Естественно, Милеанэль не удалось выспаться - и в этом не было ничего удивительного. Ей удалось урвать несколько часов сна, и то только потому, что тренировки командира изматывали так, что даже страдающая бессонницей эльфка сдавалась в объятия сна - пусть и недолгого - без боя. Встала рано - как обычно, - ополоснула холодной водой из умывальника лицо и шею, предвкушая скорую тренировку, собрала волосы в огромный пучок. Цирюльница из Милеанны была никакущая, потому прическа получилась кривой и косой, но, главное, прочно держалась. Врачея быстро оделась - можно было по ней спичку замерять - и спустилась вниз. Хоть и рано было, что до тренировки, что до завтрака, походка командира, подскочившего ни свет ни заря, была слишком тяжелой, чтобы пытаться заснуть. Однако эльфка с ним не пересеклась: он почти сразу ушел в тренировочный зал, а ей оставалось шататься дальше по штаб-квартире, разминая ноги. Милеанэль встретила женщину, которая готовила для отряда харчи и убиралась в комнатах; та тоже приходила рано и, как правило, пускала ее именно целительница. Они коротко поздоровались кивками, и кухарка засеменила на кухню. Милеанна осталась рядом: тоскливо поглядывать на окошко, куда умелица будет выставлять еду.

Клаус тоже уже не спал. Встретив его внизу, сидевшая на подоконнике Милеанэль помахала ему рукой. Псионик приветливо улыбнулся; к эльфке он привык за несколько лет работы бок о бок и больше не делал при ее виде непроницаемый вид. Как удачно, что и командир тоже вернулся из тренировочного зала, но с ним Милеанна поздоровалась, только когда он закончил раздавать Клаусу ценные указания. Эльфка помахала ему тоже, проводила взглядом, пока дверь за Илларэном не закрылась, и подскочила к псионику.

- А когда тренировка будет? - вкрадчиво спросила она.

Клаус хмыкнул; ему не нужно было залезать Милеанэль в голову, чтобы понять, что ей настолько нечем заняться, что даже тренировка для нее - манна небесная.

- Да позже... Куда торопиться.

Видя, что целительница немного расстроилась, он великодушно разрешил ей выполнить тяжелую миссию: поднять всех остальных из кроватей, когда придет время разминаться.

* * *

Когда командир вернулся, тренировка еще шла, но медленно подходила к завершению. Из-за жары Aeksinan aenye тренировался на улице, за ограждением, отделяющим их небольшой плац от мирной части города. Все Клауса про себя забористо проклинали: июнь хоть и выдался прохладным, но в обед солнце парило беспощадно и маги изошли семью потами. После тренировки в полной амуниции псионик разрешил раздеться до приличной степени, чтобы было не так душно; все мужчины уже остались в одних рубахах, Томас и вовсе поигрывал мышцами, обнаженный до торса. Милеанэль закатала свою рубаху и заправила ее концы в расстегнутый верх воротника; живот, руки, шея, лицо - у нее все блестело от пота, как и у остальных.

- О, командир вернулся! - первым заметил приезд Илларэна Клаус. Даже не нужно было смотреть на лица остальных, чтобы понять, что все надеются, что только бы он не перенял у псионика ведение тренировки. Если их Клаус так не жалеет, то командир и подавно. - Мы почти закончили, - добавил маг. Все выдохнули: может, пронесет.

- Скоро обед, - мечтательно пробормотал себе под нос Томас. Милеанна, стоявшая рядом и единственная слышавшая надежды мага-водника, почувствовала, что желудок полностью разделяет эти чаяния.

- Но еще кое-что не отработали. Доведете? - забил надежду лопатой псионик. Томас тяжело вздохнул. Желудок Милеанны выдал возмущенную симфонию.

Командир и правда знал, куда нужно бить. Азартный Ирвин, изголодавшийся за неимением достойных противников в покер на костях, оживился, несмотря на то, что Клаус явно выпил из него большую часть жизненных соков. Иллюзионист шустро направился к стойке с затупленным оружием. Томас прошептал, что шансов у него, конечно, даже против утомившегося эльфа с гулькин нос, а рвение - не больше, чем неумение вовремя останавливаться. А потом покосился на Милеанэль, которая не спешила к стойке так же, как иллюзионист. Ирвин даже обернулся на эльфку и смерил ее недоумевающим взглядом: мол, ну что ты?

Милеанэль, конечно, от заработка - любого - никогда не отказывалась. Но в других случаях у нее хотя бы были шансы, а сейчас - даже двое на одного - они неравны. Командир немного отбил себе пятую точку в седле, а она еле дыхание перевела после последнего подхода. Даже при взгляде на один только облегченный и затупленный меч у Милеанны начинало активнее стучать сердце, а руки наливались фантомной тяжестью.

- Ой, а Томас больше хочет, - наконец, окончательно определилась эльфка и подтолкнула мага к стойке. У водника, в свою очередь, очень быстро появилось на лице страшное нежелание подтверждать слова Милеанэль, однако он столько перед ней хорохорился - больше чтобы потешить самолюбие - что пришлось признавать, что гуж уже был бессовестно потроган. Томас пошел к Ирвину, который еле сдерживался, чтобы не хихикнуть. Будь он рядом с Милеанной, они непременно отбили бы друг другу ладони.

- Ну, я делиться не буду, - напоследок оповестил врачею маг-водник. Та заговорщически усмехнулась и обронила, что в случае выигрыша Томаса готова поделиться с ним сокровенным запасом самокруток.

- Ну станьте тогда так, чтобы не мешать, - распорядился Клаус, пока приговоренный к тому, чтобы быть избитым - или стать счастливым обладателем пятидесяти монет, - Томас выбирал себе подходящий тренировочный меч. Остальные члены отряда распределились полукругом, дав пространство для маневра магам. Милеанэль испытала облегчение и боль одновременно, когда, наконец, осела на землю. Все мышцы ныли; несмотря на то, что тренировки - явление далеко не новое и проходили каждый день, Клаус умел, как и Илларэн, заставить даже опытного мага почувствовать себя хиленьким первогодкой.

- Командир, готовьте сотню! - азартно воскликнул Ирвин и прокрутил тренировочный меч в руке, привыкая к балансу. Томас был настроен немного менее оптимистично, но уже медленно поддавался пылу быстро заводящегося иллюзиониста.

