[icon]https://i.imgur.com/cW9rucb.jpg[/icon][actah]Деятельность: политик[/actah]

Лето. Солнце. Пляж.

Слова, которых они, казалось, никогда бы не связали воедино и никогда бы не отождествили с собственным времяпрепровождением. Дорогой отель на первой линии океана на первый взгляд мог бы показаться несмышленому наблюдателю лишней тратой честно заработанных денег, но уже при первом шаге на его территорию, счастливчик мог осознать, что не только каждая копейка стоила того, но и почувствовать себя выигравшим золотой билет в Рай.

Мягкий, будто измельченный в пудру песок ласкал голые стопы редких отдыхающих, рассыпавшихся по пляжу настолько далеко друг от друга, что сложно было не только услышать чужой разговор, но и рассмотреть чужие прелести. Это был элитный пляж: абы кого сюда не пускали.

- Госпожа, ваш коктейль.

Официант замер на почтительном расстоянии от гостьи отеля, и приблизился, чтобы подать ей напиток лишь после того, как она подтвердила жестом, что видит его, и позволяет подойти.

- Спасибо, милок.

Бросив на официанта ленивый взгляд из-под широких каплевидных очков в черной оправе, Йеннифэр махнула ему рукой, отпуская. Все же, они приехали сюда отдыхать. Удобно взяв высокий элегантный бокал за ножку, она откинулась на мягкий шезлонг, сложив игриво выглядывающие из-под полупрозрачного пляжного халатика ножки одна на другую для эстетичности общей картины.

Солнце в этот августовский день было по-настоящему знойным, и ледяной коктейль приятного лазурного цвета казался идеальным дополнением к жаркой погоде. В условиях северных холодов он, скорее всего, оказался бы неуместным, но только не в Боклере.

- Ммм, даже не верится, что мы это сделали. - протянула Йеннифэр, блаженно прикрыв глаза. Тень от огромного зонта защищала ее от испепеляющий лучей, делая отдых невероятно комфортабельным.

Ответить ей, тем не менее, никто не мог, потому что на суше она была еще одна, но это было тоже хорошо. Ей нравилось, когда Геральт и Цири проводили вместе время, кроме того, когда работали. Все-таки, отношения отца с дочерью не должны ограничиваться бесконечными расследованиями, подозрениями и погонями. Иногда им нужно было просто побыть семьей - и Йеннифэр это уважала.

- Госпожа, прошу простить. Вам звонок на рецепцию. Мне передать, что вы заняты?

Йеннифэр нахмурилась, оценивающе изучая лицо обслуги. На сей раз это был не официант, а работник холла: в этом его выдавал черный костюм-тройка с белой рубашкой, в котором, вероятно, паренек уже медленно запекался на солнце.

Если бы это был обычный звонок, то они приняли бы сообщение, и когда Йеннифэр вернулась бы в отель по вечеру, обязательно передали бы ей послание. Но тот факт, что они решили, что следует отвлечь уважаемую даму от отдыха, предполагало дело определенной срочности, а звонящего - с точной важностью.

- Не стоит, я приму звонок. - сказала она, с сожалением откладывая невыпитый коктейль в сторону. Когда она вернется, то он наверняка превратится в кипящий чай.

Запахнув свой халатик, под которым прекрасно был виден черный с белыми полосами купальный костюм, довершенный откровенным декольте, Йеннифэр отправилась на рецепцию. За свои личные вещи, оставшиеся без присмотра, она ничуть не беспокоилась, ведь если это место не могло бы гарантировать их безопасность, то не стоило бы своих денег.

- Слушаю. - обратилась она к трубке.

Разговор не занял много времени: его суть, раскрытая в первые тридцать секунд разговора, была предельно ясна. Еще более понятной стала причина столь высокой ургентности: вопрос был, без преувеличения, государственного масштаба.

Без сомнений и колебаний Йеннифэр согласилась. Отдых придется отложить.

Размышляя о предстоящем вечере, она вернулась на пляж, где кроме растекшегося конденсатом коктейля, ее уже ждали самые любимые люди.

