С его последнего визита в Цинтру прошло меньше года, но совсем ещё молодой мужчина в дорогом чёрном плаще и высоких сапогах, шедший по улице с гордо поднятой головой напоминал прежнего себя разве что тяжелым взглядом тёмных глаз, слишком тяжёлым для юного, не слишком ладного лица.

Риенс очень сильно не любил Цинтру.

Тогда, почти год назад, он был просто затравленным, испуганным заключённым одной из местных тюрем, оставленным теми, на кого он полагался и с его точки зрения брошенным в ту грязную яму совершенно безвинно. Долги, в которые он умудрился влезть, он какой-то проблемой и проступком не считал, был убеждён, что может с этим справиться, о чём неоднократно говорил своим обвинителям. Само собой, платить он ничего не собирался и намеревался просто свалить из маленького королевства при первой возможности, но всех клятвенно заверял в обратном. Ему почему-то никто не верил. Положение казалось безнадежным. Соседи по камере серьёзно к уже очевидно бывшему каэдвенскому убийце серьёзно не относились, а сам он путей для побега или хотя бы возвращения долга не видел. Положение становилось унизительным и пугающим, Риенсу с огромным трудом давался каждый день в яме, а просвета видно не было.

Поэтому когда на горизонте нарисовался какой-то чародей, властно предложивший оплату долга в обмен на службу, бывший убийца согласился даже не задумываясь, разве что не вцепился в неожиданного благодетеля, боясь, что тот может передумать. Его совершенно не волновало чем именно его займут. Деликатные дела? Пожалуйста! За освобождение из этой дыры он будет убивать не задумываясь. 
«Я сделаю всё, что вы скажете, только вытащите меня отсюда!»
Маг улыбнулся. Плохая это была улыбка, надменная, властная, жестокая. Но в тот момент она казалась лучом уже почти забытой надежды.
Вильгефорц, так звали того мага, оплатил все долги недальновидного юноши, и ещё пеню сверху. Тюремщики были только рады.

Тогда, покидая Цинтру, Риенс больше напоминал подобранного на улице брошенного щенка, боящегося не вовремя тявкнуть и не отходившего от нового хозяина даже на шаг в сторону.
Теперь же в это недружелюбное королевство вернулся победитель. Человек с неограниченными ресурсами, дерзкой осанкой и манерами хозяина жизни. И, конечно же, такой каменной стеной за плечами, которой могли только завидовать другие исполнители. Риенсу нравилось быть исполнителем. Необходимость следовать приказам и делать заданную работу не вызывало у него ощущения покушения на личную свободу. Тем более, что как раз в личной свободе он себе не отказывал. Щенок быстро научился не только лаять, но и кусаться.

Сегодня он вернулся в Цинтру по приказу Вильгефорца в поисках некой Цириллы, совсем ещё крошечной княжны. Девушка очень интересовала Вильгефорца, и тот требовал узнать о ней всё, что только возможно, в первую очередь где и с кем та жила, как проводила время и насколько реально было с ней встретиться.
На эти поиски Вильгефорц выделил своему новому помощнику чертовски много времени, и Риенс не преминул включить в своё пребывание в Цинтре и собственные дела, которые, конечно же, никак не уступали по значимости поискам юной княжны.

Встреча в трактире была частью замысла Вильгефорца – великий мэтр любил детально проработанные планы, не отказывая себе в деталях. Иногда он даже связывался с нужными людьми наперед своих помощников.
Со слов Вильгефорца, чародейка по имени Аурелия могла стать ценным источником информации и недурным союзником в грядущих поисках. Риенс не понимал трепета вокруг этого ребёнка, но Вильгефорцу внимал безоговорочно. Но поиски княжны чем-то серьёзным не считал. Ребёнок не убежит, не схитрит, не даст боя. Что тут может быть сложного?
Трактир был неплох, пах теплом и свежим хлебом, пол и столы сияли чистотой, а среди посетителей не маячило ободранных спин пьяниц и бродяг. А прямо навстречу едва успевшему осмотреться шпиону вышла совсем ещё юная девчушка. Риенс опустил взгляд и как-то вздрогнул. Чем он выдал себя? Как эта Аурелия смогла проникнуть через ментальные блоки, установленные Вильгефорцем? Несколько секунд ему понадобилось, что собраться с мыслями и вернуть самообладание. Шпион сощурился и поджал губы.
- Веди меня к своей хозяйке.

Вероятно, он должен бы держать несколько вежливее, пусть даже ему навстречу вышла не сама чародейка, с которой у него назначено встреча, а всего лишь какая-то юная девушка, почти ещё девочка. Тем более, он не знал, кем была эта девушка. Ладная, стройная, со светлым лицом, на котором не отражалось ни капли страха или подчинения. Служанка? Помощница? Идей не было. Риенс просто смотрел в большие глаза, полные всё ещё почти детской непосредственности, и понимал, что все его попытки продемонстрировать собственное превосходство вдребезги разбились об этот чистый, невозмутимый взгляд, явно заинтересованный не только гостем, но и миром вокруг.
Так себе начало.

Шпион хмыкнул в ответ на непонятный звук и огляделся по сторонам, пытаясь понять, как отнеслись к сложившейся ситуации другие посетители этой без сомнения недешевой таверны. Почему-то ему было не плевать, что о нём думали окружающие. Он желал страха и почтения во взглядах цинтрийцев, но с этим пока как-то не срасталось. Но осуждения и презрения тоже не находилось. А потому осталось только следовать за этой прыткой девушкой на обещанную встречу.

Поднявшись на второй этаж, Риенс терпеливо ждал, пока его спутница аккуратно постучит в дверь и дождётся ответа.
«Войдите».
Волевой, сильный женский голос. По спине пробежали мурашки. Риенс выдохнул и приосанился, скинул с головы капюшон и поправил плащ, стараясь при этом, чтобы его возня осталась незамеченной для юной девушки, за спиной которой он переминался с ноги на ногу.
Шпион нервничал.
Он работал на Вильгефорца меньше года и за это время успел распробовать богатую жизнь и собственную власть, но ещё не до конца привык к тем людям, с которыми ему приходилось встречаться.

Дверь скрипнула и отворилась, девушка уступила ему путь. Риенс шагнул вперед и остановился. С кресла полным достоинства движением поднялась величественная женщина в алом платье и дорогих мехах. На её фоне шпион безнадежно терялся, и он отлично это понимал. Цепкий взгляд красивых глаз скользнул по гостю, Риенс сбился с дыхания. Чародейка протянула руку. Шпион на мгновение замешкался, решая, что же ему с этим делать. Но этикет был весьма строг и Вильгефорц успел проследить за тем, чтобы его ученик выучил всё должно и при встрече с первым же высокопоставленным лицом не натворил дел. Молодой мужчина аккуратно коснулся ладони женщины почти, что кончиками пальцев, не слишком изящно, явно без должной тренировки, но всё же почтительно поклонился, завершая приветствие церемониальным поцелуем.
Не то чтобы это слишком претило ему, но ощущал он себя явно тревожнее, чем стоило бы в такой ситуации. Шпион позволил изящным женским пальцам выскользнуть из его руки, а затем выпрямился, выдавая некоторое напряжение.
- Госпожа Аурелия, это честь. Меня зовут Риенс. Я прибыл по приказу мэтра Вильгефорца, чтобы обсудить наше сотрудничество. Господин уже связывался с вами, не так ли?
Молодой чародей отчаянно надеялся, что ему не придётся самому рассказывать обо всём, в чём он нуждался и о деле, которое собирался провернуть.

