Инстинкт самосохранения подсказывал, что от городов держаться стоит подальше. В лесах было бы куда спокойнее. И безопаснее. Тем более что летняя погода ничуть не препятствовала ночлегу под открытым небом. Но объявление, в котором говорилось о псевдокрысах,  распространившихся в городских каналах Гелибола и досаждавших жителям так, что те уже были готовы скормить им градоправителя, а попутно от имени того самого градоправителя обещалась награда в сто крон, заставило на время забыть об осторожности. Потому что с деньгами у ведьмака, как и всегда, было туго. Впору даже было пожалеть о собственной щедрости, заставившей его отдать Виршуле весь задаток, полученный от барона. Задаток за ее голову.
Дурацкая с этой Виршулей вышла история. А ведь в то, что она ведьма, наведшая смертельную порчу на нескольких детишек, среди которых оказался баронский сынок, Эвальд даже сперва поверил – слишком уж убедителен был тот барон из Песикишек, местечка под Третогором. И слишком щедр в своем вознаграждении.
Неладное он заподозрил уже позже, когда вместе с бароном и его людьми подъехал к хлипкой лачуге на отшибе возле леса. Ну, а уж стоило ему увидать девчонку, так и вовсе стало ясно, что колдовства в ней на полвершка. И порчи страшнее крушиновой коры в чужом супе она в жизни не наводила.
Да и не из-за порчи барон на нее взъелся. Не повезло просто девке отправиться ночью за травами и увидеть то, чего ей видеть не следовало.. А впрочем, сейчас это было не так уж важно.
Куда важнее, что усилиями ведьмака барон и его люди остались с ушибами и поломанными ребрами, а девка все же уцелела, и даже добралась до долины Гелибола, отправившись дальше к Пустульским горам. Ведьмак же двинулся на север, спеша добраться до границы с Ковиром. Но задержался, наткнувшись на псевдокрыс, мать их за ногу.
Последних и в самом деле хватало. Позапрошлой ночью он перебил их несколько десятков, но сократил городское поголовье не больше, чем на треть. Впрочем, как и прошлой. Впору было требовать часть вознаграждения и уезжать - сомнений в том, что барон не простит подобного обмана и подобного с собой обращения у ведьмака не возникало.
Но градоправитель, человек на редкость порядочный, пообещал ему доплату в двадцать крон, если он задержится в городе еще на одну ночь.
Он и задержался. И вот сейчас в гордом одиночестве сидел за столиком в корчме у городской окраины, доедая свой ужин и ожидая наступления ночи.
Людей пока что было немного, и в основной своей массе они уже успели ему примелькаться. Так что новое лицо вряд ли осталось бы незамеченным. Да и не должно оно было здесь появиться. Гелибол – не деревня, и человека в нем найти не проще, чем иголку в стоге сена. Хотя с другой стороны, ведьмаку из-за примечательной внешности куда труднее затеряться в человеческой толпе.

Ужин подходил к концу, но новые лица в заведении так и не появились. Разве только завалились очередные завсегдатаи – пара водовозов, привыкших заканчивать свой трудовой день парой кружек пива, пока их лошади скучали снаружи.
Отодвинув пустую тарелку и бросив на стол с десяток серебряных монет, Эвальд поднялся и неторопливо направился к выходу.
- Уходите снова, милсдарь? – полюбопытствовал хозяин заведения. Тощий, словно жердь, несмотря на постоянный доступ к припасам, с морщинистым желчным лицом, выдающим привычку к зависти. Наверно, из-за этой привычки он и не мог отъесться.
Поначалу к визиту ведьмака он отнесся с неудовольствием, но узнав, что тот был принят самим градоправителем, стремительно переменился в отношении. И теперь не упускал случая как-то угодить гостю, словно мог этим тоже завоевать расположении власть предержащих города. Внимание, не слишком приятное для того, кто хотел бы к себе внимания не привлекать.
- Ухожу, - коротко ответил Эвальд, не собираясь отрицать очевидного. – Вернусь под утро.
В дневное время крысы были не так активны, и выслеживать их по городским подвалам становилось куда труднее.
- Тады я завтрак вам соображу.
Возражать против подобного ведьмак не собирался. Тем более что этот завтра обещал стать последним в этом заведении.
Вместо ответа он распахнул двери и шагнул в темноту улицы. Зрачки стремительно расширялись, позволяя видеть в ночной темноте так же ясно, словно в залитой светом комнате. И замерев в нескольких шагах от выхода, ведьмак огляделся по сторонам.

Чужое приближение Эвальд почувствовал раньше, чем в темноте прозвучал чужой голос, а потому и развернуться навстречу незнакомцу успел раньше, выхватывая взглядом в темноте силуэт. В груди неприятно похолодело, а в голове тут же пронеслась мысль о том, что не следовало идти на поводу у собственной жадности, а следовало уезжать, пока была такая возможность. Впрочем, сожалениями дело было уже не исправить.
