочадцы в родовом гнезде Реджинальда. Её благополучие и счастье имели высочайший приоритет, и это стремление, это чувство вар Талмай пронёс впоследствии через годы странствий и лишений. Участвовавший с раннего детства во многих делах отца или просто присутствовавший при них, набираясь опыта и знаний, Бартоломей обретал четкую жизненную позицию. Например, в отношении заботы о ближних и уважении к людям разных социальных класса. Когда в семье появилось прибавление, мальчуган много времени проводил с новорожденными братом и сестрой, помогая матери в уходе, играя днем и баюкая перед сном.
- Образование Бартоломея не было целиком "домашним", хотя средств у семьи на частных учителей было предостаточно. Реджинальд настоял, чтобы сын прошел начальную социальную адаптацию, посмотрел на людей более широким взглядом, чтобы здраво оценивать свое место и положение в мире.
- Будучи человеком любознательным, еще в раннем возрасте облюбовал семейную библиотеку и впоследствии не раз возвращался к многочисленным томам и свиткам, дополняя имеющиеся знания и совершенствуя кругозор.
- Что отличало Бартоломея от сверстников более всего, это искусство лицедейства. Еще ребенком Бартли любил играть, скажем так, разных людей, чем немало веселил родных, а затем и сверстников, выдумывая различные сцены и ситуации и примеряя в них разные роли и личности.
- В десять лет с Бартли произошла традегия, чуть было не лишившая семью наследника, но раскрывшая, как это часто бывает в магической среде, еще один, особый талант мальчишки - псионику. Летом 1200 года, празднуя богатый приход урожая, семьи ветеранов битв с Нильфгаардом, составлявшие крепкую общину по обеим сторонам Альбы, собрались на совместное торжество, охоту и последующие гуляния. В тот год Альба разлилась шире обычного, а ее поток был небывало бурным. Детям строго-настрого запретили даже приближаться к реке, однако, как это часто случается с юными искателями приключений, выросшими в семьях военных, небольшая группа, в которой был и Бартли всё-таки пробралась к опасному берегу и в какой-то момент, вар Талмай потерял равновесие и ухнул в воду. До сих пор неизвестны все обстоятельства случившегося. Едва ли, конечно, его толкнули намеренно, но тем не менее поток унес мальчика достаточно далеко от места падения. Даже лучшие взрослые пловцы Виковаро едва ли выбрались бы из водной пучины, а Альба в тот год была на редкость строптивой и суровой.
- Тем не менее, ребенок выжил. Позже, из его путаных объяснений Реджинальд уяснил главное: это был магический дар и со дня чудесного спасения он начал стремительно прогрессировать.

- Поступил на обучение в магическую академию Виковаро. Тогда она еще не была этаким подобием военно-патриотического лагеря, где каждый шаг контролировался ищейками Империи, а свободным образовательным учреждением. Конечно, не без соответствующего образования, прививающего ценности преданности родной стране, но все же ставящая во главу угла разностороннее образование, науку и  раскрытие уникального потенциала каждого её ученика. При должном старании, разумеется.
- Бартоломей числился одним из наиболее молодых студентов, однако и его дар подразумевал незамедлительное начало адаптации и развития. Псионика, как объяснял юноше Алдрен Фиск, один из ведущих специалистов в этой области, в бесконтрольном проявлении и без должной закалки разума чародея, способна принести ужасные страдания как самому магу, так и окружающим его людям. По его утверждениям, такие люди едва ли проживали пять-шесть лет и не сходили в конечном итоге с ума. Впоследствии под его руководством Бартоломей провел множество исследований в области человеческого разума и влияние псионики на те или иные аспекты жизни, поступки, мысли, стремления.
- Благодаря магическому дару, учеба давалась вар Талмаю достаточно легко и не без удовольствия. Изучая в частности возможности собственного разума, Бартоломей часто ловил себя на мысли, есть ли пределы возможностей его мозга, стимулировавшегося чародейским даром? Одно он понял точно: при должной поддержке сумеет творить с разумами других людей удивительные вещи, выстраивать лабиринты снов, эмоций, грез, закрытых комнат и обширных зал, наполненных чистым подсознанием.