Его оценивали. Конечно же, его оценивали, по-другому и быть не могло. А он должен был не подвести своего хозяина и произвести положительное впечатление. К этому чувству он ещё не привык. И совершенно не знал, что делать в том случае, если это впечатление окажется негативным. Ему казалось, что такое просто невозможно, а сам Вильгефорц никогда не давал ему инструкций на случай подобной ситуации.
Зато Риенс умел подчиняться. Без сомнений, без колебаний, не задавая ни одного лишнего вопроса. Это отметили ещё в каэдвенской секретной службе. Его учили убивать – он ни разу не спросил зачем. Ему указывали цель – он ни разу не спросил в чём провинился тот или иной человек, чем заслужил подобную участь, и нет ли способа найти какой-то иной выход, прежде чем перейти к крайним мерам. Нет, убить значит убить. Значит так надо. И он это сделает. Вильгефорц так же оценил по достоинству послушание своего нового помощника, которому, казалось, можно было поручить вообще всё, что угодно – принести эля из корчмы неподалёку или вырезать соседскую семью. А Риенс только радовался, что не разочаровал своего спасителя. Память о Цинтре всё была жива.

Сдержанная улыбка Аурелии говорила о том, что с первым впечатлением у него всё же получилось. Может, не в совершенстве, но знакомство можно назвать успешным.
- Конечно, госпожа.
Вот это не слишком любил. Вводить кого-то в курс дела. Особенно, когда дело казалось лично его, отдавая предпочтение сделкам, в которых ему нужно было лишь прийти и получить всё необходимое, не затевая долгих разговоров. Но Вильгефорцу, само собой, было виднее как поступить в конкретной ситуации.
Риенс глянул в сторону, где стояла, переминаясь с ноги на ногу, юная девушка. Он так и не мог понять, чем она была – то ли весьма нерадивой ученицей, то ли доверенной слугой, раз чародейка позволяла ей находиться в одной с ней комнате при столь важном знакомстве. Но это лишь долги секунды, лишь один брошенный взгляд на знакомую фигурку, прежде чем та скрылась в дверях.
- Разве я могу отказаться от такого предложения, госпожа Аурелия? Благодарю Вас.
Шпион с радостью уселся на предложенный стул. Демонстрируя вежливую заинтересованность, Риенс слушал, как чародейка делится историей своей недалёкой всё-таки ученицы, хотя на самом деле в тот момент пытался решить, как  наиболее гармонично и убедительно рассказать о цели своего прибытия. Тут можно было и Бан Ард поблагодарить, всё-таки грамотностью и начитанностью он был обязан именно академии. Вряд ли Аурелия стала бы выслушивать несвязный лепет обычного наёмника, которого в лучшем случае какой-нибудь церковник научил в детстве читать, и то сильно через слово.
- Без сомнения это щедрый поступок, и однажды девочка сможет оценить всё, что вы сделали для неё.
Знала ли сама Аурелия, где Вильгефорц подобрал своего помощника? Была бы она так же благосклонна, зная, что её собеседник ещё год назад от безысходности разве что не лез на грязные прутья тюремной камеры?
- Мой хозяин сказал, что вы лучше всех в своём деле. И что именно вы сможете достать то, что ему нужно. А именно его интересует информация о королевском роде. Больше всего его интересует внучка королевы Калантэ,
юная княжна, которую уже величают Львёнком из Цинтры.
Риенс сложил в руки в замок, движения выдали некоторую нервозность. Шпион слегка закусил губу и выждал несколько мгновений, прежде чем продолжить.
- А ещё хозяин сказал, что вы можете обеспечить для меня возможность попасть на бал, что устроят послезавтра в поместье судьи Герберта Феллера.

Каждый жест имеет значение. Вроде бы неловкое прикосновение рукой к груди, поставленные пятка к пятке ноги, опасная улыбка, играющая на уголках рта. Абсолютно всё имеет цену. Первое время было так сложно. Сложно уследить за каждым своим движением, отражающим бушующие внутри человеческого тела эмоции. А потом это стало даже походить на какую-то особенную, крайне увлекательную игру. Хороший убийца должен отлично понимать каждое движение другого человека. Хороший дипломат обязан следить ещё и за каждым своим движением.

В ответ на улыбку Аурелии Риенс чуть поклонился, стараясь выглядеть восхищенным и заинтересованным. Им нужны были союзники здесь, в Цинтре. И его хозяину, и лично ему самому. Он не знал, зачем Вильгефорцу понадобилась королева Калантэ и её внучка, мэтр не распространялся о своих планах и интересах. Впрочем, так и должно быть. Если его агент будет схвачен, то всё, что можно будет вытрясти из неудачника это его личные домыслы и догадки. Риенс это понимал, но попадаться совершенно не собирался, и уж тем более не считал себя неудачником. Но в догадках себе не отказывал. Наверняка, это дело связано с политикой, с чем же ещё? У Львёнка из Цинтры непростая история. Дочь Калантэ умудрилась связать себя узами брака с каким-то бродягой, если верить байкам, добиравшимся до Севера, даже проклятым. А потом она и вовсе погибла, когда её корабль затонул в шторме. Девочка осталась на попечении бабушки. Необычная история для королевской семьи. Но что из этого интересовало Вильгефорца? Вероятно, он даже не догадывался. Иногда от мыслей о могуществе мэтра по коже бегали мурашки. И это было прекрасно.

- Всего неделю? Ваши возможности действительно вызывают восхищение, госпожа Аурелия.
Риенс приложил руку к груди и медленно кивнул.
- Я буду счастлив передать мэтру эти новости.
«Что же до вашей второй просьбы…»
Молодой чародей шпион напрягся, но отчаянно старался не выдать свою исключительную заинтересованность в этом вопросе и вести себя так, будто посещение бала в доме судьи это лишь часть заранее подготовленного и проработанного плана. Шпион заглянул в глаза чародейке, пытаясь понять не выдал ли он себя чем-то, но, конечно же, мысли и эмоции утонченной женщины оставались для него полной загадкой.

От подступающего волнения отвлёк тихий стук в дверь. Риенс чуть повернул голову, следя за дверным проёмом. В приоткрывшуюся щель протолкнулась юная ученица чародейки с подносом в руках. Праздная беседа о с трудом добытом вине заставила тягостные мысли отойти на задний план и внесла в разговор какие-то обыденные нотки. Пытавшийся выслужиться перед чародейкой трактирщик, неловкая помощница. Риенс слегка ухмыльнулся и принял из рук девушки бокал, а после сделал небольшой, аккуратный глоток. Это тоже было частью обучения. Вино пьётся не залпом как эль в дешевой корчме, несмотря на то, что в некоторых ситуациях хотелось проглотить залпом весь бокал и ещё пожаловаться, что наливающий, наверное, краёв не видит.

