Видимо, путешественникам, держащим путь в Финдетанн, везло через раз. И после недавнего нападения, о котором ведьмак ещё не прослышал, Даррен беспрепятственно подъезжал к сельским окрестностям. Бывшую границу Междуречья он пересёк с первыми лучами весеннего солнца: сейчас же палило так, что последний снег подтаял, размывая большак. Подковы, что достались Овсянке ещё в Ринде, ритмично мешали грязь, оставляя за собой характерный след. Единственный, что ведьмак смог видеть на тракте.Казалось, с гостьями в Финдетанне совсем уж туго – ещё полгода назад Грифон помнил эти земли совсем другими. Богатые возможностями и проблемами, они всегда жаловали авантюристов – да так, что и ведьмакам приходилось вставать в очередь на тварей, покусившихся на здешние промыслы. Видать, теперь здесь совсем по-другому, за исключением потребности в тех самых заказах.

Изрядно осунувшийся и изголодавшийся по своему делу, Грифон рьяно искал себе работу по всей Редании. Череда заказов позволила ему встать на ноги и добрести на них почти до самого Понтара. Близость к полноводной артерии невольно навевала тоску. Вспоминая осень, проведённую на той стороне реки, ведьмак с понурым видом продолжал свой путь. Казалось, уже ничто не выдернет старика из этого состояния – но дорога, как всегда, богата на сюрпризы.

Зоркий глаз выцепил новые следы, что проявлялись всё отчётливее: широкая колея, оставленная гружёной телегой, да вереница копыт, усеявших тракт. Свежие. А спустя ещё минуту им суждено кончиться – ведь животное, оставившее их, уже попало в поле зрения вместе со своей хозяйкой.

* * *

Она петляла давно, путая свой след из Оксенфурта. Теперь и в этом городе Редании Милеанэль - нежеланная гостья. Пошумев в Оксенфуртской Академии, она с добытыми книгами и знаниями была бы рада поспешить в Новиград, но страх за собственную шкуру изрядно тормозил врачею. Перебиваясь небогатым заработком в деревнях на пять домов, Милеанна ждала, когда ее след остынет достаточно, чтобы можно было вернуться обратно в вольный город. Часть января и весь февраль она гоняла кобылу между городами, пока, наконец, не почувствовала, что пришла пора постепенно двигаться на запад.

Путь лежал через Финдетанн. Если бы Милеанэль знала, что за напасть свалилась на это селение, объехала бы его за несколько верст. Однако эльфка скорее похвасталась бы, что восстановит формулу Градобития Меригольд, чем познаниями о сложностях с чудовищами. Она ехала к Финдетанну, даже не подозревая, кто хозяйничает в лесной чаще.

Кобыла, которой чародейка даже не удосужилась придумать имя, устала. Она уже не поднималась в рысь и издевательски медленно шагала по проторенной дороге. Милеанэль нервничала. Эту часть Междуречья врачея знала плохо. "Aeksinan aenye" не заезжал сюда, а значит, и ей тут делать было нечего. Проклиная себя за то, что ей не пришло в голову позаимствовать в архиве какую-нибудь карту, хотя бы многолетней давности, эльфка вынуждена была довериться людям, вытоптавшим дорогу за долгие годы переездов по ней. Нервозность хозяйки передавалась и лошади. Та нет-нет да всхрапывала и мотала головой. Милеанэль, хоть и желала проскочить эти места как можно скорее, больше не подгоняла кобылу. Пусть сохранит силы.

Начало марта выдалось прохладным, но не настолько, чтобы эльфке было комфортно в ее зимней одежде. Она выехала из Новиграда в конце декабря, когда за пределами городских стен до костей пробирал холодный ветер. Сейчас же лучи солнца топили снег и доставляли Милеанне много неудобств. Ей пришлось стащить плащ, чтобы не свариться в нем заживо; теперь изредка поднимающийся ветерок неприятно холодил мокрую спину.

Очередной поворот открыл Милеанэль неприятную картину. Сиротливо брошенная посреди дороги повозка не перегородила ей путь, но заставила шею и виски покрыться ледяным потом. Не хватало только, подумала врачея, чтобы в этих землях водилась какая-нибудь нечисть. Она чародейка, сможет защитить себя, но у всего есть предел - особенно у тех, кто уже давно не держал крошки во рту. Последние запасы эльфка израсходовала вчера утром. Спала она и того меньше, чем ела.

Милеанна потянула поводья на себя, заставив кобылу остановиться. Животное тоньше хозяйки почувствовало, как смердит сначала засохшая, а потом заново размытая оттепелью кровь, и испуганно попятилось назад. Милеанэль удержала кобылу, но та загарцевала, усердно меся грязь копытами и лишая внимательного путника любого шанса что-то разобрать. Вдруг лошадь громко фыркнула и повернула голову. Эльфка обернулась следом за ней.

- Отойдите от телеги, - порекомендовал ведьмак, приближаясь к незнакомке. Сильнее натянув поводья, Даррен пристальным взглядом окинул путницу и то, что привлекло её интерес.

Врачея пригляделась в ответ. Увидела, как блеснул на груди медальон. Похожий, но немного другой. Тот был с головой волка, а этот - какой-то птичий. Она пожала плечами и попыталась успокоить кобылу, но та забеспокоилась только сильнее.

- Я и не подхожу, - резонно заметила Милеанна, сильнее дернув повод.

- И не надо, - вторил ей Грифон. Перенимая страх своей подруги, Овсянка невольно взбрыкнула под наездником. Нет, спешиться сейчас не выйдет – сколь бы ни хотелось ведьмаку пройтись по свежим следам и детально изучить место трагедии. Ещё успеется.

- Видели что-нибудь?

- Нет, - ответила эльфка. - И не хотела бы. Если ты едешь в Финдетанн, то давай вместе. В одиночку тут, видимо, опасно.

Ведьмак лишь коротко кивнул, на мгновение оторвав взгляд от раскуроченной повозки. Смердящий запах, отчётливо слышимый, говорил о том, что с момента происшествия минули сутки. А взгляд, упавший под ноги чужой кобыле, чуть было не заставил охотника вздрогнуть: ещё немного, и гарцующая путешественница перетопчет всё, что можно. Озвучивать своё негодование Даррен не стал.

- Возьмите левее, за мной, - скомандовал Грифон, вынуждая беспокойную кобылу сделать солидный крюк. – Чего уж, даже моя выкобенивается, - добавил он куда более дружеским тоном.

Исполнить команду в точности Милеанне было сложно, но она попыталась сделать все возможное. С трудом эльфке удалось направить кобылу так, чтобы та окончательно не уничтожила все будущие улики для ведьмака. Лошадь, однако, удивила хозяйку: вместо того, чтобы быстрым шагом миновать повозку, животное вдруг скакнуло вперед так, что Милеанэль чуть не выбросило из седла. Почти сразу поравнявшись с вышедшим вперед незнакомцем, врачея не стала делать попытки натянуть поводья. Даже нечуткие к тонким материям ведьмаки ощущают, как резонирует незримая Сила.

