Чародей мужественно морщил лоб, пока игла с нитью ходила туда-сюда. Швы один за другим ложились на рваную рану. Магу не было больно. В обезболивающих чарах Милеанэль была искусна не меньше, чем в хирургическом мастерстве. Тогда, в далеком 1235 году, она без зазрения совести и страха за свою карьеру и жизнь могла открыто использовать заклинания в своей практике, и этому больному повезло со сроком, в который он получил свое ранение.

— Тебе повезло, — заключила Милеанэль, наложив последний шов. Скальпелем, который был под рукой, она разрезала затянутую у кожи нить. — Немного ниже, и одним штопаньем не обошлось бы. Почему рану сразу не промыли?

— Я промыл водой.

— В следующий раз держи у себя на пазухе горилку. — В ответ молчание и косой взгляд через плечо. — Употребляй только не внутрь, а полей сверху. Прижечь тоже можно.

— Понял. — Чародей хотел встать, но опустился обратно на стул, придержанный ладонью лекарки. Шершавая от ожога кожа неприятно коснулась плеча. — Подожди. У тебя есть аллергия на мази?

— Нет.

— Тогда я нанесу заживляющий состав. Шов не трогай и не держи в этой руке ничего тяжелее книги хотя бы седмицу, но лучше месячный покой. Когда в следующий раз будешь у хирурга, попроси снять нити.

Холодная мазь обожгла края когда-то раны, теперь — аккуратно зашитой кожи. Милеанэль осторожно обложила поврежденную кожу составом и накрыла его сверху чистой белой тканью. Чародей еле удержался от чиха, который вызвал резкий запах трав. Он извернулся, достал из висящего на поясе кошеля несколько монет и положил их на стол рядом с футляром с инструментами. Эльфка бросила взгляд на деньги и хмыкнула.

— Это вдвое больше положенного.

— Пойдем со мной. Мой командир тоже нуждается в помощи врача. И товарищи.

— Командира я залатаю, но за товарищей придется платить отдельно.

— Я не это имел в виду. Пойдем, расскажу по пути.

Милеанэль промолчала, фиксируя повязку. Деньги ей были нужнее, чем себе мог представить только что подлеченный чародей.

***

В таверне пахло только что запеченной картошкой и перегаром от постоянных посетителей. Милеанэль молча следовала за чародеем и не могла до конца осмыслить его предложение подумать над вступлением в некий отряд. Раньше она ничего не слышала о "Aeksinan aenye", поэтому никакого первого впечатления составить о нем была не в силах. Единственное, что дал ей понять ее теперь уже бывший пациент, — глава отряда тех же кровей, что и она, а значит, у нее есть шанс. В первую очередь, заработать достаточно звонких монет. А что потом, эльфка предпочитала не загадывать.

Чародей остановился перед одной из дверей на втором этаже, где располагались комнаты на съем, и жестом попросил целительницу обождать. Докторка осталась в коридоре, где за те несколько минут, которые маг провел внутри, успела договориться с одним из посетителей о завтрашнем приеме. Когда мужчина вышел и пригласил ее внутрь, она шагнула вперед, будучи уверенной в том, что поход в город себя оправдал. Эльфка хотя бы нашла себе еще одного клиента.

— Ceádmil, — поприветствовала она будущего пациента. Провожатый закрыл за ней дверь, оставив Милеанэль и своего командира в одиночестве.

Приветствие таинственного командира Миленаэль расценила как приглашение располагаться, как и его быструю подготовку к грядущему лечению. Эльфка подошла к столу, рядом с которым сидел Илларэн, и положила на него свой футляр с необходимыми инструментами. К свечам она привыкла по долгу службы, но взять подсвечник в руки, чтобы расположить его поближе к пациенту, все-таки стоило целительнице определенных внутренних сил. Беглым взглядом Милеанэль оглядела торс пациента, раскрыла футляр и сначала расстелила на столе лоскут чистой темной ткани.

— У Вас нет аллергии на мази, эликсиры? — задала она обыденный вопрос, одновременно с этим окуная пинцет в бутылочку с водкой, которую достала из того же футляра. Положив инструмент на ткань, чтобы тот успел просохнуть, эльфка подошла к Илларэну и точными и деликатными движениями распутывать пропитавшуюся кровью повязку. — Как мне к Вам обращаться?

Милеанэль могла бы обойтись и без знания имени пациента, если бы тот был больным, как это говорят, "на один раз". Чтобы вылечить очередного попавшего под раздачу чародея, не нужно расшаркиваться с ним. Илларэн же не был одним из десятков. Его подчиненный ясно дал понять эльфке, что командир может дать ей постоянную и хорошо оплачиваемую работу при условии, что она на высшем уровне сделает то, что будет от нее требоваться. Это означало, что целительнице нужно выгодно отличаться от других хирургов, которых могли пригласить для оказания помощи таинственному эльфу.