Шпион внимательно слушал свою собеседницу, жадно ловя каждое слово и буквально не зная, куда деть руки, крутил в ладонях бокал, не зная как справиться с эмоциями. Похоже, его ни в чём не заподозрили. И у Аурелии было приглашение. Но посетить она его не может. Риенс всё никак не мог подобраться правильные слова так, чтобы сложился один единственный верный вопрос. Впрочем, не понадобилось.
- А…
В этот момент шпион глянул на юную помощницу чародейки совершенно другими глазами. Не как на мельтешащую где-то под руками девчонку, а как, возможно, на его спутницу в весьма непростом и неофициальном деле.
Только этого не хватало! Она обо всё доложит хозяйке. Но девчонка может стать его прикрытием и оправданием появления на балу. Сколько вопросов может сняться, если это он будет спутником. Возможность, это всё равно была возможность.
- Это честь для меня сопровождать вашу ученицу на этот бал.
Юная девчушка не выглядела слишком восторженной от этой идеи.
Смотревший на неё шпион – тоже.

Как-то не так представлял себе Риенс воплощение своего, без сомнения, удачного плана.  Только, как оказалось, не до конца продуманного. Но какие могли возникнуть проблемы? Разве кто-то мог отказаться от исполнения просьбы самого великого мэтра Вильгефорца, той выгоды, которое сулит подобное сотрудничество? А в обмен такая мелочь – всего-то бал в особняке цинтрийского судьи Феллера.

Риенс скрипнул зубами, вспоминая фамилию человека, отправившего его гнить в яме, надменное лицо этого чванливого законотворца, спесивый взгляд маленьких глазок на побитом беспощадной старостью лице.
Всего-то пробраться в особняк по официальному приглашению и, когда все будут разгорячены дорогим хмелем и танцами, ненадолго отлучиться, копнуть поглубже и вынести на свет всю ту грязь, которой полнится жизнь любого законника. Феллер, ты ведь брал взятки, не так ли? Может быть, даже особняк не совсем за своё золото строил? Кого ещё ты осудил на муки? Кого шантажировал? Риенс планировал узнать всё. Но куда больше он мечтал увидеть вытянувшееся лицо судьи, когда тот увидит некогда обвинённого им преступника со всеми этими доказательствами на руках.
«Я сломаю твою жизнь!» - Клялся шпион.

Только теперь он пойдёт туда не один, а с совсем ещё юной девушкой в нагрузку. Точнее, официально, это он пойдёт с ней, надо не забывать этот небольшой нюанс.
Молодой шпион бросил ещё несколько косых взглядов на будущую спутницу, но ничего кроме несколько растерянного юного личика и красивых больших глаз так и не рассмотрел.
- Да, госпожа Аурелия.
Чародей глубоко поклонился.
- Искренне благодарю вас за столь плодотворную встречу. Вы превзошли мои самые смелые ожидания, и я уверен, что мой хозяин будет такого же мнения.

Через день Риенс явился в точно назначенное время, даже на несколько минут раньше, чтобы не огорчить чародейку возможным опозданием. Вместо пусть качественной, но всё же дорожной одежды, шпион был облачён в дорогой камзол и кожаные сапоги, явно приобретенные на днях. Аккуратно зачесанные назад волосы оставляли лицо открытым и подчёркивали молодость уверенного в себе мужчины.
- Госпожа Аурелия.
Отточенный поклон в качестве приветствия. И чуть резковатые, скованные движения, выдававшие напряжение молодого человека.

Балы, званные вечера, торжественные встречи, плавно перетекавшие у увеселительные мероприятия – всё эти сборища вызывали у Риенса исключительно двоякие чувства. С одной стороны его тошнило от надменных, спесивых лиц богатых дам, облаченных в самые что ни на есть изысканные наряды, от взглядов, которыми эти мазели щедро награждали всех встречных, от того, как они смотрели лично на него. Иногда презрительно, иногда жадно, а порой и вовсе высокомерно. Судари изо всех сил старались не отставать от своих спутниц, пусть чаще всего и не выделялись такой же роскошью в одеяниях, предпочитая строгий стиль. Хотя и тут бывали исключения. Чертовы курвины ублюдки, среди которых приходилось следить за каждым движением, каждым взглядом, каждым словом.
Но были и свои преимущества. Все эти мероприятия были отличным источником информации и новых связей. Да и когда ещё выдастся возможность оказаться в обществе, которое не зря называли высшим.
«Придёт время, и это я буду смотреть на вас с пренебрежением».
Но сегодня его целью был один единственный человек.

Только уделив внимание чародейке, Риенс перевёл взгляд на свою будущую спутницу. Ухоженная, красивая девочка, тут ничего не скажешь – Аурелия постаралась на славу, чтобы её ученица не опозорила свою наставницу. И всё равно в тёмном взгляде чародея виднелось превосходство, он словно давал понять, кто тут занят делом, а кто просто малолетняя обуза.
Но, кажется, им обоим придётся смириться с происходящим.
На плечи девочке лег точно подогнанный по размеру плащ, уложенный с какой-то женственной нежностью. Забота в голосе и движениях Аурелии стала неожиданностью для молодого шпиона. На доли секунды Риенс даже растерялся.
- Конечно же, госпожа Аурелия.
Ещё один глубокий поклон. Что же, он действительно собирался вернуть девчонку целой и невредимой. Лишь бы под ногами не путалась и не задавала лишних вопросов.

Моросил мелкий, противный дождь, но, к счастью, дорогу до поместья они проведут в удобной, богатой карете. Небольшие прелести высоких связей. Риенс отряхнул с плеч мелкие капельки дождевой воды и попытался поудобнее устроиться на мягком сиденье, несколько раз сменил позу, прежде чем наконец-то успокоился. Предстоящее мероприятие будоражило кровь, смешивая в душе желание впиться кому-то в горло и бежать прочь. Необходимость просто сидеть, ещё и практически не шевелясь, казалось настоящей пыткой. Риенс несколько раз бросал взгляды на девчонку рядом, а затем переключился на мелькавшие в вечернем сумраке цинтрийские постройки. Разговаривать он не собирался, но у Фионы на этот счёт были иные планы.

Шпион обернулся на голос девушки, тонкие губы дрогнули. Знал ли он судью Феллера? О да, чёрт подери, он знал этого зазнавшегося выродка. Смотрел в маленькие, надменные глазки, когда тот с тошнотворным спокойствием зачитывал ему обвинительный приговор, когда по воле этого ублюдка его бросили в яму. Унизительный ужас, который он испытал в те моменты, отвратительное чувство оборвавшегося в груди сердца и сжавшей горло цепкой руки, были лишь топливо для бурлившей сейчас в душе шпиона ненависти.
- Немного.
Риенс вложил в ответ всё сдержанное достоинство, на которое был способен, видя представшее перед глазами лицо треклятого судьи. Шпион дернул плечами и глубоко вдохнул. Девчонка была не просто его пропуском на бал, а он - не просто спутником протеже госпожи Аурелии, решившей выпустить свою ученицу в свет. Нет, девочка была глазами и ушами чародейки, которая, без сомнения решит проверить своего нового союзника. Но ничего страшного. Не первый раз на него пристально смотрели чьи-то бдительные глаза.
- Мы виделись, мельком.
«..подсудимый виновен в…»
Риенс сжал зубы. Действительно мельком.
«Ты пожалеешь об этом».
Рука сжала обитой дорогой ткань сиденье. Ещё один глубокий вдох. Время судьи ещё придёт. Надо просто чуть-чуть подождать. Расплата уже близко.
- Скажи, Фиона, тебе уже доводилось бывать на балах?