Можно было бесконечно наблюдать за тремя вещами: как течет вода, горит огонь и дерется кто-то другой. Удобно устроившаяся на земле Милеанна внимательно наблюдала за движениями магов; сказать, что она смогла бы повторить хотя бы часть из этих приемов, было бы наглой ложью. Но она запоминала финты, подмечала мелкие шажочки, которыми фехтовальщики мерили землю, разве что не щурилась, пристально вглядываясь в технику боя и пытаясь взять для себя хоть что-нибудь. На командира смотреть было бесполезно: слишком массивный и большой, слишком тяжелый удар - тут для высокой, плечистой, но явно более слабой Милеанэль нечего было ловить. Ближе ей был Ирвин, предпочитавший не лезть в ближний бой и терпеливо, как удав, выжидающий момента для удара - заклинанием, в том числе.

Но, как то бывает, в схватке из множества мелких тычков складывается одна большая неудача. Раз - выбит один клинок из руки, два - уже другой отправляется в свободный полет. За борьбой наблюдать было даже интереснее, тем более, что Милеанэль однажды приходилось наблюдать, как командир катается в грязи, сцепившись с противником совсем не в учебном спарринге. Эльфка подумала, что не зря отказалась от лакомых пятидесяти грошей: схвати ее Илларэн так же, как Тома, тут даже ее широкая шея может не выдержать напора. К счастью, маг-водник был гораздо крепче врачеи и даже не захрипел, хотя Милеанна видела со своего места, что хват у командира довольно крепкий.

- Ну вот... - расстроились пату счастливые наблюдатели - именно потому счастливые, что не принимали в спарринге участие. Вестимо, таки смогли договориться о ставках, подумала Милеанэль, присоединившись к скупым, но уважительным овациям. Утомившийся Ирвин, получивший возможность расслабиться и выдохнуть, опустил меч под громкий кашель Томаса и побрел к стойке с оружием: уже не так бодро, как перед началом спарринга. Милеанна подумала, что нет ничего хуже для азартного иллюзиониста, чем окончившееся ничем пари на монеты.

- Ух, сильная у командира рука... Но ничего, я думаю, что синяка-то не останется, - заявил Томас, с которого, однако, спесь Илларэн успешно сбил. Маг-водник подошел к Милеанне, которая вставала сама, без поданной руки - не принято как-то среди соотрядцев любезностями размениваться, - и ощупал шею. - Ну или ты можешь посмотреть, конечно...

- Да что там смотреть, - хмыкнула врачея, - ничего тебе не будет. Прокашляешься, само пройдет, - и покосилась в сторону.

Была все-таки четвертая вещь, на которую тоже можно долго и пристально смотреть: как командир стаскивает с себя рубаху.

* * *

На обед кухарка подала бесподобное жаркое. Уставшие после тренировки маги специального отряда уплетали угощение за обе щеки, и голодная Милеанна не была исключением. То не первый день, как она прибыла в штаб-квартиру из Аретузы; сейчас эльфка ничего не стеснялась и самозабвенно таскала куски из тарелки Ирвина, пока тот отвлекался на жаркий диспут с Рольфом - то ли о технике игры в кости, то ли о гвинте они страшно спорили. Не разбиравшаяся в азартных играх врачея слушала да ела: этого часа она ждала не меньше остальных.

Получать премию - дело ответственное, особенно если знаешь, что ты и правда ее заработал. Но не идти же в кабинет командира пропахшей потом, мокрой и только что бессовестно обожравшейся? Милеанэль великодушно заняла чуть ли не конец очереди - вперед ее пропустил только Клаус, который привык по долгу вечной замены командира получать деньги последним, - и отправилась в комнату принимать ванну. Удобно, что, если ты чародейка или маг, тебе не нужно караулить дождевую бочку и куковать в трех слоях грязи в засушливый летний сезон. Вода телепортировалась по велению Милеанны из холодного источника где-то под горой Горгоной. Правда, она все равно была слегка теплой: климат Туссента, как ни крути, гораздо мягче, чем темерский.

При этом, в отличие от именитых чародеек, Милеанэль не любила засиживаться в бадье до морщин на кончиках пальцев. Она на свои пальцы, особенно - левой руки, вообще старалась не смотреть. Быстро помывшись, эльфка высушила волосы, выглянула в коридор и оценила, как быстро движется очередь - довольно шустро. Перед ней оставался только Рольф, устроившийся на подоконнике около лестницы, ведущей к кабинету командира, и высекавший из куска дерева какую-то фигурку. Маги быстро переглянулись, Рольф кивнул: мол, есть еще время. Милеанэль потратила его на то, чтобы заплести косу, почистить сапоги и полить свое комнатное растение. То вовсю цвело, обещая скоро порадовать хозяйку новым урожаем, который она непременно пустит на очень благое дело - борьбу с бессонницей и стрессом, которого в их работе более чем достаточно.

За премией она не опоздала: юркнула в кабинет сразу же после того, как с пухлым кошелем оттуда вышел довольный Рольф. Маг учтиво придержал Милеанне дверь, чтобы эльфку не запульнуло в кабинет гулявшим сквозняком и пинком той самой двери.

В кабинете командира она больше не чувствовала себя девчонкой на птичьих правах и не жалась, как прежде. Зашла, села на стул напротив стола Илларэна и молча ждала, что ей причитается. Мышцы приятно ныли после тренировки; если бы не прохладная бадья, то, напротив, горело бы все тело. А сейчас Милеанна была посвежевшей, отдохнувшей и явно счастливой.

Она чувствовала себя на своем месте.

- Ну… «В большой семье клювом не щелкай», - резонно заметила Милеанэль. Она почувствовала, что командир не ругает ее, а шутит: особенности его настроения эльфка успела хорошо изучить. Если Илларэн злился, у него по-особенному стягивались уголки рта; даже не во взгляде дело было, а в мимике, незаметной тому, кто с чародеем долго не работал. Милеанна, по долгу врача, умела хорошо замечать детали. И чего таить греха, она подолгу любила всматриваться в чужие лица и заводить себе незримые папочки, в которые складывались незначительные, на первый взгляд, факты о членах отряда.

Вот то-то и оно: Илларэн рассмеялся. Милеанэль коротко улыбнулась; на большее она, имеющая не очень широкий эмоциональный диапазон, была и не способна. Вместе с Илларэном она повторила слово в слово, в один голос: «Ему стоит быть внимательнее», - и замерла на мгновение, явно удивленная такой синхронности. Ирвин, тем более, не выглядел голодающим. Переживет как-нибудь пропажу пары кусков мяса со своей тарелки.

