Aen Hanse. Мир ведьмака |
|
|
Приветствуем вас на ролевой игре "Aen Hanse. Мир ведьмака"!
Рейтинг игры 18+ Осень 1272. У Хиппиры развернулось одно из самых масштабных сражений Третьей Северной войны. Несмотря на то, что обе стороны не собирались уступать, главнокомандующие обеих армий приняли решение трубить отступление и сесть за стол переговоров, итогом которых стало объявленное перемирие. Вспышка болезни сделала военные действия невозможными. Нильфгаарду и Северным Королевствам пришлось срочно отводить войска. Не сразу, но короли пришли к соглашению по поводу деления территорий.
Поддержите нас на ТОПах! Будем рады увидеть ваши отзывы.
Наша цель — сделать этот проект активным, живым и уютным, чтоб даже через много лет от него оставались приятные воспоминания. Нам нужны вы! Игроки, полные идей, любящие мир "Ведьмака" так же, как и мы. Приходите к нам и оставайтесь с нами! |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Aen Hanse. Мир ведьмака » Здесь и сейчас » [27-30 июня, 1272] — Гнев Богов
Значимость: сюжетный
Статус набора: закрытый
Время: меняется
Место: Скеллиге, Фареры
Участники: Фридлейв ан Димун, Моррин ан Димун, Януш, Рыска, ГМ
Предисловие: Вот уже несколько лет работорговцы безнаказанно хозяйствуют на Фарерах. Вот уже долгое время местные жители молятся Богам, прося их о милости, спасении и воздаянии. Наконец, Боги решили откликнуться, явив свои лики в лицах человеческих и звериных мордах.
Отредактировано Януш (18.08.22 12:48)
26 июня.
Континент, кметы, волколаки - всё это наконец осталось позади. Думал ли Фридлейв, уходя весной в поход, что потеряет половину команды, но привезёт на Скеллиге двух оборотней? Отнюдь. Всё пошло совсем не так. И глядя на достойное количество сложенных у мачты мешков с награбленным, не покидало полное горечи ощущение, что за всё это было уплачено гораздо больше нужного.
"Змея" подгонял наступавший шторм, щедро наполняя его парус холодным северным ветром, но взамен раскачивая по волнам. Пережидать его на земле Хэймэйев не было никакого желания - хотя бы по причине долгой памяти у жителей Хиндарсфьялля, - потому, убраться на Фареры пираты поспешили практически сразу же, как только возлюбленные ступили на твёрдую землю.
Едва силуэт родного острова, аки поросший соснами хребет морского чудовища, стал виднеться на фоне серого неба, все с облегчением выдохнули - успели, перед основным ударом. Сидящие на вёслах пираты уже рассказывали, как будут распоряжаться своей немалой долей: одни собирались дарить своим жёнам и дочерям что-нибудь красивое из снятых с чужих шей украшений, а другие же - просто кутить и пить лучший мёд, чтобы к моменту нового похода оказаться без гроша в кармане.
- Капитан! - прозвенела Витта с носа корабля, смотря вдаль и указывая пальцем в сторону Фаро.
Посмевший рядом с рулевым закрыть глаза и попытаться отдохнуть Фридлейв соскочил на рефлексах с лавки да направился к носу, лёгким шагом огибая команду и груз. Навис мрачной тучей над Виттой, облокотившись о носовую фигуру. В безжизненных серых глазах по лопнувшим сосудам читались усталость с недосыпом.
- Вон чего! - островитянка продолжала держать палец на черных парусах, выходящих из Троттхейма, - Не меньше десятка, никогда столько не видела!
Рыжая дикарка обернулась и с озадаченным лицом посмотрела на не сводящего глаз с парусов Фридлейва. Пираты оставили разговоры и молча глазели то на капитана, то на корабли вдалеке.
- Хольгер вот уже несколько лет грозится очистить деревню. Вот-вот - и пойдет выбивать занявшую дома шваль. Губошлёп… Но и мы, мы-то куда смотрели!?
Фридлейв в бессильной ярости направился обратно к корме корабля, ступая уже шагом куда более тяжёлым. Но на середине остановился, вновь бросил на остров взгляд. Злость от бездействия клана и несправедливости, досада после неудачного набега, ноющее на погоду колено и плохое от усталости настроение - вместе это стало той силой, что заставила выйти из привычного ритма жизни в разбоях и странствиях. Силой и спонтанным порывом сделать кому-нибудь больно. Зародышем плана, ежеминутно обраставшего деталями.
- Если их столько наплодилось, то уже завтра они могут заявиться к нам с претензиями на остров! Тоже будем закрывать глаза? - кулаки сжимались в праведном гневе, а голос опускался до полного уверенности в своих словах хрипа, - Беда грядёт…
Витта и моряки обернулись к капитану.
- И что же делать?! - раскинула руки девушка, - Только если с людьми ярла объединиться и в атаку пойти...
- Будто Хольгер их даст, да и толку от него. Я не верю ни в него, ни в его людей, - Фридлейв скривил губы и бросил взор на другую часть острова - на родной Харвикен и стоявший поодаль от него большой дом, - ведьма Моррин может помочь.
“И Януш с Рыской” - хотелось добавить в конце, но такое внимание не посвященной в природу чужаков команды к этим самым чужакам было лишним. Фридлейв видел, на что чужаки способны. И раз пират был ответственен за появление на Скеллиге лишних волколаков, то видел он своим долгом возможность направить их разрушительную силу в правильное русло.
Капитан осмотрел своих людей, посмотрел на накрывающую их черноту непогоды.
- Сегодня идём домой и отдыхаем. Кому не безразлична честь клана и кто жаждет славного побоища - приказ не нажираться, ждать моего сигнала и найти способных держать топор смельчаков. Витта, - Фридлейв мозолистым пальцем указал на девку, - с третьими петухами ждёшь меня у гавани. По дороге всё объясню.
Вся оставшаяся команда одобрительно кивнула и загалдела - отчаянные и жаждущие битвы люди, коих Фридлейв и набирал себе на драккар, были готовы пойти куда угодно, обещай им бой.
утро следующего дня.
- Думаешь, она там?
Сонная Витта, как и обещала, дождалась капитана у пришвартованного “Змея”, а потому, плелась за ним и ёжилась, всё дальше уходя от деревни по тропе. Холодный ветер, моросящий в лицо дождь и беспокойное море - в такую погоду нужно было у очага дома сидеть да мёд пить. В то утро по сонному Харвикену шатались только пастухи в окружении овец да Фридлейв со своей помощницей.
- Должна. Даже удивляюсь порой, что до сих пор на родном острове живёт.
Фридлейв по дороге посвятил Витту в свой до безобразия простой и даже отчаянный план: воспользоваться непогодой и при поддержке Моррин и волколаков напасть на Троттхейм, пока большая часть работорговцев отсутствует. Как сладить своих людей и чародейку с волколаками - загадка, решение которой Фридлейв отложил на потом.
- Но это же безумие! - воскликнула рыжая, в общем-то не из робкого десятка , девица.
- Есть идеи лучше?
А в ответ - тишина.
Перед парочкой предстал большой традиционный для Скеллиге дом. Только каменные стены были сплавлены неестественным пламенем до состояния чёрно зелёного стекла, отчего Фридлейв испытывал лёгкий трепет перед непонятной ему силой.
- Это чем же… - Витта захотела коснуться рукой стены, стоило им приблизиться к дому.
- Магией, - с оттенками брезгливости ответил Фридлейв.
Островитянка одёрнула руку, словно стена должна была её обжечь.
Пират сжал кулак и силой несколько раз ударил тяжелую входную дверь.
“Если ведьма дома, она услышит.”
Отредактировано Фридлейв (03.12.21 13:41)
Это могло показаться странным, но, в большинстве случаев, день Моррин'ан Эйриксдоттир ан Димун начинался со вторыми петухами, как и день прочих фарерских бондов. Разве что он был более насыщенным, чем монотонный и однообразный день рыбака или кмета с его тяжёлым неблагодарным трудом.
Большого штата прислуги чародейка не имела по причине того, что ярлом не была, да и, в целом, не так и велики были её потребности и владения, чтобы имелась необходимость в большом количестве людей. Да и кто здесь, на Островах, - добровольно пойдёт в услужение, да ещё и к той, кого за глаза называют не иначе, как ведьмой. Пожалуй, только те, кому некуда идти или нечего терять, или те, у кого никого и ничего не осталось. Или те, кто так или иначе оказывался у Моррин в настолько большом долгу, что вынужден был клясться той в верности и речь в данном случае не шла о денежных долгах. Ситуация была такова, что хозяйке дома с оплавленными стенами было выгодно не столько получение большого количества денег, сколько их стабильное поступление, пусть и в небольших абсолютных суммах.
Так что своим должникам Моррин регулярно прощала крупные суммы, поощряя тем самым брать в долг ещё и платить оставшееся, не затягивая на чужих шеях долговую удавку. Опять же, работало это только в сторону жителей Скеллиге и, в частности, обитателей Фаро.
Как бы то ни было, но сегодня Акула никого в гости не ждала, но у кого-то спозаранку были какие-то дела к ней. Не сказать, чтобы она была от этого факта в восторге, но и возмущаться данным фактом смысла не было. В конце-концов, к ней, обычно, приходят не просто так, исключая нечастые визиты её родственников по линии давно покойных братьев.
Так что если и была Моррин удивлена составом гостей по ту сторону дверного проёма - то выдала это лишь движением правой брови, взметнувшейся вверх.
- Вот как, значит? Занятно... Тем не менее, гости в дом - боги в дом.
Что бы про неё не рассказывали, но законы хозяйка этого жилища соблюдала. В том числе - неписаные. Поэтому небрежный приглашающий жест рукой и открывшаяся настежь тяжёлая дверь - явственно говорили о том, что Фирдлейва и Витту никто не завернёт с порога.
Внутри пахло теплом, уютом, завтраком и чем-то иллюзорным, что однозначному определению чутью гостей не поддавалось. Возможно, той самой магией?
- Ярра! - закрывая за гостями дверь, окликнула чародейка служившую ей уже несколько лет крепко-сбитую цинтрийку, что на свою беду угодила в лапы работорговцев и сбежав здесь, на Фаро - подалась к дочери давно покойного Эйрика в услужение. - Подай завтрак ещё на две персоны!
Ничего ненормального вблизи в "ведьме" не было: две руки и две ноги. Даже голова одна. Разве что волосы слишком короткие - едва до плеч достают и на вид - будто ножом отрезаны, а не ножницами. Пожалуй, пока единственной ненормальностью являлось то, что хозяйка дома, стоя рядом с Фридлейвом - была выше немаленького мужчины на пол головы.
- Итак, ко мне просто так не приходят. Обычно. - хмыкнула хозяйка жилища, смерив Фридлейва и Витту колючим взглядом жёлтых глаз с высоты своего роста и сложив руки, спрятанные в длинные рукава бледно-зелёной туники, на груди крест-накрест. - Что вам нужно от меня, Фридлейв и Витта..?