- За годы учебы немало поднаторел в алхимии и традиционной науке, гербалистике, раскрыл талант к языкам, усовершенствовал способности лицедея, немало поднаторел в дипломатии.
- В академии же Бартли осознал, что телепортация едва ли когда-либо станет надежным спутником в его путешествиях. Во время одного из учебных "прыжков" разум парня подвергся такой ментальной перегрузке, что последний чуть было не потерял рассудок, проведя несколько месяцев на сильных успокоительных и не раз подвергнутый состоянию принудительного сна. Не раз собирались консилиумы по данному вопросу, но причина подобного воздействия телепортации на мозг Бартоломея так и не была раскрыта.
- Не забывал он и семье, при любом удобном случае навещая родовое гнездо, подолгу беседуя с отцом и матерью, делясь впечатлениями и некоторыми накопленными знаниями. Не всеми, конечно. Скрытность в Бартолемее появилась не сразу, но естественным образом стала частью его дальнейшей судьбы. Разумеется, львиную долю времени проводил с сестрой, души не чаявшей в старшем брате, мужавшем с каждым годом, становясь все более весомой фигурой и личностью. А вот с братом Матиасом отношения год от года становились все более неровными. Без сомнений, Бартли был для него авторитетом, к которому он стремился и пытался достигнуть, но всякий раз старший брат оказывался впереди, на какую-то едва уловимую, но всё-таки величину. Матиас также получил блестящее образование, готовился стать кадровым военным, немало поднаторел в воинском искусстве, был окружен заботой, любовью матери и отца, но что-то было не так. Казалось бы, сам Реджинальд смотрит на него каким-то другим взглядом, разговаривает по-иному. Не так, как со старшим братом. И это дало свои роковые всходы в будущем.

- Успешно завершив обучение в 1213 году, с необходимым набором рекомендаций поступил на службу в дипломатический отдел при дворе правителя Виковаро и достаточно быстро пошел вверх по карьерной лестнице.
- Участвовал в традиционном параде Виковарских войск в честь победы на Нильфгаардом, получив честь присутствовать в верхней ложе в составе двора высшей знати княжества.
- Проработал в дипломатическом корпусе до 1216 года, бывал с делегацией в Ымлаке и Этолии, откуда успел эвакуироваться перед полномасштабным вторжением Имперских сил уже под руководством нового Фергуса вар Эмрейса, желавшего продемонстрировать иным непокорным княжествам их судьбу в случае неповиновения. В первую очередь, конечно, это был знак для Виковаро, некогда с триумфом одолевшего могущественного врага.
- В 1217 году, прибывая с делегацией в герцогстве Рован, получает весть о немыслимых казалось событиях в жизни его семьи, вдосталь обласканной вниманием правителя Виковаро, жившей в почете и уважении: младший брат Матиас задержан за соучастие в покушении на жизнь правителя с целью сорвать подписание договора о добровольном вхождении в состав Нильфгаарда.
- Спешно отбыв на родину, погружается в дни и недели выяснения обстоятельств случившегося и бесплодных попыток выцарапать прощение для нерадивого брата.
- В конечном итоге, выход появляется, но сопряженный с огромным риском для жизни и фактически ставящий крест на привычной жизни Бартоломея: так как полная ратификация договора еще не произведена, и на семью Талмай еще не действуют в полной мере законы и порядки Империи, которые бы без дальнейших разбирательств отправили Матиаса на плаху за государственную измену, беспрецедентное вмешательство отца, готового пожертвовать репутацией ради спасения сына и самого правителя, проведшего полное и обстоятельное расследование и выявившего главных заговорщиков, Бартли было предложено подписать контракт с Нильфгаардской военной разведкой сроком на пятнадцать лет или до досрочного завершения порученного задания, взяв таким образом на себя тяжесть за проступок брат. В случае успеха, Матиасу гарантировалось замена смертного приговора на пожизненную ссылку.
