Ей хотелось верить. Наверное, хотя бы потому, что сам Лоран старался всегда держать слово, даже если это его тяготило. Да и потом, ожидать обмана и хитрого искажения условий договора можно было от купца или там ушлого кмета. Ворожее лгать, вроде как, нет нужды. Стража ей - не друзья-приятели, они вообще никак не пересекаются, деревенские чародеи и городские дуболомы. Утешая себя таким образом, рыцарь поднял и натянул на руки перчатки, оперся на копьё, вновь сверля дверь глазами. В это же время изучали и его, немудрено. Нэса эта едва ли видела в жизни такую броню, тем более - вблизи. Сейчас все больше в панцирях щеголяют, пусть и порою дрянных. А здесь... здесь кольца и пластинки мелкие, для пущей подвижности. Пластинки эти, к слову, порою здорово изумляют врага, который желает рыцаря извести, ведь нанести хороший укол и пробить защиту там, где они есть - дело весьма сложное. Не в плане "нанести", разумеется. Пробить не получается обычно. Конечно, добрый клевец бы управился и здесь, но у кого нынче они есть-то, эти очень уж специальные инструменты для убоя латников?
- Этот твой Змыр - большой, гляжу, затейник. Я слыхал, что иные самогонщики в свою бурду добавляют для ядрёности... всякое. Но через сапог чтобы гнать - впервые слышу.
Рыцарь удивлённо вскинул брови, представляя, как неведомый Змыр снимает пробу со своей душегубки. Как морщится, плюётся и катается по полу, завывая. Как ползёт потом, полуслепой, к бадье с водой, но головой попадает в ведро помоев. Мужчина широко улыбнулся своим мыслям - особенно потому, что Змыр этот в его понимании был здоровенным мужиком с бородой и блестящей лысиной. Кого ещё так назовут-то? Взяв в левую руку накидку и скептически осмотрев её, рыцарь решил, что вот её-то и можно обсушить как следует, вдруг да сгодится ещё на что-то? Он собирался было уже пройти к печурке и поискать там подходящее место, где серая ткань не запачкается лишний раз. Не успел.
Он не мог видеть, как огоньки вновь приблизились, как несколько раз обошли-облетели дом, будто выискивая слабое место. Как собрались вместе возле двери, какое-то время будто просто наблюдая. Готовясь к нападению. Они не выныривали из тумана подобно призракам - туман этот так близко подступил к дверям, что в этом не было нужды. Длинные руки с мощными, острыми когтями, взвились, рассекая мглу - и мощным ударом снесли сразу кусок спасительной двери! Второй монстр, не теряя времени даром, принялся крушить окно рядом, отрывая доски с лёгкостью кмета, что ощипывает курицу. И всё это – в полнейшем молчании, без яростного рыка или хрипов, лишь дерево трещало под когтями, постепенно сдаваясь. Бросившийся было к двери рыцарь, отшвырнувший накидку, привычно опустивший забрало и изготовивший копьё к бою, немного замешкался, не зная толком, куда и как ударить, чтобы не потерять оружие. Он видел, как сквозь прорехи в дом начинает заползать туман, как в нём мелькает что-то тёмное и очень быстрое, целеустремлённо пробираясь вперёд с упрямством сборщика податей, въезжающего в бедную и неспокойную деревеньку под охраной сильного отряда. Бой явно обещал быть очень и очень жарким – и не факт, что закончится он быстро и с успехом для людей. Помощи от ворожеи в такой жуткий час Лоран не ждал - разве что догадается как-нибудь удивить тварей, выиграет немного времени. Улучив момент, он резко выбросил вперёд копьё, попытавшись пробить брюхо тварей - и еле-еле успел отдёрнуть его, спасая от лап с мощными когтями. Упёрся ногой в ларь, пытаясь прижать его получше к двери и приготовившись взглянуть в глаза уродцу, что хотел им пообедать. Может быть, получится не только взглянуть туда, но и пырнуть как следует? Эх, если бы отвлёкся...

Лоран отчаянно упирался в ларь, норовя заехать копьём хотя бы по лапе чудища, лезущей в пролом. Как ни странно, дверь покамест держалась, в большей степени раздираемая на части, а не вминаемая внутрь дома. Но это лишь вопрос времени, когда тварь одолеет нехитрый засов и прорвётся внутрь - если раньше этого не сделает та, что сейчас крушила окно неподалёку. Это были не утопцы. Слишком крупные, слишком длинные руки, поганое свечение в районе груди. И - когти даже на вид гораздо страшнее, именно они сейчас и расщепляли дерево, вырывая куски и приближая окончательную развязку. Очередной укол - тварь лишь слегка оцарапана, она ещё яростнее начинает хлестать по двери своими лапами, заставляя преграду содрогаться и жалобно трещать. Позади что-то полыхнуло, на миг осветив часть дома. Нэса, умница такая, каким-то образом соорудила факел и шуганула им тварь, подарив пару мгновений передышки хотя бы на этом участке двойного фронта. Они явно вернутся, причём вернутся быстро. Что, соль?! Он же насыпал под порог, разве она не должна..? А хотя да, болотника. Это-то не болотник, мать его кикимора. А куда, собственно, он дел соль после этого? Так, так, так, думай, Лоран, чтоб тебя! Насыпал под порог. Оставшееся - в сумку? Нет. Рядом же где-то оставил!
Рыцарь быстро упал на колени, принявшись шарить руками по полу и ничего толком не видя через свои смотровые прорези в забрале. Искомое обнаружилось, когда по двери начали лупить уже с удвоенной силой, а закреплённая на ней цепь с жалобным лязгом сорвалась, упала в сразу подавшийся назад ларь. Инстинктивно, мужчина рванулся вперёд, поднимаясь и пытаясь своим весом прижать баррикаду, не дать гадам пробраться дальше - и бросил мешочек ворожее, освобождая вторую руку для копья. Дурная идея - чудовищные когти пронеслись перед самым его лицом, слегка зацепив забрало и заставив отпрянуть. Спасало пока только то, что гады не могли влезть сюда разом, мешали друг другу, толкались, не умея толком работать сообща. Глупые, мерзкие твари, они недалеко ушли от животных, в своей одержимости напоминая даже не стаю волков, но свору бешеных собак, которые утратили последние остатки разума. Вновь выручила ворожея, швырнув в ближайшего гада солью и уже его заставив рвануться назад, с мерзким рёвом. Тем временем со спины на него давил прибежавший на шум драки "собрат", началась самая настоящая давка в проходе, чем Лоран не мог не воспользоваться, резким движением рук вновь выбросив вперёд своё оружие. Мокрый хруст, с которым оно пробило что-то в пасти твари и пошло дальше, казалось, должны были услышать в Махакаме. Монстр взвыл, задёргался, размахивая руками и окончательно разнося в клочья дверь, затем рванулся уже вперёд, ничего толком не соображая и хорошим ударом выбив копьё из рук рыцаря. Запнулся, упал в ларь всей своей тушей, создавая ещё одну преграду и истекая кровью из чудовищной раны, которую сам же и расширил, рванув древко в сторону и отняв его у человека.