Бодрящие своей прохладой воды Сансретура окружали ее со всех сторон. Цири изо всех сил держала дыхание. Это испытание она придумала себе сама: оставайся под водой как можно дольше, и если успеешь досчитать обратно от ста до одного — ты победила.
Поначалу она считала медленно, так же медленно и лениво, как двигала руками и ногами, удерживая свое тело на плаву у самой поверхности. Но чем больше времени проходило, тем сложное казалась задача, и под конец она все же сжульничала — мысленно протараторила остаток отсчета, почти то пропуская числа, а потом резко вырвалась из объятий реки, жадно вдохнула полной грудью. И радостно рассмеялась под визг испуганного ее внезапным появлением светловолосого малыша, проплывавшего рядом в надувном круге с головой дракона, гордо возвышавшейся спереди, будто фигура на носу корабля.
— Эй, куда это ты собрался? — поинтересовалась она у мальчика.
Рассыпая вокруг себя серебристые брызги, он сосредоточенно двигался вдаль от берега, к центру реки. А следящих за ним взрослых нигде не было видно.
— Давай-ка обратно, а?
Улыбнувшись малышу, Цири легко развернула его «корабль» и подтолкнула в противоположную сторону.
— Нет, нет! — запищал малыш. — Я в набег иду!
И еще яростнее забил по воде руками и ногами, сопротивляясь движению круга, которое задала Цири. Она только хмыкнула и снова толкнула, а сказать ничего не успела — слева раздался пронзительный женский голос:
— Левар! Вот ты где, сорванец!
К ним плавно подплыла дородная женщина в возрасте, скорее бабушка, чем мать, а может даже нянька.
— Говорила тебе не заплывать так далеко… — она перехватила у Цири круг и строго погрозила малышу пальцем. — Ох, простите! Спасибо, что вернули его. Все пытается на середину реки улизнуть, а у меня их вон, — она махнула рукой к группке детишек в ярких купальных костюмах, плескавшихся на мелководье, — целый десяток. За всеми не уследишь!
— Мне было не сложно, — улыбнулась в ответ Цири и поплыла к берегу. — Эй, Левар! — обернувшись, окликнула она мальчика. — На середине реки ничего нет. Я там уже была!
— А я не на середину, — надулся в ответ тот. — На другой берег!
Сквозь собственный хохот Цири услышала, как бабушка-нянька отчитывает малыша за глупые мысли. Но это уже было не ее дело.
Она вышла на берег и с удовольствием подставила лицо лучам жаркого летнего солнца, прикрыла глаза и на миг замерла, будто бы ощущая, как влага испаряется с ее кожи. А потом, тряхнув мокрыми волосами, пошла к шезлонгам, где ее ждали Геральт и Йеннифэр.
Вот только чародейки там не было. Зато ведьмак предавался отдыху на полную силу.
Цири отерла последние остатки речной воды на теле полотенцем, промокнула волосы.
— Не знаю, — пожала она плечами и заглянула в свой стакан из-под лимонада. Он был пуст. — Это для меня работа. Такая же, как и любая другая. А тебе, может, и правда давно уж пора на отдых? Дать дорогу молодежи, так сказать.
Несмотря на то, что она только что вышла из воды, ей ужасно хотелось пить. Она заглянула в изящный бокал, который явно принадлежал Йеннифэр. Подняла его, пригубила и тут же поставила обратно. Напиток был не про ее вкус.
— Я с удовольствием приму руководство твоим агентством…
Окончание фразы затерялось в ее мыслях, потому что она увидела идущую к ним Йеннифэр. Чародейка выглядела как всегда спокойной и расслабленной, но что-то неуловимо тревожное скрывалось в ее движениях.
— Что-то случилось? — спросила у нее Цири. — Куда ты ходила? И как можешь пить это?
Рука сама вновь потянулась к чужому бокалу и Цири бесцеремоннейше сделала очередной глоток. Пить все же очень хотелось.
[icon]https://i.imgur.com/PTnWaE4.jpg[/icon][actah]Деятельность: частный детектив[/actah]

Йеннифэр, то ли наслаждавшаяся коктейлем, то ли реакцией ее семьи на предстоящее дело, окинула обоих взглядом. Они были так похожи; кто бы не посмотрел на Цири и Геральта со стороны, никто не усомнился бы в том, что они были отцом и дочерью. Оба такие же отважные, гордые; преданные своему делу. Они были достойным продолжением друг друга, и Йеннифэр всегда тайком радовалась тому, что они нашли друг друга, даже когда не были друг другу одной кровью.