То и дело бросая короткие высокомерные взгляды на свою спутницу, Риенс, конечно, не мог и догадываться о том, что в душе ощущает девушка. Она казалась ему ещё совсем юной, хотя на самом деле он был старше её менее, чем на десять лет. Но почему-то в таком возрасте каждый год казался весомым аргументом зрелости и ещё одним поводом ощутить своё превосходство. Ну чему могла научить Аурелия свою молоденькую протеже за столь короткое время? Зажигать свечки и сталкивать яблоки стола? Вот почему девушка не оказалась в Аретузе – он понимал, чародейке нужна была её личная помощница и ученица, ведь Аурелия точно не преследовала единственной целью подарить девчушке будущее.
И теперь во внимательном взгляде больших почти детских глаз молодой помощник Вильгефорца не видел какого-то подвоха. И, по правде говоря, возможно он и сам не понимал всего того, что способна была ощутить его чуткая спутница.
Какой естественной казалась ему его собственная ярость! Какой праведной, какой справедливой. Его собственная ненависть усыпляла бдительность. Казалось, что события просто не могут развиваться иначе. Всё должно пройти по его плану.

Ни странный звук, который издала девушка, ни бегающий взгляд не привлекли внимание Риенса. Он воспринимал всё как само собой разумеющееся. И то, что он счёл лёгкой растерянностью Фионы – тоже. Водила ли Аурелия свою ученицу на балы или званные вечера? Вполне возможно, всё зависело от отношения к подобным мероприятиям самой чародейки. Но Аурелия уж точно не выглядела затворницей, предпочитавшей дни и ночи проводить в одиноком исследовании магии, сторонясь любого общения. Нет, чародейка сияла, словно звезда на ночном небосводе, и вряд ли её ученица избежит такого же пути.
В будущем.
Риенс довольно ухмыльнулся. Такое положение вещей его устраивало. Фиона никогда прежде не бывала на балах, а значит не знала о всех преимуществах этих увеселительных действ. Меньше всего молодой шпион желал, чтобы девушка начала своевольничать и проявлять инициативу.

- Не навязывайся тем, кто не проявляет интереса к тебе.
«Не отсвечивай и не нарывайся». Но так Риенс сказать не мог. Ему приходилось напрягаться, подбирая слова, чтобы заменить привычные для убийцы и шпиона реплики на нечто, способное облечься в вежливые и достойные тона.
- Не привлекай внимания.
Шпион задержал взгляд на девушке, каждое слово он произносил медленно, вкладывая в него всю возможную значимость. 
- Будь вежливой, если к тебе всё же обратятся.
Как бы этого не хотелось. Но кто знает этих придворных мазелей, завидующих юной красоте и сударей, желающих к этой красоте прикоснуться.
- Не отходи от меня слишком далеко.
Он ведь обещал беречь девушку, вернуть её Аурелии целой и невредимой. Не хватало только потерять её на балу и вместо запланированного возмездия искать пропажу, тратя время и нервы попусту.
- И не верь им всем. Что бы тебе не говорили. Они там не для того, чтобы говорить правду.
Бал и его гости могли очаровать доверчивую юную мазельку. Где ещё она увидит такой блеск и такую роскошь? Но всё это было ширмой. Украшение. Красивой картинкой. Вряд ли Фиона знала как этим всем пользоваться.
Он тоже шёл туда не для того, чтобы говорить правду.
- И не забывай. У нас дело, мы прибыли сюда не ради развлечений.
Карета остановилась. Риенс слегка дёрнулся, словно стряхивая с себя напряжение. Дорога заняла куда меньше чем времени, чем они ожидал. Или ему так показалось. Не важно, оно к лучшему.
Дверца кареты отварилась. Молодой шпион изящно вышел наружу, обернулся и протянул руку спутнице.
- Не подведи меня.

На что может быть способная пятнадцатилетняя девчонка? Или тринадцати? Или ещё младше? Риенс совершенно не мог оценить на глаз истинный возраст юной девушки, не понимая сколько той всё-таки на самом деле может быть лет. Одно было понятно – достаточно, чтобы носить элегантные взрослые платья и ходить на балы. Вероятно, девочка уже считалась вполне завидной невестой для некоторых молодых дворян, ищущих партию, как говорили некоторые, «с перспективами». Наверное, такие будут и на этом вечере. Шпиона всё никак не покидала мысль, что следить за девушкой ему придётся где-то столько же, сколько и заниматься настоящим делом.
Поэтому он так настойчиво убеждал юную спутницу не сверкать на балу всей своей эффектностью и не одарить молодого чародея какими-нибудь сюрпризами, вроде неожиданных знакомств с кем-то из влиятельных цинтрийских дворян или, упаси Тьма, внезапного исчезновения посереди вечера. От такой перспективы и вовсе бросало в холодный пот. Риенс вполне живо мог представить, что сделает Аурелия, если он заявит, что потерял её ученицу. У него были шансы пережить и такой исход, если чародейка не захочет слишком уж сильно ругаться с Вильгефорцем. Но то, что пряталось за словом «пережить» очень сильно совпадало с его пожеланиями на сегодняшний вечер, да и в целом по жизни.

Поэтому он изо всех сил пытался убедить Фиону быть спокойной и незаметной, как и полагается шпиону, и был готов даже угрожать, хотя такого тоже не хотелось. Аурелия узнает. Аурелия связывала его по рукам и ногам, загоняя в рамки совсем уж приторного приличия.
- Прекрасно. – Одобрил Риенс согласие девушки, отдельно отметив про себя насколько приятно ему слышать обращение «господин» в свой адрес.
Девушка вполне элегантно покинула карету, опираясь на руку молодого человека, как и полагается даме. Краем глаза шпион замечал движение, людей, которые тоже спешили на бал, стремясь при этом сохранить все доступное им достоинство и претензию на величие. К счастью, дождь закончился, и льющаяся с неба вода не омрачила ни чьего настроения, включая и самого Риенса, который совершенно не планировал промокнуть ещё до начала мероприятия.
На мгновение шпион задержался, глубоко вдохнул и расправил плечи, гордо вскинув подбородок. Никто не должен был даже на миг усомниться в том, что именно тут ему самое место. В том, что он действительно господин. Девушка держала его под руку, как и полагалось при таком приёме, а там, изнутри, уже звучали голоса и музыка. Большая часть гостей уже, должно быть, нашла себе дело. Отлично.