[nick]Моррин'ан ан Димун[/nick][status]En Siarca den yrre[/status][sign]" — Людей едят все рыбы, но обвиняют в этом только акул." (с)[/sign][raceah]Раса: Человек, чародейка[/raceah][ageah]Возраст: 99 лет[/ageah][actah]Деятельность: Айзек Ариман на полставки[/actah][fnameah]Моррин'ан "Шарка" Эйриксдоттир ан Димун[/fnameah][icon]https://i.ibb.co/G0yDsL1/image.jpg[/icon]
Отредактировано Кристанна (08.12.21 21:44)
- На одну, - сухо ответил Фридлейв, без стыда разглядывая убранство. Домашнюю обстановку разбавил холодным утренним воздухом и своей взъерошенной рожей, выглядевшее мрачнее любой тучи прошедшего дня, - я не голоден.
Странное чувство. Фридлейв впервые увидел Моррин ещё будучи безусым юнцом, и с тех пор минули годы. Пират уже стоял на пороге одинокой старости, а ведьма не постарела ни на день. Её помнили и дед Фридлейва, и отец. Готов был он поспорить, что видели они то же лицо, что видел он. И будь в наличии признанные дети, маячила бы Моррин и перед ними. От осознания собственного возраста и безрадостных перспектив каждый раз при встрече портилось настроение.
- Помощь твоя нужна, - Фридлейв сложил руки на поясе и смотрел в глаза чародейки. Редко когда ему для разговора с собеседником нужно было задирать голову, - Вчера с Троттхейма суда выходили. Моррин, их с каждым днём всё больше. Со временем, прибившейся там швали станет тесно, и она хлынет уже сюда как новые хозяева. И на этот раз игнорировать проблему не получится. Димуны известны как пираты и отчаянные воины, а на деле не можем на своём острове порядки навести. Позор!
Последнее слово прогремело на весь дом. Снова распалился, снова в глазах пробежали искры - сонность как рукой сняло.
- И раз наш уважаемый, сука, ярл не собирается что-то делать, придётся брать дело в свои руки, - пират сжал добела свой огромный кулак, - Я со своими людьми, ты со своей магией и.... - шумно втянул носом воздух, решаясь на эти слова, - оборотни. И я сейчас не про берсерков говорю.
- Это не предложение. - улыбнувшись уголком рта, отрезала хозяйка жилища, имея в виду свои слова о завтраке для Витты и Фридлейва. Потому что разговор предстоял непростой: тема присутствия на острове кучи работорговцев и для самой Моррин уже давно стала больной. Эта братия знатно ограничивала её свободу передвижения и ресурсную базу - приходилось ограничиваться окрестностями Харвикена и Северо-Западной частью Фаро, или покупать необходимые ингредиенты и предметы у заезжих торговцев, что не способствовало экономии средств, которых у чародейки было достаточно, но не настолько, чтобы тратить их безо всякой меры.
Увы! Моррин не находилась на положении королевского регента, как в своё время Филиппа Эйльхарт, и вынуждена была обращаться со своими финансами с умом.
Что до Хольгера, то она всерьёз подозревала, что у него какой-то свой интерес в текущем статусе кво. Возможно, непрямой и невещественный, но тем не менее.
И, похоже, что сложившаяся ситуация переполнила чашу терпения некоторых членов клана до такой степени, что они рискнули обратиться за помощью к ней. Отказывать, в целом, смысла не было, но тут Фридлейв брякнул про оборотней и Моррин пришла к выводу, что это дело начинает плохо пахнуть.
- А ты не думал, - резко развернувшись и направившись к очагу, вокруг которого стояли столы, на которые Ярра уже успела поставить тарелки с глазуньей с салом и ветчиной, - холодно бросила гостю через плечо чародейка. - Что у Хольгера свой интерес..?
Пока она занимала место за столом, на нём появилась солёная красная рыба, хлеб с сухофруктами, пряный сыр и кристально чистая рябиновая настойка на пшеничном спирте и талой ледниковой воде.
- А также о том, что наш альтруизм может выйти нам боком из-за этого?
Прервавшись, чародейка села за стол и принялась неспешно ковырять двузубой вилкой свою яичницу.
- Чтобы ты понял, Фридлейв, - я могу многое и это многое выходит за рамки твоего понимания и картины мира. Я могу действительно страшные вещи: призывать шторма и ураганы, оживлять мертвецов, подчинять чудовищ... Могу, кстати, их сама создавать это не так сложно, как кажется. Даже могу призывать и порабощать сущности из иных планов мироздания...
Моррин прервалась, чтобы отправить в рот кусок яичницы и прожевав, добавила:
- Демонов, проще говоря. Да, я могу. Это запрещено, как и воскрешать мертвецов и ещё кое-что, но если речь идёт о судьбе Скеллиге - трижды чхала я на запреты! Другое дело, Фридлейв, что я палец о палец не ударю без гарантии того, что ко мне после не заявится наш славный ярл с претензией. Меня тут несильно любят, знаешь ли, и даже ты ко мне пришёл только от безнадёги, ведь так? Можно было бы, конечно, не спрашивать, а просто залезть к тебе в голову...
Тут она, как бы невзначай, перевела взгляд с Фридлейва на Витту, и молча усмехнувшись, продолжила:
- ...или к Витте. Но у вас всё и так на лицах написано. Только ведь и проблема с Хольгером - не единственная. Ты всерьёз думаешь, что сможешь как-то управлять оборотнями? Кстати, откуда ты их откопал, если речь не о берсерках? Я чего-то не знаю, м..?
[nick]Моррин'ан ан Димун[/nick][status]En Siarca den yrre[/status][sign]" — Людей едят все рыбы, но обвиняют в этом только акул." (с)[/sign][raceah]Раса: Человек, чародейка[/raceah][ageah]Возраст: 99 лет[/ageah][actah]Деятельность: Айзек Ариман на полставки[/actah][fnameah]Моррин'ан "Шарка" Эйриксдоттир ан Димун[/fnameah][icon]https://i.ibb.co/G0yDsL1/image.jpg[/icon]
Отредактировано Кристанна (07.01.22 20:14)
Ведьма могла сколько угодно пытаться запугивать своими силами, но как бы сердце Фридлейва не тревожили мысли о непонятной ему, простому мужику, сверхсилы, он верил в превосходство ножа под ребром.
Витта молча уплетала еду, но после угрозы залезть к ней в голову отложила столовые приборы и просто сидела настороже, а сам Фридлейв только откинулся на спинку стула, даже не притронувшись к пище.
- Ты можешь призывать к себе на службу демонов и залезать в чужие мысли, но при этом боишься претензий Хольгера? Ты серьёзно?
Фридлейв засмеялся, хоть и могло показаться, что поперхнулся воздухом и просто пытался откашляться. Тихо, со слабой улыбкой и с изумлёнными глазами. Пират оторвался от спинки и уже облокотился о стол, глядя прямо на Моррин.
- Уж не знал, что всё твоё магическое нутро дрожит перед всего одним Черноруком. И ты сама, думаю, понимаешь, что если пойдут твои силы против клана, тебе здесь жизни не будут. Можешь залезть мне в голову - ничего интересного кроме чужих парусов у побережья Фаро не увидишь.
"И себя без одежды" - было желание добавить в конце дерзости ради.
- Если у нас всё получится, то после всего этого нужен ли будет нам такой ярл?
Фридлейв закрутил вилку в пальцах, чтобы хоть как-то занять руки.
- Да, Моррин, я от безнадёги к тебе пришёл, - крутил прибор и с холодной злобой смотрел на него, - Хольгер отращивает второй подбородок и нихера не делает, воины и пираты дальше собственного кармана не хотят смотреть, а на другом конце острова зреет угроза. К кому я, по-твоему, должен был обратиться?
Перевёл взгляд на чародейку, небрежно положил вилку на место и вновь откинулся на спинку.
- А что до волколаков... - пират ухмыльнулся и пятернёй убрал спавшие на глаза пряди жёстких волос, - девка-то дочерью Ульвара Волчьи Глазки будет. На Континенте выручила меня, в благодарность я согласился доставить её с хахалем на родину отца. А хахаль этот раз - и решил на Скеллиге делами прославиться и имя доброе сделать. Ну что ж, пускай делают. А управлять ими и не нужно: выпусти на врага - и только ошмётки собирай. Нужно только отвлечь внимание работорговцев и дать волколакам возможность ударить со спины. Ну и самому не подставиться, разумеется.
Моррин - тоже молча усмехнулась в пол. Её и саму нередко забавляла эта ситуация, когда ты способен попирать законы мироздания, но не можешь, в силу обстоятельств, справиться с остолопами на важных постах и при власти. Объяснять Фридлейву и Витте нюансы магии и уж тем более - гоэтии, чародейка не особенно хотела - всё равно не поймут. Однако, гости доказали, что не пальцем деланные: объяснять необъяснимого не пришлось.
- Ну вот видишь..? - отправив в рот последний кусок яичницы, ответила хозяйка дома. - Без подсказок сам всё понял. Далеко пойдёшь.
Смех-смехом, а идти Фридлейв, судя по всему - собирался действительно далеко. По крайней мере, чародейка восприняла последующие слова насчёт Хольгера в таком ключе, что гость её собрался прыгать очень сильно выше своей головы.
Прямиком на место ярла Чернорука...
- К конунгу Скеллиге..? - не удержавшись, подпустила остроту Моррин, неторопливо выдирая из куска красной рыбы позвоночник и наслаждаясь запахом. Ну и тем, что оказалась права - к ней пришли с безнадёги. Не то чтобы она сомневалась, что будет иначе, но всё же. Дальше было бы абсолютно неинтересно: итак было ясно, что предлагает гость, но интерес, внезапно, вызвали конкретные персоналии.
- То есть, ты взял и привёз на Острова двух оборотней: дочь Ульвара, которую тот заделал где-то на Континенте и её, хм... Мужа, мужчину? - Неважно!- Короче, ты привёз сюда двух вервольфов, один из которых явно имеет амбиции и, если ты не понял, скорее всего обратил дочку Ульвара. Разъясню корень проблемы: каждое полнолуние вервольфы сходят с ума. Они не контролируют это и никогда, Фридлейв, - не смогут контролировать. А вот заразить своим проклятьем могут всех, кто переживёт их нападение, а их дети - тоже, с большой вероятностью, будут оборотнями.
Моррин прервалась, чтоб съесть очищенный от рёбер и позвоночника кусок рыбы, а потом, неторопливо откинулась в кресле, поочерёдно облизывая пальцы и переводя взгляд жёлтых глаз с Фридлейва на Витту и обратно.
