Aen Hanse. Мир ведьмака

Объявление

Приветствуем вас на ролевой игре "Aen Hanse. Мир ведьмака"!
Рейтинг игры 18+
Осень 1272. У Хиппиры развернулось одно из самых масштабных сражений Третьей Северной войны. Несмотря на то, что обе стороны не собирались уступать, главнокомандующие обеих армий приняли решение трубить отступление и сесть за стол переговоров, итогом которых стало объявленное перемирие. Вспышка болезни сделала военные действия невозможными. Нильфгаарду и Северным Королевствам пришлось срочно отводить войска. Не сразу, но короли пришли к соглашению по поводу деления территорий.
Поддержите нас на ТОПах! Будем рады увидеть ваши отзывы.
Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP
Наша цель — сделать этот проект активным, живым и уютным, чтоб даже через много лет от него оставались приятные воспоминания. Нам нужны вы! Игроки, полные идей, любящие мир "Ведьмака" так же, как и мы. Приходите к нам и оставайтесь с нами!

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Aen Hanse. Мир ведьмака » По ту сторону Врат » [12 мая, 1275] - Преступление без наказания


[12 мая, 1275] - Преступление без наказания

Сообщений 31 страница 40 из 40

31

От бурного негодования Рога остатки эльфских руин начали рушиться. На несколько мгновений всё потонуло в пыли и диком грохоте. Всё, даже недовольное возмущение Лютика по поводу столь неделикатного обращения с его персоной. Непреодолимая сила, сцапавшая менестреля за шкирку, выволокла его наружу, где поэт тут же зашелся кашлем. Можно было подумать, что именно кашель скрутил барда в дугу, однако стоило Лютику перевести дыхание и выпрямиться, как на свет показалась его драгоценная лютня. Изрядно пыльна и наверняка расстроенная, но целостности своей всё же не утратившая.
Тут, конечно, можно было бы начать переживать за Геральта. Но его спокойный голос, по-прежнему доносившийся из руин, практически исключил подобную необходимость. Уж кто-кто, а знаменитый охотник на чудовищ, прославленный в балладах ведьмак, мог справиться с двумя троллями не моргнув и глазом. По крайней мере Лютик в это свято верил, а потому ожидал своего дорогого приятеля без тени сомнения в его силах. Теперь, когда в отсутствие цепких клешней капитана на своей курточке бард снова обрёл возможность действовать самостоятельно, он нашёл необходимым в первую очередь привести себя в порядок. Отряхнуть тут, оправить складку там, любовно огладить лютню, смахнув пыль с ее округлого кузовка, сдув остатки с грифа и резного орнамента, а там и порадоваться возвращению ведьмака.
- Да-а, - протянул он, наблюдая, как некогда поднявшееся в воздух облако пыли начинает постепенно оседать, - ну и натворили вы дел... А ведь до чего было красивое место! Признаться, я даже подумывал как-нибудь отвести сюда Ласочку - ей бы наверняка понравились эти живописные руины…
Просидев в компании троллей около суток, у барда была отличная возможность оценить по достоинству кулинарные способности Грель. Аромат её стряпни был настолько отвратителен, что по первости у Леттенхофа сводило судорогой желудок, но зато напрочь отбивало ощущение голода. Теперь же, выбравшись наружу, у Лютика появилась новая возможность - вспомнить дурманящий запах свободы, а вместе с ним ощутить приступ зверского аппетита...
- Ну, чего встали? Вы-то небось успели сегодня позавтракать... а вот я ещё немного и рискую свалиться в голодный обморок! И уж тогда, хотите вы этого или нет, вам придётся меня нести... Ох, и кто бы мог подумать, что простой свежий воздух может так пьянить!
Бард с упоением сделал новый вдох, перекинул поудобнее лютню и, взяв пару аккордов, побрёл по лесной тропинке прочь от разрушенных эльфских руин:
- Из руин втроём мы вышли невредимы -
Лес вокруг был безопасен и тих.
И шагал я совершенно неженатый.
И ничуть не жалел, что не жених...

А эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала,
И крылья эту свадьбу вдаль несли.
Широкой этой свадьбе было места мало,
И неба было мало, и земли!