А потому, на всякий случай сложив пальцами Аард, Эвальд скользнул по незнакомцу оценивающим взглядом. Ростом тот был не выше самого ведьмака, но явно крепче и шире в плечах. Да и оружие за поясом – меч и топор – вызывало невольное уважение, хорошо хоть хвататься за него его владелец пока и не спешил, предпочитая сперва поговорить.
Озвученное требование вызвало у Эвальда кривую усмешку, заставляя подспудно отметить про себя скеллигский выговор. И это было плохо и хорошо одновременно.
- Нехорошо обманывать того, кого ты нанял, натравливая его на ни в чем неповинную девицу, выдавая ту за ведьму, - негромко произнес он, но вдаваться в подробности не стал. Вряд ли наемника они интересовали, а уж тем более могли бы переубедить и склонить на ведьмачью сторону. – А в целом, заманчивое предложение…
Недооценивать ни серьезность ситуации, ни боевые навыки охотника за головами, ни правдивость сказанного ведьмак не собирался. Возможно, у здоровяка было не так уж много шансов одолеть его в одиночку. Вот только завтра на его место, в самом деле, придут другие, и их будет гораздо больше, чем один. Так что отдать деньги, заплатив, таким образом, за собственное спокойствие, казалось не так уж высокой ценой. Вот только у этого решения было два «но», два очень существенных «но».
- Но, во-первых, денег у меня при себе уже нет, - и вряд ли стоило уточнять, что он отдал их девчонке, которую его и наняли убить. Не хватало еще, чтобы этот верзила решил стребовать их с нее. - И взять такую сумму мне негде… Разве только ее половину, что обещал мне градоправитель за уничтожение псевдокрыс, если тебя это устроит. Ну, а во-вторых… Во-вторых, откуда мне знать, что другие не придут и после того, как я отдам тебе деньги? Мои заработки слишком скромны и для меня одного, не говоря уже о том, чтобы содержать на них целую наемничью компанию.
Тянуться к оружию ведьмак по-прежнему не спешил. Отбить первую атаку он смог бы и с помощью знака. А если повезет, так атаки и вовсе не будет.
- Чем ты можешь гарантировать, что меня оставят в покое, после того, как я выплачу все сполна?

Отредактировано Эвальд (12.08.19 17:30)

В общем-то, ответ был предсказуем. Ему не давали гарантий, но при этом торопили, требуя, чтобы он как можно скорее расстался с собственными кровными сбережениями.
«Вымогатель ты мелкий» - пронеслось в голове. Впрочем, правды ради стоило признать, что слово «мелкий» не сочеталось с незнакомцем ни при каких обстоятельствах. Но на вымогателя крупного тот тоже не тянул, слишком уж топорно действовал.
Хотя нет, «топорно» тоже было неподходящим словом. Хоть наемник и держал руки поближе к оружию, агрессии пока не проявлял. Потому что, по его заверениям, не хотел биться. И немудрено, что не хотел. Ведьмака победить непросто, только дурак этого не понимает, а дураки в наёмничьем деле долго не живут. 
- Приму твой совет к сведению, - усмехнулся в ответ Эвальд, - Я-то поспешу, но тебе, все равно придется обождать. Не так уж часто в моей профессии бывают заказы, за которые платят крупные суммы золотом.
«Может, составишь мне компанию в охоте на нечисть, пока я буду собирать нужную сумму?» - вопрос прозвучал бы как издевка, но озвучить его Эвальд не успел.
Незнакомец чуть обернулся. То ли ждал кого-то, то ли опасался. А затем… затем произнес фразу, от которой ведьмак в первое мгновение даже опешил.
«Раз и навсегда?»
- Намекаешь, что ты помог бы мне от нее избавиться? – спросил он, пытаясь понять, правильно ли уловил намек, и чувствуя, как по губам расползается очередная кривая усмешка. Интересно как именно? Убив барона? Или солгав тому о смерти его обидчика?
Признаться, подобное предложение вызывало смешанные чувства. Нет, идти против нанимателя ведьмаку приходилось уже не раз, но всегда он это делал с куда меньшей для себя выгодой. Видимо, от отсутствия ума. Или подлости. 
Впрочем, прояснить ситуацию тоже не получилось. В проулке сбоку от незнакомца послышались негромкие, но вполне отчетливые для ведьмака, торопливые шаги. Не иначе, как нашлись другие охочие до денег.
- Кажется, ты уже не одинок в своих запросах, - негромко произнес Эвальд, чуть приподнимая руку со сложенным знаком.