Кобыла вмиг стала спокойнее. Она все еще прижимала уши и делала попытки испуганно оглядеться, но теперь была управляемой. Как и Овсянка, заразившаяся от старой лошади эльфки необъяснимой тревогой.

- Не выкай мне, vatt'gern. Я тебе, кажется, заказ сильно попортила... - Милеанэль оглянулась на осиротевшую повозку. И в какую неприятность теперь ее впутала шутница-судьба?

- Как скажешь. Да и я не к тебе одной обращаюсь, - отозвался ведьмак с лёгкой улыбкой на устах. Ведь едва ли прямолинейная эльфка передаст всё то, что ощущала её лошадь: впрочем, и Грифон был с животными на «вы», не отличаясь даром понимать их язык. В любом случае, в глазах обеих читался неподдельный испуг. А кошачьи очи Даррена сверкнули зарождающимся азартом.

- А заказ я пока не брал, - продолжил он после странной попытки отшутиться. Миновав телегу, и ведьмаку, и представительнице народа Aen Seidhe наверняка хотелось покинуть это место как можно скорее – пусть и мотивы их кардинально разнились. Предвкушая достойное дело впереди, приободрившийся охотник мотнул головой в сторону свободной дороги. Преграда осталась позади, так чего дальше лошадей нервировать?

- Прибавим шаг - тогда я успею.

* * *

По дороге ведьмак и чародейка успели познакомиться. Даррен отличался от первого на пути Милеанны ведьмака, да так сильно, что ей сперва показалось, не странствующий рыцарь ли это, снявший с убийцы чудовищ его цеховой знак. В его же глазах эльфка, блеснувшая магическим талантом, предстала той ещё темной лошадкой. Нечасто доведётся встретить остроухих, ведущих столь вольную и, как ни парадоксально, осторожную жизнь. Хотя… что та вообще забыла на одичалом тракте? Выяснять это придётся долго – да и не шибко хотелось, несмотря на закономерный интерес попутчиков друг к другу.

Они, оба неразговорчивые, провели путь до Финдетанна молча. Не хотелось за неосторожным разговором пропустить тихий звук, предупреждающий о чудовище или какой-нибудь ганзе, хозяйничающей в окрестностях села. Лишь издержка всхрапывали кобылы, припоминая недавний ужас, но постепенно успокаиваясь под чуткими хозяевами.

Финдетанн, до которого удалось добраться без приключений, встретил их холодно. Милеанна сразу заметила, что местные мужчины ходят мрачнее тучи, а женщины, напротив, смотрят на пришельцев со странной надеждой. Бывшая охотница на ренегатов поежилась. Она хорошо знала такой взгляд. Он обычно означает: "У нас огромные неприятности, и вы, возможно, наша последняя надежда". Даррен же, прямее выгнув спину, всё выискивал, откуда ему стоит начать. Несмотря на явную беду, нависшую над прилегающим к селу трактом, никто не кинулся к ведьмаку с распростёртыми объятьями. А, стоило гостям приблизиться к ближайшей – и, наверняка, единственной здесь – корчме, в их сторону обратилось несколько кислых рож. Не таких посетителей они надеялись встретить. А тех гостей, что давно ждали, должно быть, и вовсе не суждено больше увидеть.

- Знаешь что, vatt'gern, - сказала Милеанэль, спешившись и подхватив старушку-кобылу под уздцы, - побуду-ка я с тобой, если ты не против. Не нравится мне вся эта история.

Совместный с Милеанэль пост

- Обычная история, - ведьмак с невозмутимым видом пожал плечами. Спешившись вслед за эльфкой, Даррен подхватил Овсянку под уздцы. Простодушно похлопал ту по лебединой шее, оглядываясь на загадочную попутчицу через плечо.

- В лучшем случае, бес, - продолжил Грифон, не пряча от женщины собственные размышления. - Село процветает: две, три сотни крон можно выручить. В худшем, - ведьмак обречённо выдохнул, - человек.

Концентрируя всё внимание на лошади, ведьмак не замечал косых взглядов в свою сторону. Селяне, будто стараясь обойти мутанта за версту, лепетали что-то про Вечный Огонь, муки и страсти земные... Но ведьмак не обращал на них взор, пытаясь пропускать слова невежд мимо ушей. В любом случае, сегодня ему крупно повезло - или удачу притягивал некто другой?

- Побудь со мной, - с лёгкой иронией отозвался Грифон, вторя словам Милеанэль. Пусть ведьмак и не терпел дилетантов подле себя при исполнении долга, пока что эльфка ему никак не мешала. За терпимость местных ведьмак ручаться не мог. Хоть Школа и недолюбливала чародеев по понятным на то причинам, Даррен был знаком с ксенофобией лишь в собственный адрес. Магов здесь не жаловали ещё с времён Танедда. И хрупкую даму, которой, помимо прочего, не повезло уродиться остроухой, обходительный мужчина просто так не отвергнет.

- Раз нечем заняться... Так зачем ты здесь? - сморщив лоб, невзначай спросил охотник. Едва ли он надеялся услышать искренний ответ - тем более, что разговорившихся путников уже намеревались прервать. Из последних сил к ним спешил здешний комендант. Видимо, весть о прибытии диковинной парочки уже разлетелась по деревне: не теряя времени, хромой вояка в привычной манере звал гостей Финдетанна на аудиенцию.

- Спокойнее, Войцех, - добродушно отозвал охотник, обернувшись на загнанного посыльного. В Грифоне взыграла самоуверенность: когда ещё тебе окажут такой приём, в нынешнее-то время? И ведь неспроста. Переводя взгляд с коменданта на эльфку, Даррен уже думал о монетах, которые без труда удастся выторговать. Перехватив поводья другой рукой, Грифон не собирался медлить - и тот же настрой следовало разделить эльфке, оказавшейся под грифоньим крылом.

- Пройдёмте, барышня?

* * *

Неспешная экскурсия по Финдетанну явила ведьмаку всю прелесть местной жизни. Толстенные срубы, высоченные заборы... Зажиточные хозяева легко пережили эту зиму, вовсю готовясь к новым посевам и новым свершениям - и вставшая на тракте угроза едва ли входила в их планы. Быть может, удастся сорвать куш и даже остаться в живым. Чего же хотела его спутница, оставалось только догадываться. Молчаливый и угрюмый в гуще людей, Грифон не проронил ни слова, покуда не предстал перед управителем деревни. Лешек застал перед собой собой человека Пути - длительного и изнурительного: поросшая борода, осунувшееся бледноватое лицо, изношенный плащ да кираса, редкая ржавчина на которой уже стала не дефектом, а особенностью. К счастью, иные приметы, позволявший разглядеть охотника на чудовищ за версту, Даррен так просто не растеряет. Оказавшись перед старостой и его людьми, странник мотнул головой, гордо и лаконично представился сам.