Кошель оказался даже тяжелее, чем предполагала Милеанэль. Она теперь поняла, почему Рольф выходил из кабинета командира таким довольным: премия вышла солидная. Но заслуженная. Илларэн любимчиков не имел и никого не выделял просто потому, что ему так захочется. В предвзятости командира упрекнуть не смог бы даже самый злой язык.

А еще эльф умел застать врасплох, причем Милеанну - с завидным постоянством. Врачея недоуменно моргнула и помяла кошель в руках. Монеты перекатывались внутри мешочка, грубо врезаясь ребрами в ладонь. Работа какая-то? Тогда командир просто отправил бы ее на место. Милеанэль, однако, довольно быстро разобралась, в чем может быть причина: никто, кроме внимательной до тошноты врачеи, лучше не мог произвести закупки нужного для штаб-квартиры запаса. Тем более, что и лекарства давно пора бы обновить, докупить недостающее, чтобы быть во всеоружии на следующем задании… Вошедшая в привычную колею Милеанна вконец успокоилась и кивнула, подтверждая, что приглашение принимает. Новые медикаменты точно способны ее приятно удивить.

* * *

Правда, в городе эльфка оказалась намного раньше командира. У давнего пациента, которыми Милеанэль успела обрасти в Горс Велене, обострилась подагра, и ей пришлось предупредить Илларэна, что она будет ждать его в назначенное время на площади. У выхода врачею поймал Ирвин, всучил ей немного денег и попросил купить ему новые кости. «Ну старые у меня куда-то завалились…», - оправдывался иллюзионист. Милеанна прекрасно знала, что рассеянный в быту Ирвин просто не обладает привычкой смотреть у себя под кроватью и что во время уборки пропажа непременно обнаружится, но желание клиента - закон. Будет ему еще один комплект, на будущий раз. Хотя он и его где-то посеет. Если бы игральные кости могли прорастать, то по всему Континенту уже не пройти было бы от бесконечных зарослей.

Пациент у Милеанны был сложный: брюзжащий, держащийся на честном слове и ненависти к нелюдям старичок. Врачей-чародеев, однако, в Горс Велене больше не было, а только чары помогали больному забыть, хотя бы ненадолго, о проведенных в мучениях бессонных ночах. Даже острые уши Милеанэль старик терпел, хотя и знала целительница, о чем он думает, пока она обрабатывает ему пораженные места. Молчала; о людях эльфка набралась достаточно знаний. Сказать пациенту ей было нечего. Ксенофобией никого не удивишь.

По пути на площадь Милеанна зашла в лавку и купила-таки Ирвину игральные кости. Потертые, правда, но только на такие и хватило монет, что всучил ей иллюзионист. Лавочник странно посмотрел на эльфку, которая обычно захаживала за другими вещами: свежими тканевыми обрезками, мисками, ступами, - а она пожала плечами.

Солнце запряталось за облаками уже давно, и обеденной жары будто никогда и не бывало. Июнь снова забыл, что он лето, и подарил Горс Велену крайне прохладный вечер. Легко одетая Милеанна, которая выходила, пока еще грело солнце, запряталась между привязанными к коновязи у корчмы лошадьми и согревалась о тепло, идущее от их тел. Животные не были против; эльфка им если не нравилась, то хотя бы не мешала. Коротая время ожидания, Милеанэль рассчитывала, сколько ей нужно закупить трав для самокруток и удобрения для комнатного растения. Цифры выходили более-менее приемлемые. Она бы пошла сразу, пока были еще свободные минуты, но премию неосмотрительно - или нет - оставила в штаб-квартире. Срежут еще где-нибудь в узкой улочке.

- Да, - коротко ответила Милеанэль, потрепав чужую лошадь по холке. Ей и вправду среди животных было гораздо спокойнее. Они предсказуемы, не то, что люди, способные сделать любую подлость. Подождав командира, пока тот подойдет поближе, эльфка уже было собралась осведомиться, а куда они направляются, если уже вечер и лавки близки к закрытию, как вдруг Илларэн указал ей… на дверь корчмы. Удивительный выбор, подумала врачея, покорно следуя за Эль’Итлитиэном, у которого, видимо, был внеплановый приступ галантности: и дверь придержал, и вперед пропустил - но настойчиво, исключительно по-командирски подтолкнул внутрь. Милеанэль противиться не стала, уж больно заинтригованная, и шагнула внутрь, в роскошь, к которой и она, и Горс Велен привыкли слабо.

Внутри было людно - не эльфно, к сожалению, - и ощутимо дорого. Несмотря на приличное количество гостей, их гораздо меньше, чем привыкла видеть Милеанна в придорожных корчмах. Недоумевая, врачея покорно последовала за командиром. Можно было сколько угодно лет провести в Аретузе, среди прекрасных преподавательниц и прелестных адепток, в окружении величия и красоты, но, если ты родилась в семье бедной, тебе до конца жизни к этому не привыкнуть. По несчастью, Милеанэль не спустилась в бесконечное потребление роскоши, как некоторые воспитанницы академии после выпуска; несомненно, так жить было бы гораздо проще.

Однако гости в корчме были не только из числа именитых горожан. Тем приятнее было встретить здесь хотя бы одно знакомое лицо. Бородатое, по-краснолюдски круглое и улыбающееся до ушей.

- Ференс, - дрогнувшим от радости голосом поздоровалась Милеанна, сразу же протянувшая краснолюду ладонь в ответ. Хватка у него была крепкая; эльфка, грешным делом, подумала, как бы Ференс не переломал ей все кости. Однако краснолюд меру знал и отпустил чародейку без потерь, да еще и предложил жестом поскорее усесться на скамью. Милеанэль опустилась напротив дорогого гостя и положила локти на стол. Тот был непривычно чистый; в постоянных разъездах гораздо проще прилипнуть к буквально пропитанной жиром столешнице.

- Ага, - не без гордости ответила эльфка, коротко улыбнувшись краем губ. - Стала. Теперь не на птичьих правах. - Да, чего только стоил тот инцидент в доме краснолюда… Будь Милеанэль эмоциональней, а командир - чуть более пьяным, от него и камня на камне могло не остаться. Закончилось тогда все мирно: планомерным уничтожением всех запасов Ференса «на особый случай». И фингалом. - Помнишь, зарядил мне? - Милеанна указала на свой нос, - тогда все подумали, что это командир меня приложил, - хмыкнула она, а потом взглянула на Илларэна, - вы только не говорите, что пить собираетесь… Мне это больше крыть нечем.