- Подписывает договор с военной разведкой.

- Прошел череду близких к бесчеловечным тренировок и проверок длительностью в год перед непосредственной отправкой на Север. Поступил в распоряжение Максенса Падли, впоследствии долгие годы курировавшего работу Клауса до государственного переворота и становления на троне Империи именуемого "Узурпатором"
- Провёл полтора года в Эббинге в качестве сына местного чудаковатого целителя Одерика Зинге, некогда изгнанного из Риссберга и перебравшегося в болотистые земли Эббинга за тишиной и уединением, впоследствии завербованного НВР (Нильфгаардская военная разведка).
- Особенности географии княжества позволили Клаусу определить наиболее удачную кандидатуру одного из ключевых информаторов всей кампании.
- Вербовка Барнарда Свэйлса, сына главного ловчего cемьи Сальм. По стечению обстоятельств, он затерялся в болотистой местности Переплюта и погиб, если бы не Одерик и его "сын". Впоследствии, именно Барнард, перебравшийся в Цинтру, передал шифровку о готовящейся охоте короля Регнёра в лесу  Эрленвальд, позволив Клаусу устроить встречу будущего Императора Эмгыра и короля Цинтры и заполучить последним, в конечном итоге, Право Неожиданности.
- Перебрался в поисках заработка из Эббинга в Цинтру, уже будучи полноценным отпрыском Зинге с необходимыми для “легенды” физическими последствиями длительного пребывания в преимущественно болотистой местности и недостатком солнечного света.
- Получает предписание задержаться в Цинтре сроком на два года, после чего перебраться в Риссберг и любым способом получить место сотрудника этого магического института.
- Надежных знакомых в Цинтре у Клауса, конечно, не было. Был коллега Одерика, Валентий Кроуфорд, с которым последний вёл длительную переписку, пока окончательно не ударился в затворничество. Устроившись подмастерьем и выполняя мелкие поручения, Клаус постепенно изучал внутреннее устройство Цинтры, политическое, экономическое состояние.
- Где-то в начале 1218 года провел курс "умиротворяющих снов", купировав с помощью таланта псионика и знаний человеческого мозга приступы острой шизофрении дочери Демаркуса Гаррика, видного дворянина из числа высшей знати Цинтры, ответственного за тыловое снабжение. Это позволило в дальнейшем получать доступ к важным данным о состоянии цинтрийской армии, её тактике и военачальниках, через специально обученного собственного ученика, простолюдина Ивеса Рида, также владевшего псионикой (парня он нашел по чистой случайности, помогая Валентию Кроуфорду в лечении ребенка одной кметской семьи в окрестностях Цинтры) . Данные были своевременно переданы в Нильфгаард и впоследствии способствовали победе Империи в битве в долине Марнадаль.
- В период с 1220 по 1221 год перебирается в Риссберг.

Риссберг стал первым настоящим испытанием Клауса, где ему пришлось выстраивать свою репутацию с чистого листа. Рекомендации от благодарного за исцеление дочери Демаркуса Клаус не взял намеренно, дабы избежать неудобных вопросов и потенциальных расследований. Но и представляться сыном Одерика, изгнанного некогда из Риссберга (причин Клаусу так и не удалось раскрыть, а принудительное проникновение в сознание пожилого Одерика при тогдашнем уровне Клауса могло попросту разрушить мозг старика) было опасно. Назвавшись Клаусом Мэбботом, устроился младшим научным сотрудником (иными словами, школяром или мальчиком на посылках).Здесь он, наконец, получил информацию о главной цели всей его северной кампании: исчерпывающая информация о Капитуле Чародеев и либо серьезное ослабление этой организации, либо её разрушение.
- Надёжным кругом общения обрастал с большим трудом. Риссберг кардинально отличался от тех княжеств и стран, в которых до этого побывал Клаус. Здесь его способности едва ли можно было назвать уникальными, а коллеги сплошь и рядом подозревали друг друга в нечистоплотности и плели взаимные интриги.