- Даррен из Кринфрида. Ведьмак.

- Эта дрянь, - искренне оскорбилась эльфка, - стоит дороже вашей рубахи, милсдарь солтыс. Идите. Не потеряюсь.

Чтобы dh'oine указывали, когда курить, а когда нет... Милеанэль многое могла стерпеть, но после долгой дороги и неуемной болтовни Войцеха как никогда хотелось перевести дух. Ее уши успели свернуться в трубочку, так раздражал уставшую врачею дорвавшийся до гостей Финдетанна комендант. Редко у них бывают заезжие, и тот, видимо, решил рассказать все новости за последние несколько лет и показать каждую достопримечательность - до последнего камушка. Милеанне и так было страшновато, особенно когда Войцех нахваливал церквушку, в которую наверняка вложили половину состояния деревни. Один раз эльфка, однако, прислушалась к коменданту, когда тот заикнулся о единственном выжившем. Милеанэль поставила себе мысленную галочку. Вряд ли за несчастного заплатят, но если тот имеет прямое отношение к делу, из-за которого vatt'gern'а с ходу взяли в оборот...

Она вернулась к этим думам, пока стояла у входа и необычно медленно докуривала самокрутку. Надолго врачея все-таки не задержалась, управившись с "дрянью" за одну минуту. Бросив окурок на землю и тщательно притоптав его сапогом, Милеанэль поправила прическу и вошла в дом солтыса, где ведьмаку уже вовсю присели на уши. Она присела на притащенный рыжим мальчуганом стул и вежливо отказалась от кружки лагера. Врачам нельзя пить, а не то руки будут трястись.

Оставаясь внешне серьезной и даже мрачной, под стать коменданту и солтысу, Милеанэль внутренне хмыкала, уже не удивляясь людской жадности. Надо же: чудовище не просто мешает им жить, а методично вырезает селян, а эти дураки торгуются. То же самое, что притащить к хирургу человека с ногой, которую проще отнять, чем вылечить, и скалиться: "А у нас, между прочим, такой травник есть! Припарки - во! Так что конкурент у вас, уважаемый, имеется". То, каким тоном ведьмак произнес: "Один?", - сняло все вопросы. Vatt'gern думает примерно о том же.

За отвлеченными мыслями о том, как смешны dh'oine в своей святой простоте, Милеанэль как-то упустила момент, когда ее внезапно приняли в помощницы. Она покосилась на ведьмака и удивленно подняла брови, молчаливо вопрошая: "Что-что, простите?". Как раз вовремя, чтобы встретиться взглядом с Дарреном и увидеть, как он странно, хитро щурится. Она подождала, пока охотник на чудовищ закончит задавать солтысу и коменданту содержательные вопросы, и только потом вставила свои пять крон.

- Первое, - подражая Грифону, обронила эльфка, - я за бесплатно не работаю.

Вопрос цены стоял необычайно остро. Милеанэль даже была согласна поделить с Дарреном награду, уступив ему как исполнителю большую часть, но задаром помогать ведьмаку как-то не хотелось. Из рассказа солтыса и коменданта вырисовывалась неприятная картина. Без магии тут не обойдется. Милеанна не хотела рисковать головой без гарантий, однако уже знала, что так или иначе прорвется к умирающему мальчонке. В этом и заключается парадокс бытия врачом: чужая жизнь не менее ценна, чем собственная.

- Второе, - продолжила она, скрестив руки на груди, - раз у ведьмака уже есть конкурент, чем вы собираетесь рассчитаться? Неужели остатками от его платы? И третье, - подытожила эльфка, - у вас там лежит единственный живой свидетель. В сарае. А вы не чешетесь и о порванных сраках тут мелете.

Говорила она таким будничным тоном, что впору волосам стать дыбом. Милеанна, отпустив безразличный взгляд порядком надоевшему Войцеху, перевела его на ведьмака и пожала плечами.

- Надо осмотреть. Попробовать можно. Только быстрее. - Эльфка качнула головой, указывая на дверь, - а то он уже остынуть успеет.

Ведьмак приподнял брови, выслушивая план дерзковатой эльфки. Надвинул их, наблюдая за реакцией ретивых местных. И самодовольно расслабил лицо, стоило только услышать о милости войта: заказ дали, коррективы учли, так и ещё и протекторат пообещали! Видать, без ведьмака тем действительно не обойтись – верилось в это больше, чем в сердобольность матёрого управителя. Как бы то ни было, компромисс найден. Уступки сделаны, помощь в расследовании предоставлена – пора двигаться дальше, покуда никто не ляпнул лишнего.

- Благодарю, - учтиво произнёс Грифон, коротко кивнув старосте. Менее радушный взгляд скользнул по Войцеху, то и дело напиравшего на чудаковатых гостей Финдетанна. Строгий прищур въелся в синие глаза Милеанэль: впрочем, едва ли это как-то удержит её от колкостей, цинизма и других последствий многолетнего врачевательства. Пора выдворяться отсюда.

- Ведите, не будем терять время, - на выдохе протянул ведьмак. Мужская ладонь указала даме на выход, вслед прихрамывающему коменданту. Даррен же покинет хату последним, лишний раз не оглядываясь на деятельного и, наверняка, очень занятого старика.

* * *

Войдя в зловонный сарай, Грифон первым делом направился к пострадавшему: врачею, меж тем, перехватила жёнушка коменданта – единственная, кто выхаживала бедного паренька. Первичный осмотр ведьмак провёл в одиночку. Слабый пульс, такое же слабое дыхание жертвы еле отдавало в уши: пришлось склониться к парню, дабы разобрать хоть что-то. Слух не принёс ничего нового. По этой же причине Даррен не тратил время на расспросы, что обещали остаться без ответа. Силы недоросля действительно на исходе. Органы еле работают, перекачивая по венам остатки жизни. А сама кровь, выходившая на старую повязку некрупными сгустками, казалось, вот-вот сгниёт внутри совсем молодого тела. Причиной смерти станет именно заражение. Но что к этому привело? Неужто банальное несоблюдение элементарной гигиены?

Едва ли. Слишком стремительное протекание, раз доставили парня всего сутки назад. Слишком слабое дыхание и пульс, дабы судить о воспалительных – пусть и молниеносных – процессах. Первая версия казалось ложной в своей простоте, но, быть может, казалось так только ведьмаку. У него были свои методы, свои сенсоры – не хватало, как ни странно, лишь опыта: странно и больно непривычно, что ведьмак вообще застал живую жертву. Работать с трупами ему всегда было проще. А живые люди… Казалось, те норовили обмануть и подставить ведьмака даже на смертном одре.

- Подойди, - повернув голову, Даррен окликнул свою спутницу и коллегу. Услышав приближающиеся шаги, ведьмак опустил руку на исхудавшие рёбра жертвы, нащупывая температуру. Пальцы скользнули вниз, остановившись на сырой желтеющей повязке.