Отредактировано Лютик (12.04.20 16:52)

+3

32

Глаз капитана дёрнулся. А затем дёрнулся ещё раз. И ещё.
"Мы натворили? Мы?!"

Капитан давным-давно привык к неблагодарности со стороны люда. Да и не просил он слова доброго. Не будь этих троллей, данная фраза Юлиана прошла бы мимо ушей. Но тролли были, и тролли эти после возвращения сыщиков во дворец будут окончательно погребены под вековыми камнями.

Отряхнувшись от пыли, Дамьен наткнулся на шапочку с идиотским пером, торчавшую за поясом. Капитан вынул её и, обстучав о ладонь, направился к барду, широким шагом догоняя его. Вручил головной убор прямо в руку, а сам принялся снимать лютню с шеи.

- По возвращению во дворец. - холодно и сухо выдавил из себя гвардеец, предрекая возмущённые вопросы.

Музыки ему ещё не хватало для полного счастья. Пел Лютик хоть и сладко, но Дамьену сейчас нужно было что-нибудь горькое и крепкое. С закуской.
Повесив инструмент на плечо, Тур убрал руки за спину, да направился по тропинке, запоминая маршрут. Ему сюда ещё во главе роты возвращаться.

Дамьен де ла Тур и лютня - звучало как начало плохого анекдота. Вплоть до дворца капитан более не проронил ни слова, только усами недовольно шевелил. Всё пытался бедолага переварить встречу с жителями дворца эльфского.
Отцу если рассказать про приключение, то может и не поверить же! Укажет на ссадину, да скажет, что мозг поцарапал.

+3

33

Бывают моменты, что жизнь висит на волоске. Ты еще не понимаешь, не осознаешь этот страшный факт, всё тебе кажется в диковинку и представляется местечковой забавой, но над головой уже занесен меч, а сталь требует крови.

Спустя несколько дней, быть может месяцев, грустное осознание факта угрозы постучится к тебе в двери. Холодный пот прошибет звенящую от усталости спину, голос сорвется в самый ответственный момент. И ты поймешь: Смерть была близка, как никогда прежде. Даже спустя время тебе станет страшно. Но всё это будет позже.

Сейчас же была обида: неприкрытая, капризная, требующая завтрак, вина и, вероятно, бабу покрасивее. А лучше двух. И два завтрака. И ванну горячую. И корону княжескую. И еще одну бабу. А еще...

Возмездие удачи настигло беззаботного певца в виде жеста наказания. Туссентская стража требовала покоя и соблюдения правопорядка в условиях прогулочных мероприятий.

— Лютик, — голос ведьмака был спокоен и холоден, словно выброшенный на берег налим, — ты, разумеется, можешь оскорбиться до глубины души и считать нас бесчувственными скотинами, что ничего не смыслят в искусстве. Не могу поручиться за капитана, но в моем случае ты будешь прав на все сто и пятьдесят сверху. Но, пойми меня правильно, тролли — не единственные, кто не прочь отведать менестрельской ляжки. И если ты не хочешь огорчить Её Светлость отсутствием необходимых конечностей, то постарайся не отставать.

Туссентский воздух, вероятно, действовал на обычно хмурого и неразговорчивого ведьмака подобно вину. Или же виноват какой-нибудь камушек, стукнувший его пребольно в логове троллей?

— А ещё лучше придумай по пути убедительную историю для княгини. Да такую, после которой она не захочет меня вздернуть, Дамьена побрить, а тебя — кастрировать.

Зная крутой нрав правительницы, Геральт был уверен, что перечисленные процедуры она захочет проделать с каждым из них в хаотичной последовательности. То ли ради удовлетворения своих женских слабостей, то ли интереса ради, но Анна Генриетта была женщиной невероятно прекрасной и непостоянной, словно голодная стрыга. И ведьмак предпочитал держаться от неё подальше.

— А лютню тебе обязательно вернут. Но тебе не обязательно нести её самому.