- В 1223 году, наконец, был допущен к запасам "альрауновского декокта", к которому довольно быстро пристратился, хотя и потреблял умеренными дозами, однако двери к непосредственному создателю декокта и одновременно одному из старейших и влиятельнейших чародеев континента, Ортолану, были надежно закрыты.
- Лишь в 1225 году Клаусу удалось подобраться к Грегорио Хорнсби из Цидариса, входящего в так называемый "ближний круг" и, по слухам, любовника старого Ортолана. Предназначение ли или простая удача, но Клаус, как и с дочерью Гаррика, выправлял психику Хорнсби, пытавшегося покончить с собой из-за "сей отвратительной, противоестественной связи со старым декоктовым хрычем". До конца 1225 года представлен Ортолану и вступает в научную группу последнего.
- До 1227 года участвует в ряде экспериментов в составе группы Ортолана. Клаусу удается завоевать некоторое доверие старого чародея, но ближе так подобраться и не смог, и до непосредственно рецепта декокта не добрался.
- Пишет несколько научных работ по общей теории магии, в том числе на основе обрывочных дневниковых записей, воспоминаний, хрестоматийных выдержек чародеев, когда-либо пересекавшихся с группой Косимо Маласпины большой трактат "О несравненной целесообразности элементарной магии, основанной на быстрых знаках, в трех столпах жизни чародея: быт, наука и выживание". Последний, впрочем, принимается чародейским сообществом более чем прохладно.
- Покидает Риссберг в середине 1227 года с солидным багажом знаний, некоторым пониманием политического устройства Севера, но без заветного рецепта "альрауновского декокта". Впрочем, это не мешает Клаусу оставить после себя "небольшую бомбу": пускает слух о том, что де принимал непосредственное участие в доработке декокта, а так как два-три эксперимента действительно проводились только им и уже доживающим своё Ортоланом, Клаусу удалось чуть-чуть поработать над его сознанием, напустив правдоподобного туману касательно деталей этих экспериментов. И действительно, создавалась убедительное алиби, подтверждающее слова самого Клауса: он де участвовал в экспериментах и вроде бы даже связанных с декоктом, но подробностей Ортолан ввиду очевидных причин припомнить не может.
- Вызима и в целом Темерия были выбраны неслучайно. Обширные, плодородные земли и исключительное стратегическое положение делали страну идеальной мишенью будущих походов Нильфгаарда. Тем более, в Вызиму так или иначе стекались новости из других государств Севера, а в совет Фольтеста входило сразу трое чародеев Капитула. Добирался до столичного города Клаус традиционным способом, а потому к его прибытию ближе к концу 1227 года, запущенный еще в Риссберге слух успел пустить первые корни. Cпрос на умиротворяющие бальзамы, укрепляющие настои и "психосеансы" оставался высоким.
- Попадает на работу к Берти Бансу, ростовщику из Редании, обосновавшемуся в Темерии. Через него впоследствии выходит на одного из наиболее частых клиентов Банса, Дастона Рида, поверенного воеводы Бронибора и таким образом получает хоть и ограниченный, но доступ к делам "на самом высоком уровне".
- В период между 1229-1230 гг попадает в поле зрения Феркарта из Цидариса. Слух о совместной работе над декоктом и появлении Клауса здесь, в Вызиме, никак не могли пройти мимо представителей магического сообщества в Совете. Сначала на Клауса напрямую выходит только Артауд Терранова, а затем уже сам Феркарт. Мэбботу недвусмысленно дают понять, что продолжение применения сомнительных методов по отъему долгов поставит крест на дальнейшей карьере Клауса в северных землях. Первый серьезный прокол. Дело касалось Люсьена Гарсайда, одного из младших командиров в войсках Яна Наталиса. После "визита" Клауса разум мужчины оказался на грани.
- Конечно, Клаусу удалось отмахнуться, что это лишь его работа, но не признать явного магического следа он не мог. До рассекречивания было далеко, но такой промах бросал тень на компетенцию шпиона Нильфгаарда.