- Долго не копошимся, он еле тёплый. Озвучивай всё сразу, будь добра, - произнёс мужчина строго, почти перейдя на шёпот. Хитроватый прищур вновь устремился в её глаза. Хоть ведьмак и чувствовал, что эльфке можно довериться, терять единственного свидетеля из-за врачебных ошибок уж больно не хотелось. Лишь бы не учудила чего.

- Поехали, - усталым голосом скомандовал Даррен, приспустил плащаницу чуть ниже бёдер и деликатно стянул ткань, приставшую к ране. И столько шума из ничего?

Отредактировано Даррен из Кринфрида (13.12.21 15:52)

Ответную просьбу целительницы Грифон не мог отвергнуть. Наблюдая за самоотверженными действиями Милеанэль, отринувшей брезгливость и паранойю, смело выполнявшей свою миссию, ведьмак питал к ней поддельное уважение. В своём не шибко рациональном стремлении помочь людям, подставляя собственную шею, они были чудовищно схожи, ловко компенсируя друг другу разницу в навыках и опыте. Контролировать, дабы на магию врачеи не слетелись фанатичные коршуны, труда не составило: Грифон уже погрузился в то состояние, когда каждый шорох, каждый запах, наполнявший зловонный сарай, звучал в голове острее собственных мыслей и чувств. Будто зачарованный, он ухватывал каждую каплю знаний, добываемых для него чародейкой.

- Всё под контролем. Продолжай, - вторил Грифон слишком ровным, бесчувственным голосом. Под его крылом Милеанэль продолжила свою работу с предельной исполнительностью. Её язык озвучил долгожданную причину будущей смерти, сомнений в которой оставалось всё меньше. Трупный яд, больше известный Даррену в статусе гинацевой кислоты. Только от этой информации круг подозреваемых сузился в разы - но ворошить свои догадки некогда. Под действием заклятия паренёк показал новые признаки жизни: началась рвота, осложнившая целительнице и без того неблагодарную, грязную работу. Ведьмак же не менялся в лице, ухватывая каждую новую зацепку и дожидаясь врачебного вердикта. Неутешительного: парень был обречён. К сожалению для того, свой последний час он проведёт в компании ведьмака - а, значит, спокойно подохнуть не выйдет. Так бездарно прощаться с последним свидетелем - непозволительная роскошь.

- Приводи его в сознание, - твёрдо решил охотник, на мгновение повернув голову в сторону дверей: бессмысленный шаг, учитывая уверенность ведьмака в контроле над всеми входами и выходами из помещения. Жалкую гримасу, возникшую на лице, тут же смыло, когда взгляд вновь приковался к лицу многострадальной жертвы. Её новые мучения ознаменовал короткий кивок, стряхнувший седеющие локоны на лицо.

В один момент Даррен хотел прибегнуть к Аскию, но тот вовремя себя осёк. Милеанэль уже доказала, что не является дилетантом - прослыть им ведьмак тоже не хотел. Плотнее подсев к чародейке, так же наплевав на грязь и смрад, он наблюдал за её манипуляциями взглядом, не выражавшим ничего. Попутно вспоминал Старшую Речь, которую ещё старый Кельдар вбивал, как гвоздь в деревянную болванку. Но вскоре по сараю пронёсся и третий голос. Слабое мычание переросло в истошный вой. А после ведьмак расслышал первое внятное слово: "Папа".

- Умница. Держи его, - словом Даррен поддерживал чародейку, терявшую силы так, что не почувствовать этого ведьмак не мог. Руки же он протянул к пареньку, приподнимая и придерживая его голову, затрясшуюся от хриплого кашля. Грифон уставился в его глаза. Широко раскрытые, обнажавшие лишь пустоту, давно овладевшую ими. Пара секунд ушла на то, что Милеанэль вновь вдохнула в них огонь, а охотник - подобрал нужные вопросы.

- Что стало с папой? - развивая его первичную эмоцию, Грифон огласил свой первый вопрос. Мужские ладони крепко обхватили голову, не позволяя умирающему вертеть ею в приступе, теряя последние силы. Сковал парня и зрительный контакт: вкрадчивый и пронзительный взгляд кошачьих глаз буквально буравил сознание отрока, сфокусировав его внимание на единственном человеке. Целительница оставалась в тени, взвалив на себя куда более тяжёлую задачу. И всё же с ней справилась: спустя пару мгновений парнишка, будто забывший об агонии, начал лихорадочный рассказ и пролил первый свет на загадочное нападение.

- Дальше. Опиши тварь. Как она выглядела? - с прежней настойчивостью Даррен тянул из жертвы всё, что мог. Жизненные силы исключением не стали: сквозь задрожавшие от напряжения пальцы ведьмак почувствовал, как учащается пульс. Сбивая и так рваное, сумбурное повествование, конвульсии усиливались, пробиваясь через магическое воздействие - работа напарницы становилась всё сложнее. Держа собственное волнение и раздражение под надёжным замком, Даррен вновь налёг на свидетеля.

- Как она тебя зацепила? Куда кинулась дальше? - Градация вопросов шла вровень с учащающимся стуком сердца, содроганием умирающего тела. Допрос щедро скосил отведённое парнишке время: разогнавшаяся кровь всё быстрее несла яд прямо к источнику жизни. Краем глаза Даррен подмечал, как и врачевательница, давшая бедолаге "вторую жизнь", сама находилась на пределе. В речи свидетеля уже читалось близившееся молчание: слабый голос, прерываясь всё чаще и сбиваясь в нечленораздельный рёв, вот-вот угаснет.

Опустив брови, а следом за ними и саму голову, Даррен сдался: допрос зашёл в тупик. Отмирающий разум больше ничего не сообщит - впрочем, отрок успел рассказать ведьмаку достаточно. Искренним взглядом Грифон видел Гжесека героем, что даже в агонии смог продвинуть запутанную историю убийств на два шага вперёд. Казалось, Даррен смог установить природу нападавшей твари и даже конкретный вид - но о своём вердикте охотник сообщит позже. А пока же встревоженный парень заслужил свой покой.

- Довольно, - на выдохе произнёс ведьмак, повернув голову к Милеанэль. Сохранять каменное лицо впредь было невозможно. Тяжёлый, прищуренный взгляд въелся в синеватые женские глаза, а с сухих губ сорвалось двусмысленное указание. Что с ним делать - уже дилемма для врачеи. - Оставим его в покое. Заканчивай.

Воцарилось молчание, разбавляемое лишь стуком обречённого сердца. Вскоре угасло и оно. Ведьмак быстро смекнул, что сотворила чародейка: с облегчением вздохнул, понимая, что хоть какая-то ноша не легла на плечи. Впрочем, едва ли это избавит благородного ведьмака от будущих мук совести - но встретить их придётся уже в другом месте и в другое время. А пока им обоим нужно выбираться отсюда. Глоток свежего воздуха приводил ведьмака в чувства получше всякой магии.