- Добрый вечер. – Вежливо и совершенно спокойно ответил Риенс, а затем взглянул на свою спутницу. Ему это не нравилось. Не нравилось, что такой важный момент, по сути, был не в его руках, не под его личным контролем. Тонкая девичья ручка сжала его предплечье, лицо шпиона чуть дрогнуло, но выражение тёмных глаз совершенно не изменилось. Молодой чародей аккуратно переступил с ноги на ногу, не в силах держать эмоции под полным контролем.
- Конечно оно у тебя, как ты и хотела. – Подыграл Фионе мужчина, но в голосе зазвенело плохо скрываемое напряжение. Обычное напряжение для того, кто, может быть, просто слегка возмутился рассеянностью своей спутницы. Наверное, слуга видел немало таких пар и оба молодых человека не слишком выделялись из общей толпы. Точнее, не выделялись совершенно.

По крайней мере, так было, пока Фиона не вытащила на свет конверт с изломанной печатью. Рука Риенса дрогнула, шпион сжал зубы, глядя на сомнительные бумаги, предъявленные слуге.
«К чертям собачьим, что здесь происходит?!»
Мысль о том, что Аурелия решила просто поиздеваться над ним, казалось совсем какой-то нереальной. Быть такого не может. И всё же конвертик перекочевал из рук девушки в ухоженные ладони слуги. А Риенс следил за ним словно увидевшая близкую добычу кошка, замерев и не отрывая немигающего хищного взгляда от предательского конверта. Слуга вертел в руках конверт под мурлыканье Фионы, больше похожее на изящные попытки оправдаться и пока совершенно не возмущался. Хотя по всей логике уже должен был выкинуть обоих наглецов прочь.
Может быть, приглашение внутри? Но слуга вёл себя так, словно ничего внутри и не должно было находиться. Спина покрылась холодным потом то ли от страха, то ли от злости. Казалось, ещё немного и у Риенса просто лопнет всякое терпение и выдержка, которых и так было чертовки мало. Но он совершенно не знал с чего начать выражать своё бурное возмущение, потому что пока не происходило ровным счётом ничего такого, что могло бы стать причиной конфликта.

И неожиданно слуга просто ответил: «Всё хорошо». Шпион дёрнулся, словно его что-то укусило, и удивленно моргнул, таращась на конверт. Всё просто не могло быть хорошо.
- Ри…
Он никогда не скрывал своего имени. Вильгефорц поощрял его в этом начинании. Но не сейчас. Сейчас судья не должен был узнать о нём раньше времени. О том, что Феллер давным-давно забыл какого-то там Риенса, осужденного за долги, сам шпион даже и подумать не мог.
- Риордан. Господин Риордан. – Молодой чародей кивнул.
Подождав, пока представится и его спутница, шпион коротко кивнул слуге и направился внутрь, наконец-то позволив сделать себе глубокий вдох. А затем тихо, но с нескрываемой смесью претензии, возмущения и любопытства обратился к Фионе, разве что не нависая над ней всем своим немалым ростом:
- Что это было? Что ты сейчас сделала?

Риенс нервничал. Не слишком заметно для окружающих, его выдавали лишь немного дерганые движения и напряженные мышцы, но кто в молодости не беспокоится перед балами! Такое поведение у бывалых завсегдатаев таких вечеров обычно вызывало лишь снисходительные улыбки. Вот только застрявший в проходе молодой человек с ещё более юной девушкой дергался не из-за того, что не сможет преподнести себя в должном свете, не удержит марку или опозорится перед столь представительной публикой.
Нет, Риенс ощущал, что точно продуманная и контролируемая ситуация идёт как-то не так. Ещё пять минут назад он был уверен, что тащит за собой совсем молоденькую, но в будущем может быть перспективную чародейку, которая в данном конкретном плане будет для него вынужденной помехой, неким грузом, с которым придётся не только считаться, но и бережно хранить и вернуть в целости. А теперь эта самая «может быть в будущем всё-таки чародейка» без видимых усилий задурила голову слуге на входе и выдала потасканный бесполезный конверт за приглашение на вечер в особняке самого судьи. По сути, они прошли безо всякого на то разрешения. В голове шпиона смешались в кучу метавшиеся мысли. Как Фиона это сделала? Сможет ли повторить? Какой природы эта сила? Как он лично сможет это использовать?

А потому он должен был знать, что происходит и теперь навис над девушкой, нетерпеливо требуя ответов. Девушка же скромно опустила глаза, так что теперь они действительно куда больше напоминали пару, в которой кавалер отчитывал свою даму за недостойную такого вечера забывчивость. Но спросить в чём дело и почему она так медлит с ответом, Риенс Фиону не успел.
Слуга явил миру некого господина Мендельхейма и четырех сопровождавших его выдр разного возраста. Риенс поднял взгляд и даже неохотно чуть отступил назад, пропуская вперед сверкающее дорогими нарядами и предвкушающими улыбками семейство. Самая мелкая выдра даже чуть не протопталась по ногам и без того напряженного шпиона, но привлекать внимание было недопустимо, поэтому неаккуратная девчонка удостоилась лишь испепеляющего взгляда.
Проводив глазами источник раздражения, Риенс снова обернулся к Фионе, но девушка успела перехватить инициативу.
- Хорошо. – Шпион согласился, хоть и недовольно поморщился. Он-то желал услышать ответ здесь и сейчас.
Позволив девушке взять себя под руку, как и полагается гостям этого вечера, Риенс последовал за семейством выдр вглубь зала.

Да, на бедность господин Феллер точно не жаловался. Роскошные украшенные канделябры под потолком, накрытые белоснежными скатертями столы с лёгкими закусками вдоль стен, слуги, ловко несущие мимо сбивавшихся в группы гостей блестящие подносы с вином.
«Ублюдок».
Риенс недовольно поджал тонкие губы, ещё больше обретя сходство с высокомерным сыном какого-нибудь богатенького офицера или дворянина. Взгляд тёмных глаз медленно скользил вдоль стен, отмечая каждую дверь, каждого охранника, каждого подозрительного человека, а заодно и украшавшие эти стены картины и подсвечники.
«Зазнавшийся, сытый ублюдок».
Шпион чуть приподнял голову, разглядывая балкон над дальним концом зала, лестницу, которая вела к нему, и две двери в неукрашенной канделябрами темноте второго этажа.
Хорошо.
Чуть ускорив шаг, молодой чародей подошёл к одному из столиков, повернулся к музыкантам, словно наслаждаясь музыкой, хотя на самом деле их пиликанье было последним, что вообще его интересовало на этом вечере. Затем шпион присмотрелся к закускам, взял что-то, напоминавшее небольшой бутерброд, сделанный из чего-то на чём-то, и закинул в рот. На мгновение лицо мужчины перекосило. Это был не бутерброд, а курва пойми что, но явно из какого-то мягкого морского гада, фантазия так не кстати рисовала тех розоватых уродов со щупальцами, которых иногда на удачу ловят к югу от Скеллеге. С долей труда заставив себя проглотить добычу, но так и не меняя выражение лица, Риенс обратился к своей спутнице:
- Итак, что бы ты хотела мне сказать?
Намёк был однозначен. Шпион всё ещё ждал ответов на свой вопрос. Что это, к чертям собачьим, был за трюк с конвертом.