Минус копьё, минус тварь, которая сама себе башку разворотила. Плюс обалдевший рыцарь, который ещё даже не понял, как ему только что повезло. Баррикада, впрочем, стала только лучше, теперь твари придётся перебираться через свежий труп, лежащий сравнительно высоко. Но - длинного оружия, способного подарить Лорану дистанцию, больше нет. Есть только меч, хороший и прочный, но хватит ли его сейчас. Единственный оставшийся возле двери трупоед отпрянул назад, заскрежетал противно - и будто бы растворился в тумане, чтобы появиться где-то ещё, попытаться застать врасплох. Теперь проблемой будет тот, который в окно ломится, с ним так легко не выйдет, он ручищами своими молотит что ветряная мельница. Эх, арбалет бы добрый сейчас...

Лорану пришлось несладко - тварь вернулась, теперь с упорством обезумевшей ломясь через то, что когда-то именовалось гордо главным входом в жилище. Ему не слишком мешал, как оказалось, труп - больше неудобств доставлял рыцарский меч, которым туссентец норовил приложить тварину по башке или длинным, гадким лапищам. Они обменялись уже парой ударов, в результате чего у болотной твари прямо поперёк морды образовался весьма неприятный след, которому едва ли суждено будет стать жутким шрамом, напоминающим смутно про одного эльфа, большого любителя махакамской самогонки, а рыцарю, кабы не броня, распороли бы пузо. На этот раз паскудыш ограничился тем, что выдрал пару пластин, обломав при этом коготь на правой лапе и испоганив до кучи гамбезон, носимый под бронёй для гашения удара. Рыцарь, не будь дурак, умел отскакивать назад не хуже пьяницы, с чудесами акробатики избегающего скалки жены, а потому покамест был ещё жив, более того - огрызался быстрыми ударами и пытался даже контратаковать, от безнадёжной, тупой ярости по большей части. И всё же - он отступал, по половине шага пятясь к стене и в глубине души жалея, что эту дурацкую смерть никто не назовёт геройской и не воспоёт в балладах. Заползающий в помещение туман пугал бы, не будь мужчина так поглощён наседающей на него тварью. Туман этот, казалось, следовал за бестиями, как фуражиры за наступающей армией. Распространялся потихоньку, заполоняя пространство. Был предвестником погибели зажатых здесь людей. Неожиданно для них обоих, тварь, явно отскочив назад для хорошего прыжка, зацепилась ногой за торчащую из ларя когтистую лапу своего предшественника. Замешкалась немного. Рыцарь, не задумываясь, пошёл в наступление, слыша слева от себя жуткий грохот и понимая, что ещё один противник вломился в дом. Сейчас он сожрёт ворожею и накинется сбоку, а коли так - терять нечего. Они вновь обменялись ударами - кольчуга заскрипела, когда когти скользнули по ней, вминая в плотный поддоспешник, но левая лапа уродца покатилась по полу, конвульсивно дёргаясь и пятная пол тёмной кровью. Вообще, он целился немного не туда, собираясь врубиться в шею и обезглавить гадину, но - что ж, так тоже сойдёт. Они стояли друг напротив друга ещё какой-то миг, показавшийся сейчас бесконечным. Затем - бросились вперёд, столкнувшись и тут же разойдясь, отскочив друг от друга подобно двум упругим мячам из бычьего пузыря, что так любит гонять детвора. Из груди твари, вбитый туда по самую гарду мощным ударом, так и остался торчать длинный меч, пронзивший чудище насквозь; рыцарь же отделался внушительными царапинами на вовремя подставленном наруче, да мгновенной сильной болью в левой руке в районе локтя. Хорошая броня спасла его в очередной раз, избавив от роли чьего-нибудь обеда, но - оставался ещё третий, который уже топал в его сторону, злобно скалясь. Понимая, что выдернуть меч из медленно заваливающегося набок монстра он уже не успевает, Лоран потянулся за кинжалом, собираясь хотя бы прихватить паскудыша с собой, врезавшись в него и нанеся столько уколов, сколько сможет. Но... нет. Гадина вдруг ошалело замахала лапами, задёргалась конвульсивно - и повалилась наземь, хрипя и булькая. Туман... кажется, туман начинал понемногу отступать, втягиваясь обратно в дверной проём будто бы нехотя. Разглядев знакомую уже фигуру ворожеи, рыцарь опустился на колени прямо там, где стоял. Шумно и протяжно выдохнул, ещё не веря, что уцелел. Рука болела. И броню латать придётся. Но - они, кажется, отстояли свои жизни на этот раз. Несколько мгновений не хотелось делать вообще ничего, даже вытаскивать из твари меч и обезглавливать то, что валялось сейчас в разных местах дома мёртвыми грудами мяса. Придётся, конечно, но - чуть позже. Чуть позже...

Ощущение, что ты жив, дышишь этим гадким, но таким прекрасным воздухом - подобно алкогольной эйфории. Лоран, что стоял сейчас на коленях, до того ошалел от осознания, что проживёт ещё какое-то время, что пережил безнадёжный по сути бой, что из него можно было вить верёвки. Или сватать за кикимору. Или... да что угодно практически делать. Его не волновал волчий вой вдалеке, ничуть не заботило то, что очередная группа тварей может уже рыскать неподалёку, что его ранили, повредили доспехи. Что вокруг, как ни крути - негостеприимное болото. Мелочи это, на самом деле. Кости не объедает трупоед, горло не разорвано, рёбра не выворочены наружу, обнажая внутренности. Это вот главное. С остальным можно что-нибудь сделать. Нэса, вон, уже пытается как-то менять ситуацию, зачем-то потянувшись к его левой руке, пострадавшей от удара. Дьявол, как больно-то! От неожиданности мужчина слегка дёрнулся и тихо зашипел, рывком откидывая забрало и ошалело разглядывая пострадавшую конечность. Когти твари скользнули по наручу, оставив глубокие царапины. И - прошли чуть дальше, разорвав кольчугу, плотную ткань рукава и плоть под нею. Рана выглядела достаточно паршиво, пытаясь кровоточить, ну а самое главное - там явно найдёт уютный дом какая-нибудь зараза, если ничего не сделать. Ворожея понимала это, явно не впервые в жизни сталкиваясь с ранами от чьих-то когтей. К счастью, она мыслила чуть менее закостенело, чем иные знахари, которые просто-напросто прижгли бы поражённое место, а то и отняли руку обыкновенным топором. К несчастью - не носила с собой никаких подходящих случаю настоек или мазей. Только самогон. Это будет не "чуть-чуть" больно, а очень даже. Даже когда она разобралась-таки с креплением наруча и умудрилась его снять, когда убрала мешающую перчатку, стянула железяку и закатала порванный рукав - рана назойливой болью напоминала о себе. Мужчина сжал зубы и прикрыл глаза, приготовившись к не просто вспышке, но калейдоскопу болевых ощущений. И не смог в полной мере предвидеть, как на самом деле паскудно всё будет. Дёрнулся вновь, стараясь звуками не показать, что готов, подобно тем самым волкам, выть. Не на луну, конечно же - руку жгло огнём, цена за избавление от заразы оказалась весьма внушительной. Но всё равно это лучше, чем просто отсечь. Или прижечь.