- Иные последствия также не заставили себя ждать. Репутация Берти Банса также была подмочена. Клаус попал в опалу и был чуть не убит людьми ростовщика, предупрежденными о некоторых скрытых "талантах" Мэббота.
- Скрывался от мстительного нанимателя около года, путешествуя по Темерии и даже пересекая границы иных государств, перебиваясь небольшими заработками.
- Cитуацию удалось переломить уже после 1232 года. На него вышла Кейра Мец, советница Фольтеста. Необходимо было урегулировать земельный конфликт между двумя дворянскими родами, держащими часть южных границ королевства. Не с помощью традиционной магии. Проведя месяц на юге, между чародеями закрутился краткосрочный, но бурный роман, хоть и без перспективы развития. Однако, Кейре удалось отблагодарить Клауса ещё кое-чем: новой работой. Так на Бартоломея вар Талмая выходит Илларэн Эль'Итлитиэн, глава отряда ликвидаторов при Капитуле. Cередина 1232 года, сопряженная с трагедией в семье короля Фольтеста, стала звездным часом в карьере Клауса и поворотным моментом его миссии как информатора.
- В своём путешествии по Темерии, Клаус много обдумывал дальнейшее продвижение в деле раскрытия деятельности Капитула и его членов. Едва ли чародейский состав Риссберга и несколько видных членов совета короля Темерии удовлетворят НВР. Едва ли удовлетворит информация о том, что чуть ли не за каждым видным правителем нордлингов стоит чародей или чародейка. Вероятно, с собственными амбициями и планами на будущее, реализуемыми в государственном масштабе. Нужна была максимальная близость к месту, где так или иначе собиралось большинство членов Капитула. Наиболее влиятельных. Бан Ард, Аретуза, хотя на проникновение в последнюю можно было не рассчитывать. Обитель исключительно женщин и, как утверждают северяне, более опасных чародеев, нежели мужской конкурент в Каэдвене.
- Однако, знакомство с Илларэном и последующая вербовка в отряд Aeksinan aenye дали куда больше: близость к штаб-квартире всего Капитула на острове Танедд.

Заслужить доверие строптивого эльфа было еще сложнее. Илларэн был слишком подозрителен, осторожен и умён. Недостаток природного таланта Aen Saevherne с лихвой перекрывался хитростью и умением "читать" в лицах реальные намерения.
- Не один год длилось их противостояние воль и интеллектов. В течение пяти лет Клаус завоёвывал признание и доверие Илларэна. Эти проблемы перемежались с его личными трудностями: в 1233 году по шифрованному каналу пришло одно короткое сообщение-предупреждение, после чего связь с Империей оборвалась. Ни объяснений, ни иных инструкций. К тому времени подошел к концу пятнадцатилетний срок пребывания на задании, и Клаус ждал добрых вестей с родины о помиловании брата. Теперь он был в изоляции, без помощи и поддержки. И без понимания дальнейшей судьбы его семьи.
- Организованная при его посредничестве сеть "голубей" служила только одной цели: передавать собранную информацию НВР. Независимость этих личностей существовала только в рамках выбранных профессий и "нормальной" жизни, которую они вели до поверки и последующей передачи очередного послания дальше, по цепочке. Были ещё его собственные информаторы, но они также замыкались на передаче информации Клаусу и никому другому.
- Последовавшие за этим недели апатии, возвращение к употреблению фисштеха в тандеме с успокоительными собственной разработки чуть было не стоили Клаусу его положения в отряде.
- Три мысли не дали ему сгинуть окончательно: его семья, жизнь его брата и то, что приказа об окончании его ссылки так и не последовало; он всё ещё был агентом НВР и обязан был закончить работу. Отправка отчетов продолжилась с одной незначительной оговоркой: теперь записи дублировались, надежно шифровались как с помощью классической тайнописи, так и с помощью магии. Хранились они в двух тайниках, в надежности коих Клаус был полностью уверен: его собственный разум и лачуга фиктивного отца, Одерика Зинге.