А в следующий миг шаги, такие же быстрые и тревожные, послышались и у него за спиной. Кажется, его брали в кольцо. Или их?

Окружали все-таки не его, а их. Потому что объединяться с окружавшими незнакомец не спешил, то ли из привычки работать в одиночестве, то ли из нежелания делиться своим заработком. Впрочем, мотивация здоровяка интересовала Эвальда меньше всего, куда больше его занимала мысль о том, как использовать сложившуюся ситуацию с максимальной для себя выгодой. И выход напрашивался только один.
Обернувшись к подступающим сзади, ведьмак правой рукой схватился за рукоять меча, вытаскивая его, а левой обрушил Аард на двух первых вынырнувших из проулка. Их смело, словно порывом урагана, расчищая путь. И более удобного мгновения для бегства трудно было себе представить. Вряд ли бы его сейчас решились преследовать. Куда проще нападавшим, явно привыкшим брать числом, было бы насесть на оставшегося здоровяка, вымещая на том злость за сорвавшийся заказ.
И почему-то именно это понимание и удержало ведьмака от первоначального порыва сделать ноги. Нет, он не переживал за незнакомца. Глупо было переживать за того, кто явился по твою голову и вымогал у тебя деньги. Глупо, если, конечно, не вспомнить тот факт, что начав разговор, наемник, по сути, отказался от обещанных ему восьми сотен. А ведь мог попробовать бы их получить, ударив в спину… Трудно было понять, что двигало им в тот момент – здравый смысл или какие-то собственные понятия, но решение его Эвальду начинало нравиться. И это был веский повод, чтобы остаться.
- Ну, понеслась, - еле слышно выдохнул ведьмак, как раз к тому моменту, когда замешкавшаяся при виде судьбы своих подельников оставшаяся троица все же рискнула выскочить в проулок.
Они атаковали сразу, все скопом, словно стая голодных накеров. А потому как от накеров, от них и приходилось отбиваться.
Эвальд не пытался отразить нацеленные на него удары, он ушел от них резким движением, почти выпрыгнув на середину проулка, так что противники разом оказались от него сбоку. И тут же крутанулся на месте, нанося удар крайнему из них. Лезвие пропороло бок и спину, заставляя нападавшего согнуться со сдавленным хрипом.
А ведьмак уже потерял к нему интерес, очередным рывком уходя в сторону, теперь к стене корчмы, сбивая с толку оставшихся противников, не ожидавших, что он сам лишит себя пространства для маневра клинком.
Вот только клинок ему сейчас был не нужен. С пальцев левой руки сорвалась струя пламени. Запахло горелым тряпьем и мясом. И второй наемник с воем метнулся обратно в проулок, пытаясь сбить огонь со своей одежды.
Оставалось трое, включая двух сметенных Аардом, уже успевших принять вертикальное положение и теперь жаждущих отмщения. Вот только предоставлять им такового удовольствия Эвальд не собирался. Еще один трудно предсказуемый рывок, и он оказался рядом с этой троицей раньше, чем та успела броситься в атаку. Первый же взмах меча вспорол брюхо крайнему, заставив двух остальных шарахнуться в стороны и тут же развернуться для новой атаки.
На этот раз ведьмак встретил их Квеном, позволяя мечам врезаться в невидимую стену. Неожиданная преграда сыграла свою роль. Один из наемников выругался и поспешно шарахнулся назад, когда его меч выскользнул из руки, со звоном ударяясь о стену корчмы и исчезая в темноте ночи. Его подельнику повезло больше – меч он удержал, и в то же время меньше – от удара оружие отскочило назад, на мгновение оставляя без защиты грудь и живот. И этого мгновения хватило, чтобы меч ведьмака воткнулся противнику чуть пониже солнечного сплетения…
Улица обезлюдела так же резко, как и наполнилась людьми. Эвальд медленно огляделся по сторонам. Семеро из нападавших тихо подыхали на земле, двух не было ни видно, ни слышно.
Взгляд остановился на здоровяке. Как там его назвали? Йолли?
- Хорошая работа, - констатировал ведьмак, признавая, что выходец со Скеллиге справился даже лучше него самого – у того-то не сбежал ни один. А потому, положа руку на сердце, не хотелось бы проверять его «хорошесть» на себе. Жаль только, что не все желания сбываются. – Так на чем мы остановились?

В общем-то, гарантии и в самом деле были убедительными, достаточно взглянуть на мертвых наемников. И хотя трое из них были на счету самого ведьмака, стоило признать, что справиться с семью было бы сложнее, чем с тремя. Даже для него. Тем более, что в этом мире никто не застрахован от глупых случайностей. И ведьмаку приходилось знавать людей, которые считали себя крутыми вояками, побеждали не в одной схватке, а умирали от руки перебравшей фисштеха девицы в каком-нибудь борделе или от пропущенного удара табуретом в какой-нибудь корчме. Не хотелось бы повторять их ошибки. 