+3

34

Это было по всем меркам возмутительно! Это было вопиющей наглостью! Хамством, как оно есть! Да что там - даже тролли не позволяли себе такого, хотя вроде бы и слыли тупоголовыми кровожадными великанами! К тому же стоило признать, что конкретно у этих троллей был недурной вкус, раз уж они заинтересовались талантами именно Лютика. Впрочем, Геральт с его скептицизмом и отношением к прекрасному в это, конечно же, не поверит, съязвив что-нибудь вроде: «тролли со своим отменным вкусом по достоинству оценят разве что варево из барда». А про лысеющего брюзжалу и говорить было нечего… особенно после его непростительной выходки!
По правде говоря, у Лютик было стойкое намерение в знак протеста остаться прямо тут, у эльфских развалин. И тогда было бы любопытно послушать, что скажет Анариетта на мэканье и эканье рассказчиков, вернувшихся ни с чем, не считая лютни. К несчастью, помимо капитана тут был ещё и Геральт, а этот хитрый пройдоха знал все слабые места Лютика и не чурался на них время от времени надавливать.
Просидев так некоторое время на придорожном валуне в позе горделиво-обиженной - ровно до тех пор, покуда из виду не скроются эти два зазнайки - Лютик в который раз покосился на лесную чащу, раскинувшуюся за развалинами.
«Какое же здравомыслящее существо попрётся туда, где живут тролли?» - попытался приободрить себя поэт, уже начиная нервно тарабанить пальцами по камню.
Где-то в глубине леса послышался глухой треск, который, впрочем, быстро стих. Однако фантазии Лютика с лихвой хватило подобных вступлений для развития дальнейших вариаций на тему его ляжки и прочего неведомого нечта, о котором вскользь упомянул Геральт.
Барда с камня сдуло в тот же миг. И он, эпизодически ускоряя шаг от любого стороннего шороха, припустил следом за невеждами.


- Ласочка! Ты себе даже представить не можешь, где я был! - сходу и без прелюдий начал Лютик, уже во дворце обогнав ведьмака с капитаном и первым влетев к дражайшей княгине на поклон, - Я был на свадьбе, на которую, признаться, совершенно не планировал попасть, однако случай распорядился иначе... И что же ты думаешь?! Меня утянули в самый ответственный момент, не дав исполнить ни свою балладу, ни пожелать счастья новобрачным! И пусть меня разразит гром на этом самом месте, если я вру! - поэт с видом искреннего возмущения и редкой важности задрал подбородок, обратив свой взор на обидчика, который имел наглость сграбастать его любимую лютенку.
- А ещё на обратной дороге твой бравый капитан отобрал у меня лютню! Хотя, если ему не нравятся мои баллады, то мог бы просто заткнуть себе уши!

Отредактировано Лютик (15.05.20 13:28)

+3

35

Солдат, ведьмак и бард выстроились перед Анариеттой на её суд. Пыльные, помятые, а в случае с первым ещё и раненые. Запечатлей сейчас художник эту троицу, называлась бы работа "Три гороховых шута". Разношерстные как по внешности, так и по характерам, всё читалось на их лицах.

Дамьен слушал жалобу Юлиана, безэмоционально уставившись куда-то в угол потолка. От слов барда вздувались вены на его висках, так уж не был он согласен со словами дражайшего Лютика.

- Лютня была мною отобрана исключительно в целях безопасности Лютика, - Тур подхватил тему барда, не отрывая взор от угла, где, как ему казалось, колебался узор паутины, - Потеряв внимательность своей игрой, он мог споткнуться и свернуть себе шею. Тропы там нехоженые, всякое под ногами попадается. Инструмент будет возвращён моим подчинённым на выходе.

Благородство благородством, но каждый хоть раз да лукавил. Безопасность Лютика - последнее, о чём думал капитан в момент "конфискации".  Он действительно не оценил баллады.

- Также требуется окончательное решение вопроса с троллями. Сейчас угрозы нет, но нет и гарантии, что они погибли под обломками. Предлагаю доверить это дело Геральту.

С чудищами хватило дел, пусть теперь этим занимаются профессионалы.

