Эрике не спалось. После разговора с Витольдом в душе ее поселилось смутное беспокойство, а потому девушка беспрестанно ворочалась в постели, оказавшись заложницей собственных мрачных мыслей. Ей вспоминалось покинутое имение, тяготы путешествия и последние слова, что произнес Феликс, сажая ее на коня и нежно целуя в щеку. Тогда брат обещал, что непременно нагонит сестру позднее, но теперь взывал к ней и младшему откуда-то из-за грани, умоляя поторопиться. «По крайней мере, скорее всего». Устав возиться, Милорадович села на кровати, а после, убедившись, что Витольд крепко спит, и вовсе поднялась, уверенно натянув дорожное платье и уличные ботинки. «Раз уж все равно не сплю, то пройдусь», - решила она, - «спущусь вниз, пообщаюсь с Лораном или Кристофом. Может быть, кто-то из них точно также еще не спит. Разговор, совершенно точно, был бы не лишним. Равно как и приятное общество». Девушка натянула перчатки, посмотрела через плечо на спящего малыша и, написав коротенькую записку, вышла из комнаты, тотчас же погрузившись в вечернюю тишину и коридорный холод.
Трактир постепенно готовился ко сну. Тусклый свет, лишившийся из-под соседних дверей, медленно угасал, и очень скоро весь второй этаж оказался погружен в темноту. Если что и нарушало ее, так это отблески факелов да бледное лунное сияние, пробравшееся сквозь окно, лишенное ставень. Эрика слабо поежилась и поспешила вниз. Никого будить ей не хотелось, а потому девушка наделась встретить рыцарей за столами, однако, в зале оказалось пусто, и лишь молодая жена трактирщика крутилась возле столешницы, убирая остатки ужина и плотно закручивая бочонки с дешевым пивом.
- Доброй ночи, госпожа, - поприветствовала она Милорадович, стоило той остановиться и в нерешительности замереть возле лестницы, - Вас что-то беспокоит? Я могу Вам чем-то помочь?
- Нет, нет. Ничего такого, - отозвалась графиня, искренне улыбнувшись женщине и поймав ее взгляд, - мои спутники… Они уже отправились в комнаты или же кто-то из них еще не закончил ужин?
- Я не уверена, госпожа. Я видела, как несколько человек выходили на улицу, но, быть может, они уже воротились, пока я ходила в подсобку. Я могу разбудить Миколу, да и послать на улицу.
- Нет. Не нужно. Я схожу сама.
- Но, милсдарыня, ночь на дворе? Куда Вы пойдете? На дорогах лихие люди да и погань всякая к домам подбирается.
- Не беспокойся, Ханна. Я скоро вернусь. Только проведаю свою кобылицу, и тут же назад.
Еще раз тепло улыбнувшись собеседнице, Эрика подхватила масляную лампу и вышла на улицу, всматриваясь в пятно света и окружающую его темноту. «И правда, что я здесь делаю? Совсем уже ночь. Завтра рано вставать и отправляться в дорогу. Мне бы стоило отдохнуть, а не искать неприятностей. Проверю Гарпию и вернусь. Здесь всего-то пара шагов!» Перехватив лампу поудобнее и поддержав другой рукой теплый платок, покоящийся на плечах, девушка поспешила к конюшне, но, не дойдя до оной пары шагов остановилась и задумчиво закусила губу – над входом горел фонарь, а внутри отчетливо выделялась внушительная мужская фигура. Не желая выдавать себя раньше времени, Милорадович затушила лампу и аккуратно подкралась ко входу, заглянув в крошечное окошко. Признаться, она полагала, что встретит в конюшне конокрадов или же недобросовестного конюха, не желающего заниматься своей работой, однако, полуночным гостем оказался Кристоф, и графиня расслабленно выдохнула, вновь возвращаясь к лампе и заходя в конюшню уже вполне обычным для ее положения путем.