- Считай, что убедил, - усмехнулся он, отмечая про себя, что этот субъект кажется ему все симпатичнее и симпатичнее, настолько, насколько вообще можно испытывать симпатию к наемнику, посланному за твоей головой.
Полсотни каэдвенских золотых по сравнению с недостающей сотней крон казались мелочью, но с другой стороны, на безрыбье и рак рыба, как гласила народная мудрость. А потому, не видя причин брезговать чужим добром, которое все равно уже не пригодится хозяевам, ведьмак склонился над убитыми, быстро обшаривая их кошели и карманы, при этом стараясь не выпускать здоровяка из поля зрения. Не от недоверия, а скорее по привычке.
Денег у покойников оказалось не так уж много. В основном все те же каэдвенские золотые, которых, в переводе на новиградские кроны было не больше пяти. Куда больше можно было выручить за оружие убитых. Мечи, кинжалы… Вполне хватало, чтобы компенсировать недостающую до сотни крон разницу, особенно если принять во внимание обещанную градоправителем доплату.
Вот только возникал вопрос, во сколько «Йолли» оценит свое благородство и время?
- Ну, допустим, завтра на базаре я смогу собрать за это добро крон семьдесят-восемьдесят, - произнес Эвальд, медленно выпрямляясь. – И к обеду сумма, которую я задолжал твоему нанимателю, будет у тебя. А сколько, эээ…
Он кашлянул, пытаясь подобрать слова.
- …я буду должен тебе сверху за твое терпение и готовность прикрыть мой зад?

- Ну, на все есть своя манера, - ответил Эвальд, не соглашаясь с тем, что выручить денег за чужое добро у него не получится. Естественно, не получилось бы, стань он с мечами и прочим барахлом у базарных ворот, там его живо загребла бы городская стража. Но на базаре хватало лавок, в которых такого добра было навалом, и наверняка их владельцы не отказались бы полнить бы свой товар за неполную цену, особенно, если бы их попросили от имени ипата.
- А ребятами пусть местные трупари занимаются, не моя эта забота… Скажу хозяину корчмы, чтобы кликнул стражу…
Вот только сделать это ведьмак не успел. Вопрос об оплате услуг здоровяка заставил его задуматься.
- Трудно, знаешь ли, вот так сходу оценить свою жизнь, - пошутил он. Хотя с другой стороны, казалось, что в этом трудного, когда каждый раз, берясь за заказ на очередную тварь, он, по сути, и оценивал свою жизнь в размер обещанного вознаграждения. – Но, думаю…
Договорить тоже не получилось.
Знакомый неприятный писк, куда более громкий, чем писк обычных крыс, заставил осечься и уставиться на псевдокрысу, которая выбралась из ближайшего переулка и откровенно плюя на присутствующих людей, направилась к ближайшему покойнику с явным намерением поужинать.
Попытки наемника воззвать к ее совести ни к чему не привели. Впрочем, и неудивительно, она ведь и слова такого знать не знала. Да и вообще вряд ли понимала, что ей говорят.
- Это не крыса, - негромко произнес ведьмак, складывая пальцы в огненный знак. – Это городской мутант… Так что лучше держись от нее подальше, милчеловек. Она ведь не только трупами питается.
Стаей да с голодухи подобные твари с легкостью могли разорвать и человека.
Крыса едва только добралась до мертвого тела, когда сорвавшееся с пальцев ведьмака пламя подпалило ей шкуру, а обрушившийся сверху меч оборвал болезненный писк. Вот только тишина наступила лишь на мгновение. А затем из проулка послышался шум, в котором слышалось море пищащего негодования. И одна за другой на улицу посыпались товарки только что убиенной. И их было много. Куда больше, чем наемников. И судя по красноватому блеску их мелких злобных глазок, интересовали их сейчас уже не столько покойники, сколько те, кто пытался помешать им к этим покойникам подобраться.

Да какие, к лешей сраке, могли быть советы, кроме как прикинуться ветошью и не привлекать внимание крыс к себе?! Впрочем, у ведьмака совершенно не было уверенности в том, что и это помогло бы. Слишком уж нагло и дерзко вели себя мутанты. Слишком уж нагло и дерзко даже по сравнению с прошлыми ночами, когда Эвальду приходилось иметь с ними дело.
На какой-то миг в голову даже закрались подозрения, что крысы явились сюда специально и именно поэтому поводу – отомстить ему. Бредовые подозрения, стоило признать, подобных умственных способностей за грызунами отродясь не водилось, но неприятные, так как холодок сомнения в душе они все же посеяли.
