Студеный ветер, несшийся с залива Праксены, мерно раскачивал миниатюрную лодку, плывущую по Большому Каналу Лан-Эксетера. Затейливо украшенная резьбой гондола медленно двигалась вдоль мощенного берега. Узкие, но высокие дома ровным рядом теснились к самой воде, оставляя совсем крохотное пространство для пешеходов, которых это отнюдь не смущало. В городе было достаточно шумно: торговали ранними цветами, картинами и пестрыми тканями. Сквозь ряды ярмарочных лавок, сновала красиво разодетая толпа, чей беззаветный хохот несся по всей линии променад.
Завидев роскошное скопище богатых горожан, Ян Коров поморщился и с раздражением отвернулся. Прямо по курсу маячила громада королевского дворца, куда он и держал свой путь.
- Усерднее, - нервно скомандовал коадъютор мужчине, что работал на веслах, - Греби что есть мочи.
Сутяжный по своей натуре гондольер, не брезговавший крепким словцом в сторону слишком привередливых клиентов, на этот раз, однако, перечить не стал. Он энергично принялся орудовать веслами. Одного взгляда на старика, одетого в алую сутану, было достаточно, дабы понять, что тот пребывает в прескверном расположении духа. Белесые брови практически сомкнулись на его переносице, а лоб испещрили глубокие складки. 
Причин для такого состояния у коадъютора было предостаточно. В столице Ковира он находился уже четвертый день. В такое далекое путешествие Ян пустился не из праздного любопытства, и не из любви к ковирской архитектуре, а с совершенно четкой дипломатической миссией, целью которой было заполучить для Новиграда, то бишь для Севера, ни много ни мало, пять миллионов ковирских крон, что было эквиваленто одному миллиону новиградских. Задача поистине грандиозная, посему посольство было принято снарядить солидную. Вместе с Яном в дипломатическое паломничество увязались члены городского совета, представители купечества и аристократии.
Северные короли, ведущие войну с Нильфгаардом, понимали, что просить финансовую помощь у Ковира, который издавна придерживался политики нейтралитета, напрямую – бессмысленно, посему решено было действовать через функционеров Церкви и Новиграда, которые участия в войне не принимали. Формально Новиград просил деньги на укрепление продовольственной безопасности города, а Церковь ставила своей целью продать часть своего движимого имущества, для привлечения дополнительных средств. С юридической точки зрения, империя, с которой Лан Эксетер связывали некоторые обязательства, возразить этому не могла. Но Ковир и Повисс, как оказалось, помогать южным соседям не собирались.
Это стало понятно сразу по приезду делегации. Встретили их холодно, если не сказать враждебно. Ни король, ни королева-мать не почтили гостей своим присутствием. Делегаты были брошены на откуп послам и министрам. Первый день прошел за скромным пиршеством, устроенным в честь Яна и лиц его сопровождающих. На следующий – Ян выступал с проповедью в местном храме. В своих речах коадютор напомнил жителям столицы о том, как важно, согласно учению культа, помогать друг другу в трудную годину. На третьи сутки, шестеренки и механизмы пришли в движение, переговорный процесс начался. И здесь тоже старого священника ожидало разочарование.
От имени короля с ним говорил министр. Человек, как заметил про себя Ян, очень упертый и непробиваемый. Все предложения политических сил Новиграда были отвергнуты, и никакие аргументы об официальной нейтральности города-государства не были приняты во внимание. Церковные же дела обсуждались дольше. Министр оценил предлагаемое к продаже имущество в ничтожные пятьсот тысяч ковирских крон. «Это же просто смешно!» - не выдержал служитель церкви, - «Да сам Эмгыр предложит нам в три раза больше!».  «В таком случае, обратитесь к нему», - сухо ответил министр. На этом, по предложению Яна, было принято решение взять паузу. Внутри коадъютора бушевали гром и молния. На мгновение его голову посетила мысль отлучить короля и весь двор от церкви, а на Ковир наложить интердикт. Но этим едва ли можно было что-то изменить. Разве что окончательно и бесповоротно все загубить.
- Ваше Преосвященство, - послышался голос с берега. На ступенях Энсенады его ждало немногочисленное сопровождение. – Сегодня господин министр не может Вас принять у себя. Но, тем не менее, Вас ждут во дворце. Пройдемте.

Отредактировано Ян Корво (19.05.22 21:35)

Внезапность – великая сила. Она ощущается подобно монетам в ладони: весомая и ценная, но дважды не потратишь. Служитель Церкви Вечного Огня ожидал увидеть в кабинете, куда его сопроводили услужливые провожатые, кого угодно: советников, министров, даже самого короля, но никак не владелицу причудливого раздвоенного головного убора.
Цепкий взгляд блеклых глаз коадъютора быстро прошелся по кабинету и лишь затем остановился на чародейке. Отложив стопку бумаг, она изящным жестом указала на кресло напротив своего письменного стола.
В помещении было тепло – потрескивая поленьями, горел камин. Поодаль, в самом углу, разместился мегаскоп, воистину полезное приспособление, с помощью которого особливо богатые чародеи, имевшие возможность его приобрести, могли общаться друг с другом на огромных расстояниях. Теплый свет огня играл на холсте позади стола, на котором была изображена Аретуза, отчего она казалась охваченной пожаром. Впрочем, древнему магическому учреждению удалось избежать этой напасти, но оно было разграблено, и нынче являлось полной противоположностью того, что было изображено на яркой картине.
- Какая неожиданность, - почти шепотом произнес Ян Корво, усаживаясь на сиденье, обитое красной тканью. – Не ожидал, что меня удостоят такой чести.