- Вервольфы, как паразиты. Это не берсерки, не беролаки и не котолаки, которыми можно только родиться или, которые не могут пополнять свои ряды в полнолуние. Хуже них - только крысолаки, которые ещё и катриону могут разносить, сами при этом не болея. И вот - ты привёз на острова аж двоих и думаешь, что это хорошая идея - использовать их, чтобы вышибить работорговцев с острова, упрочить тем своё положение и сесть на место Хольгера?
- Вообще, если честно, - продолжила чародейка, - Меня после озвучивания тобой твоего гениального плана очень подмывает забросить тебя магией на самую высокую здешнюю крышу, чтобы пока ты слезал - подумал, что пытаясь избавиться от одной проблемы, ты создал другую, куда большую. Хороший ярл, Фридлейв, всегда думает головой прежде, чем что-то сделать. Так что я надеюсь, ярл Фридлейв...
Тут чародейка широко улыбнулась, обнажив нетронутые налётом или иной желтизной зубы, а после - опять придвинулась к столу:
- ...что это будет первая и последняя вопиющая глупость, совершённая тобой в начале твоего правления. Дагон с ними, с оборотнями, - они, как я поняла, умотают на Хиндарсфьялл после? Лучше бы отправить их обоих прямиком в Морхёгг сразу после, но...
Моррин пожала плечами, мол: " - Раз уж такое дело - пусть поживут пока."
- Да. Пусть будут оборотни. Отвлекающий манёвр я устрою: отвлеку так, что мало не покажется никому. Потом ты перережешь недобитков и на ближайшем тинге на Ард-Скеллиг поставишь вопрос с Хольгером ребром. Тебя поддержат капитаны, которые так или иначе мне должны помимо тех, на кого произведёт впечатление твой славный подвиг. Остаётся только утрясти вопрос того, чем ты собираешься со мной за это рассчитываться, ярл Фридлейв. Есть предложения? Или, возможно, у Витты? Кстати, почему она..?
[nick]Моррин'ан ан Димун[/nick][status]En Siarca den yrre[/status][sign]" — Людей едят все рыбы, но обвиняют в этом только акул." (с)[/sign][raceah]Раса: Человек, чародейка[/raceah][ageah]Возраст: 99 лет[/ageah][actah]Деятельность: Айзек Ариман на полставки[/actah][fnameah]Моррин'ан "Шарка" Эйриксдоттир ан Димун[/fnameah][icon]https://i.ibb.co/G0yDsL1/image.jpg[/icon]
- Ты первая назвала меня ярлом, заметь, - уголки рта приподнялись в подобии улыбки, - Я бы уступил такое место кому-нибудь поумнее, да только не люблю отдавать важное дело в чужие руки - знаешь ли, нет уверенности в том, что его не просрут. Если для благополучия Фарер мне придётся пойти против Хольгера и всех законов, то я колебаться не стану.
Неуютно было в ведьмином доме. Не любил богатое убранство, не любил такое общество. Ища позу поудобнее откинулся на спинку, убрал спавшую на лоб солому, в которую за годы мореходства превратились волосы. Две белые вороны в логове ведьмы.
- На Скеллиге и без волколаков хватает опасностей: в море сирены в воду тащат, на суше тролли с медведями на пару людей жрут, а в лесах по ночам такие твари воют, что на всю округу слышно. И про кланы друидов не вздумай забывать - чёрт знает, чем они у себя в общинах занимаются и что у них на уме. Так что дочь Ульвара со своим женихом станут проблемой не большей, чем жители Скеллиге.
Витта тем временем вернулась к еде, хоть теперь осторожно и не спеша, не желая привлекать к себе лишнее внимание. Вслушивалась в каждое слово, украдкой поглядывая на Фридлейва в ответ на речь о идее становления ярлом. Сам же Фридлейв, после "рассчитаться" скривил рот и во взгляде начало читаться презрение, какое обычно бывает к ушлым торгашам без понятий о честности.
- Твой родной остров и твой дом могут подмять под себя, чтобы потоптаться на нём, а ты спрашиваешь, как я буду с тобой расплачиваться! - пират соскочил со своего места, заставив Витту от неожиданности бросить вилку и приготовиться к плохому, скалясь и сжимая правый кулак. Желание сидеть с ведьмой за одним столом в момент исчезло, но появилось желание плюнуть на всё и обойтись помощью старой доброй физической силы. При поддержке проклятой крови волколаков, разумеется. Но благо, секундный гнев и боль от удара по немногочисленным моральным устоям быстро испарились, уступив место желанию хотя бы попытаться получить силу ведьмы. Без мольб и унижения.
- Если всё удастся - получишь поддержку нового ярла на случай твоего желания лезть к королю в его окружение. А ежели не удастся... - Фридлейв только развёл руками, - Больше мне предлагать тебе нечего. Потребуешь большего - мы уйдём и закончим разговор.
Фредлейв вернулся за стол под внимательный взгляд Витты. Про планы на Хольгера она слышала впервые. Не сказать, что она ему обрадовалась. С одной стороны, идея идти против своих во время бушующего Нильфгаарда ей казалась дикой и саботирующей устои Скеллиге. С другой же стороны, за проведенное возле Фридлейва время ей не приходилось сомневаться в верности капитана. Витта знала о пренебрежительном отношении Фридлейва к ярлу и о любви к клану как общности людей и конкретному месту на архипелаге. И другая сторона всё-таки перевешивала.
- А Витта... - пират с доброй улыбкой посмотрел на свою спутницу, подбирая правильные слова, - Это сейчас она что-то притихла, от важности твоей фигуры, наверное. Обычно её не заткнёшь. Часто умничает, но мысли правильные высекает. В бою юный только её пыл сил даёт и не позволяет упасть, а с ней таких десятка два. Сегодня на всякий случай взял как советницу - она умнее половины команды, точно тебе говорю.
- Да, да... - девушка покрылась румянцем в цвет своих волос, поспешила отвести взгляд в сторону. Фридлейв посмотрел на ведьму, но пальцем указал на девушку.
- Она и другой молодняк - часть будущего Скеллиге. Мы однажды уйдём, а им на этой земле ещё жить. И чтобы не прокляли нас они и их потомки, мы обязаны обеспечить им свободу и место в мире.
Бурная реакция была ожидаема. К тому же - это была ещё одна неочевидная проверка со стороны хозяйки дома и, Фридлейв её прошёл. Правда, вряд ли он действительно понял, что и почему хотела от него получить Моррин, списав произошедшее на невероятный цинизм и прочие пороки, что по слухам - давно сожрали то, что у Акулы осталось от десятки раз проданной и перезаложенной души.
Впрочем, было всё равно обидно несмотря на то, что цинизма ей и вправду было не занимать, как и большинству выпускниц Аретузы и Бан Арда.
- Приемлемо. - одобрительно кивнула Моррин. Разумеется, договорённость была вилами по воде писана: Фридлейв может на троне Хольгера не просидеть и года и Фаро скатится в хаос и анархию, и тут уже работорговцы покажутся небольшим неудобством. Только вот Фридлейв этого уже не увидит и в активе у чародейки останется ровным счётом ничего.
А ведь она, как и Фридлейв, - тоже не любила отдавать всё на откуп криворуким помощничкам.
- Большего вы не сможете мне дать, даже если захотите, - пожала плечами чародейка, - Не потому, что я настолько алчна или вы никчёмны, нет. Просто потому, что я по-другому воспринимаю время и до сих пор не привыкла к тому, что чужая жизнь для меня лишь краткий миг и очередное воспоминание о тех, кого уже нет.
Неожиданно, Моррин грустно улыбнулась и вытащила из-за ворота туники пожелтевший от времени акулий зуб на шнурке. Как давно умер её отец? Кажется, полвека назад или около того - сказали бы те, кто знал Эйрика, но Акула помнила точно, как и всё прочее.
Оба её гостя тогда ещё даже не родились.
- В любом случае, мы только что задумали то, что на Континенте зовут государственной изменой. Одну мою знакомую за такое прибили гвоздями к колесу и сожгли. Заживо.
Не то чтобы Моррин настолько сильно не любила гордую и властную стерву Сабрину Глевиссиг, но и особой любви к той не испытывала, но сам факт казни Глевиссиг был вопиющ и давал тонкий намёк на то, что, как бы ты умело ни умел играть людьми - можно, однажды, доиграться. Она это поняла рано, а вот участницы Ложи, видимо, нет.
- Так что нам, думаю, нанесут "кровавого орла". - улыбнулась Акула, наливая себе и гостям настойки, словно речь шла не про страшную смерть, а про что-то обыденное. На самом деле, искусная в чёрной магии и знавшая кое-что из того, что знать, обычно, не было положено Капитулом - Моррин была в курсе, что изначальное значение "кровавого орла" - вовсе не казнь с банальной целью посильнее помучить. - Разумеется, если кто-то проболтается. Так что тщательно думайте, кого посвятить в наш план полностью, а кого поставить перед свершившимся фактом, утаив некоторые нюансы.
Договорив, Моррин сверкнула хищной улыбкой, поднимая неброский деревянный кубок с позолотой, полный алкоголя:
- А кого - сразу отправить кормить крабов, чтобы не ждать удара в спину... Что ж, за будущее Фаро и нового ярла, скол!
[nick]Моррин'ан ан Димун[/nick][status]En Siarca den yrre[/status][sign]" — Людей едят все рыбы, но обвиняют в этом только акул." (с)[/sign][raceah]Раса: Человек, чародейка[/raceah][ageah]Возраст: 99 лет[/ageah][actah]Деятельность: Айзек Ариман на полставки[/actah][fnameah]Моррин'ан "Шарка" Эйриксдоттир ан Димун[/fnameah][icon]https://i.imgur.com/7N6bQ6c.jpeg[/icon]
Отредактировано Кристанна (20.02.22 22:47)
- Скол! - прозвенела под ухом Витта.
- Скол, - холодно выдал Фридлейв, поднимая свой кубок.
Пират опрокинул в себя содержимое кубка и со сморщенным лицом поспешил закусить это дело куском сыра. До боли знакомый вкус, до боли знакомая непогода.
- Дедову напоминает...
Первый алкоголь Фридлейв попробовал в девять лет. В тот день море точно так же капризничало, а с неба били такие же мелкие и очень холодные капли. Местный хрен Ингвир спьяну посчитал, что настало подходящее время для того, чтобы избавиться от только что появившихся на свет котят. Закинул три комка меха в мешок да закинул в море. Не успевшего набраться необходимого цинизма Фридлейва, которому повезло оказаться рядом, эта картина настолько сильно огрела по голове, что юнец тут же бросился в буйную воду на помощь к утопающим. Волны сносили его, накрывали с головой, норовились утащить за собой в пучину - и всё это под хохот Ингвира. Не заткнулся он даже когда страшно замёрзший Фридлейв на дрожащих ногах вышел на берег с мешком в руке и медленно побрёл домой, не чувствуя конечностей. Дурной нрав начал пробиваться только через несколько лет, так что тогда Ингвир не был послан куда подальше вместе со всем своим родом. По возвращении получил подзатыльник от матери за бессмысленный риск жизнью, был посажен у очага и закутан в плед. Даже спустя годы Фридлейв помнил, как носились вокруг него мать и бабка, а дед тем временем только хохотал и лез в погреб за настойкой. Орм плеснул алкоголь на дно кружки и протянул замерзающему внуку. Как хлебнул Фридлейв так и зашёлся кашлем, аж в глазах потемнело. Но он действительно согрелся и повезло ему отделаться лишь забитым соплями носом.