- Надеюсь, - скептично отозвался Грифон, выйдя из сарая и сев на корточки подле эльфки. Стерев испарения со лба, охотник ненадолго умолк, размышляя о полученных сведениях в одиночестве. Собрав мысли в кучу, Грифон был готов поделиться ими с компаньонкой.

- Тварь напала на тракте: телега, помнишь? - начал ведьмак будничным тоном, словно позабыв о недавних мучениях Гжесека и собственной эмпатии. В собственной трактовке, он по крупицам собирал последние слова подростка в более-менее связную версию. Рабочую, в меру логичную и последовательной - но никак не истинную. Грифон прекрасно знал, как сгорающий при смерти разум и детская впечатлительность способны исказить любую правду: оттого и сомневался в целесообразности этого допроса. Как бы то ни было, выбор у ведьмака всегда был. В этот раз - слишком очевидный.

- Бестия снесла голову его отцу, - продолжил охотник, периодически почёсывая бороду. - Нечеловеческая сила. Очевидно, крупнее меня. Не шибко расторопная - передвигалась стремительными рывками. На лбу - три костяных шишки. Шкура достаточно крепкая, чтобы сдержать клинок. "Воняла, как от братской могилы"... Как и наш парень. Хватило одной раны, чтобы занести трупный яд и отравить его плоть.

Прервав перечисление характеристик, что судорожно припомнил погибший кмет, Даррен разогнул ноги в коленях и огляделся по сторонам, будто не замечая целительницу. Слишком увяз в собственных размышлениях, перебирая круг подозреваемых. К сожалению, тот замкнулся слишком быстро.

- Гравейр. Возможно, целая стая, нападавшая порознь. Ничего более похожего не вспомню, - с обречённостью в голосе констатировал ведьмак. Версия выходила слишком спорной: но сперва требовалось найти хоть что-то в её поддержку.

- Церковь Вечного Огня, его заветы... Недавно же их занесло, - вскинув руку в направлении новенькой церкви, видневшейся в сердце деревни, Грифон продолжил тщетное объяснение творившейся здесь невесть каким богам чертовщины. - Устроили крематорий. Подорвали кормёжки здешним трупоедам. Хотя бестия могла быть и загульная: атаковала беззащитных на тракте, порой захаживала на хутор. - Коротко переглянувшись с эльфкой и не дожидаясь от неё ответа, охотник продолжил ход мысли.

- Коня, что унёс мальца от бестии, та не тронула. Предпочитает человечину, - Даррен ухмыльнулся. Тварь знала себе цену - да так, что была готова сорить добычей, почётной по меркам прочих, более слабых падальщиков. - Но людей, убитых в деревне, жрать не торопилась. Слишком осторожная и разумная.

На этом мысль оборвалась. Как и последний след, уже испустивший дух за закрытыми дверьми сарая, который теперь проще сжечь Вечным Огнём, нежели отмывать от нечистот и заразы. Сопоставляя ценность знаний и цену, заплаченную за них, Грифон хотел уж, было, выругаться в присутствии дамы, но вовремя себя осёк. Однако оставлять за ней роль безмолвного противовеса вовсе не хотелось: вслед за уважением целительница внушала доверие, столь ценное в общей для них истории. Поэтому ведьмак и делился своими домыслами - поэтому же был готов выслушать её собственные.

- Что сама думаешь?

Отредактировано Даррен из Кринфрида (16.01.22 02:16)

Новая компания эльфке, конечно, не нравилась. Почему - а все очень просто: нечего шастать с комендантом, с которым у Милеанэль совершенно не заладилось. Однако компании Войцеха врачея однозначно предпочла бы простоватого Матея. Анежка, буравившая Милеанну тяжелым и неоднозначным взглядом, ее изрядно нервировала. Как оказалось, не напрасно.

Довольный вид коменданта и апломб, с которым он раздавал рекомендации - которые больше тянули на приказы - ведьмаку и чародейке, заставил Милеанэль вспотеть холодным потом. Она плохо верила в то, что dh’oine может обладать настолько острым слухом, чтобы издалека - а переговаривались они негромко - расслышать детали будущего плана. Еще и через страшный вой, каким жена коменданта возвестила Финдетанну о гибели мальчика. На всякий случай эльфка выставила привычный ментальный блок. Хорошо, что разученные в Аретузе азы постоянно проверялись командиром. Нет ничего ужаснее, если твой начальник умеет читать мысли.

- Уважаемый, - протянула Милеанэль с такой ядовитой вежливостью, что, если бы вокруг росли живые цветы, они бы тотчас завяли, - неплохо было бы и подругу спросить, прежде чем надежные источники слушать.

Она затянулась самокруткой и выпустила дым в сторону, чтобы не терять Войцеха и его дружину из виду. Пусть знает, что ни обблеванные сапоги, ни бледно-зеленый цвет лица не влияют на “языкастую” гостью Финдетанна и ее умение давать небольшой, но отпор. Милеанэль помнила о том, что портить отношения с представителями местной власти себе дороже, но, как истинная чародейка - и эльфка - не могла стерпеть, что детали обсуждают не с ней, а с мужчиной. Dh’oine, простите, vatt’ghern’ом. Ничего не могла она с собой поделать. Вот случись их встреча пораньше, еще до Танеддского бунта, до того, как безумный Радовид спустил всех псов на чародеев… Тоска по былому все еще была ее слабым местом. Но здесь никто не должен знать. Потому Милеанна грустно вздохнула, бросила докуренную самокрутку в снег и меланхолично задавила ее каблуком.

- Не затопчите только ничего, - попросила она, глядя больше на Анежку, чем на Матея. Мужик, конечно, выглядел как идиот, которому нужно было бы на пальцах объяснять, что такое “следы”, но беспокоила ее по-прежнему женщина. Ладно сложенная, крепкая, с дурацкими серьгами в ушах. На первый взгляд, обычная наемница, что в ней такого? Милеанэль хмыкнула и перевела взгляд на коменданта. Он у нее двоился, заставляя эльфку проклинать свидетеля нападения. Один Войцех уже бесил ее до скрежета зубов, а двух выдержать - это надо постараться. - Ну пойдем, - великодушно разрешила Милеанна.

Перед тем как отправиться к корчме, эльфка кинула еще один взгляд на Даррена. Предупреждающий. Будь осторожен, vatt’ghern. Кто знает, что местные понимают под посильной помощью. И так ли им в действительности нужно разгадать секрет мучающей их бестии.

* * *

Дорога к корчме ужасно тяготила чародейку. Милеанна старалась не коситься по сторонам, ожидая удара отовсюду, и, вопреки гордости, держалась поближе к Войцеху. У нее не прибавилось симпатии к коменданту, но одно было точно понятно: без сопровождения власть имущего ей вряд ли дали бы пройти к корчме без приключений.