- И снова здравствуйте, - дружелюбно поздоровалась Эрика, - Пришли проведать своего коня перед сном? Или же, точно также, как и я, никак не можете уснуть? Признаться, я рада Вас встретить, однако, никак не думала, что Вы окажетесь именно здесь. Надеюсь, моя просьба и эта поездка не слишком Вас тяготят? Если это так, я готова отпустить Вас прямо сейчас. Я уже почти дома. Несколько дней – и я окажусь в собственных землях. Уверена, барон де Вилль и наемники смогут защитить меня и моего брата. Я бы совсем не хотела Вас мучить. Все же эта поездка нужна в первую очередь мне, а мы с Вами так и не успели нормально поговорить. Лоран спешил, покуда погода совсем не испортилась, и не хотел задерживаться в Новиграде дольше необходимого.
Девушка прервалась и, повесив лампу на крюк возле входа, подошла к Гарпии, положив ладонь на ее теплую шею. Кобыла хрюкнула в знак приветствия, ткнулась носом в плечо хозяйки. Милорадович тихо хмыкнула, после чего запрокинула голову и вновь вернула внимание стоящему рядом Кристофу.
- Я знаю о Вас с Шани, - негромко добавила она, - она рассказала мне перед моим отъездом. Конечно, в общих чертах, но я и не считаю уместным любопытствовать и вызнавать подробности.
Договорив, графиня улыбнулась, однако, улыбка эта вышла немного натянутой, и Эрика предпочла отвернуться и не беспокоить мужчину неуместным сожалением и странной душевной тоской.

Эрика обернулась через плечо.
- Я не успела заснуть, - коротко произнесла она, обращаясь к мужчине, но после вновь устремила взгляд на свою кобылицу и любовно огладила роскошную гриву и сильную шею, - моему брату приснился кошмар, а я слишком много думаю обо всем, чтобы спокойно и безмятежно спать. Я возвращаюсь домой спустя всего лишь полгода, однако, время порой бывает немыслимо беспощадно, и только Богиня знает, что именно ждет меня в родном замке. Мне страшно, Кристоф, но этот страх совсем не походит на животный ужас, который испытываешь в минуту опасности. Я боюсь застать полное разорение и обнаружить, что мой отъезд уничтожил мой дом. Вы понимаете, о чем я?
Оставив Гарпию в покое, девушка опустила руку и, отойдя к стене, внимательно посмотрела на своего собеседника, что вдруг отвернулся, смущенный вероятной откровенностью Шани. Знай Милорадович убийцу чуть меньше, и непременно решила бы, что ему просто неловко оставаться наедине с юной знатной особой, однако, сейчас с уверенностью могла сказать, что дело совершенно в другом. «Вы стесняетесь своих чувств», - мысленно произнесла она, - «стесняетесь нежности и боитесь по-настоящему жить, точно эта жизнь отнимает у Вас нечто первозданное, привычное и давно уже вросшее в кожу. Однако я все же была права: Вы ждали спасения и искали возможности вырваться из порочного круга. Что ж, тем лучше, что Вы получили свой шанс, хотя и не так, как хотелось бы мне, но это отныне только мои заботы». Графиня мягко искренне улыбнулась и согласно кивнула.