Вместо прочной стали - пропитанная алкоголем повязка. Что ж, сойдёт и так, хотя шевелить рукой теперь больнее. Или раньше он просто не замечал этой раны, поглощённый горячкой боя? Нужно было подняться. Что-то сделать, даже и с больной рукой. Там, оказывается, волки снаружи воют. Не то, чтобы они очень уж опасны, более того - зверьё это плохо уживалось с чудищами, а стало быть - трупоедов рядом быть не должно. Но вдруг да забредут? А копьё увязло в чьей-то башке. А меч - в груди. Вы когда-нибудь пробовались отмахаться от волка только кинжалом? И не пробуйте. Дурное это дело. Рядом вновь оказалась Нэса, уже как-то перевязавшая себя и, видимо, из них двоих куда более бодрая. Ей прилетело по ноге и, видимо, по руке, на лице тоже была кровь, придавая сходство с жрицей какого-нибудь злобного кровавого культа. Ерунда всё это, конечно. Она добрая. Вон, даже в лягушку его ещё не обратила ни разу. Только зачем-то стянула тяжеленный для неё шлем, оставив на голове лишь шапочку-подшлемник из плотной ткани в несколько слоёв. Уронила с грохотом, явно оставив на полу выбоину, а пред этим назвала прекрасным рыцарем. Это его-то. Ха, да в гроб краше кладут! Со следами боя на броне, перевязанный, с влажным от пота лицом и выбивающимися из-под подшлемника слипшимися прядями волос, рыцарь походил больше на иллюстрацию к неизданной пока книге про то, как не подобает себя вести странствующим благородным воителям, чтобы не попасть в переделку. Пот с лица ему, впрочем, утёрли рукавом, слегка это лицо испачкав. Это хорошо, хоть глаза заливать не будет. Какое-то время.
- С меня прекрасный рыцарь как с тебя - гуль кровожадный - мужчина всё ещё тяжело дышал, слова давались с некоторым трудом и хотелось пить. - Спасибо, чаровница. Теперь бы остаток ночи переждать спокойно, а там уж... дойдём до схрона одного, дам тебе золотишка на одёжу новую, краше этой.
Рыцарь поднимался на ноги медленно, будто бы неохотно. Обычно он куда быстрее приходил в себя после боя. Обычно, впрочем, он не делил дом с тремя страшидлами разом, пару из которых смог кое-как извести. Правду говорили люди знающие, броню можно таскать всю жизнь, чтобы она спасла её, эту жизнь, лишь однажды. Или это про оружие было..?

Самогонка была, как ни крути, невкусной. Пить такую стоило лишь тогда, когда желание окунуться в алкогольный дурман было сильнее здравого смысла. Или чтобы снять нервное напряжение - слегка. Получилось не очень хорошо, слишком уж сильным было пережитое только что потрясение, слишком мало он позволил себе выпить. Скромный глоток, не больше - заодно горло промочить слегка, коль воды под рукою нет. В отличие от хорошего вина или там настоек, здесь не было характерных ноток и приятного послевкусия, любимого ценителями. Мерзкая горечь и обжигающий комок, катящийся в сторону желудка. Бр-р-р! Ворожея тоже зачем-то отведала "огненной воды" перед тем, как отдать ему бутылёк. Судя по её реакции, пить такое не привыкла, какого-то особого вкуса тоже не сыскала. Зачем тогда пробовать, за компанию или интереса ради?
- Эту штуку не вкуса ради пьют. А чтобы разжать тиски в груди. Или прогнать скорбь. Храбрости прибавить. Ну и просто от невеликого ума.
Рыцарь бледнеть, краснеть или там синеть решительно отказывался, будучи достаточно крепким на рану мужиком. Да, ему было неприятно, рука саднила и обещала в будущем приобрести пару безобразных шрамов, но с этим можно было смириться. Смириться можно было и с волчьим воем снаружи, с ночной теменью и выбитой напрочь дверью. Главное, что твари, вроде как, в округе перевелись хотя бы на время. Туман этот пакостный отступил, огоньки в глазах страшидлов погасли, сменившись простым и понятным остекленением. Вот вроде бы, можно и наружу лезть, что-то делать, пока там сравнительно безопасно и хоть что-то видно при свете звёзд, но отчего-то не хотелось. Совсем-совсем не хотелось. Теперь донести бы это до Нэсы, которая явно считала, что здесь, в относительном тепле и спокойствии, им будет хуже. Стоило ли добавлять лишний раз, что она странная?
- По болоту. Ночью. Когда волки воют и не видно ничего. Далеко, Нэса. Очень далеко.
Мужчина даже не рассматривал всерьёз идею лишаться хоть каких-то стен вокруг. На открытой местности их быстро и жестоко убьют, особенно когда работать с мечом в полную силу уже не получится. Здесь, в по-настоящему ближнем бою, он ещё способен что-то показать, используя всё те же стены себе на пользу. Не дать зайти со спины. Да и оборонять один проход всё лучше, чем отмахиваться от наседающих отовсюду тварей или зверей. Нет уж. Они остаются сейчас здесь, даже если придётся выдержать ещё атаку или две. Наверное, стоило это проговорить вслух, чтобы убедить ворожею в правильности этого решения. Но спорить как-то не хотелось - да и она не рискнёт уходить одна. Наверное. Лоран задумчиво посмотрел на бутылёк в своей руке, прикидывая, что же с ним делать. Вроде, ещё пригодится, не выливать же. Закупорить, убрать подальше. Пробка у Нэсы. Теперь его задумчивый взгляд перешел уже на стоящую напротив женщину, скользнув с перемазанной кровью физиономии ниже, к истрёпанному платью. Хорошо всё-таки, что они встретились, поодиночке бы сгинули без каких-либо шансов. Пожалуй, благодарность стоило проявить как-то более наглядно, что ли. Обещанное золото никуда не денется, оно дожидается в хорошем месте. А вот здесь и сейчас - рыцарь просто и без затей обнял травницу, крепко прижимая к себе правой рукой и несколько слабее - пострадавшей левой, которую старался хоть немного беречь и заодно занял емкостью с выпивкой. Она заслужила это проявление симпатии сполна, да и алкоголь, выпитый только что, заставлял относиться к происходящему проще. Не до такой, конечно, степени, чтобы пытаться к ней приставать. Явно не до такой.