Милеанэль умела долго молчать, но остро чувствовала, что с говорливым и своеобразным Войцехом такой фокус не пройдет. Без ведьмака, укатившего вместе с дружиной, эльфка ощущала себя совсем не защищенной. Поэтому единственное, за что она смогла зацепиться, - это хромота коменданта, с которой он бодро вышагивал по выпавшему снегу. Обмолвилась она о недуге коротко: только спросила, где его так саданули. Хотя и без ответа Войцеха эльфка догадывалась, в какой битве ногу бравого мужа навсегда изуродовал чей-то меткий удар.

Милеанна, памятуя о том, что и коменданту была нужна “наемничья рожа”, доверила ему сделать грязную работу. Удобно: не нужно было задавать лишних вопросов, самой разыскивать человека, о котором она не знала даже, как тот выглядит, вступать в разговоры с незнакомыми и, честно говоря, неуютными людьми… Милеанэль ловко самоотстранилась от поисков, только следуя за Войцехом по пятам. Как тень, не отступала ни на шаг. Черно шутя, поспевать за комендантом ей было не очень сложно.

Войцех мялся. Войцех искал. Войцех матерился себе под нос. Войцех злился, одним словом, потому что ландскнехта и след простыл. Будто и не было его никогда в Финдетанне, словно никогда и не предлагал он помощь за звонкие монеты уставшим от бесконечных нападений жителям этого городка. Милеанне не нужно было прикладывать усилий, чтобы скрывать свое злорадство. Ей доставляло удовольствие наблюдать, как прихрамывающий комендант безуспешно пытался выяснить, куда делась "наемничья рожа". Она, оставив Войцеха, забрала у корчмаря ключи от комнаты и пошла посмотреть, где будет размещаться. Видимо, с ведьмаком, потому что вердикт коменданта был очевиден: одна на двоих и ни каморкой больше. Удовлетворившись тем, что кроватей две, обе - одноместные, Милеанэль заперла комнату, сунула ключи в карман и спустилась вниз как раз к моменту, когда Войцех был близок к тому, чтобы разбушеваться.

- Что, сбежала "наемничья рожа", - флегматично поинтересовалась эльфка, чем едва было не вызвала настоящий взрыв. Подождав, пока Войцех употребит все слова, которых успел набраться за богатую на приключения жизнь, Милеанэль внесла, наконец, практичное предложение: - Пойди хоть покажи, где других жертв находили. В Финдетанне самом.

- Ле, языкастая, - сначала заупрямился комендант, - в сыщицу сыграть решила?

- Дружба с ведьмаком обязывает, - пожала плечами эльфка. Войцеха ответ устроил. В конце концов, они пожаловали в Финдетанн вдвоем. Не приходилось прежде коменданту видеть, чтобы ведьмак какую-то деваху с собой грузом таскал, но кто ж их, мутантов, разберет? Какая-никакая, а помощь.

- Ну, значиццо, пошли, девка.

По пути Милеанэль все-таки прониклась к Войцеху немного, на самую капельку, и причина тому - только курительная трубка. Солидарность взыграла, не иначе. Не теряя задаром времени, она аккуратно выспрашивала коменданта, куда девались тела, надеясь, что получится взглянуть на жертв. Но куда там. Уже давно сожжены все улики, что приводило эльфку одновременно в замешательство и злость. Значит, придется вспоминать, каково это: идти по остывшему следу и искать хоть какую-то зацепку. Повезло Грифону, что попалась ему чародейка, не просиживающая дыру на платье у трона какого-нибудь северного королька. Достаточно в свое время она наловила в лесах Королевств клещей и прочих мерзких тварей, чтобы не пугаться даже такого запутанного дела.

По очереди она вместе с Войцехом прошлась по всем местам, где были совершены нападения. Изучала замки, беседовала с местными, которые в большинстве своем разводили руками. Ничего не видели. Слышали только, да поздно уже было. Ничего удивительного, думала врачея, она и не ожидала другого от трусливых dh'oine. Чуть припечет, так сразу деру в кусты, и поминай как звали. Тщедушна, очень тщедушна людская натура.

* * *

Ведьмака она встретила на входе в Финдетанн и проводила в корчму, в выделенную им комнату. Без лишних разговоров Милеанна узурпировала кровать у окна, открыла его нараспашку, впуская внутрь морозный мартовский воздух, и щелкнула огнивом. С самокруткой думалось гораздо лучше. Сперва выслушала о находках ведьмака, а после - поделилась своими.

- Ну, и мой вердикт, - закончила Милеанэль, изо рта которой вместе со словами вырывались клубы негустого, пахнущего травами дыма, - разумная эта тварь. Гравейры эти твои, ты говоришь, тупые, как местные dh'oine. Но сила у этой твари нечеловеческая. Но то и так было ясно...

Она затушила самокрутку и выбросила окурок в окно, совершенно не заботясь о чистоте местных дворов. В отличие от явно не лишенного манер ведьмака, Aen Seidhe плевать хотела на этот город, и интересны ей были здесь только заработок... и укрытие. Временное. Пусть погоня, ежели она есть, пройдет мимо и сделает хороший крюк. Этого хватит, чтобы убраться обратно в Новиград, где было еще опаснее.

- А наемник этот пропал. Видел бы ты лицо коменданта, весь краснющ-щ-щий был, что зрелый помидор, - хмыкнула эльфка, - странно это все. Предлагаю ночи дождаться. И ловить, пока тепленький.

Не перебивая ведьмака, Милеанна меланхолично выпускала дым изо рта. В ход пошла уже третья самокрутка. Со стороны могло показаться, что вот-вот, и она заснет, так лениво эльфка смотрела на Даррена из-за полуопущенных век. Но стоило только ему осечься, Милеанэль противно усмехнулась. Будто только и ждала, пока Грифон передаст ей право хода. И немедленно воспользовалась им, не дав ведьмаку заново перехватить инициативу великого мыслителя:

- Хитро ты сделать хочешь. Подождать, да, пока появится еще один мертвый dh'oine и задрать цену выше? Умно, мутант. Дальновидно. А казался таким порядочным.

Она безошибочно различила, что у этого убийцы чудовищ гораздо острее, чем у Волка, развито чувство справедливости. Знала, что наверняка эти слова попадут, куда нужно, или хотя бы упадут рядом с больным местом. Гнева ведьмака Милеанэль, очевидно, совсем не боялась. И не таких приходилось ставить на место.

- Первое, - подражая мутанту, как он вел себя в беседе с солтысом, - ты, конечно, специалист поболе моего, но ты много людей знаешь, которые не кол, а бревно в анус вобьют? Не магов - там нет даже намека на отзвук. Я вот не видала таких.

Милеанэль хмыкнула. Ситуация, конечно, была совсем не забавная. У нее, как и у всех врачей, был особый юмор. Мягко говоря, странный и несмешной. Дым витал вокруг ее лица, а она моргала редко, будто глаза совсем и не щипало.