Милеанэль достаточно ослабила повязку, чтобы ее снять. Она бросила окровавленные лоскуты на пол под стол, чтобы те не мешали ей при работе. Докторке не пришлось склоняться в три погибели, чтобы оценить рану достаточно высокого Илларэна. По выражению ее лица невозможно было сказать, как она относится к предпринятым мерам по ликвидации возможного заражения. Торчащий из раны осколок еле виднелся с ее ракурса, поэтому пришлось приблизить подсвечник поближе, дабы получше разглядеть инородный предмет.

— Я нажимаю выше раны. — После предупреждения Милеанэль указательным пальцем левой руки несильно надавила на область немногим выше засевшего осколка. — Больно?

Когда Илларэн ответит, она отойдет к столу и опустит скальпель в тот же бутыль с горилкой, где до того побывал пинцет, а потом плеснет водкой на вытащенный из того же футляра зажим.

— Вам нужна помощь не только с этой раной. — Эльфка в ожидании высыхания остальных инструментов взглянула на командира и обработала руки алкоголем. — У Вас свежий ожог, который будет мешать не меньше этой раны, гематома средней тяжести и повреждения на спине, требующие дезинфекции. Осколок я вытащу, но если не обратить внимание на все остальное, далеко из Оксенфурта Вы не уедете.

Дав время эльфу на раздумья, целительница, прежде чем взять скальпель, положила шершавую от ожога левую ладонь к ране. Она не сказала ни слова, не сделала ни единого движения, но Илларэн сразу же понял, что произошло. Он перестал чувствовать боль там, где она сидела с момента, как осколок прорезал кожу и вошел глубоко внутрь, засев рядом с мышцами и чудом не повредив их. На колени под место, где будут проводиться манипуляции, эльфка перед тем, как приступить к операции, подстелила чистый лоскут ткани.

— Сколько раз обрабатывали спиртом? — задала она важный и одновременно отвлекающий вопрос, сделав надрез скальпелем поверх уже существующей раны. Предварительно обезболив место операции, Милеанэль избавила Илларэна от боли на время ее проведения и еще на час-два после. Кровь, однако, исправно полилась, немедленно окропив подстеленную под рану ткань. Эльфка положила скальпель обратно на стол и потянулась к зажиму, чтобы расширить кожу и получить возможность вытащить осколок.

Проявится аллергия сегодня - будет печально. Но все когда-то происходит впервые, поэтому Милеанэль отнеслась к этому философски. Она не просто так исколесила половину Континента хвостиком за учительницей, чтобы отказываться от работы только по причине незнания, есть ли у пациента аллергия на какой-либо состав.

- Госпожа докторка. Или просто Милеанэль. - Она ответила Илларэну очень чисто. Целительница говорила на всеобщем с акцентом, но не на Старшей Речи. Она прожила довольно долгое время в людском обществе, но постоянно практиковала родной язык сама с собой. Ей очень не хотелось забывать свои корни.

Зато очень хотелось выжать из командира как можно больше. Неважно, чего именно: уважения, денег в случае отказа, впечатления от ее мастерства. Но какой бы мотив ни стоял за ее живым интересом к другим травмам Илларэна, самая главная задача у нее была едина для любого из них - помощь и дарование исцеления.

- Илларэн, Вам следует знать, что боль при нажатии не на саму рану, а рядом с ней, может свидетельствовать о заражении. Ее края покраснели, она вспухла, и это означает, что инфекция уже начала свою работу. Но мы это поправим. - Пока Милеанэль объясняла пациенту дальнейшие манипуляции во избежание лишних вопросов, она расширила рану ровно настолько, чтобы осколок вышел, не повредив мышечные ткани. Текущая тонкой струйкой кровь окропила пальцы, сделала их скользкими, но не отвлекала от поставленной задачи. Эльфка зафиксировала зажим и, взяв пинцет, проникла им в рану, точно нащупав конец крупного осколка. Тот крепко застрял, поэтому Милеанэль провозилась с ним почти минуту, только осторожно раскачивая из стороны в сторону, чтобы почувствовать направление, в котором нужно вытаскивать предмет. Когда она стала тянуть его немного вверх и вправо, Илларэн задал свой вопрос в лоб.

- Если позволите, - целительница прервалась и посмотрела прямо в глаза, как позже выяснится, земляку, - осколок находится рядом с мышцами. Прошу одну минуту не отвлекать меня.

Она четко уложилась в очерченный срок, вытащив инородное тело и обдумав, насколько строгим был ее ответ. После того как боевой трофей Илларэна отправился на ткань поодаль от своих инструментов, Милеанэль, не убирая зажим, накрыла ладонью рану и наложила еще одно заклинание поверх обезболивающего. Оно не вытянет заражение, но приостановит его, дав возможность Илларэну восстановиться уже обыденным путем. Наложив чары, эльфка раскрутила зажим и положила его на стол, а потом удалилась за стулом уже для себя. Зашивать стоя ей было не очень удобно.

- Моя работа проста, - Милеанэль села, вооружилась иглой для наложения швов и нитями. - Я врачевательница без пристанища. А известно мне о Вас немного. За исключением того, что Вы можете дать мне это пристанище и постоянное дело.