Задержав свой взгляд на ведьмаке, Йеннифэр нахмурилась. Он опять шатался по солнцу - и опять без крема. С сожалением отклеившись от приятного телу шезлонга, и отложив радостный душе бокал, она полезла в сумку.

Тем временем, посыпались вопросы.

Чародейка встала, зашла за спину Геральту, предварительно пригрозив тому пальцем, чтобы даже не пытался бежать. Она прекрасно знала, как нежные к уходу за кожей мужчины избегали любого жирного и жидкого крема на своей коже, но она не была бы той самой ведьмой из Венгерберга, если бы терпела отговорки.

Никто из нас не защищен от рака кожи. Даже всемогущие и выживающие в самых зловещих болотах ведьмаки.

- До вечера еще есть время. - сказала она, выдавливая в руку пригоршню белой субстанции из оранжевого тюбика. - Было бы неприлично приходить заранее, и преступно потерять время такого долгожданного отдыха.

Йеннифэр чвякнула ладонями, между которыми находился крем, и опустила их на плечи Геральта. Ее движения были легкими, спокойными; но уверенными и чувственными: она давала понять, что без защиты от солнца не отпустит своего мужчину из-под прикрытия зонта.

- Доченька, ты же знаешь, я всегда рада подобрать тебе наряд. - сказала она чуть позже, представляя, какую ужасно-недовольную мину приходится видеть Цири, когда она смотрела на Йеннифэр, стоящую за ведьмачьим плечом.

Чародейка хитро усмехнулась. Можно было подумать, что причинять свою любовь Геральту ей приносило удовольствие.

* * *

Они вышли из такси, расплатились, прошли по невероятно пустому коридору, пока служащая в этом здании девушка не провела их к заднему выходу из здания. Йеннифэр посмотрела на Геральта, ожидая от него хотя бы какого-то намека на то, стоит ли им всем идти по назначенному маршруту. Если кто-то из них был более предрасположен к распознаванию западни, это точно был ведьмак.

Они оказались на улице. Перед ними стояла машина.

Йеннифэр инстинктивно взяла за руки их обоих: Геральта и Цири. Чтобы в случае чего, она могла их защитить.

Но ситуация оказалось не такой угрожающей, как показалось на первый взгляд. Стекло пассажирского сидения белого Ролс-Ройса, стоявшего аккурат напротив заднего входа губернаторского офиса, приспустилось, оголяя роскошные золотые локоны и ярко-голубые глаза губернатора.

Йеннифэр расслабилась, и отпустила руку дочери.

Если Анна Генриетта была здесь, они уже ничего не могли сделать.

- Все хуже, чем я думала. - пробормотала Йеннифэр, прижавшись плечом к Геральту, и обхватив его рукой за талию, как положено всем парам, и пряча слова в леком поцелуе его плеча. - Если она здесь, значит мы не на официальном расследовании. Это может быть... плохо.

Йеннифэр вместе со своими любимыми подошла к автомобилю, у которого уже ждал камердинер. Он указал им пройти внутрь - в салон. Внутри их ждала одна женщина - и три свободных места.

- Губернатор. - Йеннифэр кивнула Анне Генриетте, войдя в салон автомобиля первой, и сев прямо напротив Анны Генриетты, спиной к водительскому креслу.

Тем временем губернатор кивнула ей в ответ. Ее лицо, будто прекрасное творение искусства, не выражало никаких эмоций.

[icon]https://i.imgur.com/cW9rucb.jpg[/icon][actah]Деятельность: политик[/actah]

Отредактировано Йеннифэр (22.02.21 23:28)