- В 1235 году получил казалось бы незначительные сведения о готовящейся охоте теперь уже короля Регнёра де Сальма в лесу Эрленвальд. Слежка за перемещениями наиболее видных политических особ имела повышенный приоритет, и информация срочно была передана в НВР, что способствовало в дальнейшем встрече с Дани и получения последним Права Неожиданности.
- В 1238 году лояльность и компетенции лучшего псионика отряда, наконец, были оценены, и Клаус получает место заместителя командира отряда ликвидаторов. Постепенно, отряд становился для Клауса новой семьей, хоть он старался действовать однозначно холодно, формально и отстраненно.
Каждый боец становился для него особенным в тех вечерах накануне очередного задания, когда они собирались вместе, общались и веселились до того момента, как тот же Клаус не вспоминал о железном графике отбоев и подъемов и гнал всех по постелям. Связь, хоть и краткая, с Кейрой Мец, отряд ликвидаторов, Илларэн, Вольф, а впоследствии Ирвин и Милеанэль... были мгновения, минуты, когда Мэббот переставал понимать, кто он на самом деле, что здесь делает. Его ли это жизнь. Однако, очень быстро гасил в себе эти предательские чувства, прекрасно сознавая, что в окружении личностей вроде Ирвина-иллюзиониста и Илларэна даже такая кратковременная слабина может стать последней в его жизни. В действительности, шпион делает ошибку один раз в своей жизни. Последствия произошедшего в Вызиме были подарком небес.
- В составе отряда Клаус побывал во многих сражениях и конфликтах, сходился с множеством действительно опасных противников. Часы и дни он проводил один на один с тем или иным пленным отступником, выуживая информацию или подвергая психологическим пыткам. И все последующие годы не переставал собирать информацию о Капитуле. Позиция главного, а порой и единственного дознавателя отряда была идеальной. Далеко не всех пойманных устраивало положение Капитула и ситуация в северных королевствах, по сути контролируемых малой группой чародеев. Клаус собирал обрывки воспоминаний, умозаключения, результаты встреч, оценки личности, тщательно анализировал, систематизировал, а отфильтрованную суть отправлял исправно отправлял на юг.
Корил ли он себя за то, что временами приходилось творить отряду? Кого приходилось устранять: несогласных, бунтовщиков, противников тех или иных членов Совета Чародеев. Не злодеев и отъявленных негодяев, хотя порой встречались и такие. Каким-то из множества закоулков своего сознания-лабиринта, над которым Клаус порядочно потрудился за минувшие годы. Тот Клаус, который когда-то покинул Виковаро, семью, богатую жизнь, перспективную карьеру и успешное будущее, уже обдумал положение и всё для себя решил в Эббинге. Здесь были только работа и холодный расчет.
- В 1260-м году отряд настигает трагедия: исчезает Илларэн, не вернувшись c, казалось бы, рядового задания. Только усилиями большей части отряда во главе с наиболее сильными его членами изуродованного эльфа удается найти. Недели реабилитации и впоследствии оставления оным отряда нанесли Aeksinan aenye непоправимый ущерб, от которого отряд уже не смог оправиться.
- Сам Клаус покидает отряд в 1261 году. Из старожилов раньше него ушел только Рольф. Позднее к ним присоединился и Ирвин, а Милеанэль, отрядная целительница, верная подразделению, так и оставалась в нем до самого падения ликвидаторов во время Танеддского бунта.
- Казалось бы, в истории Клауса-Бартоломея наступает тупик, ловушка. Капитул все ещё стоял, а слухи готовящемся наступлении Нильфгаардских войск на север становились всё более тревожными.
- На юг было отправлено развернутое донесение с подробным анализом возможных участников конфликта со стороны Севера, а также списком чародеев и описанием каждого, призывающее не вторгаться на территории севернее Цинтры. Войну с государством Калантэ Клаус отсрочить уже не мог.