Первый шов лег на кровоточащую рану. Эльфка намеренно не останавливала красный поток, давая выход как можно большему количеству зараженной жидкости. После она даст Илларэну отвар, который поможет ему восстановить утерянное.

- Ирвин рассказал, что стычки у Вас не редкость. Что Ваш полевой врач последней не пережил. Наверняка поэтому сейчас Вами занимаюсь я, но не Ваш подчиненный. - Милеанэль штопала на славу, как будто училась не на доктора, а на портниху. Рана Илларэна постепенно уменьшалась, превращаясь из зияющей дыры в аккуратный шрам, который позже превратится в заметный, но не ужасающий взгляд рубец. Эльфка зашила командира очень быстро, перерезала конец нити, встала и, поискав в футляре, достала баночку с грязно-белой мазью. - Я оставлю это Вам. Меняйте повязку с мазью каждые три часа. Она вытянет инфекцию. Но держите ее в холоде, насколько это возможно. И больше не поливайте спиртом такие раны, в особенности с застрявшими осколками внутри, больше одного раза. Он замедляет регенерацию. Инфекция у Вас произошла от долгого нахождения этого предмета внутри зараженными сторонами, которые не получилось окропить водкой. - Милеанэль указала на лежащий на столе окровавленный осколок. - Расскажите мне об ожоге. Как Вы его получили? И о гематоме. Сколько ей времени, есть ли у Вас трудности в дыхании, насколько она болезненна?

У Илларэна была возможность продолжить расспросы и обязанность рассказать о других своих травмах. Меж тем целительница облила руки водкой, вытерла их другим куском ткани, который служил ей полотенцем, и успела выглянуть за дверь и попросить у дежурившего рядом с ней Ирвина, чтобы в комнату принесли два таза с холодной водой. Пока ее просьба исполнялась, Милеанэль вся превратилась в слух. Она нанесла на зашитую рану холодную мазь нежными движениями пальцев, наложила чистую повязку и за словами Илларэна и ожиданием холодной воды обтирала мокрый от крови участок кожи ниже места операции. Докторка заметила, что эльф почти не вспотел, что свидетельствовало о действительно хорошо взявшем его обезболивающем заклинании.

Отредактировано Милеанэль (10.01.21 03:37)

Как давно ее уши не ласкала чистая Старшая Речь. Милеанэль обернулась на звук открывшейся двери и кивнула Ирвину, который поочередно занес в комнату оба таза с холодной водой. В одном она сразу же обмыла руки от крови и мази, в другой бросила отмокать кусок ткани, которым до этого вытирала руку Илларэна. Эльфка молча выслушала похвалу в свой адрес, но командир поспешил приправить ее кнутом. Дескать, ему ее навыков целителя недостаточно. Милеанэль пожала плечами: хозяин барин, а долечить оставшиеся боевые раны на теле нужно. Она выжала от крови тряпку и зашла эльфу за спину, деликатно протерев разодранную кожу. Ей не требовалось ни швов, ни дополнительной заботы. Как говорят, до свадьбы заживет. Но стоило Илларэну не просто щелкнуть кнутом, а огреть ее по загривку своими словами, у нее, как говорят уже другие люди, вспотели даже ягодицы.

Везением какой степени нужно обладать, чтобы из всех возможных командиров наткнуться на того, кто охотится на таких, как ты?

Она снова выжала тряпку, чтобы обработать синяк и ожог, встретилась с Илларэном взглядом, сидя на корточках. Какое унижение. Милеанэль стойко выдержала его, заметила кривую ухмылку и снова убедилась в том, что деньги она может пустить на свои похороны или отослать матери в Синие горы. Все шло к тому, что целительнице они больше не пригодятся.

В снова образовавшуюся длительную паузу Милеанэль передвинула стул, чтобы сидеть напротив Илларэна, опустилась на него и приложила ледяную тряпку сначала к синяку, охлаждая его, потом, с той же целью, - к ожогу. Ни гематому, ни закрытые пузырьки на коже докторка не стала избавлять от боли. В этот раз ей было важно проверить, насколько чувствительны обе зоны к прикосновениям.

- Переломов нет, синяк заживет самостоятельно. На ожог я наложу чистую повязку, поскольку он будет тереться об одежду. Утром и перед сном охлаждайте его холодной тряпкой и наносите тонким слоем мед. Он успокоит кожу, поспособствует заживлению и уменьшит риск заражения. - Она старалась даже в этой ситуации не забывать, за чем пришла. Пока эльфка выуживала из футляра чистую ткань для еще одной повязки, пауза стала не просто длинной, но предвещающей беду. Мужчина мог попробовать представить, что чувствует загнанная в угол нелегальная магичка.

- За кого Вы меня принимаете, Илларэн? - со вздохом спросила она. Слова звучат обиженно, а тон голоса бесцветен и на лице не дрогнула ни единая мышца. Милеанэль прямо посмотрела на него, не глядя накладывая повязку. Для того чтобы протянуть длинный лоскут ткани через торс командира, ей пришлось войти в состояние "я на качелях" и наклоняться вперед-назад, находясь своим лбом в опасной близости от чужого. - Было бы печально найти себя на суде Капитула со сломанными ногами.