Из трёх котят в итоге выжил только один. Кошка. Уже её котят Фридлейву приходилось самому топить в ведре много лет спустя, но это было уже сильно позже.
- Мне кто только не грозился его нанести, - Фридлейв отстраненно разглядывал кубок, вспоминая больше про юность. Смягчилось лицо, пропала злоба, в глазах грусть появилась, - Хиндары, Друммонды, всякие козлы по отдельности. В Витте я уверен, а остальным нужны только злая битва и золото.
Пират перевёл взор на ведьму и скептически скривил губы. Не понимал простой мужик, с чего ради она смешивала жизнь на Континенте с жизнью на Скеллиге.
- А кто нас осудит? Люди, которым мы дома вернём? Или король Бран, что от старости уже ссыт под себя и не узнаёт окружающих? У Чернорука предостаточно врагов, которые уж точно не будут по нему скучать. Но у кого из нас его нет...
Провёл ладонью по лицу, ещё больше взъерошивая бороду, оглядел всех присутствующих. Наперёд загадывать Фридлейв не хотел, да и плохой приметой это считал.
- Ну так как, берём волколаков и за дело?
Фридлейв ожидаемо не подумал, что после того, как он озвучит план - то у некоторых его людей может возникнуть ситуация непростого выбора между альтруизмом и жаждой наживы. Это было бы не столь печально, если бы Моррин, изучавшая такую науку, как история - не знала, что часть тех, кто в такую ситуацию попадут - обязательно выберут шкурный интерес в пику прочим.
Поскольку речь шла о её соплеменниках, которые даже среди своих отличались редким цинизмом - то чародейка справедливо полагала, что вероятность того, что найдётся перебежчик - непозволительно велика.
- Прозвучит весьма цинично, но я думаю, - Моррин последовала примеру собеседника и взялась за сыр. - Что найдутся те, кто узнав про наш план, зададутся резонным вопросом: а не получить ли им одобрение действующего ярла и золото сейчас, не дожидаясь всего этого от нового ярла потом? Предупреждая твоё негодование скажу, что всё же, я пережила три поколения наших сородичей и кое-каким опытом обладаю, чтобы утверждать, что подобное возможно. И раз уж я в это ввязалась - то приложу максимум усилий, чтобы всё не пошло прахом даже не начавшись.
- И мне без разницы: понравятся тебе мои методы или нет. - впрочем, мысли свои она оставила при себе, выдав их, разве что, наглым взглядом жёлтых глаз. Возможно, не стоило так сразу брать быка за рога, перетягивая штаны на себя. С другой стороны, если Фридлейв хочет быть ярлом, что несколько сложнее, чем водить в набеги банду отморозков - пусть учиться подходить к вопросам основательно, а не с бухты-барахты.
Закончив, Моррин сфокусировалась на употреблении сыра, вдогонку ему употребив ещё немного рыбы, ожидая реакции Витты и Фридлейва, и попутно размышляя об иных тонкостях предполагавшегося мероприятия.
- Так что, до того как прибудут твои оборотни и мы начнём - всё же подумай, кого стоит взять с собой, а кого нет. Для нашего, для их и для всеобщего блага Фаро, конечно. - всё же вставила пояснительную ремарку Моррин, закончив жевать. - Или, если они уже здесь - то идём немедленно, чтобы никто просто не успел обдумать варианты и дать заднюю.
Риски были в обоих случаях: Фридлейв, скорее всего, будет предвзят в своей оценке тех, с кем ходил в бой много раз, а попытка налететь наскоком - может стать фатальной. Тут стоило бы сокрушаться, что Витта и Фридлейв не пришли к ней прошлым вечером - атака рано утром застала бы засевших на острове работорговцев врасплох почти наверняка.
Но приходилось работать с тем, что было.
[nick]Моррин'ан ан Димун[/nick][status]En Siarca den yrre[/status][sign]" — Людей едят все рыбы, но обвиняют в этом только акул." (с)[/sign][raceah]Раса: Человек, чародейка[/raceah][ageah]Возраст: 99 лет[/ageah][actah]Деятельность: Айзек Ариман на полставки[/actah][fnameah]Моррин'ан "Шарка" Эйриксдоттир ан Димун[/fnameah][icon]https://i.imgur.com/7N6bQ6c.jpeg[/icon]
Отредактировано Кристанна (08.05.22 19:45)
Клан Димунов полон жестоких подонков всех сортов и на любой вкус. Пугающие своей жестокостью и алчностью, они одной большой чёрной тучей висели над репутацией клана, заставляя прочих трижды задуматься о сотрудничестве. И сколько бы Друммонды не воевали с ан Крайтами да Хиндарсфьялл, настоящими негодяями заслуженно считали жителей Фарер.
Фридлейв был одним из них. Он убивал посмевших встать у него на пути или бросить неосторожное слово представителей других кланов, разорял деревни и забирал чужое добро. Но было у пирата одно отличие от многих других: никогда Фридлейв не летал голодным падальщиком над соклановцем. Ещё дед Орм отмечал бессмысленность внутренних конфликтов, ведущих лишь к ослабленности перед лицом внешней угрозы. Правда, мыслил он в рамках не одного клана, а всего Скеллиге, но юнец Фридлейв мысль усвоив. Правда, по-своему.
- Херню говоришь, - сухо выдал пират, потянувшись за ещё одним куском сыра, - Работорговцы не связаны с Хольгером - по-крайней мере, открыто. Подозрения, не более. На основе своих додумок вряд ли кто-то побежит жаловаться и рассказывать кто на кого пошёл. Готов поспорить, после озвученного среди окружения ярла найдутся нам сочувствующие.
Желание налить ещё выпить пират подавлял появившимся чувством причастности к чему-то важному. Хотя бы перед этим делом он не нажрётся до состояния свиньи, в которую и без этого превращался в последние годы.
- Да и людей мы собираем на бой с чужаками, не забывай. Я ради этого и хочу влезть в разборки! - Фридлейв дёрнул недовольно щекой, подавляя недовольство от мелочности ведьмы, - Незваных гостей на тот свет выпроводить - святое дело. Сначала разбираемся с ними, а уже потом будем думать как менять ярла. Не путай. К моменту смены у нас будет поддержка жителей, это упростит дело и не даст клану расколоться... на первое время. К тому моменту уж выберем мы нового сильного ярла, будь то меня или кого-нибудь другого. Люди у меня проверенные, я с ними не в один поход отправлялся. Крыс отсеял сразу, сплошь достойные воины. Так что если ты не будешь раньше времени рассказывать о новом ярле и своём возможном месте у ног короля, то всё должно получиться.
Отредактировано Фридлейв (15.04.22 19:21)
- Смысл не в том, кто на кого... - поспешила было объяснить Моррин, но на полуслове осеклась. Раз её не поняли сразу - то был ли смысл продолжать? Разу уж Фридлейв сказал, что в своих людях уверен - то следовало положиться на его мнение. Хотя бы потому, что досконально проверять всех участвующих у них не было ни времени, ни возможности.
Фаро - небольшой остров, а не Новиград и не Вызима: здесь все друг-друга более-менее знают и сделать что-то втайне - сложновато.
- Смысл в появлении повода нас в чём-то обвинить, Фридлейв. А в чём конкретно, пф! - Хольгер придумает. Впрочем, раз ты в своих людях уверен - то вопрос считаю закрытым.
Оставался вопрос насчёт того - уверен ли Фридлейв в оборотнях: Моррин ничего плохого не могла сказать об Ульваре - сыне Хавальда Красной Рубахи и если его дочь будет хотя бы вполовину такова, как он - то проблем не должно быть. Ну, это учитывая, что речь идёт про тех, кто может от запаха крови и вкуса человечины - просто-напросто сдуреть и пойти рвать всех без разбора.
Да и насчёт её суженого с Континента были вопросы, а Моррин не любила оставлять что бы то ни было в подвешенном состоянии.
Поэтому, она молча встала и ненадолго удалилась куда-то в дальнюю часть дома, отгороженную занавесками в виде рыболовных сетей, с привязанными к ним синими стеклянными бубенчиками, рыболовными крючьями и костяными амулетами странной формы.
Вернулась она с небольшой пробиркой, в которой был насыпан бледно-жёлтый порошок и сразу же протянула её Фридлейву:
- Если оборотни станут неуправляемыми - это поможет их утихомирить. - пояснила она и не дожидаясь реакции, поспешила объяснить. - Это порошок из корня аконита. Для оборотней - сильнейший яд, подавляющий их способности р... Залечивать раны, в общем. Да и просто вреден - ухудшает самочувствие, притупляет разум, вызывает слабость. Разведёшь дома в ведре с горячей водой или брагой. Жёлтым налётом и осадком смажешь несколько стрел или отдельный кинжал, но не думай даже совать в воду руки! Оставшуюся воду - выплесни куда-нибудь подальше. Ведро после этого сожги или выбрось в море - пить из него уже будет нельзя, если не желаешь отправиться в Морхёгг не самым приятным образом раньше срока, конечно.
На двоих этого должно было хватить, но чародейка искренне надеялась, что до применения аконита не дойдёт. По крайней мере, раз уж они решили, что оборотням позволено будет уйти на своих двоих - Моррин всё же предпочла бы от них избавиться после. Однако, раз уж так порешили - пусть. Хотя бы будет известно, с какой конкретно стороны ждать возможных неприятностей в канун полнолуний.
[nick]Моррин'ан ан Димун[/nick][status]En Siarca den yrre[/status][sign]" — Людей едят все рыбы, но обвиняют в этом только акул." (с)[/sign][raceah]Раса: Человек, чародейка[/raceah][ageah]Возраст: 99 лет[/ageah][actah]Деятельность: Айзек Ариман на полставки[/actah][fnameah]Моррин'ан "Шарка" Эйриксдоттир ан Димун[/fnameah][icon]https://i.imgur.com/7N6bQ6c.jpeg[/icon]
Спрашивать о последствиях окунания рук в алхимическую жижу Фридлейв не стал - краем мозга понимал, что ничем хорошим это для кожи не закончится, а лишний раз выслушивать умничающую ведьму явно того не стоило.
- На этом мы пока и закончим, - пират убрал порошок за пояс да резво встал из-за стола. Не было у него больше желания тратить драгоценное время на разговоры. Направился к выходу, не сворачивая головы, - Сейчас я отправляюсь за волколаками. Нужно ещё ввести их в курс дела, подготовиться.