Это продолжалось несколько мгновений, после чего рыцарь спохватился - металл его брони был достаточно прохладным, а у них и без того здесь не пустыня! - и аккуратно разжал руки. Комментировать никак не стал, хотя отлично понимал, что вогнал ворожею, как минимум, в замешательство. То-то она она начала бродить с задумчивым видом, явно стараясь себя занять другими мыслями и делами. Когда в очередной раз прошла рядом - рыцарь протянул открытый бутылёк с остатками самогона. Крышка всё ещё не у него.
- Запечатай, будь добра. И не ходи ты с таким видом, будто изобретаешь повозку, способную без коней двигаться. Всё в порядке, сейчас я уберу этот вонючий хлам, потом чем-нибудь загорожу проход. И можем спать по очереди, вряд ли ещё кто-то вломится.
Теперь, когда его руки были свободны, следовало натянуть перчатку на место, действуя с крайней осторожностью и морщась от боли, когда плотная кожа цепляла повязку, чуть сдвигая. Наруч... похоже. придётся менять - царапины оказались слишком уж глубокими, хоть слой стали и спас руку от рассекания до кости. Заживёт. Не сейчас, но заживёт.
Теперь пришло время трупоедов. Перво-наперво, попинав труп ближайшего к себе и убедившись, что тварь не дышит, рыцарь с усилием выдернул свой меч из туши, которая и без зияющей в груди дырки выглядела так, будто её кто-то хорошенько пожевал. Прицелился как следует. Привычным уже движением всадил клинок в глазницу, слегка проворачивая. Теперь точно не встанет. Прошелся по комнате, аналогичным образом добив сперва того, который получил от Нэсы, затем, потратив какое-то время на вытряхивание туши и извлечения из неё копья, уделив внимание и черепушке второго. По-хорошему, стоило бы отрубить им головы и выкинуть подальше. Но - не здесь. Крови вонючей натечёт столько, что в доме даже до полуночи не просидеть будет, не то что до петухов. Пришлось изрядно повозиться, убирая с дороги ларь и осматривая заодно остатки двери. Пожалуй, можно будет извлечь отсюда немного достаточно крупных обломков, добавив их к баррикаде. Тихо ругаясь и проклиная весь поганый род этих тварей, мужчина выволок наружу первого монстра. Положил на брюхо рядом с истерзанным трупом одного из своих недавних преследователей, поморщившись от стойкого трупного запаха, витавшего здесь. Примерился, занося оружие для удара - и хорошим взмахом отделил башку от туловища, пинком отправив её подальше. Тащить второго было уже чуть сложнее, он оказался побольше, да и расстояние тоже, вроде бы, отличалось всего-то на несколько шагов, но - отличалось же! Очередной удар - очередная голова улетает прочь. Вдали выли волки, но сюда они вряд ли полезут. Слишком умные существа, в отличие от людей. Рука побаливала всё ощутимее, повязка напитывалась кровью, пусть и понемногу. Да, ему нужен покой - но кто ещё здесь способен таскать тяжёлое? Нэса? Ну уж нет, пусть отдыхает. Третью тушу дотащил с двумя перерывами, утирая со лба пот и ощутимо морщась от боли. Бросил у самого входа, к остальным. Срубил башку. Постоял немного, собираясь с мыслями и стараясь пореже дышать. Вроде как, тут было ещё доски, которыми заколачивали окно? И остатки двери. И ларь. И лестница теперь не на дрова пойдёт. Он не мастер-инженер, но кое-какую баррикаду в итоге соорудил, способную даже здоровенного мужика задержать на десяток мгновений. А большего и не надо. Теперь, имея между собой и опасным внешним миром хоть какое-то укрытие, можно было отдохнуть. Нет. Нужно было.
- До полуночи подежуришь? "Собаку" я хочу взять себе, её сложно выстоять.
Оставалось, в общем, не так уж и много времени до загаданного пересменка - должна справиться. А уж ему потом не спать до третьих петухов - не впервой, в общем-то. Человек, ведущий преимущественно ночной образ жизни, умел бороться со сном и заставлять себя что-то делать. Главное ведь - не расслабляться. А ему рана и не даст, в общем. И какие-нибудь мелкие дела по дому. Да и прохладно тут местами, если у самой печурки не сидеть. В общем, как-нибудь сдюжит, а утром уже попроще как-то будет – сборы, разведка округи, похороны скелета, мародёрство, не до сна уже.

Рыцарь провалился в сон быстро, стоило поудобнее устроить больную руку и привалиться спиной к стене недалеко от печурки. Под рукой было копьё, на коленях - меч. Не самая удобная поза для сна, но выбирать не приходилось, да и - это продлится недолго. Ведьмаки вон, по слухам, вовсе могут не спать. Да, они уже не совсем люди, но не будь человечий организм способен привыкнуть ко всему - были бы разве эти самые ведьмаки? Шлем так и остался лежать на полу, не слишком покамест нужный. С несколькими отметинами и заметной царапиной на забрале, он смотрелся довольно-таки необычно со своей вытянутой мордой. И - как подметил некогда один эльф, стоил немалых денег, уже не раз и не два эти затраты окупив. Как вот сегодня, например - жить без носа и половины физиономии было бы не очень приятно.
Обычно не самым чистым на руку людям снятся дурные сны. Их мучает совесть, приходят повидаться невинно загубленные жертвы, которые в его жизни тоже были. Видятся всякие пакости и дурные знамения. На удивление, вместо всего этого мужчина гулял по прекрасному цветущему лугу, собирая ромашки и ловя лицом ласковые прикосновения солнца над головой. И - никакой брони, никаких шрамов, никаких побоищ и злодейств. Как будто в детство вернулся, беззаботное и спокойное. Где оно теперь, это детство? Младший де Вилль, превратившийся в головореза, порочащего свой род уже одним фактом существования, очень хотел бы найти дорогу туда, в беззаботные края. Где тихо и спокойно, где рядом приятные люди. Где... трава вдруг внезапно начала чернеть. Задул пронизывающий ветер, мигом нагнавший тучи, а из-под земли вдруг протянулись здоровенные руки и раздался утробный рёв. Взглянув на себя, рыцарь внезапно обнаружил, что стоит перед чудовищем в старой, драной кольчуге, а ножны на поясе пусты. Одна надежда - на кинжал, он не дастся так просто! Чудище взревело, бросаясь в атаку...