Молчание скоро можно было бы потрогать руками. Отработанным движением эльфка разорвала край повязки на две примерно одинаковые полосы и стала завязывать узел. Ткань лежала на поврежденной коже настолько туго, чтобы не сползать и не движений тела. Ощущение пота на ягодицах перестало быть метафорическим и превратилось во вполне обоснованное.

- Нет, не предъявлю, - наконец нарушила Милеанэль образовавшуюся паузу. Она сама удивилась, насколько безучастно звучал ее голос. Однако медичка не собиралась плыть по течению. В жилах у нее плещется эльфская кровь, а народ Синих гор не сдается без бою.

- Позвольте внести ясность. Я никогда не обучалась в Аретузе. Мои уши оказались слишком длинными, чтобы кто-то из преподавательниц взял на себя бремя оплатить мое обучение, а своих денег не хватило. Все, что у меня есть, - годы практики с одной из несостоявшихся выпускниц. Вы не хуже меня знаете, Илларэн, что бесконтрольный Исток опасен для себя и для других людей. Мне нужно было выбирать. И я хорошо понимаю свое положение. - Милеанэль смотрела в глаза командиру, не ища ни понимания, ни сочувствия. Долгая работа врачом выжгла из нее ожидание любого рода поддержки. - Я собираю деньги на обучение в Аретузе. И использую свое преимущество, если считаю это необходимым.

Сформировавшийся узел зафиксировал повязку на ожоге. Эльфка на всякий случай коснулась синяка на ребрах Илларэна, проверяя, нет ли трещин или чего-то, что она пропустила при первичном осмотре. После того как докторка убедилась в своей правоте, она продолжила, не спуская глаз с командира. При встречном взгляде ложь видно сразу, ему ли не знать.

- Моя подготовка в отличных от целительства областях скромна. Знаю только базу, но не более того. Но я путешествовала по Континенту достаточно, чтобы научиться постоять за себя. Мне не нужна защита. Мне нужна постоянная работа. Если Вы можете мне ее дать, то через лет пятнадцать я предъявлю Вам отличительный знак. Так скажите мне, Илларэн, - она придвинулась поближе, убрала руку с чужого торса, - Вы дадите мне эту возможность? Или следует послать за Ирвином и двимеритом?

Многим командирам подобных подразделений свойственны эмоциональные качели. Илларэн не стал исключением, а Милеанэль попалась в его ловушку. Сколько таких капканов он успел расставить за свою карьеру, одним высшим силам ведомо. Эльфка не повела и бровью, сохраняя беспристрастное выражение лица. А пот-то на ягодицах по-прежнему холодел в контраст теплой руке мужчины, прикосновением которой он дал понять: в этот раз обошлось. Теперь пришло время доставать сердце из пяток и убеждать его вернуться обратно в грудную клетку. Милеанэль выругалась про себя и на себя, но не на Илларэна. Знал бы он, что на самом деле она пережила в эти бесконечно тянущиеся секунды.

Эльфка проводила сородича взглядом до комода, потом по его указке посмотрела на пухлый мешочек. Если бы это было в ее правилах, то она бы обязательно присвистнула. Получай она столько за каждого помотанного жизнью офицера, оплатила бы не только обучение в Аретузе, но и милый уютный домик в Ковире. Тем временем Илларэн, следуя занятой тенденции, отсыпал ей, помимо звонких монет, порцию похвал, на которые Милеанэль даже плечами не пожала. Несмотря на свои скудные магические познания, она знала, что что-что, а лечить умеет. Эльфка впервые ждала не просто денег, а кое-чего другого. Предложения, от которого не отказываются люди.

И он его сделал. Снова выдержал паузу, глубоко вздохнул, а потом переменился в лице - снова. И озвучил те заветные слова, которых ждала Милеанэль, и даже больше. В этот раз она не удержалась и подняла брови в неподдельном удивлении. Большее, на что могла рассчитывать чародейка вне закона Братства, - на место в его отряде, завесу тайны которого Илларэн ей немного приоткрыл. Но то, что он сказал, выходило за рамки ее нескромных желаний.

Целительница поднялась со стула и размяла пальцы, разглядывая покрытую мелкими шрамами. Потом она вздохнула, собралась с мыслями и подняла взгляд на Илларэна.

- В этом случае мне стоит собрать пожитки. В какое время и куда мне прибыть, командир?

Как там говорят... Никогда ничего не просите. Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами все предложат и сами дадут.

А пока она говорила, то уже делала шаги к комоду, чтобы взять плату за свои труды.