На мгновение Цири почувствовала, что в воздухе у черного входа в губернаторский офис повисло напряжение. Проводившая их сюда девушка, исполнив свой долг, скрылась в здании, и они остались здесь вчетвером: она сама, Геральт, Йеннифэр и белоснежный автомобиль.
Какое-то время никто, включая автомобиль, не двигался, только Йеннифэр крепко сжала ладонь Цири, будто бы говорила, что все будет хорошо, да с такой уверенностью, что невозможно было не верить этому молчаливому утверждению. Цири вся подобралась и приосанилась, готовясь дать отпор любой опасности, но напряженная ситуация разрешилась в один миг.
Из приоткрывшегося окна автомобиля показалось прекрасное лицо госпожи губернатора, всем своим видом дававшей понять, что медлить ее гостям не стоит. В кратком приветствии между ней и Йеннифэр проскользнуло профессиональное напряжение — они были хорошо знакомы, но это совсем не давало повода считать их подругами.
Цири никогда раньше не встречалась с Анной Генриеттой и уж тем более не имела возможности видеть ее настолько вблизи. Поэтому, покорно забравшись следом за Йеннифэр на восхитительно мягкое сидение, принялась украдкой рассматривать властительницу этих земель и многих сердец.
Она была невероятно красива той ухоженной и утонченной красотой, которую можно было бы сравнить с красотой Йеннифэр, если бы обе женщины не были настолько поразительно разными. Строгая утонченность движений в ней удивительно сочеталась с ореолом детской непосредственности, подчеркнутой золотистым отблеском светлых волос и сиянием изумительных небесно-голубых глаз.
Пожалуй, при иных обстоятельствах Цири могла бы даже влюбиться. Поймав себя на этой мысли, она неловко кашлянула и отвела взгляд к окну, за которым в теплом вечернем воздухе заманчиво маячили пейзажи побережья, напоминая о дневном веселье.
Ощутив на себе интенсивный взгляд Геральта, она догадалась, что пропустила мимо ушей какую-то часть разговора, которую посчитала обычной, никому не интересной светской болтовней. Что объяснить, и кто это — Фифи? Вопросы, которые всего через пару секунд получили ответы.
— Ну…
Цири открыла было рот, чтобы подтвердить слова Геральта: собаки не их профиль, их поиском они не занимаются, хоть мыслила, что за неимением других дел можно было бы взяться и за такое. В конце концов, работа есть работа, особенно если за нее платят хорошие деньги.
— А…
Она снова открыла рот, чтобы опрометчиво поинтересоваться, что представляет собой это Сердце Туссента, но вовремя себя одернула, рассудив, что это, вероятно, какое-то украшение или крупный драгоценный камень. Может быть, и то, и другое вместе взятое. Из чего возникал вопрос: каким образом собачка Фифи смогла его проглотить?
Но его задавать Цири тоже не стала. И, взяв на себя инициативу, поспешила заверить госпожу губернатора:
— О! Это в корне меняет дело. Мы будем рады отыскать вашу утерянную драгоценность… обе драгоценности.
«Если только собаку не выкрали с целью похитить то, что она проглотила».
Цири украдкой поглядела на Геральта, гадая, станет ли он предупреждать о том, что для питомицы, возможно, все уже давно кончено.
— Но для этого нам нужно осмотреться там, где Фифи видели в последний раз. Где это было?
Анна Генриетта посмотрела на Цири так внимательно, будто бы та произнесла такую несусветную глупость, что поверить своим ушам невозможно.
— В моей усадьбе, конечно же. Фифи слишком нежное и невинное создание, чтобы выпускать ее на улицу, где ее поджидают всяческие опасности…
— Прекрасно, — поспешно кивнула Цири, — это сужает радиус поиска. Нам нужно как можно скорее осмотреть вашу усадьбу.
Госпожа губернатор в ответ недовольно поджала свои прекрасные губки.
— Сегодня?
— Как можно скорее, — подтвердила Цири.
— Но у меня на сегодня планы!
Тут уж Цири пришлось поджимать губы, чтобы не взболтнуть нечто невежливое вроде «у нас тоже были свои планы, но мы прибежали на ваш зов» или «не морочьте голову, дамочка, определитесь, чего хотите — найти собаку и драгоценность или не нарушить свои планы».
— Если след успеет остыть, вы можете навсегда потерять пропажу.
Анна Генриетт гордо вздернула подбородок, молчаливо окинула взглядом двух других собеседников, ожидая, наверное, услышать их мнение по этому поводу. А потом наконец ответила:
— Хорошо. Не думаю, что вы будете очень мешать. Анри! — она повысила голос, обращаясь к шоферу, — что же ты плетешься, будто черепаха? Езжай быстрее, мы спешим.
Бедняга шофер, которому совсем недавно указывали не гнать, молча и покорно нажал на газ.
[icon]https://i.imgur.com/PTnWaE4.jpg[/icon][actah]Деятельность: частный детектив[/actah]

Йеннифэр отправилась вслед за госпожой губернатором, все еще размышляя о предстоящей ведьмаку и ведьмачке работе в этом месте. Они были мастерами своего дела: Геральт, всю жизнь проведший в поисках терроризировавших города и села монстров, и расправляясь с ними с такой же легкостью, как шеф справляется с шинкованием капусты, научил Цири всему, что знал, а она, как истинная дочь своего отца, и прирожденный боец, впитала знания, как губка.