Витта, чья роль в конечном итоге свелась к практически немой спутнице, скромно поблагодарила Моррин за приём и поспешила за Фридлейвом. Но в отличии от него, она подвинула после себя стул к столу.
Пират распахнул дверь и пропустил рыжую вперёд себя. Сам же обернулся, держась за дверное кольцо:
- Как вернёмся - отправлю к тебе человека. И… - Фридлейв оборвался, вновь уязвлённый положением, - Спасибо тебе, Моррин. Что согласилась на это.
Позже днём. На берегу Хиндарсфьялля.
На борту “Змея” было тише обычного. Способствовало непривычному безмолвию всё ещё затянутое тучами неспокойное море да собранность мореходов перед грядущим боем - вскоре после отбытия Фридлейв ввёл согласившихся помочь ему смельчаков в основу плана. Как он и ожидал, идею выбить работорговцев с острова поддержали все. Особенно народ воодушевила возможность забрать себе всё ценное, что останется после них.
К стоявшему на носу корабля Фридлейву подошёл свободный от вёсел пират.
- Не припомнят ли нам наши дела на берегу?
- А ты не давай повода их вспомнить.
У пристани стояли люди клана. Трое крепких воинов с оружием и знакомая рожа среди них. Второй раз за день Фридлейв на чужой территории, и второй раз за день вынужден будет идти на поклон.
- Фридлейв, сука, ан Димун! - знакомая рожа, лысеющая и бородатая, с распростертыми руками и улыбкой вышла вперёд, только лишь незваный гость ступил на чужую землю, - Только вчера обсуждали твой визит, а сегодня снова нас почтил своим присутствием! Очень сожалел, что не смог тебя в прошлый раз встретить.
Обнимать никто никого не собирался. Стоило сделать несколько шагов навстречу, как наигранная улыбка уступила место оскалу, а полный восторга голос - на почти змеиный шелест:
- Какого хера здесь забыл?
- И ты здравствуй, Ингар, - Фридлейв жестом руки приказал своим людям оставаться на драккаре. Медленно идя навстречу давнему знакомому, пират оглядел сопровождавших его воинов. Судя по их лицам и позам, о гостеприимстве можно было забыть, - Дело меня сюда привело.
- После всего произошедшего ты смеешь показываться здесь и дела на нашей земле вести?! - глаза Ингара округлились в изумлении, - Прошлое твоё дело тут закончилось смертью. Позволь же мне узнать, что на этот раз ты задумал.
Сложил руки на груди, встал стеной на пути пирата. Ингар, верный страж своей деревни и всего Хиндарфьялля. Он был свидетелем кровопролития, учиненного жителями Фаро годы назад. Видел, кто именно первым взялся за оружие, переведя обычную кулачную драку в совсем другое русло. И новых жертв он допускать не собирался.
- Вчера сюда чужаков доставил, вот этот был свидетелем, - Фридлейв указал на одного из стражников, на что тот кивнул. Ингар посмотрел на одного, на второго. Сощурился, готовясь поймать пирата на злом умысле, - Девка белобрысая, Рыской зовут. По глазам её узнаётся кровь вашего...
- С ней ещё один был!
В разговор вмешался свидетель вчерашнего визита. Фридлейв благодарно кивнул ему и зацепился большими пальцами за пояс.
- Вот с мужиком своим она мне и нужна. С Янушем этим…
- А зачем они тебе? - Ингар немного выдохнул, из гнева перейдя в состояние любопытства.
- Хахаль её оружием машет лучше нашего. Сам себе бы не поверил, но он точно стоит того, чтобы приплыть сюда за ним. Воин с такой силой мне бы пригодился одном в благом деле.
- Ты и благое дело? Я скорее в союз Брана с чёрными поверю!
- Весь архипелаг услышит, скальды песнь сложат! - пират натянуто улыбнулся, как умея пытался разрядить обстановку, - Да и знаешь, Ингар… На старость лет тянет что-то для островов сделать доброе. Хочется, чтобы провожали меня не только проклятиями.
- Допустим. А девка-то тебе зачем?
- А девка его одного не отпустит.
Ингар смотрел на Фридлейва, вглядывался в его безжизненные глаза. А Фридлейв надеялся, что его приукрашивание на грани с враньём не слишком явное.
- Темнишь ведь… - по лицу было видно, что Ингар боролся с собой и желанием заставить Димунов заплатить кровью за причинённые беды.
Повисла тишина. Единственным шумом осталось море за спиной. Ингар нервно осматривал с головы до ног Фридлейва, его драккар, ожидавших указаний моряков. Самого же пирата позиция просящего унижала и выводила из себя.
“Так вот она какая - политика...”
- Если по твоим словам он такой воин славный, то нам такой человек и самим пригодится.
- И пригодится, - Фридлейв даже вскинул брови, пытаясь казаться убедительнее, - Только пускай всему Скеллиге себя покажет. Ваши бабы ещё крутиться вокруг него будут, попомни мои слова!
И снова тишина, на этот раз продлилась она всего несколько секунд.
- Ладно, проходи! - Ингар прошипел сквозь зубы и махнул рукой, - Но пойдёшь ты один. Твои люди останутся здесь.
Фридлейв медленно кивнул и наконец-то направился по освободившейся тропе вверх к деревне. Не сделал он и пяти шагов, как Ингар грубо его остановил, уперевшись ладонью в грудь.
- Примешься за старое - всех освежуем.
Тихо, на самое ухо. Чтобы никто не услышал.
Пирату оставалось только сглотнуть свой рвущийся на цепи нрав и молча продолжить путь. Допытывание местных о местонахождении волколаков не должно было стать большой проблемой. По идее.
Отредактировано Фридлейв (24.05.22 06:25)
27 июня. Хиндарсфьялль. Утро.
Шторм бушевал недолго. Налетев на остров со всей мощью двух стихий, к утру следующего дня он будто бы обессилел, и лишь высокие морские волны, несущие гальку и водоросли, напоминали о недавнем буйстве ливня и урагана. Качались на ветру рыбацкие снасти, плыли по небу тяжелые тучи. Проведя ночь на постоялом дворе, утром Януш выкатился на улицу. В одних штанах да расшнурованной на груди рубахе. Вдохнул соленый воздух, пахнущий рыбой да тиной. Всмотрелся в далекую линию горизонта. Нехотя перевел взгляд на местных жителей, что копошились на побережье, проверяя драккары да лодки. Мужики перекрикивались на непонятном чужаку языке. Остров жил своей жизнью. Казалось, никто и не замечал двоих незваных гостей, однако, оборотень нутром ощущал, как присматриваются к нему местные и как изредка косятся после непременно принимаясь балакать между собой. Но пока ни один не спешил познакомиться. «Это пока», - рассудил охотник, - «пара дней, и все переменится, и шанс произвести первое впечатление у меня будет лишь один. Не хотел бы я его безнадежно просрать». Януш потянулся и глянул за спину – на крыльце появилась заспанная Рыска в простом платье да с цветастыми лентами в руках.
- Доброе утро, Рысь, - поприветствовал избранницу волколак, - Как спалось? Или ты и глаз не сомкнула да все глазела на непогоду? Слыхал я, как трактирная девка Богам молилась, чтоб сохранили ее жениха, ушедшего в море намедни.
Охотник беззлобно фыркнул и улыбнулся, подставляя лицо горячему летнему солнцу. Притянул к себе Рыску да нежно обнял за плечи.
- Того ли ты ожидала, когда сюда устремлялась? Пойду, я, что ли, к утесу. Там, глядишь, никому глаза-то не намозолю. Позже вернусь.
Януш зевнул да, вернувшись в отведенную им с волчицей комнатушку, достал из-под кровати увесистый сверток, любовно обернутый в тряпицу. Дернул толстую бечеву, распутал завязанные узлы, извлекая на свет верный меч в добротных кожаных ножнах. Подаренный Радомиром-старшим наследнику на шестнадцатилетие, он долго лежал без дела, но теперь наступала пора воздать умелому кузнецу по заслугам. Бросив ткань на пол возле кровати, охотник обхватил рукоять клинка ладонью и вытянул меч из ножен. Сталь блеснула в неверном свете масляной лампы, зажженной Рыской у старого зеркала. Обернувшись через плечо, баронский сынок оглядел себя с головы до ног. «Не такой уж явный след оставили на мне минувшие годы», - заключил он, - «да и тот, что оставили, исправится к сроку. Не мальчишка уже да не юнец безусый. Оно и к лучшему. Постричься бы только, да то успеется». Вложив меч обратно в ножны, волколак выкатился на улице и, махнув Рыске, что возле плетня стояла, отправился вверх по склону, к тому месту, где встретился прошлым днем с собратом по крови Ульваром. Знал он, не принесет туда местных без надобности, а раз так, то лучшего места было и не сыскать.
Там же. Ближе к полудню.
Вдоволь натренировавшись, Януш вернулся в избу. Потный, липкий, зато довольный собой и собственной памятью. Страшился он, что забыл уроки наставников, нанятых когда-то отцом, но руки и ноги свое дело знали, а Зверь, таящийся под человечьей кожей, лишь добавлял сноровки да прыти. Прошлепав к кадушке с водой босыми ногами, охотник зачерпнул пригоршню-другую да, напившись, умылся тут же, смыв соленый пот, отдающий псиной. Кинул на лавку сырую рубаху.
- Заплети и мне косу, что ли, - бросил он Рыске, устраивая голову у нее на коленях, - или еще чего помудреней. Видала, поди, как мужики здесь ходят. Надоели патлы – так в глаза и лезут. Не понравится – отрастут обратно. Чем занималась, покуда меня здесь не было? Я, кстати, кое-что сказать тебе должен. За обедом скажу, а там и посмотрим, как день устроится. Твои-то про меня, поди, уже расспросили. Хм... А ты и впрямь на отца своего похожа.
Волколак усмехнулся да довольно прикрыл глаза, откликаясь на легкие прикосновения девичьих пальцев. «Повезло мне с тобой. Как пить дать, повезло», - подумал Януш уже между делом, - «Кабы не ты, так по лесам бы и шастал. Да поперек горла мне уже те леса окаянные».
Отредактировано Януш (02.06.22 17:26)
Нравилось Рыске на островах диких! Чувствовала она себя пусть и не на своём месте истинном, но к тому весьма близко. Желалось ей под каждый куст и камень заглянуть, в каждое селение нос свой сунуть, да просторы дикие изучить, вдоль и поперек. Мечтательной душой была травница Рыска, а вот спутник её не шибко, тому и не нравился Янушу остров далекий. Иным, видимо, марился, а мож и не марился совсем, коль за спутницей в край далёкий волк черный вынужденно потянулся.