- А-ха-ха-ха, девка, скажешь тоже, кто тебя приложил! Разве что легонько, - расхохотался Ференс, а потом вдруг посерьезнел, - а мы что, обмывать не будем? А как же выпуск отпраздновать?

- Он был года четыре назад… - принялась вспоминать эльфка, как краснолюд ее тут же перебил:

- Так и что! Праздник и есть праздник! Ну-ка, плесни нам, девонька, - и махнул рукой подавальщице. Та косо посмотрела на компанию нелюдей, приметила среди них магов из именитого подразделения и все-таки соизволила «плеснуть» по чарке всем, кроме Милеанны, которая состроила страшную рожу и жестом отказалась от угощения. Ференс не расстроился: помнил, что Милеанэль не пьет, - но зато подтолкнул кружку Илларэна, приглашая осушить все залпом.

- Ну так, это… за отряд ваш, как там его название…

Обещания, все обещания... Причин сомневаться в них не было, но эльфка все равно пристально смотрела, как оружейник и командир осушают свои чарки. И хвала Деве, что Ференс прибыл в гости без самогона: тогда корчма и впрямь была бы в опасности. Нет ничего убойнее удара бригады "Врихедд" - об этом Милеанэль узнает намного позже - и краснолюдского пойла. От него врачее приходилось отказываться в силу профессии, но вот от еды... Дитя голодных Синих Гор никогда не откажется от тарелки вкусного горячего гуляша. Тем более, если угощают.

Мужчины говорили, а Милеанна уплетала за обе щеки то, что принесла разносчица. Гуляш и впрямь оказался превосходным: не та баланда, какую подают в придорожных корчмах, куда дай Мелитэле раз в несколько месяцев заглянет пришлый бродяга. Горячее мясо обжигало рот, а Милеанэль думала, когда она так успела проголодаться: ведь только недавно был обед... Или давно. Ходя по пациентам, целительница могла потерять счет времени и успешно это практиковала, если больной был тяжелым. А этот еще и противный такой... Хотелось поскорее забыть визит к мерзкому старикашке и насладиться приятной компанией. На счастье, у Ференса было много чего рассказать командиру и отрядной врачее. В их беседу Милеанэль практически не встревала: разве что кратко вставляла какую-то несмешную, как ей казалось, шутку, а краснолюд в ответ разражался громогласным хохотом. На них косо смотрел корчмарь да опасалась подходить слишком близко подавальщица, но нелюди этого не замечали. Слишком поглотил их приятный разговор давно не видевшихся старых друзей.

* * *

Вечер плавно перетек в ночь. Над Горс Веленом поднялась луна, которую, правда, почти не было видно: всю закрыло тучами. Завтрашний день - или даже эта ночь - обещал быть дождливым. На улице - ни зги не видно. Милеанна смотрела в окно под мерный, размягченный водкой голос Илларэна и громкий, утробный - Ференса, слушала разговор и думала о своем. О чем - попробуй только подсмотри, и сразу же влетит лбом в ментальный блок. Чему-чему, а этому в Аретузе обучали, как только адептки были готовы работать с такой тонкой материей, как разум; частная жизнь, всегда говорили преподавательницы, должна тщательно охраняться. То и было необычно, поскольку Милеанэль, находясь рядом с любым членом отряда, обычно была открытой книгой - если только не готовила подарок или не участвовала в спарринге. А от Эль'Итлитиэна в последнее время она старалась закрываться, притом что вела себя как прежде. Нет, мысли о ее ежедневных делах и работе всегда были нараспашку, прозрачны и чисты. Но вот только оставалась одна маленькая часть, куда пробиться смог бы разве что Клаус.

Наконец, гости корчмы решили, что пора честь знать. На эти чистые думы их навел корчмарь, который несколько раз за четверть часа очень, очень громко прокашлялся. Разносчица тоскливо подпирала подбородок ладонью, едва не засыпая. Тяжелый был день... давно пора на боковую. И Милеанна напомнила командиру, который пусть выпил не так много, как тогда, в Ивало, но все равно пах водкой - хоть и меньше, чем твердолобый, просто так не сдающийся даже краснолюдскому самогону Ференс:

- Нас потеряют, командир.

- А-ха-ха, дамочка-то права, засиделись мы, - согласился оружейник и тяжело поднялся из-за стола. - Ох... И отлить бы уже надо...

- А ты где остановился? - спросила эльфка, с которой Ференс, наконец, сравнялся по росту. Краснолюд неопределенно махнул рукой в сторону лестницы на второй этаж. Милеанэль справедливо заключила, что "вот где-то здесь", и кивнула. - А надолго?

- Что, надоел тебе уже? - хохотнул старый товарищ Илларэна и икнул. - Ой... Так, ребятки, я пошел... Заходите, если шо...

Его скорости позавидовали бы даже офирские крупные кошки.

- Я думала, - сказала Милеанна, проводив Ференса взглядом, - что ты меня на закупки позвал. Спасибо. Было хорошо с ним повидаться.

Хотя по серьезной эльфке так и не сказать, что она была в восторге от встречи. Но долго работающие с ней чародеи хорошо знали, что Милеанэль не обязательно улыбаться во весь рот или визжать от радости, чтобы показать свое прекрасное расположение духа. Ференс принес с собой добрые воспоминания о былом: это ли не счастье? В их работе, с их происхождением очень важно знать, что есть еще те, кому ты не безразличен и кто рад тебя видеть.

- Но ты только даже не уговаривай, - сразу же вставила врачея, будто очнувшаяся от приятного сна, - я с тобой на одну лошадь не полезу. Пешком пойду или телепортируюсь, на худой конец.

Главное, не размазаться ровным слоем вдоль экранированных ворот штаб-квартиры. Из-за наложенных заклинаний эльфка пару раз едва не стала частью бесконечного круга жизни раньше, чем уготовано. Но то было дело привычки: она рассчитала траекторию и подолгу практиковалась, пока не нашла идеальное место, где можно выйти из портала.

Пришлось состроить кислую мину, чтобы совсем не попасть впросак. Нужно совсем чувств не иметь, чтобы не ощутить мощный тычок в ментальную защиту. Командир поднялся и направился к стойке корчмаря - отдавать причитающееся - и оставил Милеанну наедине с недоумением и смущенностью. На Илларэна это было похоже: он, не находясь на задании, умел и любил говорить иносказательно. Но сейчас многозначность его фраз Милеанэль только путала еще больше и, о Дева, вгоняло в краску. Ты только посмотри на него... любит эльф задавать врачее сложные задачки. Только вот решать их у нее уже не осталось сил. Милеанна впервые за долгое время почувствовала себя почти обезоруженной; надо же, уличил момент и дал понять, что черта с два от него что-то скроешь. А так хорошо получалось раньше... или нет.