- Прикрой стеной спину и бей все что серое и на четырех лапах, - произнес Эвальд вслух. Сам он уже действовал по озвученной им схеме. Отступив к стене корчмы, чтобы очередной грызун не запрыгнул к нему на спину, он вскинул руку, ударяя на этот раз Аардом.
От отчаянного писка даже заложило уши. Крыс смело, словно ураганом. Впрочем, протащив их с десяток метров, ураган ослаб. И одна за одной они медленно поднимались на лапы, отряхивались, недовольно пищали, пялясь на ведьмака недобрыми взглядами своих красноватых глазок. Но нападать больше не спешили. Словно ждали чего-то…
И это чего-то обозначило себя очередным громким шумом в проулке.
- Осторожно! – успел крикнуть Эвальд, предупреждая своего вынужденного товарища. А в следующий миг из проулка вывалилась крыса, здоровей которой ведьмаку видеть в своей жизни еще не приходилось. Размерами она походила на откормленного хозяйского кабанчика.
Ее более мелкие товарки восторженно запищали, явно предвкушая скорую расплату обидчику. А крыса-кабанчик, судорожно дернув похожим на кнут хвостом, стремительно перешла в атаку, безошибочно, выбирая своей того, кто, с точки зрения ведьмака, в их паре был слабее. То есть наемника.

Помочь здоровяку в схватке с крысой представлялось затруднительным. Ударить каким-либо знаком, не зацепив его, было практически невозможно, учитывая близость крысы к нему. Использовать же меч – и вовсе означало лишь мешать. При всех своих размерах крыса была не настолько велика, чтобы атаковать ее с двух сторон.
Поэтому Эвальд предпочел не вмешиваться, уверенный, что у человека, уложившего троих вооруженных противников, достанет ловкости расправиться с одним грызуном-переростком. Все свое внимание он сосредоточил на остальных крысах, готовый ударить по ним, едва те перейдут в атаку.
Но атаковать крысы не спешили. Пищали, подпрыгивали на месте от нетерпения, словно зрители, наблюдающие за кулачным боем на ярмарке и подбадривающие приглянувшегося бойца, но с места не двигались. Ровно до того момента, пока их вожак не рухнул мертвым на землю.
Вообще-то, в глубине души Эвальд был уверен, что после смерти крысы-кабанчика остальные предпочтут разбежаться, большинство стайных монстров на его памяти действовали именно так. Но псевдокрысы были мутантами не только из-за размеров, их поведение тоже не соответствовало нормам. Вместо того чтобы бежать, они вновь готовились к атаке.
Эвальд вскинул руку, ударяя огнем. Яркая вспышка залила улицу, наполняя ее запахом паленой шерсти. Ближайшие к нему крысы пищали от боли, но остальных… остальных огонь, казалось, лишь раззадорил. Крысиный мех плохо горел, и короткой огненной вспышки не хватало, чтобы превратиться в полноценное пламя, пожирающее это серое воинство. Вот если бы огню было за что «зацепиться»…
Метнувшуюся к нему в прыжке тень ведьмак заметил лишь благодаря своим особым зрачкам, успевшим расшириться за доли секунды после огненной вспышки. Заметил и в последнюю секунду сбил ее мечом на излете. Брызги крови из разрубленной пополам туши брызнули на лицо.
- Отходи назад! – крикнул ведьмак наемнику. – В корчму! Я прикрою… Скажи хозяину, чтобы достал масло или жир. Что угодно, что может горе… Ааа, курва!!!
Острая боль обожгла колено, когда очередная крыса, более шустрая, чем ее товарка, пользуясь тем, что внимание ведьмака ослабло на мгновения разговора, увернувшись от меча, прыгнула, вцепляясь в ногу.
Пинок отбросил ее обратно. А новый удар Аардом смел вместе с десятком других товарок в общую серую кучу. Вот только сдержать нападение это все равно не могло.

Крысы наседали с напором нильфгаардской конницы и умело обходили с флангов, впиваясь в ноги. От их укусов, от которых не могли защитить ни штаны, ни сапоги, икры и голени нестерпимо саднили, так что ведьмаку уже начинало казаться, что ниже колен его обглодали до самых костей. А еще ему казалось, что прошла вечность между тем, как здоровяк скрылся в дверях корчмы, призывая ее хозяина, и тем, как он появился из них снова, катя перед собой бочонок, полный, судя по запаху, прогорклого растительного масла.
Крысы, в первое мгновение, шарахнувшиеся было от бочонка назад, быстро сообразили, что угрозы тот не представляет, а потому вновь перешли в атаку.
- Вот суки, - ведьмак  в очередной раз – в какой именно, он и уже и не помнил, так как давно сбился со счета – ударил Аардом, пытаясь удержать хотя бы часть тварей. Крыс снова разметало по проулку, давая несколько очередных мгновений передышки. И в эти самые мгновения прозвучал окрик наемника, призывающего поджигать.