- Впрочем, оное было не нужно. Прежде, чем эта ниточка оборвалась навсегда, Ивес Рид успел передать сведения о месте, где цинтрийская армия вероятно должна была дать бой силам "черных" - долина Марнадаль. Шифровка ушла на юг и обеспечила впоследствии победу сил уже новоявленного императора Эмгыра.

- Машина войны черных покатилась дальше, не взирая на предостерегающие депеши Клауса, которые последний отправил не одну и не две. И была остановлена в битве при Соддене. Конечно, сам Клаус едва ли мог в чем-то себя укорить, но стратегически это была очередная ошибка. Хоть и совершенная не по его вине. Чародея спасли лишь беспорядки в самой Империи, на какое-то время переключившие внимание всех облеченных властью лиц на внутренние проблемы государства и на время забывших даже об ошибка внедренных агентов.
- В самой Содденской битве участия не принимал, но спешно выдвинулся в южные земли Темерии, чтобы собрать сведения об остатких сил нордлингов. И, конечно, о выживших чародеях, число коих так удачно сократилось, невольно подвигая Капитул на шаг к своему падению.
- Передав в НВР обновленные списки, заострив особое внимание на личности некой фигуры под именем Вильгефорц из Роггевеена, на год обосновался в окрестностях Вызимы, чтобы внимательнее следить за происходящим в королевстве. Заключает временный контракт с банком Вивальди, впоследствии получая мандат на ещё один, внеочередной контракт на работу в любом отделении, а также вербует нескольких доносчиков из числа приближенных к воеводе Бронибору офицеров низшего звена.
- Не раз признавался самому себе, что этот новый "игрок", Вильгефорц, беспокоил его всё больше и больше. И не только по рассказам выживших в Содденской мясорубке очевидцев, воочию наблюдавших магическую мощь этого человека. Особенно после участия в заключении мира между Союзом Северных Королевств и Нильфгаардом.
- Тем не менее, исполняет приказ НВР о слиянии созданной для Клауса агентурной сети с сетью Вильгефорца, связываясь в 1264 году с Артаудом Террановой, уже завербованным Империей. Перед этим ненадолго пересекается с Ирвином и Рольфом, договорившись держать связь и в случае обострения ситуации в войне Севера и Юга уйти за северные границы Редании, в Ковир и Повисс.
- В 1266 году передает сведения о формировании в Темерии вслед за Аэдирном спец подразделения Синих полосок, таким образом вступая в новый виток северной кампании по координированию маневров "белок". Благодаря сведениям о передвижениях Полосок не раз спасал жизни партизан, значительное число коих вошли в ударный отряд Изенгрима Фаоильтиарны, участвовавший в Таннедском бунте и окончательном свержении власти "старого" Капитула.
- После катастрофы в Гарштанге не стал испытывать судьбу и сначала залег на дно, а затем перебрался далеко на север, в Каэдвен, спасаясь от надвигавшейся волны чисток северного чародейского сообщества. Конечно, в дороге доходили разные непроверенные слухи о деталях случившегося на собрании Капитула, но только в окрестностях Бан Арда узнает, что отряда ликвидаторов больше нет. Дабы оставаться хотя бы частично в курсе политических событий, возвращается к испытанной еще в Цинтре и Риссберге профессии, завербовав Дарвальда Торпа, адьютанта Вильфрида Венцка, коммиссара по особым поручениям короля Хенсельта.
- Выгодой от этого маневра становятся сведения о деталях Собрания в Лок Муинне в 1271 году, на котором присутствовал Торп, сменивший шестью годами ранее своего господина, погибвшего при налете "белок" на каэдвенский обоз.
- Не участвовал в ключевых генеральных сражениях Второй Северной Войны, а Третью застал уже в разоренной Темерии, намереваясь отправиться на юг. Фактически, миссия Клауса длительностью более полувека завершилась. Станет ли борьба с новым, карманным "Капитулом" Радовида Свирепого новым витком его службы в НВР, Клаус и собирался выяснить. И, разумеется, выяснить судьбу оставшихся в живых членов отряда.