— Шибко нравится! Ой, шибко, а тебе разве нет? — Спросила Рыска возлюбленного, бока от лежания долгого разминая. — Вот освоимся чутка, а там уж и смотреть надобно, где наше место, да с кем по соседству! — За узами родными Рыска вдаль потянулась, да только стоят ли те люди сил на дорогу потраченных? Выяснить Рыске готовилось. — Без году неделя здесь оттого и маешься! — Вслед возлюбленному крикнула, да замолчала тоскливо, что будет делать, коль не свыкнется Януш с устоями здешними — травница ещё не решила. 
— Коль хочешь как мужики здешние, так обрить тебя надобно! — «Наголо!» — про себя было подумала, да опомнилась. Не стоило ей зла держать на возлюбленного, что без восторга шибка на красоты здешние любоваться вздумал! Не его здесь родина, да не его здесь родичи. «Мож и переменится всё… мож освоится, место своё найдёт!». Рыске тоже предстоял долгий поиск. Поиск трудный, а подчас и отчаянный — поиск места своего среди скал, обычаев чужих, да традиций.
— Мгновение одно подожди, да всё сделано будет! — Боялась она ненароком вместо волос — ухо волчье в угоду моде местной пустить. Чай не цирюльник, а травница! К собирательству привыкла, да смешиванию!
— Вот так... — закончив с наведением красоты, Рыска довольно причмокнула. — Ну хорош, аки здесь и родился! — Удалось таки травнице с прической нехитрой совладать! Виски, да головы часть, обрить, косы тонкие заплести. — Осталось говор местный изучить и смело можно с волками здешними брататься. — Впрочем, было в её словах место шуткам, ибо знавала Рыска, по рассказам, нрав местных волколаков, да дружелюбия с радушием от волков островных, разумеется, не ждала.
— Я чем занималась? Травы собирать силилась, да из местных мне мало что знакомо, окромя мардрёма, а со знахарками местными знакомство я ещё не свела. — Впрочем, насобирала Рыска трав и немало, книжицу, из купленных ещё в Бан Глеан, расчехлила, да изучать оные собралась.
— Но уж я то справлюсь! Никакая травка от лап моих не увернется! — Да и чуяла Рыска, по-волчьи, какая травка от чего помогает, что стоит собирать, а мимо чего и пройти лучше.
Чужая земля, чужой клан. Имей с собой хотя бы пару человек, Фридлейв чувствовал бы себя куда куда увереннее. А так он будто в логово зверя пришёл: постоянно оглядывался, шёл не спеша, вслушивался в каждый шёпот за спиной. Облегчил дело старик, указавший в сторону нужного постоялого двора и даже не помрачневший при виде пирата.
Было по-другому. Вроде бы те же дома, те же топоры на поясах у стражи, тот же солёный воздух, та же одежда на её жителях - а ощущалось всё совершенно чуждым. Сам Фридлейв считал, то всё дело в священной роще и растущей оттуда набожности и порядочности людей. Наверное, поэтому у Фридейва с местными всегда были какие-то проблемы.
"Уж лучше здесь им поселиться..." - для молодых волколаков на острове было настоящее раздолье в местном лесу. А там, глядишь, Фрейя дарует им исцеление.
На последнее Фридлейв в глубине души надеялся: на пути сюда он размышлял о словах Моррин и к своему неудовольствию допустил её правоту. От двух волколаков, может, проблем и не будет, но эти двое потом могут наплодить хоть десяток себе подобных. А дальше это пойдёт как снежный ком...
- И вот мы снова встретились...
Фридлейв своим появлением развеял личную атмосферу молодых. Навалился боком на дверной проём, сложил руки на груди. Не сразу, но всё-таки нашёл их, до этого пару раз сворачивая раньше нужного. Уже изрядно потрепался он языком и нервами. Моррин уговорил, Ингара уговорил, теперь предстояло уговаривать ещё двух молодых чужаков. Знал бы, что придётся столько разговаривать и искать подход - трижды бы задумался о самостоятельной атаке.
- Есть дело, в первую очередь к тебе, Януш.
Начал тихо и без лишних слов, чтобы лишних ушей это не коснулось.
Сладка была нега, да краток миг. Как не хотелось Янушу подольше продлить удовольствие, а все одно пришлось подниматься на ноги да к зеркалу волочиться, чтоб посмотреть на прическу новую, да узнать, стал ли похож на местного мужика, али, как чужаком для Скеллиге был, так таковым и остался. Впрочем, понимал охотник – не одна наружность чужака своим делает. Надобно было напиться вдосталь воды соленой морской да столько же крови пролить во славу местным Богам. Знал волколак – не кроток нрав у жителей местных. Все, как один, с младых ногтей научены были держать оружие да дом родной защищать. Януш фыркнул да отошел к столу.
- Хорош, хорош, ничего не скажешь! – бросил он Рыске, что теперь на постели сидела да выбирала, какую ленту ей в косу вплести тугую, - Кабы еще не рожа моя барская, так и не отличить бы было. Повезло, что давно уж я дома родного не видел, да отучился ходить между люда гоголем. Приладимся как-нибудь. А коли и нет, так невелика потеря. Мир большой. Где-то угол найдется.
Охотник подхватил с тарелки кусок солонины, невесть откуда взявшийся, и было в рот его запихал, как почуял, что гость незваный к комнатушке их приближается. Насторожился, прислушался – завернет ли к порогу али все же мимо пройдет. Знакомо пах человек, а все равно другом заветным не был. Хоть и достало волколаку терпения не схватиться с капитаном драккара, что примчал их с Рыскою на Хиндарсфьялль намедни; но и таланта знакомство свести хорошее не достало. «Разошлись и ладно», - думал сынок баронский, да у Судьбы на то, похоже, планы иные были.
- Гости у нас, - бросил Януш, солонину на стол возвращая да через плечо глядя на нареченную, - Капитан Фридлейв собственной персоной. Похоже один. И чего принесла нелегкая?
Усевшись на столешницу охотник скрестил руки на груди и принялся ждать. И мига не миновало, как дверь тяжелая распахнулась, а в проходе возникла плечистая фигура островитянина.
- Ну проходи, раз пришел, - проговорил охотник, - обсудим дело. И не смотри, что Рысь тут же. Я от нее секретов каких не имею и тайн не храню. Вот уж не думал, что так скоро встретимся.
Оборотень фыркнул и, пнув скамейку, уселся, жестом предложив и Фридлейву устроиться в комнате. Тесно в ней было, конечно, мебели не имелось добротной, а все равно нашлось бы, куда приткнуться, коли желание такое было. Тем более, что и Рыска сидеть на постели одна не осталась – подошла к нареченному да и устроилась рядышком, во все глаза на Фридлейва глядучи. На него же и Януш смотрел, ожидая рассказа любопытного да дела важного. «Глядишь, быстрее место для нас отыщется, чем я в голове своей полагал», - так подумал охотник, да вслух ничего говорить не стал более. Не его предложение было, не ему и первым в печку лезть полагалось.
Не ожидала Рысья гостей в час столь ранний, да ещё и таких! А потому засуетилась, как и надобно хозяйке радушной, да чайник на печь каменную поместив к гостю дорогому обратилась:
— Ой, ну что же вы, дядя Фри… — с уст девичьих едва не сорвалось “дрих”, да вовремя волчица язык свой длянный прикусила — длейв, проходите, не стойте у порога! — Добавила, над тем несущественным задумавшись, что коль по правде говорить, то и не дядя он ей вовсе, но кому до того дело есть?
— Пирожков? — Миску деревянную пододвинула, дабы запах выпечки свежей дошел до носа человеческого. Волк пирожки за версту почует, если не за две, особенно, коль волк тот – Рысья, до пирожков ой какая охочая. Нормальные волколаки они до мяса жадные, да вот далече было Рыске до нормальности, впрочем, как и её спутнику.
— Да как же это без ведома моего дела важные обсуждать? — Оскорбилась, — чай вместе мы – семья одна, а значит, и решения непростые вместе принимать будем! — Чтобы травница, да приключения, какие пропустила? Не бывать этому, покуда ноги её носят, а точка мягкая неприятности притягивает.
— И кушайте, кушайте, не стесняйтесь! — Была бы её воля, так и усадила бы волка, пусть и морского, на стульчик резной, в угол приткнутый, дабы не сбежал никуда, пока все вкусности не отведает! Да вот только нельзя с гостем дорогим образом столь кощунственным поступать и Рыска то прекрасно знала. — Я вам тоже пригожусь…— залепетала, когда разговор в русло нужное перетек, — я много чего умею! — Стреляла Рыска не то чтобы хорошо, но в своих, вроде бы, не попадала. Глаз зоркий – кровь волчья обеспечила, а руки у травницы дрожали редко, в деревне жить, это не в башне дворцовой киснуть, там жизнь отнимать пропитания ради приходилось.
— Себя в обиду не дам и спину вам прикрою! — Пусть волчица в неё и была юна, но время зря Рыска никогда не теряла. — Со всем справлюсь! Только возьмите меня с собой…— не хотелось ей дома прозябать одной, да и где это видано, чтобы женка мужа покорно у окна ожидала! Уж точно не в краях здешних, где бабы были суровы, а руки их тяжелы.
— А коль не возьмете, так я все одно пойду, вот! — И знал Януш что была в том правда чистая, ибо коль уж надумала себе чего подруга его сердечная, то не остановит её ни риск смертельный, ни замки запертые. Надо будет и через отвод печной выберется, пусть грязная и злая, что с того? Зато в стороне от событий знаменательных не останется! Любила травница сказки слушать волшебные, да истории героические, только участвовать в оных куда интереснее.
Да и Януша одного оставлять ей ой как не хотелось. Привыкла Рыска, что со спутником своим неразлучна практически, а тут всё чужое и неизведанное, ну как случиться что, а она и помочь будет не в силах? Нет уж. Пойдёт с ними, куда бы там дядя Фридрих волков не заманивал! Так будет ей гораздо спокойнее, да и поприключаться Рыске ой как хотелось…
Совместно.
Суетилась Рыска, пыталась понравиться гостю заветному, да вот только тот, знай себе, хмурился, а к предложениям пирожков отведать да иных вкусностей холоден оставался.
- Спасибо, я не голоден, - так промолвил пират, а затем поджал губы и легко помотал головой.
Хоть и не отказался бы от свежей выпечки, но из рук волколаков брать её не решился. Не из-за брезгливости к ним, но из страха отравиться - только боги знали, чем они питаются, и что в этой стряпне могло находиться.
А вот от предложения сесть не отказался. Сделал шаг и сел напротив, занимая собой последнее свободное пространство в гнезде молодых.
Озвучил Фридлейв свой план на удивление подробно, хоть и не быстро - пират замолкал каждый раз, когда поблизости слышались чужие шаги. Рассказал про ситуацию на острове, про Моррин, про роль самих волколаков во всём этом. Умолчал он только про данный ведьмой порошок. А как закончил, так повисла в комнате тишина. Покрасневшие глаза Фридлейва маятником гуляли от Рыски до мужика её и обратно.