Привычно сконцентрировавшись на самом себе, Риенс совершенно не замечал бурю чувств, одолевавшую его спутницу. В отличие от некоторых гостей этого дорогого и бессмысленного вечера, которые, глядя на раздевшуюся от смущения молодую девушку, почти девочку, улыбались с нескрываемым пониманием. Слишком много брали до головы – сказал бы Риенс, если бы обратил хоть какое-то внимание на эти скользнувшие мельком взгляды уже опытных в бальных делах особ.
У самого шпиона тем временем в голове мысли скакали словно спугнутые дикие кони, мешая поэтапной концентрации на чём-то одном. Когда одна из Мендельхеймовых выдр обернулась и подмигнула ему, он только удивленно моргнул в ответ. Девочка захихикала, прикрыв рот крошечной, изящной ладошкой. Отвратительное мероприятие. Риенс бросил взгляд на закуски, но уже отведанное блюдо напрочь отбило тягу к экспериментам.

Как найти повод подняться на второй этаж? Возможно, там есть что-то вроде балкона для зрителей. Придётся понаблюдать за более осведомленными гостями. Двери на первом этаже Риенс отсёк сразу, слишком много глаз. А теперь ещё и юная Фиона, из необученного довеска внезапно превратившаяся в источник потенциальных возможностей. Но в чём была её магия? Как она смогла обмануть слугу на входе и может ли повторить свой трюк?

Но едва девушка заговорила, как к столу подплыла впечатляющих размеров мамзель в удивительно безвкусном платье. Риенс дёрнулся, на мгновение представив, что может произойти, если встать между этой сударыней и источником лишних складок на её пышных боках. А потом шпион тарелку с морскими гадами сдал без боя, тем более, что он совершенно не претендовал на единоличное владение этим сомнительным удовольствием. Фиона, похоже, разделяла его мнение о неожиданной компании и отвела своего спутника на безопасное расстояние. Риенс бросил напоследок кислый взгляд, но увлеченная закусками дама такую мелкую колкость просто не заметила.
- Испытание? – Удивленно прошептал молодой чародей. Но через миг удивление сменилось злостью, которую шпион изо всех сил попытался скрыть. У него тут критически важная миссия, работа, в которую он собирался вложить немало сил и ради которой шёл на впечатляющий риск, а Аурелия решила использовать его план, что испытать свою ученицу.
- А госпожа Аурелия не думала о том, что будет, если ты это испытание провалишь?
Риенс старался говорить как можно спокойнее, но напряженное лицо выдавало его чувства. Что, если бы девочка не справилась, и слуга благополучно увидел тот самый потасканный конверт с изломанной печатью вместо приглашения? Вполне возможно, что Аурелия бы спокойно защитила свою ученицу и списала это на желание юной мазели попасть на столь желанное мероприятие, напоследок пообещав провести с негодницей воспитательную беседу. А что насчёт его, Риенса? Последнее, чего он желал в своей жизни, так это снова смотреть на судью Феллера через стальные прутья тюремной решетки. Конечно, Вильгефорц вытащит его до того, как его опальный помощник вновь испытал бы на себе все прелести цинтрийского правосудия, но что бы потом предпринял великий маг, поняв каким произволом занимался ученик? По загривку пробежали холодные мурашки. И всё потому, что Аурелии захотелось проверить свою способности девочки.
Кстати, о способностях. Но слове «псионика» Риенс слегка вскинул брови. Конечно же, он слышал об этой школе магии. Он сам вполне благополучно мог закрывать свои мысли от вмешательства и двигать предметы силой мысли, но некоторые магики были весьма одарены в этой области и способны манипулировать чужим сознанием. Вероятно, Фиона была из числа. Иначе почему тогда Аурелия взяла девчонку в ученицы?
Лицо шпиона тронула лёгкая ухмылка.
- Повторить свой трюк сможешь?

Но ответить что-либо Фиона не успела – на горизонте стремительно нарисовался нарядный молодой мужчина, представительный и гордый, как и полагалось каждому присутствующему в этом зале. Вероятно, он был одним из тех гостей, залюбовавшихся на неопытную в бальных делах юную и привлекательную девушку.
У Риенса от возмущения перехватило дыхание. Во-первых, он категорически не приветствовал такую ни чем не прикрытую наглость, в исполнении иных особ, само собой. А во-вторых, совершенно не знал, что полагается делать приличному сударю в столь сложной и неоднозначной ситуации. Мысль впечатать наглеца в блюдо с морскими закусками была потрясающе соблазнительна, но в таком решении помимо, без сомнения, множества плюсов присутствовали и серьёзные минусы. Вряд ли организатор вечера одобрит простую драку на таком высоком мероприятии, да и привлекать внимание шпионе совершенно не хотелось, а провернув трюк с блюдом и чужой головой, он, конечно же, станет центром всего вечера.
- Милсдарь, ваша дерзость вызывает восхищение.
Иногда Риенсу казалось, что он собирается никак не связанные слова в цельные предложения чуть ли не против своей воли, но первое, чему учили в Бан Арде, это грамотно строить свою речь. Сколько скучных книг пришлось прочесть ради этого сомнительного навыка!
На самом деле никакого восхищения шпион не испытывал и подавно. Он смотрел на своего внезапного соперника с выражением лица человека, внезапно наступившего на голубя. Риенс сделал небольшой шаг вперед, оттесняя ухажера от Фионы.
- У дамы уже есть спутник на этот вечер.
«И ты ему не конкурент!» - Говорил высокомерный взгляд и дерзко вскинутый подбородок совсем ещё молодого мужчины, явно уступавшего наглецу и в богатстве, и в родословной, и в положении.

Чудесный вечер в особняке щедрого судьи, явно очень сильно заботившегося о собственной репутации, с каждой минутой нравился Риенсу всё меньше и меньше. Точнее, мероприятие это пришлось не по вкусу шпиону с самого начала, но теперь он начинал то ли раздражаться, то ли уже переходил к этому откровенной ненависти. И ненавидел он буквально всё. Дорогие картины на стенах, вполне вероятно написанные под заказ или, может быть, даже в подарок самому господину Феллеру. Вот рассвет над цинтрийской столицей, вот какие-то ряженые дамы и судари ошиваются в цветущем саду. Уж не взятки ли это часом? Расположенные вдоль стен столы с роскошными белыми скатертями, края которых были ушиты серебристыми и золотистыми нитками. Сколько стоили эти гады на блюдах? Сколько потребовали повара, приготовившие из этих гадов изысканные закуски?
Ну и конечно же люди. Сколько же в них было гордыни и самолюбования, будто возможность посетить торжественный вечер в доме судьи - какое-то особое достижение. А чего вы стоите без своих глупых нарядов и чванливых лиц? Кто вы в реальной жизни?

Кстати, о людях.
«Не заметил».
В этот момент Риенс был готов оторвать наглецу голову, причём в самом что ни на есть прямом смысле этих слов.
- Очень жаль, что у вас, господин, есть проблемы со зрением. Искренне сочувствую.
Взгляд тёмных глаз буквально впивался в лицо молодого мужчины, Риенс подмечал каждую деталь, каждую чёрточку, каждую особенность человека, без сомнения умудрившегося сейчас нажить себе врага. Впрочем, самого сударя в дорогом камзоле конкурент совершенно не впечатлял и тот проявил ни малейшего интереса к типу, столь внимательно его разглядывавшего.
Впрочем, Фиона к ухаживаниям без сомнения обеспеченного кавалера осталась холодна. Риенс позволил увести себя, бросив на прощание холодный как лёд взгляд и получив в ответ лишь лёгкую насмешку.
«Я тебя не забуду, курвин сын».