Сенатор ни на мгновение не сомневалась, что каким бы хитрым не оказался клубок загадки этого дела, и какие бы опасные столкновения не таили за собой эти стены, ее родные справятся, и обязательно выйдут победителями. Иначе быть не могло: слишком хорошо они знали этот мир, слишком хорошо понимали, как он устроен.

И, тем не менее, Йеннифэр смотрела в спину белокурой красавице Боклера с неизменным подозрением. Что-то скрывалось за ее приглашением, и это что-то определенно не было простым поиском потерявшейся собачки. Пропавшее Сердце Туссента также не вызывало доверия к губернатору, которая, как и должно в ее положении, была ответственна за наследную реликвию автономии, и обязывалась хранить ее как зеницу ока.

Так как же так получилось, что та пропала, собака в розыске, а спокойствию губернатора мог бы позавидовать сытый морж?

Они прошли в рабочий кабинет Анны Генриетты, отличавшийся от прочего убранства особняка в сторону классики и сдержанности, но не уступал тому в роскоши и дороговизне используемых материалов, предметов мебели, и украшений. В одном этом помещении легко мог уместиться весь годовой бюджет среднестатистического реданского поселка городского типа, и еще осталось бы немного финансов на обязательные взятки вышестоящим чиновникам.

- Ван Кот? - поинтересовалась чародейка, задержав взгляд на одной из украшавших стены картин, на которой была изображена панорама лежавшего у подножья холма ночного города на фоне непропорционально огромных звезд.

Анна Генриетта кивнула. Узнаваемые крупные мазки художника явно интересовали ее в последнюю очередь, и Йеннифэр предположила, что место в особняке губернатора полотно заслужило исключительно принадлежностью Анри де Тулуз ван Кота к числу туссентских мастеров.

- Сенатор, - хозяйка дома села за рабочий стол, и усиленно перебирала какие-то бумаги, - мы ведь здесь собрались не для того, чтобы обсуждать художников. Вы хотели о чем-то поговорить, так давайте разделаемся с этим нехитрым делом побыстрее.

Йеннифэр хмыкнула. Было видно, что Анна Генриетта не жалует вынужденного совещания, и была бы рада уединиться в работе, или в других делах государственной важности, а не оправдываться перед колдуньей. Она уже понимала, к чему клонится этот разговор, и Йеннифэр кожей чувствовала ее напряжение.

- И вправду. - согласилась она.

Подойдя к губернаторскому столу, сенатор устроилась в одном из двух кресел напротив Анны Генриетты. Расслабленно закинув ногу на ногу, и опершись одним предплечьем в подлокотник, она окинула блондинку взглядом.

- Дело в том, госпожа губернатор, что я никак не могу отделаться от скверного предчувствия. Знаете, когда некоторые детали не сходятся, и для того, чтобы оценить весь масштаб ситуации, нужно взглянуть на нее настолько широким взглядом, насколько это только возможно.

Анна Генриетта подняла на Йеннифэр взгляд, делая вид, что совершенно не понимает, к чему та клонит. Но как бы красива не была эта женщина, и как бы много пустых обещаний она не давала своему народу, как и полагается настоящему политику, губернатор была скверной актрисой.

- И я подумала, - продолжала тем временем чародейка, - что же недавно было вынесено на рассмотрением Сената, что так настойчиво крутится у меня на языке, но что так сложно обличить в слова?

Йеннифэр усмехнулась поганенько, подалась немного вперед к губернаторскому столу.

- И, представляете, что я вспомнила? - она сделала акцентную паузу, будто ждала, что Анна Генриетта закончит ее мысль, но когда та промолчала, с готовностью продолжила. - Конечно же, предпоследнее заседание, в котором Ковир и Повисс предложили проект нового закона о...

- Прекратите. - прервала чародейку губернатор. Ее обычно пухлые губы вытянулись в линию, а руки тревожно крутили в пальцах перьевую ручку с родовой гравировкой. - Что вам надо? Чего вы хотите добиться? Уже поздно что-то менять.