Он проснулся резко, дернувшись вперёд и сомкнув руку на рукояти кинжала. Меч сполз с колен и теперь лежал на полу рядом, ну а над ним - над ним склонялась Нэса, не слишком похожая на чудище, хоть на мирную травницу она походила ещё меньше. Скорее уж - на злую ведьму, которая только-только провела какой-то кошмарный ритуал и теперь задумала неладное. Впрочем... это же Нэса. Кровь на лице у неё от схватки со страховидлами, испачканная одежда тоже. Изрезала она эту одежду уже позже, пустив на повязки. Ничего, в общем, жуткого в ворожее не было. Разве что зачем-то кусок стекла в руке держит. Стекла. Кусок. Она серьёзно?
- Нэса, что тебе стоило взять копьё или кинжал попросить? Все руки изведёшь. Давай-ка, снимай повязки и показывай, чего натворила, я в две руки всё равно лучше управлюсь с новыми.
Сон был дурацким. Пробуждение тоже не сулило ничего особо хорошего - только новые заботы и долгое бдение в обнимку с оружием. Было уже довольно прохладно - печка почти не грела, наполненная остывающими угольями, к которым надлежало добавить свежего топлива. В общем, действительно - одни заботы. По крайней мере, их никто не сожрал, и на том спасибо. И рука уже почти не болела, покрытая уже бурой от крови повязкой, но избавленная от угрозы отсечения. Хотя к лекарю он всё-таки сходит потом. На всякий случай. Или той же ворожее позволит поработать над раной с лучшими настойками и нормальными бинтами, всё равно ведь видно, что она умеет врачевать. Не как хирург из Оксенфурта, пожалуй что - но умеет.

Шипел во сне? Как змея? Забавно, обычно такого Лоран за собой не замечал. Впрочем, кто бы ему сказал об этом? Разбойнички-головотяпы из его шайки? Так им наплевать на рыцаря, быстрее сдохнет или свихнётся - лучше, можно будет обобрать или быстренько назначить нового атамана, а старого - убить и, опять же, обобрать. Мерзавцы, сволочи и подонки, вот они кто. Ворожея, как видно, пыталась о нём заботиться, пусть и получалось у неё это с изрядными побочными эффектами в виде сильной боли. Мужчина терпел, хоть и вновь хотелось грязно ругаться, шипеть и орать. Причём одновременно. Без лечения ведь нет особой надежды встать на ноги после битвы с трупоедами, у которых когти не прости грязью покрыты, а самым натуральным трупным ядом, чтоб их. А ещё в рану наверняка попали крошечные куски ткани, что потребует более тщательной обработки при дневном свете. Сейчас, когда еле-еле видно человека перед самым носом, работать можно было исключительно на ощупь. Учитывая размеры раны Лорана, это было ещё возможно - здесь особо не промахнуться, да и рука у неё набитая. Что касается раны Нэсы... нет. Слишком уж темно.
- Посиди пока здесь. Сейчас разведу нормальный огонь и придумаю что-нибудь, чтобы было светлее.
"Что-нибудь" это, пожалуй, лучины. Другого выбора у них не было, палить драгоценную самогонку не хотелось совершенно. Топлива хватит ещё на какое-то время, но явно не до утра, если не разбирать баррикаду. Разумеется, об этом нельзя даже думать, единственная преграда между людьми и ночными тварями придавала хоть какой-то уверенности. Работать пришлось чуть ли не одной лишь правой рукой, что здорово его замедляло. Выбора не было, да и хотя бы удерживать деревяшку для того, чтобы пройтись по ней кинжалом, он вполне мог. Через некоторое время стало чуть светлее, хоть и не всюду. Для закрепления лучин было решено использовать ковш с погнутой ручкой - так, чтобы все угольки падали не на пол, а в эту самую ёмкость. Придавить их удалось при помощи остатков наруча, получив не слишком устойчивый и долговечный, но светильник. Теперь можно было заняться руками Нэсы, заодно зашвырнув в печь окровавленную свою старую повязку, которая охотно полыхнула там, сгорая. Впрочем, не только руками - вроде бы, ей и по ноге прилетело, видел же краем глаза, как обрабатывала. Вот бедовая девка, пошла травок пособирать и в итоге вернётся домой израненная и в драной одежде. Будто с войны какой-то.
- Ладно, давай посмотрим, что там у тебя. Стеклом рассекла? Дурно, будет долго заживать, особенно если рукой двигать. А ты двигаешь, иначе никак. Ещё и самогонкой тоже плеснула, небось.
Рыцарь ворчал беззлобно, так и этак вертя ладонь под светом нескольких лучин в импровизированном светильнике. Хороший порез, глубокий. Оставит неприятный шрам, когда заживёт. На память. Наложить новую повязку у него вышло без особого труда - кое-что понимал в этом, иначе бы не выжил в треклятом Новиграде. Получилось даже довольно-таки аккуратно, хотя любой уважающий себя лекарь нашел бы, к чему придраться. Мелочи жизни. Сгодится на первое время, а там можно дать ей пару монет на посещение того самого лекаря. Который уважающий себя. Руками работает, в конце концов - чем быстрее заживёт, тем лучше.
- У тебя ещё что-то с ногой. Если тварь как следует цапнула, дело совсем худо, придётся тащить тебя до большака вот прямо сейчас, а там и в город, к лекарю. Но всё ведь не настолько страшно, верно?
Лоран попытался ободряюще улыбнуться, понимая, что даже если дотащит её до большака, даже если передаст на руки каким-то чудом оказавшимся там добрым людям, последствия ранения могут быть самыми разными. Ему повезло - руку до определённой степени спасла сталь, приняв на себя основной удар. У ворожеи брони не было. Любой пропущённый удар - крайне серьёзен. Хотя... она ведь держится на ногах и выказывает признаки разве что усталости, никак не слабости из-за ран. Может, всё не так и плохо?

Лоран, живущий одним днём, встретить старость в уютно поскрипывающем кресле-качалке даже ни е помышлял. В лучшем случае, его подстрелит какой-нибудь очень уж удачный арбалетчик. Или сожрёт дракон. В худшем - поймают и запытают до смерти на потеху ревущей толпе. Шансы что-то изменить, как-то вырваться из этого водоворота насилия - столь мизерны, что их и рассматривать не стоит. Дожить бы лет до сорока в лучшем случае, чтобы помирать уже уважаемым душегубом с репутацией, а о большем и мечтать не стоило. И со шрамами, да. С множеством шрамов. Мужчину они действительно украшают, а при избытке здорово нервируют окружающих, что с его работой только за благо. Ну а что до женщин... здесь Нэса наговаривает на себя. Изрядно. Видимо, просто рассматривает себе в мужья какого-нибудь купчишку или иного чистоплюя, хотя - кто вообще из этой братии в здравом уме потащит под венец девку, по болотам бродящую даже без ножа за пазухой?