Огненная вспышка сорвалась с пальцем, заливая улицу ослепляющим светом. Воздух вновь наполнился смрадом паленой шерсти и болезненным писком, но на этот раз ни огонь, ни смрад, ни писк не унялись почти сразу. Напротив, они набирали силу.
Зацепившись за масляную полосу, пламя жадно перекидывалось на крыс, едва успевших испачкаться в жиру, и те стремительно превращались в живые факелы.
- Назад! Давай в корчму! – крикнул Эвальд, стараясь перекричать крысиный писк и опасаясь попасть под хаотичное метание ослепленных болью и жаром тварей, и тоже загореться. – Живее!
Где-то на заднем плане послышалась матерщина владельца корчмы, опасающегося, что крысы ворвутся внутрь и спалят его добро. Хорошо хоть выбитый засов не оставлял ему возможности запереть двери изнутри. Так что заскочить внутрь ведьмак успел без проблем, чувствуя, как к горлу нет-нет, да подкатывает неприятный ком от смрада горелого мяса и шерсти, забивающего дыхание.

За дверью словно бесновалась Дикая Охота. Крысы визжали, скребли доски, бросались на них, отчаянно пытаясь проломить своей массой. Даже Эвальду, повидавшему на своем веку немало, было слегка не по себе. А уж каково было наёмнику, можно было лишь догадываться, но внешне тот держался молодцом.
- Я подумаю над твоим советом, - усмехнулся ведьмак, подпирая дверь спиной, - когда выберемся отсюда.
Впрочем, всерьез воспринимать его не собирался. Сколько раз уже он пытался заработать наемничьим ремеслом, и почти всегда ничем хорошим это не заканчивалось. Вот как с Виршулей. С чудовищами же, напротив, все было куда проще. Опаснее, но курва, проще.
- Значит, ребра ломать нанимателю – плохо, а язык резать – хорошо? – хохотнул он в ответ на очередную фразу «Йолли». Интересно, как все-таки того звали на самом деле. – Кстати, спасибо за помощь.
Не то, что без наемника он не выбрался бы из этой передряги, но справиться с крысами ему было бы куда труднее, как, впрочем, и той компашкой из переулка.
- Я Эвальд. Из Хенгфорса.
Визги за дверью постепенно сходили на убыль, а спустя какое-то время и вовсе стихли. Выждав еще немного, ведьмак осторожно приоткрыл дверь.
Крысы отступили, потеряв добрую часть своих товарок, которые сейчас обгорелыми тушками заполняли собой улицу. Некоторые, впрочем, еще судорожно дергались, пытаясь уползти. Ничего, все равно сдохнут.
- Эт-т-т-то в-в-в-все?! – раздалось из-за стойки вместе с появлением бледного, словно живой мертвец, владельца заведения.
- Все, все, - успокоил его ведьмак, - пива нам поставь… Пить охота.
И распахнул дверь еще шире. Среди крысиных трупов взгляд выхватил тела мертвых наемников, вернее то, что от тех осталось. Что не тронул огонь, изрядно потрепали крысиные зубы. Досталось даже собранному оружию, которое из-за внезапного нашествия пришлось временно бросить. Не уцелели ни кожаные ремешки на рукоятях мечей, ни деревянные рукояти булав и топоров.
- Вот суки! – вырвалось у ведьмака. За такой товар выторговать оговоренную сумму казалось слишком уж проблематичным.
Эвальд обернулся к наемнику.
- Знаешь, а с выплатой тебе придется слегка обождать, - признался он, - если только ипат не накинет с полсотни крон сверху.

- А я-то думал, в драке действует правило: бей первым и не проиграешь, - пошутил ведьмак. Забавная у наемника была философия, но она ему нравилась. Не содержанием, да и вряд ли с точки зрения нанимателя была существенная разница, когда и за что его покалечат, а нравилась самим фактом своего существования. Приятно встретить человека, имеющего принципы. Неважно, какие именно и неважно совпадают ли они с твоими собственными, просто паршиво, когда у человека их нет вообще.
Намек, что за устроенный в городе крысиный кавардак с него золото, скорее, вычтут, а не прибавят, заставил почесать в затылке. В чем-то Йол Берахейм – типичное скеллигское имя – был прав. Человеческая фантазия делала, порой, весьма интересные пируэты в вопросах оплаты, и готова была уцепиться за любой повод, дающий возможность эту оплату снизить, а то и вовсе отменить. Что ж, хотелось верить, что до этого не дойдет. Не хотелось бы разочароваться в местном градоправителе.