Когда командир вернулся, она поднялась, уже готовая выдвигаться, и кивнула: пройтись можно. Небо, конечно, грозилось порваться прохладным дождем, но, в конце концов, они маги и смогут что-нибудь придумать. К тому же, когда природа бушует, каждому чародею невольно хочется задержаться снаружи и окунуться в кружащие, подобно луговым бабочкам, потоки Силы. Только зачем оставлять лошадь, ведь можно повести ее в поводу... Милеанэль хотела было сказать об этом, но не стала. Может, командир не хочет сейчас тащить за собой крупное животное, а желает неспешной прогулки от корчмы до штаб-квартиры.

Правда, когда он стал мягко, но настойчиво сворачивать в сторону морского побережья, Милеанэль насторожилась. Уже давно осталась позади Воровская башня и рыбный рынок, впереди маячил порт - а тут Илларэн возьми и сверни с проторенной дорожки в сторону, где человек еще не успел протянуть свои загребущие руки. Пахло солью. Шумел прибой. Уже начали перекатываться под подошвами сапог мелкие камни, приветствовавшие ночных гостей побережья.

Ни зги не видно - луна не торопилась выходить из-за туч, - и Милеанне все-таки пришлось цепляться за плечо более устойчивого командира, чтобы не оступиться в темноте. От его плеча било эманацией, будто мелкие молнии вонзались в испещренную шрамом левую ладонь врачеи. Не спасала даже перчатка: Aen Seidhe чувствуют гораздо тоньше, чем маги человеческой расы.

Они остановились неподалеку от водной глади; море волновалось, но не обещало угостить жителей Горс Велена добротным штормом. Милеанэль вдохнула полной грудью, вобрав в легкие как можно больше пропитанного солью воздуха, и отпустила плечо командира: сейчас ноги стояли крепко. Но покоя найти эльфка все равно не могла. Не получалось: все возвращалась она мыслями и к тем странным словам на Hen Llinge, и к уколу, которым наградил ее Илларэн. Она обернулась в его сторону: светлое лицо эльфа, к сожалению, не терялось в ночной темноте. Пришлось смотреть в глаза, но дуэли взглядов Милеанне были не в первый раз.

- Que'ss aen? - спросила она, - que sinn tuve anseo?

Но ей, вообще-то, и так становилось понятно, что. Просто Милеанэль всегда была реалисткой; она привыкла рассматривать все варианты, но принимать только самые вероятные. Пессимистичные - тоже. В этот раз она изменила своему обычному настрою и склонна была сгущать краски. Да не может этого быть.

- Neén n'ess dice me que sinn waelhr yn en muire. - Милеанна хмыкнула и, вопреки тому, что сама и сказала, обернулась на шум волн. Еще бы луна вышла, так случилась бы красота неописуемая. Можно, конечно, подвинуть тучи, но там и погода изменится... и не к добру нарушать естественный ход вещей. И без того тут прекрасно. Но неуютно; потому что командир молчит, а когда говорит, то только загадками. - Me n'ess da ifit te da mire te wett es estis henn. Rid essea minnedome.

Стало еще неуютнее. Испугавшись, что сейчас можно с нервов ляпнуть еще что-нибудь не то, Милеанна выбрала смотреть на волны дальше. Они успокаивали, внушали какое-то странное умиротворение. Голос у нее, вопреки волнению, которое эльфка заперла как можно дальше в тот самый защищенный уголок сознания, совсем не дрожал и звучал уверенно - как обычно.

- Oh, n'ess mire n'ess eigean... Esseath velol steall.

О чем говорит... О том, что он хотел бы побыть наедине? О том, что это не похожая на прежние встреча? Или о том, что он эманирует слишком сильно? Милеанэль, как ни хотела разобраться, путалась только больше и, наконец, сдалась совсем. Тяжелый командирский плащ - хотя он и был выполнен из тонкой кожи, эльфке показался набитым пухом одеялом, - лег на ее плечи, тихо звякнув застежками. Но это-то ничего: вместе с ним на плечи легли чужие ладони, пробив врачею очередным разрядом эманации. Поэтому Милеанэль старалась никогда не касаться командира без особой необходимости; он правда излучал практически убойные волны магической энергии. Наверное, как и любой Aen Seidhe, владеющий Силой. Но других Милеанна не знала - только его. И этого было более чем достаточно.

- Elaine tedd a’taeghane, - совсем невпопад сказала эльфка. Природа капризна; будто назло, тучи задвигались, активно стали заволакивать и без того смурное небо. Может, правда будет гроза. Уже совсем скоро. Или просто летний дождь, который принесет облегчение - обязательно. Она смотрела на море, не в силах отвести взгляд, как вдруг услышала тихие слова командира и почувствовала, что как будто спал какой-то сильный замок. Не к чести Милеанэль, она почти без промедления нырнула Илларэну в голову. Но искала врачея не все подряд, а только ответ на свой вопрос.

По счастью, она нашла его. Впервые - не зашифрованный сложными словами, абстрактными афоризмами и очередными загадками. Простой, четкий - как и полагается командирскому. Не приказ, ни в коем случае, - предложение. От которого отказаться было слишком тяжело.

Милеанна обернулась на него, нашла взглядом проницательные желто-зеленые глаза. До этого ей было не так холодно, а сейчас будто все тело заходило в дрожи. И внутри поднялось что-то тяжелое, что приходилось давно прятать. Настойчиво стучалось где-то в груди, просилось наружу, чтобы принести целительнице, наконец, долгожданное облегчение.

- Ansin tuv`en va‘esse seo esse minnedome. - Она хмыкнула - вроде бы искренне, но на самом деле не без доли нервозности, - и одновременно - отворила незримую дверь, в которую Илларэн постучался перед самым выходом из корчмы. Ей показалось, это справедливо. И наиболее ценно из всего, что может предложить любые чародей или чародейка.

- Ach esseath da mian.