- Да, - легко, без доли стеснения, подтвердила она, - мы с Шани успели поговорить перед моим отъездом. Признаться, я беспокоилась, что уже не увижу ее, и что буду вынуждена отправиться в дорогу до ее возвращения, но все же нам удалось попрощаться и обсудить все то, что произошло за пару недель. Неожиданно, но это время оказалось очень важным и значимым для нас обеих: я обрела решимость, а Шани – любовь, и это прекрасно. Как я и говорила, я не вызнавала никаких подробностей, но я искренне рада за вас. Шани – моя подруга, и я желаю ей счастья. Равно как, и Вам, Кристоф. Знаете, я обещала медичке непременно вернуть Вас живым и здоровым… Вы дороги ее сердцу, и я совсем не хочу разрушать Ваше счастье. Я знаю о силе и важности клятв и – не сомневайтесь – ценю Вашу преданность и Ваше намерение поддержать мой поход, но, если Вы того желаете, Вы можете прямо сейчас отправиться в Оксенфурт. Я много думала об этом на протяжении пути и пришла к выводу, что не имела права распоряжаться Вами и Вашей судьбой. Господин де Вилль совершает подвиги и продает свой меч несчастным дамам типа меня, но Вы рыцарь иного порядка, и Вы ничего мне не должны. Это я обещала забрать Вас из той клоаки, в которой Вы оказались, но теперь мой зарок исполнен. Я не отговариваю Вас, Кристоф, и не пытаюсь убедить в необходимости немедленного отъезда, но я хочу, чтобы Вы знали: Вы свободны в своих решениях, и я не стану удерживать Вас, что бы вы в итоге не выбрали.
Эрика прервалась и задумчиво закусила губу. Признаться, ей хотелось поговорить совсем о другом: обсудить собственные страхи, поделиться переживаниями и, наконец, успокоить бешеный стук сердца, но разговор сам собой перетек на иные темы и теперь, вспоминая собственный монолог, девушка думала, почему сказала все это. «Не потому ли, что мне, в какой-то степени тягостно видеть Вас рядом?» - спросила она себя, - «Не потому ли, что Вас в моей голове слишком много? Хочу ли я, чтобы Вы вскочили в седло и отправились в Оксенфурт? – Нет. Не хочу. Хочу ли я, чтобы Вы последовали за мной и навсегда остались в Элландере? – Определенно да. Я хотела бы быть Вашим другом и проводить за беседами и прогулками свободные вечера. Как тогда, в Новиграде… Это было просто чудесно! Но… Я не имею права. Я не должна вмешиваться в чужие жизни и мучить себя подобными встречами. Я вообще не должна была к Вам привязываться. Меня ждет множество дел! Обязанности, долг, дом, младший брат, наконец! А я думаю о сущей ерунде! О том, о чем мне, совершенно точно, не за чем думать. Я обязана Вас отпустить, и, если Вы не отпустите себя сами, мне надлежит проявить твердость духа и строгость. А пока… Пока…» Девушка качнула головой, отгоняя свои рассуждения и вновь подняла взгляд на стоящего рядом Кристофа.
- Простите, я слишком задумалась, - пояснила она.

Кристоф пробуждал в Эрике нежные чувства. Чем больше они общались, чем дольше оставались рядом, тем сильнее девушке хотелось обнять мужчину, прижаться щекой к плечу и стоять так вечность, закрыв глаза и совершенно ни о чем не думая. Мысли о том казались ей притягательными и соблазнительными, но Милорадович не была бы собой, если бы не справилась с искушением.
- Мне очень жаль, - тепло и искренне проговорила она, все так же не сокращая расстояние между собой и убийцей Короля Нищих, - возвращаться в разоренный дом тяжело, однако, еще тяжелее осознавать, что ты мог что-то исправить, но ничего не сделал. Я не тешу себя иллюзиями и не ожидаю чуда, но я точно знаю, что, если мое имение уничтожено и сожжено, я не отступлюсь от задуманного. Я найду новый дом и превращу его в крепость. Найду людей и призову под знамена обездоленных и потерявших все. Живя в Оксенфурте и общаясь с наемниками разного толка, я поняла одно – люди, кем бы они ни были, и какую бы жизнь не вели, нуждаются в будущем и стабильности, а большинство еще и в лидере, способном вести собой. Признаться, я совсем не уверена, что я именно такой человек, но я сделаю все, чтобы стать им. Мне кажется, у меня получается. Барон де Вилль, господин Аэдрас, Вы, Кристоф… За короткий срок вы все научили меня тому, чему так и не научили дома. Знаете что это?
Графиня отошла от лошади и опустилась на бревно, служащее в конюше одновременно и лавкой, и полкой для ведер. Похлопала рукой по свободному месту, без слов предлагая мужчине устроиться рядом.
- Ответственность, - твердо и строго произнесла она, - вы все научили меня ответственности и дали понять, что я не имею права прятаться за высокими стенами чужого мне города, когда мои люди умирают, голодают и сбиваются в ганзы. Я обязана им и должна, по меньшей мере, собственную жизнь. Впрочем, это вовсе не значит, что я готова принести саму себя в жертву. Видит Мелитэле, я намереваюсь прожить жизнь долгую!
Эрика всплеснула руками и ласково улыбнулась Кристофу. Ей было хорошо с ним, несмотря ни на что. Страхи сами собой отступали, а сердце в груди начинало стучать быстрее и радостнее, разгоняя холодную кровь. В обществе убийцы девушка, как это ни странно, верила в лучшее и отчаянно стремилась жить и наслаждаться жизнью. Будь она кем-то другим, а не связанной обязательствами графиней, непременно осталась бы в Новиграде или лечебнице Шани, чтобы иметь возможность видеть, участвовать и разговаривать, но долг требовал иного поведения и совершенно иных стремлений. Глубоко вдохнув, Милорадович стерла с лица улыбку и посмотрела на Кристофа со всей серьезностью, на какую только была способна.
- Я понимаю Ваши стремления, - сухо и строго произнесла она, - и нахожу их верными. Вы и правда должны этому миру несколько жизней, и будет правильно, если Вы вернете хотя бы несколько. Дурные деяния искупаются лишь поступками добрыми, хорошими и справедливыми. Вам есть, что исправлять, и я не буду стоять между Вами и Вашим стремлением. Как бы не хотелось мне защитить Вас и сдержать слово, данное Шани, Вы должны вернуть себе самого себя и лишь потом обращаться к будущему, иначе Вы так и завязнете в сожалениях и пороках, и утащите за собой еще и мою подругу. Шани – светлый и крайне отзывчивый человек, но ей недостает твердости. Она слишком сильно хочет быть любимой и счастливой женщиной. Я помогу Вам, Кристоф, а Вы поможете мне. Это будет справедливо, а после… Если только у нас будет такая возможность, я хотела бы познакомить вас с настоятельницей Нэннеке. Она мудрее меня и куда вернее наставит Вас на истинный путь. Уверена, Вам придутся по душе беседы с этой прекрасной женщиной. Иногда нам всем нужен кто-то, кто подберет верное слово и вложит в руки последний фрагмент мозаики.
Графиня вздохнула и, подумав, что была в суждениях слишком резка, прервалась, позволяя Кристофу вклиниться в монолог и высказать свое мнение.

Отредактировано Эрика (02.01.21 19:31)

Слушать Кристофа было очень легко и, одновременно, невероятно сложно. Сидя рядом с мужчиной и прикасаясь к его откровениям, Эрика почти физически ощущала, что тонет в его рассказе, становясь сопричастной, и, вместе с тем, ощущала острое сожаление за свое прошлое, в котором была не рядом и не спешила помочь. Конечно, маленькая девочка ничего бы и не сумела сделать, но девушке отчаянно хотелось верить, что она смогла бы поддержать упавшего духом рыцаря и сохранить в нем веру. «Впрочем, с этим Вы справились и без меня». Милорадович тепло улыбнулась и, сняв с правой руки перчатку, коснулась тонкими пальцами замерзшей ладони мужчины.