- Тебе пары отметин не хватит, чтобы испортиться, красавица. Отмыть кровь с лица, причесать, принарядить - и хоть сейчас на выданье. Всё равно ведь не видно будет, ну а раз так - не забивай себе сильно голову. Это ведь тоже память. Отметина человека, который вырвался из лап смерти.
Да. Ей бы мужика нормального, чтобы дальше знакомых мест не выпускал, а то и вовсе дома посадил мази варить да детишек воспитывать выводок. Такое наплевательское к себе отношение было... странным. Будто травница вовсе не боялась умереть, будто знала, что "там" ей будет хотя бы не хуже. Ну или просто до того уходила в свой внутренний мир, что временами не думала о мире внешнем, опасном и тревожном. Рыцарь чуть приподнял уголки губ в улыбке, стягивая ненужные покамест перчатки и засовывая их за пояс. Зрелище Нэсы в окружении толпы суетливых детишек было очень уж миролюбивым. Добродушным. Как бы сказали учёные мужи - утопическим. И чтобы непременно рядом кто-нибудь габаритов приснопамятного Медведя. Чтобы никто не обидел. Чтобы даже помыслить такого не мог. Ну а покамест рядом с ней только рыцарь не самых лучших нравственных устоев, который сейчас вот - есть, а завтра уже исчезнет надолго. Быть может - навсегда. Оно и к лучшему, негоже добропорядочной крестьянке такие знакомства водить. Протянув вперёд правую руку, мужчина аккуратно провёл ладонью по волосам ворожеи, чуть их приглаживая. Здесь точно нужен хороший гребешок - подарить, что ли?
- И всё же - покажи. Нет ничего худого в том, что твою рану посмотрит человек, который их всякие уже видел. А потом, как сменим повязку, твой черёд отдыхать. И не нужно спорить, ты устала ничуть не меньше.
Он пытался быть убедительным, настойчивым - и, вместе с тем, не облекать свои мысли в почти привычную форму приказа. Это была просьба, подаваемая именно в таком качестве, пусть и с легким, почти незаметным нажимом. Ну что она сама там могла разглядеть? Это же как выгнуться-то нужно, если попало не куда-нибудь по передней части, ближе к колену? Опять же, освещение худо-бедно нормальное только сейчас появилось. И вообще - интересно же. В самом деле там шрамы жуткие останутся, или она преувеличивает масштаб трагедии, как и любая нормальная женщина?

Забавная она. Вроде бы, и отстраняется, побаивается будто. Но - не отталкивает. Вроде, и пытается казаться самодостаточной, но - уступает. Нэса напоминала чуть диковатую кошку, до некоторых пор бывшую чьей-то домашней любимицей и пнутую на мороз то ли потому, что наскучила, то ли ещё по какой причине. Осторожничает, утратив немалую часть доверия к людям. Но не до конца, не до конца. А нога у неё, в общем, в порядке - не считая глубокого пореза, который вполне способен затянуться в ближайшее время при должном уходе. Лорану, несмотря на его защиту, досталось куда как сильнее. Ну так на то и рыцарь. Защитник, какой-никакой. Даже невольный. Хотя, если бы у него была возможность отступить, бросив её на корм тварям - не стал бы. И даже не потому, что ещё не до конца был испорчен, просто... хорошая она. Таких побольше бы, авось и не пришлось бы клинком махать, за несколько лет по интенсивности стычек обогнав многих странствующих своих земляков, не говоря уж о солдатах и офицерах любой армии, большую часть службы которых занимали марши туда-сюда. Да. Если бы миром правили чудаковатые, но добрые женщины... а впрочем, ладно. Достаточно посмотреть на его родной край.
- До свадьбы заживет.
Лоран констатировал это с явным удовлетворением, избавившись таким образом от ещё одной головной боли. Если шрам и останется, то почти незаметный, со временем разойдётся, оставшись только в воспоминаниях. И никакого клейма. Теперь перевязать по-новой, с немного виноватой улыбкой отхватив кусок от и без того изодранного платья. Его собственная накидка сюда не годилась, слишком уж плотная и, после того как полежала на полу, слишком уж грязная. Впрочем, травнице уже обещаны деньги на новую одежду, так что ничего дурного не случится, если это платье ещё немного пострадает. Да, ноги теперь прикрывает лишь халат, и то не в полной мере, но... наверное, стоило бы ему озадачиться покупкой чистой ткани впрок, просто чтобы была. На такие вот случаи. Закончив с перевязкой, Лоран оставил в покое пострадавшую ногу, аккуратно прикрыв её полой халата. Задумался ненадолго, глядя чуть мимо ворожеи. И - приняв решение, протянул ей свой кинжал рукоятью вперёд.
- Это тебе вместо стекляшек, пока не выберемся. На крайний случай - зарезаться, но вообще он отлично колет.
Кинжал хороший, с узким и очень прочным клинком, способным очень хорошо пробивать даже и не самые лучшие кольчуги, если приложить достаточно силы. Резал он тоже неплохо, но требовал для этого определённой сноровки, хотя отмахаться от какого-нибудь нахала было возможно и просто серией размашистых ударов. Этакий меч в миниатюре, он стоил не слишком дорого, но служил верой и правдой уже довольно давно, прилив немало крови. Ножны остались на поясе у рыцаря - всё равно крепить их на женской одежде попросту некуда.
- Устраивайся поудобнее и постарайся отдохнуть. Нам завтра по болотам скакать и обувь твою вылавливать по пути, если ещё не засосало совсем. Или птицы там шумные гнезда не свили.
Его не особо впечатлил вопль неведомой пернатой обитательницы болота, показавшись несколько... ненастоящим, что ли. Когда человек страдает, орёт он иначе. Ниже, протяжнее. Противнее. Уж ему ли не знать? Поднявшись на ноги, мужчина отыскал лежащую на полу накидку, на сей раз не бросив, но отдав её спутнице. Отсмотрел копьё, отметив, что древко необходимо заменить, оно после первого же доброго удара разломится. И - выбрав себе подходящее место для наблюдения за входом и заодно окном, разместился покамест там. Лучины догорали быстро, их не нужно было задувать. Скоро здесь станет темнее, а значит - и заметить стоящего у стены человека будет не так-то просто. Хотя интуиция подсказывала - на сегодня они натерпелись достаточно, если что и случится, то уже завтра.