Скажи ей кто-нибудь, что командир может быть таким нежным, Милеанна только пожала бы плечами и оставила безумца наедине с его не менее сумасшедшими тараканами. Илларэна она привыкла видеть другим: сосредоточенным, строгим, жестким. Иногда, однако, в нем проскальзывало то, что и зацепило тогда еще совсем юную духом врачею. Редкие улыбки, едва теплеющий голос, крепкие объятия и умение честно говорить: в Локсии, в Ивало, в лесах близ Аретузы… Сейчас в нем совсем не осталось командира, которого знал, уважал и боялся «Aeksinan aenye». Перед ней стоял мужчина, который умел быть нежным. Его пальцы так и источали Силу, а та часть вечной энергии, которая спала в эльфке, чувствовала ее и отвечала не менее сильной эманацией.

Но если Илларэн хотел забыть, Милеанна, наоборот, хотела все запомнить. Жадно она хватала каждую секунду, педантично не давала ускользнуть ни единому его прикосновению или движению губ. И нерешительно отвечала сама; не потому, что не умела, а потому, что боялась спугнуть это неожиданное таинство.

Хотя верно говорят в чародейских кругах: нет ничего по-настоящему близкого между двумя магами, чем Сила и знания, которыми можно поделиться. Он делился: тем, что знал, и, поняла Милеанэль, тем, что больше никому не показывал. Ее сложно было чем-то удивить, но этот цветок заставил врачею завороженно изучать взглядом грани бутонов и только пытаться угадать, какое заклинание заставило Силу преподнести им такой невероятной красоты подарок.

- Elaine blath, - отчего-то тоскливо произнесла Милеанна, - meas, Illaren. Essea belean'graec seo me.

Стало грустно, что она не может подарить что-то такое же стоящее.

Впрочем, Илларэн и так знал, что Милеанэль отдала и так все, что у нее было. Верность, искренность и свою жизнь, разменяв блестящую карьеру чародейки на его отряд. Не только потому, что так близки ей были их цели и стремления.

Еще в Аретузе она осознала, что важно для нее - быть с ним рядом и послужить надежной опорой там, где вместо остальных будет только пустота.

* * *

Они вернулись в штаб, когда солнце еще не показалось из-за горизонта, но его первые лучи уже стали ласкать бесконечную морскую гладь, заставляя воду словно гореть изнутри. Илларэн отправился в свою комнату спать, а Милеанна, совсем не сонная, осталась бродить по штабу. По своему обыкновению, она шаталась по коридорам, но дольше, чем привыкла. Ей не давал покоя этот вечер. Казалось, что это осталось там, на побережье Горс Велена, и на большее рассчитывать и не придется. С этим Милеанэль тоже была готова смириться. Она и так получила больше, чем заслуживала.

Поспать ей удалось всего час или два. Не сходившие круги под глазами больше не стали; только печально синели, делая лицо чародейки осунувшимся и каким-то серым. Встретивший ее в коридоре Ирвин даже шарахнулся от Милеанны, но быстро вспомнил, что полуночницы по штабам чародейского спецназа не разгуливают, и деловито поинтересовался, где его посылка. Уже и забывшая о костях Милеанэль осчастливила иллюзиониста, который отправился вниз: педантично рассматривать новую игрушку. Эльфка же смотрела на Ирвина с лестницы, наклонившись вперед и опершись ладонями о перила. Взглядом она сверлила иллюзиониста, а думала - совсем не о том.

В кабинет Илларэна она скользнула уже к времени полдника, когда окончена была тренировка, прошел обед, а командир вместе с Клаусом удалились решать скучные бюрократические дела. Милеанна подождала из-за угла, пока псионик не выйдет и не отойдет достаточно далеко, и только потом шмыгнула в кабинет. С вежливым стуком, как и прежде. Как и полагается.

Она нашла Илларэна раскуривающим трубку и, видимо, только-только закончившего разбираться с бумагами, сидящего к ней спиной и больше интересующегося видом из окна. Эльфка коротко прочистила горло, заставив Эль’Итлитиэна обернуться, но с места не сдвинулась. Не пошла, как обычно, прямиком к стулу напротив, а осталась мяться у двери, как вчерашняя студентка. Правда, это все, что было в ней от девчонки, какой Ирвин отвез ее в Аретузу.

Теперь ей было понятно, что такое быть чародеем. И спустя четыре года работы в отряде очевидно, что означает ежедневный риск.

- Надо поговорить… - наконец, решилась она, - насчет… ну, вчерашнего.

Волнение в ней выдавал с головой всеобщий язык. Когда Милеанэль была неуверенной, она, вопреки логике, почти не использовала родную Старшую Речь. Ее мягкие слоги путались в голове, и она начинала говорить на какой-то жуткой смеси всеобщего и Hen Llinge.

- Если ты думаешь, что aimsir было n'ess eigean, то я это aeved… Ох, блять…

Рука Милеанэль рефлекторно метнулась ко лбу, и эльфка прикрыла глаза пальцами, потерла лоб; почувствовала, как мелко подрагивают пальцы.

- Я очень не люблю… недосказанность. Me tearth ты забудешь о нашей работе. Или если со мной что-то случится, как с Тареном, потом тебе будет... паршиво.

- N'ess… - тихо сказала Милеанэль. Не думала, конечно. Но понимала, что потерять члена отряда и потерять кого-то, кто стал чем-то большим, - вещи совершенно разные. И Илларэн это тоже знал. Она помнила, каким эльф был, стоило ей только-только познакомиться с «Aeksinan aenye». Нелюдимый, мрачный - не такой. Время его излечило. А что Милеанна не хотела больше всего, так это причинить ему страдания еще большие, чем тогда он испытал, потеряв Тарена.

Щелкнула охранная печать. Образно, конечно: заклинание не издает звуков, но врачея почувствовала короткий импульс ровно позади себя. Зачем он закрыл дверь, Милеанэль решила раньше времени не думать. Смотрела четко себе под ноги, пока на ее лицо не упала тень: это близко подошедший командир заслонил спиной лучики света, просачивающиеся через окно. Теперь эльфка подняла взгляд, встретилась им с зеленовато-желтыми глазами Илларэна. Коротко ухмыльнулась краем губ:

- И чтобы ты мне угрожал… - язвительно напомнила она, однако, совершенно не держа обиды. Сейчас ее разум был абсолютно чист, поэтому по желанию Илларэну ничего не стоило проверить, дуется ли Милеанна на него за то недоверие и маячившие в его руках двимеритовые кандалы. - …amadan.