Отредактировано Милеанэль (12.01.21 06:29)

Денег, которыми Илларэн оплатил ее работу, хватило, чтобы снять на сутки комнату при постоялом дворе. Ими она могла расплатиться за больший промежуток времени, но пока Милеанэль не хотела растрачивать все заработанное сразу. У нее по-прежнему был свой уголок в Оксенфурте, откуда она просто перетащила самые необходимые вещи на случай, если отправляться нужно будет немедленно. Эльфка не являлась одной из тех, кто быстро обрастает пожитками и переезжает с места на место с тонной разнообразных коробок, и поэтому все ее вещи вместились в одну большую, но не очень тяжелую дорожную сумку. Из самого важного - личные хирургические инструменты, которые она собирала на протяжении почти двадцати лет, склянки с лекарствами и смеси трав. Комната, которую ей предоставили для съема, находилась в том же коридоре, что и кабинет (а по-другому и не назовешь) Илларэна. Забываясь по обыкновению беспокойным сном в чистой постели, Миленаэль все думала о том, как необходимо ей дать командиру вескую причину сдержать свое обещание.

***
- Нет, - коротко ответила она на вопрос Илларэна, опустившись на предложенный стул. Эльф мог при взгляде на ее лицо предположить, что это не так, но проблема была не в комнате, а в плохом качестве сна. На бледной коже с раннего утра гораздо лучше виднеются громадные синяки под глазами, чем под вечер, когда поди разгляди, кто твой собеседник, без света факела или свечи. Но сонной Милеанэль не выглядела. Напротив, она казалась преисполненной вдохновения от своего возможного будущего, которое способно преподнести множество приятных сюрпризов.

Целительница скользнула взглядом по столу и даже не задержалась им на письме, не обсохшем от свежих чернил. Ей чужая переписка была ни капли не интересна. Эльфка коротко покачала головой на скорее риторический вопрос Илларэна. С командиром спорит только его правая рука, и то далеко не каждый раз, а потому какие могут быть возражения. Милеанэль пожала плечами, со смирением принимая необходимость поделиться своим прошлым с благодарным слушателем. И все-таки вздох перед началом рассказа свидетельствовал о том, что целительница не из тех, кто раскрывает подноготную каждому встречному.

***
Устроенный экзамен отчасти был унижением, отчасти - полезным времяпрепровождением. По классике жанра, верны ли были ее ответы, Милеанэль так и не узнала, чувствуя себя студенткой Оксенфуртской академии, откуда она была безвременно отчислена. Беседы такого характера не новы, а значит, не приносят ничего, кроме как осознания, что они пошли на пользу. Гораздо больший интерес, однако, вызвал долгожданный рассказ Илларэна о том, кто такие "Aeksinan aenye", чем конкретно занимается отряд и в чем состоит специфика работы. Милеанэль слушала эльфа так внимательно, что потеряла счет времени и была удивлена, найдя себя после завершения собеседования с будущим работодателем посреди бела дня, когда солнце уже смело светило в окна чужой комнаты. Следовало отметить, что примеры Илларэна, которые он приводил для большей наглядности, вызвали в эльфке такой живой интерес, что она сама ему удивилась. Профессиональная деформация прошлась по ней и примяла, как копыта Бурой Хоругви когда-то утрамбовывали сыру землю. Поэтому там, где на обывателе уже лица бы не было, Милеанэль придвигалась поближе и не пропускала ни единой детали из воспоминаний командира.

Но все имеет свойство заканчиваться, и эта беседа - в том числе. Илларэн потянулся, а целительница чутко уловила хруст каждого его позвонка. У нее затекли ноги, и потому она встала раньше эльфа, чтобы разогнать накопившуюся в мышцах усталость.

- Конечно, - кивнула докторка, переминаясь с носок на пятки. Прогулка поздним утром, сопряженная с практикой, - как раз то, что нужно, чтобы кому-то прийти в форму, а кому-то - начать путь к ее обретению.

Хорошо знавшая Оксенфурт Милеанэль быстро вывела Илларэна из не очень опрятного города. Оказавшись за его пределами, эльф перенял на себя бразды ведущего и теперь был впереди. Дорога, которую он показывал, уводила с тракта и вела в сторону Понтара. Им пришлось преодолеть около километра, уходя все дальше от живого Оксенфурта и приближаясь к местам, где нога обыкновенного путника ступает не так часто, как лапы четвероногих обитателей Континента.

Странности Милеанэль заметила почти сразу же. Совсем скоро эльфам перестали встречаться следы присутствия животных. На земле ни одного отпечатка лапы или копыта дикого зверя, а пение птиц все тише и тише. Только шум умиротворенного Понтара напоминает о том, что мир все еще жив, да шелест листьев на раскачивающихся от то поднимающегося, то стихающего ветра.

- Кажется, я понимаю, куда мы направляемся.

Годы путешествий с адепткой просто так не прошли. Милеанэль не обучалась в престижной школе, спору никакого, но какую-то базу она имела. Знаний об интерсекциях у нее было так же скудно, как геллеров в кошельке прошлым вечером, но их хватило, чтобы разгадать замысел практики, о которой упоминал Илларэн.