+3

36

Зала была исхожена августейшими ножками вдоль, поперёк, кругами, треугольниками, хаотичными зигзагами и парочкой рваных прямых. К тому моменту, когда у каждого второго слуги и каждого первого члена свиты начала кружиться голова от рассеканий Анариетты, последняя на повышенных тонах выгнала всех вон, пообещав тотчас казнить каждого, кто не уложится, пока она считает до пяти.
Позже сбившись при подсчёте уничтоженных с предельной жестокостью бутылок Сангреаля Её Милость не то присела, не то прилегла в кресло. Внутри раненой пташкой билась из последних сил тревога, грозя перерасти в самоуправство по поискам Лютика. А то ведь как же! Целого ведьмака и капитана дворцовой гвардии маловато будет. И дело не в том, что ведьмак не такой, или капитан плохо подготовлен, просто удача с завидным постоянством преследует только одного менестреля, тогда как все прочие могут и покалечиться.
– Да что же я такое натворила, – всхлипнула тихонько Ласочка и прикрыла небесно-голубые очи.
Накатила досада. Наверняка они не возвращаются так долго, потому что Дамьен помогает Геральту вывезти из Туссента Юлиана, дабы охочая до крови герцогиня не лишила лучшего друга рук, причиндалов и головы. Именно в таком порядке. А может быть с ними что-то стряслось, и княгиня лишилась не только любви всей жизни, но и самого верного из возможных подданных наперевес с ведьмаком, который пережил не одно чудовище (а вот Анна Генриетта доконала).
Мысленно схоронив в один день весь табор смелых и отчаянных Анариетта впала в уныние и личную трагедию, из которой её ничто уже не могло вытянуть. Ну, как ничто? Распахнувшиеся двери залы, например, смогли, являя влажному взору воскресшую троицу. Все печали унеслись напуганными забликами в неизвестном направлении, уступив место радости. Радости с нотками некоторой тревоги, ввиду внешнего вида ведьмака, капитана и барда.
Соскочившая с кресла Ласочка всё никак не знала, к кому бы ей обратиться первому, ввиду того, что по факту первым обращался живой и здоровый Лютик. Геральт же выглядел бледнее обычного, уставший и пыльный. Нельзя сказать, что этот облик не был визитной карточкой мутанта, мол, обычно-то ведьмак румян, чист и полон сил, аки молодая доярка весенним утром, но княжеское сердечко всё же чуть дрогнуло. Окончательно же сердечко треснуло и облилось кровью, когда к и без того неровной поверхности капитанской тыковки прибавилось очередное подпёкшееся ранение ввиду зрительного анализа внешнего вида усатого туссентца.
Дослушав монолог маэстро до конца Анариетта пришла к трём выводам. Во-первых, стоило дать ещё один наказ, чтобы Лютику придумали более вменяемую легенду, дабы Ласочка смогла бодрее простить его длительное отсутсвие. А то как бы она тут несколько дней места себе не находит, а он на свадьбах песни поёт и не допевает. Во-вторых, Дамьен не умеет врать настолько, что аж грустно. И, наконец, в-третьих, ни одна писька в мире не исправит того, что ябедничать плохо.
Виконта Анна Генриетта смерила недовольным взглядом и проигнорировала в наказание, обойдя пыльную ябеду по дуге. Так-то нечего молоть языком перед августейшей, коли она того не разрешала. Естественно это было не так, просто княгиня злобничала по-особенному.
Первым внятного внимания удостоился капитан, так как коцка на голове сильно заботила Её Милость. Де ла Тур и так достаточно натерпелся за минувший год.
– Хм, – пристально глядя на предмет своих раздумий августейшая хмурилась всё суровее, учитывая замечание про троллей, – К лекарю. Живо, – но ни один тролль не заставит Анариетту пренебречь безопасностью собственного щита и меча, – А после я к тебе зайду.
Да, сама зайдёт, а не к себе вызывает. Потому что пьяненькая и вообще душка. Но время Юлиана всё ещё не настало, так как на очереди был ведьмак, который наверняка не желал светских аудиенций после всего произошедшего, но кто бы его спрашивал.
– Геральт, благодарю тебя за помощь. Расскажи, что же стало причиной отсутствия Лютика? Без прикрас, если это возможно.

Отредактировано Анна Генриетта (28.05.20 13:46)

+4

37

Нет ничего ужаснее испорченного отдыха. Кислое вино, унылая девка, ленивые друзья — всё это можно было пережить, заменить чем-то другим. Но испорченный заслуженный отдых, признаться, был отвратительнее плевка в утреннюю кашу.