- Вы можете, например, даже не знаю, - Йеннифэр сверкнула в Анну Генриетту злым взглядом, - перестать тратить время моих родных и не пудрить мне мозги.

- Нет. - туссентка покачала головой. - Вы не понимаете. Уже поздно.

Йеннифэр показалось, что она увидела страх в глазах Анны Генриетты, и это была не та эмоция, которую губернатор демонстрировала часто. Более того, чародейка не смогла вспомнить, когда же видела ту хоть раз напуганной.

[icon]https://i.imgur.com/cW9rucb.jpg[/icon][actah]Деятельность: политик, член Сената Соединенных Королевств[/actah]

Вся эта ситуация с губернаторской собачкой и правда выглядела настолько запутанной и дико непонятной, что Цири с радостью повторила бы их с Геральтом охоту на гелибольскую мантикору, с удовольствием полезла бы в канализацию под Вызимой и без страха поднялась бы на ледяные скеллигские скалы. Лишь бы только не пытаться свести воедино все безумные осколки этой историйки.
А ведь они сейчас могли нежится под лучами жаркого солнышка на берегу Сансретура, окунаться в его теплые воды, попивать сладкие коктейли в тени огромных зонтов… В конце концов, в ближайшие дни они планировали отдыхать, а не заниматься работой!
И все же работа отыскала их даже на солнечном берегу реки. Вытащила из расслабленных глубин отдыха в мутные и опасные воды личной жизни местных политиков.
Это дело, казалось, должно было стать легкой прогулкой, почти что экскурсией в красивый губернаторский дом, в котором они не проведут не более часа, прежде чем разберутся с глупейшей задачей, которую перед ними поставила госпожа Анариетта. Как же они ошибались.
Можно было даже не сомневаться, что в истории с собачкой все далеко не так просто, как казалось с первого взгляда.
На раздавшийся из коридора «ах!» Геральт отреагировал молниеносно, намного быстрее, чем Цири. Не успела она сама выдохнуть и осознать, что произошло, как он уже бросился в погоню за неожиданным свидетелем — или, точнее, свидетельницей — их разговора.
Цири торопливо поспешила следом.
— Тише, тише, — она положила ладонь Геральту на плечо. Одетая в передник прислуги светловолосая девица, которую он крепко держал, трепыхалась в страхе, что выуженная не берег рыбка. — Мы не причиним тебе вреда. Правда, Геральт?
— Й-я н-не… — пролепетала девица-горничная, посматривая то на ведьмака, то на ведьмачку.
— Спокойно, все хорошо, — Цири осторожно оттеснила Геральта от горничной, давая ему взглядом понять, что разберется сама, что в этом деле лучше применить ласку, а не силу. —  Давайте мы вернемся в гостиную, присядем и вы нам расскажете все, что знаете.
В том, что горничная что-то знает, сомнений не было. Приобняв ее за плечи, Цири повела ее обратно к диванчику.
— Вот так, садитесь. Как вас зовут?
— В-велла, — ответила девица, усаживаясь на мягкие подушки и неловко ерзая на месте. — Госпожа Анариетта не разрешает…
— А мы ей не расскажем, — пообещала Цири, не заботясь узнать, что именно не разрешает госпожа. — Если вы расскажете, что знаете о пропаже Фифи.
Велла в ответ испуганно икнула, покосилась на пятнышко крови, всего пару мгновений назад владевшего их с Геральтом вниманием.
— Вы видели, что произошло, когда собачка укусила министра? — догадалась Цири.
— Д-да.
— И что было дальше?
— Вы… не поверите…
Цири одарила Геральта неоднозначным взглядом. Знала бы бедняжка горничная, что им двоим довелось повидать на своем веку, не стала бы переживать об их недоверии.
— А вы попробуйте рассказать.
— Я видела двух Фифи. Одну из них — в опочивальне госпожи. Вторую — через пару мгновений из окна, выходящего в сад.
Цири растеряно нахмурилась. С языка рвался вопрос: «Вы уверены, что ничего не перепутали?», а Велла смотрела на нее с обиженным видом человека, который только что предвидел, что ему не поверят.
Нет, стоило ей все же поверить, что собачонок было две.
Но какого лешего тогда здесь творилось?