Докторка и бой. Звучит, как очень плохая и злая шутка. Если добавить "магический бой", животики надорвет половина Оксенфуртской академии. Однако Илларэн с самого начала предупреждал, медик какого формата ему требуется, поэтому здесь неуместны ни удивление, ни сарказм. Милеанэль знала, на что она соглашалась и в каких условиях ей необходимо произвести впечатление на требовательного эльфа. В глубине души целительница надеялась, что такой ситуации удастся избежать, но командир оказался изобретательнее, чем она могла себе представить. Если ты не идешь к бою, то бой идет к тебе. Даже при условии, что он происходит на импровизированном тренировочном плацу с манекенами из земли на скорую руку.

Несмотря на то, что обучения в Аретузе Милеанэль никогда не проходила, она могла чувствовать потоки Силы, которые пронизывали ее насквозь. Ей было несложно сконцентрироваться на них, ведь неосознанно, без какой-либо высокой техники, целительница делала это почти ежедневно при помощи больным людям. Но управлять Силой так, как делают это освоившие курсы магических школ чародеи, она не умела. Однако эльфка не относилась к числу тех, кто сворачивался в клубочек с лозунгом "ни хачу ни буду" при первой появившейся трудности. Нет слово "не могу" - есть слово "надо". Аксиома всех, кто чему-то собирается научиться.

Она рефлекторно прищурилась от дуновения ветерка, которое создал Илларэн. Пользуясь случаем, докторка вперилась взглядом в положение пальцев, каким эльф сотворил первое, совсем простое заклинание. Когда он отвел руку в сторону и наглядно продемонстрировал разброс между силой воздушных потоков, Милеанэль даже не посмотрела, что произошло с тренировочным манекеном. По звуку было понятно, что он разлетелся вдребезги. Вместо того чтобы созерцать эффект, она не отводила взгляда от пальцев Илларэна. Такая же форма, но большая разница в усилии. У эльфки даже не возникло мыслей о том, что ей-то такое не под силу. Командир наверняка закончил Бан Ард, имел годы практики боевых заклинаний, а она что? Собирала блох вместе с какой-то адепткой и вскрывала чирьи на заднице. Ну и что? Разве у нее мало усердия, мало силы воли?

Когда Илларэн сложил пальцы иначе и выпустил сначала искорки, а затем - целый огненный поток, ответ пришел сам собой.

Вопрос эльфа звучал у нее в голове так, будто мужчина находился на другом берегу Понтара. Командир нашел ее побелевшей, сжавшей кулаки так, что ногти впились в кожу, гипнотизирующей расслабившиеся пальцы чародея. Повисла пауза, накалявшая воздух не меньше, чем остаточное тепло, которое быстро впитывалось обожженной землей.

- Как от этого защититься?

Собственный голос показался Милеанэль чужим. Он заметно подрагивал в такт охватившему подбородок и кисти рук тремору. Эльфка старалась не замечать, как царапает шрам на ладони. Страшно было смотреть в глаза командиру, который еще вчера сказал, что она способна держать себя в руках. Как быстро ему суждено было разочароваться.

И все-таки она держала себя в руках. Не упала в обморок, хоть и находилась в близком к этому состоянии. Смогла выдавить из себя не испуганный писк, а осмысленный вопрос. В глазах у Милеанэль вместе со слезами застыл животный страх, который она тщетно, но усердно пыталась побороть.

Одно только ее поддерживало и не давало позволить ногам подкоситься. От сегодняшнего практикума зависит больше, чем просто работа на год-другой. На карту Илларэн поставил ее будущее.

- Тебе нужно, чтобы я не была для тебя обузой. Тогда расскажи, как мне с этим бороться. Из твоего опыта.

Страх постепенно отступал вместе с тем, как из памяти выветривалась картина бушующего пламени. Голос эльфки окреп, стал увереннее, а лицу постепенно возвращался более здоровый оттенок. Она опомнилась и разжала руки, стыдливо завела за спину левую и вытянула правую. Ее пальцами Милеанэль постаралась повторить форму первого знака, который складывал Илларэн.

Эльфка безропотно подчинялась командиру и складывала пальцы так, как он учил. Поначалу было сложно: рука не слушалась, стремясь вернуться в привычное положение, и кисть сводило, как и предупреждал Илларэн. Миленаэль училась, адаптировалась. В этом, по правде, ничего сложного не было. Такие же процедуры ей доводилось проходить, когда она в первый раз взяла скальпель в руки, когда осуществляла дебют во вскрытии чужой кожи, когда нужно было правильно, технично накладывать на рану швы. Ничего сложного, подбадривала себя докторка. Задержать пальцы в одной позиции, дать привыкнуть кисти. Прокрутить рукой, отрепетировать нужный взмах. Ничего страшного, думала Милеанэль, глядя на странную фигуру, получившуюся в итоге. Он страхует. Он рядом. Он поможет.