Она хмыкнула, поборов желание закрыть глаза и отдаться дрожи эманации. Уперлась спиной в дверь, закрытую на магический блок. У других, наверное, возникнут вопросы, зачем командиру понадобилось ставить на свой кабинет защиту от нежеланных гостей. У нее тоже было, что спросить, но вместо этого Милеанэль коротко и тихо сказала, продолжая пронзительно смотреть ему в глаза:

- Maith.

Она сама подняла руки и обхватила ладонями лицо Илларэна. Цепко - к сожалению, такая у нее была профессия, - так, что не вырваться просто так. Будто Милеанэль боялась, что этот момент так же, как и прочие, ускользнет сквозь пальцы, и потому надо крепко вцепиться в него и не позволить убежать. Сама потянулась навстречу, вынужденно поднимаясь на цыпочки, сама поцеловала.

По-другому, не так, как вечером. Вчера она не была ни в чем уверена, а наутро была уверена, что это все вообще могло присниться. Сегодня от Илларэна не пахло морским бризом, теплым гуляшом и водкой из корчмы; сейчас он нес с собой совсем другое. Табак приятной горечью осел на губах, а в нос бил его запах, природный, к какому не получится найти никакого описания. Милеанэль едва не завалилась назад от непривычной позы, и спасла ее запертая дверь, о которую она отпружинила спиной.

По-другому. Требовательно, будто хотела, чтобы он еще раз, уже не вслух, сказал, что она может ему поверить. И жадно, словно в последний раз.

И правда… к черту. Работу, остальных в штаб-квартире, жителей Горс Велена и, на всякий случай, весь Континент. Очень редко боевой маг может позволить себе утонуть в чувствах, забыть обо всем хотя бы на пять минут. Как хорошо, что в Аретузе учат невербальному сотворению заклятий. Командир был предусмотрителен, а Милеанна - достаточно учтива, чтобы наложить заглушающие чары на окна и дверь. Чтобы никто не слышал; в конце концов, нужно уважать чужое пространство.

Эманации обжигали не готовую к ним кожу, заставляли мелко дрожать. Его тело было теплым, если не горячим, но, наверное, впервые Милеанэль даже не подумала о жаре или болезни. Она вообще ни о чем не думала: только слепо изучала руками старые зарубцевавшиеся раны, часть из которых зашивала сама. Отдалась порыву и позволила себе плыть по течению, желая, чтобы вкус горького табака насовсем остался на ее губах.

* * *

В их жизни ничего кардинально не изменилось. Они по-прежнему работали, и, к удовольствию Милеанны, Илларэн хорошо держал дистанцию. Спуску не давал не меньше остальных, не позволял себе обратиться неприлично ласково, так же, как и остальным, раздавал наряды; только дарил ей иногда полный теплоты взгляд, который, стоило ему моргнуть, сменялся обычной строгостью. Она тоже не подавала виду. На общих собраниях старалась не думать ни о чем, кроме работы или обычных бытовых дел, и не изменила привычке держать часть разума под крепким замком. Иногда врачея чувствовала навязчивую щекотку где-то в затылке и, не жалея, давала любопытному Ирвину крепкий пинок. Иллюзионист хватался за голову и рассыпался в объяснениях, каждый раз - новых, чем вызывал у Милеанны короткие смешки. И, несмотря на постоянные неудачи, снова и снова пытался, пока целительница ненароком не обмолвилась этим при Клаусе. Одного грозного взгляда псионика хватило, чтобы Ирвин на пару месяцев бросил свою дурацкую привычку лезть туда, куда не просят.

Она по-прежнему в основном шаталась по штабу ночами. Редко заходила к Илларэну, а если и заходила, то больше просто посидеть у окна и посмотреть на луну. Чаще - когда он уже отходил ко сну, и сил хватало только на то, чтобы впустить целительницу. Она приходила тихо, как тень, и уходила под утро, пока командир еще спал, а остальные - тем более.

Только один раз она наткнулась на Клауса, когда выходила из командирской комнаты. Застыла в дверях, не зная, как объясниться. А псионик, вышедший из своей каморки по вполне прозаичным делам, только пожал плечами и приложил указательный палец к губам. Ему Милеанэль верила. Знала, что Клаус и без того прекрасно обо всем догадался, но ни с кем этой тайной не поделится. Врачее очень не хотелось быть какой-то особенной в глазах остальных. Тем более - создавать иллюзию того, что и находится она в отряде только по этой причине. Ставить под сомнение авторитет начальства, в конце концов. И потому на людях - субординация, а вечерами иногда - бесстыдная откровенность.

* * *

- Тебе командир просил передать, - вечером после тренировки подсел к Милеанне Клаус, - чтобы ты собиралась. В Туссент на командировку, выдвигаетесь в ночь.

- А? - не поверила своим ушам Милеанна. - А почему…

- …он сам не сказал? - закончил за нее псионик, - не знаю. Мое дело передать.

Сказано - сделано. Запихав в дорожную сумку как можно больше самокруток, полив напоследок цветок и усилив его рост примитивной магией, а потом - быстро приняв бадью, Милеанэль к трем ночи уже была полностью готова. Она собрала еще влажные волосы в очень тугую косу и отправилась за пределы штаба, где уже не действовали охранные заклинания и можно было бы телепортировать. Вряд ли Илларэн решил бы ехать туда верхом… надеялась эльфка.

Конец лета выдался, в противоречие его началу, очень жарким. Однако солнце еще не вышло, и остывшая за ночь земля отдавала приятной прохладой. Интересно, как оно, в Туссенте, думала Милеанна. И почему именно Туссент… это Нильфгаард. Там у них свои чародеи. Что они забыли там…

Правда, Милеанэль, как истинная рабочая пчелка, вопросов не задавала. Даже когда командир появился на улице, придя вовремя - это она выскочила из штаба намного раньше, - не спросила, а что, собственно, происходит. Просто потрясла сумкой, лежащей на плече, и показала, что готова. Разве что язвительно заметила:

- Ты же не любишь порталы.

Одежда командира и так заставила Милеанэль недоумевать, а ответ мало что дал. Собственно, в том и был весь Илларэн: говорит загадками и страшно бесит. Эльфка чуть было не насупилась, но настроение у нее было командное, заряженное на важные дела, потому внешне она оставалась отрешенной; разве что неопределенно пожала плечами, мол, как скажешь. Ей-то порталы были если не привычны, то хотя бы не так страшны. Сама она в искусстве перемещения сквозь пространство была не так сильна, как именитые чародейки, но однажды надеялась составить им серьезную конкуренцию.