Геральту из Ривии в кашу не плюнули, но отдых, разумеется, испортили. Дамьен де ла Тур, который отличился особым рвением и прытью. Её Светлость, не требовавшая отказа. Лютик, вздумавший стать свадебным обедом. Тролли, которые вздумали таскать кого ни попадя.

Не смотря на всё произошедшее, ведьмак был спокойнее сытого гуля и бесстрастнее утопца под слоем льда. Все страсти, что творились вокруг, вся буря эмоций — всё это прошло мимо, не затронуло его ни на миг.

И только когда княгиня задала свой вопрос, Геральт из Ривии ожил. Он словно сбросил ледяные оковы. Глаза его наполнились жизнью, застывшие плечи расправились, а разум вернулся из глубин сознания.
— Лютик стал жертвой собственного вдохновения, музыкальных навыков и тяги к пеших прогулок. Никому не чуждо чувство прекрасного, Ваша Светлость, и тролли посчитали, что на их свадьбе не достаёт менестреля.
О том, что Лютика могли употребить в качестве закуски, десерта или основного блюда, ведьмак умолчал. Не стоит тревожить и без того красочное княжеское воображение.

— В результате небольшой семейной ссоры, брак среди троллей был заключен, певец спасён. Ценой головы достойнейшего из Ваших защитников, но то цена благородная.
Ведьмак вздохнул. По-человечески. Устало.
— Все живы, Ваша Светлость. Практически невредимы. Фактически здоровы и местами даже счастливы в браке. И впредь это не повторится. Правда, Лютик?

+3

38

Признаться честно, к таким демонстративным разворотам и огибаниям по окружности Лютик готов не был. Он даже несколько опешил, не рискнув подойти ближе, чтобы заключить августейшую в свои объятья. Возможно, стоило примерить на себя роль контуженного страдальца, припомнив сколько часов он находился без еды, вина и горячей ванны, в то время как жизнь его висела на волоске и зависела от прихоти ужасных скальных троллей... и всё для того, чтобы купаться в ласках сопереживающих особ, как он делал не раз и не два. Однако, что касается Ласочки, барду совершенно не хотелось заставлять переживать её ещё больше. Судя по алкогольному флёру, нервным движениям и глупым обидам, сгладить которые не удалось даже Сангреалю, княгиня и без того была взвинчена до предела. А с такими вводными всё могло вылиться в чрезмерную опеку, испытывать кою на себе Лютик хотел в последнюю очередь. Да и ко всему прочему роль контуженного была уже занята, потому барду не оставалось ничего иного, как скрепя зубами пожинать плоды своего показного геройства.
Меж тем очередь рассказчика дошла и до капитана.
Первым, разумеется, он решил оправдаться за лютню. Тут брови Лютика в возмущении взмыли под самую фантазийную шапочку. Поэт даже развернулся в сторону сердобольного усача, намереваясь подробно разъяснить де ла Туру, в каких неосвещённых направлениях он может прошествовать со своей заботой и беспокойством... и таки расписал, не гнушаясь мгногоэтажности конструкций и красочности эпитетов. Но про себя. Отчего ноздри поэта едва заметно дрогнули.
Во второй части повествования накал страстей заметно приутих. Тут капитан не в пример сухо и ёмко, видимо, израсходовав большую часть слов на описание своей безграничной заботы о невнимательном поэте, принялся рассказывать о случившемся. Будто бы не зная и не ведая, как всё недосказанное, слабо освещённое или вовсе опущенное, следом удобренное женской впечатлительностью и бескрайней фантазией, прорастает буйным цветом в воображении излишне чувствительных особ. Не говоря уже об Анариетте, наверняка навоображавшей себе не весть что после взгляда на оцарапанную лысину.
Что ни говори, а последняя надежда была на Геральта. Если капитану с его бесчувственной твердолобостью было невдомёк, чем могут обернутся такие выступления, то ведьмак, поимевший мазелей не меньше, чем убивший чудищ... уж он то должен был понимать, с какой миной, под каким соусом и какими словами стоит рассказывать о случившемся. 
Лютик даже дыхание затаил в ожидании.
И выдохнул только тогда, когда Геральт произнёс его имя.
- Чистейшая правда! Вот видишь, Ласочка! Единственное, о чём стоит беспокоиться, так это о троллях. Безумно влюблённых и желавших сочетаться узами брака под музыку не менее восхитительную, чем их чувства, но теперь погребённых под руинами некогда прекрасных эльфских строений! Если захочешь, то я напишу об этом балладу... но как-нибудь потом. Сейчас же я слишком истосковался по тебе, чтобы думать о чём-то кроме... - Лютик расплылся в очаровательнейшей из своих улыбок, устремив на Анариетту до того влюблённый и обезоруживающий взгляд, что, кажется, даже забыл о своей лютне.