- Ну так что? - взор наконец остановился на Януше.
- Что-что? – Знамо, что! - охотник фыркнул да отвернулся, взор свой переводя с капитана на Рыску, что подле сидела да нетерпеливо на скамье ерзала, - Обещали мы тебе услугу одну за услугу другую, стало быть, не нам в стороне оставаться. «Да и не то, чтобы я очень уж против был. Работорговцы – народ дрянной, а где доброе дело, там добрая слава. Глядишь, за одним другого-то и не вспомнят. Да и коли вспомнят, что шкура волчья под человеческой кожей прячется, так быстро уразумеют, что проку с того поболе будет, чем какого вреда». Согласны мы, Фридлейв. Только я предупредить тебя должен. Кровь волчья, почитай, что отрава. Коль взыграет, то всем достанется: и правым, и виноватым. Потому, капитан, в тыл к местным ублюдкам я пойду один, а Рыска останется чуть поодаль. Как срок придет, так и явится – стрелять я ее научил, да и лук добротный у нас найдется.
Прервался Януш, взгляд тяжелый переведя с возлюбленной на пирата и обратно.
- И даже не спорь со мной, Рысь – в бою открытом тебе делать нечего. Прихвати каких травок да мазей целебных, и платье вон то, старое, на перевязки пусти.
Кивнул волколак на девичье платье, что на печи сушилось да вновь на Фридлейва глянул взором недобрым.
Смутилась Рысья на отказ от пирожков ейных, в чем дело так и не понимания. Да всё одно гостю дорогому, пару штук, да придвинула. А ну как взыграет в нем аппетит на запах манящий! Впрочем, вскоре ей и не до того стало, коль карты все на стол были выложены, а приоритеты расставлены.
- Мы то поможем… - отозвалась травница, словно нехотя, - да вот только сила наша от волка внутреннего зависит. - Доверяла ли она Янушу в делах подобных? Как воин он был искусен, как волк - жесток.
Сумеет ли Рысья совладать с его зверем, коль вырвется тот наружу? Сумеет ли совладать со своим?
- Как это я, да в стороне?! - Всю жизнь свою сознательную, Рыска на обочине стояла. Девица странная, местным кметам не люба была! Вот настал час жизни для неё счастливой и что? Опять на обочину? Ну уж нет! Однако, монолог сей внутренний, так несказанным и остался. Знала Рысья, что коль не согласится, так и дома заперта будет, а потому поступить она решила по хитрому. Согласится, да пальцы за спиной своей скрестить.
- Как скажешь, муж мой будущий… - примерно молвила, глазами жёлтыми хитро поблескивая, - дайте мне времечко недолгое, соберу котомку в дорогу нелегкую. - Засуетилась травница, засобиралась. Травы, мази, рубашек пару, да лук охотничий, отцом ей подаренный. - "Шо ещё мне взять сталось?", подумала Рыска, да на сковородку свою покосилась. Волк со сковородкой в зубах всем врагам на устрашение!
Януш, тем временем, с лавки удобной поднялся да за мечом своим потянулся.
- Предлагаю напасть на рассвете, - предложил охотник пирату, - предрассветные часы они самые темные да тихие. Коли какой дозор работорговцы поставили, так самое время, чтоб дозорные задремали. Я подкрадусь тихо и, ежели повезет, то и проникну в лагерь, а там уж и ваш черед будет топоры напоить поганой кровью гнилой. Впрочем, это мы, как я понимаю, еще обсудить успеем.
Фридлейв, которого пререкания молодых только позабавили, лишь кивнул.
- Обговорить успеем, верно. Ну, пора идти обратно, пока погода милостива.
Хлопнул себе по коленям да направился к выходу, всё-таки прихватив с собой один пирожок - предрассудки сдались перед пустым желудком.
Мастерский
Работорговцам на Фарерах жилось раздольно и сыто. Если сперва и доставалось им от смельчаков местных, охочих до славы, чести да золота, то постепенно на десятки миль окрест, ни одного не осталось, кто головорезам вызов бы бросить осмелился. Кто сгинул в морской пучине; кто ослабел да состарился; а кто и примкнул к ублюдкам – дурное-то дело не хитрое. Нашлись и те, что за собственное спокойствие языком платили да соседскими жизнями. Казалось бы, раз уж сами островитяне с бедой своей не управились, так надобно ярлу вмешаться да отыскать себе добрых союзников, чтобы выбить погань с родной земли, да только… и на Хольгера Чернорука у работорговцев сыскалась управа – раз в полгода платили они исправно, диковинки доставали из земель дальних, да тех не трогали, за кого ярл особо радел. Случалось даже, что сам «хозяин Фарерский» на неугодных пальцем показывал, и пропадали оные, точно и не были никогда на свете. Политика – дело грязное, от нее во век не отчиститься.
Не лукавила Моррин, когда говорила, будто чужая душа – потемки. Могли отыскаться среди пиратов и те, кому золото глаза затмит, и те, что решат, будто и нет за работорговцами вины черной. Редко случались такие промеж островного люда, но все же имелись между головорезами те, что ради крови чужой явились да ради амбиций собственных. Могло статься, что и теперь решит кто не за капитаном пойти да поперек ярлу, а за сытой жизнью с довольствием. К чести команды Фридлейва в этот раз не свернул с пути ни один. Ни когда держали совет на палубе; ни когда отправились на землю врагов своих кровных; ни когда из тумана вынырнуло гористое побережье Троттхейма. Им, бывалым морякам было не привыкать ни к знатному пиру, ни к доброй сече.
Тихо пристал корабль Фридлейва к берегу. Сквозь рассветные сумерки да туман, стелящийся по предгорьям, не разобрать было воинов, что ранним утром сошли на берег. Не звучало средь песен утренних пташек да шума волн привычного боевого клича, точно те, что пришли принести справедливость, растворились в воздухе родимой земли.
Троттейхм спал и видел хмельные сны. Месяца не миновало, как отплыло отсюда несколько кораблей, груженых живым товаром да безделушками с Островов. Рано было ушедшим в море назад ворочаться, оттого и дозор головорезы несли неохотно. Тихо, мирно – об чем тревожиться… И, тем не менее, часовые на башенках возле ворот имелись. Четверо крепких мужчин зорко вглядывались в рассветные сумерки, и у каждого на поясе висел боевой рог, призванный известить о врагах, случись таковым пожаловать.
Имелся в деревне и небольшой патруль, сколоченный в основном из освободившихся надзирателей. Шестеро до зубов вооруженных мужчин и женщин неспешно ходили возле ворот и то поднимались на высокие валуны, то спускались вниз, к дикому побережью. Вдоль хоженых дорог стояли высокие факелы, однако, свет, что они давали, не мог распороть туман, отчего один из патрульных был вынужден сменить щит на небольшой ручной факел.
Троттхейм не любил принимать чужаков да заезжих гостей, потому никто из команды Фридлейва не знал наверняка, что творится за добротным частоколом высотой в человеческий рост. О том же, сколько воинов у работорговцев, чем они вооружены и не имеют ли каких страшных тайн, не ведала даже ужасная и могучая ведьма-Моррин. Многим из смельчаков уже довелось пообломать зубы о щиты головорезов. Многим оказалось суждено пасть от руки собратьев или, того хуже, утратить и честь, и свободу разом.
Боги Скеллиге не были милосердны к тем отчаянным, что пытались нести в Троттхейм справедливость и, тем не менее, на молитвы несчастных они ответили. Пусть и по-своему.
С этого поста и далее мы переходим непосредственно к сражению. Начинаем с высадки. Предполагается, что свою задачу все знают: волколаки ищут способ "зайти с тыла", Фрид и команда ждут сигнала к атаке. Моррин магичит, как ее душеньке угодно. В сражении будем активно юзать кубики, так что добро пожаловать в соответствующую тему. На свои действия каждый кидает сам. Работорговцы - на мне. Будут вопросы - в координации игры обсудим.
Очередность - Моррин, Януш, Рыска, Фрид.
Короткие посты приветствуются. Совместные тоже.
[nick]Дети Троттхейма[/nick][status]со щитом или на щите[/status][icon]https://i.imgur.com/GnHeUSj.jpg[/icon][raceah]Раса: люди[/raceah][ageah]Возраст: разный[/ageah][actah]Деятельность: работорговцы[/actah][fnameah]Головорезы с Фаро[/fnameah]
Отредактировано Януш (05.07.23 18:39)
Для начала нужна была возвышенность...
Просто потому, что гораздо легче всё контролировать, когда оно в прямой видимости - Моррин не опасалась, что они нарвутся на кого-то из враждебного лагеря: в такой туман, когда ни зги не видно - там явно будут сидеть на филейных частях ровно.
В конце-концов, если бы они собирались напасть на Харвикен - то давно бы могли это сделать и в более подходящий для этого момент. Например, когда ярл с воинами отчаливал в очередной набег.
Однако же, ничего такого не происходило, а если и случится оказия - Моррин с соратниками не беззубая. Многие её коллеги в подобной ситуации прибегли бы к чему-то особенному: разрушительному и ужасающему. Огню Мелгара, Градобитию Меригольд, или чему-то ещё. Моррин же вычурности не любила - её оружие сейчас висело мириадами капель в воздухе над Островами, ожидая, пока его возьмут в руки, направят в цель и позволят принести врагам хозяйки смерть.
Чародейка вдохнула утренний воздух, буквально ощущая запах рассеянной по окрестностям энергии водной стихии - её любимого источника магики, который на островах был повсюду. Не нужно лезть в дебри интерсекций, осторожно черпая силу первородного Хаоса - просто протяни руку и сила штормов, приливов и отливов, течений и водоворотов - в твоей власти.
И даже не нужно её как-то насильно изменять или подчинять: сконцентрируй, направь и спусти с поводка своей воли - ужасающая сила шторма сделает всё сама.
- Если у меня получится всё, как задумала, - обратилась Моррин к соратникам, найдя наконец подходящее место для своих целей. - Все, кто будут в момент атаки на улице Троттхейма - умрут. Если нет, что ж, по крайней мере, они до последнего вас не увидят и не услышат.
Всё же - духи Воды из всех известных элементалей имели самый шкодливый нрав. Не будучи безумными отморозками или недалёкими тугодумами, как элементали Огня и Земли, их водные братья - были ещё теми затейникам, от юмора которых можно было сдохнуть.
В прямом смысле.
Подобрав платье, Моррин опустилась на землю, скрестив под собой длинные ноги. Вдохнула, закрыв глаза. Медленно выдохнула, освобождая лёгкие от воздуха, а разум - от лишних мыслей и эмоций. Вдохнула снова, медленно насыщая лёгкие воздухом и отрывая свой разум от материального, поднимая к могучему.