Гости вечера уже во всю танцевали и общались, кто-то наслаждался музыкой и закусками, другие вели непринужденные разговоры, которые в итоге могли вылиться в новые политические союзы и даже локальные вооруженные конфликты.
Их проблемы.
Риенс пристроился около ещё одного столика, позволив Фионе встать напротив. Ещё одна безмятежная парочка, девушка слегка смущена, а в глазах мужчины сверкают довольные искорки. Какая обыденность для такого вечера.
- Хорошо. – Тонкие губы тронула довольная улыбка. Это действительно было очень хорошо. То, что юная ученица Аурелии могла спокойно воспользоваться своими без сомнения очень полезными навыками тогда, когда это будет выгодно делу. Его делу.
- Ты сможешь в случае чего обмануть охрану? Убедить, что мы можем пройти туда, куда гостям, скажем так, прогуливаться не положено? Или заставить кого-то видеть то, чего нет на самом деле? Или же сделать так, чтобы встречный поверил, что не видит нас?
Риенс точно хотел знать, как далеко уходят границы силы юной Фионы и на что он мог рассчитывать. Если ответы будут положительными, то его миссия может стать намного легче.

Нетерпеливость. Вот какое чувство одолевало Риенса. Всё происходило слишком медленно. Всё, абсолютно всё. Медленно втягивались в ритм музыканты, развлекавшие собравшуюся богатенькую толпу цинтрийских дворян. Сами дворяне слишком медленно увлекались как танцами и разговорами, так и поиском пары и собеседников. Слишком многие из гостей ещё неприкаянно бродили среди ярких нарядов и нагруженных яствами столиков, слишком многие смотрели по сторонам. Конечно, им же некуда было торопиться. У них впереди, наверняка, была вся ночь, бурная и яркая.
Даже Фиона отвечала слишком медленно, отвлекаясь то нежеланных кавалеров, хотя ладно, тут была вина самого незваного сударя в расшитом серебром камзоле, то на, без сомнения, крайне привлекательные закуски.

Риенс тяжелым взглядом смотрел, как девушка отправляет себе в рот тарталетки с ещё более сомнительным содержимым, чем та закуска, что он сам опробовал раньше. Но молодой шпион молчал, даже слегка улыбнулся уголками тонких губ. Они должны вести себя естественно, а ходить по залу, пробовать необычные угощения, над которыми всячески изощрялись местные повара, и вести непринужденные беседы – самое естественное, что можно придумать на подобном вечере. Осталось разве что станцевать. Но вот уж чего, а танцевать Риенсу не хотелось совершенно.
- Чудесно. – Шпион по достоинству оценил магические таланты девушки. Из досадного груза юная Фиона превращалась в толковый инструмент, способный принять полноценное участие в его плане.
- Госпожа Аурелия говорила, что этот вечер – испытание. Я уверен – она имела в виду не только конверт с приглашением. – Промурлыкал чародей, решая, что вполне может переиграть эту ситуацию в свою пользу. Слово «испытание» всё ещё зудело у него в душе, раздражая пренебрежительным к себе отношением и той угрозой, которой мог таить в себе провал, воплощая просвистевшую у самого уха стрелу. Тем более, что он и так собирался пойти на большой риск. 
Музыка тем временем становилась энергичнее, исполнители явно сами увлеклись действом.
- Я надеюсь, что пробовать не придётся. Но будь готова.

Выждав ещё пару мгновений, мужчина взял Фиону под руку и медленно повёл вдоль стены к лестнице на второй этаж. К счастью, никто не уделил им особого внимания. Мало ли кто искал место поудобнее, а кто и вовсе разглядывал картины. Да, те самые. Сколько же они стоят... Шпион бросил косой взгляд на портрет какой-то не шибко привлекательно мамзели в шелках и золоте, но не узнал изображенную даму. То ли родственница судьи, то ли и вовсе какая-нибудь королевствующая особа. Самовлюбленные дворяне любили такие подарки.
Лестницу на второй этаж скрывала приятная, мягкая полутень – свет многочисленных канделябров не особо сюда дотягивался. Оказавшись у самых перил, Риенс взглянул на зал. На них никто не смотрел. Ничего интересного. Разве что… У одного из столиков стоял тот самый сударь в украшенном серебром камзоле и активно заигрывал с очередной молодой мазелью. Шпион поджал губы и прищурился, бросая вниз полный ненависти взгляд. А затем аккуратно приподнял руку и, сделав короткое движение пальцами, шепнул заклинание. Слабенький телекинетический заряд, не способный на самом деле толком и причинить какого-то вреда, ударил по ножке стола, нагруженного закусками. Покрытая изящной резьбой изогнутая ножка надломилась у основания и весь столик начал заваливаться вперед. Не ожидавший такого подвоха парень обернулся, когда стол ударил его бедру, вскинул руки, но не удержал равновесия. Раздался лязг падающей посуды и два пронзительных вскрика – мужской и женский. Ненавистный противник упал точно в тарелку с такими же закусками, как пробовал сам Риенс. Паста с морскими гадами равномерно распределилась по вышитому серебром камзолу. Его мазели повезло чуть больше – она успела оттолкнуть от себя столик, но всё же присела рядом, когда надломился один из длинных, тонких каблуком. Тарелка с фруктовой нарезкой её не пощадила. Завизжали сочувствующие девушки, подбежала пара мужчин, помогая пострадавшим подняться, сударь в камзоле ругался совсем не под стать дворянину. Инцидент явно захватил весь вечер.
Риенс прятал в тени злорадную улыбку. Этого явно было мало, но что есть, то есть.

- Поднимаемся. – Шепнул он Фионе.
Лестница не издала ни одного скрипа или иного звука. К счастью, наверху была всего одна дверь, и та не заперта. Снизу всё ещё кто-то ругался и повизгивал, к сумбуру добавились успокаивающие голоса, наверняка кого-то из стражников.
Прекрасно.
Риенс толкнул дверь и быстро скользнул в проём, утаскивая за собой свою юную спутницу. Как только закрылась дверь, он замер и снова тихим, вкрадчивым голосом спросил девушку:
- Ты можешь понять находится ли за дверью или поворотом человек?

Прекрасный всё-таки вид открывался сверху на огромный зал, который в этот вечер превратился в бальный. Точнее, наверное, большинству присутствующих этот вид показался бы прекрасным. Танцующие пары, и, надо признать, некоторые из этих пар танцевали действительно великолепно, с душой и обожанием к себе, друг другу и всему происходящему. Блеск множества свечей, белых скатертей и блюд с закусками сливался с какую-то единую картину, которую разрушал разве что один упавший столик и двое крайне недовольных гостей около него.
Но, с точки зрения Риенса, этот момент был самым чудесным. Сам зал мог удостоиться только интереса.   
Остальные гости медленно стекались к месту происшествия, кто-то бурно возмущался, снова раздалось дребезжание металлической посуды, гармонично сливавшееся с дамских оханьем. И всё же кто-то из пар продолжал танцевать, считая, что с такими мелочами разберутся и без них, другие любопытствовали издали, вряд ли так уж сочувствую двум пострадавшим. А музыканты, казалось, и вовсе выпали из реальности в своём исполнении очередной энергичной мелодии.
Момента лучше просто и придумать нельзя. 