- Тоже поправь меня, но бестии больше людей убивают не кулаками в морду. А другая жертва забита именно так, будто ее перепутали с тренировочным мешком. Разве что бестия сама по себе достаточно развита, чтобы чувствовать. И действует, будто человек.

И этот окурок без зазрения совести полетел в окно. Милеанэль вытянула ноги, закинула одну на другую и положила сцепленные ладони под затылок, удобно устроившись на кровати. В отличие от явно нервничавшего ведьмака, она являла собой удивительное спокойствие. Словно ее совсем не заботил ни Финдетанн и его беды, ни мир, лежащий за частоколом несчастного городка.

- Второе: тел я не увижу, потому рассказать тебе ничего не смогу. Одно только повторю тебе: я думаю, что ты убьешь этого своего гравейра, а dh'oine тут все равно продолжат умирать. Потому как ты сам говоришь: слишком разный почерк. И, коль ты заметил, что им точно медом помазано... Не значит ли это, что у них есть авторитетный вожак? Скажи, vatt'ghern, бывает такое у чудовищ?

Милеанэль взглянула на мутанта и подумала, что таким ему точно не следует выходить на охоту. Слишком нервничает. Необычно для охотника на чудовищ. Она видела Ламберта, как он работает, и встречалась еще до Даррена с другим ведьмаком: они оба вели себя иначе. Меньше дергались. Меньше терзались. Задавали меньше риторических вопросов. Рассуждали, в основном, про себя. Этот был другим. Словно Грифону доставляло извращенное удовольствие грызть самому себя за пятку.

- Cáelm. Сядь, - неожиданно мягко попросила она. - Со мной делать ничего не надо. Будь уверен, смогу за себя постоять. И твою дряхлую задницу прикрыть.

- Дай-ка подумать, - невозмутимо согласилась эльфка, подняв кверху руку с растопыренной пятерней, - Лукаш, Житко, Анджей... Ты прав! Ни одного женского имени.

Она хмыкнула и больше не спорила с ведьмаком. Остаток вечера они посвятили разговору о бестиях и их повадках. Милеанэль это все было в новинку; все чаще ей приходилось встречать чудовищ в облике более чем людском, и потому жадная до знаний врачея слушала ведьмака очень внимательно. Изредка прерывала, чтобы задать вопросы. Делала себе пометки в незримой тетради, которую видела только она одна. Но когда, наконец, разговор был закончен, а решение дождаться фазы охоты бестии оказалось принято, Милеанна попросила Даррена не зажигать лучину. Так ей было спокойнее.

* * *

В отличие от ведьмака, Милеанэль так и не смогла заснуть, а потому первой же и застала момент, когда Грифон проснулся. Хорошо, что мутантов не нужно расталкивать, как какого-нибудь кмета; они, как и чародеи, хорошо знают цену каждой потерянной минуты, потраченной на "сейчас, сейчас, уже встаю...". Собираться эльфке тоже не пришлось: тащить с собой медицинскую сумку не было нужды, а книги - и подавно. Поэтому за Дарреном Милеанна отправилась налегке, в отличие от ведьмака, которому приходилось нести и мечи, и миллиард своих эликсиров.

- Dh'oine germ den hilyp, - пробубнила себе под нос врачея, явно недовольная ни близостью храма религии, которая желала ей смерти, ни частоколом могил. Что она имела в виду, говоря именно "пустейшие", - хороший вопрос. Скорее всего, не знала, как иначе выразить свое презрение к людским могильникам. У эльфов хоронят иначе. У ведьмаков, наверное, тоже.

Милеанэль не хотела быть для Даррена обузой. Она могла прикрыть ему спину или раньше ведьмака обнаружить то, что он не почувствует, - например, магическую энергию. Но охота - это не ее ремесло, разве что если бы они охотились на ренегата или пытались изгнать демона. Каждому работу по возможностям и по опыту. У Милеанны опыта поимки трупоедов не было никакого.

Чтобы не мешать чуткому мутанту, она молчала. Ступала тихо, хотя и не прилагала к этому никаких видимых усилий. Благодаря эльфской крови Милеанэль, несмотря на то, с ведьмаком они были почти одного роста, двигалась грациозно и практически бесшумно, несмотря на еще не растаявший снег. Надеялась, что повезет, криво усмехнувшись на чаяния Даррена. Решила ему помочь; заранее выяснить, есть ли смысл ждать.

Ведьмачье чутье может различить невозможное. Далекие звуки, еле заметные запахи, давным-давно высохшие следы крови. А магия чувствует больше. И чары, которые Милеанэль наложила, практически не задумываясь, пульсацией пропитали весь людской некрополис и территорию за ним. Сначала эльфка ничего не заметила, но потом вдруг подняла руку, привлекая внимание Даррена.

- Пс! Вон там, - она кивнула в сторону дальних могил, уже совсем истертых временем. Не различить надписей даже при дневном свете, не то что в ночной темноте, - движение. Не человек. И не маг.

Когда требовалось, Милеанэль была послушной что собачка. Даррен сказал не отставать, и она покорно прибавляла шаг, оставаясь такой же бесшумной. Поэтому она была практически за спиной ведьмака, как вдруг тот остановился и спустя какое-то мгновение дернул что-то с пояса. Удивительно, как быстро ведьмаки умеют принимать решения. Милеанэль не успела бы даже сказать «arse» за тот срок, за какой Даррен схватил бомбу и высек короткую искру, достаточную, чтобы поджечь фитиль. Эльфка увидела, как ночную темноту рассек небольшой снаряд, улетая куда-то далеко, вверх по холму. Конечно, ее никто не предупредил, что, когда ведьмак бросает Самум, нужно зажмуриться.

Послышался звук разорвавшегося снаряда, и следом за ним прокатилась ярчайшая белая вспышка. Милеанэль немедленно ослепило ею, и она закрыла лицо руками, пытаясь вернуть себе зрение. Тщетно: перед глазами плясали разноцветные пятна, и как ни старалась эльфка, она просто-напросто ничего не видела, кроме них. Врачея слышала, как ведьмак немного помедлил после броска, видимо, ожидая, когда вспышка опадет, и его удаляющиеся шаги. Даррен перешел на бег. Значит, он только выглядел немолодо, а сноровка у мутанта прежняя. Захоти Милеанэль, уже смогла бы написать научный трактат, так богаты и познавательны были ее встречи с ведьмаками за это полугодие, будто Предназначение отыгрывалось на ней за все предыдущие годы жизни… Она попыталась удержаться на ногах, сделала вслепую пару шагов вперед в попытке понять, куда понесся мутант. Предательский поминальный камень точно сам бросился ей под ноги. Милеанэль споткнулась, не успела сгруппироваться в падении с высоты собственного роста и рухнула лицом вниз в мартовскую грязь вперемешку с остатками не успевшего растаять снега. Во рту немедленно поселился мерзкий вкус жидкой земли. Милеанна яростно начала отплевываться и приподнялась на локтях. Она пыталась вслушиваться в звуки и различила, как клинок вошел в чью-то плоть, как к шагам ведьмака прибавился чей-то удаляющийся топот… а потом - чей-то приближающийся.