В воздухе, внезапно, пронёсся мимолётный аромат стоялой воды и гнили, когда она поднесла руки к лицу, сложив их вместе ладонями вверх. А потом она выдохнула и пар её дыхания, словно дело было зимой - свернулся с нереальным треском в маленькую, колеблющуюся зеркальную сферу на её ладонях.
Обычно, совершенная эйдетическая память Моррин не требовала от неё завершения заклинания путём оформления мыслеформы вербальной составляющей, но в этот раз она решила, что от неё не убудет, а дело погрешности не потерпит:
- Vattn you crud byouyd. Vattn yor ffynhonnell marouolaeth. - медленно, нараспев, произнесла она, пока сфера под аккомпанемент заклинания принялась втягивать в себя капли тумана, увеличиваясь в размерах с опасным, напоминавшим треск льда на реке, звуком, поглощая энергию воды из пространства.
- Вода есть колыбель жизни. Вода есть прибежище смерти... - было произнесено на наречии островов настолько старом, что присутствующие смогли разобрать лишь пару слов.
Моррин убрала одну руку и сфера пришла в движение, перемежая гулкий звук трескающегося льда с серебряным звоном инея.
- Sero!
Сфера сорвалась с места так быстро, что на мгновение растянулась в пространстве от Троттхейма до месторасположения чародейки в сияющую тонкую линию, создавшую тоннель из закрутившегося вокруг неё утреннего воздуха, чтобы в тот же момент - с оглушительным треском миллионов разбитых зеркал, взорваться над лагерем работорговцев, высвобождая спрятанную внутри энергию водной стихии.
...и ничего.
Зато на другом конце острия атаки Моррин уже сама, внезапно, ощутила резкий запах гнили и затхлой воды прежде, чем её швырнуло в воздух, как тряпичную куклу.
Не успев даже пикнуть - она поймала такую магическую отдачу, какую редко получала и при более рискованных манипуляциях с куда более опасными вещами, чем энергия стихии воды. Тем не менее, сегодня, духи воды решили, что ими никто не будет командовать и явили свою воли в виде подлой шутки.
Метко брошенный потусторонними силами двухметровый снаряд в платье - удачно приземлился на одного из людей Фридлейва, что сделало приземление чуть мягче и позволило ничего не сломать. Впрочем, внешние проявления внутреннего удара на фоне видимой целостности - не заставили себя долго ждать.
По голове, словно вдарили кувалдой, а за все жилы - потянули и резко отпустили так, что их вибрирующий гул, наверное, было слышно аж в Вызиме. По крайней мере, потерявшей способность на некоторое время соображать Моррин - именно так и казалось.
[nick]Моррин'ан ан Димун[/nick][status]En Siarca den yrre[/status][sign]" — Людей едят все рыбы, но обвиняют в этом только акул." (с)[/sign][raceah]Раса: Человек, чародейка[/raceah][ageah]Возраст: 99 лет[/ageah][actah]Деятельность: Айзек Ариман на полставки[/actah][fnameah]Моррин'ан "Шарка" Эйриксдоттир ан Димун[/fnameah][icon]https://i.imgur.com/7N6bQ6c.jpeg[/icon]
Отредактировано Кристанна (23.06.23 23:10)
На побережье Троттхейма высадился Януш одним из первых. Тихо ступил он на размытую водой землю, а как отошел чуть от драккара Фридлейва, так растворился в низко-висящем седом тумане. «Если Боги все-таки есть, то они сегодня за нас», - так рассудил охотник, поглядев сперва в небо, а потом обернувшись через плечо к верной своей подруге, - «и время тоже хорошее. Как совсем рассветет, подобраться нам будет сложнее».
- Ну что, готова? – Идем, - подмигнул волколак вмиг посерьезневшей Рыске, да и обнял ее за плечи, чтобы было девице, до сражений неопытной, не так страшно, - Пока можно особо и не таиться – лес скроет, а уж как окажемся близко… там будет видно, что делать.
Нахмурился Януш, поскреб задумчиво щетину на подбородке, дернул носом, втянув воздух чужой земли. Уловил аромат свежей хвои, рыбы, соли, прелой листвы да грибов. Казалось, здесь бы и жить себе мирно, да не та натура была у баронского сына. Не та сегодня и цель. Не с миром явились на Фаро свирепые чудища. Не покой принесли за собой; не милость. Не сверкнули еще глаза Зверей в предрассветных сумерках; не напились жаркой крови клыки да когти; не запела еще тетива, не зазвенела добрая сталь. Не пришло еще время битвы, да только охотник, что десять лет прожил бобылем, вспомнил дни своей юности. Вспомнил, как вместе с отцом разъезжал по подвластным землям, грозя бандитам известной карой; вспомнил, как увел людей верных на охоту последнюю. «Думалось мне тогда, что и нет никого, кто меня сильнее», - так заметил пространно, - «теперь бы об то не обжечься. Крепостей я в жизни не брал, и в осаде какой не участвовал. Но да то ли беда? – Управимся! По-хорошему ли, по-плохому ли».
Фыркнул оборотень да и пошел через лес напрямик. Краток был путь его, шаги легки и быстры. Чего-чего, а по лесам ходить волколак сполна научился. Знал он, как не спугнуть пичугу, как веткой не хрустнуть, да как подобраться к пугливой косуле. С людьми-то в том деле еще проще было. Тем более, что и не ждали работорговцы гостей незваных.
Патруль приметив, притаился Януш в подлеске да Рыске, что всю дорогу рядом держалась, подал жест короткий – спрячься мол, да знай себе сиди тихо, по сторонам глазами водя. Еще когда на палубе были, показал охотник подруге, как «говорить» с ней станет, как до вражьего лагеря доберутся. Там уж не языком молоть полагалось, а так держаться, чтобы работорговцы поганые врага своего не приметили раньше должного срока.
Прислушался волколак к голосам патрульных, принюхался. Деревней пахло, едой горячей, скотиной да молоком парным свежим. Спал Троттхейм мирно, видел красивые сны о далеких землях, каменьях сверкающих да прекрасных женах. Из укрытия своего не мог Януш видеть, что творится за частоколом высоким, зато разглядел часовых, на воротах стоящих. Зорко смотрели они в рассветные сумерки, строго держались да собрано. «Нет… Так просто нам будет не подобраться», - заметил охотник, вглубь подлеска чуть отступая, - «хитрость нужна – не иначе».
Впрочем, и в этот раз жестокие Боги Скеллиге чужакам улыбнулись. Стоило волколаку задуматься, как захрустели ветки поблизости, да как закачались кусты – двое патрульных: мужик да баба – забрали с тропы хоженой да свернули аккурат в подлесок, служивший двоим волколакам убежищем временным. Тут уж время терять не пристало. Раз, два, оказалось для бедолаг все кончено. Как мог осторожно, Януш тела их поглубже в лес отволок да Рысь к себе приманил.
- Значит так, - наказал он ей, торопливо одежду свою с плеч скидывая да в ту облачаясь, что мужик из дозора носил, - вот как мы проберемся: пока патрулем походим, а как настанет час возвращаться дозорным в лагерь, так с ними же и воротимся. Видит небо, не хотел я тебя за собой волочь, да нет у нас нынче иного выбора. Коли один пойду, так сразу все ясно станет – вопросов будет не оберешься, а тут… кто ушел, тот и назад явился. Ты только к прочим не лезь особо да не говори ни с кем. Ну и себя береги. Я, если что, прикрою. Помни, Рыска, что бы со мной не сделалось, кровь во мне Зверя лютого. Не человеком, так страховидлой выживу.
На том и закончил охотник. Поцеловал избранницу ласково, меч свой приладил к поясу да и ступил на тропу дозорную, точно с заката по ней и хаживал. Думалось волколаку, все у них так, как надо сложится, вот только «оружие», что они с собой привели, против них же и обернулось, шуму наделав изрядного.
Работорговцы на «полет» Моррин пока не реагируют, но это не значит, что они его не заметили. Реакция будет в мастерском посте.
Отредактировано Януш (09.07.23 17:18)
Не знала Рыска, та не ведала, как воевать среди воинов справных будет, да только судьбы тропы коварные не просто так свели ее с Янушем, да Фридрихом. Не бывает у судьбы осечек, а коль и бывают, то никто о сем не ведает. Пришло время лихое, опасное, крови требующее, да жертвенности. Кому суждено было погибнуть, а кому воспрянуть? «Бррр…» - качнула головой девица, да за милым своим след в след пошла. Не хотелось ей думать о смерти, о том, что убить ей придется сегодня, забрать жизнь чужую на откупление.
Готова, не готова, какая разница? Дело делать надобно было, о том кричали птицы, да зверье шумело. Запах моря и хвои – непривычное для неё сочетание. На чужих берегах была травница из Каэдвена, да чужой себя здесь не чувствовала. А значит праведным было дело ими затеянное – убеждала себя, дабы назад не свернуть.
Указания Януша были приняты с неохотою. Жаждала Рыска приключений и битвы славной, а не в кустах сидеть, на позиции весьма позорной. В деревне её как было? Кто за дверьми стоит – тот самый ненадежный. А себя таковой Рысья никогда не считала. «Посижу немножечко, а там и мне случай представится!», на меньшее она была не согласна, а то ишь чего удумали, как девка простоволосая, так и в кустах сиди, да глазами хлопай! «Поди воительнице местной на кусты бы никто не указывал!», а чем она хуже? Даже лучше! Мало кто мог успехами волчьими схвастать, а она могла, и отступать от цели намеченной не собиралась!
Пока строила Рысья планы свои, далеко идущие, исчез с тропки едва заметной Януш, да внезапно назад возвратился. Мешались запахи его родные с чужими, едва заметными, но незнакомыми. Никак случилось что, а она профукала? Нет, дела так не делаются, внимательнее быть надобно!
Подманил её Януш к себе и травница к нему потянулась. Ожидая задания следующего, да на кусты более не соглашаясь. – Да… – на начала было она выступление, коими славились женщины в любых поселениях, да замолчала, так же резко, как и рот свой открыла, вспоминая, что тихо себя вести надобно, а не устраивать скоки раньше нужного времени. «Я тебе ещё припомню, ночкой тёмной, желания твои гадкие, меня позади оставить!», понимала Рысья, естественного, что волновался Януш больно уж сильно, да вот только вместе они на тропу сию становились, а значит и вместе идти им надобно, а не по кустам отсиживаться
«Стражники, так стражники!», ей не привыкать было иным кем-то притворяться, чай полжизни жила в чудовище играя, а чудовищем - в человека. Лук свой в руке сжав крепче, все уроки разом припомнила. Учили её стрелять и возлюбленный, и отец, да вот будет с того толк какой, лишь время одно покажем, а пока, ждать им возможности своей надобно, да столько, сколько потребуется.
Вы здесь » Aen Hanse. Мир ведьмака » Здесь и сейчас » [27-30 июня, 1272] — Гнев Богов