Отредактировано Лютик (30.07.20 02:47)

+4

39

- Ваша светлость.
Дамьен поклонился, развернулся на каблуке и направился в сторону кабинета дворцового лекаря. Остановившись подле караульного, капитан злобно и вредно оглядел того с ног до головы, выискивая намётанным глазом моменты, к которым можно придраться. Но не было на побледневшем от такого внимания гвардейце изъяна. Обувь вычищена, форма выглажена, лицо обрамляла аккуратная борода. Гордость за дисциплину, но зло всё-таки брало - не наорать.

***
- Ещё немного... - седовласый лекарь с мягким лицом корпел над лысой головой, ровным тонким слоем мази покрывая ранку,
- Это всего лишь царапина, Витор, она не стоит такого внимания, - капитан сидел смиренно, подперев голову, да усами шевелил нервно.
- Дамьен, когда когти вампира, извиняюсь, вспороли Вам половину лица, вы отпирались и говорили то же самое. То же самое! А Вы знаете, как я отношусь к ранениям. Готово.

Лекарь отошёл в сторону, открывая Дамьену его собственное отражение в зеркале. Маленькое белое пятнышко на лбу среди шрамов от былых сражений. Столько суеты вокруг царапины, Дамьен даже закатил глаза. Сама бы рассосалась.
Попрощавшись с Витором, Тур вышел в коридор и огляделся по сторонам. Тихо было, даже слишком. Лишь эхом неслись шаги грузного капитана, идущего к себе в кабинет. Там, под рабочим столом, стояли две бутылки из-под вина. В одной находилось туссентское красное, а в другой - отцовский самогон. И вот когда Дамьен наконец плюхнулся в кресло и взял бутылки в руки, его ум запыхтел над нелёгким выбором: бокал вина или рюмку отцовского варева? Взвесив все "за" и "против", было решено - самогон!

В нижнем ящике стола, в самом дальнем углу, ждала своего часа завернутая в белую салфетку рюмка. Бережно капитан развернул её, бережно поставил на стол, после чего наполнил до краёв. Следом он достал баночку с единственным плавающим в рассоле огурчиком. Ловко подцепив его пальцами, капитан взял свободной рукой рюмку и не медля опрокинул её в себя, поспешив закусить.

И сразу на душе стало так спокойно! Ушла тревога, перестало сверлить мозг раздражение от барда, всё напряжение как рукой сняло. Осознание того, что уже вечер, грело душу. Дамьен убрал с виду всю посуду, прикрыл глаза и вытянулся в таком мягком и уютном кресле, сложив руки на животе. Глаза сами собой закрылись, а на лице вытянулась усталая улыбка. За окном шумела распустившаяся листва, а в кабинете было всё как всегда: тишина, тоска полумрака и запах старых бумаг вперемешку с ароматами спиртного.