Милеанэль приняла руку командира, подумала, что так они точно не разбросаются по местности… правда, это в лучшем случае. В худшем насовсем прирастут друг к другу, и повезет, если только руками, а не выйдут из портала двуголовым единым организмом. Но в отряде принято было доверять. Милеанна и доверяла, потому без страха шагнула в темную пустоту, из которой веяло холодом. Мир закружился, желудок запрыгал вместе с сердцем; к порталам нужно привыкать. Когда воронка, наконец, выплюнула ее на зеленую траву, еще даже не тронутую скорой осенью, Милеанэль смогла устоять на ногах, хоть и не без опоры чужой руки.

Выплюнуло их не на тракт, а поодаль, под лесную крону. Незнакомые запахи чуждого леса ударили Милеанне в ноздри, заставили ее оглушительно чихнуть: в Туссенте будто не прекращалось вечное лето, а росли тут поистине интересные травы - таких в тухлом Велене не сыщешь! Поборов желание припасть на четвереньки и изучить местную флору с вполне понятным умыслом, Милеанна нашла взглядом командира. Тот был внешне отрешенный, но какой-то… дьявол его разбери. Не такой.

- А кто банкет оплачивает, командир? - наконец, поинтересовалась эльфка, - неужто сам император? Не наша территория.

Будто в подтверждение своих слов, Милеанэль чихнула еще раз. Нужно будет обвыкнуться с местными запахами, пришла ей в голову очевидная до боли мысль. Какая удачная добыча для любого ренегата. Если она всех их не распугала своим слишком чувствительным к новому обонянием.

- Вводные хоть бы… - Милеанна шмыгнула носом и достала из сумки самокрутку и огниво. Хотелось почувствовать какие-то более привычные запахи.

- Э-э-э… - даже не сразу нашлась Милеанна. Как-то грустно посмотрела сначала на командира, потом - на самокрутку, которую держала в руках, затем - на сумку на плече… Одновременно ей захотелось обнять Илларэна и треснуть его по загривку этой самой поклажей.

- Ну ты выдумал… - наконец, подобрала она наиболее вежливые слова. Умудрился назвать отдых «командировкой»… Клаус же наверняка знал, но даже не заикнулся! Вот ведь жук! А Илларэн на что рассчитывал? Что она очень хорошо различает его дурацкие намеки? За столько лет понимать их не научилась, а тут - раз! - и прозреет? Милеанэль высекла из огнива маленькую искру, со второго раза смогла поджечь самокрутку. Травяной дым ее приятно отрезвил. Эльфка подняла взгляд к поразительному звездному небу Туссента. С другой стороны, виды тут очень уж завораживающие… - Ты хоть предупреждай. Командировка, сказано же было… Arse, Илларэн, ты заставляешь меня чувствовать себя дурой.

Самокрутку Милеанна уничтожила за четыре полные затяжки и смяла в ладони левой руки окурок. Перчатка была выполнена из достаточно плотной кожи, а ее рука… не стоит о печальном. Врачея внешне меланхолично пожала плечами, мол, да я даже не уставала, чтобы отдыхать…

И без мести, к сожалению для Илларэна, она не могла обойтись. Уехать подальше от всего мира - это прекрасно… но мог бы предупредить? Этот жест даже не был заметен со стороны, да и не был направлен напрямую на эльфа. Только на свисавшую над ним тонкую ветку, которая причудливо изогнулась и мягко, но ощутимо хлестнула командира по затылку, разве что немного нарушив его идеально собранный хвост.

В Боклере все было иначе. Сельская девочка Милеанна и вовсе старалась держать рот закрытым и одергивала себя, стоило челюсти начать отвисать вниз. Превосходная архитектура... сразу видно, что здесь постарались эльфские мастера. Неожиданно в Боклере она почувствовала себя так, будто ненадолго вернулась домой. Видны, однако, и руки людей - умудряются они испортить все, к чему прикасаются. Иногда Милеанэль недовольно фыркала, ловя на себе оценивающие взгляды. С раннего утра на улицах города уже шуршали рабочие, перетаскивая тяжелые грузы от пристани, возя повозки на рынок, открывающие лавки. Два высоких эльфа, одетых явно не по местной моде, не могли не привлечь внимание. К счастью, укрытие нашлось быстро в одном из трактиров, в которых Илларэн привел Милеанну так уверенно, будто бывал тут каждую зиму. Наверное, пережидать холода здесь превосходно, думала эльфка, больше глазея по сторонам.

Нильфгаард, оказывается, не лишен красоты.

В комнате ей, однако, было не так уютно. Причина - огромное количество свеч, которые служанки натаскали, будто желая насолить постоялице. Милеанна потому сразу и подкралась к командиру, рядом с которым держалась, будто маленький ребенок, цепляющийся за подолы отцовского плаща. В объятиях Илларэна было намного спокойнее, но все равно... Она будто спиной чувствовала эти маленькие зловещие огоньки, назойливо пляшущие в подсвечниках.

- Ты бы поспал. А потом пойдем прогуляемся. Хочу тут посмотреть побольше.

* * *

После завтрака и горячей бадьи, которую принял командир, - Милеанна купалась прямо перед отъездом и не очень любила теплую воду - они отправились в город. Однако в нем врачея чувствовала себя слишком чужой: слишком вычурной была нильфгаардская мода, умноженная на сто в Боклере, где невероятно ценилась утонченность и умение выделиться из толпы. Насмотревшись на разноцветные платья, изумительного извращения воротники и наслушавшись местной поэтичной речи, Милеанэль быстро попросилась за город. С какой-то маниакальной страстью затащила Илларэна на местное кладбище, где час ходила в молчании и изучала эпитафии, проникаясь колоритом.

- Ты смотри, как все предсказуемо, - сокрушалась она, - женщины только как "добрые, заботливые, любящие", а мужчины - "душа компании, харизматичный, город его не забудет"... У них тут еще и равноправие!

К середине дня они оказались у берегов Сансретура. Наверху, на мосту, - корчма "Куролиск", внизу - приятный ногам песчаный берег. Милеанэль с нескрываемым удовольствием опустилась на берег под тенью, которую отбрасывало буйно цветущее дерево. Кажется, Боклер и не подозревал, что скоро будет осень. Здесь царит вечное лето.

- А кто твой отец? - вдруг спросила Милеанэль, похлопав ладонью рядом с собой и приглашая Илларэна сесть. - Искусный маг. Такого обращения я нигде не видела.