А теперь нужно добавить Силу. Эльфка сделала в точности так, как ей показывал и объяснял Илларэн. Она смогла ухватить поток Силы, позволила ему пройти через себя и немного задержаться, а потом - отпустила, как учили ее раньше. Движение рукой получилось неуклюжим из-за непривычного положения пальцев и кисти. На результате, к счастью целительницы, это не отразилось. Она с надрывом вздохнула, вместе с Илларэном провожая взглядом упавший наземь кусок манекена, и впервые за долгое время открыто улыбнулась в ответ на похвалу. Милеанэль умела быть ученицей. Усердной и благодарной.

Легкий удар по кисти заставил целительницу расслабить пальцы и нарушить так тщательно составленный знак. Она сжала и разжала кулак, проверила, насколько вернулась чувствительность в онемевшую конечность. Но эта сложность, которая напугает подмастерье с ветром в голове, ее не устрашила. Милеанэль, как это говорят, на студенческом поприще отличалась умом и сообразительностью. С появлением новых каменных "груш" она не без труда, но все-таки повторила отрепетированный знак. Взглянула на Илларэна, получила подтверждение в правильности поставленных пальцев и приступила к практике. Теперь уже сама.

Без непосредственной помощи ментора дело пошло не сразу. Дважды целительница вхолостую провертела рукой, в которой протестующе поднималась тупая боль. После второй неудачной попытки Милеанэль остановилась, еще раз проверила постановку пальцев, а потом торжествующе хмыкнула, найдя ошибку в движении. На третий раз все получилось. Созданный телекинетический импульс получился слабым, из-за чего в воздух удалось поднять скромный камушек размером с мужской кулак, но силы, с которой целительница швырнула его в манекен, хватило, чтобы отколоть кусок такого же размера, как и снаряд.

Дальше дело пошло бодрее. Эльфка раз за разом повторяла выученное заклинание в разнообразных формах. Она поднимала в воздух куски почвы и камни и хаотично раскидывала их в каменные куклы, целясь в область головы, и чередовала обстрел с воздушными волнами. Одна из них, прошедшая почти над землей, надломила основание ближайшего человеческого макета, заставив его рухнуть на соседний и поднять клубы пыли. Милеанэль не растерялась, несмотря на начавшийся кашель, и разогнала душную завесу слабым воздушным потоком...

За такой работой она провела около получаса, пока рука совсем не перестала ее слушаться. Массаж кисти больше не помогал, и пальцы просто отказывались вставать в уже четко отработанную позицию. Эльфка вытерла со лба выступившие капли пота. Использование Силы в бою со смелостью можно приравнять к тяжелой работе на возведении какого-нибудь осадного орудия. Но что-то подсказывало Милеанэль, что до такого вряд ли доходит на практике. Магическая дуэль один на десяток длится всяко меньше тридцати минут.

Докторка вздохнула, выравнивая сбитое дыхание, отряхнула покрытые пылью штаны.

- Сколько у нас еще времени? Сегодня.

Рабочий тезис "пашем, пока в силах стоять" пришелся Милеанэль по душе. Кисти ее рук были с эльфкой совершенно не согласны, но кто их спрашивал? Они могут больше, знала врачея, которая здраво оценивала возможности собственного тела. На одной атаке долго не уедешь, особенно в случае, если ты - поддерживающее звено, а не активное боевое. Их задача состояла не в том, чтобы сделать из Милеанэль первоклассную воительницу-чародейку, а в том, чтобы она могла защитить себя в случае, когда никто на помощь не придет. Илларэн решал эту задачу способом, который целительницу полностью устраивал: показывал сначала атакующее заклинание, потом - оборонительное. Она впитывала то, что командир ей говорил, и покорно сгибала руку и пальцы так, как он показывал. Милеанэль встряхнула кистью, сбросила лишнее напряжение, отставила мизинец так, как требовалось для Знака Квен, и прислушалась к потокам Силы. Кончики пальцев обожгло энергией, которой суждено было стать магическим щитом...

* * *

Она продлила комнату в трактире еще на сутки. Несмотря на то, что Илларэн скорее был доволен ее работой, чем нет, эльфку преследовало неприятное чувство провала. Милеанэль, не склонная к драматизму, здраво признавала свою неспособность противостоять животному страху перед пламенем. Однако она не могла не винить себя за то, что не совладала с эмоциями. Чем дальше они были от тренировочной площадки, тем отчетливее врачея понимала, что села в лужу. Теперь ее обучение в Аретузе, слабо замаячившее на горизонте, рисковало не состояться.

За ужином она эльфка ела ровно столько же, сколько и остальные. Милеанэль внимательно присматривалась к каждому из участников "Aeksinan aenye", сухо отвечала на задаваемые ей вопросы и не улыбалась на шутки Ирвина. Пока они были совершенно чужими друг другу людьми, и один вечер ничего радикально изменить не мог. Миска с вкуснейшей разваренной говядиной, которую Милеанэль в обычной жизни едала очень редко, казалась порцией безвкусной бумаги.