Шеала де Тансервилль ничуть не изменилась. Он помнил ее с Лок-Муинне, где она, наравне с королями, играла одну из ведущих скрипок. Такой же холодный взгляд, тонкие губы, неулыбчивое лицо. Ее лицо было без единого изъяна, а голову венчал высокий атур. Помнила ли чародейка его? Ян Корво ответа на этот вопрос не знал, ведь очень сложно, находясь на самой высоте, разглядеть тех, кто на эту вершину только карабкается. Но неподкупной волей судеб, они сидели друг напротив друга.
- Погода прекрасная, моя госпожа, но тучи в любую минуту могут разразиться дождем, - сказал священник, не отводя глаз от своей собеседницы. У него на лице было такое же выражение, будто он пытается достать языком застрявший в зубах кусочек пищи. – Я рад, что вы избежали той унизительной участи, что постигла некоторых ваших коллег, которые, к сожалению, преступили не только церковный, но и светский закон. Полагаю, Вы сумели доказать Его Величеству свою невиновность, ведь, в противном случае, мы не имели бы возможность говорить с Вами.
Слова Шеалы де Тансервилль о культе Вечного Огня оказались более чем меткими. Старый священник отнюдь не одобрял развернувшуюся на территории Редании охоту на чародеев, ведь он прекрасно понимал какой весомый вклад, как и несколько лет назад, они могли бы внести в победу северных королевств прямо сейчас. Но церковная верхушка была непреклонна в своем разрушительном стремлении. Ведь трудно верить в россказни жрецов, когда существуют чародеи, способные творить невероятные вещи.
Волне ксенофобии, захлестнувшей Север, однако, способствовала не только Церковь, но и сами представители магического мира.
«В любом случае, Шеала, Вы, вместе со своими коллегами, должны быть причислены к лику святых, потому что без вашей Ложи, Кирус не посмел бы и мечтать о том, чтоб встать вровень с богами» - подумал Ян и произнес:
- Я уверен, госпожа, Вы хотели меня видеть не для того, чтоб поговорить о космогенезисе. Следуя правилам, заведенным в этой стране, перейдем к делу. Я Вас внимательно слушаю.

Отредактировано Ян Корво (24.05.22 15:46)

Религия и магия – понятия антонимичные, но даже они могли о чем-то договориться. Наместник иерарха с некоторым облегчением констатировал, что словесная дуэль, которая могла продлиться долго и закончиться скандалом, завершилась скоро. Контртемп, выпад, пара уколов, будто бы для приличия, и две стороны продолжили свои переговоры.
Ян Корво слушал слова королевской советницы внимательно. Чародейка, стоит ей отдать должное, умела ловко провернуть самые сложные моменты. Ни для кого не секрет в том, что Ковир, связанный официальными документами с Империей, не может открыто помогать своим южным соседям, посему было принято просить помощи через нейтральный Новиград. Но ковирская сторона разыграла ситуацию куда более выгодную, при которой средства будут жертвоваться через частных лиц. Была ли это идея министров или лично чародейки – священнослужитель не знал, но склонялся ко второму варианту.
Госпожа Шеала де Тансервилль отличалась от королевских министров, которые были готовы дотошно обсуждать второстепенные вопросы, с остервенением и даже грубостью, отвергая абсолютно всякий конструктив. С новой визави разговор шел куда более лучше.
Ян сплел пальцы рук и задумчиво вздохнул. Предлагать визави налоговые льготы, таможенные послабления и проценты – было совершенно бесполезно – все было предложено по несколько раз, и столько же раз предложения были отвергнуты ковирской стороной.
- Помимо богатых возможностей в сфере торговли, Новиград располагает очень ценным активом, который может заинтересовать вас, госпожа, а также ваших деловитых партнеров, - начал священник, немного подавшись вперед, - Магией. Точнее - субъектами, ею владеющими. Десятки чародеев не могут покинуть стен этого города. Полагаю, мы можем это исправить.
Его Преосвященство понимал, что в Ковире этот вопрос так или иначе будет поднят, посему имел возможность приготовиться основательно. Прежде чем отправиться в дипломатическую поездку, священник имел честь обменяться письмами с королем Радовидом. Переписка была сложной, но, в конце концов, король дал понять, что ради финансовой помощи, готов уступить требованиям Ковира в этом вопросе. Молодой король, славившийся своей ненавистью чародеям, оказался более прагматичным и дальновидным, чем Кирус ван Хеммельфарт. Подверженный влиянию агрессивной клики охотников на ведьм, старик сопротивлялся. Но и его удалось убедить капитулировать, прозрачно намекнув на то, что северные королевства останутся без внушительной ссуды, по его, иерарха, вине. Поэтому руки у коадъютора были развязаны.
- Если этот прожект достаточно дерзок и выгоден, предлагаю обсудить. Цену, как я полагаю, вы знаете.
Магия – бесценный дар, а с недавних пор – проклятье, была оценена им в миллион новиградских крон. Согласен ли Ковир поступиться такой суммой ради сохранения этой удивительной материи? Это предстояло узнать.