- Доживем до утра – увидим, - ответил он и тут же усмехнулся. – Если повезет, то и за сапоги с меня получишь. Ну, а на счет Соддена – это ты загнул. Был я там, когда черные при поддержке магов перли на холм, и должен заметить, что смердело там похлеще.
Не только гарью, но и свежей кровью, и смертью.
Вернувшись в корчму следом за Йолом, ведьмак присел на лавку, давая отдых телу, и потянулся за кружкой пива, так заботливо оплаченной наемником – не слишком свойственная людям его профессии щедрость. Другой бы на его месте не преминул бы стрясти лишнюю монету с самого ведьмака, благо поводов было хоть отбавляй.
Пиво было не слишком холодным, явно не с погреба, но хотя бы не кислым.
- А что касается барона… - на миг в душе шевельнулось сомнение, стоит ли вообще рассказывать эту историю. Вряд ли рассказ что-то изменит. В то, что наемник будет растроган услышанным и откажется от своих требований, Эвальд, конечно же, не верил. Но с другой стороны, рассказ хотя бы предупредил того о подлом баронском нутре, если, конечно, Йол сам еще его не разгадал. Да и нужно же было о чем-то говорить за кружкой пива. – Ну, если в двух словах, то он потребовал от меня услуг, которые не оговаривались во время найма. А если подробнее, то он нанял меня убить ведьму, которая якобы изводила местных ребятишек, а на поверку ведьма оказалась обычной девчонкой, в которой магии на вершок, не больше, и в жизни своей она никого не изводила, разве только клопов в собственном жилище… А барон на нее взъелся, потому что она увидала его ночью в лесу, с каким-то хмырем…
Что это был за хмырь и о чем они говорили с бароном, ведьмак понятия не имел. Виршуля не слишком хотела об этом распространяться, а он не слишком настаивал. Помнил только, что девчонка говорила, будто не на всеобщем разговор был, а на непонятном языке, да только кто знает, может ей и показалось.
- Ну, и когда я это понял, послал, как водится, барона к лешему в зад. А он сказал, что тогда мне не жить, равно как и девчонке… Ну, продолжение разговора ты знаешь.
Появившийся вновь хозяин корчмы заставил ведьмака замолчать и снова приложиться к пиву. Принесенные дрова и тряпки красноречиво намекали, что неплохо было заняться крысиными укусами, которые все еще саднили, хотя уже и не так сильно.
Конечно, пара эликсиров помогла бы от них избавиться в кратчайшие сроки, но ведь крысы – не трупоеды, их укусы можно было заживить и обычными способами, так к чему тратить лишнее добро?
А потому, закряхтев от боли, ведьмак принялся стаскивать с себя сапоги и закатывать портки под испуганный взгляд владельца заведения, который, не иначе, как усмотрел в этом что-то недоброе и замер с ворохом тряпок в руках, чья чистота, конечно, оставляла желать лучшего, но водка должна была убить любую заразу.
- Ты иди-иди, - успокоил его Эвальд, - дальше мы сами. Положи тряпки и иди.
И потянулся за бутылкой водки, поставленной на стол.

Укусы выглядели паршиво, в общем, как обычные укусы. И слушая рассуждения Йола, ведьмак смочил водкой одну из тряпок и, морщась, прижал ту к кровоточащим ранкам. Морщился он не столько от боли, хотя щипало изрядно, сколько от признания правоты скеллигца. С тем, что затеяв эту заваруху с бароном и не доведя ее до логического, а вернее, до баронского конца, он свалял дурака, трудно было спорить.
- Я думал, выпускникам Оксенфурта удается найти места посытнее и поспокойнее, - пошутил он, и затем добавил уже серьезнее. – Да не знал я поначалу, с чего барон на девку ту ополчился. Просто видел, что она не ведьма и все. Уже потом, в дороге она мне об этом рассказала. Не возвращаться же было, чтобы барона того добить.
Звучало как оправдание, но он не оправдывался, просто рассказывал, как было дело.
- А что сразу не добил… Не люблю убивать без нужды. Людей особенно. А тогда, казалось, нужды особой не было.
Кое-как стерев кровь с кожи и обеззаразив раны, ведьмак в последний раз смочил тряпку водкой, собираясь обмотать ту вокруг самых крупных укусов, чтобы больше не кровили.
Вопрос о совести вновь заставил его поморщиться. Теперь уже от его несправедливости. Подумав на секунду, Эвальд приложился к бутылке, делая большой глоток, кашлянул от крепости не слишком качественного напитка, и поставил бутылку на стол, отдавая ее во власть наемника.
- Думаешь, я сбагрил девку с плеч и собирался дать деру? – поинтересовался он, обматывая ногу тряпицей. – Я хотел поехать с ней. Она сама отказалась наотрез… Сказала, что знает безопасное место, что там ее не достанут.