Бороться со сном было достаточно сложно. Он устал, перенервничал, был потрёпан, вдобавок - немного выпил и уже худо-бедно обсох, пока крутился возле печки. Приходилось бродить туда-сюда, стараясь особо не шуметь и попутно придумывая себе занятия. Поправить печную заслонку, перед тем натянув перчатку. Следующим заходом - пройтись по дому и собрать те немногие крохи, которые ещё можно пустить в печь, надеясь выжать чуть-чуть тепла. Подобрать и ощупать шлем, вновь сняв перчатку и со слабой усмешкой найдя на забрале новую отметину даже не глазами - руками. Не забывать при этом прислушиваться, ловить дыхание ворожеи, вдруг случится что. Она спала беспокойно, то ли мёрзла, то ли ещё чего - и здесь уже ничего особо не поделаешь. Ну не предлагать же свою стальную рубаху, чуть тёплую и явно запредельно тяжеленную для хрупкой женщины. Шаг-другой-третий, в голове постепенно отваливалось всё ненужное, рыцарь фокусировал себя исключительно на патрулировании комнаты и необходимости прислушиваться к окружающим звукам, время от времени останавливаясь и опираясь на копьё. Подшлемник он убрал внутрь шлема, очередным заходом оставив их неподалёку от ворожеи - так лучше слышно, а случись что - добежит и нацепит быстрее, чем паскудь разберёт баррикаду. Только не было вокруг никого. Перекликались ночные птицы, вторили им отчего-то какие-то цикады. Цикадам положено бы днём стрекотать, ан нет. Лягушки ещё. Квакают. Беззаботные твари, ей-ей, стоило управиться с чудовищами туманными, как природа своё взяла, затянув многоголосую песню, не слишком мелодичную и приятную - но бодрую и, как ни странно, успокаивающую. Захотелось поверить природе, уснуть рядом с печуркой, пусть и в предельно неудобных условиях. Сдержался, прошёл себе в угол. Замер, наблюдая за дверным проёмом, который был ощутимо светлее стены. Уже, наверное, вторые петухи пропели, третьи когда-нибудь, да заголосят призывно, поднимая всякий люд на привычную работу, а их с Нэсой отправив в путь-дорогу. Сперва только - похоронить скелет. Он обещал себе.
Ворожея вдруг зашевелилась как-то совсем уж беспокойно. Дёрнулась, просыпаясь, будто увидела какую жуть. Поискала сонными ещё глазами рыцаря - и, понятно, не нашла. Не туда смотрела, да и не выделялся он особо на фоне темноты, если не вглядываться. Испугалась. Решила, что бросил. Странная. Он ведь и ей кое-что обещал.
- Здесь я.
Лоран лаконичен, в его голове почти нет места каким-то мыслям, особенно если мысли эти как-то связаны с хитросплетениями диалога. Ему вообще сложновато было уже соображать. Чтобы немного взбодриться, прошелся до печки, с заметным лязгом пластин - уселся рядом с ней, глядя на еле-еле различаемый на полу силуэт меча, так и лежащего там, где он спал недавно. Моргнул пару раз усталыми глазами, тряхнул головой. Фыркнул тихо, недовольный сам собою. Нашел руку ворожеи, чуть заметно сжал, лучше слов демонстрируя, что не бросил, да и не собирается вовсе. Не стал покамест отпускать, хоть она и едва ли будет в восторге, всё ещё непривычная к подобному. А ему - ему было важно ощутить рядом живого человека, пожалуй. Да и не только в том дело.
- Успокойся, не брошу я тебя. И не обижу. Приглянулась ты мне больно, чтобы как тварь распоследняя поступать. Спи, кошка одичалая. У тебя есть ещё время.
Он мог себе позволить ещё посидеть рядом, по мере сил бдительно наблюдая за округой. Вот с шелестом крыльев промчалась какая-то птица. Уселась с шумом неподалёку - не иначе на труп какой взгромоздившись. Какое-то время сидела молча, после заскрежетала как-то противно, да и улетела дальше, по своим неведомым делам. Лягушки, было затихшие, вновь осторожно затянули свои серенады. Тишина, благодать... ещё бы не попахивало мерзостью иногда со стороны входа, так и вовсе было бы идеально. Но увы, увы - не всё сразу. А и так, впрочем, сойдёт.

Забавная. Говорит много о всяческой живности, мясо не ест, выбирала его, откладывала в сторонку. Напоминает чем-то друида, какими их представляют непосвящённые - только без бороды и в платье. Хотя много ли Лоран знал о деревенских колдунах и колдуньях и их нравах? Пожалуй что, ничего и не знал, пока такую не встретил на самом деле. Стоит по ней судить разом обо всех? Наверное, всё-таки нет. Но принять конкретно Нэсу такой, какая она есть - придётся, заодно попытавшись изучить лучше за то немногое время, что им отведено. Потом - расстанутся. Она - в свою деревню, он - на большак вернётся злодействовать, мечтая остановить и разграбить караван огнепоклонников и лишь бессильно скрипя зубами, глядя на сильную охрану таковых. Будто что ценное везут, зерно там для голодающих или книги умные. Сволочи.
- До ближайшего петушка с десятка два стае, не меньше. Послышалось тебе.
Он отпустил руку чуть неохотно, понимая уже, что женщина спать дальше не собирается. Поднялся неторопливо, тряхнул головой раз, другой, отгоняя сонливость. Восход скоро уже. Можно начинать готовиться к выходу прямо сейчас. Ну как готовиться - подойти к баррикаде вместе с Нэсой, постоять немного, глядя не на улицу больше, а на саму конструкцию, уже прикидывая, как бы половчее растащить её и пустить иные части на обогрев жилища. Гореть, правда, будет так себе - сыроватое, местами даже от крови страховидл, обильно здесь пролившейся и ещё не высохшей до конца, больно её много здесь. Кровь неприятная. Тёмная, пахучая, липкая какая-то. Лучше не наступать туда, если получится. Получалось, правда, так себе - пусть и основные лужи были в районе порога. Соль, небось, уже бурая вместо белой.
- Тебе явно милее звери и птицы, чем люди. Живешь, небось, где-нибудь на отшибе, припарками торгуя и по округе бродя в своё удовольствие. Только почему-то без оружия и одна. Попомни мои слова, снасильничают. В лучшем случае. Хотя не факт, что тебе смерть потом не покажется наградой желанной. А девка-то ты неплохая - красивая, незлобливая. Умеешь кой-что. Послушай совета, найди себе какого-нибудь мужика посуровее и живи с ним в мире и благополучии, не шастая по болотам больше. И да, встань к окну лучше. Там не так пахнет.
Внезапно накатила какая-то непонятная тоска. Осознание даже. Не послушает его ворожея ведь. Сгинет где-нибудь с горлом перерезанным от уха до уха. Если б можно было как-то помочь, что-то сделать. Увы, им слишком не по пути, да и держать такую в своём лагере - не к добру. Свои же и снасильничают. Подонков там хватало, один Зыбек чего стоил. Мерзкий каэдвенец, он был хорош в организации засад и разбрасывании по округе ловушек, но отличался тупой настойчивостью, когда чего-то хотел. А хотел он золота и женщин. Почти всё время. Даже выпивка его так не радовала, как возможность утолить свою безграничную похоть. Хотя... студиозус-недоучка из ажно Виковаро, который Реймус, ещё хлеще. Да, он отрядный целитель, но с таким набором жирных тараканов в голове с ним лучше не встречаться, не имея возможности переломать ему руки или срубить голову. Непонятно, что удерживает этого ненормального с ними, он легко бы нашёл себе дело в городе. Но ведь не уходит, шельмец. Людей вот пытать любит так, что иные эльфы позавидуют. Практикует всякое странное, потом в дневник записывает результаты. Нет уж. Нэсе там точно не место. Выпотрошит ещё из какого-то дикого интереса к происходящему. А она, как-никак, жизнь Лорану спасла. Ну или по крайней мере – руку.