И это были не шаги Даррена. Он весил меньше. То, что летело вниз по холму, было настоящей тушей, причем воняющей настолько, что даже менее чуткая к запахам, по сравнению с ведьмаком, Милеанна почувствовала, что ее может вывернуть. Тошнотворно, мерзко… Трупоед, скорее всего. А на кого тогда наскочил Грифон?

У нее все внутри похолодело, когда Милеанэль поняла, что чудовище несется к ней, а она из-за клятого мутанта даже не видит собственных рук! Эльфка быстро поднялась на ноги, вслепую шаря по земле руками в поисках опоры, снова попыталась проморгаться: бесполезно. Самум бахнул знатно.

Топот нарастал, приближался. Не раз бывавшая в магических стычках, прошедшая две войны как лекарь Милеанэль умела рассчитывать расстояние по звуку. Не больше пятнадцати шагов, когда она поднялась на ноги. Если прыгнет, сметет ее, и на ее путешествии можно ставить жирный крест.

Чего было не отнять: многочасовые упражнения, повторяющиеся каждый день, не проходят даром. В защитной магии Милеанэль была не так хороша, как в целительной, но какому-то гравейру отпор даст, это точно. Пальцы сложились в нужную фигуру, и эльфка выкрикнула заклинание…

Но она, на свою беду, совсем забыла, что грязь во рту совсем не способствует дикции…

Поэтому щит не выдержал налета гравейра и сразу же треснул. Милеанэль спасло то, что, разбившись, ее и трупоеда отбросило на несколько шагов друг от друга. Эльфка закашлялась, когда ударилась спиной о еще один поминальный камень и из легких вышибло воздух. Повезло, что не головой… Гравейру же падение, казалось, почти не причинило вреда. Он дергано вставал, озираясь и наводясь на свою добычу.

Прежде Милеанне доводилось видеть ведьмака в работе. Все их вольты и пируэты совершенно не вписывались в то, как в представлении обычного вояки должна идти схватка с противником. Какие кульбиты выписывал Ламберт вокруг виверны… вот ровно настолько же Даррен был на него не похож. Волк двигался быстро, где-то дергано, подражая бестии Ублюдка Младшего. Грифон же действовал с наскока, использовал инерцию и не оставлял гравейру даже шанса успеть отскочить в сторону. Может быть, трупоед был бы расторопнее, если бы не имел под носом очень уязвимую добычу. А тут он даже прыгнуть не успел, когда слетевший со склона ведьмак размашисто ударил мечом несколько раз. Будь Милеанэль брезгливее, она непременно зажала бы нос рукой или вовсе зашлась бы в рвотном позыве. Но, благо, и не такое видели. В сарае у этого мальчонки воняло очень похоже: по всей видимости, его действительно убил яд гравейра.

Эльфка неуклюже поднялась, держась за поясницу. Спина страшно ныла: удар был сильным, и хорошо, что не сломалось ни одного ребра. В пылу магического боя тоже, бывает, пропашешь носом землю или крепко приложишься спиной о ствол дерева. Привыкшие, ничего не скажешь. Она утерла рот от грязи, мигом сделалась похожа на женщину какого-нибудь клана со Скеллиге, будто то не земля была, а боевая раскраска. Даррен тяжело дышал. Он выглядел гораздо старше того же Ламберта, но явно моложе, чем ведьмак, которого Милеанэль повстречала на пути в Финдетанн. Эльфка подумала, что не ей сейчас сравнивать Грифона с развалюхой: она точно так же ссутулилась и подковыляла ко временному напарнику, который как раз уже убрал меч в ножны и теперь держал в руке трофейную голову.

Сжечь… Ну дьявол, делать больше нечего. Даррену, конечно, невдомек, что Милеанна предпочла бы не то, что не видеть огонь, а даже никогда не знать этого слова. Иронично, что и отряд у них назывался пламенно. Кто придумал это название? Если Илларэн, то он, черт шелудивый, наверняка знал, что делает. Эльфка фыркнула и снова схватилась за поясницу. Это-то еще полбеды. Перед глазами до сих пор пляшут огоньки: последствия созерцания разорвавшегося Самума. Милеанэль хотела было первым делом выдать ведьмаку отповедь: «Ты мог хотя бы предупредить, да хоть перед походом на погост, твою же курицыну мать!», - но вдруг заметила, что одежда у Даррена с левой стороны бока темнее, чем остальная. Ох, действительно, твою же…

- Не трогай левый бок, vatt’ghern, - тоном, не терпящим возражений, сразу же предупредила его эльфка. Она так быстро, как могла, сократила расстояние между собой и ведьмаком и коснулась его груди выше темного участка. Беглого импульса Силы хватило, чтобы понять, что рана не серьезная, но лучше ее закрыть поскорее: ведьмаку ничего не стоит занести яд гравейра себе в свежую царапину и, может быть, закончить так же, как мальчик из сарая коменданта. Охотники на чудовищ вроде не болеют, но зачем испытывать судьбу?.. - Держи эту дрянь подальше. Сначала на постоялый двор. Все потом.

В порядке ли она сама, Милеанна не ответила. По ней и так было все хорошо видно. Не хромает, не харкает кровью, зубы все на месте. Этого более чем достаточно.

В корчме было тихо. Постояльцев толком не было из-за ауры опасности, сгустившейся над Финдетанном за последние недели, а хозяин и все девушки и сами почивали в своих постелях. Не помешала бы, конечно, горилка, но ее не купишь, а эльфка была достаточно порядочной, чтобы не воровать все подряд. Вместе с ведьмаком она поднялась в комнату и нарезала простыню со своей кровати на повязки для Даррена. Коли ты магичка-целительница, любое лечение пойдет быстрее. Благо, Грифон умудрился не подцепить заражения. Эльфка хорошо очистила его рану, которая, тем не менее, сильно кровоточила. Может, то из-за когтей бестии, вдруг у них такой эффект? Милеанэль не разбиралась и видела, что и у vatt’ghern’а нет однозначного ответа на этот вопрос. Окровавленные тряпки врачея, закончив перевязывать Даррена, затолкала под кровать.

- Отдохни, vatt’ghern, посмотрим, как будет себя вести твой бок. Я посторожу.

Но до утра хуже не стало, а, зная ведьмачий иммунитет, этого хватало, чтобы однозначно сказать: и не будет. Милеанна дала Даррену поспать подольше и разбудила, только когда снизу корчмы стали доноситься жалобы на то, почему так страшно воняет. Воняла, собственно, голова гравейра, которую они утащили с собой с погоста. Дальше их ждал только визит к солтысу. И, кажется, разговор предстоит так себе.