Закончив с перевязкой, он спустил обратно портки и принялся обуваться.
- Не ехать же с ней против ее воли. К тому же, я думал, что уведу возможную погоню за собой… Из владений барона мы уезжали сообща. Думал, что и искать нас будут вместе… Ведьмака-то найти легче, чем какую-то девчонку…
Выходило, что он ошибался. То ли барон знал о «безопасном» месте, в которое могла отправиться Виршуля. То ли решил подстраховаться, зная характер Йола, и отправил за девчонкой людей менее принципиальных. Может быть, даже ту компашку, что лежала дохлой за дверями корчмы.
Хорошо, если так. Тогда Виршуле вряд ли что-то угрожало в ближайшее время. А если нет? Как ни крути, а наемник был прав, раз все завертелось так серьезно – нужно было девчонку найти. Вот только, что делать с ней дальше? Возить за собой по свету? Так в таких разъездах она тоже не слишком заживется. Впрочем, решить это можно было уже позже.
- Дай еще хлебнуть, - попросил ведьмак, чувствуя, что для принятия окончательного решения ему требуется еще пара глотков. А еще стоило решить, озвучивать ли его скеллигцу или нет. Тот, конечно, казался человеком порядочным, настолько насколько может быть порядочным наемник, но кто сказал, что его порядочность – не игра? Что его не наняли убить их обоих, и что все рассуждения – лишь попытка выйти на след девчонки, который пока что он потерял?
И чувствуя, что его размышления затягиваются, для поддержания разговора ведьмак пошутил:
- А может, ты и сам возьмешься ее защищать? – с интересом наблюдая за реакцией наемника на подобный вопрос.

Была ли, в самом деле, причина убивать барона или нет, Эвальд не стал спорить. Лишь пожал плечами. Если бы он убивал каждого, кто попер на него не только с кулаками, за его плечами уже было неплохое такое кладбище – пару сотен гулей там точно бы прокормились. Вот только, его умения позволяли обходиться и без убийства. Да и потом, барон – это не нищий в подворотне, кто знает, какого шуму наделала бы его смерть. И не искали ли бы после этого его, ведьмака, с удвоенной силой. В общем, что гадать? Что сделано – то сделано, и этого не воротишь.
- Спасибо за совет, - усмехнулся Эвальд, когда зашла речь о Лирии или Вердене. – Подумаю над этим.
Особой заинтересованности судьбой девчонки наемник не проявлял, а это позволяло верить в его честность.
Впрочем, Каингорн казался тоже местом подходящим. Скорее всего, туда он и подастся. После того, как разыщет Виршулю.
Кивнув в такт своим мыслям и одновременно в благодарность Йолу, одолжившему ему бутылку, ведьмак вновь приложился к горлышку, делая очередной глоток. В горле защипало, заставляя мотнуть головой и констатировать:
- Хороша, зараза…
Помог бы он жителям городка избавиться от крыс бесплатно? Наверно, помог бы, если бы был уверен, что у них нет ни гроша, чтобы ему заплатить. Ведь что, в конце концов, ему за радость, если расплодившиеся грызуны выгонят жителей с насиженного места аккурат под зиму, попутно сожрав все припасы и пяток ребятишек? Удовольствия чужое горе ему никогда не приносило. И денег ему с этого не прибавится... Разве только репутацию себе создать, чтобы другие раскошеливались более охотно? Да псу под хвост эту репутацию…
- Может, и стал бы, - пожал он плечами, не желая навязывать своего мнения Йолу. Тем более что его помощь ему не требовалось. Разыскать Виршулю и защитить ее он смог бы и сам. – А, впрочем, неважно…
По губам скользнула усмешка. Заказать барона наемнику, конечно, казалось забавным. Вот только забава эта была сомнительной.
- А что касается барона, то нет – спасибо… Во-первых, на оплату баронской головы мне с моими заработками копить придется долго. А во-вторых… если я захочу его убить – то найду его сам.
Снаружи послышался шум, заставивший ведьмака обернуться к дверям. На пороге возникла парочка городских стражников. Судя по вытянутым бледным лицам, крысиное побоище произвело на них неизгладимое впечатление.
- Там это, - начал один из них, узнавая ведьмака, - милсдарь градоправитель тебя кличет…
Кажется, бдительные горожане уже донесли ипату об устроенном в его городе кавардаке.
- Ну, раз кличет – то пошли, - отозвался Эвальд, поднимаясь из-за стола и только сейчас замечая, как потяжелела у него голова. А водка и в самом деле была хороша.
– Вот как раз и узнаем, добавит или вычтет, - пошутил он, оборачиваясь к наемнику. – В любом случае, ты меня дождись…
И с этими словами вышел на улицу.