В Вызиме? Она, натуральнейшее дитя природы? В этом большом и шумном городе со своими заботами, хлопотами и предрассудками? Со шныряющими туда-сюда крысами, нахальной стражей, нищими и проходимцами? Это настолько не вязалось в голове, что рыцарь на несколько мгновений впал в ступор, после чего поспешно принялся оттаскивать в сторону ларь, мешающий ворожее работать - туда же забросил и без того грязный ваффенрок, постаравшись не уделать его в крови до конца. Убрал подальше - уже, небось, не пригодится. Прошел до печурки, подобрав меч и вернув его в ножны, отстранил легонько женщину, принявшись раздувать огонь, морщась от дыма и щуря сердито глаза. Окончив - отошёл в сторону, не мешая. Слушая. Собирая в голове мысли и пытаясь выстроить их в стройную схему. И всё ещё не понимал Нэсу, хоть видел по её движениям, по тону, что зацепил больное. Был у неё кто-то, да не сложилось? Явно ведь не на что-то другое так среагировала. Странная. Молода ведь ещё, найдёт себе с десяток мужиков подходящих, знай только выбирай получше. Женщины...
- Это как посмотреть ещё, чаровница. С одной стороны, всех не полюбишь и всем мил не будешь. С другой - и на ком-то одном замыкать жизнь не стоит. Лучше пройти через поле с граблями, набивая шишки, чем выбрать путь вдоль обрыва и сорваться вниз.
Он не был философом, тем более - из тех, что на чужих чувствах собаку съели и кучу трудов написали, оставаясь при этом девственниками. Просто наблюдательный человек. Просто умеет делать выводы из того, что видит. Хоть иногда и ошибается, но - сам явно идёт по граблям, прощающим промашки, хоть и разбивающими лоб порою до крови. Кровь эта застилает глаза, заставляя наступать на новые и новые грабли - так было после его первого визита в Новиград, так продолжается по сей день. Но лучше уж учиться на ошибках, чем потерять всё и сразу.
- Ты бы выговорилась, не держала в себе боль. Поверь, более благодарного слушателя в округе не найдёшь, да и... всё равно ведь между нами останется. А я о себе расскажу, коли хочешь.
Лопаты в доме не было, придётся копать при помощи ножа, ковша и какой-нибудь палки. Долго, грязно. Даже если вновь напялить накидку, уделается что свинопас какой-нибудь. Но надо. Надо. Пусть и не сейчас прямо, пусть после рассвета, но скелет найдёт покой. Хоронить растерзанные трупы преследователей, понятно - глупость. Скинуть их в трясину и хрен с ними. Дубовый. Сами напросились, в общем - могли б назад поворотить, тогда бы живы остались. Хотя наёмники. Век наёмника короток, не сегодня так завтра. Лорану ли не знать?

Нэса... скрытная. Весьма. Впрочем, ничего удивительного в этом не было, ей доверять людям было просто противопоказано. Обдурят, окрутят, используют и выбросят из своей жизни. Простая ведь достаточно, если отбросить набор странностей. И желания, небось, простые. Явно ведь нет там стремления разбогатеть, прославиться и земельный надел себе заполучить пожирнее. Впрочем, попытаться стоило в любом случае - и не только потому, что интересно. Она явно таскала на душе какой-то камень, который ещё жизнь попортит.
- Пытать не буду. Но и о себе скажу лишь на условии взаимности, иначе интересно будет лишь одной Нэсе в этом доме. Никак не рыцарю, который себя и без того знает достаточно хорошо.
Он немного недоволен, но это вызвано уже не столько реакцией ворожеи, сколько необходимостью идти и заниматься грязной работой. Копать. Ковыряться в земле, которая тут хоть не слишком неподатливая. Тем не менее, эту работу никто больше не сделает, пусть рыть могилу в "ведьмин час", перед рассветом, было не самым лучшим делом. Он справился, да - но был уже изрядно озлоблен и измотан, сил хватило лишь на то, чтобы аккуратно всё разложить, сходив за черепом в дом и по пути оттерев его от крови трупоеда. Времени ушло прилично - аккурат до рассвета. Никаких поминальных молитв, никаких добрых слов в адрес неизвестного - просто забросал землёй, как смог, вместо надгробия воткнув то, что было под рукой. Ну да, ковш с погнутой ручкой. Какая ему там уже разница, в ином мире? Всё лучше, чем просто валяться по частям в заброшенном доме с пробитою башкой. Постоял немного рыцарь над могилой свежей. Подумал о том, что его-то точно никто даже так не похоронит. Фыркнул сердито, отвернулся. Нэса права - нужно уделить внимание монетам. Только вот... "цветочек"? Забавно. От неожиданности он даже улыбнулся слегка, никто и никогда его так не называл. И вот - встретил на болоте странную женщину. Свершилось.
- И какой же цветочек, позволь полюбопытствовать?
Его мало интересовали кошели, слишком очевидно. Поиск потайных кармашков, стягивание тех украшений, которые не требовали резать уши или рубить пальцы - рыцарь работал сноровисто, богатея с каждой минутой. Впрочем, слишком уж много с них не взять, хватит лишь на ремонт доспехов да чуть-чуть сверху, на поправку здоровья, ведь часть тел испоганены до того, что трогать противно даже ему. Ещё часть утащили трупоеды. Можно, конечно, сапоги с них стащить, хотя бы и для Нэсы, но размер великоват будет. И толку с них мало, промокли все и перепачканы. Воняют. Итоговая добыча, судя по всему, рыцаря чуть взбодрила, хоть кошели и худоваты, а потайные карманцы только у одного. Зато пара мечей приличных, топор и самострелы, целых два. Один, правда, повреждён, тетива лопнула и плечи разбиты. Второй сгодится на что-нибудь. Только в чём это всё тащить? Ещё можно прибрать три неплохих ножа, но они сгодятся разве только травнице, а будет она брать что с трупа или нет? Вряд ли. Не настолько ведь ещё опаршивела. Лучше он ей сам купит потом нож хороший, пока в свою Вызиму не удрала. И вина нальёт доброго, отпраздновать общее спасение. Для этого, правда, нужно было отсюда ещё выбраться…