Двое гостей, которых теперь иначе как шпионами назвать было нельзя, легко и беспрепятственно проскользнули на балкон, а там и к двери, что должна была вести вглубь особняка судьи. По крайней мере, на это надеялся Риенс. Напряжение жаркой волной разливалось по телу, но с этим чувством молодой шпион научился справляться ещё юности. Когда делаешь то, чего тебе вроде как делать нельзя, жар предвкушения и опасений всегда разливался по жилам трепещущей волной, но это никогда не мешало делу.

«Могу».
Молодой шпион довольно кивнул и осмотрелся по сторонам. Коридор был едва освещен, скорее для того, чтобы слуги не сломали ноги, чем ради самого света. Все важные лица сейчас там, снизу, наслаждаются званным вечером.
Ладно. Не сомневаясь, Риенс выбрал направление. Половицы не скрипели, хвала судье и его любви к комфорту. Теперь эти пристрастия сыграют против него самого. Но не успел шпион окончательно решить, что делать, как его спутница слегка вздрогнула и вытаращилась на него большими, почти детскими глазами.
- Не одни?! – На грани слышимости шепнул Риенс, не скрывая своего удивления и даже возмущения. Кому ещё, курва его дери, понадобилось шляться по этим коридорам? В подтверждение слов девушки где-то вдалеке раздались приглушенные, тихие голоса и неаккуратные шаги. Времени было чертовски мало. Ругнувшись про себя, шпион кивнул и устремился к двери, за которой, по убеждению его юной спутницы, никого не было. Едва ладонь сомкнулась на дверной ручке, на Риенс на мгновение замешкался.
Сейчас он доверился чужому решению. Решению совсем ещё молоденькой ученицы госпожи Аурелии, той самой госпожи, которая отправила их сюда с помятым конвертом вместо настоящего приглашения.
Доверие. Ему придётся доверится словам Фионы.
Мужчина толкнул дверь.
Ещё не разборанная, давно запыленная детская. Что ж, значит у судьи был уже как минимум один выросший ребенок, что, впрочем, не значило совсем ничего. По крайней мере, на первый взгляд.
Снова раздались голоса, только теперь слова можно было без проблем разобрать. Молодой чародей прижался к стене возле двери.
«Штраф».
Риенс стиснул зубы. Чтобы затем ухмыльнуться с какой-то довольной свирепостью. Какие милые тайны хранил судья. Если он позволял себе такие удовольствия, как соблазнение замужней дамы, скорее всего и в других отступлениях от законов не только совести, но и государства он не гнушался.
Чудесно.
Парочка скрылась в глубине коридора. Голоса постепенно затихали. Риенсу хотелось надеяться, что эти двое всё от правились в главный зал.
- Сможешь в случае чего узнать эту женщину? – Шепнул шпион Фионе.   

Выждав ещё пару мгновений, молодой чародей открыл дверь и бегло осмотрелся.
- Туда, откуда они пришли.
Теперь проблем с направлением не было.
Выбрав дверь, которая разве что интуитивно казалась ему самой богатой, шпион подозвал свою спутницу.
- Там чисто? – Он кивнул в сторону двери, которая, с его точки зрения вполне могла вести в личный кабинет или покои судьи. Хотя бы потому, что она была слегка приоткрыта.

«Хорошо тебе, да, курва? Нравится твоя счастливая, сытая жизнь, в которой у тебя есть богатый особняк, чужие деньги и чужие жёны? Ничего, рассчитаемся…»
С закипающей в душе злобой Риенс смотрел в коридор, присушливаясь, как удаляются голоса, теряясь где-то за лестницей в глубине роскошного особняка. Надо поторопиться. Если судья предпочитает интимные приключения своему же собственному балу, значит может вернуться в любой момент, впрочем, шпион надеялся, что курвин сын какое-то время потратит на своё новое увлечение.
В ответ на вопрос, девчонка только неуверенно вздохнула, Риенс не стал продолжать этот разговор. Он и так уже многовато переложил на юную ученицу Аурелии, обрадовавшись её без сомнения крайне полезному дару. Нельзя увлекаться, успех этой миссии должен зависеть от него и только от него. Но как можно не воспользоваться столь удачно оказавшимся под рукой инструментом? О, неужели он теперь считал навязанную ему спутницу удачей?

С выбором следующей двери оказалось, как никогда просто. Сколько же времени убили на этот шедевр резчики и ювелиры – сказать сложно. Пока Риенс морщился, Фиона успела нырнуть в подрагивающий полумрак проёма.
«Ого» - услышал шпион тихий возглас девушки, пока заходил следом. И сам замер на какое-то мгновение.
Что ж, действительно «ого». По спине пробежали мурашки. Судья Феллер ни в чём себе не отказывал. Молодой чародей аккуратно прикрыл дверь и сделал шаг вперед. Шаркающим движением провёл носком ботинка по длинному ворсу мягкого ковра. Огромные гобелены блестели в свете нескольких свечей. Блестел и балдахин над кроватью. Судья очень сильно любил роскошь. Теперь понятно на что клюнула та девка, оставив с носом своего муженька.
Несколько секунд шпион разглядывал смятое бельё, белоснежное и без сомнения тоже невероятно дорогое. Ну конечно же.
Но они же сюда и не смотреть пришли.

Риенс кивнул в сторону комода.
- В первую очередь ищи бумаги или что-нибудь этакое.
Шпион присел рядом с кроватью и чуть прищурился. В тёмной глубине просвета что-то поблескивало.
- Ищи то, что тебе покажется неуместным в этой конюшне.
Риенс запустил руку под кровать и тут же натолкнулся на что-то мягкое, дернул. Свету явились скомканные дамские трусики, изукрашенные уточненными кружевами. Недовольно хмыкнув и поморщившись, чародей скомкал добычу и швырнул обратно под кровать, заглянув следом. Блестели явно не они. Точнее, не только они. На этот раз кончики пальцев натолкнулись на что-то холодное и металлическое. Небольшой, но довольно объёмный богато инкрустированный сундучок лёг на колени мужчине. Риенс чуть приподнял добычу и глянул на замок.
- Не теряй бдительности, - кинул шпион девушке и, запустив руку за шиворот, извлек из внутреннего кармана пару тонких отмычек. Несколько секунд работы и Риенс с азартом копался в содержимом сундучка. Впервые за вечер он наконец-то ощутил себя охотником и разве что не облизывался сытой кошкой, перебирая плотные листы бумаги. Протоколы дел. Долговые расписки.
- Да господин судья у нас взяточник! – Промурлыкал шпион. Рядом с бумагами лежало золотое ожерелье с рубинами и тугой мешочек то ли с монетами, то ли тоже с каменьями. Яркие камни поблёскивали в тусклом свете свечей. Риенс оторвал взгляд от содержимого сундучка.
- У тебя что-нибудь есть?