+3

40

К величайшей трагедии собравшихся, а так же некоторых сторонних недоброжелателей, Анна Генриетта была умной женщиной. Возможно пьяной, скорее всего инфантильной и импульсивной, совершенно точно злопамятной, но остервенелой глупостью не обладала, как ни старалась. Может быть спутаться с таким как Юлиан - само по себе глупость, но тут властвовало сердце, а ему в пределах Туссента перечить было не принято. Эдакая национальная черта, взращенная с материнским молоком.
Целиком и полностью доверять словам барда можно было только в том случае, если у тебя нет желания разбираться в его гипюровых украшениях любой ситуации. Если бежал, то так быстро, что обогнал конницу. Если выжил и получил ранение, то как минимум смело сражался одним пером от фантазийной шапочки с табором стрыг. Если и пел о любви другим женщинам, то исключительно во благо искусства, да и все они совершенно точно были влюблены не в него, скорее всего страдая при этом слуховым недугом.
Целиком и полностью опираться на россказни ведьмака тоже было опрометчиво, но Геральт, стоило отдать ему должное, редко умалчивал какие-либо важные или вопиющие нюансы. Если бы на Боклер стройными рядами выдвинулись тролли, то Белый Волк не подумал бы о таком умалчивать. Да и августейшее поручение он выполнил, что обязывало Её Милость отплатить старому другу равноценной монетой. Лишь бы не чеканной, чтобы ничего не полыхнуло.
И раз уж Все были достаточно спокойны, не считая лёгкой ненависти к барду, что является побочным действием маскулинности в его обществе, а сам бард значился цел, невредим и в подтверждение рассказу немного вонюч, то причин к омовению залы кровью верных, неверных и мимо проходящих не наблюдалось.
– Благодарю тебя, Геральт, – устало, но с искренней благодарностью улыбнулась Ласочка, передавая ведьмаку заготовленную бумагу с княжеской печатью, – Сумму впишешь сам. За беспокойство и, – дёрнув бровкой, – Неудобства.
Белоголовому кивнули, мол, уструячивай, пока волки сыты, овцы целы, а жизнь прекрасна и удивительна. Тут как бы уже речь не о глупости или её отсутствии, а о том, что настроения Анариетты презабавнейше скачут от тихих гаваней до инфернальных пустошей. Коли есть шанс, надо тикать.
Заимев в свои загребущие ручки драгоценную лютню августейшая крутанулась на каблуках, смерив любовь всей своей жизни каким-то особливо странным взглядом. И пошла, опасно качая на весу музыкальный инструмент. То ли разбить его хотела, то ли менестрелю навесить (лютня - оружие мира, да-да), то ли ещё чего страшного удумала, но пока не сознаётся в угоду женской таинственности. Ведь какие-то женщины были загадками, какие-то с изюминкой, какие-то походили на ребус, а вот Ласочка напоминала пьяного матроса - никогда не знаешь, ёбнут ли тебя веслом.
– Ты вообще способен вообразить своим поэтическим умом, как сильно я переживала? Что я себе надумала и насколько извелась?! – ну, не полезет же она драться? – Дамьен ранен, Геральт просто без лица, а у тебя лютню отобрали! Эка невидаль! Созвать дворцовую гвардию, отправляемся на поиски! – из-за двери показалась голова слуги.
– Позвать капитана? – пискнули внезапно поодаль.
– Пшёл вон! – не надо, так не надо, в Боклере не переспрашивают, – Лютик! – окончательно вспыхнула, возведя очи горе, и как-то сразу успокоилась, – Не делай так больше никогда, – а голосок-то елейный, ласковый, даже разулыбалась игриво. Пора, товарищи! Созвать лекарей - с ума сошла княгиня.
И ведь необыкновенное случается: аккуратно вручила барду лютню, а в образе ни единой чёрточки гнева. Нимфа! Мечта! Ужас, в общем.
– Истосковался по мне, говоришь? – ох, уж эта бровка, – Так встретимся же в спальне? Сразу после того, как ты посетишь купель, – новое слово в маринадах, так сказать, – Моя любовь никуда не делась. Как и обоняние, – и всё, ушла, не чмокнув даже в щёчку. Вот когда помоется, чмокнет не только в щёчку, а так - извините, технический перерыв на проведение дезинфекции.
Путь предстоял не долгий, но заковыристый если Сангреаля в тебе чуть больше, чем следовало. Поэтому к моменту явления герцогини в кабинет де ла Тура, последний уже благополучно задремал. Могла бы разбудить, да не стала этого делать. Она ведь не чудовище. Шепнула тихонько за дверь «спасибо», да и прикрыла её аналогично тихонько. Лоб заклеили - и слава Владычице озера. Маловероятно, что бард будет долго купаться, а Ласочке ещё надо как-то из платья выпутаться, да причёску разобрать. Они сколько не виделись, тут не до прелюдий.

Отредактировано Анна Генриетта (13.08.20 23:07)

+4


Вы здесь » Aen Hanse. Мир ведьмака » По ту сторону Врат » [12 мая, 1275] - Преступление без наказания


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно