Серо-синие облака будто утопали в алых и золотых лучах заходящего солнца. Небо словно сгорало перед наступающей со стороны востока сплошной пеленой ночной темноты. Однако на земле все еще полным ходом шла схватка вечернего света с хищными тенями, словно желающими захватить в свои когти двух присутствующих во дворе людей. Точнее, не совсем людей.
Тьма - союзник многих чудовищ. Тьма и полумрак - их убежище и укрытие перед нападением. Тьма ночная опасна для обычных представителей человеческой расы. Но для настоящего ведьмака сумрак не помеха и не враг, главное научиться управлять собственным телом, измененным под нужды ведьмачьего ремесла. Как и научиться управлять дыханием и сердцебиением. Но проще сказать, чем сделать, особенно когда ветряк так или иначе норовит попасть по тебе, а тело хоть и получило новые возможности, все еще не знает толком как правильно двигаться.
Гаэтан снова отскочил чуть в сторону, получив чувствительный удар в живот палкой. Он невольно прокашлялся, восстанавливая дыхание. Это был далеко не первый его синяк, и потому будущий ведьмак зло и с досадой отфыркивался, вновь и вновь подступая к ветряку, пытаясь приспособиться как к ритму движений, так и к собственному телу. Синяки и кровоподтеки ничто по сравнению  с тем, что проходит каждый кандидат в ведьмаки. Испытание Травами. Теперь одно только название заставляло темноволосого мальчишку внутренне сжиматься от холодного противного ужаса. Потому что он помнил как его и других мальчишек вели учителя к столам, как приковывали его тело к холодному дереву, и приходит осознание, что сейчас ты абсолютно беззащитен и полностью в руках у других. Тогда Гаэтан поднял голову, ощущая, как от липкого страха холодеет в груди и отнимается язык, вглядываясь в лица ведьмаков, пытаясь найти в них что-то, что что может успокоить или подсказать дальнейшие события. Кажется, кому-то было не по себе, будто бы он выполнял неприятную, но необходимую работу. А кто-то был абсолютно спокоен и равнодушен. Мальчишка уже не помнил, о чем переговаривались взрослые, помнил только страх, перерастающий в ужас перед неизвестным, пляску теней в свете свечей, холод металла, кожи и дерева на своем теле, и полное бессилие перед своими учителями.
А потом пришла боль. Боль, что вытесняет все: мысли, чувства, память. Все сознание будто плавает в океане боли, и ничего больше нет в этом мире. Только вой каждой клетки организма, которую переделывают, скрупулезно, методично, отрешившись от воплей извивающегося в оковах мальчишки, что орал раненным зверем, не помня себя. Время перестало существовать, казалось, что больше ничего не будет впереди, только одна сплошная непрерывная боль. Может он проклинал ведьмаков, может умолял о смерти, Гаэтан не помнил этого. Но в тот момент, когда он открыл желтые глаза, то понял, что теперь вряд ли его могут напугать пытками или обещанием боли. Он пережил Испытание Травами и знал настоящий облик боли. И он не собирался теперь сдаваться только потому что какой-то дурацкий ветряк снова поставил ему очередной по счету синяк.
Фыркнув еще раз, мальчишка в очередной раз ринулся под удары ветряка, уворачиваясь, изгибаясь, отскакивая. И мало того, надо было следить за дыханием и сердцебиением, да еще успевать подстраивать зрачки, двигаясь между светом и сумраком теней. Он видел как упражнялись ребята постарше, и сейчас жутко им завидовал. У них получалось почти изящно, ну а у новичка вроде него, выходили рваные дерганные движения, и то и дело ветряк все же доставал его.
Но упертый мальчишка не желал сдаваться. За ним сейчас наблюдал не их с Брэеном учитель, а молодой ведьмак, вернувшийся с большака. Учителя радостно передали ему Гаэтана, пока Брэен постигает науку послушания на Пути "А нечего было попадаться с дегтем!" - пронеслось у будущего Кота в голове. Он досадовал на себя, на свою неопытность с ветряком, ему не хотелось выглядеть полным неудачником перед Шрёдингером просто из чистого упрямства. Раз уж он выжил и выдержал Испытание Травами а потом и Трансмутацию, то станет настоящим ведьмаком. Но пока что, сердце отказывалось подчиняться более спокойному ритму, когда Гаэтан пытался снизить сердцебиение, дыхание снова начало сбиваться, да тут еще и оклик ведьмака....
Перед глазами мелькнуло дерево, тело рефлекторно дернулось назад, хотя мысль еще не сформировалась в голове. Еще один яркий всполох боли в районе лица. Мальчишка снова отскочил, держа ладонь у носа. Из-под пальцев показались алые капли, а на губах будущий ведьмак ощутил характерный соленый привкус и уже серьезно разозлился.
- Зараза! - вырвалось у него, после чего пришлось сплевывать кровавую слюну, попутно пытаясь ощупать нос и привести дыхание в порядок. "К черту нос! Вот выдохну и продолжу!" - бились в его мозгу негодующие мысли.

Отредактировано Гаэтан (08.09.20 11:39)

Будь Гаэтан старше, возможно, было бы проще унять непослушные эмоции, которые в данный момент захлестывали его с головой, а так, он рванул к ветряку совершенно бездумно и с каким-то безумным упрямством. Точнее, попробовал рвануть, но его уверенно вернули на землю в горизонтальное положение, вызвав у будущего ведьмака недовольный возглас:
- Эй, я еще не сдался!
Перед его глазами появилась мокрая ткань. Ведьмак с необычным прозвищем не дал ему подняться, начав объяснять, вместо того, чтобы пинком отправить его к ветряку исправлять ошибки. Это-то и сбило паренька с толку, не дав ему ляпнуть еще что-то неразумное. Пульсирующая боль будто сливалась с рваным дыханием явно сигналила о том, что стоит хоть ненадолго остановиться, а необычное для ученика поведение временного наставника сделали свое дело: Гаэтан вытянулся на земле, положив на нос мокрую и холодную ткань, вслушиваясь в объяснения Шредингера. Это ситуация разительно отличалась от поведения его постоянных учителей. Те, похоже, считали, что практический опыт, приобретенный путем наставления синяков, ушибов, вывихов и переломов ценнее обычных пояснений. Нет, сказать по честному, они объясняли. Самый минимум. Остальное изволь познавать на практике. А сейчас, он лежит на прохладной земле, глядя в алое с золотым и глубокой синевой небо, ощущая как капли воды медленно стекают с его лица, и слушает то, что должны были ему сказать намного раньше. И ведь понимал упрямый мальчишка, что ведьмак разговаривает с ним как с равным, рассказывая о собственной неудаче, о том, как пострадал Аскель. И как-то само собой у будущего ведьмака вырвалось:
- Это, получается, мне еще повезло сегодня, да? - паренек имел в виду всего-то навсего разбитый нос, по сравнению с тем, что пришлось испытать его предшественникам.
Объяснение Шредингера породили ворох вопросов, но цели молодой ведьмак ухитрился добиться, найдя подход к подростку, ведь, Гаэтан его слушал. Он даже невольно повернул голову к наставнику, внимательно слушая его, и тряпка предательски сползла вниз, а потому непутевый ученик раздраженно попытался вернуть оную на ее законное на данный момент место. Злость несколько поутихла, боль тоже, а в голове крутилось столько мыслей, что совет избавиться от размышлений казался чем-то глупым и невозможным. Мальчишка упрямо сжал губы, непонимающе глядя на Шредингера, вот только первый вопрос, который он задал, был несколько неожиданным даже для самого Гаэтана:
- Почему они не объясняют так как ты?
"Замечательно, тупица, это был самый важный вопрос этого вечера!" - мысленно выругался сам на себя будущий ведьмак. В раздражении на самого себя, он поднялся и сел, вытирая с лица кровавые разводы, стараясь понять остановилась ли кровь, попутно мысленно подбирая более важные вопросы из того вороха мыслей, которые мухами роились в его голове:
- Откуда тело знает, как именно надо уворачиваться от ветряка? А зрачки? Я пытаюсь и их контролировать, но если я не вовремя их расширю, то начинаю слепнуть, тут мне тоже надо не осмысливать? И получается, что маятник для сражения с монстром на пересеченной местности или где-то на возвышенности, где нужно уворачиваться на определенном участке, но есть место для маневра? А здесь...., - мальчишка хмуро и сердито взглянул на тренажер, который он уже начинал ненавидеть, - здесь вообще маневра нет, да? Нет места для того, чтобы сделать перекат или отпрыгнуть.... Но ведь в пещере не всегда есть источник света, а значит, придется пить эликсир, а там уже снова не пытаться контролировать, глаза сами все сделают, так что ли?
Какое уж тут очистить голову от мыслей, мальчишка почему-то ясно представил узкую пещеру, где сзади выход за поворотом, а спереди враг, например, экимма. И тут же в голове у паренька сформировался еще один вопрос:
- А ведь еще нужно и рубить, а не только уворачиваться, тут тоже не надо думать и рассчитывать, когда враг откроется?
Осознав, наконец, сколько ему еще учиться и учиться, Гаэтан невольно сжал тряпку в кулаке, и сквозь пальцы потекла вода вперемешку с кровью, а взгляд ученика невидяще уткнулся в землю. Сейчас ему вдруг начало казаться, что все, что описал Шредингер, было для него невыполнимым. Как-то - не думать, не рассчитывать свои действия в бою? Хотя вот он пытался понять и осмыслить каждый свой рывок, вышло, мягко говоря хреново, вот только голова никак не желала принимать тот факт что слишком много думать не надо.
- Дерьмо выходит тогда. Помереть из-за одной ошибки, если тело и глаза подведут?  Пф. Хотя, есть еще и знаки, но.... - Гаэтан снова взглянул на ветряк, пытаясь осознать, что ритма у этой сволочи, как выразился его наставник, и правда нет, и при этом двигается деревянный враг так, что пришло простое понимание того, что знак в таком темпе просто так не наложишь, остается только меч, - Или мне просто надо привыкнуть? Или все сопутствующее так натренируется, что само получаться  будет, и глаза, и атака и уклонение?
Нет, мальчишка понимал, что смысл в словах Шредингера есть, просто как-то не получалось все уложить в единую картину, это казалось каким-то безумием.Закусив губу, ученик переводил взгляд с ветряка на ведьмака, ища в распаленном разуме еще существенные для него в данный момент вопросы.
- Получается, чтобы контролировать свое тело, мне просто надо перестать думать? И не пытаться делать все осознанно? А как сражаться тогда? Нельзя же выходить на монстра только на его условиях?
Наконец-то поток чистого сознания вопросов и предположений вылился в какой-никакой а вывод. Вывод несколько парадоксальный по своей сути, но все же, это показывалось, что слова временного наставника не пролетели мимо.

Отредактировано Гаэтан (08.10.20 19:13)

Услышав про то, что тренировка не закончилась, мальчишка лишь криво улыбнулся. Он, почему-то даже не сомневался, что так и будет. Да что там, его основные учителя особо не вдавались в объяснения, а безжалостно гоняли мальчишек по тренажерам, пока ученики не начинали валиться с ног от усталости, или не зарабатывают такие травмы, что не могут продолжать тренировку. Так что на отдых паренек и не рассчитывал вовсе, лишь надеялся, что сможет обойтись без серьезных последствий хотя бы сегодня.
И тут, к нему временно приставили нового наставника, который, вроде бы, даже готов что-то объяснять, вот только, насколько же хватит терпения у этого ведьмака? Пока что, Шредингер был с Гаэтаном очень терпеливым, на удивление терпеливым, невзирая на то, что ученик прохлаждался на земле и осыпал нового учителя вопросами, вместо того, чтобы скакать у ветряка. Судя по реплике, опытный убийца чудовищ явно не ожидал такого напора от непоседливого паренька, что не помешало ему идти прямо списку обозначенных тем. И первые же ответы заставили Гаэтана слегка нахмурится. Дело в том, что где-то внутри себя он подозревал нечто подобное, что его хотят научить думать своей головой. Но вот только это казалось мальчишке неправильным.
- Вообще-то... я ранее задавал вопросы, - буркнул ученик, угрюмо уставившись в землю. Да, он и правда задавал вопросы, но учителя отвечали крайне скупо. Иногда даже игнорировали, и постепенно где-то в сознании закрепилась мысль, что спрашивать бесполезно. Хочешь научиться - справляйся сам, как можешь и как умеешь. Может, в таком обучении и были свои плюсы, но вот только и травм было значительно больше. Впрочем, Шредингеру, вроде бы, даже не нужно было что-то объяснять на этот счет, раз уж он сам сказал, что не совсем согласен с методом обучения. Отчего-то это паренька даже приободрило и тот ворчливо добавил, подняв голову и снова глядя на ветряк:
- Я тоже не согласен с таким обучением. - словосочетание  "не совсем" ученик, конечно, услышал, но вот он сам был не согласен от слова "совсем". И, по правде говоря, то, что временный наставник пытается объяснить и рассказать, нравилось Гаэтану куда больше, чем пинок под зад на тренажеры без лишних слов. А тем временем, учитель продолжал объяснять, и будущий ведьмак честно старался понятья и вникнуть в то, что рассказывал ему Шредингер, ведь тот ухитрился достучаться до подростка. При сравнении двух методов обучения, поневоле начинаешь понимать, чье обучение для тебя лучше. А потому, мальчишка честно старался вникнуть и понять то, что до него хотят донести. Вот только чем больше он слушал, тем больше ему хотелось опустить руки. Теперь, все тренировки и испытания смогли сложиться в его голове в единую картину. Только Гаэтану начало казаться, что он просто не сможет освоить все это, ведь человеку такое попросту не по силам. Невольно, мальчишка сжал руки в кулаки в очередной раз, но тут он вспомнил, как несколько раз ухитрился уклеиться тогда, когда это казалось ему невозможным. "Точно. Я же теперь мутант. И до меня тренировались подобным образом, с чего это я должен быть хуже них?" - подумав об этом, ученик даже разозлился на самого себя за такую минуту слабости. Да, разум твердил ему, что такие тренировки выше человеческих сил, но ведь и он сам теперь не мог считать себя обычным человеком. А значит, надо привыкать.
- Кажется, я понял. Привязать каждый тренажер к отдельной ситуации не выйдет, нужно как-то сочетать все вместе. - пробормотал мальчишка, искоса глядя на наставника. Закусив губу, он кивнул своим мыслям, пытаясь сосредоточиться не на нарастающем страхе, что снова ничего не выйдет. а на том, что необходимо просто двигаться, действуя по ситуации, пытаясь уловить несуществующий ритм. "Я. Должен. Справиться!" - мысленно твердил себе подросток, не позволяя себе больше впадать в пустую панику. Не для того он пережил мутации, чтобы сдаться перед испытаниями, которые проходили и до него.
- Я постараюсь запомнить.  - мальчишка упрямо поджал губы, поглядывая на ненавистный ветряк, а учитель, тем временем, продолжил свои объяснения. Терпеливо, доходчиво, не игнорируя его вопросы. За такое отношение Гаэтан был ему очень признателен, да и слова о том, что он освоится вселили в него былую уверенность. Слушая Шредингера, он постарался прислушаться, чтобы различить клекот орла, который темной точкой парит где-то над землей, попутно ставя себе пометки в своей памяти, что эликсиры и свои возможности он должен научиться сочетать наилучшим образом, подстраиваясь под те или иные обстоятельства. И тут пареньку пришла в голову гениальная, как ему самому показалось, мысль, он аж заулыбался и выпалил:
- О, послушай....- осекшись, Гаэтан покосился на наставника и, спустя секунду добавил, - ...те, вы мне подали хорошую идею, как быстрее освоиться!
Но высказать эту самую светлую идею ему, в данный момент, было не суждено, ведь, он, во-первых, не дослушал объяснения, из-за чего виновато шмыгнул разбитым носом и заткнулся, а во вторых, тренировка все же не была закончена. Как и предполагал подросток, ему все же необходимо отточить рефлексы, чтобы уже не пытаться обдумать каждое движение, а действовать как настоящий ведьмак быстро и точно. А ведь в дальнейшем его явно ждут тренировки уже с состоявшимися убийцами чудовищ, и это, скорее всего, будет похуже какой-то деревяшки с палками.
Пищи для размышлений на вечер и далее явно было столько, что новые вопросы сквозь полученную информацию пока не рвались наружу. Гаэтан, услышав вопрос Шредингера лишь закусил губу, обдумывая все выше сказанное, попутно поднимаясь с остывающей земли. А наставник уже начал раскручивать тренажер снова, ясно давая понять, что необходимо продолжить упражнение. Мальчишка подобрался, с явной враждебностью глядя на ветряк, стараясь все последовать советам более опытного старшего.
Ритма нет.
В золотых лучах закатного солнца палки ветряка двигались в безумном танце без ритма и последовательности. Теперь подросток обратил внимание на вытоптанные участки земли у тренажера, и такое ощущение складывалось, что ученики до него и правда практически уворачивались на месте, двигаясь на очень маленьком куске земли.
"Сконцентрируйся. Нужно очистить голову от мыслей."
Подумать проще, чем сделать. Как назло, в голову снова полезли дурацкие мысли о том, что он снова не справиться., а солнце, будто насмехаясь, скользнуло по его лицу теплыми прощальными лучами, дразня нечеловеческие зрачки слишком ярким светом. Зло фыркнув на самого себя, паренек закрыл глаза, выгоняя все дурное прочь из головы. Действительно, сейчас это его только отвлекало от поставленной задачи. Успокоившись, он начал дышать более ровно, успокаивая ритм сердца.
"Надо следить за дыхание, а потом за сердцем."
Сосредоточившись только на дыхании, Гаэтан на удивление быстро смог избавиться от лишних эмоций, даже дурные мысли улетучились как туман, унесенный сильным порывом ветра. Почувствовав, что он более менее смог прийти к нужному внутреннему состоянию, ученик подобрался и ринулся на очередной штурм ветряка. Стараясь более не пытаться поймать ритм, он просто сосредоточился на том, чтобы улавливать движения палок и уворачиваться по ситуации.
И это начало срабатывать. Тело послушно пригибалось, извивалось, подпрыгивало, уворачиваясь от дерева, едва улавливая глазом движения. Один раз Гаэтан получил скользящий удар по щеке, рискнув сделать кувырок в сторону, но немного не рассчитал. Впрочем, палка, по сути, лишь скользнула по коже, не принеся существенного вреда. Так или иначе, поняв, почему Шредингер советовал не слишком увлекаться лишними движениями, пируэтами, кувырками и прочими лишними движениями, будущий ведьмак решил и вправду отказаться от всего не слишком подходящего для данного упражнения. А потому, мальчишка продолжил уворачиваться, волей-неволей двигаясь почти что на одном месте, как и его предшественники, стараясь дышать более-менее спокойно. Не совсем еще получалось, но хоть перестал задыхаться после нескольких минут на тренажере, да и уворачиваться стал получше.

Отредактировано Гаэтан (05.11.20 20:18)

Оказалось, что стоит отбросить излишние размышления, как притормаживаемое сбитым с толку разумом тело становится куда более проворным и быстрым. Это с одной стороны, вселяло уверенность в том, что он все же переживет обучение в школе ведьмаков, а с другой стороны головой он не мог понять, каким образом у него получается уклоняться. То достаточно отклониться в сторону, то отпрыгнуть, повернуться, присесть, подпрыгнуть и так минута за минутой. Выходило не идеально, но заметно лучше, чем первые его попытки. Из головы так же ушли размышления на тему того, что он не справится с заданием. В мыслях не было ничего, потому что мозг пока еще не мог освоиться и привыкнуть к таким возможностям нового организма.
Вечер плавно переходил в ночь, тени расползались по двору крепости, багровое светило постепенно скрывалось за горизонтом, а тренировка все продолжалась. Как было заведено, без команды учителя, упражнения не прекращались, а потому паренек добросовестно продолжал скакать у ветряка, хотя начинал ощущать некоторую усталость. В какой-то момент резкий выпад ветряка  едва не сбил подростку дыхание, так как, понять, что у него все же получается относительно неплохо, будущий ведьмак едва не потерял бдительность, но все же успел уклониться в последний момент. К окутавшей крепость мге подстроиться удалось куда быстрее легче, а может не занятый философским вопросом разум просто сделал то, ради чего изменяли организм Гаэтана. Размышлять над этим не было ни времени, ни особого желания, оставались только бесконечная пляска у ветряка, врывающийся в легкие осенний прохладный воздух, свист ветра и безумные движения тренажера, без устали ищущие как достать верткого ученика своими бесчисленными палками.
И лишь когда на небе зажглись звезды, а наступившая ночь еще сильнее остудила землю и воздух, прозвучал голос Шредингера, который остановил тренировку. Отпрыгнув от ветряка, ученик повернулся к старшему товарищу, глядя на него усталым но весьма довольным взглядом. Внутри Гаэтан ликовал - у него получалось. Не так хорошо, как хотелось бы, но получалось! Да, он помнил, что мало только уворачиваться, надо же еще и бить в ответ, на что и указал Шредингер. Приземлился рядом будущий ведьмак не сразу, лишь после вырвавшегося у него радостного возгласа:
- Ты видел? Я смог!
Дерзко, с ликующим вызовом и неприкрытой радостью. Тренировка, выжавшая из него все соки, заставившаяся вспотеть до такой степени, что плюхнувшийся рядом с Шредингером Гаэтан утирал лоб ладонью, стряхивая с нее капли пота, как-то победно улыбаясь, но все же завершилась каким-никаким, но триумфом. Да, это еще маленький шаг вперед, но все же, даже небольшая победа вернула парню уверенность в собственных силах.
Сидя и слушая выводы после завершенного упражнения, подросток чуть хмурился, так как ведьмак своими словами немного погасил нахлынувшую радость. Погасил, утихомирил, но разумно и спокойно давая понять юнцу, что ему еще работать и работать. И нельзя сказать, что Гаэтан этого не понимал, нет, все же ученик осознавал, что помимо хорошего уклонения он должен уметь бить в ответ, контролировать бой, и именно это сейчас терпеливо объяснял ему учитель. Первое ликование постепенно сошло, но все равно настроение было приподнятое, отчасти благодаря подходу Шредингера и его обещанию научить всему необходимому. Парень кивал, разумно не споря и не пытаясь что либо доказать. Обычно ему достаточно жёстко указывали на то, что у него не выходило, Шредингер же подходил с другой стороны, и тем самым постепенно завоевывал доверие подростка.
При словах о том, что если бы это был настоящий бой, то он бы проиграл, Гаэтан невольно прищурился, явно показывая свое недовольство, но не объяснениями старшего товарища, а фактом отсутствия у него, будущего ведьмака между прочим, техники. Да, он сам прекрасно понимал, что это упражнение не тянет еще на полноценную схватку, однако слова ведьмака невольно напомнили ему то, что твердили учителя: проиграешь - умрешь. А потому, серьезно взглянув Шредингеру в глаза и дождавшись, когда он закончит свою мысль, подросток упрямо произнес:
- Да, мне говорили. И я научусь драться лучше. - и по лицу паренька было ясно, что он с тем же упрямством будет учиться тому, что озвучил его временный наставник.
Как только Шредингер заговорил о ужине, желудок подростка согласно заурчал, намекая своему хозяину, что пора бы перекусить после тяжелой тренировки. Гаэтан ощутил едва ли не волчий голод, а потому невольно облизнулся и согласно кивнул, как вспомнил готовку Венза.
- Да..., - протянул паренек, упираясь в землю двумя руками и немного откидываясь назад, бросая уставший, но все еще с оттенком удовольствия взгляд на звездное небо, - я до сих пор помню этот вкус и запах. Эх, достался маленький кусок, да и то с боем. Но это было лучшее, что я когда-либо пробовал в своей жизни.
Прибывшие ведьмаки, дорвавшись до праздничного ужина практически оккупировали тогда обеденный зал, урывая еду не только у молодых учеников, но и едва ли не у друг друга. Гаэтан помнил, как прорвался сквозь остальных голодных к раздаточному столу и Венз, взглянув в его тогда еще карие глаза, все же выдал небольшой кусок аппетитно пахнущего мяса. Вспоминая тот восхитительный аромат, парень невольно сглотнул. Он так же помнил, как над ним смеялись состоявшиеся уже ведьмаки, пока будущий Кот пробирался обратно с заветной добычей, едва ли не враждебно поглядывая на возможных "хищников", желающий получить еще одну порцию замечательного кушанья.
- Как думаешь, а в этом году он тоже приготовит что-нибудь этакое? Я, вроде, слышал, что остальные ведьмаки хотят уговорить его снова приготовить что-нибудь к празднику.
Как и почему Гаэтан успел перейти с Шредингером на "ты", подросток вряд ли бы сказал. Однако, в этом не было намерения оскорбить или убрать субординацию, скорее уж это было знаком возникшего к наставнику доверия. Тут во дворе появился Седрик. призывая всех на ужин, который, по его словам, уже уплетали остальные ведьмаки, не получившие в свое расположение учеников, или же закончившие занятия раньше. И как будто не было тренировки, паренек подскочил на ноги, и, согласно кивнув словам Шредингера, припустил к крепости, азартно бросив на ходу:
- Давай наперегонки!
***
29 октября 1216 года
Гаэтан морщился от ветра, поглядывая то на небо, но на наставника. Еще один насыщенный день, еще одна тренировка, только теперь магическая, как сказал главный. Пора было опробовать Знаки, перед тем как их в очередной раз отправят на Тропу. "Наверное, Брэен там уже каждый уголок знает." После более-менее теплой крепости, на улице ощущался осенний холод и слякоть, а потому подросток невольно дергал плечами, пытаясь немного совладать с пробирающейся под одежду сыростью и прохладой. Да, зима еще не близко, но в горах уже в это время было значительно труднее проехать, если верить рассказам ведьмаков, прибывающих на зимовку.
Взглянув в очередной раз на Шредингера, Гаэтан кивнув в ответ на вопрос, и, несколько нехотя, признался:
- Да, мне было любопытно, и я действительно пробовал. Аард почти получился, я смог стул опрокинуть, - при этих словах глаза парня сверкнули довольным огнем, он вспомнил лежащий на боку стул после его тренировки в комнате, где он тайком пытался опробовать знаки, - а вот с Игни так не получилось.
Нервно облизнувшись, ученик резко выдохнул и признался шепотом:
- Но... я случайно подпалил штору. Это уже успех, да?

Отредактировано Гаэтан (02.01.21 20:48)

Заметив, что наставник кивнул в ответ на его вопрос Гаэтан хотел было довольно вкинуть голову, но Шредингер в своей манере умело спустил своего ученика с небес на землю. Подросток насупился, глядя на него с явным несогласием, едва ли не фыркая как недовольный кот. Обрадовало только то, что тот обещал никому ничего не рассказывать, но вот замечание про тропу все никак не желало уходить из головы. "Из-за какой-то старой шторы меня на Тропу бы погнали?" - задавался этим вопросом паренек, - "Но пожара же толком и не было? Да и старая она уже была." Впрочем, вспомнив, что Брэена с месяц назад за шалость с дегтем так же без без долгих разбирательств погнали на Тропу, дабы добиться от него послушания, удивляться особо не приходилось. Так что, справившись собственным негодованием, Гаэтан все же, с некоторой неохотой, но кивнул, соглашаясь с доводами учителя.
- Ладно, - протянув немного первый слог, произнес паренек, перестав хмуриться, и уже более серьезным тоном пообещал, - Я понимаю. Буду осторожнее.
Он и в самом деле понимал, что эксперименты с Знаками могли привести и к более серьезным последствиям, чем несчастная не до конца спаленная штора, и ученик все же это понимал. Его эксперименты четко дали будущему ведьмаку понять, что при все желании он пока не способен предусмотреть все.
Совет Шредингера насчет тренировок со свечой сначала показалась Гаэтану странной, ведь зажигание свечи казалась сущей мелочью. Но только поначалу. Поразмыслив над советом/, подросток понял, что пока еще он только учиться и тренируется в сотворении знаков, произойти может все что угодно. Ведь даже те два знака, что он пытался опробовать в течении долгого времени самостоятельно, еще толком ему не давались. Взяв слова наставника на заметку, паренек кивнул, показывая, что услышал и понял совет, стараясь размять пальцы перед уже полноценной тренировкой.
Аард и Игни были наиболее эффектными знаками из тех, которых их учили, а потому неудивительно, что они приковали все внимание будущего Кота. Он, в силу собственной неопытности, пока не мог полноценно оценить всю пользу знаков Квен или Гелиотроп, которые могли в определенный момент спасти жизнь. Мальчишка еще не имел понятия, как тактически разместив магическую ловушку можно навязать противнику свои правила в бою. Как Аксий, порой, может помочь выпутаться из неприятных ситуаций, не вынимая клинок из ножен. Но это понимание придет позже, с опытом, когда будущему убийце чудовищ придется справляться с трудностями уже без права на фатальную ошибку.
Сейчас же, будущий ведьмак смотрел на чурбан, стоящий на пне, стараясь вспомнит, как, в какой момент ему удалось воспроизвести знак Аард. Получилось это, у него, не с первого раза, и после того как стул оказался перевернутым, подросток переключился на следующий знак, не подумав, что стоило бы закрепить эффект. И вот сейчас в голову ученика забредали тревожные мысли о том, что повторить тот ночной успех у него не получится. Гаэтан начал сжимать и разжимать кулак, будто интуитивно пытаясь размять пальцы, или просто согревая руку, слегка замерзшую на ледяном ветру.
- Объясняли, - в голосе паренька слышалось некоторое сомнение, - Для того, чтобы использовать знак Аард, необходимо сконцентрироваться и послать импульс в направлении объекта, и чем больше силы вложишь в импульс, тем сильнее будет воздействие знака.
Фразы эти звучали заученно, ведь именно это он повторял при самостоятельных тренировках. Где-то в голове голос разума шептал будущему убийце монстров, что стоило бы как следует расспросить Шредингера, пока есть возможность, но.... Но ведь не так давно у него уже получилось, о чем Гаэтан не преминул похвастаться, вот и хотелось делом подтвердить слова. И поэтому подросток встал напротив чурбана, мрачно глядя на него, как будто перед ним какой-нибудь монстр из книги учителя Деймоса, произнося:
- Я хочу сперва попробовать повторить.
Постаравшись сконцентрироваться только на деревянном символическом противнике, будущий ведьмак вскинул руку, уже привычно для себя творя пальцами знак Аард и произнося заученную им формулу.
Ничего. Чурбан даже не качнулся, вызвав у мальчишки невольный всплеск ярости. Тот вскинул руку еще раз, стараясь вспомнить то самое состояние, когда у него действительно получилось, стремясь отрешиться от всего - от холода, от окружающих его ведьмаков и таких же как и он учеников. Мешало растущее недовольство собой. Только что он хвастался, что у него получился знак Аард, и тут на тебе. Провал. Неудача. Это, почему-то, сильно выводило из себя Гаэтана, который зло смотрел на деревяшку, вновь и вновь творя пальцами злосчастный знак.
И тут, будто уловив поднимающееся негодование ученика, который вновь упрямо шептал формулу, складывая пальцы, уже направляя в сторону чурбана не только все свое внимание, но злость, с тихим шумом, но все же прокатился по двору тихий шум, и импульс, не такой сильный, как хотелось Гаэтану, но пронесся в нужном направлении и заставил "противника" на пне пошатнуться. Не упасть, но пошатнуться.
Остановившись и шумно выдохнув, глядя на упрямый кусок дерева сквозь облачко выдыхаемого им пара, мальчишка повернул голову к Шредингеру и все же спросил, стараясь унять в голосе свое недовольство собой:
- Ну что я не так делаю?

Возможно, именно правильный подход в обучении со стороны нового учителя и позволял Гаэтану не опасаться осуждения со стороны при совершении тех или иных ошибок. Да, было крайне неприятно и горько, что упорные тренировки не дали того результата на который рассчитывал подросток. Горькая злость на самого себя плескалась в душе будущего ведьмака, мешая трезво оценить свои действия и понять в чем же именно заключается его ошибка. Но авторитет, который завоевывал Шредингер своим обучением, не давал ученику полностью погрузиться в долгую и беспощадную самокритику, а найти ту ошибку, что мешает продвижению вперед. Именно потому Гаэтан, хоть и злился на себя, за свое неуместное хвастовство, за то, что так и не смог нормально освоить даже пару ведьмачьих  Знаков, но при этом старался прислушаться к тому, что говорил ему наставник, хотя эмоции старательно мешали, затуманивая разум. Таково свойство людской натуры: хочется быстрых решений, скорого освоения навыков и легких путей. Но реальность всегда вносит свои коррективы в мечтания человека, а потому, вместо мгновенного обучения - годы тяжелых тренировок; вместо быстрого взлета - череда болезненных падений на пути к успеху; вместо всеобщего восхищения навыками - многолетние наставления учителей, зачастую весьма едкие и суровые. Вот так и учишься принимать жизнь такой, какая она есть, переступая через собственную злость и неудачи, понимая, что провал - это лишь ступень очень длинной лестницы к достижению цели.
Будь на месте Шредингера его основной учитель, будущий ведьмак получил бы массу критики в свой адрес, и мучил бы несчастное полено до ночи после запланированного бега на Пути, что, вполне вероятно, не особо бы помогло в понимании того, что именно Гаэтан делает не так. Возможно, старший товарищ куда лучше помнил годы своего ученичества, а потому доступно и понятно, буквально на пальцах, объяснял горе-ученику суть Знаков и причину неудачи самого обучаемого. А потому, сколько бы Гаэтан не кривился от злости и обиды на самого себя, он все же слушал, стараясь вникнуть в объяснения. Шредингер уже помог ему правильно тренироваться с ветряком, а сейчас, видя направленный на него взгляд наставника, ученик мрачно кивнул, впитывая услышанное.
Дальше было самое интересное. По словам Шредингера выходило, что сам Гаэтан применял не вполне правильный подход к Знакам, а демонстрация Аарда уже состоявшимся ведьмаком заставила парня разинуть рот, испытывая невольный укол зависти. Сам он четко понимал, что далек от подобного уровня овладения Знаком, что серьезно хлестнуло по самооценке подростка. Только будущий ведьмак осознавал, что его учитель не имел цели как-то его унизить, а потому давил в себе все мешающие ему эмоции. "Я так не смогу" - снова появилась паническая мысль, но Гаэтан старался отогнать ее как назойливую муху. Если смог Шредингер, сможет и он. Со временем. парень настолько был сконцентрирован на происходящем, что даже не задавал никаких вопросов, чтобы не прерывать наставника.
- Надеюсь, я освою.... - пробормотал подросток, внимательно наблюдая за Шредингером и поленом. Со стороны казалось, что ведьмаку не стоит больших усилий управлять потоком воздуха подобным образом, хотя разум подсказывал, что для подобного необходима как минимум сильная концентрация внимания и воли. И чтобы освоить подобное в полной мере, сейчас стоило сосредоточиться на том, чтобы все запомнить, пока есть кому объяснять доступно и понятно, а затем применить на практике, тем более, что сейчас ему уже показывали не просто поток воздуха, а именно пресловутый импульс, который некоторое время назад безуспешно пытался сотворить сам ученик.
Подросток предполагал, что импульс будет показан на полене, но под раздачу угодил сам чурбан, видимо, для лучшей демонстрации возможностей Аарда. Челюсть у ученика снова отвисла, когда, казалось бы, крепко вбитый в землю чурбан взлетел в воздух и влетел в стену, куда ранее угодило полено. Только вот чурбану не повезло больше, он распался на две неравные половины словно его прямо в воздухе рассекли мечом (хотя меч, скорее всего, в древесине застрял бы на середине). Посмотрев на Шредингера, Гаэтан хотел было ляпнуть что-то про недовольство учителей, но его остановило подмигивание наставника. Этот факт моментально снял все напряжение, воцарившееся в душе будущего ведьмака, и тот, впервые за утро более свободно улыбнулся, кивнув в ответ. В конце концов, он сам не подарок и шалил не меньше остальных учеников, когда позволяли обстоятельства. Но учителя в крепости никогда не были настолько человечными и близкими по духу к своим подопечным, будто для них естественной потребности в маленькой проказе вообще никогда не существовало. А тут, совершенно неожиданно, состоявшийся ведьмак берет и демонстрирует обратное, что очень серьезно подкупает.
- Когда я тренировался, - припомнил вдруг Гаэтан, - я ощутил.... что-то... Словно через меня прошла энергия.... - парень осекся, ощутив внезапную вспышку понимания сути своей ошибки - он слишком напрягается при попытке повторить ночной успех, как тогда, на ветряке, да еще и задерживая дыхание. Он хотел было поделиться этими мыслями со Шредингером, но тот уже отправился за бренными останками чурбана. "Ладно, может я и понял в чем проблема, но пока рано ликовать, надо будет попробовать снова, а там уже посмотрим" - решил про себя будущий ведьмак, направляясь к многострадальному полену. Самое главное сейчас было: уловить суть, как там на ветряке, остальное можно наработать.
Пока учитель и ученик приводили в порядок свой участок для тренировок, радость осознания потихоньку уходила, но осталась та легкость, которая пришла после вспышки восторга. Будто бы ты смог подняться на очень высокое дерево, ободрав себе все что можно, но преодолев ту преграду, что с земли казалось непреодолимой.
- Ворчать же будут, что испортили чурбан, - с некоторым озорством в голосе произнес Гаэтан, ставя полено на его законное место и возвращаясь на исходную позицию. На вопрос Шредингера, вспомнил ли он то, что мешало подростку на ветряке, тот кинул, слегка просияв:
- Ага, вспомнил. Кажется, я понял, в чем ошибка. - устремив взгляд на кусок дерева, будущий ведьмак уже не торопился, сперва приводя свое дыхание и сердцебиение в норму.
Вдох-выдох. Вдох-выдох. Морозный горный воздух проникал в легкие, щекотал кожу, слякоть все так же никуда не делась, но паренек постарался отрешиться от всего этого, благо Шредингер его пока что не подгонял, и вроде бы не намеревается, а потому, можно и нужно собраться. Дыша глубоко и ровно, Гаэтан старался ощутить ту самую энергию, что той ночью во время тренировки. "Если сила, которая помогает творить магию, везде, то не нужно ломиться в открытую дверь с тараном наперевес" - подумал ученик, прикрыв глаза. Сосредоточившись только на своих ощущениях, он вдруг будто поймал за хвост то самое чувство, а потому, глубоко вздохнув, поднял руку, снова привычным жестом складывая пальцы.
- Аард - тихо, на выдохе, произнес Гаэтан, понимая, что сейчас формула ему нужна скорее для концентрации. Этакая временная подпорка, пока применение Знака не станет для него более привычным делом. Вырвавшаяся струя воздуха пронеслась по этой части двора, подхватило полено, и то вновь ударилось о стену. Ниже и заметно слабее была сила удара от столкновения с камнем, но важен был сам факт того, что у парня получилось. Мальчишка, не сдерживая своего восторга от первого полноценного успеха, повернулся к Шредингеру с радостным:
- Да!

Улыбку наставника Гаэтан смог заметить, прежде чем Шредингер скрыл ответную радость. Сказать, что обучение у его учителей разнилось с тем, что он получал сейчас, не сказать ничего. Подросток не просто так выдал в свое время накипевший вопрос, почему их не могу обучать так, как это делает его новый учитель. Так или иначе, но за прошедшее время доверие к Шредингеру возросло, что, возможно, тоже посодействовало его наметившимся успехам. С ним было... проще. Ты не ожидаешь избиения или унижения, как от его прежних учителей, более того, тебе буквально на пальцах разъясняют суть того, что должен постигнуть, а не заставляют тебя под градом ударов пытаться найти ответ самому.
Гаэтан краем уха уже наслышан был о том, что жизнь ведьмака далеко не веселое приключение, и что, зачастую, им приходится принимать решение не зная и половины деталей заказа. Возможно, жестокое обращение учителей в крепости как раз и направлено на то, чтобы будущие ведьмаки и не думали расслабляться на Пути и не рассчитывали на чью-то помощь или поддержку. Только вот, чтобы избежать ошибки, нужно иметь основу фундамент, который уменьшит вероятность ошибки при том или ином выборе. А вот насколько хорошо усваивается эта основа под палкой весьма спорный вопрос. Как показала практика, Гаэтан лучше усваивал информацию при подходе Шредингера, чем когда занимался самостоятельно или получая по спине без лишних объяснений. И понимая то, что едва сойдет снег, как его прежний учитель снова возьмет их в ежовые рукавицы, парень старался впитывать знания, которые получал в последние недели. Главное было усвоить хотя бы основу, отработать ее на практике. А потому, хоть и вздохнул, представив себе как он долго и нужно отрабатывает знак Аард, но спорить подросток не стал. Лучше пострадать сейчас, закрепить наметившийся прогресс, пока ты еще в состоянии повторить его.
Выслушав наставника молча, не перебивая его, будущий ведьмак кивнул. Об опасности потратить слишком много сил на создание знаков их все же предупреждали. Да, скупо, но предупреждали. В памяти парня всплыли воспоминания, как на одном из занятий с магическими знаками у него в глазах потемнело, что, впрочем, не спасло его от удара паркой по спине. Рухнув на землю, он попытался подняться под ругань учителя, а стоило ему замешкаться, как получил ускорение в виде удара сзади в районе плеч. Пытаясь выбросить неприятные воспоминания из головы, ученик встряхнул головой, после чего сделал несколько глубоких вдохов, чтобы сосредоточиться и успокоиться.
А вот совет повременить со знаком Игни вызвал на лице Гаэатан явное недовольство. Шредингер только недавно дал ему совет как тренироваться и тут на тебе.
- Но, - начал подросток, и осекся, когда понял смысл сказанного его наставником. Протест в глазах парня сменился негодованием, но все же, образовавшееся понемногу доверие, сделало свое дело. Пусть ученик и насупился недовольно, но рисковать и подставлять Шредингера ему не хотелось. "Вот освоюсь, и буду тренироваться, может, даже не в замке... Если я только смогу найти место поблизости...." - с этой мыслью парень повернулся к чурбану, готовясь к новому витку тренировок.
И как выяснилось, не зря он решил всецело отдаться тренировкам. Будущему ведьмаку требовалось куда больше времени на концентрацию и применение знака, и, порой, это не всегда срабатывало так как надо. Когда ученик торопился, импульс получался либо слабым, либо уходил немного в сторону или не срабатывал вовсе, приходилось постоянно себя отдергиваться, стараясь отточить этот навык. А вот поток у подростка не получался, практически. То ли концентрации внимания было недостаточно,  то ли ученик слишком торопился, но. зачастую, получался, скорее импульс, чем удержание стабильного потока. Лишь под конец тренировки у Гаэтана вышло поднять и удержать на несколько секунд чурбан в воздухе. От неожиданности, подросток аж вздрогнул, как следствие, потерял концентрацию и деревяшка рухнула на землю. "Может, Шредингер все же прав, рановато мне сразу за два знака браться..." - сформулировался в его голове очевидный вывод. В ушах уже был слышен какой-то неприятный шум, о чем, видно, и предупреждал учитель, так что подросток выдохнул
- Похоже, надо передохнуть. Шумит что-то в ушах.
А ведь еще в этот день учеников должны были отправить на Тропу. Энтузиазма сие занятие ясное дело не добавляла, скорее наоборот, предостерегало от того, чтобы неразумно тратить все силы.
Во двор вышел один из постоянных учителей, осматриваясь по сторонам, что заставило подростка напрячься. "Уже?" - с какой-то тоской подумал он, глядя, что тот направился середине двора, жестом подзывая всех присутствующих. Вздохнув еще раз и кинув взгляд на Шредингера, парень не торопясь, пошел к вышедшему во двор основному учителю.

****
19 декабря 1216 года
Зима вступила в свои права, укрыв горы и замок снегом,  пробираясь студеными пальцами сквозняков в отапливаемые комнаты, завывая зловеще в темных коридорах и за окнами. Разумеется, это не остановила занятия учеников, просто проходили оные все больше в замке, чем во дворе. Теории стало в разы больше. Там, где у нормальных детей были сказки на ночь, будущие ведьмаки заучивали трактаты о чудовищах и рецепты ведьмачьих эликсиров и масел, а днем все заученное необходимо было воплощать на практике. Разумеется, никто не забывал и о практических знаниях во владении оружием, благо, места в замке хватало. И вот настал день, когда будущий ведьмак должен был упражняться в спарринге с Шредингером. Да, их учили владеть разным оружием, ведь, как говорил один из учителей: "если у тебя под рукой не оказалось меча, ты всегда можешь использовать то, что тебя окружает вместо оружия". И под этот девиз проходили самые различные тренировки, не только с мечом, но и с ножом, булавой, кистенем, палицей и прочим смертоносным орудием.
И вот сейчас Гаэтан стоял напротив своего наставника в просторном зале чуть поеживаясь от царившего в нем холода.
- Папаша Кот? - ухмыльнулся подросток, он слышал ранее эту кличку, но в лицо этому учителю никто из будущих ведьмаков не решался говорить, по крайней мере на памяти самого парня, - Да, он всегда так говорил, прежде чем вызвать кого-то из учеников и наглядно показать как надо сражаться.
Были так же спарринги и между учениками, да, но какие-то новые приемы папаша Кот всегда демонстрировал именно так, своим собственным примером на одном из учеников.
- Да, нас учили.  - подросток невольно скривился, вспоминая занятия до мутаций, - правда тогда мы не проходили Испытание Травами и прочее. - тут он вздрогнул, едва его памяти коснулось крылом эхо пережитой боли, а потому возникла секундная пауза, прежде чем Гаэтан закончил свою мысль, - Наверное, он так говорил, потому что человек умеет думать, в отличии от ветряка.
Последняя фраза Шредингера вызвала у подростка скептический взгляд. Так или иначе, между ними была пропасть в плане и знаний и прожитой жизни, а, следовательно, и практики, и только полный дурак этого бы не понял. Так что побить состоявшегося ведьмака - задача для ученика почти невыполнимая, но вот получить тот или иной опыт и улучшить навык вполне реально. Так что двинулся Гаэтан к столам, прикидывая, что же лучше взять. Выбор его, вполне ожидаемо, упал на тренировочный меч. Все же, с ним, как казалось подростку, у него выходило чуть лучше, чем с чем-то иным. А потому, он вернулся на позицию напротив Шредингера, вставая в боевую стойку, которой их учили.

Отредактировано Гаэтан (04.10.21 00:04)

Когда Шредингер выбрал в качестве оружия копье, Гаэтан чуть приподнял брови в немом удивлении, которое через пару секунд сменилось насторожённостью. Будущий ведьмак внутренне собрался, отрешившись от царящего в зале холода, несмотря на горящий огонь в очаге, так как подросток каким-то внутренним чутьем почуял подвох. В школе Кота быстро учишься предвидеть неприятности, так как они поджидают тебя на каждом шагу во время обучения. И пусть Шредингер был куда более человечным, чем его основные наставники, но вбитая опытным путем осторожность буквально зазвенела внутри. И не зря, ох не зря.
И все же, хвала богам, наставник сперва четко и ясно объяснил, с чем или точнее, с кем Гаэтану придется столкнуться на своем Пути. Люди. Люди, жаждущие наживы, да и не только люди, которым будет попросту плевать, кто перед ними. И драться за наживу они будут яростно, без пощады к проигравшему, и не соблюдая никаких правил. Представив на секунду себя в такой ситуации, подросток напрягся, поджав губы, затем, лишь кивнув в ответ и поудобнее перехватив меч. Мысль о том, что ему может встретиться тот, кто будет способен буквально скопировать тебя, вызвало какой-то затаенный страх смерти, даже в животе похолодело. Каждый раз, едва Гаэтану казалось, что он поднялся на очередную стену, перед ним вставало новое препятствие, которое казалось ему непреодолимым. И раз за разом, когда новая преграда вставала перед будущим ведьмаком, разум паренька задавал один и тот же вопрос: "Смогу ли я? Справлюсь ли я?"
Впрочем, предаваться пустым раздумьям было некогда. Когда старший скомандовал и сделал резкий выпад, тело паренька среагировало само, отскочив назад. Долгие и упорные тренировки с ветряком явно дали свои плоды, Гаэтан даже не успел подумать об уклонении, когда натренированный организм тут же стал действовать привычным уже образом. Ранее, несколько месяцев назад, подобное казалось пареньку немыслимым, а сейчас он уже даже не удивлялся. Да и некогда было удивляться, когда "наконечник" копья то и дело пытался достать ученика, который то уворачивался, то отбивал удары мечом, с досадой подметив, что копье куда быстрее меча. Или все дело было в разнице владения оружия? Как бы то ни было, несмотря на то, что тренировочное копье в руках Старшего Кота все же, порой, достигало своей цели, в целом, у Гаэтана получалось лучше, чем рассчитывал сам подросток. Однако, все яснее вставал вопрос - а как нападать? Танцевать в спарринге только отбиваясь от атак попросту не выйдет, это заведомо проигрышная позиция, даже подростку с практически нулевым опытом это было очевидно. Но вот что делать? Отпрыгивая, ускользая, уклоняясь от копья, Гаэтан осознавал, что лишь увеличивает расстояние между собой и соперником, а на длинной дистанции копье явно имело преимущество. Только вот вопрос: "Что делать?" так и застрял в глотке, так как Шредингер остановился и тут же произнес то же, что крутилось у паренька в голове.
Следуя инструкции старшего, Гаэтан сначала отбил медленно выброшенное вперед копье, затем поставил блок, а окончательно понимание и мало-мальская уверенность в своих силах у него появилась, когда мальчишке удалось в замедленно темпе достать своего учителя. Будущий ведьмак улыбнулся, ведь сейчас еще один кусочек паззла, из которого и состоит система навыков и умений ведьмаков, встал на свое место, заполняя пустующие пробелы.
Но мало было понять тактику боя против копейщика, ее нужно отработать не раз и не два, чтобы закрепить, что и озвучил ведьмак, помогая отработать этот прием уже на нормальной скорости. Раз за разом Гаэтану удавалось достать Шредингера, и вроде бы вот она удача как тут....
Внезапно, старший ведьмак сделал пируэт, уходя от атаки Гаэтана, тот непростительно замешкался, растерявшись буквально на доли секунды, но этого хватило Шрединггеру, чтобы врезать ему по голеням. Паренек еле устоял, но все же, на некоторое время он потерял  равновесие, а это, в настоящем бою, верная смерть. В памяти подростка снова всплыли слова Папаши Кота: "Потеряли равновесие? Противник контролирует бой? Считайте, что вы трупы."
- Заррраза - прошипел Гаэтан, принимая вновь боевую стойку, ругательство не относилось к Шредингеру, скорее уж к самому себе, за то, что расслабился, за то, что был слишком самонадеян после того, как ему удалось достать учителя. Но только так глупость и самоуверенность и выбиваются из дурной головы: через неудачи, промахи и обучение. Подросток кивнул, понимая, что хочет сказать его наставник, глупо было расслабляться и думать, что достаточно выучит пару приемов, чтобы победить. Само собой, противник умирать не захочет, а значит, есть еще немало приемов, которые ему, как будущему ведьмаку, необходимо усвоить.
- Ясно. - с явной досадой на самого себя, произнес подросток, - Что-то я расслабился, да.
В следующие полчаса Гаэтан отрабатывал самые разные приемы, добросовестно отрабатывая по инструкции Старшего Кота те приемы, которые он ему демонстрировал. Более того, несколько раз тот паренька обезоруживал, что вызывало у паренька ощущение собственной беспомощности без меча в руке (и в первый раз, когда его обезоружили, по отработанной привычке будущий ведьмак отскочил назад, хотя разум ругался и твердил, что увеличение дистанции лишь на руку копейщику). Но надо было на практике узнать и понять, что противник обязательно постарается лишить своего оппонента оружия, и нужно было не только осознать это, но и научиться не допускать подобного, ибо, как говаривал Папаша Кот: "Лишились своего оружия? Считайте, что вы трупы."
Подросток думал, что тренироваться они будут как минимум до обеда, не рассчитывая на отдых, но Шредингер дал команду на перерыв, и Гаэтан опустил руку с мечом, давая себе, наконец, немного расслабиться. Вот только на вопрос своего наставника, подросток брякнул первое, что пришло в его дурную голову:
- Хочешь жить - умей вертеться.
Прозвучало это несколько глупо, а ведь нужно было подвести промежуточный итог, выцепив своей голове, где в бешеной круговерти крутится рой мыслей, но сходу этого не вышло. Поморщившись и сделав несколько глубоких вдохов, пытаясь таким образом привести голову в порядок, ученик, наконец, смог выдать что-то более вразумительное:
- Чтобы контролировать бой, я должен предвидеть что будет делать противник? И с копейщиком невозможно драться на длинной дистанции, надо уметь сокращать ее, иначе, как говорит Папаша Кот "Вы трупы." И нельзя быть слишком самоуверенным и полагаться только на один-два приема, ведь каждый противник может доставить массу неприятностей, да?
Все равно сказанное подростком вышло несколько сумбурно, а потому Гаэтан чуть виновато посмотрел на своего наставника.