После общей трапезы эльфка сдержанно попрощалась с подчиненными Илларэна. Ее не покидало ощущение, что видит она их в последний раз. Целительница последовала просьбе командира подняться в его комнату, но сначала она заглянула в свою и забрала с собой сумку с врачебными принадлежностями. Милеанэль не остановилась у его двери, не собиралась с силами, чтобы отворить ее и пройти на фигуральное аутодафе. Вместо этого она предпочла не оттягивать судьбоносный момент и уверенным шагом вошла внутрь, прикрыла за собой дверь и проделала те же манипуляции, что и в прошлый раз: раскрыла футляр и принялась за работу.

Похвала Илларэна застигла ее в момент, когда грязные повязки с руки командира оказались в заранее принесенном тазу с холодной водой. Милеанэль не ответила, но кивнула в знак того, что поощрение ей приятно и важно. Сложно было что-то сказать за один день, но швы легли на кожу хорошо, а рана не начала активно гноиться. Эльфка осторожно оттерла влажной тряпкой остатки мази, взяла со стола баночку, которую она оставила Илларэну для самостоятельного пользования, и мягкими движениями нанесла новую порцию средства.

- Больно? - Милеанэль нажала пальцем на место выше раны, проверяя, насколько выписанное лечение возымело эффект. На вопрос Илларэна отвечать она не спешила, но знала, что неизбежное не оттянешь. После ответа командира она начала накладывать свежую повязку на шов. Слой за слоем ложилась на него чистая ткань, пока врачея говорила:

- Я боюсь огня. - Скальпель иссек край ткани, разделяя его на две равных полосы. Сплетен узел, который удержит повязку на теле до следующей обработки швов. - И долго работаю над этим. - Милеанэль вытерла пальцы от мази о свои штаны, подняла глаза на Илларэна. Он просил от нее искренности и получал то, что хотел. Эльфка не могла не испытывать огромную обиду на саму себя за то, что попалась второй раз за два дня одному и тому же человеку. Однако еще более тяжелый камень тяготил душу: можно уже махать платочком острову Танедд.

- Но я не расскажу тебе о причине.

Немногословная Милеанэль могла добавить "не сегодня", но не стала. Гарантии на то, что у нее будет "завтра" с Илларэном, таяли на глазах. Вместо того чтобы сверлить его щенячьим взглядом, эльфка стала распутывать другую повязку, которая закрывала свежий ожог. Он тоже нуждался в проверке и обработке, хоть и в меньшей степени, чем швы на руке.

Красноречивое подтверждение того, что дорога командира "Aeksinan aenye" окутана пламенем, красовалось на его собственном теле. Пропитанная холодной водой тряпка в руках эльфки заботливо обтирала поврежденную огненной молнией и липкую от меда кожу, успокаивала ее нежными ледяными касаниями. Милеанэль заскрипела зубами, как дурно обученная манерам лошадь, заиграла желваками скул. Обида на себя и страх потерять место медленно притухали, заменяясь раздражением. Однако она не относилась к числу людей, которые, что не по ним, бросают все на полпути, опускают руки и уходят восвояси, демонстративно хлопнув дверью. Терпения у врачеи не занимать: Илларэн - не первый на ее памяти вредный и дотошный пациент. Тем не менее, речь в этот раз шла не о его здоровье, а о ее будущем. Это заставляло Милеанэль стискивать челюсти покрепче и стоически слушать, как командир объясняет ей вещи, понятные даже ребенку.

Она стерла последний слой меда, не желающий отлипать от свежего ожога. Уже через сутки кожа выглядела намного лучше, чем тогда, когда целительница увидела ее в первый раз. Милеанэль подхватила со стола мисочку с медом, приготовленным еще вчера, окунула в сладость кончик пальца и так же аккуратно и быстро смазала рану.

И молчала, будто ждала, что эльф добавит что-то, что не успел сказать. Но Илларэн ничего больше не произнес, предоставив ей последнее слово. Милеанэль выпрямилась на стуле и снова вступила в зрительную дуэль с командиром спецотряда. Взгляд у Эль'Итлитиэна был одновременно строгим и усталым. Эльфка смогла разглядеть, как в глубине его зеленых, отливающих желтизной глаз плескалось сожаление. Она разумно не стала принимать его за жалость к себе, глупой докторке, которая не понимает, во что собирается ввязаться. Милеанэль задвигала губами и вдруг запустила руку в нагрудный карман. Она выудила оттуда заранее припасенную самокрутку, поднялась и прикурила ее от пляшущего огонька свечи. Женщина крепко затянулась и выдохнула дым в сторону через маленькую щель в крае рта, посмотрела в потолок, сморгнула.

- Я понимаю, - наконец, дала она свой окончательный ответ. Женщина зажевала край самокрутки и наклонилась за свежей повязкой, предназначавшейся для ожога. - А ты? Готов?

"...взять меня с собой" - эти слова так и не прозвучали, однако Илларэн и без того знал, что именно это и подразумевала эльфка в урезанном наполовину вопросе. Все упиралось в него. Готов ли он, как командир, принять в свой отряд то ли существенную единицу, которая поднимет на ноги даже тяжелораненого бойца, то ли обузу, немеющую при бушующем огненном шторме.