- Девиз моей фамилии «Пока дышу – надеюсь», - поделилась она, - и я, какие бы трудности не возникали на моем пути, не перестаю надеяться и верить в лучшее. То, что происходит сейчас, не может тянуться вечно, и однажды мы все увидим рассвет, путь даже он и окажется последним, что мы увидим в жизни. Наши Судьбы такие, какие есть, Кристоф. Боги лишь посылают нам испытания, но то, как мы с ними справимся, и какими станем в итоге, зависит только от нас. Я рада, что наши дороги пересеклись. Рада знакомству с Лораном и встрече с Шани. Если бы моя жизнь текла так, как ей было предначертано течь, я ничего бы не сумела добиться, а так и осталась бы незримой тенью за спиной собственного супруга. И даже матерью мне не удалось бы стать, и этот человек очень скоро разлюбил бы меня. Если бы вообще когда-то любил… Тяжело терять близких, оставлять свой дом и принимать неоднозначные по сути решения, но, если бы мне дали выбор: прожить жизнь спокойную или остаться с этой, я выбрала бы именно эту. Я еще слишком молода, чтобы сидеть у окна и бесконечно жалеть о прошлом. Я выжила и вынесла урок из того, что со мной случилось. Как и Вы сумели вынести свой. Кто знает, каким Вы были бы, если бы Судьба позволила Вам навсегда остаться в Туссенте… Смогли бы Вы стать полноценным или так и остались бы наивным рыцарем в сияющих доспехах, в чьей голове не держалось бы ничего, кроме рыцарского же кодекса? Нэннеке как-то сказала мне: «Легко быть Человеком, когда у тебя есть дом, пища, любовь и друзья, но попробуй остаться им, если всего этого у тебя не будет». Вы прошли долгий путь и все равно сохранили в себе Человека и, уверяю Вас, это самое важное и самое сложное из того, что было сделано и совершено Вами.
Графиня прервалась, отпуская чужую руку и позволяя Кристофу подняться и отойти от бревна. Задумчиво проводила взглядом мужскую фигуру. Устало вздохнула, кивая собственным мыслям. «Шани, Шани, Шани», - легко повторила она, - «знали бы Вы, Кристоф, на сколько сильно я не желаю слышать про Шани и думать о Вашем совместном будущем, Вы бы наверняка удивились и ужасно бы разочаровались во мне. Я совсем не такая, как Вы себе представляете. Я слишком много думаю о себе и, к примеру, совершенно не хочу отпускать Вас сейчас, когда Вы так очевидно хотите уйти. Что же, я не имею права вставать между вами и требовать у Вас чего-либо, кроме верности данному слову. Насильно не станешь мил».
Эрика больно прикусила губу, стараясь справиться с чувствами и, выдержав небольшую паузу, уверенно поднялась на ноги, поправив юбки и натянув на пальцы перчатку.
- Вы не только считаете себя рыцарем, но и остаетесь им, - сухо произнесла девушка, плотнее закутываясь в дорожный плащ, отороченный мехом, - Шани это знает, а потому, несомненно поймет Вас и примет Ваше решение. Ей не впервой отдавать свое сердце мужчинам, привыкшим собой рисковать. Она умеет ждать, верить и любить несмотря ни на что. Она Вас дождется, Кристоф, а Ваша задача – всего лишь вернуться и не обмануть ее. Со всем остальным вы прекрасно справитесь вместе. Главное не молчите и не оставляйте ее одну. Впрочем… Я лезу не в свое дело. Уверена, в этом вы разберетесь и без моих советов. Тем более, что и советовать-то я не должна. Что я знаю об отношениях между мужчиной и женщиной? – Чуть больше, чем ничего.
Милорадович коротко рассмеялась, пряча за иронией горечь и сожаления, а после подобрала свою лампу и направилась прочь из конюшни.
- Действительно холодает, - легко поддержала она, - самое время вернуться в трактир. Будьте добры, проводите меня до комнаты.
На мгновение графиня задержалась, чтобы дождаться ответа своего собеседника, но, как только согласие было получено, пошла по заснеженной узкой тропе. Да, ей многое еще хотелось сказать Кристофу: поделиться с ним мыслями, страхами, опасениями и кошмарами брата, но все это было слишком личным, чтобы доверять оное только лишь другу. «Да и навязываться, определенно, не стоит».

Отредактировано Эрика (18.01.21 12:29)